– Здравствуйте, товарищи вертолетчики! Разведчики приветствуют вас и рады видеть в добром здравии!
– Привет, десантура, как вы нас…
– Отставить камасутру, небесные волки, ближе к «телу»! Командир, карту!
Экипажи Ми-8 и Ми-24 были опытными. На задания с нами, разведчиками, летали часто, поэтому вопросы оперативного взаимодействия решили быстро. Коридор поиска разбили на два этапа: первый – отвлекающий пролет на юг до кишлака Малихейль, второй – боевой, разворот влево на Калападшах, где караван исчез из поля зрения афганской «беспеки».
Решили так, если первый заход окажется безрезультатным, пройдемся «восьмерочкой» над степью до горы Шардара, затем, развернемся на север и осмотрим предгорье вершины Спингар с отметкой три тысячи метров над уровнем моря. А там разберемся.
– Ну, что, орлы, по коням? – улыбнулся командир звена.
– Поехали!
– По местам!
Контрольный подъем, взлет и за бортом вертолета запестрели окраины афганской столицы. За парой «весьмерок», в которой летели разведчики, пристроились боевые «двадцать четвертые», хищно всматриваясь в местность на предмет обстрела с земли.
Проскочив знакомые ориентиры Кабула, авиагруппа из четырех вертолетов устремилась на юг – в коридор прохождения караванных путей. Все было в обычном режиме. Замысел боевой операции, свою роль, как в воздухе, так и на земле, разведчики знали. Всматривались в мелькавшие за бортом припорошенные снегом поля, кишлаки, дувалы, террасы, изучали рисунок долины, рельеф. Внимание уделяли цепочкам отдельных хребтов, удобных для маскировки караванов и сопровождавших их на маршрутах душманских отрядов.
Устроившись за спиной борттехника, я раздумывал о караванных путях-дорогах, которым душманские командиры придавали особое значение. Пробитые сотнями лет тайные тропы контрбандистов, действовали независимо от суровой зимы и сезона дождей. Где не пройдут «внедорожники», пройдут вьючные животные: верблюды, ослы, ишаки, мулы – исключительная тяговая сила в горных условиях. Если и они не потянут, понесут беженцы из Пакистана, привлеченные за определенную плату к наркотическому и оружейному бизнесу. Мы же, разведчики, анализируя информацию, поступавшую к нам от агентурной разведки, вычисляли маршруты караванов методом сопоставления дорожной сети, рельефа, фотоснимков авиаразведки и принимали решения на их захват или уничтожение.
Собственной разведке противник всегда уделял внимание! Без предварительных разведывательных мероприятий караваны из Пакистана в Афганистан границу не пересекали. На пунктах их формирования назначались старшие каравана (караван-баши), которым подчинялся состав проводки: группы обеспечения, прикрытия (охрана), обслуживания каравана. Старшим караванов хозяевами (лидеры политических партий, главари наркобизнеса, боссы контрабанды) вменялась полная ответственность за проводку груза в конечный пункт прибытия на афганской территории. Маршруты, коридор (полоса) движения каравана, дневки утверждались перед самым пересечением пакистано-афганской границы и этой информацией владели только старшие караванов.
Группа обеспечения проводки формировалась из специально подготовленных моджахедов, имевших допуск на выход в агентурные сети кишлаков по маршрутам прохождения караванов. Группа обеспечения составляла 15-20 проверенных во всех отношениях боевиков, задачи которых предусматривали оценку местности, коридоров пролета армейской и штурмовой авиации, возможных мест засад, дислокации правительственных войск.
Группа обеспечения проводки за два-три дня до начала движения каравана высылалась в пешем порядке, на лошадях, мотоциклах (как позволяла местность) на первый участок маршрута с целью его изучения. В случае благоприятной обстановки, установленным сигналом (по средствам связи) докладывала старшему каравана, после чего караван в ночное время выходил на маршрут движения.
По одному маршруту, в определенном коридоре (полосе) могли выдвигаться несколько караванов, причем, если позволяла обстановка, задействовались параллельные маршруты. Это зависело от величины, важности и наличия времени на поставку перевозимого груза. Проводка каравана носила поэтапный характер. Преодолел караван участок маршрута – группа обеспечения отрабатывала следующий. Так, участок за участком груз перемещался к адресату. В случае встречи с советскими подразделениями, выполнявшими задачу по перехвату грузов, оповещалось прикрытие каравана (охрана), которая связывала боем подразделение «шурави», давая возможность каравану уйти в безопасное место.
Группа обеспечения маршрута имела систему связи, которая позволяла обмениваться информацией со старшим каравана, изучать маршрут, полосу движения. Она встречалось с агентурой, уточнявшей информацию о маршруте движения, сигналах управления с функцией передачи каравана обеспечению следующего участка пути.
Агентура обеспечения проводок на маршрутах движения караванов имела конкретные цели, работая только в интересах перемещения груза, и к решению других задач не привлекалась. Она отслеживала общую обстановку в районе, контролировала проход каравана, подавала сигнал на движение, участвовала в организации дневок, перевалочных пунктов, собирала информацию о советских и правительственных войсках в рамках успеха караванной проводки.
В местах вероятного появления разведывательных подразделений советских войск, группа обеспечения маршрута проводила контрзасадные действия с привлечением ополчения (младшее и старшее поколение местных жителей, получившие в боях ранения моджахеды) ближайших кишлаков. Противник использовал ополчение для выполнения отдельных, разовых задач в интересах проводки.
Группа прикрытия каравана (охрана) отвечала за безопасность каравана на маршруте движения в случае атаки советских войск и насчитывала в своем составе 20-40 боевиков (в зависимости от количества единиц техники, вьючных животных в караване), имевших боевой опыт. Прикрытие каравана действовало по отработанной тактике, исходя из обстановки, сложившейся в каждой конкретной ситуации. Оно располагалось в караване, его тылу, следовало параллельным маршрутом в пешем порядке, используя ишаков, лошадей, машины, мотоциклы, как правило, ничем себя не проявляя. При этом автотранспорт маскировался под средства перевозки пассажиров, грузов, в которых устанавливались ДШК, ПЗРК, гранатометы. Их сопровождали бородатые ребята, готовые открыть огонь из всего, что стреляет вообще. С ними же следовали автобусы, действительно, перевозившие дехкан, мирное население.
Старшими проводок применялась маскировка караванов под коммерческие, запускались ложные караваны – на «живца», пристраивались караваны к индусским и пакистанским купцам. Отличить их визуально не представлялось возможным, они ничем не выделялись из общей массы автомобилей и животных.
В случае обнаружения каравана советской авиацией группа прикрытия, оценив обстановку, воздействовала огнем из укрытого ДШК, ПЗРК, стрелкового оружия. Могла допустить к каравану высадившуюся досмотровую группу разведчиков, затем, внезапно нанести ей поражение, уничтожить. Старшему каравана, как и старшему группы прикрытия терять было нечего! За потерю каравана – смерть, поэтому ими принимались атакующие решения!
Караваны перемещались, как правило, в ночное время, когда не летала авиация. Таким образом, в бой с прикрытием каравана (охраной) вступали засадные группы подразделений советских войск. Для нас, разведчиков, движение в ночное время каравана означало – это противник! Поэтому чаще всего ночью мы открывали огонь на поражение без выяснения принадлежности перемещаемого груза. Надо сказать, что коммерческие караваны индийских, пакистанских, местных купцов прекрасно знали правила игры и в ночное время не ходили. В дневное время, стоило вертолетам зайти боевым курсом на караван – обозначить атаку, если это были купцы, они покидали машины, животных и падали на обочину дороги, вытягивая руки вперед, показывая этим, что оружия у них нет, они – торговые люди.
Если же караван попадал в засаду «шурави», группа прикрытия каравана связывала боем подразделение советских войск, принимала меры для его вывода на другой маршрут, вызывала на помощь группу обеспечения маршрута, пропустившей засаду, привлекала местное население (ополчение). Боевики прикрытия каравана бились до последнего моджахеда, вызывая, бывало, эйфорию победы в глазах засадных групп советских войск! Все, мол, забили караван! Ура! И пропускали важный момент, когда на их головы, словно из-под земли, сваливалось десятка три остервенелых «духов» – пацанов и крепких стариков (ополчения). Победа превращалась в страшную трагедию! Терять бдительность нельзя было даже при исходе успешного боя! Это, пожалуй, главное.
Группа обслуживания каравана находилась непосредственно в караване. В нее входили водители машин, погонщики верблюдов, ишаков, мулл. В любом случае это были вооруженные «духи», готовые к жесткому сопротивлению. Погонщики формировались из расчета два-три человека на животное и управляли им, выдерживая интервалы движения на марше. В случае попадания в засаду, уводили караван из-под огня, прикрывали отход, при гибели животных, выхода из строя машин перегружали груз.
В досмотре караванов нами, разведчиками, применялись психологические приемы идентификации, к примеру, скрытое наблюдение за поведением и взглядом караванщиков. Если их настороженность превышала допустимые нормы (эту грань разведчики должны уметь чувствовать), – огонь на поражение – потом разберемся. В таких ситуациях – успеть! Промедление – мгновенная смерть, причем, не успеешь понять, откуда она прилетит.