В процессе указанного анализа была установлена обоснованность определения насилия и жестокости, их культивирования и пропаганды в самых жестких формах в качестве доминирующей парадигмы, магистрального и всеобъемлющего лейтмотива сериала. В этих фильмах жестокость и насилие демонстрируются исключительно – ради самих себя, жестокости и насилия. Насилие и жестокость неразрывно связаны и являют собою «вещь в себе».
Все прочее – люди, их лица, мысли, переживания, поведенческие признаки и особенности, поступки и вербальное общение – все это лишь играет третьестепенную роль фона, незначительного визуального и аудио-динамического фона, придающего видимость хоть какой-то осмысленности этого сериала.
Персонажи сериала «борются за мало кому понятные амулеты», походя убивая окружающих, подвергая их жесточайшим пыткам, насилуя женщин, причиняя страшные увечья людям разного пола и самого разного возраста.
Направленная интерриоризация танатизации в качестве нормы.
Здесь направленная извне интерриоризация – это понуждение индивида к включению в свой внутренний мир навязываемых ему взглядов, ценностных установок и психологических акцентуаций. Танатизация здесь – наполнение смыслом смерти и запредельно жестокого насилия (неминуемо приводящего к смерти, смертогенного насилия) окружающего семантического поля и виртуального мира персонажей этого анимационного сериала.
Сериал принудительно добивается своего рода вплавления, вращивания в сознание зрителей представлений о нормальности жестокости и насилия в самых крайних формах. Это производится путем эстетизации, романтизации или героизации насилия и жестокости, их оправдания или представления как нормы поведения, либо в качестве приемлемого и(или) преимущественного способа разрешения конфликтов и жизненных проблем;
На выходе после просмотра будет вполне положительное, даже одобрительное отношение к совершению актов жуткой жестокости и страшного насилия. Эти акты превращаются посредством воздействия на зрителя указанного сериала в обыденность или даже во вполне допускаемую необходимость или даже обязанность в недалеком будущем.
В качестве, быть может, не вполне корректной, но ярко иллюстративной аналогией здесь могла бы стать гипотетическая картинка, изображающая быт семьи или даже деревни маньяков -кровавых убийц, которые в перерывах между совершаемыми ими жесточайшими убийствами своих жертв (что детализировано и крайне натуралистично, с гиперреализмом транслировалось бы в телеэфире) что-то обсуждали бы, показывалось бы, как они готовят пищу, обсуждают кого из жертв-людей приготовить сегодня на ужин, какие оценки в школе у соседского мальчика, а потом снова показывались бы зверские убийства.
Культивирование насилия и жестокости через визуализацию упоения насилием и жестокостью.
Сцена пытки, садистского истязания обнаженной женщины, она привязана к столбу, истекает кровью, руки выломаны назад, в тело методично всаживаются иглы. Жертва кричит от боли и страданий, при этом истязатель улыбается, наслаждаясь своими садистскими действиями (выпуск «Смертельный ужас»).
Культивирование насилия и жестокости через извращенную сексуализацию насилия и жестокости.
При просмотре сериала фиксируется постоянное акцентирование его создателями внимания зрителей на область половых органов и смакования воспоминаниями имевших место ранее сексуальных насильственных актов (выпуск «Кагеро. Очарование смерти», выпуск «Смертельный ужас»).
Демонстрируется сцена изнасилования девушки, определяемое героем как лишение невинности и подчинение воли мужчины-господина, причем в присутствии зрителей и сопровождаемое образами сексуальных фантазий совершения половых актов с другим партнером (выпуск «Кагеро. Очарование смерти»).
Показательна сцена изнасилования другой девочки (девушки) в садистско-извращенной форме (выпуск «Смертельный ужас»).
Культивирование насилия и жестокости через педантично скрупулезную фиксацию самых мелких деталей и подробностей насильственных смертей, страшных мучений и агонии людей.
Сцена битвы на мечах с детализацией и смакованием перерезания горла, отрезания головы (выпуск «Отблеск видений»). Сцена с крупным планом отрывающейся головы человека (выпуск «Отблеск видений»).
