Несмотря на то, что все ситуации насилия разные, есть общие признаки поведения мужа или близкого человека, которые могут указывать на возможность насилия. Очень важно уметь различать такие признаки, чтобы предотвратить или остановить насилие.
Характерные черты такого поведения приведены ниже. Этот список может помочь Вам, Вашей подруге или родственнице определить, насколько тревожна ситуация в Вашем доме. Поведение человека, склонного к насилию:
убежден в правильности всех стереотипов о насильственных отношениях: традиционные взгляды на роль мужчины в семье и обществе (т.е. он считает, что только мужчина может быть «хозяином в доме»);
агрессивен с детьми или домашними животными;
перекладывает вину за свои действия на других;
патологически ревнив;
не осознает, что агрессивное поведение может иметь серьезные последствия;
старается изолировать женщину от каких-либо занятий вне дома или общения с другими людьми;
физически груб с женщиной (толкает, дергает за рукав и т.д.);
грозит покончить с собой, если женщина попытается разорвать отношения;
Чем больше характерных черт агрессивного поведения присутствует в Ваших отношениях с супругом или близким человеком, тем опаснее эти отношения для Вас.
Женщины, против которых направлено насильственное поведение, могут испытать:
постепенное ухудшение здоровья по мере того, как усиливается эмоциональное, физическое и экономическое насилие;
снижение самооценки, утрату уверенности в себе;
сильные чувства одиночества, стыда и страха;
постоянные стрессы и психофизиологические расстройства;
чувство отчаяния от невозможности разрешить проблему насилия в семье;
нарастающее чувство вины из-за неспособности справиться с проблемой своими силами и агрессию, направленную против себя самой.
Насилие над детьми.
С глубокой древности до колониальной эпохи дети считались собственностью родителей, имевших законное право обращаться с ними хорошо или плохо по собственному усмотрению. В нек-рых случаях детей оскопляли или подвергали физ. истязаниям с одобрения или по прямому указанию религиозного лидера. Нынешние органы, созданные специально для разбора случаев Ж. о. с р., восходят корнями к прецеденту 1874 г. с приемным ребенком по имени Мэри Эллен. Ее ежедневно избивала мачеха и оказалось, что нет никаких законных способов защитить ее. В то время еще не было законов, каравших за Ж. о. ср., хотя аналогичные законы, защищавшие животных уже были приняты. Дело Мэри Эллен было передано в Общество по защите животных от жестокого обращения, представлявшего ее в суде «как животное, с к-рым жестоко обращались». Этот случай послужил поводом к созданию детского отделения в Американской гуманистической ассоц.
Во всем мире именно дети чаще всего становятся жертвами жестокости взрослых и сексуального насилия. К примеру, в Германии ежегодно от 600 до 1000 детей убивают собственные родители. По оценкам немецких экспертов, ежегодно происходит до 60 тыс. случаев жестокого обращения с детьми. Американские криминологи утверждают, что половина их сограждан в детстве подвергались преступному насилию. Причем, жертвами жестокого обращения, являются, как правило, маленькие дети и дети дошкольного возраста. В качестве тенденции последних лет западные криминологии называют повышенную виктимность детей – выходцев из стран третьего мира. В частности, в Великобритании насилие в отношении этих детей по своему уровню является одним из наиболее высоких в Западной Европе. При этом данные полицейских отчетов свидетельствуют: дети пакистанцев чаще всего страдают вместе с родителями в случае вандалистских нападений на их жилища и автомобили; дети выходцев из стран Карибского региона и африканцы более других подвергаются открытым уличным нападениям.
Особое виктимологическое внимание уделяется виктимизации детей в семьях. Согласно выводам американских виктимологов, дети в возрасте до четырех лет имеют больший риск быть убитыми в семье, чем их старшие собратья; младенцы и маленькие дети с большей вероятностью будут убиты их матерями, чем отцами; в три раза больше число случаев сексуального насилия над девочками, чем над мальчиками; чернокожие дети в 1,5 раза чаще становятся жертвами физических истязаний, в пять раз чаще, чем белые дети умирают от физического насилия или преступного пренебрежения. Случаи физического и сексуального насилия над детьми встречаются в шесть раз чаще в семьях с доходом менее 15 тыс. долларов США в год. В противовес традиционным представлениям, дети, родившиеся в браке, так же часто подвергаются жестокому обращению, как внебрачные и приемные.
Криминологам известно, что взрослые преступники, в особенности насильники, в детстве, как правило, сами являлись жертвами жестокого обращения. Впоследствии они переносят этот негативный опыт как на своих, так и, разумеется, на чужих детей. Традиционно угрожающим безопасности детей считается положение в так называемых неблагополучных семьях, характерной чертой которых являются безработица, алкоголизм, наркомания, большое количество детей и плохие жилищные условия.
Семейное насилие над детьми имеет высокую латентность (скрытость) от социально-правового контроля. Это объясняется страхом детей перед агрессией родителей и уверенностью, что помощи им ждать не от кого. Ч увство страха перед обидчиком, стыда перед друзьями и знакомыми, боязнь осуждения или высмеивания удерживают ребенка от огласки случившегося с ним несчастья.
Более сложными для обеспечения безопасности детей представляются случаи сексуального насилия, особенно для подростков с нормальным развитием, растущих в благополучных социальных условиях. Кстати, здесь иногда инициатива исходит от самого ребенка и может восприниматься им как своего рода вид партнерских отношений. Данное поведение весьма характерно для детей подросткового возраста в период полового созревания, когда в силу физиологических изменений происходящих в организме, они, как правило, не осознают своего состояния. Именно в этот период, при отсутствии должного внимания и понимания со стороны родителей, подросток ищет способы реализации своих потребностей в различных, порой искаженных, социально неприемлемых формах взаимоотношений с окружающими. В таком случае необходимо выяснить, ищет ли ребенок только сексуального партнера или в подобной форме реализует потребность иметь старшего друга, с которым при определенных обстоятельствах может вступить в сексуальные отношения. При этом необходимо различать случаи, когда сексуальное переживание ребенка ограничивается только эксгибиционизмом взрослого и когда отец понуждает к половому сношению своего несовершеннолетнего ребенка, поддерживает эти отношения в течение длительного времени с подростком, достигшим или не достигшим 16-летнего возраста, а также случаи, когда речь идет о применении насилия.
Применительно к оценке сексуальных посягательств на детей следует учитывать, что уголовное судопроизводство, многочисленные беседы о совершенном преступлении, могут оказать на детскую психику больше вреда, чем само преступление, поскольку судебное разбирательство снова и снова вызывает в памяти процесс преступления и фактически «возвращает» ребенка в исходное стрессовое состояние. Подобная ситуация может вызвать психические расстройства, страхи, развить комплексы и, как результат, стать причиной социальной дезадаптации. Здесь особенно необходимо предупреждение бестактного, грубого или пренебрежительного отношения, недопустимость высказывания различных обвинений в адрес пострадавшего ребенка, ибо отторжение жертвы ее ближайшим окружением, непонимание и необоснованное осуждение нередко стимулируют десоциализацию детей – уход из дома, семьи, употребление алкоголя, наркотиков, попадание в девиантную среду и, как итог, – вторичную виктимизацию.
Безусловно, большинство актов насилия проистекают из попыток добиться от ребенка послушания, перерастающих в проявление неуместной жестокости. Почти во всех таких случаях возможное травмирование ребенка, особенно серьезное, не бывает намеренным. Даже в случае сексуального насилия, совершивший его родитель часто говорит о том, что не хотел причинить вреда, и нередко обосновывает свои действия как попытку «просветить» ребенка в сексуальных вопросах.
Дети, появившиеся на свет в результате нежелательной или чрезвычайно трудно протекавшей беременности или осложненных родов, с большей вероятностью подвергаются жестокому обращению, равно как и дети с низким весом при рождении, гиперактивные дети и дети с любыми поведенческими трудностями и проблемами в обучении. Похоже, что длительная разлука ребенка с родителями — особенно в первый год жизни — тж увеличивает вероятность жестокого с ним обращения.
Нарушения, возникающие после насилия, затрагивают все уровни человеческого функционирования. Они приводят к стойким личностным изменениям, которые препятствуют способности ребенка реализовать себя в будущем.
Насилие может вызывать различные нарушения, такие как нарушения в познавательной сфере, а также расстройства аппетита, сна; злоупотребление наркотиками, алкоголизм; непроизвольное воспроизведение травматических действий в поведении; попытки самонаказания (например, самоистязание); множество соматических жалоб.
Существует несколько параметров, по которым классифицируется насилие. Так, насилие может быть явным и скрытым (косвенным) в зависимости от стратегии поведения обидчика. По времени насилие делится на происходящее в настоящем и случившееся в прошлом. По длительности насилие может быть единичным или множественным, длящимся долгие годы. По месту происшествия и окружения насилие бывает: дома — со стороны родственников, в школе — со стороны педагогов или детей, на улице — со стороны детей или со стороны незнакомых взрослых.
Наибольшее распространение получила следующая классификация насилия, которая изложена в руководстве по предупреждению насилия над детьми под редакцией М. Д. Асановой. Выделяется четыре основных типа насилия:
Физическое насилие — это любое неслучайное нанесение повреждения ребенку в возрасте до 18 лет.
Сексуальное насилие — это использование ребенка или подростка другим лицом для получения сексуального удовлетворения.
Пренебрежение — это хроническая неспособность родителя или лица, осуществляющего уход, обеспечить основные потребности ребенка, не достигшего 18-летнего возраста, в пище, одежде, жилье, медицинском уходе, образовании, защите и присмотре.
Психологическое насилие —хронические паттерны поведения, такие как унижение, оскорбление, издевательства и высмеивание ребенка.
Как правило, ребенок-жертва страдает одновременно от нескольких форм насилия. Можно сказать, что всякая жертва переживает «много насилий сразу». Так, для детей, страдающих от инцеста, неизбежными являются сопутствующие ему разрушение семейных отношений и доверия к семье, манипуляторское отношение, а зачастую и запугивания со стороны родителя-насильника, квалифицируемые как психологическое насилие. Дети и взрослые — жертвы изнасилования,
например, часто переживают и физическое насилие (избиение), и эмоциональное (угрозы убить или покалечить).
Большинство родителей, жестоко обращающихся с детьми, сами переживали физическое насилие, отвержение, депривацию в детстве. Для большинства из них свойственна низкая самооценка, недостаточный самоконтроль.
Сексуальное насилие, совершенное по отношению к ребенку, по своим последствиям относится к самым тяжелым психологическим травмам. Тем не менее до недавнего времени психологи в нашей стране не уделяли этой теме достаточного внимания. Сексуальное насилие в отношении детей включает большее количество действий и дополняется такими из них, как принуждение или поощрение ребенка совершать сексуально окрашенные прикосновения к телу взрослого или ребенка, принуждение ребенка к обнажению, вовлечение в оргии и ритуалы, сопровождаемые сексуальными действиями. Отметим, что не все сексуальные насильственные действия включают раздевание и прикосновения.
Американские исследователи определяют сексуальное насилие над детьми (Child Sexual Abuse — CSA) как любой сексуальный опыт между ребенком до 16 лет (по отдельным источникам — до 18) и человеком, по крайней мере, на 5 лет старше него. Сексуальное насилие над детьми определяется также как «вовлечение зависимых, психически и физиологически незрелых детей и подростков в сексуальные действия, нарушающие общественные табу семейных ролей, которые они еще не могут полностью понять и на которые не в состоянии дать осмысленного согласия».
Статистические данные по этому поводу разнородны, но, несмотря на это, они позволяют сделать вывод о распространенности данной проблемы в современном обществе. К сожалению, в нашей стране долгое время тема насилия была закрыта и не существует эпидемиологических данных о распространенности насилия над детьми в России. Подобные исследования проводились только за рубежом, но они могут продемонстрировать распространенность данной проблемы в современном обществе.
• Приблизительно 1 из 4 женщин и 1 из 6 мужчин испытали сексуальное насилие до 18-летнего возраста.
• В Северной Америке сообщается о 150-200 тысячах новых случаев CSA за год.
• Несмотря на существующий стереотип, среди всех случаев насилия над детьми 75-90 % (по разным источникам) насильников знакомы детям, и только 10-25 % случаев насилия совершается незнакомыми людьми. В 35-45 % случаев насильником является родственник, а в 30-45 % — более дальний знакомый.
• В то же время только 2 % жертв внутрисемейного и 6 % жертв вне-семейного насилия сообщают о случаях насилия властям. Следовательно, в приведенные выше данные входят лишь те случаи насилия, о которых жертвы сами решили рассказать. Реальные же цифры гораздо больше (Meichenbaum D., 1994, с. 81-84).
• В 1994 г., по данным МВД РФ, приводилась следующая цифра: 3110 сексуальных посягательств по отношению к несовершеннолетним. По подсчетам же благотворительного фонда «Защита детей от насилия», подобным посягательствам ежегодно подвергается более 60 000 детей.
Очень важно рассматривать последствия насилия, пережитого ребенком, учитывая его возрастные особенности. В разные периоды жизни реакция на подобную психологическую травму может проявляться по-разному. Наиболее общими симптомами, в зависимости от возраста ребенка, являются:
• для детей до 3 лет — страхи, спутанность чувств, в поведении отмечаются нарушения сна, потеря аппетита, агрессия, страх перед чужими людьми, сексуальные игры;
• для дошкольников — тревога, боязливость, спутанность чувств, чувство вины, стыда, отвращения, чувство беспомощности, испорченности; в поведении отмечаются регрессия, отстраненность, агрессия, сексуальные игры, мастурбация;
• для детей младшего школьного возраста — амбивалентные чувства по отношению к взрослым, сложности в определении семейных ролей, страх, чувство стыда, отвращения, испорченности, недоверия к миру; в поведении отмечаются отстраненность от людей, нарушения сна, аппетита, агрессивное поведение, ощущение «грязного тела», молчаливость либо неожиданная разговорчивость, сексуальные действия с другими детьми;
• для детей 9-13 лет — то же, что и для детей младшего школьного возраста, а также депрессия, чувство потери ощущений; в поведении отмечаются изоляция, манипулирование другими детьми с целью получения сексуального удовлетворения, противоречивое поведение;
• для подростков 13-18 лет — отвращение, стыд, вина, недоверие, амбивалентные чувства по отношению к взрослым, сексуальные нарушения, несформированность социальных ролей и своей роли в семье, чувство собственной ненужности; в поведении отмечаются попытки суицида, уходы из дома, агрессивное поведение, избегание телесной и эмоциональной интимности, непоследовательность и противоречивость поведения.
- Психологическая коррекция посттравматических нарушений при описываемых ситуациях.
Терапию можно рассматривать как процесс, направленный на постепенное избавление ребенка от тех способов психологической защиты, которые в свете нового для него опыта безопасных и доверительных отношений стали ненужными и неадаптивными. Склонность к отрицанию боли или дискомфорта, связанных с жестоким обращением, а также потребность хранить тайну препятствуют свободному обсуждению этой важной для ребенка темы. В процессе психотерапии ребенок получает возможность поделиться своими прошлыми переживаниями в приемлемой для себя форме. Рассказывая о своих переживаниях, ребенок оставляет травму в прошлом и обретает контроль над собственными воспоминаниями. Постепенно удается преодолеть основанную на чувствах вины, стыда или страха изоляцию, в которой часто оказываются жертвы жестокого обращения.
Следующей целью психотерапии является постепенное развитие у ребенка нового представления в себе. Исследование страхов ребенка и его отношения к случившемуся можно сочетать с разъяснением роли и ответственности взрослого, виновного в жестоком обращении. Психотерапевт не ставит перед собой задачи отрицать или преуменьшать геев ребенка или его любовь к виновному в жестоком обращении, при сохранении значимых отношений между ними. В обстановке безопасности и заботы ребенок со временем откажется от собственной ответственности за жестокое обращение или поверит в возможность быть откровенным. Эта новая позиция ребенка, однако, сопряжена с ощущением беспомощности и, в известной мере, способствует сохранению чувства вины. Тем не менее, анализ в процессе психотерапии чувств и поведения ребенка позволит ему в будущем налаживать взаимодействие с другими людьми, не ожидая от них жестокого или пренебрежительного отношения.
Психотерапия проводится в форме игры и беседы в широком смысле слова. При этом используются индивидуальный, групповой или семейный форматы. Терапевтический процесс требует координации усилий многих специалистов, и одновременным использованием разных подходов. Например, групповая или индивидуальная терапия может быть дополнена работой с семьей ребенка, в то же время индивидуальная терапия редко сочетается с групповой.
Существует несколько показаний к специализированной индивидуальной психотерапии. Например, если нанесенная ребенку психоэмоциональная травма настолько выражена, что негативно отражается на общем функционировании, развитии познавательных способностей, чувстве самосохранения, а главное, способности устанавливать и поддерживать дружеские отношения. Тогда принято считать, что ребенок "интернализовал" повреждающие аспекты своих негативных переживаний. Причинами этого может быть особо жестокое обращение, отсутствие поддержки со стороны ближайшего окружения или повышенная конституциональная уязвимость конкретного ребенка, а чаще комбинация всех этих факторов.
Дети склонны испытывать специфические страхи и беспокойство, связанные с сексуальным насилием, которому они были подвергнуты. Так, широко распространено опасение, что в результате сексуального насилия причинен вред гениталиям, что неизбежно скажется на сексуальной и репродуктивной функции ребенка. Дети могут бояться заражения СПИДом. Что касается мальчиков, то они беспокоятся о том, что станут гомосексуалистами. Узнав о том, что тревожит ребенка, специалист может обсудить с ним обоснованность таких опасений.
Групповой формат психотерапии используется довольно широко, особенно когда речь идет о сексуальном насилии. Наиболее важной особенностью группового опыта для этих детей является возможность поделиться тайной, практически всегда окутывающей жестокое обращение, а также преодоление изоляции, в которой обычно находятся дети. Огромное значение имеет знакомство с товарищами по несчастью и возможность убедиться в том, что жертвы сексуального насилия продолжают оставаться обычными детьми без каких-либо внешне выраженных признаков стигматизации. В условиях групповой терапии можно продолжить наблюдение, чтобы оценить потребности ребенка в дальнейшей Психотерапии.
Правильный выбор приоритетных целей вмешательства и координация усилий специалистов крайне важны с точки зрения рационального использования материальных и людских ресурсов. Важнейшие потребности ребенка - в защите и заботливом отношении к нему - не могут быть удовлетворены только за счет терапевтического вмешательства. Содержание, тип, а также график предоставления помощи в первую очередь подчинены удовлетворению этих базовых потребностей ребенка.
Всегда ли целесообразно в процессе терапевтического вмешательства восстанавливать в памяти ребенка детали жестокого обращения? С одной стороны, многие полагают, что основная работа терапевта состоит именно в этом. Другие, напротив, считают такие индуцированные воспоминания формой жестокого обращения. Для успешной эмоциональной адаптации в будущем и хорошего рубцевания душевной раны крайне важно, чтобы на каком-то этапе ребенок получил возможность подробно описать свои переживания и сумел ею воспользоваться. Следовательно, ребенок должен быть уверен в том, что любой терапевт и тем более те, кто за ребенком ухаживают, желают и способны без критики выслушать от него любые сообщения. Дети сильно различаются но своей склонности к воспоминаниям о прошлых событиях. Никто не знает их потребностей лучше, чем они сами.