Хулагу потерпел неудачу в своей попытке завоевать мусульманскую Сирию. Это произошло также в связи с тем, что его кузен — хан Кипчакии Берке выступил против него. Этот Чингизханид старшей ветви клана, который властвовал в степях Южной России, относился к исламу возможно с еще большей симпатией, чем Хулагу относился к христианству. А победы Хулагу вызывали у него неприязнь: "Он опустошил города мусульман, — так Рашид ад-Дин приводит слова хана Кипчакии, которые были сказаны в адрес хана Персии, он, не посоветовавшись со своими сородичами, погубил халифа. Если Аллах мне поможет, я потребую у Хулагу ответа за невинно пролитую кровь!"**
Испытывая такие чувства, Берке без колебаний сблизился с мамелюками, исконными врагами монголов, но защитниками мусульманской веры, чтобы пойти против персидского хана, главного действующего лица в монгольских завоеваниях, но покровителя христиан. Новый султан мамелюков — Бейбарс (1260—1277) по происхождению тюрок из Кипчакии, поддержал его намерения. С 1262 г. Берке приступил к обмену посольствами с Бейбарсом и объявил войну Хулагу.***
В ноябре-декабре 1262 г. Хулагуперешел в наступление, пересек Дербентский пролив, который на Кавказе являлся границей между
* Rachid ad-Din, trad. Defremery, 351-353. ** Ibid., 393. Cf.Vartan, J. A., 1860, II, 302. *** Cf. Barthold, Berke, Enc. Isl., I, 726. Cf. Hayton. Doc. Arm., II, 176.
двумя ханствами, продвинулся на "кипчакскую" территорию, дошел до Терека, но некоторое время спустя на него напала армия Берке под командованием Ногая, племянника Берке и он был отброшен в Азербайджан.*
Враждебность кипчакских ханов, проявленная с самого начала, а также последовавшая вслед за этим враждебность со стороны ханов по чагатайской линии, ограничивали действия персидского ханства, лишали активных действий путем непрерывных нападений с тыла со стороны Кавказа или Амударьи, полностью помешали вести военные действия для полного завоевания Сирии. Эти две междоусобные войны между Чингизханидами положили конец монгольским завоеваниям.
Но Хулагу по крайней мере завершил территориальное объединение Персии, ликвидировав многочисленные местные кланы. Ата-бек Мосула, старый Бедр ад-Дин Лулу (1233—1259) спас свой трон благодаря своему раболепству перед монголами, но его сыновья совершили оплошность, встав на сторону мамелюков, в результате чего Хулагу захватил Мосул, разграбил его и присоединил к своим территориям (1262).**
Таким образом атабек Фарса — Сельджук-шах (1262 — 1264) из династии Сальгуридов тоже организовал мятеж, но был убит монголами при взятии Казеруна (декабрь 1264). Хулагу передал трон Фарса сальгуридской принцессе Абиш-хатун, выдав ее замуж за своего четвертого сына — принца Мангу Тимура, брачный союз которых означал аннексию Фарса.***
Также другой сын Хулагу, его наследник Абака женился на Пад-ше-хатун, наследнице династии Кутлук-шахов Кирмана.****
Интересным моментом по которому у нас нет достаточных сведений, является деятельность буддизма в Персии в эпоху правления Хулагу и его первых преемников. Нам известно только, что определенное количество буддистских монахов прибыли из Уйгурии, Китая и Тибета, чтобы обосноваться в царстве Хулагу и где они соорудили многочисленные пагоды, украшенные рисунками и статуями.*****
* Rachid ad-Din, ed. Quatremere, 399. D'Ohsson, III. 380-381.
** D'Ohsson, III, 362, 370-374, d'apres Rachid ad-Din et Bar Hebraeus.
*** D'Ohsson, III, 397-404, d'apres Rachid ad-Din et Mirhond. Cf. T.W.Haig, Salghurides, E.I, 109.
**** Cf. Rachid ad-Din, trad. Quatremere, 403. Minorsky, Kutlugh-khan, E.I., II, 1238.
***** D'Ohsson, IV, 148.
Мы узнаем также, что хан Аргун, внук Хулагу, украсил пагоды картинами, где был изображен его портрет. *
Что же касается китайской живописи Юаней, то приходится только огорчаться, что она утрачена, так как ее наличие объяснило бы некоторые особенности последующей персидской миниатюры.
Наконец, несмотря на то, что Хулагу из-за своих бесчинств в Багдаде рассматривался мусульманами как бич божий, он тем не менее положительно относился к персидской литературе. Известный персидский историк Ала ад-Дин Джувейни — яркое тому свидетельство. Его отец, Беха ад-Дин (умер в 1253 г.), фамильным родом из страны Нишапура, служил уже при монгольской администрации и был назначен ответственным за финансовые вопросы Хорасана. Джувейни же сам выбрал административную карьеру. В 1256 г. он помешал Хулагу сжечь богатейшую библиотеку, собранную исмаилитами в Аламуте. Посетив дважды Монголию (1249— 1251, 1251 — 1253) и разбираясь глубоко в проблемах Центральной Азии, к 1260 г. он написал свою замечательную "Историю Завоевателя Вселенной" (Тарихи Джахан-гушай), то есть историю Чингиз-хана и его преемников до 1268 г. В 1262—1263 гг. Хулагу назначил этого примкнувшего к ним перса управляющим (медиком) Багдада. Отметим, относясь к нему с почтением, что в 1268 г. в период взрыва мусульманского фанатизма, несторианец Map Денха нашел убежище в его доме.**
Добавим, что его брат Шамс ад-Дин Джувейни был министром финансов (сахиб-диван) при ханах Хулагу, Абаке и Текудуре примерно с 1263 по 1284 г.
Правление Абаки
Хулагу умер около Мараги 8 февраля 1265 г. Вслед за ним через некоторое время скончалась императрица Докуз-хатун. С собой они унесли единодушную печаль восточных христиан, которые оплакивали с их уходом "две великие звезды христианской веры", "одна из которых подобна Константину, а другая — Елене", как с волнением писали Бар Эбраюс от имени, якобы сирийской, церкви и Киракос из Кантзага от имени армянской церкви.***
Преемником Хулагу был старший сын Абака (1265—1282). Новый хан оставался в Азербайджане, но в то время как при Хулагу роль столицы выполняла Марага, то при Абака эта функция столицы пере-
* Ibid., IV, 281.
** Бартольд, Джувайни, Э. И., 1, 1100.
*** Ap.d'Ohsson, III, 407-408.
шла к Таурису, которая сохраняла ее до конца правления династии, за исключением периода правления Олджайту (1304—1316), который выбрал своей столицей Султанию. Добавим, что по примеру Хулагу, Абака считал себя всегда только простым подчиненным при Великом хане Хубилае, который по его просьбе обеспечил его инвеститурой.
Абака, несмотря на то, что безусловно был скорее буддистом, как и его отец, был также благосклонен к христианским общинам — армянской, несторианской и якобитской — внутри страны, был в альянсе с христианством в борьбе против мамелюков Египта и Сирии — вне пределов своей страны. В год пришествия к власти он женился на Марии, дочери византийского императора Михаила Палерлога. Что касается сирийцев, то Абака был покровителем несторианского патриарха Map Денхи* до того, как мы это увидим, как он стал другом преемника последнего, известным Маром Йахбаллахом III.
Выше мы говорили о паломничестве, которое совершили два не-сторианских монаха, которые были родом, один из региона Токто на севере Шаньси, другой из региона Пекина, Раббаха Чомы и Маркуса, намеревавшихся посетить Иерусалим. Мы знаем, что после пересечения Кашгарии между 1275 и1276 гг., они достигли Персии. Их сирийская биография показывает важное значение несторианской церкви в Персии в период правления монголов. По прибытии в Хорасан они обнаружили около Тусы несторианский монастырь Мара Чэхиона.**
В Азербайджане около Мараги они встретились с патриархом Маром Денха, который, как об этом свидетельствуют историки, пользовался благосклонностью у монгольских властей.***
Оттуда они спустились в Багдад, где распологался несторианский епископальный центр, за которым укрепилось старое имя Сэлюции. Затем добрались до Ассирии, где находились другие известные святилища и монастыри в Арбеле, Бет Гармае и Низибе.****
Раббан Чома и Маркус остались в монастыре Святого Михаила в Тареле около Низибы, когда патриарх Map Денха обратился к нему, чтобы им было разрешено посетить Абаку. Тот не только оказал самую радушную встречу, но и вручил им жалованные грамоты для того, чтобы облегчить им паломничество в Иерусалим. Однако военное противостояние персидского ханства, с одной стороны, и кипчакского
* Map Денха, Патриарх с 1266 по 1281 гг., заменил Макиху. ** W. Budge, The monks of Kub ai-khan, 139-140.
*** Vie de Mar Yahballaha, trad. Chabot, Revue de l'Orient latin, 1893,593-594. **** Отправившись из Китая в 1275 г., они прибыли в Месопотамию в 1278 г. (Пельо).
ханства и мамелюков, с другой стороны, помешали осуществить это паломничество. Map Денха назначил тогда Маркуса метрополитом страны онгютов и страны китанов, то есть Северного Китая, а Раббана Чому его коадьютором,* но, прежде чем они приступили к своим обязанностям, Map Дехна скончался (24 февраля 1281 г.). Несторианс-кий церковный собор, который прошел неподалеку от Багдада, избрал Маркуса патриархом под именем Мара Йабаллаха III. Избрание носило явно политический характер. Несмотря на свою большую набожность, новый епископ весьма посредственно изъяснялся по-сирийски и не знал вовсе арабского языка. Но он был «монголом» и, во всяком случае, принадлежал тюрко-онгютскому народу, принцы которого были тесно связаны с Чингизханидским кланом. Персидские священники решили, что лучшей кандидатуры на пост патриарха, к которому благоволил хан Персии, не было. И в самом деле, когда Map Иахбаллах явился к Абаке, чтобы получить инвеституру, монгольский монарх встретил его как друга. «Он накинул на него манто со своего плеча, предложил ему собственное кресло, служившее малым троном. Он также дал ему почетный зонтик и табличку из золота,где были выгравированы имена монархов с крупной печатью патриархов».**
2 ноября 1281 г. пекинский прелат должен был принять сан патриарха несторианской церкви в соборе Мара Коки неподалеку от Сэ-люции в присутствии Мара Абрахама, метрополита Иерусалимского, Мара Жака, метрополита Самаркандского и Мара Иесубрана, метрополита Тангутского, то есть Каньсу в Китае.***
За пределами Монголии он приостановил войну, начатую его отцом против Берке, хана Кипчакии. Ногай, племянник Берке предпринял весной 1266 г. наступление, переправился через Дербент и Куру, но был разгромлен военоначальниками Абаки на Аксу и отброшен в Ширван. Берке лично пересек с внушительной армией Дербент и поднялся к Куре, чтобы переправиться через нее, но внезапно умер (1266). Его кончина прервала наступление.****
Как нам известно, на северо-востоке Абака противостоял вторжению чагатаида Барака, хана Трансоксианы, который в 1269—1270 годах овладел Хорасаном и занял Мерв и Нишапур. Нам также извест-
* Budge, op. Cit., 148.
** Chabot, I.e., Revue de l'Orient latin, 1893, 607-608.
*** Chabot, ibid., 609-610.
**** D'Ohsson, HI, 418-419.
но, что применив хитроумную тактику отступления, которой поверили соперники, Абака разгромил Барака около Герата 22 июля 1270 г.*
Заметим в связи с этим, с какой ловкостью мелик Герата — Шемс ад-Дин Керт смог избежать нежелательных неприятностей в разгар междоусобицы между монголами: накануне вторжения чагатаидов и для того, чтобы спасти город, этот ловкий афганец согласился признать себя вассалом, но как только Абака явился со своим войском в Хорасан, Шемс ад-Дин вновь стал сотрудничать с ним и что есть силы защищал Герат, что позволило хану Персии завлечь неприятеля в засаду, где он и был разгромлен.
В январе 1273 г. Абака одержал реванш; он перенес военные действия в Трансоксиану и послал армию, чтобы опустошить Бухару. Несмотря на преданность, которую проявил мелик Герата Шемс ад-Дин в 1270 г., Абака не доверял ему. Внешне осыпая его титулами и почестями, в 1277 г. он завлек его в Таурис, где тайком отравил (январь 1278 г.). Но в 1279 г., тем не менее, он назначил сына своей жертвы — Рох ад-Дина правителем Герата, который известен в истории как Шемс ад-Дин II.**
На западе Абака продолжил борьбу, начатую его отцом против мамелюков, которые в тот момент были властителями не только Египта, а и мусульманской Сирии. Мамелюкский султан Бейбарс, проповедник ислама в мире, и один из самых грозных воителей своего времени (1260—1277), предпринимал неоднократно наступление, несколько раз опустошая армянское царство Цилиции, которое было преданным и близким союзником монголов. В апреле 1275 г. он разграбил основные города страны: Сие, Адану, Таре и Лажаццо, после чего вмешался в дела сельджукского султаната Малой Азии. Как известно, это государство было тесно связано как вассал с персидским ханством; в младенческие годы юного султана Кай-Хосрова III (1265—1283), он находился под протекторатом Монголии, которым управлял перване (канцлер) Муин ад-Дин Сулейман. Этот министр, любитель интриг, кажется, завязал тайные связи с Бейбарсом, который безусловно стремился привлечь его для того, чтобы освободить страну от монгольской опеки. Известно, что в 1277 г. Бейбарс проник в сельджукский султанат и 18 апреля разбил монгольскую армию в Алибстане на верхнем Джейхуне при въезде в Каппадос, в то время как Перване, который командовал сельджукскими частями, обратился в бегство. Бейбарс с триумфом вошел в Кайсарию в Каппа-досе (23 апреля), а затем ушел в Сирию.
* См. выше, и d'Ohsson. Ill, 432-449 (d'apres Rachid ed-Din). ** D'Ohsson, III, 441-442, IV, 179-183.
Узнав об этом поражении, Абака немедля прибыл в Анатолию (июль 1277). Он сурово обошелся с сельджукскими тюрками, которые были гораздо преданнее мусульманской вере, чем Чингизха-нидской лояльности, сражались совершенно безвольно и, проведя расследование, Абака казнил Перване (2 августа).*
Абака хотел бы заключить прочный союз с романскими государствами для борьбы против мамелюков. С 1273 года он обращается с таким предложением к Папе и королю Англии — Эдуарду 1. Его два посла явились в мае-июле 1274 года к Григорию X и священнослужителям Лионского собора. Другие представители хана были в Италии в ноябре 1276 г. (Жан и Жак Васселюсы), затем в 1277 г. — в Англии при дворе короля Эдуарда I. Но ни Папство, ни Франция, ни Англия не решились откликнуться на предложение монголов.**
Абака принял решение действовать самому. Начиная с конца октября 1271 г. он послал десять тысяч всадников для разбоя в провинцию Алеппо. В сентябре — октябре 1280 г. он выслал еще больший отряд, который на какое-то время оккупировал Алеппо, за исключением крепости и поджег мечети (20 октября). Это была только предварительная разведка. В сентябре 1281 г. монгольская армия в составе 50 000 солдат вошла в Сирию. Царь Армении (Цили-ции) — Леон III, преданный вассал монголов, как и его отец — Хэ-тум, присоединился к монгольской армии. К 50 000 монголам примкнули также 30 000 армян, грузин и франков. Всеми этими силами стал командовать брат Абаки, принц Мангу Тимур. 30 октября 1281 г. монгольские войска с союзниками столкнулись около Хомса с мамелюкской армией под командованием султана Калавуна. Правый фланг монгольской армии, где находился Леон III с армянами и грузинами поверг в бегство силы противника, а в центре Мангу Тимур, получив ранение, покинул поле боя и его отсутствие стало причиной поражения его отряда. Еще раз монголы были вынуждены пересечь Евфрат.***
Абака умер некоторое время спустя после этого поражения (1 апреля 1282 г.).
* Aboul Fida, I.e., 155. Hayton, I.e., 180. D'Ohsson, III, 481-488. Grousset, Croisades, HI, 694.
** Cf. Hayton. L.c.,180-181.
*** Cf. Aboul Fida, I.e.,158-159. Hayton, 183-184. Bar Hebraeus, I.e., 592-593.
D'Ohsson, III, 524. Rohricht, Les batailles de Hims, Archives de f Orient latin, I, 638. Grousset, Histoire des Croisades, III, 699.
Правление Аргуна
Тэкудер,* брат Абаки и его преемник (6 мая 1282 года), нарушил традиционную политику своей династии. Несмотря на то, что он был сыном, возможно, несторианки (принцессы Кутуи-хатун), крещенной в молодости, как это утверждает монах Хэйтон, взял власть в свои руки, принял мусульманскую веру, получил имя Ахмед, титул султана и приступил к реисламизации Персидского ханства. «Он приложил все свои способности, чтобы обратить татар в ложную веру Магомета» — писал монах Хэйтон.**
В августе 1282 г. он послал мамелюкам предложение о мире и союзе. «Старая монгольская», буддистская и несторианская часть населения заявила протест Великому хану Китая — Хубилаю, дяде Тэ-кудера, являвшемся сюзереном Персидского ханства. По свидетельству Марко Поло, взбешенный Хубилай пригрозил вмешаться. Тэкудер возложил вину за подобное обращение к императорскому двору Пекина на патриарха Йахбаллаха III и его коадъютера Раббана Чому. Патриарх был брошен в тюрьму и, возможно, спасен, благодаря вмешательству матери-правительницы Кутуи-хатун, которая освободила его.***
Однако все те, кто выражал недовольство, монголы, буддисты и несторианцы, стали группироваться вокруг принца Аргуна, сына Абаки и правителя Хорасана. Вскоре началась междоусобная война. Ставка была весьма серьезной, речь шла о том, останется ли монгольская Персия монгольской или она станет обыкновенным мусульманским султанатом, будет ли она продолжать поддерживать несторианцев и якобитов внутри империи, а вне ее пределов — армян и франков, или она войдет в союз с мамелюками. Борьба вначале обернулась против Аргуна. Он восстал в своем Хорасане, откуда он двинулся на Адже-мистский Ирак, но был разбит в Ак-Ходже около Казвина 4 мая 1284 г. и вынужден был сдаться Тэкудеру. Однако заговор воено-начальников спровоцировал дворцовый переворот. Тэкудер, покинутый армией, был предан смерти 10 августа 1284 г., а на следующий день правителем был провозглашен Аргун.
Аргун приостановил исламизацию Персии. Лично исповедуя буддизм, как Абака и Хулагу, он доверил множество из основных государственных постов христианам или евреям, особенно в сфере управления финансами. В качестве министра финансов и главного совет-
* По монг. — Тагхудар.
** Hayton, I.e., 185.
*** Mar Yahballaha, trad. Chabot, Rev. de l'Orient latin, 1893, 75-77.
ника он назначил еврейского врача Сад ад-Даулэ, который с 1288 г. до последней болезни Аргуна (февраль 1291 г.) пользовался полным доверием принца. Умный, гибкий, знавший тюркский и монгольский языки, угодливый придворный (он заслужил свою благодарность от правителя за то, что в нужное время прописал лекарства для очищения желудка монарха), он сумел добиться расположения Аргуна, который его ценил также за преданность интересам государства. Превосходный администратор, он навел порядок в финансовых делах, положив конец откровенному грабительству со стороны вельмож. Он запретил военным руководителям опротестовывать решения трибуналов, лишил приближенных права обременять народ чрезмерными поборами, короче, объявил войну злоупотреблениям и стал искать пути, каким образом повернуть полностью военное правление монголов в сторону законной гражданской власти. Далекий от того, чтобы притеснять мусульман, он способствовал тому, чтобы судебные разбирательства между мусульманами проходили в соответствии с законами Корана, а не по монгольским обычаям, увеличил фонды религиозных пожертвований, оказывал содействие и материальную поддержку ученым и литераторам. Мусульмане могли его упрекнуть лишь в том, что он распределял основные руководящие посты своим единоверцам — иудеям, и в частности, распределил своим родственникам все откупы от налогов, за исключением Хорасана и Малой Азии, так как эти провинции являлись принадлежностью принцев Газана и Гайкату, сына и брата Аргуна. Чтобы там ни было, еврейский министр навлек на себя ужасное недовольство окружающих. Монгольские сановники были злы на него за то, что он мешал им в грабеже населения, а набожные мусульмане утверждали, что он совместно с Аргуном намеревался основать новую религию, заставить верующих перейти в «язычники», превратить Каабу в Мекке в храм идолов — безусловно превратить в буддистский крам и так далее. Явно, что эти обвинения были абсурдными, но они в последующем привели к гибели незаурядного человека.*
Одна из жен Аргуна — Урук-хатун,по происхождению кераитка, и племянница умершей правительницы Дукуз-хатун, была несториан-кой. В августе 1289 г. она крестила одного из своих сыновей — будущего хана Олджайту и дала ему имя Николай в честь Папы Николая IV. Монах Хэйтон пишет: «Аргун любил и очень уважал христиан. Христианские церкви, которые Тэкудер разрушил, были восстановлены /tynrfcoAi ». В самом деле, мы знаем из жизни несторианского патриарха Мара Йахбаллаха, что им были реконструированы многие бывшие храмы, один из которых — церковь Map Шалита в Мараге.
*Cf. d'Ohsson, IV, 31-38, 49-57 (d'apres Waccaf).