– Все на месте, Сергей?
– На месте, товарищ лейтенант.
– Хорошо. Уходим на север два километра. Скорость на пределе!
– Понял, – ответил Ивонин и с Сокуровым рванул к виноградникам Дехъийхья.
Я на ходу пересчитал разведчиков. Еще раз. Все. Отлегло. А теперь в отрыв, как мы это делали сотни раз на учениях и боевых заданиях.Вот где нужна выносливость!
Короткий бой, лай собак взбудоражили кишлак. Возможно, «духи» уже разгадали лихой маневр и потянулись за нами. Срочно уходим – зажмут и не выпустят живыми, положат всех в виноградной лозе. Здесь нам никто не поможет. Вот так 8 Марта!!!
– Живой, Леха?
– Живой, – выдохнул «бортач».
– Держись в режиме, дружище. Не отставай.
Леха – спортсмен, но без опыта горной подготовки. Подъем на хребет и спуск в долину забрал немало сил у члена экипажа Александра Жихарева.
Метров семьсот сумасшедшего бега за пределами кишлака подкосили и без того уставшие ноги. Сигналю «Стой» – упали, залегли. От нехватки кислорода разрывалась грудь, дыхание с хрипом рвалось наружу. Казалось, сейчас буду отхаркиваться тренированными и не знающими никотина легкими. Стимулирую дыхание порционным выдыханием воздуха. Легчает. Полежал на спине, перекатившись на живот, вгляделся назад. Преследования не было видно. Оторвались?
Сейчас главное – «сбросить» погоню и заплутать подрастерявшихся «духов». Следующий этап – выход на базу, который бы они не смогли просчитать и устроить засады на путях нашего отхода. Они знают местность, что дает им возможность легко обложить нас и уничтожить до наступления утра. Лучше их никто этого не умеет делать.
– Прицел, Гена.
Местность в тылу не вызывала подозрений. «Духов» не было видно. Хватит лежать – вперед.
– Ивонин, выводишь группу к виноградникам, поворачиваешь влево - на запад и чешешь вдоль плантаций. Огибаем долину с северо-запада и выходим к нашему хребту с обратного ската Ходжа Бугра – там и перемахнем гряду.
– Это километров пятнадцать, товарищ лейтенант.
– Выхода нет, Андрей, «духи» отходы перекрыли классическим способом - везде засады. Ты понял, что нас ожидали у кишлачка?
– Я хотел об этом доложить.
– Вот и доложил. Бери прицел у Баравкова и вперед.
– Есть.
Три-четыре минуты отдыха восстановили дыхание, придали сил работать на выживание группы. Мы еще поборемся, бородатые!
– Радиостанцию не разбил, Есаулков?
– Никак нет, товарищ лейтенант.
Парень, выдерживая неимоверную нагрузку с радиостанцией, словно привязанный, следовал в задаче. Молодец, вписался в группу должным образом, понял свою роль в общем замысле действий.
– Гарнитуру!
Вошел на связь с Тютвиным:
– «База», я «03», прием.
Через шипение в эфире пробился голос Николая:
– «03», я «База». Приём.
– Прими: восточнее «550» 250...
Из продиктованных в эфир зашифрованных фраз корреспондент получит информацию о том, что группа попала в засаду, потерь не имеет, пробивается к базе. Открылось второе или третье дыхание – не знаю, но оставшийся позади кишлак уже менее беспокоил меня потому, что перед нами открылась виноградная плантация, вызвавшая неприятные ассоциации и надо было собраться на решение новых возможных проблем. Борозды с жестковатой лозой, появившиеся под ногами, расценились мной ориентиром, выводившим нас к северной оконечности зоны ответственности соединения, которую нам предстояло исследовать. Ивонин с Сокуровым сориентировались верно: попади мы в засаду снова – есть куда сунуть голову от первых пуль. А там разберемся.
Группу я повернул на Пагман, снежные шапки которого можно видеть с любой точки кабульской долины. С точки зрения внезапной встречи с противником мы были уязвимы со всех направлений и в первую очередь – от кишлака Данишманд, утопавшего в виноградной лозе и открытой горным ветрам, рождавшим «афганец», степи Колай-Ходжи. Выйти к ней мы должны были по плану задания, изменившегося внезапной засадой, устроенной противником при входе в задачу. Попав в засаду, мы вынуждены были уйти с маршрута, чтобы, оторвавшись от погони, запутать душманов в их же безобразном логове. Таким образом, мы оказались километрах в трех севернее планируемого заданием маршрута и теперь, огибая огромную долину по кругу, выходим на линию Ходжабугра с отметкой вершины 2087 метров над уровнем моря.
Противник в суматохе потерял нас из поля зрения и теперь искал группу на всех с его точки зрения возможных маршрутах – жаждал мщения. Я не сомневался, что «духи» рыскали вдоль хребта Ходжа Раваш, полагая, что мы выйдем к лагерю коротким путем через перевал – так подсказывал действовать инстинкт самосохранения. Мы же ушли от них через кишлак, и я повел группу в обратном направлении от базы, тем самым, введя противника в заблуждение – ненадолго, конечно, но эти минуты сохранили нам жизнь.
Засадой на группу «духи» почти достигли внезапности, но – только почти. Против «духов» сыграли несколько очень важных моментов: Баравков, увидев засаду, первым открыл огонь на поражение, иначе бы нам конец – основная группа, спустившись в ложбину, противника не видела из-за ограниченного пространства. «Духи» отчасти поторопились – пропусти они нас метров тридцать вперед, внезапным бы огнем справа скосили группу в течение нескольких секунд. Мы бы уже не оправились от понесенных потерь и при любом развитии событий не смогли бы сохранить живучесть группы. Есть еще момент, сыгравший в нашу пользу – удачно выбранное расстояние до дувалов, то есть – места засады. Именно оно позволило нам принять круговую оборону и в целом достойно принять неожиданный бой. Но уйти бы нам все равно не дали, ё – моё. Я в своих головоломках едва не упустил главный момент, который должен сыграть на нашу победу! Черт побери, нервничаю что ли?
– Лех, а Лех?
– Ну?
– Сколько до дембеля дней?
– Ну, тебя.
– Ладно, не ершись! Что ты думаешь, я делаю?
– Мастурбируешь что ли?
– Нет, Леха! Я это делал вместе с тобой, когда влетели в засаду, а вот сейчас? Сейчас!
– Ну?
– Что ну-ну, ё… мать?
– Так, что ты делаешь?
– Вспоминаю, Леха.
– Угу. Нам сейчас пиз…ц будет, а он вспоминает!
– Леш, теперь мы выберемся, а вспоминаю я, знаешь, что?
– Ну?
– Опять «ну»?
– Что?
– Лё-ё-ё-ш, помнишь у Жванецкого: «…но у нас было…».
– …мать... твою… забыл, Валерка!!!
– Тише, придурок, давай фляжку. Не потерял?
– Нет, со мной.
– Смотри, иначе бы отправил за ней в кишлачек!
– Ага!
Вот тебе и «ага»! Давай!
Хватив пару глотков спирта, я, едва не закатил глаза за уши от испытанного удовольствия. Вернулась способность мыслить с улыбкой. Прислушался к себе: прокатилось. Обалдеть! Точно выберемся!
– Давай сам, – протянул я «живительную влагу» Лехе.