ПРАКТИКУМ
Санкт-Петербург
Утверждено редакционно-издательским советом СПбГИУ в качестве практикума
Авторы - составители:
канд. филос. наук, доц. Бранская Е.В. (Раздел 4.)
канд. филос. наук, доц. Григоренко А.Ю. (Раздел 5.1)
докт. филос. наук, проф. Евланников В.П. (Раздел 1; 5.1)
канд. филос. наук, доц. Евланникова Г. Е (Раздел 1; 5.1)
ст. преп. Ермилов К.А. (Раздел 5.3)
канд. филос. наук, доц. Иванов И.А. (Раздел 5.3)
канд. филос. наук, доц. Леонов В.Е. (Раздел 1; 2; 3; 5.2)
канд. филос. наук, доц. Маркова Т.И. (Раздел 4)
канд. филос. наук, доц. Панфилова М.И. (Раздел 5.2)
канд. филос. наук, доц. Сейфи Г.Ф. (Раздел 5.2)
канд. филос. наук, доц. Смирнова А.П. (Раздел 1; 2)
канд. филос. наук, доц. Шенберг В.А. (Раздел 1)
Научные редакторы:
канд. филос. наук, доц. А.Ю.Григоренко,
канд. филос. наук, доц. М.И.Панфилова
Рецензенты:
кафедра философии СПбГГИ им Г.В.Плеханова (ТУ) (зав. кафедрой д-р филос. наук, проф. Б.Я.Пукшанский)
д-р филос. наук, проф.
Философия: Практикум/ Бранская Е.В., Григоренко А.Ю., Евланников В.П. и др.; Под ред. А.Ю.Григоренко, М.И.Панфиловой,. СПб.: СПбГИЭУ, 2010. – с.
Данный практикум предназначен для работы на семинарских занятиях, а также для самостоятельной работы студентов. Он содержит задания, выполнение которых способствует освоению основных разделов философского знания - онтологии, гносеологии, философской антропологии, социальной философии.
Издание предназначено для студентов всех специальностей и форм обучения СПбГИЭУ.
Содержание
Предисловие……………………………………………………… 7
1. Предмет философии…………………………………………... 9
Вводные замечания
· Диоген Лаэртский
· Д.Юм
· Фр. Ницше
· Л.Витгенштейн
· Б.Рассел
2. Проблема бытия………………………………………………..44
Вводные замечания
2.1. Бытие и небытие …………………………………………… 48
· Парменид, Платон, Г.Гегель
2.2. Понятие материи …………………………………………… 51
· Фалес, Анаксимен, Демокрит
· Р.Декарт, Д.Локк
· В.Гейзенберг
2.3. Понятие идеального …………………………………………66
· Платон
2.4. Время как философская категория……………………… 72
· Августин
· И.Ньютон, ГЛейбниц
· Э.Мах
3. Проблемы познания. Философия и методология науки….83
Проблема истины
Вводные замечания
· Пиррон
· Аристотель
· Б.Рассел, К.Поппер
· Д.Беркли
· В.Гейзенберг
· Р.Барт
3.2. Наука и лженаука…………………………………………...108
Вводные замечания
· «М.Жуков»
· Допрос с признанием известных ведьм в Челмсфорде
· А. Райнах
· М. Фридмен
4. Проблема человека в философии …………………………..136
Сущность человека
Вводные замечания
· Ф.Шлегель
· Дж. Манетти
· Н.А.Бердяев
· Эразм Роттердамский
· Ж.-С. Сартр
· Э.Фромм
· Л.Н.Толстой
· К.Маркс и Ф.Энгельс
· Ф.Эйген
4.2. Учение о ценностях…………………………………………191
Вводные замечания
· Эпикур
· Аристотель
· З.Фрейд
· Э.Фромм
· А.Швейцер
· К.Гельвеций
· И.Кант
5. Социальная философия…………………………………….232
Общество как предмет философского анализа
Вводные замечания
· Н.А.Бердяев
· С. Л.Франк
· Х. Ортега-и-Гасет
· К.Поппер
5.2. Философия истории……………………………………… 262
Вводные замечания
· Августин
· Г.Гегель
· М.Маркс
· Н.А.Бердяев
· К.Ясперс
· А.Тойнби
5.3. Будущее человечества и глобальные проблемы современности……………………………………………………………….303
· М.Хайдеггер
· Э.Тоффлер
· М.Маклюэн
· Ф.Фукуяма
Предисловие
Практикум по философии является учебным пособием для студентов всех специальностей и форм обучения. Он содержит задания, которые предназначены для работы на семинарских занятиях, а также для самостоятельной работы студентов.
Практикум построен на основе Рабочей программы дисциплины «Философия» и состоит из заданий по пяти темам дисциплины: Предмет философии; Проблема бытия; Проблемы познания. Философия и методология науки; Проблема человека в философии; Социальная философия.
Он сочетает в себе элементы учебника и хрестоматии. К каждой теме, а в ряде случаев и к отдельным заданиям, имеются краткие пояснительные тексты – вводные замечания (материалы учебника), с которыми необходимо познакомиться, прежде чем выполнять задания. Во вводных замечаниях дается характеристика соответствующей области философского знания, излагается ее проблематика.
Сами задания представляют собой фрагменты из произведений, созданных различными философами (элемент хрестоматии), которые необходимо прочитать, а также вопросы, на которые следует ответить. Кроме того, есть более сложные задания на сопоставление фрагментов, содержащих противоположные, сходные, дополняющие друг друга воззрения по одной и той же философской проблеме. Ответы на вопросы помогут осмыслить прочитанный фрагмент и, таким образом, выполнить задание. Чтение философских текстов станет важным дополнением к информации, полученной на лекциях и в учебной литературе. Таким образом, конкретные философские проблемы в данном практикуме освещаются всемирно известным мыслителями, жившими в разные эпохи и представляющими различные направления и школы философской мысли.
Успешное выполнение заданий требует знания лекционного материала, а также самостоятельного, вдумчивого и творческого отношения к поставленным вопросам. Авторы надеются, что работа с учебно-практическим пособием поможет студентам приобщиться к пониманию и освоению философской культуры.
Предмет философии
Вводные замечания
На уровне обыденного сознанияфилософия представляется как абстрактное знание, оторванное от реальности. В действительности же она является существенной частью жизни общества и человека. Философия как система миропонимания возникла из потребности людей в обобщенном и целостном представлении об окружающем мире. Она является самой древней областью теоретического знания, насчитывающей в своем развитии около трех тысячелетий. Этимологическая расшифровка звучит как «любовь к мудрости». Первым, кто употребил это слово, был Пифагор. Он не отважился назвать себя мудрецом, поскольку мудрец, в его понимании, - это только Бог, мудрость только у Бога. Таким образом, мыслителей, раздумывающих над предельными проблемами бытия и человека, Пифагор назвал философами. Более точно по смыслу термин «философия» переводится как стремление к истине, к глубоким теоретическим рассуждениям.
Первые философы открыли силу разума, силу рационального мышления. Они поняли, что можно устанавливать и доказывать истину на основе логических утверждений без обращения к непосредственной проверке ее на опыте. Искусство добывать истинное знание древние греки называли теоретическим.
На протяжении многовековой истории философии ее содержание изменялось. Но философия никогда полностью не теряла из виду задачи, поставленные еще античными мыслителями. С древности предметом философских размышлений являются самые общие и глубокие идеи и принципы, из которых человек должен исходить в своей жизни и деятельности, в понимании окружающей действительности и в отношении к ней. Каждое поколение философов вносит свой вклад в историю философии, что позволяет людям очередной эпохи, опираясь на этот опыт, осваивать общечеловеческое знание о мире и общечеловеческие ценности, вырабатывать мировоззренческие ориентиры и методологическую установку на свое отношение к миру и к самим себе. Философия - это систематическое критическое исследование способа наших суждений, оценок и действий, имеющее целью сделать нас более мудрыми, лучше познать самих себя и таким образом стать лучше. Сократ создал теорию о том, как каждому следует осмысливать свою жизнь, подвергая ее критическому анализу или ставя ей вопросы. В основе этой теории, на которой базируется его особый способ обучения и философствования, лежат четыре принципа:
· Неосмысленная жизнь не стоит того, чтобы жить. Иными словами, недостойно, бесчестно жить изо дня в день, никогда не спрашивая себя: Что я здесь делаю? Почему я живу так, как живу?
· Реально существуют эффективные принципы мышления и деятельности, которым мы должны следовать, если хотим прожить хорошую жизнь, т. е. если мы стремимся достичь как подлинного счастья, так и подлинного блага. Эти принципы объективны, они истинны для всех, независимо от места и времени их жизни.
· Истина находится в каждом из нас, следовательно, никто не может никого научить истинному знанию о жизни.
· Хотя никто не может никого научить фундаментальным принципам правильного поведения и ясного мышления, некоторые люди – философы, могут ставить вопросы, которые побуждают людей к самопознанию.
Из этих четырех принципов следует, что философия состоит из процесса вопросов и ответов, диалога между двумя людьми, один из которых ищет рационального понимания, а другой, достигший некоторого уровня самопонимания, хочет помочь ему. Диалог начинается с обсуждения любого убеждения. Обычный человек повторяет традиционные моральные суждения своего общества, философ пытается заставить его усомниться в этих суждениях.
О чем же философские размышления людей? Какие проблемы решают философы? В чем специфика этих проблем? Поиск ответов на эти и другие вопросы будет продолжаться, пока существует сама философия. На вопрос: «Что такое философия?» пытались ответить философы разных эпох. Рассмотрим некоторые подходы к решению данной проблемы в следующих текстах и ответим на прилагаемые к ним вопросы. Можно выделить две большие темы философии - исследование человека и исследование космоса, в основе которых философы ищут единство. В долгой истории западной мысли философы апробировали два принципиально разных подхода, имеющих целью соединить два направления философии в некоторое взаимосвязанное целое.
Первая стратегия была разработана некоторыми из ранних философов, среди которых были стоики. Стоики заявляли, что природный мир представляет собой рациональный порядок, который может быть объяснен существованием и действием разумной силы, которую они назвали логосом.В этом заключается принцип, устраняющий разрыв между исследованием природы человека и физической природы, ибо один и тот же фундаментальный логос или рациональный порядок, который проявляет себя также в нашей способности к мышлению, в правильном устройстве и организации людей в стабильное, справедливое и рационально построенное общество.
Вторая стратегия была разработана 2000 лет спустя философами XVII—XVIII веков. Новой стратегией было исследование человеческогоразума, природы человеческого разума как такового, способ, каким мы познаем. Последователи эмпирического метода Джон Локк, Джордж Беркли, Дэвид Юм и европейские рационалисты Рене Декарт, Готфрид Лейбниц, Иммануил Кант разрабатывали различные пути философствования. Как мы познаем - зрением, слухом, осязанием, или с помощью разума, игнорируя данные наших чувств? Если бы философия смогла изучить процесс познания, то она, возможно, могла бы дать нам самые общие ответы на вопросы: «можем ли мы вообще знать?», «как много нам дано знать?», «можем ли мы знать о том, что случилось до нашего рождения или где-то в другой точке пространства?», «можем ли мы знать, что события должны происходить именно таким образом, как они происходят?», «можем ли мы знать о тех вещах, которые не видим и не ощущаем?», «может ли человек быть совершенно уверен в том, что в мире живут другие люди, а не просто тела, выглядящие точно так же, как люди?», «могу ли я сам быть уверенным в том, что весь мир не просто мой сон?»
Сосредоточенность на проблемах познания, характерная для философии Нового времени, вызывает своеобразную реакцию, выразившуюся в стремлении вернуть философии мировоззренческую роль. В частности, немецкий философ и филолог Фридрих Ницше полагал, что философия не должна сводиться лишь к проблеме достоверности знания, не должна быть лишь теорией познания, ибо у нее есть и другая задача – созидание ценностей, идеалов, которые вдохновляли бы людей к действию.
Весьма оригинальное понимание философии и миссии философа предложил Людвиг Витгенштейн. «Цель философии - показать мухе выход из мухоловки». В «Логико-философском трактате» он подчеркнул органическую связь философии с языком, и, то обстоятельство, что вся философия полна подмен понятий, путаниц, провоцируемых языком. Цель философии усматривалась в поиске ясного представления мира с помощью новейших (для того времени) методов анализа с применением средств символической логики. Выражалось убеждение в том, что эти средства дают не только науке, но и философии мощный логически-прозрачный аналитический аппарат, способный в корне изменить философскую мысль, традиционно осуществлявшуюся в форме смутных концептуальных интуиций. Соответственно провозглашается: философия не теория, а деяние. Результат философии не набор предложений, а внятное, неискаженное их соотнесение с ситуациями мира, в результате чего мы обретаем ясную «картину мира» - конфигураций фактов в логическом пространстве.
По мнению Карла Ясперса, философия – это вера, философское сознание всегда способствовало проникновению сознания в глубочайшие основы человеческого бытия. Оно секуляризировало религию и сделало действительностью независимость свободного индивида. Сомнительной эта действительность бытия индивида оставалась лишь потому, что этот свет мог угаснуть в чистом сознании, лишенном экзистенции. С этой точки зрения следует остановиться на понятии «ситуация». У Ясперса теория «предельной ситуации», т.е. неоспоримых данностей существования, переводит философское мышление в иное русло, находящееся в стороне от классических тем. По мнению Ясперса, человеческая сущность с неслыханной глубиной обнаруживается в пограничных ситуациях: смерти, страдания, вины и т.д. всё это принципы философии. Философствование, следовательно, основа подлинного бытия человека.
· Диоген Лаэртский
«... Первым побуждением живого существа, говорят стоики, является самосохранение, ибо природа изначально дорога сама себе. Так говорит Хрисипп в I книге «О конечных целях»: ближе всего для всякого живого существа его собственное состояние и сознание такового в самом деле, ведь вряд ли природа создала его склонным к изменению или не склонным ни к изменению, ни к прежнему состоянию. Стало быть, приходится сказать, что от природы живому существу близко его состояние, и поэтому оно противится всему, что вредно, и идет навстречу всему, что близко ему....А разумным существам в качестве совершенного вождя дан разум, и для них жить по природе значит жить по разуму, потому что разум это наладчик побуждения.
Вот почему Зенон первый заявил в трактате «О человеческой природе», что конечная цель это жить согласно с природой, и это то же самое, что жить согласно с добродетелью: сама природа ведет нас к добродетели. То же говорит Клеанф (в книге «О наслаждении»), Посидоний и Гекатон (в книге «О конечных целях»). И наоборот, жить добродетельно — это значит то же, что жить по опыту всего происходящего в природе (так пишет Хрисипп в I книге «О конечных целях»), потому что наша природа есть лишь часть целого. Стало быть, конечная цель определяется как жизнь, соответствующая природе (как нашей природе, так и природе целого),- жизнь, в которой мы воздерживаемся от всего, что запрещено общим законом, а закон этот - верный разум, всепроникающий и тождественный с Зевсом, направителем и распорядителем всего сущего. Это и есть добродетель и ровно текущая жизнь счастливого человека, в которой все совершается согласно с божеством каждого и служит воле всеобщего распорядителя....Добродетель есть согласованность предрасположения [с природою]. Она заслуживает стремления сама по себе, а не из страха, надежды или иных внешних причин. В ней заключается счастье, ибо она устрояет душу так, чтобы вся жизнь стала согласованной. С этого пути разумное существо иногда сбивается, увлекшись внешними заботами или подпав под влияние близких; но сама природа никогда не дает ему поводов сбиться с пути....Среди добродетелей иные первичны, иные вторичны. Первичные добродетели разумение, мужество, справедливость, здравомыслие; разновидности их — величие души, воздержание, упорство, решительность и добрая воля. Разумение — это знание, что есть зло, что — добро, а что — ни то ни другое. Мужество — это знание, что предпринять, чего остеречься, а в чем не держаться ни того ни другого. Величие души — это знание или самообладание, позволяющее быть выше всего, что с тобой происходит, как хорошего, так и дурного. Воздержание — это способность не переходить меру, положенную верным разумом, или же самообладание, непобедимое никакими наслаждениями. Упорство — это знание или самообладание в том, чего следует держаться, чего нет, а к чему не держаться никак. Решительность — это самообладание, позволяющее сразу отыскать надлежащее. Добрая воля — это умение смотреть, что и как надо делать, чтобы принести пользу. Сходным образом и среди пороков иные первичны, иные вторичны; например, неразумие, трусость, несправедливость, разнузданность — первичны, а невоздержанность, тугоумие и неспособность к совету — вторичны. И как добродетели являются знанием некоторых предметов, так пороки представляют собою их незнание. Благо вообще есть нечто приносящее пользу, в частности же сама польза или то, что с нею едино. Поэтому и добродетель, и причастное к ней благо могут быть определены трояко: благо — это или то, из чего исходит польза, или то, в чем она проявляется (например, добродетельный поступок), или то, кем она осуществляется (например, человек, взыскующий добродетели и этим причастный к ней)».
(Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.)
Вопросы:
1. Что означает «жить по разуму», по мнению Хрисиппа?
2. Какую конечную цель заявляет Зенон в трактате «О человеческой природе»?
3. Назовите первичные и вторичные добродетели и что они означают.
· Дэвид Юм
«...Человек, никогда не имевший удовольствия прочитать несравненный «Опыт» мистера Локка, внимательно прочитает нашего автора с гораздо меньшим Отвращением, чем те, кто уже находится под впечатлением неотразимой Аргументации и очаровательной Ясности этого удивительного Писателя.
Несомненно, что все науки в большей или меньшей степени имеют отношение к человеческой природе и что, сколь бы удаленными от последней ни казались некоторые из них, они все же возвращаются к пей тем или иным путем. Даже математика, естественная философия и естественная религия в известной мере зависят от науки о человеке, поскольку они являются предметом познания людей и последние судят о них с помощью своих сил и способностей. Невозможно сказать, какие изменения и улучшения мы могли бы произвести в этих науках, если бы были в совершенстве знакомы с объемом и силой человеческого познания, а также могли объяснить природу как применяемых нами идей, так и операций, производимых нами в наших рассуждениях. На такие улучшения можно особенно надеяться в естественной религии, так как она не довольствуется тем, что знакомит нас с природой высших сил, а задается далее целью указать их отношение к нам и паши обязанности к ним; и, следовательно, мы сами являемся не только существами, которые мыслят, но и одним из объектов, о которых мы мыслим.
Однако если такие науки, как математика, естественная философия и естественная религия, находятся в подобной зависимости от знания человека, то чего же иного можно ожидать от других наук, которые связаны с человеческой природой еще более тесно и близко? Единственной целью логики является объяснение принципов и операций нашей способности рассуждения, а также природы наших идей: этика и критицизм касаются наших вкусов и чувств, а политика рассматривает людей как объединенных в общество и зависимых друг от друга. В этих четырех науках: логике, этике, критицизме и политике — содержится почти все то, что нам сколько-нибудь важно знать, равно как и то, что может способствовать усовершенствованию или украшению человеческого ума.
Итак, единственный способ, с помощью которого мы можем надеяться достичь успеха в наших философских исследованиях, состоит в следующем: оставим тот тягостный, утомительный метод, которому мы до сих пор следовали, и, вместо того чтобы время от времени занимать пограничные замки или деревни, будем прямо брать приступом столицу, или центр этих наук, — саму человеческую природу; став, наконец, господами последней, мы сможем надеяться па легкую победу и надо всем остальным. С этой позиции мы сможем распространить свои завоевания на все те науки, которые наиболее близко касаются человеческой жизни, а затем приступить на досуге к более полному ознакомлению и с теми науками, которые являются предметом простой любознательности. Нет сколько-нибудь значительного вопроса, решение которого не входило бы в состав науки о человеке, и ни один такой вопрос не может быть решен с какой-либо достоверностью, прежде чем мы познакомимся с этой наукой. Итак, задаваясь целью объяснить принципы человеческой природы, мы в действительности предлагаем полную систему наук, построенную на почти совершенно новом основании, причем это основание единственное, опираясь на которое, науки могут стоять достаточно устойчиво».
(Дэвид Юм. Трактат о человеческой природе.)
Вопросы:
1. Почему математика, естественная философия и естественная религия, по мнению Юма, зависят от науки о человеке?
2. В чем состоит основная идея Юма?
3. Почему Юм считает, что он должен исследовать «природу применяемых нами идей»?
4. В чем состоит единственный способ, с помощью которого можно надеяться достичь успеха в философских исследованиях?
· Фридрих Ницше
«О философах и философии будущего
Вся новейшая философия, этот остаток философии наших дней, возбуждает недоверие и уныние, если не насмешку и сострадание. Философия, сокращенная до «теории познания»…, философия, которая вовсе не переступает порога и с мучениями отказывает себе в праве на вход, – это философия при последнем издыхании, некий конец, некая агония, нечто возбуждающее сострадание. Как могла бы такая философия – господствовать?
Если что побуждает нас смотреть на всех философов отчасти недоверчиво, отчасти насмешливо, так это не то, что нам постоянно приходится убеждаться, насколько они невинны, как часто и как легко они промахиваются и заблуждаются, … не их ребячество и детское простодушие, а то обстоятельство, что дело у них ведется недостаточно честно: когда, все они дружно поднимают великий и добродетельный шум каждый раз, как только затрагивается проблема истинности, хотя бы только издалека.
Все они дружно притворяются людьми, якобы дошедшими до своих мнений и открывшими их путем саморазвития холодной, чистой божественно беззаботной диалектики, … между тем как в сущности они с помощью подтасованных оснований защищают какое-нибудь предвзятое положение, внезапную мысль, «внушение», большей частью абстрагированное и профильтрованное сердечное желание. Все они дружно адвокаты, не желающие называться этим именем, и даже в большинстве пронырливые ходатаи своих предрассудков, называемых ими истинами.
Нарождается новый род философов: я отваживаюсь окрестить их небезопасным именем. Насколько я разгадываю их, насколько они позволяют разгадать себя – ибо им свойственно желание кое в чем оставаться загадкой, – эти философы будущего хотели бы по праву, а может быть и без всякого права называться искусителями.
Новые ли это друзья «истины», эти нарождающиеся философы? Довольно вероятно, ибо все философы до сих пор любили свои истины. Но наверняка они не будут догматиками.
Их гордости и вкусу должно быть противно, чтобы истина становилась вместе с тем истиной для каждого, что было до сих пор тайным желанием и задней мыслью всех догматических стремлений. «Мое суждение есть мое суждение: далеко не всякий имеет на него право», – скажет может быть, такой философ будущего. Нужно отстать от дурного вкуса – желать единомыслия со многими.
Наши высшие прозрения должны – и обязательно! – казаться безумствами, а смотря по обстоятельствам, и преступлениями, если они запретными путями достигают слуха тех людей, которые не созданы, не предназначены для этого. …Добродетели заурядного человека были бы, пожалуй, у философов равносильны порокам и слабостям. Независимость – удел немногих: это преимущество сильных.
И где только кто-нибудь без раздражения, а скорее добродушно говорит о человеке как о брюхе с двумя потребностями и о голове – с одной; всюду, где кто-нибудь видит, ищет и хочет видеть подлинные пружины людских поступков только в голоде, половом вожделении и тщеславии; словом, где о человеке говорят дурно, но совсем не злобно, – там любитель познания (философ – В.Ш.) должен чутко и старательно прислушаться. И вообще он должен слушать там, где говорят без негодования… Никто, не лжет так много, как негодующий.
Нужно ли мне добавлять еще после всего этого, что они будут свободными, очень свободными умами, эти философы будущего, – несомненно, кроме того, и то, что это будут не только свободные умы, а нечто большее, высшее и иное в основе, чего нельзя будет не узнать и смешать с другими… Во всех странах Европы, а также и в Америке есть ныне нечто злоупотребляющее этим именем («свободный ум» – В.Ш.), некий род очень узких, ограниченных, посаженых на цепь умов, которые хотят почти точь-в-точь противоположного тому, что лежит в наших намерениях и инстинктах, – не говоря уже о том, что по отношению к эти будущим новым философам они должны представлять собою только наглухо закрытые окна и запертые на засов двери. Одним словом, они принадлежат к числу нивелировщиков, эти ложно названные «свободные умы», как словоохотливые и борзопишущие рабы демократического вкуса и его «современных идей».
Я настаиваю на том, чтобы наконец перестали смешивать философских работников и вообще людей науки с философами, – чтобы именно здесь строго воздавалось «каждому свое» и чтобы на долю первых не приходилось слишком много, а на долю последних – слишком мало. Для воспитания истинного философа, быть может, необходимо, чтобы и сам он стоял некогда на всех тех ступенях, на которых остаются и должны оставаться его слуги, научные работники философии; быть может он и сам должен быть критиком и скептиком, и догматиком, и историком, и, сверх того, поэтом и собирателем, и путешественником, и отгадчиком загадок, и моралистом, и прорицателем, и «свободомыслящим», и почти всем, чтобы пройти весь круг человеческих ценностей и разного рода чувств ценности, чтобы иметь возможность смотреть различными глазами и с различной совестью с высоты во всякую даль, из глубины во всякую высь, из угла во всякий простор. Но все это только предусловия его задачи; сама же задача требует кое-чего другого – она требует, чтобы он создавал ценности… все равно, будет ли это в области логической, или политической (моральной), или художественной.
…Подлинные же философы суть повелители и законодатели; они говорят: «так должно быть»! они – то и определяют «куда» и «зачем»… они простирают творческую руку в будущее, и все, что есть и было, становится для них при этом средством, орудием, молотом. Их «познавание» есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти. Есть ли нынче такие философы? Были ли уже такие философы? Не должны ли быть такие философы?
Мне все более и более кажется, что философ, как необходимый человек завтрашнего и послезавтрашнего дня, во все времена находится и должен был находиться в разладе со своим «сегодня»: его врагом был всегда сегодняшний идеал. До сих пор все эти выдающиеся споспешествователи человечества, которых называют философами и которые редко чувствовали себя любителями мудрости, а скорее неприятными безумцами и опасными вопросительными знаками, – находили свою задачу, свою суровую, непреднамеренную, неустранимую задачу, а в конце концов и величие ее в том, чтобы быть злой совестью своего времени. Приставляя, подобно вивисекторам, нож к груди современных им добродетелей, они выдавали то, что было их собственной тайной: желание узнать новое величие человека, новый еще неизведанный путь к его возвеличению.
Многие поколения должны предварительно работать для возникновения философа; каждая из его добродетелей должна приобретаться, культивироваться, переходить из рода в род и воплощаться в нем порознь, – и сюда относится не только смелое, легкое и плавное течение его мыслей, но прежде всего готовность к огромной ответственности, величие царственного взгляда, чувство своей оторванности от толпы, ее обязанностей и добродетелей. Благосклонное охранение и защита того, чего не понимают и на что клевещут, – будь это Бог, будь это дьявол, – склонность и привычка к великой справедливости, искусство повелевания, широта воли, спокойное око, которое редко удивляется, редко устремляет свой взор к небу. Редко любит…»
(Ницше Ф. По ту сторону добра и зла.)
Вопросы:
1. За что критикует Ф. Ницше современную ему философию и современных ему философов?
2. Какими качествами, по мнению Ницше, должны обладать философы будущего и какие задачи они должны решать?
3. Кого Ницше называет «нивелировщиками» в философии?
4. Почему Ницше главной задачей и смыслом всего творчества философов будущего считает «быть злой совестью своего времени»?
· Людвиг Витгенштейн
«...В книге обсуждаются философские проблемы и показано, как я надеюсь, что постановка этих проблем зиждется на непонимании логики нашего языка. Смысл книги в целом можно сформулировать приблизительно так: то, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно, о том же, о чем сказать невозможно, следует молчать. Итак, замысел книги - провести границу мышления или, скорее, не мышления, а выражения мысли: ведь для проведения границы мышления мы должны были бы обладать способностью мыслить по обе стороны этой границы (то есть иметь возможность мыслить немыслимое). Такая граница, поэтому может быть проведена только в языке, а то, что лежит за ней, оказывается просто бессмыслицей....Мне представляется, что поставленные проблемы в своих существенных чертах решены окончательно. И если я не заблуждаюсь на сей счет, то... ценная сторона этой работы в том, что она показывает, сколь мало дает решение этих проблем.
(Людвиг Витгенштейн. Вена, 1918)
…3.323 В повседневном языке нередко бывает, что одно и то же слово осуществляет обозначение по-разному... или что два слова, обозначающих по-разному, внешне употребляются в предложении одинаково.
Так, слово «есть» выступает в языке в роли глагола-связки, знака тождества и как выражение существования; слово «существовать» употребляется аналогично непереходному глаголу «идти», слово «тождественный» - как прилагательное.
3.324 Отсюда с легкостью возникают фундаментальнейшие подмены одного другим (которыми полна вся философия).
3.325 Во избежание таких ошибок следует употреблять знаковый язык, который бы исключал их, поскольку в нем бы не применялись одинаковые знаки для разных символов и не использовались внешне одинаковым образом знаки с разными способами обозначения. То есть знаковый язык, подчиняющийся логической грамматике — логическому синтаксису.
(Символика Фреге и Рассела для исчисления понятий является такого рода языком, хотя она еще не исключает всех ошибок).
3.326 Для распознавания символа в знаке нужно обращать внимание на его осмысленное употребление.
4.002... Повседневный язык — часть человеческого устройства, и он не менее сложен, чем это устройство.
Люди не в состоянии непосредственно извлечь из него логику языка.
Язык переодевает мысли. Причем настолько, что внешняя форма одежды не позволяет судить о форме облаченной в нее мысли; дело в том, что внешняя форма одежды создавалась с совершенно иными целями, отнюдь не для того, чтобы судить по ней о форме тела.
Молчаливо принимаемые соглашения, служащие пониманию повседневного языка, необычайно сложны.
4.003 Большинство предложений и вопросов, трактуемых как философские, не ложны, а бессмысленны. Вот почему на вопросы такого рода вообще невозможно давать ответы, а можно лишь устанавливать их бессмысленность. Большинство предложений и вопросов философов коренится в непонимании логики языка.
(Это вопросы такого типа, как: тождественно ли добро в большей или меньшей степени, чем прекрасное.)
И неудивительно, что самые глубокие проблемы — это, по сути, не проблемы.
4.0031 Вся философия — это «критика языка»... Заслуга Рассела в том, что он показал: видимая логическая форма предложения не обязательно является его действительной логической формой.
4.111 Философия не является одной из наук.
(Слово «философия» должно обозначать нечто, стоящее над или под, но не рядом с науками.)
4.112 Цель философии — логическое прояснение мыслей. Философия — не учение, а деятельность. Философская работа, по существу, состоит из разъяснений. Результат философии не «философские предложения», а достигнутая ясность предложений.
Мысли, обычно как бы туманные и расплывчатые, философия призвана делать ясными и отчетливыми...
4.113 Философия ограничивает спорную территорию науки.
4.114 Она призвана определить границы мыслимого и тем самым немыслимого. Немыслимое она должна ограничить изнутри через мыслимое.
4.115 Она дает понять, что не может быть сказано, ясно представляя то, что может быть сказано.
4.116 Все, что вообще мыслимо, можно мыслить ясно. Все, что поддается высказыванию, может быть высказано ясно.
4.121...То, что выражает себя в языке, мы не можем выразить с помощью языка. Предложение показывает логическую форму действительности. Оно предъявляет ее.
4.122...Внутренние свойства и отношения... только показывают себя в предложениях, изображающих соответствующие события и рассказывающих о соответствующих объектах.
6.211...(Вопрос: «Для чего, собственно, мы используем это слово, это предложение?» — всегда ведет к ценным прозрениям в философии.)
6.22 Логику мира, которую предложения логики показывают в тавтологиях, математика показывает в уравнениях.
6.41 Смысл мира должен находиться вне мира. В мире все есть, как оно есть, и все происходит, как оно происходит; в нем нет ценности — а если бы она и была, то не имела бы ценности.
Если есть некая ценность, действительно обладающая ценностью, она должна находиться вне всего происходящего и так - бытия. Ибо все происходящее и так - бытие случайны.
То, что делает его неслучайным, не может находиться в мире, ибо иначе оно бы вновь стало случайным.
Оно должно находиться вне мира.
6.42 Потому и невозможны предложения этики. Высшее не выразить предложениями.
6.421 Понятно, что этика не поддается высказыванию. Этика трансцендентальна...
6.43 Если добрая или злая воля изменяет мир, то ей по силам изменить лишь границы мира, а не факты — не то, что может быть выражено посредством языка.
Короче, мир благодаря этому должен тогда вообще стать другим. Он должен как бы уменьшиться или увеличиться как целое.
Мир счастливого иной, чем мир несчастного.
6.421Также, как со смертью, мир не изменяется, а прекращается.
6.4312... Живи я вечно - разве этим раскрывалась бы некая тайна? Разве и тогда эта вечн