– Хамаганов, скоро пойдем к разведчикам в баню, – крикнул Михаил Федорович, лежавшему на кровати, начальнику медицинской службы дивизии.
– Отличная идея!
– А пока, может быть, с ними в поиск рванем?
– Да, ну, тебя, Миша, гепатит людей валит, думаю, как быстрей провести вакцинацию.
– Ладно, Вячеслав Гамбоевич, разведчики скоро пригласят нас попариться.
– Федорович, какие вопросы?
Обменявшись репликами, начальники служб соединения продолжали решать наболевшие вопросы.
– Хорошо, давай к нашим баранам, – мудро предложил дядя Миша.
– Значит, что получается? Отслеживаем обстановку в районе Паймунар, Дехъийхья. Факт появления «духов» в кишлаках – сигнал готовности к мятежу в Кабуле. Понимать надо именно так, – обобщил обстановку начальник разведки.
– Так точно, товарищ майор.
– Исходя из этого, задача на ночь такова – выдвинуться в район кишлаков Паймунар, Дехъийхья и провести поиск в полосе ориентиров, – очертил на карте карандашом полосу ведения разведки.
– А вообще, Валера, необходимо еще найти свидетельства намерений «духов», которые бы подтверждали подготовку мятежа в столице. Что тут выдумывать? Говорю, как есть.
– Понятно, товарищ майор, работаю на возможный захват «языка» – вариант наиболее продуктивный.
Михаил Федорович задумчиво взглянул на меня. Замечательный у нас начальник, понимает прекрасно, как измотаны нервы у сидящего рядом с ним лейтенанта и его разведчиков, но приказы не обсуждаются, их выполняют. Сложив карту, я встал.
– Разрешите идти, товарищ майор?
– Давай, Валера. Успехов.
Обращение к подчиненному по имени о многом говорило, в том числе, о человеческом понимании чувств молодого лейтенанта, которому в проливной холодный дождь через три-четыре часа идти в тыл противника.
– Есть.
Повернувшись через левое плечо, вышел из палатки под жесткий ливень. Да, дела. Как добраться до расположения, не утонув в проклятой грязи? Возвращаться по старому пути – это значит, утонуть в районе хлебозавода и не выбраться из грязи. Решил пробить маршрут через медицинский батальон, которым командовал майор Русанов. Мелькнула мысль, что-нибудь раздобыть из медикаментов от простуды, перевязочный материал. Возможно, увижу Сашку Малькова – одного из хорошо знакомых офицеров. Подумав, я уверенно зашагал по дорожке посыпанной мраморной крошкой. Шагать по ней одно удовольствие, через пару минут показались палатки медицинского батальона.
Ориентируясь по биркам, какое подразделение, где располагается, я вышел к ряду палаток, стоявших в стык друг с другом. На площадке перед ними несколько солдат укладывали в гроб тело солдата в парадной форме. Гудела синим пламенем паяльная лампа, разогревая паяльник для запайки цинковой обшивки деревянной конструкции гроба. Заглянул в палатку – морг. Несколько тел в десантных комбинезонах лежали в ряд на деревянном полу, рядом оцинкованный стол, на котором проводили вскрытие два военных врача в зеленых халатах. Работали с телом погибшего бойца, заталкивая человеческие внутренности в полость живота. После чего, один из них, ловким движением заштопал линию разреза. Тело от сгустков крови обмыли водой и перенесли на соседний стол, на котором помощники надели на тело погибшего парадную форму. С солдатских тел, лежащих на полу, стали снимать комбинезоны и готовить к вскрытию. Солдата, которого только что вскрыли и одели в «парадку», перенесли в гроб. Закрыв крышкой, приступили к запайке по периметру оцинкованным железом. В стеклянном окошечке виднелось лицо погибшего парня, готового к отправке на Родину.
А дождь хлестал по палаткам – непогода сводила с ума. Будут ли в ближайшие дни самолеты, чтобы отправить погибших в Союз? Сколько придется им ждать в одной из палаток медсанбата, чтобы завершить последний путь на земле? Картина обнаженной до предела действительности поразила – вот так, по-деловому, вспороли, зашили и уложили на отправку домой. Увиденная в медсанбате картина, оставила на сердце шрам на всю оставшуюся жизнь. До сих пор помнится лицо погибшего солдата лежавшего на оцинкованном столе при вскрытии – в пыли и с подтеками грязи...
– Разведчик, заходи.
Я повернулся на голос с глиссирующим «р» – Володя Стручков, командир саперного взвода. Вместе служили в «Зеленом городке» в Витебске. Близко мы не были знакомы, но друг друга знали, встречались, наши подразделения располагались в одной казарме.
Со Стручковым завернули в палатку, зашли в перегороженный простынями кубрик. Стол, несколько стульев, железный ящик с документами, понятно – помещение служило канцелярией.
– Присаживайся, – Стручков показал на стул.