Именно так и родилась эльфийка Лучиэнь. Олег решил использовать знакомые имена, так как наспех придуманная им легенда их появления основывалась как раз на этой толкиеновской истории, разумеется, с крупными купюрами, ввиду отсутствия в этом мире Моргота, Сильмариллей и остального антуража.
Поскольку последний раз эльфы покидали свои леса-крепости больше пятисот лет назад, а на свою территорию допускали лишь очень немногих магов, то сведения об их внешности остались самые расплывчатые. Этим и воспользовался Олег. Не мудрствуя лукаво, он придал Аталетте облик единственной девушки-нечеловека, с которой был знаком, внеся лишь минимально необходимые изменения, вроде острых ушей и удлиненных к вискам глаз. Поколебался, убрал рыжий цвет волос, оставив ее собственную, крашеную в черный цвет, гриву. Примерился – вроде неплохо. На него глядела раскосая, остроухая, окрашенная в брюнетку, но при всем при том невыразимо прекрасная Гелиона. Оставшись доволен своим трудом, он предложил оценить его принцессе. После продолжительного молчания, занятого пристальным изучением зеркала, принцесса ледяным тоном поинтересовалась, надолго ли это? Не ожидавший такого результата, Олег, тем не менее, ответил: морок накинут лишь на эту ночь, и уже завтра к ней вернется ее истинный облик. Сразу же последовала новая просьба, выслушав которую, Олег сразу успокоился. Принцесса попросила оставить этот облик «подольше» и поинтересовалась, откуда он его взял. Получив ответ: «Скопировал с оригинала», – Олега порядком все достало, и он не стал уточнять, что моделью была вовсе не эльфийка, – Аталетта тут же стала интересоваться, был ли он знаком с эльфами.
Припомнив свое участие в ролевых играх, Олег с апломбом заявил, что со многими: кое с кем пил, кое с кем сражался, но сейчас хватит валять дурака и пора идти за лошадьми, а то уже скоро закат. Быстренько продумав легенду, они поспешили на конюшню, и к вечеру в Крэгхист-тор подъехали двое путников, вызвавших изрядный переполох.
***
Встречать «звездную пару» вышел сам лорд-канцлер, брат короля и главный претендент на Фенрианский престол – Виктор Крэгхист. Олег не обольщался, его певческие таланты были тут причиной в самой малой степени. Улыбки, расточаемые великим герцогом Брийонским «прекрасной эльфийке, почтившей нас своим визитом», не оставляли в этом никакого сомнения. После того как Олег представил свою спутницу: «Лючиэнь, моя жена из народа эльдар, среди людей именуемых светлыми эльфами», – улыбки несколько приувяли, а сам Олег заработал злобный взгляд. Впрочем, таким образом отреагировали большинство присутствующих мужчин. Тем не менее, гостей чрезвычайно вежливо проводили в замок и выделили комнаты. По странной случайности, во дворце имелись только одноместные покои, причем комната принцессы располагалась весьма далеко от той, что была предназначена Олегу, но зато дверь в дверь граничила с покоями лорда-канцлера. Олег совсем уже собрался устроить небольшую бучу по этому поводу, когда на помощь ему пришла Аталетта, вовремя сообразившая, что ночные приставания «любимого дядюшки» могут поломать им все планы.
– Благодарю вас за заботу, милорд, однако я бы предпочла поселиться вместе с мужем. К сожалению, в пути у нас не было возможности уединиться, и я сильно по нему соскучилась,– с очаровательной улыбкой выдала она, страстно обнимая Олега.
Тому ничего не оставалось, как принять ее игру. Впрочем, он сделал это с большим удовольствием:
– Прошу прощения, милорд. Правила морали эльдар сильно отличаются от принятых среди людей. Мне с большим трудом удалось убедить Лучиэнь в необходимости носить одежду, находясь среди людей. Однако она пока еще не совсем освоилась, – с извиняющейся улыбкой выдал он.
Теперь в обращенных на него взглядах мужчин ясно читалось «что ж ты, гад такой, наделал!», а в женских – искренняя благодарность.
Просьба «эльфийки» была немедленно выполнена. Однако внимательно присматривающийся к лорду-канцлеру Олег заметил, как тот, коротко переговорив с каким-то, одетым в черное мужчиной, кивком указал на него.
Улучив момент, он обратился к Аталетте:
– Кто это?
Проследив за его взглядом, она вздрогнула.
– Это Морон. Один из лучших мечников при дворе. Или – лучший. Он служит Крэгхисту, часто выполняя для него разные грязные поручения. Обычно он подстраивает дело так, чтобы жертва была вынуждена вызвать его на дуэль, или бросает вызов сам, после чего спокойно убивает несчастного. Будь с ним осторожнее!
– М-да, – подумал про себя, идя вслед за герцогом и его свитой в выделенные им покои, Олег. – Похоже, скоро мне предстоит знакомство с профессиональным бретером. Причем более близкое, чем хотелось бы. Я буду не я, если этот милый дядечка не задумал превратить бедную «Лучиэнь» во вдову. Причем не по своей неприязни ко мне, а только для удаления соперника этого самого Крэгхиста. Да и сам регент посматривает как-то искоса. Кого-то этот добрый дядюшка моей принцессочки напоминает… Какую-то историческую личность…
В это время они достигли комнаты, и лорд-канцлер, повернувшись к Олегу боком, сказал, обращаясь к Аталетте: – Вот ваши покои, миледи. Если будут, какие либо пожелания, обращайтесь прямо ко мне. Мои покои неподалеку. Ждем вас с супругом на пир в вашу честь. Надеюсь, он не откажет нам в выступлении.
– Непременно, – пробормотал Олег, только теперь поняв, кого напоминал ему дядя Аталетты. Если бы не светлые волосы, отсутствие усов и правильная речь, без малейших следов какого-нибудь акцента, то впору было бы предаться панике. Виктор Крэгхист, лорд-канцлер и регент Фенриана до жути походил на «великого вождя и учителя советского народа», чьи портреты он неоднократно видел на уроках истории, и реферат о преступлениях которого ему как-то раз довелось написать, – Иосифа Виссарионовича Сталина. Это открытие так поразило Олега, что он скомканно раскланялся и поспешил запереться в комнате, сославшись на сильную усталость и необходимость привести себя в порядок перед выступлением.
Когда они с принцессой остались одни, Олег хотел сразу же приступить к расспросам, однако Аталетта, быстро обернувшись, приложила палец к его губам, сделав недвусмысленный знак молчать. Затем она, прикоснувшись к своему уху, показала на стену.
Нас могут подслушивать, – догадался Олег. Кивнув, он преобразовал свои глаза и обвел кабинет демоническим зрением. И действительно, у дальней стены комнаты четко просматривался отпечаток ауры человека, стоящего вплотную с другой стороны стены. Войдя во вторую комнату, он и там обнаружил прослушку.
Чем бы их отвлечь? Олег напряженно размышлял, разговаривая с Аталеттой о каких-то пустяках. Внезапно его осенило. Достав и настроив мобильник (благословляя про себя его громкий динамик и наличие полного заряда в аккумуляторах), он громко произнес:
– Любимая, если хочешь, можешь принять ванну, а я пока порепетирую перед выступлением. – После чего включил мобильник, благо там было несколько записей его игры, и тихо, на цыпочках, увлек пораженную этакой невиданной магией принцессу в ванную, где, к счастью, не было никаких слухачей и соглядатаев. Правда, как выяснилось, ванны там тоже не было. Вместо нее наличествовала огромная бочка, наполненная чуть теплой водой. Поплескивая в ней рукой (на всякий случай!), Олег начал расспрашивать девушку.
Быстро разузнав о принятых в Фенриане правилах дуэли и о предпочитаемом оружии своего весьма вероятного противника – Морона, Олег успокоился. Если не оговаривалось иного, то противники на дуэли сражались любым удобным для себя оружием. Запрещалось только метательное и защитные средства вроде кольчуг, доспехов и шлема. Из подобных дозволенным являлся только щит. Любимым же оружием Морона, по словам Аталетты, являлся «длинный, тонкий иринийский меч, предназначенный в основном для колющих ударов», и иногда – длинный кинжал для левой руки. Шпага и дага – перевел для себя Олег. Если Морон нападет, у бретера не будет шансов.
Выяснив то, что представлялось ему наиважнейшим, он решил удовлетворить свое любопытство иного рода и поинтересовался у принцессы:
– А чего это Крэгхист так к тебе пристает? Ты же вроде говорила, что он женат и любит свою жену!
– Мало ли – женат, любит! Какая разница! Согласно многим старинным легендам, даже одна ночь любви с перворожденным значительно продлевает человеческую жизнь. Да и красота бессмертных дев не дает покоя людям. Раньше я не очень-то верила в эти россказни, но, – тут она повернулась к зеркалу и внимательно рассмотрела свое отражение, – пришлось поверить.
– Выходит, мне сейчас придется присматривать, чтоб тебя не прижала в каком-нибудь углу толпа жаждущих долголетия?
– Конечно, мне было бы приятно, если бы ты все время был рядом, но это не обязательно. Согласно легендам, продлевает жизнь ночь любви, а не насилия. И приводятся ВЕСЬМА, – она интонацией выделила слово, – убедительные примеры бедствий, падающих на того, кто перепутает эти понятия!
– Ну, что ж, отлично. – Узнав все желаемое, Олег вышел из ванной и выключил мобильник. После этого немного поиграл на гитаре самостоятельно, пока Аталетта переодевалась в вечерний наряд. Когда она закончила, Олег вновь нацепил свою косуху – в случае неприятностей он предпочитал быть в удобной и привычной для себя одежде и плевать на все дворцовые условности и этикеты! Прихватив двуручник и гитару, он подцепил под локоть свою «эльфийку» и направился в тронный зал.
«Пир», а по Олеговым меркам, просто вечерний ужин, притом не очень-то и роскошный, продолжался сравнительно недолго, около часа. Потом, по знаку лорда-канцлера, слуги быстро вынесли столы с остатками еды, и все присутствующие уставились на Олега. Он понял, что подошло время выступления. Особо не чинясь, перехватил гитару и начал петь.
Постепенно, по мере выступления, Олег заметил некоторую странность. В то время, как значительная часть зала, вначале целиком замершего в гробовом неодобрительном молчании, теперь внимательно прислушивалась, а некоторые даже изредка и словно опасаясь чего-то, аплодировали, небольшая группа придворных, во главе с Мороном, точно копировала поведение Виктора Крэгхиста, сидевшего во главе стола с мрачным и недовольным видом. В зале явственно росло напряжение. Впрочем, вскоре все разъяснилось.
Стоило Олегу ненадолго отложить гитару, чтоб передохнуть, как из центра группы недовольных послышался громкий голос:
– Наконец-то это нытье закончилось! И чего она в нем нашла? Ни мускула, ни силы, одни завывания. Даже петь не умеет – ни баллады, ни оды не исполнил. Напялил на себя украденную где-то одежду охотника и похваляется. Даже на пир притащился в ней, невежа.
Говоривший вышел из толпы и прошелся в сторону Олега, который без удивления опознал в нем Морона. Тот же, видимо, исчерпав запас оскорблений, которые можно применять в присутствии дам, перешел к откровенной брани, ругаясь довольно убогим образом. Основная часть его слов, в переводе на литературный язык, выражала сомнение в добропорядочности и честности менестреля, а также обвиняла Олега в чересчур активном сексуальном поведении и беспорядочных половых связях. Закончил же он пассажем, в котором проявлял уверенность в том, что он женился на эльфийке и удерживает ее с помощью какой-то неизвестной магии.
Олег взглянул на довольную физиономию лорда-канцлера, явно показывающую, что все идет по его плану, на притихший зал, с нетерпением ожидающий, когда он бросит вызов, и понял, что от дуэли не увернуться.
Не больно то и хотелось. Он сам будет виноват в своей смерти, – подумал про себя Олег и уже собирался потребовать поединка, как вдруг вспомнил, что вызов в Фенриане – это строго ритуализированная фраза, которая ему не известна!
Но Олег быстро нашел выход.
«Ну, что ж. По-видимому, мне ничего не остается, как добиться, чтобы бросили вызов мне. Заодно и материться здешних подучу, а то у них все как-то однообразно».
– ……,… тебя…… по… и………в твою……… – Для затравки Олег выдал фразу, произнесенную страдающим от жестокого похмелья Елисеем, когда однажды Олег его будил. Возможно, что причиной столь резкой реакции на пробуждение послужила не только головная боль, но и то, что в качестве будильника Олег использовал свою ногу, отвесив ему хороший пинок. Так или иначе, но фразу Олег запомнил, и вот нашел случай применить свои познания.
Зал благоговейно притих. В руках одного молодого гусара мелькнули блокнот и карандаш. Аталетта заинтересованно прислушивалась. Сообразив, что получился некоторый перебор, Олег, глядя на покрасневшее от ярости лицо Морона, нанес coop de grace[25], используя изысканнейшие речевые обороты, что особенно странно выглядело на фоне недавно звучавшего отборного мата.
– Что касается вашего заявления о моем поведении в отношении женщин, то, должен признать, что до встречи с Лучиэнь, я действительно допускал некоторые вольности в отношении прекрасных дам. Однако претензий или протестов не было. Мне всегда удавалось договориться с понравившейся девушкой полюбовно. В отличие от вас, лэр – ведь страстность и количество ваших обвинений свидетельствуют о том, что, если вы и сможете привлечь внимание какой-либо не слишком требовательной дамы, то доставить ей удовольствие будет уж точно не в ваших силах. – Олег ехидно ухмыльнулся.
Это оказалось последней каплей. Разъяренный бретер яростно бросился на Олега, выхватывая свою шпагу и рыча:
– Бой до смерти! Вы оскорбили меня, и я требую боя до смерти. Здесь и сейчас!
Олег пожал плечами, обнажая свой эспадон.
– Как пожелаете, лэр, как пожелаете.
Зрители раздвинулись, освобождая место для боя, а лорд-канцлер довольно кивнул, дозволяя поединок.
Сама дуэль получилась очень быстрой. Решив не демонстрировать свою нечеловеческую (в прямом смысле слова) силу, Олег встал в классическую стойку для боя на двуручниках. Пусть его возможности будут «приятным» сюрпризом для врага! Кроме того, кожа под одеждой была преобразована, став прочнейшей чешуей демона. Олег не собирался рисковать по пустякам, хотя и был уверен в победе.
Его соперник также был уверен, что шансов у Олега нет. В дуэльном бою, один на один, без доспехов, тяжелый эспадон, предназначенный для прямых и незамысловатых ударов, проламывающих доспех врага, слабое оружие против легкой шпаги, позволяющей двигаться намного быстрее, отводить и уводить удары, а потом колоть незащищенное тело.
Схватка не продлилась и минуты. Занеся меч над головой, Олег нанес сильнейший и абсолютно глупый в подобной схватке удар сверху вниз. Презрительно усмехнувшись, Морон плавно отвел его в сторону и сделал свой выпад, точный и смертоносный. Именно этого и ожидал Олег. Выпустив рукоять меча из левой руки, что позволило ему развернуться к противнику боком и пропустить лезвие шпаги впритирку к груди, он, продолжая удерживать эспадон в одной правой руке, нанес режущий удар снизу вверх. Не ожидавший ничего подобного – для человека такой удар в принципе невозможен, из-за веса тяжелого меча и его колоссальной инерции, – Морон не смог защититься. Заостренный кончик эспадона глубоко вспорол ему живот и выворотил ребра. Еще несколько секунд он стоял, обводя окружающих недоуменным взглядом и прижимая руки к ужасающей ране, а потом упал и забился в агонии.
С мрачным видом Олег аккуратно вытер меч, и пошел к своему месту. Его сильно мутило и чувствовал он себя прескверно, однако показывать свою слабость было нельзя. В этом обществе дуэли и убийства были нормальным явлением, да и оставлять за спиной опасного врага – чревато. Нож Кабана послужил хорошим уроком.
– Благодарю всех за внимание, – голос Олега, обращавшегося к придворным, по температуре приближался к абсолютному нулю. – Мы с моей женой очень устали и желаем отдохнуть. Надеюсь, ни у кого нет возражений, – он обвел зал мрачным взглядом.
– Да, да, конечно же, – первым очнулся от шока Виктор Крэгхист. – Вы можете идти.
Придя в свои комнаты и проверив их на присутствие нежелательных ушей, Олег кивнул Аталетте, чьи глаза так и горели от желания высказать свое мнение: все в порядке, нас никто не подслушивает… Олег не успел договорить. С диким визгом наследная принцесса повисла у него на шее и начала покрывать поцелуями, бессвязно лепеча:
– Спасибо!… Спасибо!…
В конце концов, до крайности изумленный Олег из сбивчивого потока слов сумел выудить смысл. Данная наследная принцесса испытывает сильнейшую благодарность к храброму, доброму, сильному и прекрасному демону, который является воплощением всех земных и неземных достоинств, за то, что оный демон прикончил мерзкого, подлого, гадкого Морона, убившего многих друзей этой принцессы, принадлежавших к мужскому полу и принудившего, угрожая жизни родных, к сожительству нескольких ее подруг.
– Ну-ну, успокойся, – Олег гладил волосы всхлипывающей у него на плече девушки. – Вот видишь, как все хорошо получилось. Не плачь, не надо. Он мертв, твои друзья отомщены. Все будет хорошо. Сейчас зайдем к твоему отцу, а потом мы покинем этот гадючник. Отправимся к твоему вольному барону, как там его… Майделю. У него тебе будет хорошо. Успокойся, девочка.
– Спасибо. Прости меня за истерику. Понимаешь, я просто не надеялась, что доживу до этого момента. Если бы ты видел, как он издевался над Орвиллем, прежде чем убить. А ведь вся его вина была в том, что он попытался защитить меня от нападок дяди. А его обыкновение вызвать на дуэль кого-нибудь, а потом прийти к сестре или жене вызванного и предложить ей стать его любовницей, пообещав, что, если ему понравится, то он не убьет ее брата или мужа, а только ранит. Я помню, как ко мне пришла Оретта, вся заплаканная, и рассказала, какие гнусности он с ней вытворял. А на следующий день Морон убил ее отца. Да ведь он и сейчас собирался провернуть что-то подобное, – вдруг сообразила она. – Вот только ты, вместо того чтобы вызвать его – он тогда мог бы отложить вызов на завтра, – обругал его сам! Да как обругал! Правду говорят легенды: лучше демона ругаться невозможно! Так что пришлось ему тебя вызывать.
– Вот и нарвался,– жестко усмехнувшись, сказал Олег. – Хотя, мне кажется, он вызвал меня по приказу твоего дяди.
– Вполне возможно, но одно другому не помеха. Он всегда мог легко нарушить данное слово. Однако хватит об этой мрази. Благодаря тебе, мир стал немного чище, и одно это уже хорошо. Но как ты планируешь провести меня к отцу? Я чувствую, он рядом, и заклятье тянет меня к нему. Я едва сдерживаюсь. Когда?!!
– Уже скоро. Мне сказали, что твой отец находится в Центральной башне. Ты знаешь, где это?
– Да, конечно. Но в этой башне нет тайных проходов. Наверно, его положили туда именно поэтому.
– Ничего страшного. Сейчас люди немного успокоятся и уснут, а мы пойдем по-явному.
– Но там же стража! Нас остановят!
– Не волнуйся, стража тоже уснет. Ты мне веришь?!!
– Да, но как? Ты знаешь какое-то заклинание? На страже наверняка амулеты Орхиса, и магия на них не действует!
– Ага, заклинание! Ты угадала. Самое простое и надежное. – Олег преобразовал руку, выпустил когти и немного полюбовался ими. Затем втянул их и сжал кулак, оказавшийся размером с не очень крупную дыньку. Налюбовавшись, он показал его принцессе. – Вот этим самым заклинанием и усыплю. Уверяю тебя, от него не поможет ни один амулет, и действует это заклинание абсолютно на всех!
– Да уж! – Принцесса оценила размеры и вес предлагаемого «заклинания». – От такого амулеты действительно не помогают. Ты бы с ним поосторожнее был… и бил! А то от такого… гм… «заклинания» и умереть можно! Стража же не виновата. Работа у них такая.
К концу ее маленького монолога Олег уже просто покатывался от хохота.
– Ладно, я постараюсь бить не сильно. Раз уж ты заступаешься. Кстати, похоже, все уже разошлись. Сейчас подождем еще часик и пойдем.
Время текло медленно и тяжело. Нервничающая принцесса то принималась расспрашивать Олега, как он планирует выбираться из башни и замка, когда она закончит обряд вступления в наследство, то принималась плакаться, что не успеет ничего закончить, так как продолжительность обряда не может быть меньше пятнадцати минут, а Виктор, почувствовав начало, тут же пришлет стражу. Олег успокаивал, но на вопросы не отвечал. Способ отхода был им давно продуман, однако отличался крайней оригинальностью и мог весьма взволновать принцессу. В конце концов, пусть учится мне доверять, – так рассуждал Олег.
Наконец, время, которое Олег отвел придворным на засыпание, истекло, и они с Аталеттой, особо не скрываясь, направились к Центральной башне. Перед выходом Олег, немного подумав, оставил записку, адресованную «Виктору Крэгхисту, регенту Фенрианскому». В ней он приносил свои извинения за неожиданный уход, обосновывая его опасением за свою жизнь и честь своей жены, «на которую при Вашем дворе смотрят слишком уж заинтересованно» Сделал это Олег в попытке хоть немного запутать следствие, да и желание подпакостить присутствовало. Стилем письмо очень напоминало небезызвестное «Послание запорожцев турецкому султану».
Шли по принципу – «я танк, кто не спрятался, я не виноват», но, к счастью, никто им не встретился. Охрану на дверях, ведущих в башню короля, миновали без особых проблем. Аталетта, в образе эльфийки, беседовала со стражниками, рассказывая им жалостливую историю, как пошла прогуляться перед сном, заблудилась в этих бесконечных переходах, и не подскажет ли доблестная стража, как ей найти свои комнаты. Пока стражники наперебой, но весьма невнятно втолковывали ей, как добраться до нужного места, остро сожалея о невозможности покинуть пост и проводить очаровательную девушку, куда бы она ни направилась, Олег, в демоническом теле, пробрался по потолку к ним за спины, а затем пустил в ход свои «заклинания».
Стражи послушно «уснули». Аккуратно привалив их по углам, Олег с Аталеттой поднялись по лестнице и вошли в покои умирающего короля. Мельком взглянув на сине-коричневое хрипящее и булькающее нечто, к которому с криком «папа!» устремилась его спутница, Олег тут же отвернулся, занявшись запиранием и укреплением двери. Умирающий от проклятия король был весьма неприятным зрелищем. Особо возиться не пришлось. Дверь была прочной, а лестница, ведущая на вершину башни, – узкой и извилистой – таран по такой не протащишь, так что можно было рассчитывать продержаться достаточно долго, чтобы принцесса успела завершить свой ритуал.
Задвинув засов и завалив дверь всяким валяющимся в комнате хламом, он обратился к Аталетте, все еще старательно избегая смотреть на ее отца:
– Давай уж, начинай свой ритуал. – И тут заметил, что она замерла и стоит, сжимая в руках ладонь короля, а ее губы шевелятся, что-то шепча.
– Уже, – буркнула Аталетта, на секунду прервав свое действо, и снова что-то зашептала.
И тут же, как будто в подтверждение ее слов, снизу, из дворцовых покоев, донесся громкий крик, в котором Олег не без труда опознал голос лорда-канцлера:
– Подъем!!! Стража! Гвардия! Ко мне!!! Принцесса у короля! Она проводит ритуал!!!
***
Этим вечером лорд-канцлер и великий регент Виктор Крэгхист долго не мог уснуть. Его одолевали мысли о будущем величии. Не больше двух дней оставалось до того момента, когда он сможет надеть корону и официально объявить себя королем. Все развивалось в точном соответствии с его планами. Неожиданный визит эльфийки стал дополнительным и очень приятным подарком. Не без самодовольства Виктор думал: похоже, я немало обрадовал Орхиса Светоносного, раз он одаривает меня столь щедро. В свои сорок три года он уже начал ощущать определенную тревогу по поводу краткой продолжительности жизни людей, и не собирался сейчас упускать такой великолепный шанс омолодиться и прожить лет триста-четыреста. Именно настолько, согласно легендам, эльфы могли продлевать жизнь своих избранников.
Небольшой проблемой выглядел нынешний избранник эльфийки, этот драчливый менестрель Ариох. Сейчас, по зрелому размышлению, лорд-канцлер был даже рад, что его импульсивная и необдуманная попытка организовать смерть менестреля в «случайной» дуэли провалилась. Ведь что бы произошло потом? Эта Лучиэнь погоревала бы, может, прокляла убийцу, и уехала в свой анклав. И задержать ее – ни-ни. Сталкиваться с эльфийскими проклятиями – на такое пойдет только сумасшедший. Легенды очень ярко живописали участь глупцов, осмелившихся применить силу к эльфийским женщинам. Вспомнив несколько особо ярких эпизодов из легенды о принце Реирском и эльфийке Тариэль, регент передернулся. И ведь на фантазию рассказчика никак не списать. Вон оно, Реирское море, неподалеку плещется. Да и архипелаг сохранился, там сейчас пираты обосновались. Раньше, по легенде это горы были. Реирские.
Да, на топкое болото он вступает, опасное. Может, не стоит рисковать? Поухаживать за эльфийкой, в гостях задержать, показать свое могущество, а не соблазнится, так и отпустить подобру-поздорову. А то, как бы чего не вышло. Цельд Реирский, говорят, до сих пор в той пещере обитает, да каждого проходящего молит, чтоб убили его, избавили от мучений. Но ведь и награда не маленькая, коль дело выгорит. А соблазнить вряд ли получится. По всему видать, эльфиечка эта молода еще. Таких на власть и богатство не возьмешь, таким молодость и героизм подавай. Значит, не выйдет переманить ее от певца этого. Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. Мне от нее не искренняя любовь нужна, а молодость да годы дополнительные, – думал Крэгхист ворочаясь на постели.
Жаль, конечно, что силой действовать нельзя. Но ведь можно и что-нибудь похитрее придумать. Если, скажем, ее спутника задержать да к казни приговорить, не помягчает ли красотка эльфийская? И проклятия можно не опасаться. Незачем перворожденным лордам вмешиваться. Мы эльфов не трогаем, свободна ваша подданная, может идти куда хочет. А что спутника ее задержали, так человек он, преступник. Наше, человеческое дело, своих преступников карать. Ведь может выгореть, может! – с восторгом думал засыпающий лорд-канцлер. Никуда она не денется, как только я ее голубка засажу за решетку, сама ко мне прибежит, за муженька заступаться. Вот тут я ей и предложу со мной быть, в обмен на жизнь его. Так, кажется, Морон поступал, упокой Светоносный Орхис его душу. Подобные девицы на это часто ловятся, героинями себя видят. Так что не убежит она, не кинется к своим князьям за заступничеством. Тут останется, чтоб менестрелька этого спасти. Вот и ладно все будет. Теперь и спать можно.
Однако сон не шел. Возбужденный рисующимися перед ним прелестями Лучиэнь, уже почти доступными и близкими, Крэгхист ворочался с боку на бок и никак не мог заснуть. Плюнув, в конце концов, на свои попытки успокоиться, он позвонил в колокольчик, вызвав дежурного лакея и велел ему привести какую-нибудь наложницу, помоложе. В ожидании, пока его приказание будет выполнено, он вновь принялся обдумывать свой план.
Значит, менестреля надо подставить. В чем бы его обвинить? Это должно быть что-то крупное, чтоб эльфы не могли оспорить, при всем желании. Убийство придворного? Кого-нибудь познатней? Глупости. Не поверят. При его владении оружием он может любого убить, просто на дуэли. Тогда что? Похищение королевских драгоценностей? Покушение на короля или наследника престола? Стоп! А в этом что-то есть! Только не покушение, а убийство!!! Точно! У меня и лишняя наследница как раз имеется. М-да… А ведь все просто отлично складывается. Уговорить его на это дело, конечно, вряд ли удастся. Ничего страшного. С давних времен у Виктора хранилась маленькая бутылочка эликсира, позволяющего магам, и даже довольно слабеньким колдунам, таким, как он (Виктор не льстил себе – слухи о его могуществе были изрядно преувеличены), ненадолго подчинять себе волю людей, не обладающих магической силой и не защищенных специальными амулетами. А если и не получится, то украсть кинжал менестреля и выполнить грязную работу им – не проблема.
Тут лорд-канцлер вновь отвлекся от своих размышлений. Да где же моя наложница, демон забери этих копуш! У меня от желания уже руки дрожат, так и хочется погладить что-нибудь мягкое. Стоп. Что это со мной? Дрожь? Нетерпение?! Желание что-то взять в руку?!! Это напоминает ритуал!!! Но она ведь не могла попасть к Фридриху. Там же стража!!!
Страшась, лорд-канцлер перевел взгляд на свои руки и обмер. Радужное сияние обволакивало ладони, ясно давая понять, что в Центральной башне уже идет ритуал передачи наследия, превращая его племянницу в королеву, а его в наследника. Причем, судя по насыщенности свечения, идет уже около пяти минут, то есть треть всего потребного для ритуала времени. Медлить было нельзя. Именно тут и раздался услышанный Олегом крик: «Подъем!!! Стража! Гвардия! Ко мне!!! Принцесса у короля! Она проводит ритуал!!!» – так изумивший нашего героя. Лорд-канцлер в экстремальных ситуациях умел действовать быстро.
***
Гвардия Крэгхиста сработала на удивление оперативно. Принцесса еще только подходила к заключительной части ритуала, а в дверь уже забухали тяжелые удары.
– Именем регента, откройте!
Ответа не последовало. Аталетта была слишком занята своим ритуалом, а Олег предпочел хранить молчание, чтоб остаться «неизвестной величиной» на как можно более долгое время. В это время раздался голос Виктора:
– Она там, идиоты! Что вы копаетесь? Ломайте дверь! – И по двери забухали с новой силой. Затем опять донеслись визгливые вопли Крэгхиста: – Что вы делаете? Вы так ее до старости ломать будете! Несите топоры!
Наступила небольшая передышка, а затем удары зазвучали по-новому, с характерным звуком врезающейся в дерево железа. Олег начал прикидывать толщину двери и, соответственно, время, которое она может продержаться, когда шепот за его спиной затих, а на плечи к нему легли две узенькие ладошки.