Глава 3. Другая часть
Другая часть
Увы! Нет мира и в тиши,
Я болен, и надежд не стало.
Нет даже тех богатств души,
Что в мысли Мудрость обретала,
Когда не внешностью блистала.
Любовь и праздность, слава, власть.
Все - тем, которых в мире мало,
Кто наслаждаться может всласть.
И в том их жизнь. А мне - дана другая часть.
Перси Биши Шелли, Стансы, написанные в унынии вблизи Неаполя, перевод В. Левика
***
Медленно возвращаясь в реальность из сна, который тут же начал блекнуть, Гермиона протянула руку, чтобы выключить будильник. Было всего семь, она могла спокойно подремать, прежде чем собираться на площадь Белгравия. Всего через неделю с первого посещения Дома изначальное предубеждение ушло, оставив вместо себя интерес к происходящему в его стенах. Драко Малфой оказался душой компании, заставляя ее недоумевать, сам ли он настолько изменился после окончания войны или же ее настрой против него как слизеринца и заклятого врага Гарри Поттера не давал разглядеть его истинную личность во время пребывания в школе. В любом случае, она наслаждалась его вниманием, когда всю прошлую неделю он сам искал встречи с ней, чтобы пообщаться.
Закутавшись поплотнее в одеяло, Гермиона заново перебрала в уме воспоминания о прошедших днях. После ее катастрофической встречи с Северусом Снейпом, произошли более приятные события. Например, ужин в ресторане с Падмой, Дином и Невиллом тем же вечером, когда они рассказали друг другу о том, что произошло с каждым после выпуска из Хогвартса. Тогда же заметив, что Падма и Дин были сильно увлечены друг другом, Гермиона начала опасаться, что ее лучшая подруга слишком торопится ответить взаимностью на очевидный интерес к ней со стороны Дина, находясь под впечатлением от очаровательного крошки племянника и вызывавшего зависть безоблачного семейного счастья сестры-близняшки. Кроме того, можно было догадаться, чего наслушалась Падма о статусе холостяка Дина от его лучшего друга Симуса во время поездки в Дублин. Восторг Парватти от возможности такого выбора тоже не вызывал сомнений. Но вскоре опасения Гермионы утихли, поскольку Падма, казалось, решилась не связывать себя раньше времени и после того первого дня стала уделять Дину внимания не больше, чем другим кандидатам. Гермиона вздохнула с облегчением. Дело было не в том, что Дин ей не нравился; просто за время обучения в университете она обнаружила, что Падме не была чужда импульсивность.
Их первое занятие по Магической кулинарии оказалось весьма забавным. Курс вела Гортензия Расплескайко, старая ведьма, уже не совсем в своем уме. Большинству девушек не составило труда приготовить по ее поручению пирог с индейкой и говядиной, но было совершенно очевидно, что Драко, Блейз и Панси ни разу ничего не приготовили за всю свою жизнь. Хаос, получившийся в результате на их столах, вызвал массу веселья. В конце занятия Мадам Расплескайко объявила пирог Дина очевидным фаворитом, за что он тут же получил в награду сияющую улыбку Падмы.
Урок по Магическому домоводству был скучным, хотя двухчасовая лекция по Магической прочистке труб предоставила Гермионе массу возможностей изучить возможных супругов, поглядывая на них из-под своих кудрей. Она понаблюдала за Драко; без сомнений, он был симпатичным, как и его друг Блейз. Но последнего, в отличие от Драко, она терпеть не могла, поскольку находила грубым и вспыльчивым до крайности. После этого пристальному изучению был подвергнут Майкл Корнер, бывший бой-френд Джинни. Бесцветный и скучный, он проигрывал в привлекательности Малфою, но все же не был совсем неподходящим.
Урок Женского Здоровья оказался именно таким, что Гермиона ожидала: подозрительно похожим на курсы подготовки к родам. Удивившись отсутствию упоминаний о контрацепции, она заключила, в конце концов, что это противоречит основной идее Закона о Браках. Занятие, которое состоялось в пятницу утром — Добрачное Консультирование, было в каком-то смысле полезным. Консультант, который проводил занятие, разделил их на две группы: мужскую и женскую, и поручил им определить, что они ожидают от брака. И если список женской половины оказался составлен из таких понятий как «любовь», «надежность», «поддержка» и «дети», мужчины включили в него совершенно иные вещи, такие как «домашняя еда», «регулярный секс» и (вообще-то она подозревала, что автором этой идеи был Драко) «Шведский массаж всего тела». Занятие, конечно, улучшило понимание того, что находится в головах молодых людей двадцати с небольшим лет.
Посмотрев на будильник сонным взглядом, Гермиона увидела, что уже половина восьмого. Громко зевая, она от души потянулась и выпрыгнула из уютной постели. Схватив полотенце, и наградив отца утренним поцелуем, она вдруг вспомнила какой сегодня день. Вторник означал, что сегодня произойдет еженедельная встреча с Северусом Снейпом. Встав под горячую воду, она принялась изо всех сил тереть кожу, стараясь избавиться таким способом от неожиданно охватившего ее беспокойства.
Она боялась вновь встретиться с ним и недоумевала, чем могла заслужить такую враждебность с его стороны. Никто из других кандидатов не пожаловался на встречи с Инспектором, а Невилл даже поделился удивлением по поводу вежливости Снейпа. Задетая тем, что он был так особенно жесток именно с ней, Гермиона не стала упоминать о его необъяснимом поведении своим друзьям, решив считать это некой формой неприятия, возникшего из-за того, что она спасла ему жизнь. Воспоминания о том ужасном дне вновь нахлынули на нее.
Наступило утро после падения Волдеморта. Гермиона, Рон и Гарри находились в кабинете директора, Гарри сказал портрету Дамблдора о том, что он собирается положить Старшую Палочку обратно под белую мраморную могильную плиту, и они уже повернулись, чтобы выти из кабинета под аплодисменты портретов, висящих на стенах. Она в последний раз взглянула на портрет Дамблдора и внезапно замерла от ужаса. Потрясенная, она схватила Гарри за руку.
- Гермиона, - прошептал он. - Что случилось?
Она посмотрела на него полными ужаса глазами и воскликнула:
- Он все еще жив! О, Боже. Он все еще жив, а мы просто бросили его!
Гарри и Рон выглядели совершенно смущенными.
- Гермиона, - ласково начал Рон, - он мертв. Фред умер...
- Нет, - накатившая тревога вызвала у девушки слезы и сдавила дыхание. - Снейп! Профессор Снейп все еще жив!
Гарри и Рон обменялись обеспокоенными взглядами.
- Гермиона, он мертв. Мы видели, как он умер!
- Он был директором, Гарри. Если он умер, то где же его портрет? Ты говорил нам, что портрет Дамблдора появился здесь спустя всего час или два после его смерти! - Гермиона продолжала настаивать на своем.
- Может быть, он недостаточно долго пробыл директором и не заслужил портрета? - предположил Гарри, оглядывая комнату.
- Нет! - Гермиона чувствовала, как нарастает паника. - Это устроено иначе. Портрет должен быть здесь! Или Снейп жив!
Сказав это, она кинулась вниз по лестнице, и понеслась по коридорам, не разбирая дороги. Из ее глаз полились слезы. Гермиона не могла поверить, что они бросили его, даже не убедившись в отсутствии пульса. Рон и Гарри бежали следом. Уже у выхода она неожиданно остановилась, достала свою волшебную палочку из-под мантии и крикнула: - Акцио, Дикий Бадьян!
Не дождавшись характерного свиста приближающегося сосуда, Гермиона торопливо раздала указания:
- Рон, беги за Мадам Помфри. Скажи ей, чтобы захватила с собой Дикий Бадьян и Кроветворящее Зелье. А ты, Гарри, найди Профессора МакГонагалл и расскажи ей, что произошло. Попроси ее вызвать лекарей из больницы Св. Мунго и привести их в Визжащую Хижину.
Кивнув, оба поспешили обратно в Большой Зал. Гермиона кинулась через школьный двор к огромной иве, сердце ее безжалостно грохотало в груди, чувство вины боролось с ужасом. У дерева начала спускаться в тоннель, так быстро, как это было возможно по неровной, изрытой корнями земле. Достигнув конца прохода, она протиснулась через отверстие в комнату, где ее бывший учитель лежал в луже крови, недвижимый и белый как сама смерть.
- Профессор? - прошептала она, приблизившись к его безжизненной фигуре. - Профессор Снейп? Вы меня слышите?
Он не пошевелился. Его глаза были открыты и казались совершенно пустыми. Гермиона издала невольный стон: Снейп, несомненно, выглядел мертвым. Отчаянно трясущимися руками она дотянулась до его запястья, пытаясь нащупать пульс дрожащими пальцами. После первых бесплодных попыток, практически поверив, что уже слишком поздно что-то делать, она, наконец, ощутила слабое, еле уловимое трепетание жилки, свидетельствующее о том, что он еще не умер.
- Вы живы! - вскрикнула она и заглянула в остекленевшие глаза своего учителя, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, подтверждающее, что его сердце еще бьется.
- Вы слышите меня, профессор? - аккуратно прикоснувшись к его лицу, Гермиона ощутила холод. Она воспользовалась палочкой: - Оживимус! - Но ничего не произошло. Внезапно она осознала, что он может быть по-прежнему в сознании, но полностью парализован змеиным ядом. В смятении оглядев лужу крови вокруг себя, она поняла, что стоит прямо в ней. Учитывая количество потерянной крови, невозможно было поверить, что его сердце все еще билось.
Не зная, что еще сделать в ожидании помощи, она придвинулась к Снейпу ближе и, положив его голову себе на колени, принялась медленно гладить его волосы. Слезы текли по ее лицу и падали на его пепельные щеки.
- Если Вы можете слышать меня, профессор, я хочу чтобы Вы знали, что я ужасно, ужасно сожалею, - шептала она. Мне так жаль, что мы оставили Вас даже не проверив, живы ли Вы еще; мы были уверены, что Вы умерли!
Она замолчала на мгновение, захваченная горем и страданием.
- Я такая идиотка, Профессор, - продолжила она. - Я забыла, что змеиный яд может парализовать, не убивая. Мне ужасно жаль. - Она зарыдала. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла обуздать свои эмоции.
- Скорее всего, Вы без сознания, учитывая, сколько крови Вы потеряли, но если вдруг Вы меня слышите, я хочу Вам сказать, что я считаю Вас самым смелым человеком, которого я только знаю. - Секунду она вглядывалась в его черные глаза, и, убедившись, что он без сознания, продолжила:
- Мне жаль, что я часто сомневалась в Вас в прошедшие годы. Гарри рассказал нам о том, что увидел в Думоотводе; не могу поверить в то, через что Вам прошлось пройти на протяжении стольких лет... и все во имя благополучия Гарри... во имя его матери. Прежде, чем покончить с Волдемортом, он сказал ему, что Вы любили его мать. Волдеморт узнал, на чьей Вы были стороне, прежде чем он умер; возможно, это станет для Вас каким-то утешением.
Как только свет раннего утра начал проникать сквозь щели в дощатых стенах хижины, Гермионе показалось, что она слышит приближающиеся голоса. Она понизила свой голос до едва различимого шепота.
- Гарри рассказал мне и Рону о том, что он увидел в Ваших воспоминаниях. Я клянусь Вам, Профессор, мы никогда не расскажем об этом ни одной живой душе. Многие слышали то, что Гарри сказал Волдеморту, но они знают только это и ничего больше. Я верну Вам Ваши воспоминания, когда Вы поправитесь. Если же Вы не поправитесь..., - она сдержала всхлип, - я уничтожу воспоминания, чтобы никто больше не узнал.
Голоса стали громче; она могла ясно различить среди них Рона и Мадам Помфри. Гермиона взглянула в последний раз в пустые глубины черных глаз лежащего перед ней человека и вытерла слезы рукавом своей грязной кофты. Невозможно было поверить, что он поправится, совершенно неподвижный, практически белый. Наклонившись ниже к его уху, и продолжая гладить его по волосам, она прошептала: - Спасибо Вам, профессор Снейп. Спасибо Вам за все, что вы сделали. Вы были таким храбрым. Я всегда, всегда буду сожалеть о том, что мы так долго не возвращались к Вам.
Она как раз закончила говорить, когда в комнату осторожно влез Рон, а за ним Поппи Помфри.
- С дороги, Рональд! - прикрикнула Мадам Помфри, шокированная состояние коллеги. Нащупывая пульс в его запястье, она встретилась взглядом с Гермионой. - Вы были правы. Он все еще жив. - Она посмотрела на лужу крови. - Хотя только боги знают, как; он уже должен был умереть.
Из своей мантии она извлекла маленький прозрачный пузырек. - Запрокиньте немного его голову, вот так..., - приказала она Гермионе. - Я нанесу Бадьян прямо на раны. Надеюсь, он без сознания, поскольку жжение будет ужасным.
Как только капли бадьяна коснулись ран, раздалось громкое шипение. К ужасу Гермионы, они не исцелились, хотя тоненькая струйка крови, которая до этого времени сочилась из горла Снейпа, исчезла.
Мадам Помфри покачала головой. - Мы почти ничего не можем сделать с таким ядовитым укусом; его необходимо доставить в больницу Св. Мунго. - Она снова обратилась к Гермионе. - Давайте попытаемся влить в него немного Кроветворящего зелья; по крайней мере, это поддержит в нем жизненные силы до тех пор, пока он не попадет в Лондон.
Гермиона чуть приподняла голову Снейпа, пока Мадам Помфри влила ему в рот столько, сколько сумела зелья, и помассировала ему шею, стараясь не прикоснуться к зияющим ранам с двух ее сторон, чтобы заставить его проглотить. Внезапно снаружи донесся шум.
- Гермиона? - позвал Гарри.
- Сюда! - успела она ответить, прежде чем Гарри, Минерва МакГонагалл и двое мужчин в одеждах Целителей ворвались в комнату. В считанные секунды они сотворили носилки, вынесли его безжизненное тело из хижины и аппарировали прямо в больницу Св. Мунго. Гермиона смотрела на место, с которого они исчезли, как ей показалось, целую вечность, не замечая текущих по щекам слез вины и усталости.
- Гермиона, - ласково позвала ее Минерва МакГонагалл. - Ты спасла ему жизнь. Ты переутомлена. Идем... Давай вернемся в замок.
Девушка посмотрела на директора полными муки глазами. - Я должна была проверить до того, как мы его покинули... много часов назад! А если он все это время был в сознании и лежал там в агонии?
- Гермиона, - ответила Минерва, с теплотой глядя на нее, - так много людей погибло сегодня. Многие продолжают страдать от боли в школе. Скольких из них мы могли бы спасти, если бы сделали что-то по-другому? - Она приподняла подбородок Гермионы. - Я сама сегодня могла бы спасти Нимфадору Тонкс, если бы успела произнести заклинание секундой раньше.
Гермиона потрясенно вздохнула, а МакГонагалл грустно кивнула. - Теперь мне придется жить с этим. Но я спасла сегодня немало жизней, и это уже что-то. И ты спасла его жизнь, Гермиона. Это немало.
С тех пор минуло пять лет, не уменьшивших ее терзаний чувством вины. Она вышла из душа и завернулась в пушистое полотенце, размышляя, ненавидел ли Снейп ее за то, что она спасла ему жизнь, или потому что она сделала это недостаточно быстро.
***
Когда Гермиона добралась до Дома в Белгравии, она обнаружила, что большинство ее товарищей уже собирались в гостиной с чашками чая и кофе. Поболтав несколько минут с Кэти Белл, она подошла к Падме, которая сидела на большом удобном диване рядом с Невиллом.
- Доброго утра вам обоим! - радостно воскликнула она, присаживаясь на подлокотник дивана рядом с Невиллом. Мгновенно покраснев и пробормотав что-то насчет необходимости посетить ванную, он практически спрыгнул с дивана и выбежал из комнаты.
Гермиона и Падма обменялись совершенно озадаченными взглядами. - Это что вообще такое было? - спросила Падма.
Гермиона покачала головой. - Понятия не имею. О чем вы говорили до того, как я к вам подошла?
Падма пожала плечами. - Да ни о чем, в общем-то; о всяких безобидных вещах... ну ты понимаешь... Хогвартс, растения, все в таком духе.
Продолжая недоумевать по поводу странного поведения Невилла, они направились на занятие по Магической Кулинарии, где на этой неделе им предстояло приготовить яблочно-черничный пирог.
- Она умеет готовить что-нибудь кроме пирогов? - прошипел Драко Гермионе.
Девушка рассмеялась. - Кто бы говорил. Ты сам сможешь приготовить что-нибудь кроме тостов?
- Не умею даже этого, - ответил он, широко улыбаясь. - На самом деле, я даже не знаю, где у нас дома находится кухня.
Гермиона закатила глаза. - Из тебя выйдет чудесный муж.
Драко ухмыльнулся. - Видишь ли, Грейнджер, - прошептал он, - мои таланты в области семейной жизни сосредоточены в другом месте: в спальне, например.
Гермиона громко хихикнула, за что Мадам Расплескайко наградила ее строгим взглядом, а Падма вопросительно поднятой бровью. В конце занятия пирог Падмы был провозглашен лучшим.
- Я так и знал! - сказал Дин, когда они сняли свои фартуки. - Мы предназначены друг другу небесами. Мы могли бы торговать пирогами!
Падма очаровательно покраснела. Гермиона чувствуя себя лишней, посмотрела на часы. У нее перехватило дыхание. Их задержали на десять минут, а это означало, что она опоздала на встречу со Снейпом. Кинув свой фартук на столешницу, она вылетела из комнаты и стала подниматься, перепрыгивая по две ступеньки за раз. Добравшись до двери кабинета, она тяжело дышала и, к тому же, не сомневалась, что волосы у нее на голове торчат в разные стороны как у пугала. Заправив свои топорщащиеся кудри за уши, она попыталась придать себе респектабельный вид, затем постучала в дверь и вошла в комнату.
Северус Снейп сидел за столом, скрестив руки на груди и недовольно нахмурив брови. Гермиона чувствовала, как под этим властным взглядом у нее задрожали пальцы, и возненавидела себя за эту слабость.
- Мне ужасно жаль, что я опоздала, сэр. Нас задержали на занятиях по кулинарии, - выпалила она на одном дыхании.
- Понятно, - протянул он. - Это объясняет муку на Вашем носу.
Рука Гермионы тут же взлетела к ее носу, а сама она мучительно покраснела от стыда.
- Садитесь, Мисс Грейнджер, - отрывисто бросил он, показывая на пустой стул.
Она села, рассеяно вытирая свои руки, перепачканные мукой, о джинсы. Минуту Снейп пристально смотрел на нее, с любопытством, но без враждебности. Почувствовав, что у него есть важные новости, Гермиона заинтересовалась и, успокоившись, стала ждать, пока он заговорит.
Наблюдая, как он вновь изучает то документ из папки, лежащей на столе, то ее лицо, девушка начала размышлять, не изменил ли он мнение относительно приема ее на должность помощника Зельевара.
- Судя по всему, мне следует поздравить Вас, Мисс Грейнджер.
Гермиона почувствовала себя совершенно сбитой с толку. - Простите, сэр?
- Вы слышали меня, Мисс Грейнджер, - огрызнулся он. - Каким бы невероятным это не казалось, Вы стали первым кандидатом, получившим официальное предложение о вступлении в брак.
Не обратив внимания на оскорбление, Гермиона почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но не смогла произнести ни слова.
На лице Снейпа появилось выражение неприязни. - Гриффиндорцы, - пробормотал он. - Вас всегда видно насквозь, - не услышав возражений, он вздохнул. - Я так понимаю, что Ваше искреннее изумление вызвано тем, что Вы не знали ни о каком предложении?
Осознав, что выставляет себя полной дурой, она постаралась собраться. Да кто мог это сделать?
- Нет, сэр, не имела ни малейшего понятия.
Он взял лежавший на столе пергамент и помахал им перед ней. - Официальное предложение о вступлении в брак было сделано вчера, примерно в четыре часа пополудни. Детали Вы можете узнать самостоятельно, прочитав этот документ.
Гермиона смотрела на бумагу, словно та была ядовитой змеей. Она перебирала в уме имена, пытаясь догадаться, кто это. Драко? Нет, не может быть... Он шутил, когда просил ее выйти за него замуж. Майкл Корнер? Она неоднократно ловила на себе его взгляды, но, конечно же, это не мог быть он? Они едва ли когда-либо разговаривали. Блейз? Нет, они не нравились друг другу. Она была заинтригована.
- Кто же?
Ухмыляясь и не скрывая удовольствия, Снейп произнес: - Невилл Лонгботтом.
- Что? - воскликнула она. Ей внезапно стало трудно дышать, словно кто-то ударил ее в грудь. - О чем он только думал? - пробормотала она, неожиданно поняв причины странного поведения Невилла этим утром.
Снейп подтолкнул документ к ней через стол.
- У Вас есть сорок восемь часов на принятие решения. Официальное предложение включает в себя все сведения, касающиеся семейства Лонгботтомов, информацию о его доходах и резюме. Вы должны будете дать ответ мне....
- Нет! - Гермиона оттолкнула пергамент в сторону по полированной деревянной поверхности.
- Как Вы смеете меня перебивать, Мисс Грейнджер? - набросился он на нее. - Что значит «нет»?
- Мне нет никакой необходимости читать эти документы. Мой ответ «нет». Я не выйду замуж за Невилла Лонгботтома.
Снейп смотрел, как надежды на быстрое завершение его работы в качестве Инспектора по Налаживанию Брачных Контактов тают прямо у него на глазах. Конечно же, больше никто из чистокровных волшебников не захочет жениться на Гермионе Грейнджер. А его обязанности не будут считаться исполненными, пока все кандидаты не обручатся. В порыве внезапно вспыхнувшего раздражения он бросил:
- Могу я рискнуть задать вопрос, на основании чего Вы отвергаете данное предложение?
- Всего! – она начала тереть виски. - На том основании, что мы с Невиллом несовместимы. Я совершенно не понимаю, почему он так поступил! - Она встала.
Снейп недоуменно посмотрел на нее. - И куда это по-Вашему Вы собрались, Мисс Грейнджер?
Она направилась к двери. - Мне нужно найти Невилла. Я должна с ним поговорить.
- Немедленно сядьте! - приказал Снейп. - Вы не покинете этой комнаты, пока мы не закончим нашу встречу.
Гермиона разозлилась.
- Как Вы смеете разговаривать со мной как с двенадцатилетним ребенком? - гневно бросила она. - Мне почти двадцать четыре, я больше не являюсь Вашей ученицей, и, простите меня, конечно, сэр, но чувства Невилла для меня немного важнее, чем перепалка с Вами.
Глаза Снейпа сузились от злости. - По-Вашему, каждая наша беседа должна заканчиваться перебранкой?
- Похоже на то, - ответила она, в очередной раз захлопывая за собой дверь.
Снейп покачал головой, глядя в пол. Он был так близок избавлению от двух наиболее обременительных для него кандидатов, и эта возможность ускользнула у него между пальцев. Вне всякого сомнения, она была самой невыносимой ведьмой, которая только ему встречалась.
***
Сбежав вниз по лестнице, Гермиона ворвалась в гостиную и лихорадочно огляделась по сторонам. Практически все были здесь. Падма отвлеклась от своей беседы с Кэти Белл.
- Гермиона? Все в порядке?
Гермиона рассеяно кивнула, продолжая оглядывать комнату. В конце концов, взгляд ее упал на Невилла, который старался остаться незамеченным, сидя в кресле около книжных полок. Понимая, что большинство взглядов в комнате приковано к ней, она подошла к его креслу.
- Невилл, нам нужно поговорить, - Гермиона практически шептала. Невилл избегал ее взгляда, и она не могла не посочувствовать ему.
- Может, присоединишься ко мне в парке, который находится через дорогу минут через десять? - мягко произнесла девушка. - Я хочу сначала смыть с себя эту муку, - добавила она. На самом деле ей было плевать на то, в каком состоянии у нее руки, но ей было очень важно, чтобы ни у кого не возникло вопросов к Невиллу, для чего им следовало выйти из здания порознь.
Невилл кивнул и неловко заерзал в кресле. Отказываясь встречаться с вопросительным взглядом Падмы, Гермиона вышла из комнаты и направилась в женский туалет, который находился на том же этаже. Она посмотрела на себя в зеркало: волосы в полном беспорядке, а на носу все еще были следы муки. Смочив бумажное полотенце, она прижала его к горящим щекам, стараясь не испортить окончательно свой макияж. Сочувствие к Невиллу и страх перед тем, что ей предстояло ему сказать, чуть было не заставили ее не отказаться от предстоящего разговора. Может быть, стоило воспользоваться формальной процедурой отказа и оставить все как есть? Нет... она обязана была хотя бы объясниться, а еще понять, почему он это сделал. Перехватив свои неуправляемые волосы резинкой и быстро вытерев руки, она покинула здание, прежде чем кто-то смог ее заметить.
Дойдя до парка в центре площади Белгравия, Гермиона увидела Невилла, сидящего на скамейке. Страстно надеясь на то, что это не приведет к концу их дружбы, она села рядом. Он беспокойно теребил ремешок своих наручных часов, по-прежнему отка зываясь смотреть на нее.
- Почему ты это сделал, Невилл? - тихо спросила она.
Он пожал плечами. - Я подумал, что попытка не пытка. Ты всегда была очень добра ко мне; всегда подбадривала меня. Я подумал... я подумал, что может я тебе не совсем отвратителен.
Почувствовав ее руку на своей, Невилл, наконец, набрался смелости взглянуть ей в лицо.
- Конечно, ты мне не отвратителен. Ты мне очень, очень нравишься и всегда нравился. Просто мне кажется, что этого недостаточно для брака, а тебе?
- А что я могу положить в основу брака с остальными? - вздохнул он, кивая головой в сторону Дома на Белгравии. - Я так понимаю, ты отказала?
Неуверенность и несчастье в его глазах, вызвали у девушки прилив жалости. - Невилл, конечно, я отказала! У тебя есть масса положительных качеств, достойных восхищения и ты будешь прекрасным мужем, но не для меня. Мы слишком разные, Невилл. Мы просто несовместимы. Неужели ты сам не видишь?
Он нахмурился. - Ты имеешь в виду, что ты умная, а я идиот. Ты симпатичная, а я зануда. Ты пользуешься популярностью, а я нет.
- Не глупи. Ты сейчас просто хандришь. Ты знаешь, что ты очень умен, разве тебе не предложили работу в Хогвартсе? Кроме того, ты не зануда! И с каких это пор я стала популярной?
Невилл ущипнул себя за переносицу. - Извини. Я просто жалею себя. Мне ненавистна вся эта ситуация с браками, понимаешь? Мне не нужна эта чертова жена.
Гермиона никогда еще не видела его таким подавленным. - Невилл, что с тобой произошло? Я никогда не забуду ту ночь, когда мы шли с тобой в тоннеле из Кабаньей головы в Выручай-комнату. Ты преобразился; был таким храбрым, таким уверенным в себе. Ты бросил вызов Волдеморту; ты убил его змею мечом Годрика Гриффиндора! Если был когда-то истинный гриффиндорец, то это ты, Невилл Лонгботтом. Куда же делась вся твоя отвага?
Невилл вновь пожал плечами, но вдруг улыбнулся и повернулся к ней. - Волдеморт и Нагини оказались не такими ужасными, как перспектива поиска жены.
Они хором засмеялись.
- Ты простишь меня за то, что я тебе отказала? - спросила Гермиона.
- Конечно, прощаю. И ты прости, что я сделал это, не узнав твоего мнения; сам не знаю, что на меня нашло, - он улыбнулся.
Гермиона неловко обняла его, довольная, что между ними все снова наладилось. - Давай, это будет наш секрет, Невилл. Другими нет никакой нужды об этом знать.
Он вздохнул с облегчением. - Спасибо Гермиона. Я ценю это. Ты расскажешь Падме?
- Нет, - пообещала она. - Ты был моим другом задолго до Падмы, и это твой секрет. Я не скажу никому, если только ты меня не попросишь. Кроме того, - добавила она, широко улыбаясь, - мне кажется, что им и не нужно знать. Ханна поглядывает на тебя уже не первый день; мы же не хотим ее отпугнуть.
Невилл приподнял бровь от удивления.
- Ты не шутишь?
Гермиона кивнула.
- Ага. Я замечала это несколько раз. А еще Сьюзан рассказала мне, что Ханна надеется получить работу помощника библиотекаря в Хогвартсе.
Появившееся было на лице Невилла воодушевление, вновь угасло.
Осознав, наконец, в чем дело, она спросила:
- А что случилось с Луной, Невилл?
Он нахмурился.
- Она решила отправиться путешествовать в поисках всевозможных несуществующих созданий. Какое-то время она мне писала, но последние два года я не имею ни малейшего представления, где Луна и что с ней. Последнее, что я слышал, она в Тибете занималась поиском йети.
Гермиона усмехнулась.
- Я могла бы догадаться. А вы когда-нибудь, ну, знаешь...
- Были вместе? - помог ей Невилл. - Нет... Никогда. Хотя я с ума по ней сходил. И все еще схожу. Я знаю, что она видела во мне лучшего друга, но не думаю, что я ей нравился или что-нибудь еще в этом роде.
- А я думаю, что ты ей нравился, - сказала Гермиона. – просто сомневаюсь, что она — как бы это сказать — могла выразить свою симпатию по нормальному, как мне кажется.
Они оба засмеялись.
- Почему ты не отправился с ней, Невилл? Почему ты просто не поедешь и не найдешь ее, без нее ты такой несчастный.
- Гермиона, я не могу уехать из Англии.
- Почему бы и нет? Ты мог бы отправиться на поиски всевозможных экзотических волшебных растений!
- Оставив своих родителей? - он посмотрел на нее взглядом, полным страдания. - Бабушка не молодеет; я не могу возложить всю ответственность за них на нее. Я навещаю их каждую неделю по воскресеньям. Кто будет это делать, если я уеду?
Гермиона неожиданно почувствовала себя очень глупо. Она практические забыла о родителях Невилла; а он никогда не упоминал о них с того дня, когда ребята встретились с ним в больнице Св. Мунго, навещая Артура Уизли. Жизненные обстоятельства бедняги Невилла были поистине душераздирающими.
- Мама не очень хорошо себя чувствует, - продолжил он, глядя себе под ноги. - В прошлом году у нее дважды было воспаление легких. Я понимаю, что она, скорее всего, даже не узнает меня, но оставить ее не могу; мама так радуется, когда к ней кто-нибудь приходит.
- Прости Невилл, - извинилась она. - Было глупо предложить тебе вот так вот взять и уехать. Конечно, ты не можешь бросить их.
Невилл покачал головой. - Я знаю, что веду себе как испорченный ребенок, Гермиона. Я знаю, что все мы потеряли кого-то кого любили во время войны, но в каком-то смысле то состояние, в котором пребывают мои родители, даже хуже. Я не могу по-настоящему оплакивать их, поскольку они все еще здесь, и все же я все равно, что круглый сирота.