Тема 4. Юриспруденция Древнего Востока и Античности

Раздел II. История теоретической юриспруденции

1. Мифологическая основа представлений о праве в Древнем мире.

Истоками правовой мысли можно считать мифы и легенды народов древнего мира - египтян, индусов, китайцев, вавилонян, персов, греков, римлян и др. За мифологическими представлениями, земные порядки составляют неотъемлемую часть мировых, что имеют божественное происхождение. У них соответственно и освещается земная жизнь людей, общественный и государственный строй, их отношения между собой и богами, их права и обязанности. Поэтому божественное первоисточник тогдашних социально-политических и правовых порядков - основная идея и тема древних мифов.

При своем возникновении правовая мысль у древних народов мифологизирована, представляет собой мифологические представления о месте человека в мире. На ранней стадии развития древние воззрения, условно именуемые политическими и правовыми, еще не успели выделиться в относительно самостоятельную форму общественного сознания и в особую область человеческого знания и представляли собой составной момент целостного мифологического мировоззрения.

Земные порядки согласно древним мифам есть неразрывная часть общемировых, космических порядков, имеющих божественное происхождение. Социальные и политико-правовые порядки предполагались как определенные божественным первоисточником. Существующий политико-правовой порядок легитимизировался божественным авторитетом. Миф не подвергался сомнению.

В мифах ряда народов говорится о первоначальном непосредственном правлении богов, которые затем научили людей искусству управления и передали власть земным правителям. Так, например, утверждали древнеегипетские жрецы, выводя происхождение первых фараонов от богов («фараон – сын Солнца»). В древнегреческой мифологии первоначальными правителями и законодателями также являются боги-олимпийцы (Кронос, Зевс, Посейдон, Афина и др.).

Один из мифов, китайский, твердит о божественное происхождение и характер земной власти самого верховного правителя Поднебесной (императора Китая), который является единственной точкой связи с высшими, небесными силами. Другие должностные лица - лишь исполнители личной власти правителя. Только император способен на общение с небесными силами. Таким образом, вся власть сконцентрирована в его личности.

В Египте, Вавилоне, Индии случается несколько иная версия мифа, по которой боги- первопричина власти правителя - сами продолжают оставаться вершителями земных дел и человеческих судеб. Следовательно, все, что происходило в жизни, включая сферу политики, сначала воспринималось людьми как результат воздействия божественной воли или хаос случайностей.

Согласно религиозно-мифологическими представлениями древних евреев, их единственный, истинный бог установил особые договорные отношения со всем еврейским народом, он является его славой и царем, то есть верховным законодателем, правителем и судьей.

На разных этапах развития человечества политические взгляды еще не выступали относительно самостоятельными областями знаний, а были составляющими общей картины мира и потому испытывали влияния мифологических и религиозных представлений. Не случайно в древней Индии, скажем, правовые сборники отражают идеологию брахманизма, а в древнем Китае большую роль в формировании политико-правовой мысли играли учение Конфуция, Лао-Цзы и других философов.

В философии Конфуция одна из главных проблем деятельности обладателя и администрации заключается в обеспечении блага народа, а социальный порядок возможен тогда, когда каждый знает свои права и обязанности и выполняет их. Этим достигается прочность и стабильность общества. Свое право на руководство государственные правители, по мнению Конфуция, должны доказывать знаниями, своими способностями и мудростью.

Согласно древневавилонским и древнеиндийским мифам боги, являясь источниками власти правителя, вместе с тем и сами продолжают оставаться вершителями земных дел и людских судеб.

5. Идея естественного права в древнегреческой и древнеримской политико-

правовой мысли.

Политическое право де­лится им на естественное и условное. Естественное право – «то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от при­знания или непризнания его». По смыслу его концепции к пред­писаниям естественного права относятся все общественные яв­ления, существующие «от природы»: семья, рабство, частная собственность, война и др.

Естественное право (высший, истинный закон), согласно Цицерону, возникло «раньше, чем какой бы то ни было писаный закон, вернее, раньше, чем какое-либо государство вообще было основано». Само государство (как «общий правопорядок») с его установлениями и законами является по своей сущности воплощением того, что по природе есть справедливость и право.

Включение римским юристами естественного права в совокупный объем понятия права вообще со всеми вытекающими отсюда последствиями соответствовало их исходным представлениям о праве как справедливом явлении.

Естественное право (право свободного самоопределения человека согласно требованиям природы) и есть, согласно Гиппию, справедливость, тогда как позитивный закон, принуждающий к соблюдению условных и искусственных требований, противоречит справедливости.

Естественноправовые представления развивал (около 400 г. до н. э.) и софист Антифонт. Обосновывая положение о равенстве всех людей по природе, он ссылается на то, что у всех людей — эллинов и варваров, благородных и простых — одни и те же естественные потребности. Неравенство же людей проистекает из человеческих законов, а не из природы. «По природе,— говорит Антифонт,— мы все во всех отношениях равны, притом (одинаково) и варвары, и эллины. (Здесь) уместно обратить внимание на то, что у всех людей нужды от природы одинаковы» ⁹⁰.

Различая «законы полиса» и «законы природы» (естественное право), Антифонт отдает явное предпочтение вторым. Хотя справедливость, по его оценке, заключается в том, чтобы не нарушать законы государства, в котором состоишь гражданином, однако вместе с тем он отмечает, что «многие (предписания, признаваемые) справедливыми по закону, враждебны природе (человека)»

Сократ, как и софисты, отличает, говоря в терминах более позднего времени, естественное право (естественный закон) от позитивного законодательства (законов, постановлений и решений, установленных полисными властями). Но данное отличие естественных и человеческих установлений Сократ не превращает в их противоположность, как это делали некоторые софисты. И неписаные божественные законы, и писаные человеческие законы имеют в виду, согласно Сократу, одну и ту же справедливость, которая не просто является критерием законности, но по существу тождественна ей. Когда софист Гиппий настойчиво спрашивает у Сократа, каково же его учение о справедливости, Сократ говорит ему: «Я лично того мнения, что нежелание несправедливости служит достаточным доказательством справедливости. Но если ты этим не довольствуешься, то, вот, не понравится ли тебе следующее: я утверждаю, что то, что законно, то и справедливо» (Ксенофонт, «Воспоминания о Сократе», IV, IV, 12).

Под условным правом Аристотель понимает законы, установленные в государстве, включая сюда как законы писаные, так и неписаное обычное право. Естествен­ное право стоит выше закона; среди законов важнее неписаные, основанные на обычае. Аристотель был сторонником стабиль­ности права и искусство законодателя видел в том, чтобы со­здавать законы, соответствующие государству, а не подчинять государственный строй к придуманным законам. По концепции Аристотеля, справедливостью отмечены как естественное, так и условное (человеческое) право. Продолжая в этом пункте давний спор Сократа и Платона против софистов, Аристотель замечает, что хотя понятия о справедливом и изменчивы, однако они изменчивы лишь в известной степени. Естественное право является образцом условного права. «То право, которое не от природы таковое, а есть лишь человеческое право, не повсюду одинаково, точно так же, как и государственные устройства не везде одинаковы, хотя лучшее от природы лишь одно» (Этика, V, § 10).

8. Причины абсолютизации

4. Догматический и схоластический методы в юриспруденции Средних веков.

Каждое из направлений юридической мысли западноевропейского Сред­невековья имело свой объект, свои исследовательские цели и практические за­дачи, однако в методологическом плане они были едины. Дух схоластической философии, с присущим ему авторитаризмом подчинил себе зарождающуюся науку о праве и сковал стремление средневековых юристов к свободомыслию. Авторитаризм выступал как особая манера доказывать истинность выдвигае­мых положений ссылками на авторитеты.

Схоластический метод господствовал как в преподавании, так и в напи­сании научной литературы. Подобно схоластической философии, средневеко­вая юриспруденция базировалась на дедуктивных логических умозаключениях, состоящих из посылок, в качестве которых выступали правила, содержащиеся в римских источниках, или мнения авторитетных юристов, и выводов, которые составляли главную часть знаний.

Подобно схоластике, средневековая юриспруденция тяготела к различного рода детализациям, классификациям, расчленениям понятий, определениям, уточне­ниям, что подавляло свободную мысль. Препятствовало развивтию свободомыслию также злоупотребление цитатами. Познания средневековых юристов в области фило­логии, истории, латыни были слабы, что вело к некорректным переводам и ин­терпретациям. Средневековые юристы мало интересовались вопросами теории права, они не стремились вникнуть в его сущность, определить его формы. Их правовое сознание было обращено в прошлое, которое почиталось как образец для подражания. Обновление системы юридико-нормативного регулирования осуществлялось за счет обращения к вечным и неизменным правилам.

Тем не менее, средневековые юристы внесли значительный вклад в раз­витие логики толкования норм Римского права. Их усилиями юридическое мышление было подготовлено к дальнейшей работе в области теории права. В рамках наполненной духом схоластики средневековой юриспруденции, запад­ноевропейская юридическая мысль обретала логическую стройность и зре­лость. При всей склонности к авторитаризму деятельность средневековых юри­стов не была лишена творческих элементов. Творческая деятельность сторон­ников обычного права выразилась в составлении сборников обычного права. При этом работа составителей не была чисто механической, поскольку авторы выборочно относились к бытующим нормам и нередко исключали несправед­ливые нормы, заменяя их справедливыми. Зачастую сборник вследствие его практической эффективности приобретал силу авторитета и распространял свое действие на местности, в которых нормы, в него включенные, никогда не дей­ствовали.

Творческая активность легистов выразилась в распространении действия Римского права на отношения, не нормированные местным обычным правом, а также в видоизменении действовавшего права в духе Римского. Достижения легистов в области практической юриспруденции были значительными - они добились легальной возможности приобретать недвижимость для лиц, принад­лежащих к бюргерскому сословию. Легисты способствовали передаче дела правосудия из рук отдельных сеньоров, римско-католической церкви в руки королевской, общегосударственной власти.

6. Характерные жанры средневековых юридическихтрудов.

Юристы этого направления старались выстроить единый и эффективный (по их понятиям) правовой комплекс, объединяя в нем ряд предписаний Библии, решения церковных соборов, извлечения из папских энциклик и булл, отрывки из трудов «отцов церкви», некоторые нормы римского и обычного права. Первый свод канонического права — «кодекс Грациана» — составил в XII в. монах Грациан. Теоретической посылкой канонического права служило представление о том, что церковь законно обладает юрисдикцией судить и вершить дела, носящие не только нравственно-религиозный, но и чисто светский характер.

Каждое из направлений юридической мысли западноевропейского Средневековья изучало свой самостоятельный объект, решало свои непосредственно практические задачи, имело свой конкретный социальный смысл. Вместе с тем в методологическом плане у них было немало общих черт. Эти черты шли от схоластики, определявшей стиль мышления подавляющего большинства ученых Средневековья. Речь идет в первую очередь о манере доказывать истинность выдвигаемых положений ссылками на авторитеты (Бога, римского права, старины, признанных мыслителей и т. п.). Средневековые юристы использовали в основном формально-логические приемы обработки изучавшегося ими материала. Особое пристрастие питали они к разного рода классификациям, расчленениям понятий, определениям, детализациям и т. д.

В институтах большое внимание уделялось изучению Дигест, оно заключалось в чтении их текста и его объяснении. Так как текст зачастую содержал трудные для понимания моменты, преподаватель разъяснял их смысл, т. е. глоссировал (glossa – «необычное слово»). Ученики записывали такие глоссы, которые постепенно стали представлять такую же ценность, как и сам источник. В свою очередь, глоссы делились на виды. Некоторые, например, давали краткое содержание комментируемых отрывков, другие излагали правовые нормы.

Церковное (каноническое) право являлось действующим правом, оно постоянно пополнялось новыми актами и нормами, применялось в деятельности церковных судов. Поэтому при изучении римских источников анализируемый материал стал дополняться рассмотрением действующей практики. Кроме того, развивалось светское право (отдельных феодальных владений, государств и городов). Оно также обсуждалось и анализировалось с учетом положений римского права. Тем самым изучение римского права способствовало его рецепции в Западной Европе.

8. Позитивистская научная программа и проблема научности гуманитарного знания.

10. Энциклопедия права.

В объединенном словоупотреблении энциклопедия не обозначает особой науки. Под энциклопедией разумеют не науку, а круг наук. Например, говорят об энциклопедии наук Бэкона, Вольфа, Конта, имея в виду при этом установленные ими классификации наук. Применяя название энциклопедии к сочинениям, разумеют под энциклопедиями книги, содержащие в том или другом порядке, хотя бы в алфавитном, обозрение содержание более или менее обширной групп наук, или даже всех наук вообще.

Перенося такое понимание энциклопедии в частности на энциклопедию права, и под нею разумеют не более как общий, краткий очерк содержания всех вообще юридических наук в совокупности. Первой книгой, носящей название энциклопедии права, было сочинение Гунниуса, 1638 года. Но Гунниус, только первый употребил название энциклопедии права. Под другими же заглавиями книги подобного содержания составлялись и до него. Первым сочинением по энциклопедии права обыкновенно признается Speculum judiciale (Зерцало) Дурантиса, 1275 года, но едва ли справедливо. Основанием этому послужило то, что содержание Зерцала относится и к римскому и к каноническому праву.

Правильнее относить возникновении энциклопедической литературы к XVI веку, когда явилось множество произведений методологического и систематического характера, обнимавших все отрасли права. Из них особенного внимания заслуживает сочинение немецкого юриста Лагуса, Lagus,Methodica juris utriusgue tradition 1543. Оно имело до конца столетия, по крайней мере, еще семь изданий и кроме того два раза было издано в переработке Фрейгиуса. Все это указывает на большой его успех. Эта книга должна быть признана первой систематической энциклопедией права. Она обнимает собою не только частное и публичное право, но также положительное и философское, и все его сочинение сообразно с этим делится на две части: I part philosophica и II part historica.

Также были изданы книги Гунниуса (1638), Форбурга (1675)Унферферта.

В XVIII веке в юридическо-энциклопедической литературе появляется два существенно различных направления. Это столетие было эпохой наибольшего разъединения философского и положительного знания, что отразилось и на энциклопедиях. Одни из них написаны под влиянием догматического или положительного, как его тогда называли, направления. Такова, например, энциклопедия Стефана Пюттера (St. Putter, Entwurf einerjuristischen encyclopadie. Gotting. 1757), который собственно и ввел название энциклопедии в общее употребление и вместе с тем отделил от энциклопедии методологию, что едва ли можно считать заслугой. Другие энциклопедии принадлежат к философскому направлению. Таков характер произведений Неттельбладта, известного последователя Вольфа. Он написал несколько руководств по энциклопедии, пользовавшихся в свое время большою известностью.

Только с начала настоящего столетия такой характер юридических энциклопедий меняется. Являются новые, более высокие требования к энциклопедии. Энциклопедисты уже не довольствуются только кратким изложением содержания отдельных юридических наук. Они стремятся создать из энциклопедии самостоятельную науку, имеющую свою особую задачу. Это новое направление, видящее в энциклопедии не особый только прием изложения науки, а особую, самостоятельную науку, сложилось под непосредственным влиянием учений Шеллинга и Гегеля, впервые заговоривших об энциклопедии, как о науке.

Энциклопедия, в обыденном ее понимании, не способна удовлетворить и учебной, ни тем более, научной потребности в обобщающем представлении о науке, как о целом.Эти недостатки постановки энциклопедии, как краткого и легкого обзора, эта нецелесообразность в понимании энциклопедии, как конспекта других наук, не могла не привести к мысли о необходимости придать энциклопедии характер самостоятельной науки, имеющей своей задачей выяснение общей связи различных вопросов, изучаемых специальными науками в отдельности. Эту мысль и развил Шеллинг.

Учение Гегеля представляет еще более смелый и стройный синтез. В нем весь мир является ни чем иным, как непрерывным диалектическим саморазвитием абсолютного мышления. Этот синтетический взгляд он распространил и на науку, которая сама, являясь одним из моментов диалектического развития, также представляет в своих отраслях моменты диалектического движения.

Идеи, высказанные Шеллингом и Гегелем, вызвали значительное оживление энциклопедической литературы. Лучшие из новейших юридических энциклопедий все написаны под более или менее прямым влиянием этих идей. Все энциклопедии настоящего столетия являются, таким образом, принадлежащими к философскому направлению. Направление это не было, однако, единственным. Как и в XVIII веке наряду с ним замечается и противоположное направление, принимающее теперь преимущественно исторический характер. В духе такого исторического направления написаны энциклопедии Фалька (Falck, Juristische Encyclopadie. 1821. 5. Ausgabe v. Jhering. 1851) иБлюме (Bluhme, Encyclopadie der in Deutschland geltenden Rechte, 1 Ausg. 1847-54. 2 Ausg. 1855-1869).

Совершенно иной характер имеет «Энциклопедия законоведения» Рождественского (1863 года). История философских учений о праве и история положительного права совершенно исключены Рождественским из своей книги. Изложение носит исключительно догматический характер и заключает в себе обзор содержания отдельных юридических наук, чему предпослано также общее философское введение, написанное в духе философского учения Фихте младшего (Im Fichte).

Книга Рождественского является, впрочем, единственной русской энциклопедией, дающей обзор содержания отдельных юридических наук. Вышедшие в 1868 году сочинения Капустина («Юридическая догматика») и Ренненкампфа («Очерки юридической энциклопедии», 2-е издание 1880) дают только общее учение о праве. Оба эти сочинения не дают последовательного развития какого-нибудь одного философского учения: они имеют эклектический характер.