Достаточно общая теория управления: зачем это надо?




Всякий разум — индивидуальный или соборный — в иерархии взаимной вложенности структур и процессов Мироздания решает прежде всего задачиуправления[4]по отношению к иерархически низшим системам и задачи самоуправления в пределах возможностей, предоставленных иерархически высшим объемлющим по отношению к нему управлением. Управление всегда — выражение субъективизма, но оно возможно только в отношении объективно существующих процессов и объективно осуществимых проектов. Если субъект-управленец оказывается во власти иллюзии существования объекта (процесса), которым он претендует управлять, или во власти иллюзии объективной осуществимости проекта, то его разочарование будет вполне реальным, а возможно — весьма жёстким… Объективной основой управления является субъективная способность управленца предвидеть поведение объекта управления под воздействием: внешней среды, собственных изменений объекта, управления. Реализация этой способности — ключ ко вхождению в управление: всё остальное — выражение этой способности в той или иной конкретике управления.

Управление возможно на основе практических навыков, которые индивид-управленец более или менее целенаправленно и осознанно использует, развивает и накапливает в качестве своего жизненного опыта. Какая-либо теория ему лично для осуществления управления в общем-то не нужна, если он достаточно чувствителен и внимателен к тому, что и как происходит в сфере его управленческой деятельности. Передача управленческих навыков другим — тем, кто только вступает в сферу управленческой деятельности, — также возможна без каких-либо теорий, если они (вступающие в сферу управления), в свою очередь, чувствуют то, что происходит в сфере их деятельности, видят как реагирует на это управленец-учитель, и способны хорошо вообразить себя на его месте в различных управленческих ситуациях.

Но процесс передачи управленческих навыков в какой-либо отрасли общественной деятельности без опоры на понятийный и терминологический аппарат теории управления во многом похож на воспитание мамой-кошкой котят: кто проникся происходящим процессом управления и смог вообразить себя в нём, а потом вести себя в качестве управленца в реальных жизненных ситуациях — молодец, а кто не смог — набьёт себе много шишек. С последним можно было бы и согласиться — в конце концов, это — его шишки, и набьёт он их себе, если бы не одно «но»: набьёт он их не только себе, но и окружающим, поскольку всякое действие в обществе, а тем более общественно-управленческое действие, затрагивает множество людей, подчас не в одном поколении. Поэтому обществу для передачи управленческой культуры от поколения к поколению всё же лучше передавать её на основе теории, а не исключительно на основе принципов взаимоотношений мамы-кош­ки с подрастающими котятами: иными словами, теория и принципы взаимоотношений мамы-кошки с подрастающими котятами должны взаимно вспомоществовать друг другу в процессе обучения.

Фактически так оно и есть: все частные отрасли прикладной науки развили свой понятийный и терминологический аппарат, на основе которого передаются знания от поколения к поколению.

Фактически во всех частных отраслях прикладного знания речь идёт об управления теми или иными процессами, относящимися к их «предметной области», хотя управление этими процессами и не называется управлением: медицина лечит и калечит, а не управляет здоровьем и болезнями; химия “химичит”, а не управляет синтезом и распадом химических соединений; архитектура и строительство что-то воздвигают, а не управляют проектированием и возведением объектов и т.п.

Так в каждой отрасли деятельности существует свой понятийный и терминологический аппарат, и подчас одно и то же слово в одной отрасли означает одно, а в другой — нечто совсем иное: так на транспорте слово «тендер» — ныне анахронизм, которым обозначают прицеп для паровоза с водой и топливом; в англоязычной экономической терминологии «тендер» — заявка на подряд, предложение (деловое).

В результате, если специалисты нескольких отраслей собираются вместе для того, чтобы впервые выявить и решить некоторую общую для них проблему, то прежде, чем начать собственно её решать, они изведут уйму времени для того, чтобы выработать некий общий для них профессиональный слэнг (подмножество языка, употребляемое в какой-то области деятельности), на котором общество впоследствии будет описывать выявление и решение проблем такого рода, если основоположники достигнут успехов и общественного признания.

Но не всегда специалисты разных отраслей могут найти или выработать общий язык (слэнг), и тогда они не могут выявить проблему, ради которой собрались, не могут перевести её в разряд задач и разрешить её. В этом случае они повторяют судьбу строителей Вавилонской башни, описанную в Библии (Бытие, 11:1 — 9).

Это касается всех проблем и задач, будь то мелкие житейские домашние дела, или же общественно полезное функционирование государственности. И более того: представители Науки и Религии (как отраслей культуры цивилизации), одинаково заявляя о том, что они работают на благо человечества, непрестанно конфликтуют друг с другом на протяжении всей памятной истории человечества. При этом в Науке процесс специализации зашёл настолько далеко, что не только представители разных наук не могут понять друг друга, но даже представители разных разделов одной и той же науки утрачивают взаимопонимание. То же касается и всех исторически сложившихся вероучений (так называемых «мировых религий»): они не только не могут прийти к единому пониманию богословских и социологических объективных истин, но каждое из них породило в прошлом множество сект и продолжают плодить новые секты. Это — единственно общее Науке и Религии в нынешней цивилизации — непрестанно усугубляет положение дел как внутри общества, так и в его взаимоотношениях с Природой.

Однако, всякий процесс в Мироздании может быть интерпретирован (представлен, рассмотрен) в качестве процесса управления или самоуправления. По этой причине понятийный и терминологический аппарат именно теории управления как таковой является обобщающим, что позволяет с его помощью единообразно описывать разные процессы: общеприродные, биологические, технические, и тем более — все социальные и процессы психической деятельности. Но обретя понятийный и терминологический аппарат какой-либо теории управления, не следует утрачивать и то, что свойственно котятам под руководством мамы-кошки, — воображения себя в ситуациях управления. В противном случае, “управленец” — начётчик-догматик, вдоволь нахватавшись терминологии, свойственной теории, формально-логически правильно оперируя ею, так и не сможет войти в практику управления конкретными процессами и будет выглядеть посмешищем на фоне теоретически безграмотных управленцев-практиков, чувствующих жизнь и воображающих себя в ситуациях управления обстоятельствами. Единообразное описание разнородных процессов с привлечением достаточно общей теории управления позволяет стоять на фундаменте всех частных наук; легко входить в любую из них[5]; и при необходимости — найти общий язык со специалистами в них: т.е. понятийный и терминологический аппарат достаточно общей теории управления — средство междисциплинарного общения специалистов разных частных отраслей знания и деятельности; средство объединения разрозненных научных знаний и прикладных навыков в гармоничную целостность, необходимую для безопасной жизни и деятельности отдельных людей и коллективов, слагающих общество. В этом — главное достоинство понятийного и терминологического аппарата теории управления. Во всём многообразии процессов[6] (со-бытий) при рассмотрении их в качестве процессов управления или самоуправления можно выявить присущее им всем общее, и соответственно этому общему построить понятийный и терминологический аппарат достаточно общей теории управ­ления. Сначала рассмотрим кратко все её категории, после чего подробно рассмотрим каждую из них во взаимосвязях со всем остальным.

 

Приложение 1. Фикция и абстракция, метрологическая состоятельность
(Фрагмент главы 1 из книги «Диалектика и атеизм: две сути несовместны)

Фикция отличается от абстракции тем, что абстракцию можно наполнить реальным жизненным содержанием (пример тому — вся абстрактная математика в приложении к решению разного рода задач практики), а фикция существует сама по себе как плод воображения вне какой-либо объективно возможной метрологически состоятельной связи с реальной жизнью.

«Метрологическая состоятельность» в наиболее широком понимании этого термина выражается в том, что:

· выявив явление в природе (а равно в обществе), ему дóлжно поставить в соответствие определённый набор признаков, каждый из которых доступен восприятию людей либо непосредственно через их органы чувств, либо опосредованно через приборную базу, порождённую культурой (собственно в построении такого набора признаков и состоит акт выявления в природе объективно наличествующего в ней явления);

· выявленные признаки могут быть сведены:

Ø либо в описание, на основе которого независимый наблюдатель способен выявить в среде его обитания это же явление либо однородное ему (по составу набора признаков: разные наборы признаков соответствуют разным явлениям) явление, если оно объективно наличествует в среде обитания;

Ø либо в модель, на основе которой можно вести прогностику в отношении развития этого явления либо однородных ему (по составу набора признаков) явлений.

· на основе метрологически состоятельных описаний и моделей (при условии, что они адекватны) человек (общество) может выработать своё отношение к явлению:

Ø игнорировать;

Ø приспособиться к нему;

Ø предпринять попытку управления явлением;

Ø однократно или многократно порождать аналогичные явления искусственно, ориентируясь на достижение каких-то своих целей. Собственно этот вариант отношения людей к явлениям природы и породил техносферу нынешней цивилизации.

Иначе говоря, метрологическая состоятельность деятельности, если она обеспечена, выражается в успешном прохождении последовательности: «объективно наличествующее в среде обитания явление Þ описание либо модель явления Þ деятельность, на основе описания или модели явления, связанная с этим явлением и приводящая к ожидаемым результатам».

Метрологическая состоятельность в наиболее широком понимании её сути представляет собой способность выявить объективную качественно-количест­вен­ную определённость, характеризующую природное или социальное явление, посредством: 1) измерительно-приборной базы науки или 2) органов чувств человека, или 3) «умозрительно». Это определение относимо как к реально существующим явлениям, так и к объективно возможным явлениям (во втором случае подразумевается творческая деятельность)

Приложение 2. Атеизм
(Фрагмент главы 6 из книги «Диалектика и атеизм: две сути несовместны)

Объективная реальность — это и есть Жизнь в предельно общем смысле этого слова. Жизнь есть Бог и сотворённое Богом Мироздание, представляющее собой живой организм. Жизнь в своих высших проявлениях разумна, несёт в себе объективный смысл, который может стать достоянием всякого субъективного разума, поскольку Жизнь содержит в себе Язык (как средство передачи смысла от одного субъекта к другому), а поток событий в Жизни представляет собой повествование.

Это тварное Мироздание материализм называет «материей»; а пантеизм[7], сталкиваясь с проявлениями деятельности высшего по отношению к человеческому разума, это же Мироздание, т.е. так называемую «материю», — обожествляет (для пантеизма высший разум — не Бог, Творец и Вседержитель, — а одно из свойств самого нетварного Мироздания).

Никаких интеллектуально-рассудочных доказательств бытия Божиего ни один разум сам в себе воспроизвести не может (в том числе и на некой «экспериментальной основе») как не может на тех же принципах воспроизвести и доказательства небытия Божиего.

Но Жизнь среди прочего включает в себя и этику (взаимоотно­шения свободно разумных [8]субъектов), выражающую нравы живых свободно разумных субъектов и их множеств (а также разумных множеств индивидуально не разумных элементов).

И в Жизни доказательство Своего бытия Бог — Творец и Вседержитель — даёт Сам персонально каждому, кто осознанно задаётся этим вопросом: и состоят они в том, что жизненные обстоятельства субъекта изменяются в соответствии со смыслом его молитв тем более явственно и зримо, чем он сам более отзывчив к зову Бога, когда Бог Сам обращается к субъекту через его внутренний мир, через других субъектов или на Языке Жизни, порождая стечения жизненных обстоятельств как вокруг, так и внутри субъекта. И эти доказательства носят нравственно-этический характер, поскольку стечения обстоятельств несут нравственно-этически обусловленный смысл и целесообразность по отношению к жизни субъекта, проявившего интерес к вопросу о бытии Божием.

Даваемые Богом доказательства Своего бытия объективны в том смысле, что даются субъекту, не будучи ему подвластны, но с другой стороны они и субъективны в том смысле, что их характер обусловлен субъектом, т.е. они соответствуют именно его личностному развитию, особенностям его мировосприятия и миропонимания.

И вследствие такого рода двоякой обусловленности, доказательства эти единственны и своеобразно-неповторимы для каждого. Они приходят в сокровенном от других жизненном диалоге с Богом, осознаваемом человеком. Именно в силу этого нравственно-этически обусловленного и единственно-своеобразного для каждого доказательства Божиего бытия — интеллектуально-рассудочных, логических доказательств бытия Божиего, а равно доказательств Его небытия — нет.

Что касается «экспериментальных доказательств», то этика — взаимоотношения субъектов — не может быть построена на основе «экспериментального» тестирования по перечню вопросов типа: “А как другой человек поведёт себя, если я сделаю так или вокруг него сформирую такие-то обстоятельства?” Всякий, кто разрабатывает тест или предлагает некий тест другому для того, чтобы строить свои взаимоотношения с ним на основе результатов, полученных в тестировании, объективно, т.е. вне зависимости от понимания этого факта и от своей воли, порождает встречный тест в отношении себя, в котором, прежде всего прочего, выявляется его личное неверие тестируемой стороне, которое в подавляющем большинстве случаев ничем не мотивировано, кроме собственных страхов, своекорыстия или каких-то предубеждений стороны теститирующей. Вследствие этого сторона, предпринимающая попытку тестирования другой стороны, в большинстве случаев получает крайне низкие оценки в порождённом ею же встречном тесте, поскольку нежизненная искусственность теста ощущается тестируемой стороной в качестве заведомой фальши и неискренности в отношении себя в поведении тестирующей стороны.

Взаимоотношения личности и Бога в Жизни на основе такого подхода не строятся. Бог предостерёг людей от «экспериментов» в отношении Себя, которые издревле получили наименование «искушать Бога»[9].

Но субъективная составляющая обусловленности предоставляемых Богом доказательств Своего бытия многими ошибочно возводится в ранг полноты и достаточности, единственно исчерпывающей вопрос. Не воспринимая объективную составляющую вообще, они оценивают убеждённость других людей в бытии Божием как их чистейший субъективизм, не имеющий под собой никакой объективной основы, поскольку убеждённость других в Божием бытии якобы представляет собой исключительно их вымыслы и последствия галлюцинаций, а также и результат их веры сторонним обманщикам[10].

Однако не лучше и те, кто пришёл к «вере в единого Бога» (а равно к вере в каких-то иных богов) и настолько в ней «твёрд» и «крепок», что ему якобы нет нужды в жизненных доказательствах Божиего бытия. Хотя такие “верующие” оценивают убеждённость атеистов в небытии Божием как их беспочвенный субъективизм, однако и сами они тоже пребывают в плену субъективизма, но другого рода — в плену субъективизма авторов догматов того вероучения, которому они следуют.

Бог не нуждается в доказательствах Своего бытия, да и человек не нуждается в каждодневных многократных доказательствах ему Богом одного и того же объективного факта Своего бытия.

Но жизнь человека в ладу с Богом — осознанный диалог с Богом делами жизни человека и обстоятельствами, с которыми Бог человека сводит.

И хотя в Жизни Бог так или иначе непрестанно обращается ко всякому человеку, но только первое и однократное осознание этого человеком на основе каких-то явлений в его внутреннем и общем всем внешнем мире предстаёт для человека как доказательство бытия Божиего.

Поэтому отказ «твёрдых» и «крепких» в вере от адресованных каждому из них персонально доказательств Богом Его бытия на деле представляет собой во множестве случаев их принципиальный отказ от ведения с Богом жизненного диалога. В результате не внемлющие жизненным обращениям к ним Бога «крепко» и «твёрдо» верующие «в Бога» сами себя обращают в биороботов-зомби, которые под догмы своих верований с настойчивостью, достойной лучшего применения, норовят подстричь Жизнь, в том числе и продиктовать Богу, что и как должно быть осуществлено в Промысле.

В такого рода отказе от жизненного диалога с Богом, пусть и по-разному мотивированном, объединяются как бездумно верующие в то, что Бог есть, так и убеждённые в том, что Бога нет. И то, и другое — антижизненный атеизм.

Соответственно, то, что написано о доказательствах бытия Божиего, — не доказательство бытия Божиего как таковое, а только уведомление о возможности получить таковое доказательство[11] каждому.

Однако, мы живём в обществе, в котором для очень и очень многих людей получить такое сокровенное и Откровенное доказательство было бы большим горем, поскольку оно поставило бы их перед выбором:

· либо продолжать влачить то существование, какое они влачили прежде, называя его то радостью жизни, то страданиями без цели и смысла;

· либо преобразить свои нравы и этику и начать, наконец-таки, жить в осмысленном ладу с Богом в русле Его Промысла.

И многим предпочтительнее не знать о возможности такого выбора потому, что они уже сжились с первым, и их пугает сама возможность того, что Бог в Жизни не такой, как о Нём учат служители того или иного культа. А начать жить в ладу с Ним — означает отказаться от своего прежнего «автоматического» стиля жизни, отступиться от общества, погрязшего в пороках, и «в одиночку» (как им кажется, что многих пугает) воспарить над его исторически сложившимися традициями, культами, культурой в целом и направленностью их изменений под воздействием страстей и бездумной инерции; но воспарить над обществом для того, чтобы вернуться в общество и изменить направленность его жизни.

Другие предпочли бы избрать первое, но они предпочли бы сделать этот выбор в Мире, над которым нет безраздельного всевластия Бога, ограничивающего Себя только Им же избранной этикой — быть милостивым.

Кроме того есть те, кто предъявляет требования к доказательствам Божиего бытия, по умолчанию подразумевая «бесчувственность» и безумие Божие, в силу чего они ищут доказательств вне разумного диалога с Ним, и, естественно, — не находят; а некоторые исходят из желания «ухватить Бога за бороду», и чтобы Бог «был у них на посылках», не замечая того, что уподобляются старухе из “Сказки о золотой рыбке” А.С.Пушкина. Многие же просто пребывают в недоразумении или обретают себя вне внимательности.

А неразумные ложно отождествляют проявления Вседержительности, адресованные персонально тем или иным людям, и попущение Божие в отношении тех или иных людей персонально, как беспричинные, бесцельные, нравственно и этически немотивированные случайности (везение или невезение — в зависимости от их нравственно обусловленного отношения к «случайностям»). Обретающие же себя вне внимательности — пропускают без осмысления многое из того, с чем сводит их Жизнь, вырывая тем самым непроходимую для каждого из них пропасть между собой и Жизнью.

В Жизни нормы Праведности едины и общи: и для людей, и для ангелов Божиих, и для Бога. Единственное различие в том, что для Бога они — Его субъективные нормы: Им избранные и заложенные в Предопределение бытия Мироздания как объективная Праведность; а для всех остальных, Им сотворённых, они же — объективная необходимость, если они желают быть праведными.

Отрицание единства и всеобщности в Жизни норм Праведности, свершаемое в жизни, а равно вносимое в рассуждения хоть по оглашению, хоть по умолчанию, — нравственная основа идеалистического атеизма, разрывающая религию человека и Бога, который есть; способная породить эгрегор бога, которого нет, под властью которого увянут и совесть, и разум [12]. После этого придётся служить иерархии земных и невоплощённых заправил эгрегора, затмившего Бога, и влачить жалкое существование биороботов, не будучи ни полноценным животным в фауне биосферы Земли, ни Человеком — наместником Божиим на Земле.

Вследствие возведения на Бога напраслиной вседозволенности, якобы промыслительной, во множестве жизненных случаев идеалистический атеизм оказывается не способным различить: что проистекает от Бога, а что от диавола; в чём выражается благой Промысел Божий, а в чём попытки ему противоборствовать.

Иногда, не желая обсуждать библейские вероучения и источник их происхождения или вообще уходя от вопроса, что конкретно в Жизни протекает в русле Промысла, а что конкретно протекает в пределах попущения Божиего, но не желая признаваться ни себе, ни окружающим в своём безбожии, идеалистический атеизм заявляет:

Я верю в Бога вообще, а какой Он Бог? какую нравственность и этику Он избрал для себя? — мне неведомо, эти вопросы — не моего ума дело, они мне не по уму[13].

Это сродни тому, что откровенный атеизм выражает в заявлении о неверии ни в какого бога. Заявление о вере в «бога вообще» — иная форма заявления о неверии ни в какого бога, и никакому богу, поскольку единственный Бог, который есть, неотличим в этом абстрактном «боге вообще» от множества разнообразных богов, которых объективно нет.

И точно также идеалистический атеизм, заявляя о вере в неопределённого «бога вообще», выражает его собственную преломившуюся через трусость безнравственность [14]. Но в то же время в такого рода заявлениях о вере в «бога вообще» выражается и надежда на то, что единственный Бог, который есть, а не абстрактный «бог вообще», которого нет, — всё же милостиво простит и безнравственность, и обусловленную ею поддержку всех или некоторых из числа эгрегориально-маги­ческих культов материалистического и идеалистического атеизма в толпо-“элитарном” обществе.

В этом нравственном безразличии, обрекающем на бессмысленное страстотерпие в жизни вследствие неприятия Божиего водительства, идеалистические атеисты увязают. По причине нравственного безразличия и отказа от разума, данного Богом, идеалистический атеизм, упорствуя в этом и отступаясь от объективной праведности, становится жертвой Божиего попущения, чему примерами — полная бедствий жизнь и тяжёлая смерть многих подвижников идеалистического атеизма, в безумном упорстве неверия Богу по Жизни возводивших на Бога разнородную напраслину.

И это говорит священным Языком Жизни о том, что идеалистический атеизм хуже, коварнее и опаснее откровенного материалистического атеизма, который во многих случаях, как показывает история, своими делами, будучи готов принять на себя самоотверженно заботу о бесхозном с его точки зрения Мире, бывает ближе к объективной праведности, сам не ведая того и не рассуждая попусту или лживо о Боге. И не идеалистическому атеизму, преисполненному наветов на Бога, Милостивого, Милосердного, осуждать откровенный материалистический атеизм, хотя порицать его обязан всякий.

 

Приложение 3 Форма под заполнение ПФУ
(подробнее о ПФУ читайте в 10 главе ДОТУ)

 

ПФУ на тему: __________________________________________________________________________________  
 
1. Фактор среды. Выявление фактора среды который давит на психику, чем и вызывает у вас потребность в управлении. Управление по полной функции начинается именно с этого. (Что давит? Описать лексически. Выделить ключевые слова.)    
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
2. Стереотип (Единый образ для всех). Формирование навыка (стереотипа) распознования фактора среды на будущее и распространения его в культуре общества.    
   
   
   
   
   
   
   
   
3. Вектор цели (что хочу либо хотим?)Целеполагание в отношении выявленного фактора. Целеполагание - это формирование вектора целей в отношение данного фактора и внесение этого вектора целей в общий вектор цели субъекта управленца (обязательное наделение метрологии для детализации - штуки, кг, см, цвет и т.д.)    
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
4. Генеральная концепция 4. Генеральная концепция (как достигаем, что хотим?) (как достигаем, что хотим?) Идеи    
   
   
   
   
Способы    
   
   
   
   
   
   
   
Ресурсы    
   
   
   
   
   
Трудности (препятствия, ограничения, невозможно!)    
   
   
   
Причины    
   
   
   
5. Структура(Внедрение генеральной концепции в жизнь организация новых или реорганизация существующих управляющих структур, несущие целевые функции управления) Структурный способ (кто персонально за что, когда и где отвечает?)    
   
   
   
   
   
   
Безструктурный способ (кто персонально за что, когда и где отвечает?)    
   
   
   
   
   
6. Контрольные параметры. Контроль (наблюдение) за деятельностью структур в процессе управления, осуществляемого ими и координация взаимодействия разных структур (систематизация и переодичность метрологических данных, аналитика)    
   
   
   
   
   
   
   
7. Совершенствование действующей концепции в случае необходимости (Трасформация или переход в иной режим, качество)    
   
   
   
   
   
8. Ликвидация, трансформация Ликвидация существующих структур и высвобождение используемых ресурсов в случае ненадобности либо поддержание их в раб. состоянии до след. Использования    
   
   
   
   
   
   
   

 


[1] Определение из википедии https://ru.wikipedia.org/wiki/Абстракция

[2] Она отсканирована и включена в состав Информационной базы ВП СССР, распространяемой на компакт-дисках. См. так же сайты: www.dotu.ru, www.vodaspb.ru, на которых опубликованы все остальные работы ВП СССР (Сноска 2011 г.)

[3] А в работе ВП СССР “Основы социологии” ДОТУ — шестой раздел, не считая Введения. Предшествующие изложению ДОТУ разделы посвящены главным образом психологии. (Сноска 2011 г.)

[4] Хотя это слово и непривычно, но лучше сказать упра воления, поскольку управление без воли невозможно. Слово «воля» имеет в Русском языке два значения: 1) свобода, 2) подчинение возможностей, освоенных человеком, и его способностей достижению избранных им определённых целей.

[5] За исключением наук, которые также как и теория управления сами являются языками описания Мироздания: таких как математика, грамматика и т.п., аппарат которых тем не менее, может быть привлечён и к описанию процессов управления.

[6] Процесс — со-бытие во множестве взаимно вложенных процессов-событий, бытие которых протекает со вместно,

[7] «Пантеизм» — от греческого: «pan» — всё и «theos» — бог, — обожествление Природы, т.е. атеизм в форме возведения в ранг Бога — Творца и Вседержителя — Его творения.

[8] Без разума, свободного в выработке линии поведения в отношении других субъектов, свободного в определении (в том числе и предположительном) возможного для себя и невозможного, допустимого и недопустимого, нет места этике: могут быть только заложенные генетикой и культурой автоматизмы реагирования (возможно многовариантные) на окружающих и на их действия.

[9] Новый Завет, Матфей, гл. 4 повествует о такого рода «тестировании»: «1. Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола, 2. и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. 3. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. 4. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. 5. Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, 6. и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею. 7. Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего. 8. Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, 9. и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. 10. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи. 11. Тогда оставляет Его диавол, и сё, Ангелы приступили и служили Ему».

Однако, как выяснилось, синодальный перевод Библии на современный русский язык в этом месте содержит подлог. В оригинальных греческих текстах Иисус говорит: «Последуй за мной, сатана...» Аналогичное по смыслу и в Острожской Библии (первопечатника Ивана Фёдорова): «Иди за мной, сатана...» (Матфей, 4:10). Из этого можно понять, что Иисус отнёсся к предложению Сатаны как к пустому блефу афериста, а не как к реальному предложению “князя мира сего”; но более того, через Христа Сатане Свыше было предложено покаяние и послушание, которое тот отверг.

Этот же эпизод Лука в гл. 4 описывает аналогично Матфею, с той лишь разницей, что у Луки иная очерёдность искушающих Христа предложений.

[10] Одна из работ Б.Спинозы (1632 — 1677), которого относят к пантеистам, так и называется: “Три великих обманщика”, и в ней выражены его воззрения на деятельность Моисея, Иисуса, Мухаммада. Оклеветав названных и возведя на них напраслину, Б.Спиноза как и многие другие атеисты не выявил библейской «мировой закулисы», вследствие чего она и его писания приспособила к своим нуждам: есть “Три великих обманщика”, но нет лгущей «мировой закулисы», чья власть основана на распространении лжи и убеждении людей в том, что ложь и есть истина, а сама «мировая закулиса» существует только в больном воображении психопатов.

[11] К тому же доказательство, отвечающее критерию практической проверки, выдвинутому в “диалектическом” материализме в качестве критерия истинности человеческих представлений об объективном мире. То есть, если материалист, прочитав это, будет честен перед самим собой и перед “диалектическим” материализмом, то он неизбежно станет верующим Богу человеком, перестав быть “диалектическим” материалистом. Ну, а если проявит нечестность, то тогда другое дело: учение Маркса самоубийственно для подвластных ему потому, что оно ложно…

[12] «Совесть в пределах Библии, Библия — в пределах знания», — “юморист”-потешник М.Жванецкий. А поскольку знание, в свою очередь, — в пределах нравственно обусловленной «совести», то М.Жванецкий своим афоризмом охарактеризовал спиральный путь деградации людей под властью библейской культуры.

[13] Что: Бог ошибся в том, что дал субъекту именно такой ум, каким он способен располагать, но от чего отказывается?

[14] Безнравственность — составляющая субъективной нравственности в целом, представляющая собой по существу, во-первых, неопределённость нравственных мерил, обусловленную отсутствием каких-то из них или множественности нравственности, применение которых возможно в одной и той же ситуации, и во-вторых, неопределённость их иерархической упорядоченности.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-30 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: