Часть третья. Спящие красавицы




 

Талия

 

Долгое время лежала Спящая красавица среди страниц моего компьютера и дремала. В то время как Красная шапочка обрастала плотью в зловонном волчьем брюхе, а Белоснежка просыпалась навстречу своему анимусу, за все это время непонятно, почему я ни разу не подошла к девушке, притаившейся в глухом углу, к которому я не могла или не хотела приблизиться.

Сколько раз я повторяла в уме ее историю, удивляясь, как это так, что именно эта самая очевидная из всех сказок возвращения из небытия, не заговаривает со мной на языке ее сестер – тех, что были затянуты водоворотом смерти и выплыли на поверхность. Ведь в данном случае все, казалось бы, абсолютно ясно. Или слишком ясно?

Только когда я случайно наткнулась на текст под названием «Солнце, Луна и Талия», оказавшийся ранней версией известной нам сказки, что-то во мне пришло в движение, словно очнулось ото сна вместе с девушкой, истинная правдивая история которой спала вместе с ней. «Солнце, Луна и Талия» – предшественница «Спящей красавицы», изложенная итальянцем Джамбаттиста Базиле[71], изобилует будоражащими душу деталями, часть которых, несомненно, эротична. Эти детали исчезли с легкой руки популярных рассказчиков вроде Шарля Перро, придворного французского писателя конца XVII века, подвергшего цензуре насилие и адюльтер, и «великих моралистов» братьев Гримм, которые совершенно естественно рассказывали о мачехах, готовых, не моргнув, убить, а порой и съесть невинных детей, но избегали, как огня, любого проявления сексуальности.

Оказывается, что знакомая всем нам «Спящая красавица» и из мастерской Шарля Перро, и вышедшая из-под пера братьев Гримм есть не что иное, как обрубок красавицы: отрубленные голова, грудь и руки – это все, что мы получаем, в то время как все составные части, содержащие в себе страсть, все глубокие басы давным-давно удалены из сказочного сюжета. Они блистают у Базиле; и вот они перед вами:

 

«Солнце, Луна и Талия» [72]

 

 

Жил однажды благородный господин, который по рождению дочери созвал всех мудрецов и прорицателей королевства, чтобы те предсказали ей судьбу. Они предсказали ей страшную смерть: Талия[73]– так назвали принцессу – умрет ото льна или льняного волокна, поэтому отец строго запретил приносить в его дворец лен и пеньку и удалил из дворца все веретена. Когда Талия выросла и стояла как-то у окна, она увидела старую женщину, которая занималась прядением. Она приказала позвать старушку к себе наверх, протянула руку к веретену, уколола палец и тут же упала замертво. Безутешный отец запер бесчувственную дочь в замке, а сам покинул это место, чтобы никогда туда не возвращаться. Но вот однажды случилось, что чужеземный король охотился в тех местах, и сокол его, которого он нес на своей руке, влетел в окно замка. Король последовал за ним и, не встретив на своем пути ни одной живой души, наконец оказался в отдаленной комнате, где находилась зачарованная принцесса. Он позвал ее, так как думал, что девушка спит, но она не отвечала ни на зов его, ни на встряску. А король, все больше и больше разгораясь от ее красоты, на руках отнес ее на ложе и там «собрал цветы любви». После чего оставил ее лежать на кровати, а сам вернулся в свое королевство, и больше о случившемся не вспоминал.

Через девять месяцев, так и не просыпаясь, родила принцесса двойню – мальчика и девочку, Солнце и Луну[74]. Они лежали рядом с ней и сосали ее грудь. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы однажды мальчик не потерял материнский сосок и не принялся бы сосать ее палец – тот самый, уколотый веретеном. Так, совершенно случайно, он высосал занозу, и Талия очнулась, как после долгого сна. Наконец-то и король, вспомнив о красавице-принцессе, под предлогом охоты снова оказался возле заброшенного замка. Неожиданно он нашел ее проснувшейся с двумя прелестными ангелами на руках и несказанно обрадовался.

 

На этом можно было бы и объявить о счастливом завершении событий, но эта повесть отличается особо длинным хвостом:

 

А его жена, то есть королева, которой он как-то не нашел времени рассказать о новорожденных, что-то заподозрила. Допросив возможных свидетелей, она узнала об измене мужа и решила уничтожить незаконное семейство. Согласно ее коварному замыслу, Солнце и Луна оказались в королевском дворце, и женщина с сердцем Медеи приказала повару убить их и приготовить из детей всевозможные супы и рагу, а затем подать их к столу бедного короля. Но у повара было доброе сердце, он передал двух ангелочков своей жене, а сам же взял двух козлят и приготовил их на разный манер, и королева приняла их с огромной радостью. Когда же вернулся король и стал вкушать яства с большим удовольствием, каждый раз приговаривая: «Ах, как вкусно, душой клянусь!», – королева каждый раз отвечала: «Ешь, и то, что ты ешь, твое!». Король поначалу оставлял ее слова без внимания, но в конце концов не сдержался, в гневе вышел из-за стола и удалился в другой загородный дом, что находился неподалеку, чтобы успокоиться. Но злобной королеве этого было мало. Ослепленная жаждой мести, она велела привести к ней принцессу. «Ты мерзкая тварь, – не скрывая ярости, кричала она, – и я убью тебя!» Принцесса рыдала, что она не виновата, – ведь король «сломал ее форт», пока она спала. Но королева была непреклонна и велела слугам разжечь костер и бросить туда ненавистную блудницу.

Отчаявшаяся принцесса, стеная, попросила исполнить ее последнее желание – раздеться перед смертью. Ее одежды были расшиты золотом и украшены драгоценными камнями, поэтому жадная королева, подумав, согласилась.

Талия раздевалась очень медленно. Снимая каждый предмет своего туалета, она испускала громкий и жалобный крик. И король услышал ее. Он ворвался в подземелье, сбил королеву с ног и потребовал вернуть близнецов. «Но ты же их сам съел», – зло расхохоталась королева. Король зарыдал. Он приказал сжечь королеву в уже разведенном костре. Тут как раз пришел повар и признался, что не подчинился злой королеве. Радости родителей не было предела. Расцеловав повара и друг друга, стали они жить поживать да добра наживать.

 

На мой взгляд, «Солнце, Луна и Талия» – это одно из самых красивых деревьев, выросших из семян старинных сказаний, развеянных по миру многочисленными рассказчиками. Многое в этой истории, особенно то, каким образом в глубинах депрессии (и внутри нас) зарождаются новые силы, желания и способности, делает Талию яркой представительницей сказок об обратимой смерти, я бы даже сказала, их прототипом. Но есть одна деталь, которая выделяет героиню данного сюжета на фоне всех ее сестер и кажется мне очень важной, а главное, близкой; деталь эта – ее материнское чрево, исключенное из всех известных нам версий, чрево сказки и ее героини: Талия забеременела и родила во сне близнецов Луну и Солнце и очнулась ото сна в процессе их кормления.

Но и у этой сказки, несомненно, есть предшественники: в ней явно угадываются следы «Истории Троила и Зелландин»[75]– эпизода во французском рыцарском романе «Персефорест», тысячи страниц которого (он насчитывает 531 главу) были написаны в первой половине XIV века.

 

Итак, богини Венера, Люцина (древнеримская богиня родов и материнства) и Темис (Фемида – древнегреческая богиня правосудия) приглашены на бал в честь рождения принцессы Зелландин. Темис обижается из-за проявленной к ней неучтивости и проклинает новорожденную. Проклятие действует: льняное семя застревает под ногтем принцессы, и та засыпает мертвым сном. Проходят годы, и в башне, где покоится спящая принцесса, появляется молодой принц по имени Троилус. Он пытается разбудить ее, но безуспешно. Принц насилует спящую девушку, и она, так и не проснувшись, рожает сына, который однажды как бы случайно – а на самом деле по воле Венеры – сосет материнский палец. Льняное семя выпадает из-под ногтя, и принцесса просыпается.

 

Мое, можно сказать, интуитивное ощущение, что в материнском чреве Талии зародилось что-то чрезвычайно важное, исключенное из последующих более поздних версий, переросло в уверенность, когда я наткнулась на еще одну, тоже очень чувственную и многогранную вариацию на тему «Спящей красавицы» – рассказ девятого офицера полиции (в английском переводе – девятого констебля) из «Сказок тысячи и одной ночи». В этой версии (мы к ней еще вернемся) Шехерезада искусно прядет рассказ о девочке по имени Ситтукан, которая умерла, коснувшись ниточки льна, очнулась от поцелуев возлюбленного, провела с ним сорок девять бурных ночей в башне своего заточения, после чего была им оставлена, затем похоронила его и вернула к жизни своим поцелуем. Спящие красавицы говорят с нами не только о силах, порождаемых депрессией, но и о смерти, созидании и об амбивалентности наших отношений с этими исконно женскими силами.

Чисто женское созидание, когда женщина является творцом жизни, представляет собой такую же дуальную целительную силу, как и сама депрессия, но превосходит ее в мощности и напряженности. Эта сила способна предотвратить депрессию, даже когда мы оказываемся на самом дне; с другой стороны, она же действует на затаившихся в нас спящих красавиц и сталкивает их в бездну депрессии.

Спящая красавица говорит с нами о непреодолимой тяге, которую мы испытываем к инстинктивной целительной силе созидания, о том, какого труда нам стоит противостоять этим силам, об их непременном спутнике – обязательном взрослении и о нашем страхе перед этим необходимым процессом.

Чуть-чуть отвлечемся от Спящей красавицы и обратимся к Инанне: к связи между рождением (сотворением жизни) и смертью, к напряженной близости, существующей между ними. Эрешкигаль, владычица подземного царства, мучается в родах на «полу» преисподней, в то время как безжизненное тело Инанны подвешено к «потолку» подземелья. И даже в нашей повседневной жизни, когда новое рождается в наших руках, а не в родовых муках, мы опять затеваем двойной роман с жизнью и смертью: создаем керамический сосуд для хранения пищи или пепла умершего, производим белую ткань для свадебного обряда или обряда погребения. Замешанное нами тесто всходит на дрожжах нашего женского начала; засеянная нами земля приносит плоды; мы прядем судьбу; даем жизнь самим себе, взрослеем, умираем от страха; подобно бабочке, рождаемся заново из сотканного своими же руками савана; воскрешаем из амфоры, в которой хранился наш пепел. Мы создаем себя заново, возрождаясь из боли, наслаждения, утрат, открытий – из познания и признания себя и своей жизни.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: