И сколько осталось до того момента, когда его глаза станут абсолютно черными? День, возможно два? И что тогда произойдет? Часть его боялась это узнать, другая часть боялась, что он недостаточно этого боится.
Голоса, которые заговорили в нем вчера, в круге камней, стали для Дэйгиса сюрпризом. Впервые он услышал, как говорят в нем древние создания, и впервые понял, что это разные личности. И пусть ему было жутко от ощущения того, насколько они сильны, а это чувство было похоже на то, что он подавился костью и не может вытащить ее из горла, это все равно было… интересно.
Дэйгис хотел знать, на каком языке они говорят, услышать, что они могут сказать. В нем тринадцать древних личностей! Что они могли бы рассказать ему о древней истории? О Туата де Данаан и о том, каким был мир тысячи лет тому назад? И каково это – обладать такой силой?..
«Вступить с ними в диалог означает сделать первый шаг за ворота ада!» – прошипела его гордость.
Айе, Дэйгис знал это.
«Ты не можешь доверять ни единому их слову!»
И все же…
«Никаких "все же»! – вскипела гордость. – Мне все равно, кого ты трахнешь сегодня, просто сделай это».
Дэйгис вздрогнул.
Это будет Хло. Если он прикоснется к другой женщине – пусть даже только для того, чтобы удовлетворить нужду и не навредить самой Хло, – и девушка об этом узнает, она никогда уже не будет с ним. Если он это сделает, то очень быстро все испортит. Дэйгис боялся, что если пойдет к Хло, а она откажет ему, то он может заставить ее силой. Он не хотел причинить ей боль.
Темная часть его души фыркнула: «Ну и что? Если ей не понравятся твои действия, используешь Глас Силы. Прикажешь ей забыть все, что ей не понравилось. Скажешь, что она обожает тебя, боготворит. Стоит тебе только приказать, и она будет любить тебя. Это же так просто. Мир может сделать все, что ты пожелаешь…»
– Дэйгис! – крикнул Сильван, ударив руками по столу.
Дэйгис вздрогнул и уставился на отца.
– Где ты был? – В голосе Сильвана звучали ярость и испуг.
– Тут, – ответил Дэйгис, покачав головой.
Мягкий шепот все еще раздавался внутри. Тихие голоса бормотали.
– Я трижды звал тебя по имени, а ты даже не моргнул, – резко сказал Сильван. – Что ты делал?
– Я… Я просто задумался.
Несколько мгновений отец внимательно глядел на него.
– У тебя было престранное выражение лица, сынок, – сказал он наконец.
Дэйгис не хотел знать, что это было за выражение.
– Я в порядке, отец. – Он поднялся из-за стола. – Не знаю, когда мы вернемся. Ужинайте без нас.
* * *
Нелл поставила две кружки какао (одну – с добавлением, особых трав для рассеянного чудака, слишком часто забывающего поесть) на поднос и отправилась искать своего мужа.
Своего мужа. Эти слова всегда вызывали у нее улыбку. Когда, почти пятнадцать лет назад, Сильван нашел ее лежащей на дороге, на грани смерти, он привез ее в замок МакКелтаров и сидел у ее постели, пока она боролась за жизнь и в то же время не желала ничего, кроме смерти.
До того как Сильван ее нашел, Нелл была любовницей женатого лэрда, в которого влюбилась безумно и бездумно, вызвав ярость и ревность его бесплодной жены. Пока ее любовник был жив, он мог защищать ее, но когда лэрд погиб на охоте, его жена отобрала сыновей Нелл и приказала забить ее до смерти.
Нелл поправилась и двенадцать лет была домоправительницей у Сильвана, заботилась о нем и растила его сыновей, как своих собственных. Несмотря на решение никогда больше не любить благородных господ – женатых или нет, – она не устояла перед эксцентричным, вежливым, умным Сильваном. На самом деле любовь зародилась в ней еще в тот день, когда она открыла залепленные кровью и грязью глаза и увидела над собой его лицо. Нелл уверяла себя, что может любить его на расстоянии, прячась за привычными делами и словесными перепалками. А потом, три с половиной года назад, отношения Гвен и Драстена толкнули их в объятия друг к другу. Нелл узнала, что Сильван также скрывал свою любовь, и с тех пор была бесконечно счастлива. Ничто не могло заменить ей потерянных детей, но судьба благословила ее вторым шансом, и теперь, несмотря на ее годы, в детской спали ее близнецы под чутким присмотром няни, Мэв. Нелл любила Сильвана больше жизни, хотя редко давала ему это понять. Мешало нечто, с чем она не могла примириться. Сильван не дал своей первой жене свадебных клятв друидов. Это вдохновило Нелл, когда он попросил ее руки, но минуло три с половиной года после свадьбы, а он не предложил этих клятв и ей. И как бы близки они ни были, Нелл не могла полностью открыть ему свое сердце. Она всегда будет задаваться вопросом, как же так вышло, что он недостаточно сильно ее любит. Женщины не хотят знать, что любят мужчину сильнее, чем он любит их.
Как Нелл и подозревала, Сильван оказался в библиотеке, в башне. Сто три ступеньки возносили ее над остальным замком.
И он, как и подозревала Нелл, был погружен в раздумья.
– Я принесла тебе какао, – сказала она, опуская поднос на столик.
Он посмотрел на нее и улыбнулся, хотя его мысли явно витали где-то далеко. Сегодня, для разнообразия, в его руках не было книги. И он не сидел за столом, переписывая древние тексты. Нэй, он сидел в кресле у открытого окна и смотрел в него невидящим взглядом.
– В Дэйгисе дело, да? – Нелл поставила стул рядом и отпила какао. Сильван давно пристрастился к дорогому шоколадному напитку, а когда Нелл была беременна, она сама попробовала его.
– Ты бы рассказал мне об этом, Сильван, – мягко попросила она.
Нелл знала, о чем он думает, потому что сама волновалась о том же. Дэйгис был ее любимчиком, ей нравились его дикое страстное сердце и привычка скрывать свою боль. Она смотрела, как он растет, наблюдала, как мир закаляет его, и молилась о том, чтобы однажды он встретил свою девушку, как Драстен однажды встретил Гвен. (Гвен, которая из своего мужа вытащила эти проклятые свадебные клятвы!)
Карие глаза Сильвана стали серьезными, он взъерошил свою седую гриву.
– Ох, Нелли, что же мне делать? То, что я видел в нем шесть месяцев назад, до того как он ушел, не идет ни в какое сравнение с тем, что я чую сейчас.
– Ив книгах, что ты читал, нет ничего о том, как снова заточить их обратно?
Сильван покачал головой и мрачно вздохнул.
– Ни одной чертовой строчки.
– А ты все книги прочитал? – настаивала она.
С того дня как Дэйгис ушел, Сильван стал как одержимый, все дни напролет проводил за книгами, полный решимости найти и оставить для Драстена что-то полезное. Они оба считали, что Дэйгис мог отправиться только к брату.
Сильван ответил, что тщательно исследовал и библиотеку в башне, и книги в кабинете, внизу.
– А в маленькой библиотеке ты смотрел? – спросила Нелл, нахмурившись.
– Я же сказал, что проверил кабинет.
– Я не про кабинет говорю. Я про маленькую библиотеку.
– Да о чем ты, Нелли?
– О библиотеке под кабинетом.
Сильван замер.
– Это о которой?
– О той, что за камином, – нетерпеливо уточнила она.
– О какой библиотеке за камином?! – рявкнул Сильван, вскакивая на ноги.
Глаза Нелл расширились.
– Ох, Бога ради, Сильван, только не говори, что ты не знал о ней!
Сильван схватил ее за руку, его карие глаза сверкали.
– Покажи мне.
Хло цеплялась за гриву жеребца, пока они мчались по вересковым полям к густому старому лесу. Полчаса назад они с Дэйгисом выехали из замка, и с каждой минутой она замечала все больше доказательств того, что действительно попала в прошлое. Замковую стену, которой вчера не было, патрулировали стражники, обходящие замок по периметру. На них были доспехи, а от вида их оружия у Хло сжимались пальцы. Она с трудом сдерживала желание вырвать у них оружие и спрятать его там, где оно будет в безопасности.
Когда они выезжали за ворота, она с любопытством рассматривала долину, уже не ожидая увидеть в ней город Алборат. И все же видеть пустое место там, где еще вчера были тысячи домов и магазинов, а теперь паслись бесчисленные стада тучных овец, было очень странно.
«Признайся, Зандерс, что бы это ни было – физика, археология, астрономия или магия друидов, – он перенес тебя в прошлое».
А это означало, что человек, сидящий за ней в седле и не проронивший ни слова с тех пор, как они покинули замок, а теперь гнавший коня по широким полям, обладал знаниями, с помощью которых можно управлять временем.
Bay! He этого она ожидала в тот день, когда стояла в его пентхаусе и размышляла о том, кем может быть Дэйгис МакКелтар. Нет, ни разу в ее мыслях не промелькнул «путешествующий во времени друид». Это заставило ее пересмотреть само понимание истории – насколько же мало на самом деле знают ученые! Хло чувствовала себя персонажем фильма по сценарию Джосса Уэдона. Она словно оказалась в мире, где все было не таким, как кажется. В тех фильмах девушки узнавали, что они истребительницы вампиров, и влюблялись в мужчин, у которых не было души. Хло обожала сериал «Баффи» и теперь гадала, на кого больше похож Дэйгис – на Спайка или на Энджела[11].
Ответ пришел быстро: в нем было куда больше от Спайка, чем от Энджела, болезненная двойственность, скрытая тьма, которая рвалась на волю.
Его руки сжимали ее талию почти до боли, тело за ее спиной было напряжено. Его размеры почти давили на нее, и Хло, сжатая его мощными бедрами, прильнув к могучей груди, чувствовала себя крошечной и ошеломленной. Даже в своем времени он отличался от других, и она удивлялась тому, как он мог сойти за мужчину двадцать первого века. Он был воином до мозга костей, властным полководцем. В его жилах текла благородная кровь кельтов, жаркая и страстная. Он был мужчиной, который с легкостью фехтовал бы массивными клейморами, украшавшими стены Клойстерса. Достаточно сильным, чтобы выжить и даже преуспеть на этой дикой, жесткой земле.
Хло не замечала его молчания, когда они выехали из замка, слишком уж ее захватил открывающийся вид, но теперь молчание Дэйгиса казалось ей холодным ветром, от которого покалывало кожу.
– Почему мы здесь остановились? – встревоженно спросила она, когда он пустил коня шагом у рябиновой рощи.
В ответ она услышала мягкий язвительный смешок, к Дэйгис приподнялся в седле, чтобы потереться об нее сзади и дать ей почувствовать свое возбуждение. Несмотря на то что Хло занервничала, желание захлестнуло ее, как волна. А ведь были вопросы, множество вопросов, которые она собиралась задать Дэйгису. Но внезапно она поняла, что не помнит ни одного из них. Когда Дэйгис терся об нее вот так, ее сознание становилось пугающе пустым.
Он натянул поводья, останавливая коня, спрыгнул на землю и снял Хло с седла. Потеряв опору, она рухнула ему на руки, и Дэйгис впился в ее губы жадным, диким поцелуем.
А потом оттолкнул ее. Она смотрела, как он вытаскивает из седельной сумки свернутый плед. Дэйгис молча бросил его на землю, ткнул носком сапога, чтобы плед развернулся. И похлопал жеребца по крупу, отпуская его.
– По-моему, ты сказал Сильвану, что хочешь показать мне средневековую деревню. Что ты делаешь, Дэйгис? – с трудом выговорила Хло.
Она знала, что он делает. Она практически чувствовала запах – секса, похоти и безумного желания.
И несмотря на то что она была уже готова, Хло попятилась на несколько шагов. А потом еще на несколько шагов. Она ничего не могла с собой поделать. Девушка дышала так часто, что вдохи и выдохи буквально сталкивались друг с другом в ее горле. Опасность, которую она не раз ощущала в Дэйгисе прежде, сейчас казалась особенно острой.
Его взгляд был насмешливым, а в глазах мелькала странная смесь сдержанности и нетерпения.
– Вчера вечером твоя ручка ласкала меня, Хло, а теперь ты интересуешься, что я делаю? Как, по-твоему, что же? – промурлыкал он, обнажив зубы в оскале, который только дурак принял бы за улыбку.
Его ноздри раздувались, когда он шагнул вперед и начал обходить ее по кругу. Он сорвал шнурок, удерживающий волосы, и темная грива шелковой волной окутала его до талии.
«Зверь вырвался на свободу», – подумала Хло, чувствуя, что тает от возбуждения. Она медленно поворачивалась, чтобы следить за его передвижениями, и слишком нервничала, чтобы повернуться к нему спиной.
Он схватился за ворот рубашки, одним рывком стянул ее через голову и отшвырнул в сторону.
Хло громко выдохнула и забыла, как дышать. На нем остались только черные кожаные штаны, волосы обрамляли дикое лицо. Дэйгис был красив почти запретной красотой. Когда он нагнулся, чтобы снять сапоги, мышцы спины и могучих плеч напряглись, напомнив Хло, что Дэйгис вдвое больше ее, что его руки словно выкованы из стали, а тело работает как один великолепный механизм.
Что-то в нем изменилось …
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что именно. Она впервые видела его без вечного ледяного самоконтроля. Его движения больше не были тщательно выверены. Он стоял, широко расставив ноги, и излучал чисто мужскую агрессивность, дерзкую и неудержимую.
Она с удивлением поняла, что ее дыхание участилось. Этот большой, сильный и агрессивный мужчина, наконец спустивший себя с привязи, собирался заняться с ней любовью.
Он дважды молча обошел ее по кругу – о да, в его походке так и сквозило бездумное мужское самодовольство, – а потом приблизился к ней, одной рукой распуская шнуровку на штанах. Он смотрел на Хло с жадностью и легкой насмешкой, словно знал, что она готова вот-вот сбежать, знал, что легко догонит ее, и все равно надеялся, что она побежит.
Его пальцы уже справились с завязками, и взгляд Хло тянуло туда как магнитом, вдоль живота и ниже, где бугор на его штанах… был очень большим. А вскоре это окажется внутри нее.
– Н-наверное, нам придется делать это очень медленно, – пробормотала она, запинаясь. – Дэйгис, я думаю…
– Цыц, – приказал он, снимая штаны.
Хло закрыла рот и уставилась на него. Вид Дэйгиса с наполовину спущенными штанами, с широко расставленными ногами, сильным телом в золоте солнечных лучей и толстым эрегированным органом, пульсирующим от возбуждения, Хло запомнит до конца своих дней. Она не могла дышать, не могла даже сглотнуть. И была совершенно уверена, что не моргнет, чтобы не пропустить ни секунды этого зрелища. Перед ней возвышался дикий, возбужденный мужчина, его горячий взгляд скользил по ее телу, словно выбирая самый лакомый кусочек. А она могла только смотреть, чувствуя, как бьется сердце.
– Ты знаешь, что я нехороший человек, – сказал он голосом, в котором чувствовалась сталь. – Я не стану оправдываться. Не будет никакой утешительной лжи. Так или иначе, ты моя. И даже не притворяйся, будто не знаешь этого, и не вздумай мне отказать. Дважды ты находила способ отступить. Но со мной нет пути назад, девочка Хло. – Последние слова он прошипел сквозь зубы. – Ты знаешь, что я тебя хочу, и сама хочешь меня. Ты хочешь меня именно так, как я собираюсь тебя взять.
У Хло чуть не подогнулись колени. Она дрожала от нетерпения. Он был прав. Во всем прав.
Дэйгис шагнул к ней.
– Быстро, жестко, глубоко. И когда я закончу, ты поймешь, что ты моя. И больше никогда не сможешь мне отказать.
Снова скользящее хищное движение вперед.
Она даже не думала об этом, просто поддалась инстинкту: ноги сами заставили ее побежать. Словно она могла убежать от него. Словно она могла сбежать от того, от чего убегала с самой первой их встречи, – от безумной силы желания, которое она испытывала к нему. Словно она хотела сбежать. Она желала его сильнее, чем это было бы разумно, это желание было неконтролируемым.
И все же она побежала, и это была последняя попытка сопротивляться ему. Но в глубине души Хло знала: она бежит потому, что хочет, чтобы он гнался за ней, пока не поймает, а затем научил ее всему, что обещали его глаза. Всему тому, что ей так отчаянно хотелось узнать. Она помчалась по высокой густой траве, и Дэйгис позволил ей вырваться немного вперед, словно и сам наслаждался погоней. А потом оказался на ней, прижал ее животом к земле. Засмеялся и прижал.
Его смех перешел в хриплое рычание, когда сильное тело горца оказалось на ней, его возбужденный член прижался к ней сзади через тонкую ткань платья. Хло задергалась, испугавшись того, какой он большой, но Дэйгис крепко держал ее, прижав руки к бокам. Он терся об нее и рычал что-то на языке, которого Хло не знала.
Он сдерживал ее руки одной рукой, вторую запустил вниз, под их тела, и Хло закричала от невероятно интимного прикосновения, когда его рука оказалась между ее бедер. Мышцы у нее внутри буквально молили, чтобы он заполнил ее, слишком острой и голодной была эта пустота. Его странное поведение, почти грубость, разжигали в ней желание настолько сильно, что Хло даже удивилась. Она хотела, чтобы он овладел ею, поглотил. Сильно, быстро и без лишних слов. Так дико и примитивно, как она ждала от него с момента первой встречи.
Хло поняла, что ей нравилась исходящая от него опасность. Это будило в ней ту необузданную часть личности, существование которой она так долго отрицала и которой немного боялась. Эта ее часть порой мечтала о том, чтобы однажды ночью в Клойстерсе отключилась система сигнализации и все великолепные артефакты оказались в ее власти.
Дэйгис был таким тяжелым, что Хло почти не могла дышать. Когда его губы скользнули по ее шее, Хло всхлипнула. Когда он сомкнул зубы в нежном любовном укусе, она едва не закричала. Ее трясло от желания, горячего, тянущего, неутоленного. А потом его рука оказалась возле лица девушки, палец проник между ее губами, и она начала посасывать его, жалея, что не может добраться до других частей его тела. Другой рукой он задрал подол ее платья, и его пальцы заскользили по ее влажным складкам, поглаживая их. Его пах прижимался к ее попке, а палец проникал в нее все глубже.
Хло закричала, насаживаясь на его руку. Да, о да – именно там, где ей было нужно его почувствовать! Слабые звуки стали срываться с ее губ, когда к первому пальцу добавился второй, и эти пальцы наткнулись на преграду. Осторожно, но уверенно он направился дальше, покрывая ее шею и плечи горячими поцелуями, чередуя их с легкими укусами. Боль была мимолетной, хотя и острой, но быстро прошла, сменившись удовольствием от ощущения движущихся в ней пальцев, горячего рта на ее коже, мощного тела, которое двигалось на ней. Он был воплощением ее тайных фантазий. Хло мечтала об этом, мечтала, чтобы он овладел ею так, словно ничто на свете не могло ему помешать.
Ничто и не может, смутно подумала она. В тот миг, когда она впервые увидела Дэйгиса, она знала, что до этого дойдет. Вопроса «будет ли это» не возникало, все вопросы сводились только к тому, где и когда это произойдет.
А потом что-то огромное, горячее и твердое как сталь, прижалось к ее нежным складочкам, и Хло беспомощно и разочарованно вскрикнула. Она видела его. Она знала, что сейчас будет, но не думала, что сможет его принять.
– Ш-ш-ш, – тихо прошептал Дэйгис ей в ухо и подался вперед.
– Я не могу. – Она чуть не заплакала, когда он попытался войти в нее. Давление было почти невыносимым.
– Айе, ты можешь.
– Нет!
– Тише, девочка, – мурлыкнул он.
Подался назад, выходя на тот дюйм, на который успел войти в нее, и начал двигаться медленнее, помогая себе рукой. Она отчаянно хотела ощутить его внутри, но ее тело сопротивлялось вторжению. С приглушенным проклятием Дэйгис снова остановился, рывком задрал подол платья и приподнял ее бедра повыше, чтобы найти нужный угол.
И вновь она приняла на себя весь его вес. Одной рукой он обнял ее за плечи, другой подхватил бедра.
И стал двигаться вперед и назад между ее ног, пока Хло не начала бешено подаваться ему навстречу. В этой новой позе она чувствовала себя беззащитной, но знала, что так ему легче будет войти. Когда она начала непроизвольно вскрикивать, он медленно проник в нее, очень осторожно, с трудом выдыхая сквозь стиснутые зубы. Она прерывисто дышала, стараясь приспособиться к новым ощущениям. Шли минуты, он медленно проникал все глубже, и каждая клеточка ее тела это чувствовала. И когда Хло уже была уверена, что он вошел полностью, что она приняла его до конца, он с глухим рыком сделал последний толчок, еще глубже, и она не сдержала почти мяукающего вскрика.
– Я в тебе, девочка, – пророкотал его голос у нее над ухом. – Теперь я часть тебя.
Господи, да он стал частью ее с того момента, как она его увидела. Подлый вор проник со взломом в нее саму. Как же она могла жить без этого? Без этой яркой, дикой близости, без ощущения того, что ею владеет мужчина?
– Я буду любить тебя, девочка, медленно и нежно, но когда ты кончишь, я собираюсь трахать тебя так, как мне этого хочется. Так, как я мечтал поиметь тебя с того момента, как впервые увидел.
Она всхлипнула в ответ. Ее жгло изнутри отчаянное желание того, чтобы он двигался, чтобы сделал с ней то, что обещал. Она хотела всего: и нежности, и дикости, и мужчины, и зверя в нем.
– Когда ты наклонилась к машине своего друга, я хотел оказаться сзади, вот как сейчас. Я хотел задрать твою юбку и войти в тебя. Хотел отнести тебя на руках в свой пентхаус и не выпускать из постели. – Он мягко застонал, почти мурлыкая. – И, ох, когда я увидел, как твои ноги торчат у меня из-под кровати… – Он внезапно замолчал, а потом заговорил на языке, которого она не понимала, но экзотический диалект звучал для Хло словно эротическое заклинание.
Он неторопливо вышел из нее и снова наполнил ее собой, медленными, долгими толчками, которые проникали очень глубоко. Он был таким большим, что дразнил нервные окончания в местах, о существовании которых Хло раньше не догадывалась. Она чувствовала, как с каждым его толчком приближается оргазм, но в тот момент, когда она почти достигла пика, он вышел, оставив ее дрожать и чуть не плакать от неудовлетворенного желания.
Почти лениво он толкнулся в нее снова, мурлыча что-то на непонятном ей языке. И вышел, дюйм за дюймом, с мучительной неторопливостью, до тех пор пока Хло не начала цепляться за траву, вырывая ее из земли. Пока с каждым толчком она не начала подаваться назад, чтобы принять его глубже, удержать его в себе и наконец высвободить то, что нарастало в ней. Вскоре она подумала, что это, наверное, ее вина в том, что он так медлит. Возможно, он был просто слишком большим для нее… Но она тут же поняла, что он намеренно сдерживается. Его руки сжимали ее бедра, чуть надавливая, когда она подавалась вверх, не позволяя ей задать свой ритм и достичь наконец желаемого.
– Дэйгис… пожалуйста!
– Что «пожалуйста»? – шепнул он ей на ухо.
– Позволь мне кончить! – взмолилась она.
Он хрипло рассмеялся. Его руки забрались под платье, между бедер, добираясь до клитора. Палец скользнул именно там, где нужно, и Хло едва не закричала. Удар сердца, затем второй. Он снова слегка нажал.
– Ты этого хочешь? – Голос Дэйгиса был словно шелк.
Его прикосновения были опытными, дразнящими, мучительными, они почти доводили ее до оргазма и заставляли замереть на самом краю. Он прикасался к ней с видом человека, который знал ее тело лучше, чем она сама.
– Да, – выдохнула она.
– Я нужен тебе, девочка Хло? – Снова легкое движение пальца.
– Да!
– Скоро, – его шепот вибрировал, – я попробую тебя вот здесь. – И снова палец прошелся по самому чувствительному местечку.
Хло рухнула на землю, стиснув кулаки и закрыв глаза. Эти простые слова почти – но снова не совсем, будь оно проклято! – довели ее до края.
Дэйгис прижал губы к ее уху и зашептал жарким соблазнительным голосом:
– Ты чувствуешь себя так, словно не сможешь дышать без меня?
– Да, – всхлипнула она.
– Ах, девочка, именно это я и хотел услышать. И вот оно, то, чего ты от меня так хотела.
Он слегка повернул голову Хло, чтобы поцеловать ее, и в тот же миг толкнулся вперед и начал вращать бедрами, вколачиваясь в нее. Хло выгнула спину ему навстречу, Дэйгис обнял ее за талию, и поцелуй стал глубже. Его язык двигался в одном ритме с движениями бедер. Напряжение, все нараставшее в ее теле, внезапно взорвалось, затопив Хло самым невероятным в ее жизни ощущением. Это было совсем не похоже на то, что она испытала в самолете, оргазм был более глубоким, он охватил каждую клеточку ее тела, он был сильнее и сокрушительнее, и Хло выкрикнула имя Дэйгиса.
Он продолжал размеренные толчки, пока она не обмякла под ним, потом подхватил ее бедра, поднимая Хло на колени и прислоняя ее спиной к себе. В такой позиции его яички хлопали по ее разгоряченной коже. С каждым шлепком она всхлипывала, не в силах сдержать звуки, которые невольно слетали с ее губ.
– О Господи, девочка, – прошипел Дэйгис сквозь зубы.
Он перевернул Хло на бок, обхватывая ее руками так, что она почти не могла дышать, и продолжил толчки. Его бедра без устали ходили взад и вперед.
Он выдохнул ее имя, когда кончил, и его сорвавшийся голос в сочетании с движением руки между ее ног подтолкнули Хло к очередному бурному оргазму. Она кончила так сильно, что потемнело в глазах.
Когда она пришла в себя после краткого полузабытья, Дэйгис все еще был внутри. И все еще был возбужден.
Гораздо позже он отвез ее в деревню Баланох, которая на самом деле оказалась небольшим городком. Они поели на центральной площади, вдали от лавок, окружавших ее по периметру, от запахов и шумной торговли кожевенников, мясников и кузнецов. Хло умирала от голода и с жадностью набросилась на соленое мясо со свежим хлебом, сыр, что-то вроде фруктового пирожного. Вино со специями сразу же ударило ей в голову, и она просто не могла не прикасаться к Дэйгису.
В этой деревне она повсюду видела доказательства того, что действительно находится в прошлом, – хотя у Хло уже не осталось по этому поводу ни малейших сомнений. Дома здесь оказались мазанками, в крошечных двориках играли босоногие дети. Лавки и магазины были каменными, с крышами из соломы и горизонтальными ставнями, нижний из которых служил прилавком. Возле чанов кожевенников она видела, как молодые девушки бреют шкуры огромными ножами. У кузни Хло замерла в восхищении, глядя, как кузнец вытягивает длинный прут раскаленного железа и как летят искры из-под его молота.
Она так засмотрелась в единственное окно лавки, за которым виднелось множество книг, что Дэйгис пригрозил забросить ее на плечо и носить самому, потому что так будет быстрее. Она начала было подниматься по ступеням в лавку, но он развернул ее, прижал спиной к двери и целовал до тех пор, пока Хло не только начала задыхаться, но и полностью забыла о том, куда шла.
В городке оказались торговцы свечами, горшечники, ткачи, даже оружейник, а еще здесь было несколько церквей.
Она ничего не могла с собой поделать, и больше десятка раз Дэйгису приходилось осторожно поддевать пальцем ее подбородок, чтобы она закрыла постоянно приоткрытый от удивления рот. Она сбилась со счета, сколько раз у нее вырывалось нечто вроде «Господи Боже, я правда здесь!».
Они были в Баланохе слишком недолго, Хло не успела тщательно его исследовать, но в данный момент ей куда больше хотелось исследовать то, что мог предложить ей большой красивый мужчина, который вытворял с ней такое, что у Хло земля уходила из-под ног.
Они остановились в нескольких лигах от деревни, возле дубовой рощи на берегу ручья, который впадал в прозрачное озеро.
В этот раз, когда Дэйгис снял ее с седла, его взгляд был нежным, а каждое прикосновение – ласковым и осторожным, словно он безмолвно извинялся за проявленную раньше грубость (против которой она ничуть не возражала!). Он снова овладел ею, на этот раз в озере, нагретом солнечными лучами, после того как нежно вымыл все «пострадавшие» части ее тела. Теперь он не торопился, даря ей десятки жарких, влажных, ленивых поцелуев, лаская и дразня ее груди. Он положил ее на спину на берегу озерца и оказался между ее бедер, забросив ноги Хло себе на плечи, чтобы ласкать ее языком, как обещал в прошлый раз. Он ласкал ее до тех пор, пока Хло не обезумела от желания, а потом притянул к себе в воду и заставил оседлать себя. Она вцепилась в его плечи и смотрела ему прямо в глаза, когда он снова соединился с ней.
И прежде чем она отключилась в его руках, удовлетворенная, обессиленная, с легкой болью в местах, которые никогда раньше не болели, Хло уже знала, что пропала окончательно и бесповоротно, что она сделала то, что обещала себе не делать, – влюбилась по уши в странного темного горца.
* * *
Когда Дэйгис наконец проснулся, луна уже посеребрила вереск своим светом. Он раскинулся на пледе, Хло спала в его объятиях, прижавшись к нему спиной, их ноги переплелись во сне. Будь он чуть более сентиментальным, он мог бы расплакаться от удовольствия.
Она приняла его таким, каким он был. Всего его. Он стал диким, им управляла тьма, он почти потерял человеческий облик, но Хло спасла его, позволила снова стать самим собой.
И в этот раз он постарался любить ее более нежно, медленно, ласково, чем обычно позволял себе это.
Но как бы он ни брал ее, Хло отзывалась именно так, как нужно. Он был прав, она оказалась ненасытной, в ней тоже жила первобытная дикость. Хло была готова к любви, несмотря на свою невинность, и в ней уже проснулся голод, она хотела, чтобы он разбудил ее, научил, и Дэйгис наслаждался каждым мигом этой учебы. Он наслаждался осознанием того, что он у нее первый. И последний, с чувством собственника подумал Дэйгис. Хло была бесстрашной маленькой девочкой и, как он и подозревал, наслаждалась сексом во всех его проявлениях.