Группу составили 27 обследуемых.
К моменту АСПЭК возрастной диапазон обследуемых колебался от 19 до 72 лет. Наибольшее число — 18 человек (примерно 2/3) — было в возрасте от 36 до 49 лет; от 19 до 30 и от 51 до 60 было по 4 обследуемых; от 65 до 72 лет — 2 обследуемых; т. е. большинство находилось в зрелом возрасте.
В семьях 7 обследуемых среди кровных родственников был выявлен алкоголизм — шесть отцов и одна мать. Среди пьющих и непьющих отцов встречались злые и агрессивные люди — всего 10 человек. В семьях двух обследуемых выявлено по боковой линии: один не уточненный психоз и один случай шизофрении. В семьях двух обследуемых выявлено три самоубийства — двух отцов и одной матери.
Таким образом, по сравнению с первой группой, обнаружена меньшая наследственная отягощенность алкоголизмом.
Относительно 20-ти семей имеются сведения об условиях жизни обследуемых в детстве и пубертатном возрасте: плохие условия, бедность — в 9-ти семьях; удовлетворительные условия — в 11 -ти семьях; хорошие — в 1 -и семье.
Большинство обследуемых были в течение жизни физически здоровы. Лишь у 3-х в детстве, зрелом возрасте и в старости отмечены легкие черепно-мозговые травмы; у одной с детства отмечалось сноговорение, а позже редкие припадки; у одной в зрелом возрасте появилась бронхиальная астма; у одной был ревматизм, а позже гипертоническая болезнь.
У подавляющего большинства обследуемых отмечались сходные черты характера. Главными из них являлись раздражительность, возбудимость и агрессивность. Эти особенности отмечались уже в раннем детстве, но с особым постоянством — начиная со школьного возраста и в последующие годы. Помимо перечисленных особенностей, многим обследуемым были свойственны нетерпеливость, капризность, упрямство, требовательность, импульсивность. В школьные годы они часто задирали соучеников, ссорились с ними, легко вступали в драки, могли быть дерзкими и грубыми с преподавателями. Часто у них отсутствовал интерес к занятиям, обычно не возникало и других интересов. Перечисленные особенности характера часто усиливались в пубертатном возрасте. В это время 9 обследуемых начали употреблять алкоголь, курить; в состоянии опьянения и трезвыми они вступали в интимные отношения со случайными партнерами, т. е. у них возникало гебоидное поведение. У одной обследуемой были выражены истеро-шизоидные черты характера и склонность к образованию сверхценных идей бытового содержания. У трех обследуемых была обнаружена легкая дебильность, у двух из них - эретического типа. У пятерых обследуемых психологи обнаружили симптомы психического инфантилизма. Вместе с тем, есть факты, позволяющие предполагать его наличие у большинства обследуемых. К этим фактам относятся: наблюдаемая уже с ранних лет частота аномальных черт характера с повышенной внушаемостью и нередко с подчиняемостью. Частое усиление этих особенностей в пубертатном периоде, а также типичная для обследуемых форма взаимоотношений с окружающими, а позже с мужьями: постоянные ссоры, переходящие в драки (этим обследованные напоминают детей, которые неспособны к иному более зрелому способу разрешения конфликтов, чем «моторная разрядка»). Поэтому накопления эмоционального напряжения здесь не возникало, т. к. происходил его постоянный «сброс».
Среднее образование получили двое обследуемых; подавляющее большинство (16) имели неполное среднее образование, чаще всего в объеме 8-ми классов; остальные окончили 4—6 классов. Несколько обследуемых остались малограмотными. После окончания школы одна обследуемая получила высшее образование, одна — техникум, восемь — учились в ПТУ и других училищах.
В дальнейшем эти женщины работали малярами, парикмахерами, поварами, продавцами, штукатурами, прядильщицами. Около половины из них не получили никакой специальности и занимались неквалифицированным трудом. Имеющиеся в материалах дела служебные характеристики часто были отрицательными, некоторые обследуемые были уволены по инициативе администрации. Все 27 человек не стремились к повышению своего профессионального уровня.
Употребляли алкоголь сравнительно редко и в малых дозах 8 обследуемых, 12 человек часто употребляли алкоголь с пубертатного возраста и юности, остальные — с 20 лет и несколько позже. У большинства из них пьянство шло по нарастающей. К моменту АСПЭК у шести обследуемых был диагностирован хронический алкоголизм, обычно II стадии, у 7-ми — бытовое пьянство. Анализ актов АСПЭК показал, что случаев бытового пьянства было больше. Там, где устанавливался диагноз «бытового пьянства» нередко можно было диагностировать алкоголизм I и даже II стадии (в актах было отмечено, что «признаков хронического алкоголизма не выявлено», но контекст актов указывал часто на обратное).
Мужья и сожители пили интенсивнее. Более чем у половины из них обнаруживали хронический алкоголизм второй стадии. Изредка это был алкоголизма первой стадии. У всех мужей и сожителей отмечались измененные (эксплозивные) формы опьянения.
Десять обследуемых были судимы, из них 6 человек повторно, двое — трижды, четверо — дважды. Чаще всего их судили за кражи, изредка за бродяжничество, разбой, нанесение тяжких телесных повреждений.
Двое были осуждены за убийство. Сроки пребывания в ИТК составляли чаще 1,5—3 года. За убийство одна обследуемая была осуждена на 13 лет. Обследуемые неоднократно привлекались к административным взысканиям за хулиганство и появление в общественных местах в пьяном виде.
Употребление алкоголя, нередко беспорядочные половые связи, уголовно наказуемые поступки свидетельствовали о том, что среди обследуемых было много лиц с расстройствами в сфере влечений. Частое начало этих расстройств в пубертате и юности позволяет отнести ряд обследуемых к гебоидам.
Замуж обследуемые выходили в возрасте 16—23 лет. Длительно, вплоть до правонарушения (по 13—20 лет) состояли в браке 4 женщины. У остальных через несколько лет (от 1 до 6) первые браки распадались. Повторно в брак вступали немногие. Большинство имели сожителей (от 1 до 3). К моменту правонарушения состояли в зарегистрированном браке 5 женщин, а остальные имели сожителей.
Большинство обследуемых имели детей от первого брака, а потом от сожителей. По одному ребенку имели 6 женщин, по два — 7, по три 6. Трое обследуемых были лишены родительских прав.
Почти все мужья и все сожители отличались вспыльчивым характером и легко проявляли по отношению к обследуемым словесную и физическую агрессию, попросту били их. Особенно этим отличались сожители. Некоторые из них были ранее судимы, в том числе неоднократно. Обычно это были небольшие сроки лишения свободы за кражи и драки с посторонними. У трех обследуемых, совершивших в прошлом преступления, были судимы и их сожители. Агрессивное поведение мужей и сожителей в отношении обследуемых отмечалось в пьяном виде, часто во время совместных выпивок. Брачные партнеры, особенно сожители, могли во время нападений на обследуемых проявить жестокость, но обычно ее не было. Дело в том, что большинство обследуемых тотчас сами отвечали агрессией и не уступали в этом мужчинам. При этом нередко они били мужчин попавшимися под руками предметами и сами «переходили в наступление». Поэтому и мужья, и сожители относились к агрессивным поступкам обследуемых с опаской и порой оставляли «поле битвы» первыми. Относительно редко поводом к агрессии мужчин по отношению к обследуемым служило воровство ими вещей и продуктов.
Социальная адаптация к моменту убийства была утрачена у 14-ти обследуемых (из них у одной в связи с соматической болезнью), у 6-ти она была резко снижена, у 5-ти — сохранена. В 2-х случаях сведений не было. Что касается мужей и сожителей, то во всех случаях, где имелись сведения, социальная адаптация была утрачена или резко снижена (эпизодические случайные заработки).
По имеющимся сведениям у 11 обследуемых уровень жизни к моменту правонарушения определялся нищетой (из них двое были «бомжами»), а у 9-ти — бедностью. Лишь у одной были хорошие материальные условия. Об остальных 7-ми сведений нет. К моменту убийства семь обследуемых имели мужей, а 21 — сожителей.
Почти все убийства были совершены обследуемыми в состоянии алкогольного опьянения. Дозы принятого алкоголя варьировали от 100—150 мл до 200, 300 и даже 500 мл водки или самогона. В большинстве случаев возникала легкая степень опьянения, реже — более тяжелая. Почти ни у кого из обследуемых не было отчетливых нарушений координации движений.
Чаще всего убийство происходило вечером, во время распития спиртного. Начиналась перебранка, переходящая затем в драку. Кто являлся инициатором начавшейся ссоры, в большинстве случаев сказать трудно, т. к. непосредственных свидетелей обычно не было. Скорее это были мужья, если судить по прошлым дракам. Обследуемым, как правило, нужно было немного (поданным АСПЭК), чтобы предпринять ответную словесную и физическую агрессию. Орудием убийства чаще всего был кухонный нож (18 случаев). Обычно наносился 1 удар, изредка 2—3, лишь в одном случае было 13 ударов. В двух случаях использовалось несколько ударов топором, в двух потерпевшие были затоптаны, еще в двух — удушены в состоянии пьяного сна, в одном был использован табурет, в одном — кочерга и нож, в одном — костыль. Один муж был убит наемным убийцей.
Во время АСПЭК обследуемые жаловались на плохой сон, головные боли, утомляемость, раздражительность. Обычно наблюдалось пониженное настроение, связанное с происшедшим, с пребыванием в СИЗО и с судебной ситуацией. Отношение к потерпевшим было различным. Часть обследуемых жалела убитых, но всегда обвиняла их как в прошлых избиениях, так и в том, что они в данном случае начали драку первыми, в связи с чем пришлось защищаться. Обвиняли потерпевших в угрозах убийства. Подтверждали свои слова тем, что потерпевшие держали в руках нож, который они успели перехватить. Указывали на то, что действия потерпевших в момент правонарушения вызвали у них злобу, а иногда и ярость. В последующем жалость к убитым испытывали редко, т. к. считали себя правыми. В ряде случаев правонарушения обследуемые замывали кровь на полу, выбрасывали нож.
Во время АСПЭК у некоторых женщин наблюдались защитные формы поведения, отмеченные также в некоторых заключениях психологов. Последние обнаружили симптомы фрустрации, не достигавшие глубины аффекта лишь у двух обследуемых. Отмечалось, что способ реагирования обследуемых в момент правонарушения не противоречил привычным формам их поведения.
Обследуемым были установлены следующие диагнозы: акцентуированные черты характера возбудимого типа — 3; психопатия возбудимого типа — 1; психопатия истеро-возбудимого типа — 4; остаточные явления органического поражения ЦНС — 4; хронический алкоголизм — 6; простое алкогольное опьянение — 3; олигофрения — 4; остаточные явления сосудистого заболевания после перенесенного инсульта с умеренным интеллектуально - мнестическим снижением — 1; психически здорова — 2.
27 обследуемых были признаны вменяемыми. Одна (с диагнозом «Олигофрения в степени выраженной дебильности») была признана невменяемой. Во всех случаях, где был диагностирован хронический алкоголизм, было рекомендовано принудительное лечение от алкоголизма в случае осуждения.
Убийство мужа наемником
Наблюдение № 8
П. — 30-ти лет. Обвиняется в убийстве. АСПЭК Костромской областной психиатрической больнице от 25 декабря 1998 г. Акт № 1031.
Из материалов уголовного дела, со слов испытуемой известно: психически больных в роду не знает. Отец с семьей не живет. Сведений о нем не имеет. Мать имеет среднее образование, работает сторожем-вахтером (г. Анапа), характеризуется дочерью как скрытная. Испытуемая росла и развивалась правильно, в развитии от сверстников не отставала. Тяжелые соматические заболевания в раннем детстве отрицает. Училась в общеобразовательной школе удовлетворительно, окончила 10 классов. По сведениям матери, окончила музыкальную школу по классу фортепиано, медицинское училище, затем Волгоградскую высшую школу милиции. В период учебы вышла замуж. После окончания училища вместе с мужем проживала в г. N. Непродолжительно работала следователем. С 1995 г. работает в таможне в должности старшего инспектора райотделения дознания. Из производственной характеристики: поручения по роду службы выполняла качественно и в срок, как работник — безынициативная, несамостоятельная, не всегда исполнительная, профессиональные знания слабые. По характеру груба, не выдержана, о себе высокого мнения, не подтвержденного реальностью, склонна ко лжи, на критику реагирует болезненно, выводов не делает. Из-за отрицательных черт характера неоднократно возникали конфликтные ситуации, как с руководством отдела дознания, так и других отделов таможни. На учете у психиатра и нарколога не состоит. Лечилась от бесплодия. По показаниям врача, у нее выявлен хронический воспалительный процесс, получала симптоматическое лечение в условиях стационара (ранее был медицинский аборт). Детей в браке не имеет. Со слов испытуемой проживала с П. с. 1990 по 1998 г. Брак зарегистрирован в 1993 г. Год назад они разводились. С ее слов, оба хотели иметь детей, она была удручена бесплодием, часто плакала, муж предложил развестись, но брачных отношений не прекратили. Через год зарегистрировали брак вновь. По показаниям свидетелей, испытуемая и ее муж в присутствии других вели себя корректно, не грубили, скандалов не устраивали, производили положительное впечатление. Муж испытуемой говорил про жену, что она умная, знает все законы (в школе милиции была отличницей), но ей не хватает практики. Последние 1,5 года они спали врозь. П. жаловался знакомым, что дома ему плохо, с женой конфликты, детей нет. Не спешил домой, не хотел идти туда, говорил, что дома нет будущего, опять будут скандалы. У него с женой был скандал (какая-то «женская истерика»). Также намеревался решить свои проблемы сам, говорил, «что уже все решил». У обоих супругов были внебрачные связи, о чем они оба знали. По показаниям испытуемой, у ее мужа была женщина, к нему приходил ее муж со скандалом. Она к этому отнеслась спокойно. Сама она не отрицала, что встречалась с другими мужчинами, встречи были по обоюдному согласию, носили кратковременный характер. Последние 2 года она встречалась с Р. Имела ключ от его квартиры. Р. характеризует испытуемую: умная, сильная личность, любит читать, знает кулинарное дело, всегда следит за собой — сделала себе операцию на грудных железах, чтобы грудь казалась выше. Из показаний других мужчин: была навязчивой, сама говорила о встречах, на второй день были в близких отношениях. С помощью видеокамеры снимала совершаемые с ней половые акты и позже показывала их другим мужчинам. О муже говорила плохо, просила достать ей пистолет, называла его нецензурно, говорила, что он ей надоел, что жить с ним не будет. «По характеру расчетливая, бессердечная. Говорила, что всегда добивается своего любыми путями и средствами. Скупая. Навязчиво говорила о покупке тряпок, косметики (купить или дать денег). Не скрывала, что много мужчин. Говорила, что с мужем спят врозь, что беременность ей не грозит. В городе N жить не хотела, т. к. нет привлекательных людей, нет богатых. Хотела жить в гг. Ярославле, Москве». Кому-то говорила по телефону: «Приезжай скорее, этот толстый уродец меня совсем задолбал». Сожитель ее знакомой показал, что от своей Насти слышал, будто муж бьет П., та пыталась вызвать милицию, но муж их отменял, представляясь сотрудником ФСБ. Однажды он видел испытуемую с синяком. После смерти П. «Настя в разговоре с ним сказала, что П. повезло, она избавилась от мужа». Мать испытуемой сообщила, что в семье дочери периодически возникали скандалы, связанные с поведением мужа. Мать потерпевшего характеризует испытуемую замкнутой, не поддерживающей связей с родственниками ее сына, с мужем разговаривала сухо. Из показаний других свидетелей: не любила своего мужа, желала, чтобы он ушел куда-нибудь, называла его «противным». Муж испытуемой хотел продать квартиру, разделить деньги пополам, она была против, не хотела отдавать квартиру и не хотела ее делить. Деньги у них были врозь. Из материалов уголовного дела известно, что П. с целью совершения убийства мужа ввела в заблуждение своего знакомого М., вызвала его из Анапы в г. N, где, разработав план и снабдив М. орудием преступления, организовала убийство П. М. приехал в дом, где жил потерпевший, вызвал его по телефону домофона в подъезд, с целью убийства нанес ему удар бутылкой шампанского по голове и множественные удары ножом в различные части тела. От полученных ранений П. скончался. Его труп с множественными колотыми ранами в различных частях тела был обнаружен на лестничной площадке 2-го этажа дома. В ходе следствия испытуемая отрицала свою причастность к убийству мужа. М. признал свою вину, подробно рассказал об обстоятельствах дела. Он не знал о том, что убивает ее мужа. П. убедила его, что создалась безвыходная ситуация, говорила о шантаже, вымогательстве денег, изнасиловании, убедила в необходимости убить потерпевшего. Он действовал по разработанному ею плану. После содеянного уехал из города N. в город Москву на машине, нанятой П.