Во время эры Тайсё (1912-1926, время правления императора Ёсихито) в Осаке был большой пожар. Тогда один торговец деревом оставил свой дом на волю огня, взял все деньги, какие мог найти, и поехал в Вакаяму, чтобы скупить леса. Какой умный бизнесмен! Пока ещё горели дома его соседей, он был быстрее других, чтобы закупиться строительным деревом. Он знал, что цены на него взлетят до небес. Но он не видит истинного образа вещей, а смотрит на мир сквозь свои очки кармы, окрашенные сообразительностью бизнесмена. Дела обстоят таким образом не только касательно этого торговца. Куда бы ты ни глянул, все дают вести себя за нос своему обусловленному, кармическому восприятию. Откуда берётся такая кармическая обусловленность?
Всё равно, как хорошо ведёт себя эго, насколько оно занимается благотворительностью, сколько денег жертвует: Там всегда будет что-нибудь от эго. В буддизме различают между 4 различными иллюзиями, которые зависят от эго: Гати, гакэн, гаман и гаай (Гати означает не знать самого себя; Гакэн — смотреть на вещи только со своей собственной, ограниченной точки зрения; Гаман — важничать, сравнивая себя с другими; Гаай — самовлюблённость. Слог "га" во всех четырёх словах — это эго, "ти" — незнание, "кэн" — точка зрения, "ман" — важничание и "ай" — любовь).
Гати — это невежество. В буддизме его также называют темнотой или заблуждением. Твоё невежество выражается в том, что когда ты делаешь что-то хорошее, то думаешь, какой же ты хороший. Таким образом темнеет то хорошее, что ты сделал.
Гакэн — это то, что сегодня называется "-изм". Слог "кэн" касается с одной стороны твоих личных ожиданий: Если я сделаю это, то получу то, если сделаю то, то получу это; А с другой стороны он касается также и твоего личного, самовольного мнения. Какую бы позицию ты ни занял, там всегда есть доля такого самовольного мнения. Это значит, что каждый из нас имеет склонность самовольно судить о том, что ему принесёт то или иное действие и соответственно выполнять его или нет — не принимая во внимание всех остальных. А это выражается в мышлении. У каждого есть его собственный образ мышления. Корень этого мышления — гати, невежество, поэтому неудивительно, что такое мышление полно противоречий. Мы просто думаем так, как нам это подходит на данный момент. И ссоры не прекращаются, поскольку никто не хочет отпустить свои собственные, усердно оберегаемые взгляды.
Потом идёт гаман. Слово "гаман" можно объяснить различными способами, но в принципе оно означает, что мы встаём на цыпочки, чтобы посмотреть, кто больше. Все в мире поступают подобным образом. Это так и для атомных и водородных бомб, и для космических программ — мы всегда хотим быть первыми.
И в конце гаай, самовлюблённость. Каждому из нас своя рубашка ближе к телу, и все ведут себя соответствующим образом. Поэтому мы встаём на цыпочки, чтобы сравнить себя с другими, и строим самовольные взгляды. Так ты поднимаешься по лесенке в обществе. Это так и на самом верху в политике, и на самом низу в фабрике. Умные люди делают умные лица. Что делает нас такими умными? Гати, гакэн, гаман и гаай. Мы изо всех сил лезем из кожи вон, чтобы посмотреть, кто самый умный. Так мы усложняем себе жизнь и душим друг друга. И даже не знаем, зачем мы всё это делаем. Дело обстоит подобным образом не только в мире в общем, но и в твоей деревне, в твоей семье. Но если мы однажды увидим, насколько это глупо, позволять свернуть себе шею 4 иллюзиям эго и делать при этом умное лицо, то поймём, что имел в виду Шакьямуни, когда сказал: "Весь мир — это моё существование, и все страдающие существа в нём — это мои дети".
Некоторые считают, что нужно сначала изучать буддологию, чтобы понять это. Но буддология не играет здесь никакой роли. Ты можешь учиться, сколько хочешь, но это ничем не поможет тебе в решении твоей проблемы. Поэтому у Шакьямуни были и ученики, которые никогда не занимались интеллектуальной учёбой. Не все были такими умными как Шарипутра или Маудгальяяна (Имена двух главных учеников Шакьямуни, умерших до своего учителя. Во многих сутрах они проповедают Дхарму вместо Шакьямуни Будды. Шарипутра считался самым умным среди учеников Будды, а Маугдальяяна был знаменит своими сверхъестественными силами). Путь Будды знает бесконечное количество возможностей, поэтому и нет однозначного ответа на вопрос, что составляет суть Пути Будды.
Честь и хвала Дайни!
Говорят, что за те 10 месяцев, которые мы проводим в чреве своей матери, мы проходим через все стадии человеческой эволюции, начиная с одноклеточных. Таким образом мы ещё до нашего рождения вырастаем в людей. Конечно же, мы не осознаём этого, и нам не нужно думать о том, как к этому относиться. Ясно только то, что когда нас выбрасывают в этот мир, то мы не имеем ни о чём ни малейшего представления. Если нас выбросили в этот мир, то мы обязаны стоять на своих собственных ногах.
Однажды, когда Будде Шакьямуни было 12 лет, он сидел в тени дерева, а неподалеку от него крестьянин пахал своё поле. Таким образом на поверхности поля оказались всевозможные насекомые. Когда Шакьямуни увидел, как с неба опустилась птица, чтобы съесть насекомых, то он спросил себя, почему в жизни всё так устроено. Птица, которая ест насекомых из вспаханной земли, будет застрелена человеком. И так это продолжается до бесконечности. Гейша водит за нос одного мужчину. Но гейшу водит за нос другой мужчина. И так далее. Двенадцатилетнему Шакьямуни показалось это печальным. Буддийская легенда гласит, что он был очень подавлен, когда увидел непостоянство всего живого таким образом. Когда мне было 12 или 13, то меня совершенно не интересовала проблема жизни. Но такой человек как Шакьямуни, который позднее стал великим основателем религии, уже в 12 лет думал о подобных вещах: Всё в жизни крутится вокруг "съесть или быть съеденным". И все стараются выжить в этом мире "съесть или быть съеденным" целыми и невредимыми. Поэтому для Шакьямуни речь шла о том, чтобы спасти мир. Но люди, к которым он обращался, не всегда были сильно умными. Среди них были и совсем неучёные, на пути которых не стояла учёба, и поэтому они его очень хорошо понимали. Неплохо знать об этом.
Дайни жил во времена Шакьямуни. И сегодня между различными слоями населения Индии существует большая разница. Высшую касту образуют так называемые брахманы, индуистские священники. Потом идёт сословие королей и воинов, кшатрия. На третьем месте стоят нормальные люди, ваишья. И в конце идут слуги, шудра. Дайни происходил из касты слуг, самой низкой касты. Он и его братья зарабатывали себе на жизнь тем, что удаляли фекалии в городе. Им не только было запрещено сидеть вместе с другими кастами, нет, люди из других каст не хотели даже касаться того, к чему прикасались слуги из низшей касты. С ними обращались как с мусором. Их даже называли "неприкасаемые" (На самом деле неприкасаемые стоят после 4 каст, они отличаются от шудра, которые были включены в кастовую систему). У них не было места, куда они могли бы пойти, потому что никто бы не принял их. Шакьямуни был единственным, кто не делал различений между членами различных каст. Однажды перед ним появился Дайни. Шакьямуни спросил у него: "Дайни, почему ты не станешь моим учеником?".
Если бы Дайни принадлежал к одной из обычных каст, то он бы, наверное, не так сильно обрадовался подобному приглашению. Но для него, будучи неприкасаемым, с которым никто не хотел иметь дела, было совершенно необыкновенным, что Шакьямуни не только общался с ним, но даже пригласил стать его учеником. Сам Шакьямуни был кшатрия, принц из рода войнов, который отказался от мирской жизни и испытал великое пробуждение. Поэтому Дайни не мог поверить, что такая личность обращалась прямо к нему. Ему не оставалось ничего другого, как склонить голову. В то мгновение, когда он благоговейно склонил голову, исчезли все его желания и иллюзии, которые он скопил в себе с бесконечного прошлого, И даже говорят, что волосы сами упали с его головы, а тело вдруг было одето в монашескую рясу, и он испытал пробуждение великого святого.
Дайни принадлежал к самой низкой касте. Само собой разумеется, он не мог ни читать, ни писать. Он провёл свою жизнь, убирая фекалии. Он не мог ни на что положиться. Он не мог ничем похвастаться перед Шакьямуни. Но именно по этой причине ему и больше нечего было отпускать, а когда Шакьямуни обратился к нему, то его неожиданное, почтительное склонение головы стало причиной пробуждения Дайни как великого святого.
Конечно же, слух об этом распространился по всему городу: Неприкасаемый стал учеником Шакьямуни! Как такое могло быть! Это просто превосходило силу воображение людей того времени. Люди не хотели верить своим ушам. Тогда они думали, что дом сгниёт, если его посетит неприкасаемый. Так почему подобного человек должна брать в ученики такая личность как Шакьямуни? И поэтому они решили прогнать Дайни из общины Шакьямуни и собрались вместе, чтобы обсудить это. Вместо того чтобы напрямую обратиться к Шакьямуни и попросить его исключить Дайни, они попросили об этом короля Прасенаджит (Правитель королевства Косала в северной Индии и покровитель общины Шакьямуни. В сутрах приводится диалог между ним и его женой. Когда он спросил её, что она любит больше всего на свете, она ответила: "Меня саму". На обратный вопрос, а как дело обстоит с ним, он должен был признаться, что с ним это также. У него отобрал трон его сын Видудабха, и Прасенаджит умер на пути в Магадха, королевству рода Шакья. Позднее Видудабха уничтожил двор Шакья во время войны против Магадха, когда узнал, что он, сын Прасенаджита и женщины из рода Шакья, был не чисто аристократического происхождения, поскольку его мать была ребёнком министра Шакьев и одной служанки). Когда Прасенаджит услышал об этом, то он согласился, что нужно что-то предпринять. Если Шакьямуни вскоре не исключит неприкасаемого из своей общины, то это навредит не только другим её членам, нет, сам Шакьямуни будет осквернён Дайни. И кто будет приходить, чтобы послушать учение Шакьямуни? Не находя себе места от беспокойства, Прасенаджит решил посетить Шакьямуни в парке Джетавана (Говорят, что парк Джетавана был любимым местом Будды, где он не только провёл вместе со своей общиной 19 дождевых периодов, но и прочитал больше проповедей, чем где бы то либо ещё. Изначально земля принадлежала принцу Джетакумара, одному из детей Прасенаджита. Когда торговец Анатхапиндика попросил его продать ему парк, чтобы он мог построить там монастырь для общины Шакьямуни, то принц, шутя, ответил: "Даже если ты покроешь золотом всё пространство парка, то я не продам его!". Но когда торговец действительно начал телегами завозить золото и покрывать землю золотыми монетами, то Джетакумара, впечатленный его мотивацией, отдал ему парк, хотя количества золота явно не хватало, чтобы покрыть всю территорию. Позднее Джетакумара сам помогал общине при постройке зданий монастыря).
Прасенаджит не знал, что ему делать. Считая, что нужно сейчас же что-то предпринять, он забрался на спину слона и поторопился из дворца. Но когда он был уже неподалёку от парка Джетавана, то увидел монаха, сидящего на очень красивом, покрытом мхом камне. Тот как раз чинил свою порванную рясу и обладал аурой истинного святого. Король Прасенаджит спустился со своего слона и попросил монаха проводить его к Шакьямуни. На свой простой, но внушающий уважение лад монах ответил: "Подождите минуточку!".
Этот монах не только производил впечатление совершенно пробудившегося, но казалось, что он также обладал магическими силами: Он прошёл сквозь землю и вдруг появился перед Буддой. После того, как он доложил Будде о посетителе, то снова исчез, как сквозь землю провалился, чтобы появиться перед королём и таким же образом проводить его к Будде. Неудивительно, что на Прасенаджита этот возвышенный монах и его особые способности произвели большое впечатление. Поэтому ещё до своей просьбы об исключении Дайни из общины он спросил: "Кто этот святой, который проводил меня сюда и уже опять исчез?".
Шакьямуни ответил: "Это Дайни, он недавно стал моим учеником".
От неожиданности король остался стоять с открытым ртом. Он посетил Будду, чтобы поддержать просьбу жителей исключить Дайни из общины монахов. Но ещё до того, как он смог объяснить причину своего приезда, аура Дайни уже захватила его, и он стал уважать этого монаха. Таким образом весь его замысел испарился в воздухе.
Что позволило Дайни так быстро стать пробуждённым? Причина тому заключается в том, что с самого начала ему больше нечего было отпускать. У него не было ни социального статуса, ни заученного знания — нет учёбы, заслоняющей ему путь, или богатства, за которое он бы цеплялся. Там не было ничего, за что бы могли зацепиться 4 взгяда эго — невежество (гати), личные взгляды (гакэн), соревнование с другими (гаман) и самовлюблённость (гаай). Он уже был голым и не скованным по рукам и ногам, что бы могло поработить его? Поэтому когда Шакьямуни предложил ему стать его учеником, то ему было очень просто дать ответ: "Большое спасибо!".
Догэн Дзэндзи говорит: "Тот, кто кланяется с уважением, великий пробуждённый". Это так и здесь. Дайни просто поблагодарил Шакьямуни и преклонил голову. Возможным для него это было потому, что он, будучи неприкасаемым, не имел ничего, за что бы он мог цепляться. Можно сказать, что это самое большое счастье на земле.
Следующее стихотворение было написано Догэном Дзэндзи:
Всегда радость
от тишины жизни в горах,
которую проповедает мне Сутра Лотоса.
Когда Догэн Дзэндзи говорит о жизни в горах, то он имеет в виду не просто жизнь в отдалённом горном монастыре. Он говорит о жизни в дзадзэн. Даже если здесь вместе в тишине сидят десятки людей, в дзадзэн каждый из нас является просто самим собой. Такой дзадзэн — наш истинный, первоначальный образ, это практика пробуждения. Это имеет в виду и Догэн Дзэндзи, говоря о Сутре Лотоса, поскольку центральная мысль Сутры Лотоса заключается в том, что все вещи являются образом реальности. Дзадзэн означает манифестировать истинный образ вещей этим самым телом. Только потому, что мы смотрим на мир сквозь наши очки кармы, то не можем видеть образ реальности, каким его проповедует Сутра Лотоса.
Рис из тысячи домов в этой одной миске
Два-три дня назад я услышал, что супермаркет Мацусакая устраивает выставку керамики, так что я пошёл, чтобы посетить её. Там одна за другой стояли красивые миски, чьи цены лежали между несколькими 10000 йен и несколькими 100000 йен. Люди делали умные лица, когда обсуждали их: "Это очень красивая миска. И эта тоже ничего. А вот с той что-то не так...". Обычно я пью свой чай из самой обычной миски, в которой и кошке можно было бы положить её еду. Этого мне вполне хватает. Чай тоже не станет вкуснее, если пить его из дорогой миски. Люди покупают такие вещи только для того, чтобы похвастаться перед другими, сколько они за них заплатили: "Ты не можешь себе представить, я заплатил десятки тысяч, нет, сотни тысяч, чтобы заполучить эту миску!". Таким образом они сами удовлетворяют себя.
На самом деле это очень по-человечески. Мы всегда хотим меряться друг с другом, чтобы узнать, у кого больше денег или кто самый умный. Мы делаем это, потому что мы заурядные люди. Поклониться означает прекратить лезть вон из кожи как заурядный человек. Мы усердно учимся и много работаем, поскольку хотим оказаться дальше, чем другие. Зачем это всё, если бы речь шла не о том, чтобы оказаться на пару сантиметров выше других? То есть в итоге для нас важно смотреть на других сверху вниз. В буддизме мы, наоборот, сами склоняем свою голову. Это практика, за которую мы должны быть благодарны.
"Поклон" (яп. райхай) также является названием одного стихотворения Догэна Дзэндзи:
Не видно зимней травы.
На покрытой снегом земле: Цапля,
скрыта в своём собственном образе.
Когда белая цапля садится на покрытую снегом землю, то действительно можно сказать, что она скрывается в своём собственном образе, поскольку белое исчезает в белом. Тот, кто таким образом становится прозрачным, отпускает свои особенности. Я больше не "я". Эта прозрачность не служит никакой цели. Она просто означает, что я забываю самого себя тем, что становлюсь самому себе прозрачным. И об этом же идёт речь в поклоне. Если ты преследуешь им какую-нибудь цель, то это не настоящий поклон. Когда престарелые женщины рецитируют имена Будд и Бодхисаттв в надежде найти освобождение, то считают это признаком глубокой преданности. Но истинная преданность означает забыть самого себя и просто поклониться. Это не означает умолять Будду.
Обаку Киун (кит. Хуанбо Сиюнь (?-850). Он был учителем Риндзай Гигэн (кит. Линьцзи Исюань) и таким образом пионером Риндзай-Дзэн; В то же время его именем названа японская школа Обаку, которую основал в Японии в 1654 году монах Ингэн (кит. Иньюань)) был громадиной, 2 метра высотой. Но на его лбу всегда была шишка от частых простираний, которые он делал. Как он должен был делать простирания, что у него на лбу была шишка!
До того как китайский император Сюаньцзун (810-859, один из последних императоров династии Тань. Его правление привело к революционному развитию как в культуре, так и в технике. Он прекратил подавление буддизма, которое существовало при его предшественнике императоре Уцзун. Прогресс также был в области химии, и развилось искусство китайского фейерверка) вступил на трон, он на некоторое время побрил себе голову и практиковал как буддийский монах. Он был монахом у Энкан Саян, ученика Басо Дойцу (кит. Мацзу Даои (709-788). Имена других учеников Басо: Нансэн (кит. Наньцюань, 748-835), знаменит коаном, где он убивает кошку; И Хякудзё (кит. Байчзан, 720-814), мастер Обаку, он написал самые старые правила монастыря, а также придумал выражение: "День без работы — это день без еды!". Энкан был братом-монахом мастера Обаку).
В то время, поскольку будущий император работал секретарём у Энкан, Обаку был самым старшим из монахов. Однажды он увидел, как Обаку делал свои простирания и спросил его: "Ты не делаешь этого для Будды, ты не делаешь этого для Дхармы, ты не делаешь этого для Сангхи. Для кого ты делаешь это?". Обаку ответил: "Я делаю это не для Будды, Дхармы или Сангхи. Таким образом я просто делаю простирания!". Делать что-то просто — это смысл простираний. Если ты просто делаешь что-либо, то там содержится безграничная широта Буддадхармы.
Когда Догэн Дзэндзи простёрся перед своим мастером Тэндо Нёдзё (кит. Тяньдун Жуцзин, 1163-1228), то тот сказал: "Простирание по своей сути пусто, и его нельзя схватить. Здесь скрещиваются пути, и сердца общаются друг с другом за пределами мыслей". Как делание простирания, так и принимание простирания по своей сути пусты, и их нельзя схватить. Когда двое кланяются друг другу, то они дают своим эго маленькую паузу. Поскольку до тех пор, пока эго не отдыхает, мы не можем действительно поклониться. Обе стороны безразрывно связаны друг с другом посредством поклона. Поэтому, когда ты кланяешься, то должен отпустить своё эго. И ты точно также отпускаешь своё эго, когда кто-то кланяется тебе, и ты просто кланяешься в ответ. Тогда между этими двумя сторонами нет ни малейшего разрыва. Это имел в виду Нёдзё Дзэндзи, говоря: "Здесь скрещиваются пути, и сердца общаются друг с другом за пределами мыслей". Ученик, выполняющий поклон, и учитель, принимающий поклон, становятся единым целым. Заслуга этого поклона лежит за пределами мыслей. Эту заслугу нельзя получить даже самой усердной учёбой. Только поклон, в котором ты отпускаешь своё эго, обладает подобной заслугой. Когда ты кланяешься или принимаешь поклон, то выходишь за рамки твоего бытия заурядным человеком.
В конце эры Тайсё Такаяма Тёгю (1871-1902: Мыслитель и писатель, работавший во времена переворота эры Мэйдзи и стоявший под влиянием романтического идеализма и Ницше. Нижеприведённая фраза написана на его могиле. Эра Тайсё — это время между 1912 и 1926 годами, время правления императора Ёсихито в Японии. То есть Саваки ошибается в датировке цитаты, поскольку Такаяма уже в раннем возрасте умер от туберкулёза и не дожил до эры Тайсё) сказал: "Мы должны смотреть за границы настоящего времени". Сегодня почти никто не посещает могилу Такаяма в храме Рюгэдзи в Мацубахара. Люди интересуются могилой Мори но Исимацу или статуей Симидзу но Дзиротё (Дзиротё, 1820-1893, был бандитом и игроком в конце эры Токугава (1603-1867), но после начала эры Мэйдзи он также выполнял официальные задания правительства и был хорошим другом бойца на мечах Ямаока Тэссю. Исимацу умер в 1860 году и был знаменитым пьяницей, игроком и якудза. Говорят, что кусок из его надгробного камня приносит счастье в игре, из-за чего тот часто ломали. Нынешний надгробный камень, стоящий перед Дайдоин, храмом Сото, был сделан из особо прочного африканского камня. Как Исимацу, так и Дзиротё были увековечены в многочисленных народных сказах и песнях), а Такаяма больше никого не интересует. По этому примеру видно, как дела людей идут под гору. Или же это потому, что сегодняшняя молодёжь такая глупая? Некоторые также говорят, что это влияние радио и попсы.
Во время эры Тэйсё я провёл несколько ночей в доме одного доктора естественных наук в Сэндай. Когда рано утром учёный уходил из дома, то я спросил его, куда он идёт. Он сказал: "Я иду к соснам, под которыми всегда медитировал Такаяма Тёгю, чтобы практиковать дзадзэн". Тогда я решил присоединиться к нему.
Мы не должны окостеневать в настоящем времени. Своими словами Такаяма призывает нас посмотреть за пределы наших ограниченных современных рамок. Поклон означает именно это. Поклониться значит склонить то, что нам дороже всего: свою голову. Но мы, заурядные люди, не хотим склонять свою голову. Мы лучше учимся, бегаем за деньгами и лезем из кожи вон в надежде достичь высокого положения. Поклониться означает безоговорочно склонить голову, которую мы, заурядные люди, так любим держать как можно выше. Кланяющийся заурядный человек вдруг перестаёт быть заурядным человеком. Тот, кто таким образом отрекается от своего заурядства, того больше не интересуют звания и слава. Поскольку звания и слава могут только помешать ему склонить свою голову. Кто склоняет голову, находит истинный Путь. Для этого тебе не нужны деньги. Для этого тебе также не нужно быть бедным. Есть у тебя деньги или нет, знаменит ты или нет, всё это не имеет никакого значения. Если ты действительно способен просто поклониться, то найдёшь в этом поклоне истинный и наивысший Путь и самое больше счастье на земле.
В одной книге я читал о странном попрошайке, которого все звали Року (На японском "року" означает "шесть", и это сокращение от имени "Рокудзо"). На улице каждый прохожий кричал ему: "Року, Року!". Это связано со следующей историей из Дхаммапады (Дхаммапада, собрание коротких высказываний Будды, один из самых известных и выразительных текстов Пали-Канона. Метафора о черепахе взята из одного комментария на строфы, начиная с 40: "Ум сам обустраивает свой дом. Ум, думающий плохое, сам создаёт своё несчастье. То, что осуществляется, — это мысль. Ни мать и ни отец не могут создавать нас и нашу реальность. Если мы просто направим свои мысли на правильное, то найдём счастье. Если мудрец укротит аппетит своих шести чувств как черепаха, втягивающая свои конечности, и если он обладает контролем над своими мыслями как город, который окружает ров, то он, несомненно, победит в бою против Мара, против дьявола, и освободится от будущего несчастья"): Однажды морская черепаха вышла на берег, где её напугала лиса. Черепаха быстро втянула свою голову. Когда лиса попробовала схватить её руки и ноги, то черепаха втянула и их. А когда лиса попыталась укусить её за хвост, то и он быстро очутился под панцирем. Поэтому ту черепаху прозвали "Рокудзо", "шесть кладовых". Говорят, что на спине попрошайки Року действительно был иероглиф черепахи.
В нашем случае шесть чувств глаз, ушей, носа, языка, тела и сознания (Буквально, шесть корней (яп. роккон). В буддизме мыслительное сознание как шестое чувство добавляется к 5 внешним источникам восприятия) соответствуют этим шести кладовым. Шесть чувств похожи на окна, сквозь которые мы наблюдаем за своими иллюзиями. Когда мы видим что-то глазами, то хотим заполучить этот предмет. Когда мы слышим голос, то представляем себе, какой красивой женщине он принадлежит. И уж тем более, когда к нам в нос проникает аромат её духов! Когда у нас во рту тает какая-нибудь еда, то мы гадаем, что за кулинарный шедевр это может быть. Жареный угорь? Мы прикасаемся пальцами, ааа..., это похоже на бархатную кожу молодой девушки... Таким образом мы смотрим на наши иллюзии сквозь шесть окон. И если мы не будем внимательными, то через одно из этих окон нас поймает дьявол. Это объясняется в Дхаммападе на примере черепахи. Как Рокудзо, который контролирует свои шесть конечностей и быстро втягивает их, так и мы должны быть внимательными к нашим шести чувствам. Может быть, что эта история является просто выдумкой Дхаммапады, но это не важно.
Вернёмся к попрошайке Року. В конце его жизни он сел на свою соломенную шляпу и практиковал дзадзэн. Говорят, что он так и умер. На шляпе он написал стихотворение из семи строчек. Первая строчка звучит так:
"Рис из тысячи домов в этой одной миске"
В миске для милостыни, принадлежащей Року, собрался рис из всевозможных домов. От одной семьи он получал горячую рисовую поленту, от другой холодное ризотто. В этой миске было достаточно места для всех видов риса. Туда действительно помещался рис из тысячи домов. Вторая строчка:
"Сколько раз осень сменилась весной?"
Каждый человек живёт свою жизнь один. Даже если ты женат, даже если у тебя есть родители, дети или братья с сёстрами, в итоге ты один. Это так не только для таких холостяков как я. Даже если бы я был женат, моя жена не смогла бы взять на себя мою боль, и она бы не могла читать за меня лекции. Моя жена не могла бы заменить меня. Поэтому каждый должен сам взять свою жизнь в свои руки. Это значит быть одному.
"Без радости и без горя"
Конечно же, в жизни существуют и радостные времена, но когда радость надоедает нам, то она перестаёт быть радостью и становится горем. Но и горе не остаётся горем навеки. Через некоторое время наше бремя становится легче, наше настроение улучшается, и мы снова начинаем радоваться. Радость и горе нельзя удержать, они постоянно меняются. Так мы вертимся в круговороте жизни и смерти: Хотя мы бегаем за радостью, она превращается в горе. И мы даже не знаем, что составляет суть истинной радости и истинного горя. Поскольку ни радость, ни горе не обладают настоящей сущностью.
"Ни формы, ни пустоты"
В Хання Сингё говорится: "Форма есть пустота, пустота есть форма" (Хання Сингё (санскр. Праджна-парамита-хридая-сутра) — это, вероятно, самая известная сутра в восточной Азии. В ней содержится суть 600 томов работы индийского философа так называемой школы мудрости. Её самым знаменитым представителем был буддийский логик Нагарджуна, живший во втором веке. Сино-японский иероглиф, который переводится здесь как "форма", может означать и "цвет"). Понятие формы не имеет здесь ничего общего с яркими цветами. Форма — это то, что называется "явлениями" в философии Йогачара ("Одна из философских школ буддизма махаяны, основанная в 4-ом веке. Центральное учение этой школы состоит в том, что все воспринимаемые явления появляются только на основе ума и не имеют сущности. Поэтому всё восприятие считается умственными проекциями" (Википедия)), иными словами: объекты нашего восприятия, вещи. Важно, что вещи не обладают настоящей сущностью. Всё преходящее. Означает ли это, что ничего не существует? Нет. То, что вещи действительно существуют, мы видим хотя бы на том примере, что нам больно, когда мы сталкиваемся с ними. Если ты не будешь внимательным, то можешь даже умереть. Поэтому Року пишет здесь: "Ни формы, ни пустоты". Достигнув этого пункта, радость и горе, форма и пустота больше не выводят его из равновесия. Он больше ни к чему не привязан, и...
"Когда солнце светит, тепло в траве на берегу"
Когда он так дремал, то с реки подул ветер:
"Под мостом дует прохладный ветерок"
С какой невозмутимостью жил свою жизнь этот Року! Просто и скромно, и именно поэтому каждый его день осмысленнен, ему всего достаточно. Когда я ещё жил в Кумамото, там был один попрошайка, которого все звали "господин Погода", поскольку он очень хорошо умел предсказывать погоду. А также он охотно посещал кабаки, где за его песни и пляски ему давали сакэ. После того, как он повеселел от сакэ, господин Погода шёл к реке, где ещё раз варил поднесённую ему еду в кастрюле, которую всегда носил собой. При готовке еды он был очень точен, и я могу себе представить, что он был кем-то довольно важным, прежде чем решил вести жизнь прошения подаяния. И этот господин Погода тоже жил свою жизнь под девизом: "Когда солнце светит, тепло в траве на берегу". И мы, монахи, во время своих путешествующих лет часто проводим ночи под небом, а днём ищем защиту тени под мостом, где дует прохладный ветерок.
"Если кто-то спросит о Року,
то покажи ему на ясную луну, которую носит вода"
Каждый день в жизни Року был таким ясным и светящимся как эта луна. Он был исполнен таким свежим духом, что его тяжело назвать простым бродягой или бездельником. Он, должно быть, был великим поэтом или монахом. Но от Року не осталось ничего, кроме этой короткой истории и нескольких строчек, написанных им на соломенной шляпе, прежде чем он умер в дзадзэн. Спрятанный святой! Будучи попрошайкой, он жил свою жизнь совершенно свободно и беззаботно, день за днём хорошие дни, год за годом хорошие годы.
Ненужная ноша
В "Сутре кладовой с кучей сокровищ" (кит. Цза бао цзан цзин, яп. Дзоходзокё) есть история о необразованном монахе, который не умел ни читать, ни писать. На первый же день, когда он стал учеником Шакьямуни Будды, то должен был идти просить подаяния с другими монахами, чтобы собрать какую-нибудь еду. В одном из домов его пригласили к столу. Когда он сел, то перед ним поставили такие деликатесы, о которых он и не мечтал. Ясное дело, ему было очень трудно найти слова благодарности за такую трапезу. Но когда жена хозяина дома убрала со стола, то произошло то, о чём монах не подумал. Она поклонилась перед ним и сказала: "Поскольку у меня редко появляется возможность накормить такого монаха как Вы, то я бы попросила Вас ещё немного остаться и проповедовать учение Будды".
Поскольку это был лишь его первый день, когда он вступил в общину Будды, то ему нечего было сказать. Но он не хотел разочаровать ту женщину. Он сидел, как каменный, со сжатыми от отчаяния глазами. А его гостеприимная хозяйка, не зная об этом, думала, что он внутренне концентрируется для проповеди, и ждала со склонённой головой. Монах не знал, что ему делать, момент, когда бы он мог сказать ей о том, что он только новичок и сегодня в первый раз на прошении подаяния, уже давно прошёл. Так он и сидел, молча и с закрытыми глазами, в то время как женщина ждала, что он вот-вот начнёт свою проповедь. Но после того как она приготовила для него еду и убрала со стола, то на неё вдруг напала усталость. Когда монах заметил, что она задремала, то увидел свой шанс: На цыпочках он выкрался из дома. Тут женщина проснулась и удивилась, почему монах ещё не начал свою проповедь. Она приподняла голову и к своему удивлению заметила, что её гость исчез.
"Ах, я, должно быть, задремала, и когда тот хороший монах увидел это, то ушёл!". Взволнованная, она выбежала из дома в надежде ещё повстречать того монаха. А он между тем спрятался в зарослях бамбука. Хотя он сожалел о том, что не мог как полагается поблагодарить свою хозяйку, но был рад, что ему удалось сбежать. Вдруг он услышал шаги, и когда взглянул сквозь бамбук, то уставился прямо в её глаза. В это мгновение они оба пробудились ото сна своих безначальных иллюзий. Это означает, что они отпустили 4 взгляда эго — невежество, собственные мнения, сравнение с другими и самовлюблённость. В этом им не помогла учёба, поскольку учение Будды нельзя освоить интеллектом. Пробуждение возможно и без учёбы, без денег, без социального положения. С этим монахом дело обстояло как и с Дайни: Он ничего не знал об учении Будды, ему нечем было похвастаться. Он бы с удовольствием сказал что-нибудь, но где ему было начать? Поэтому он убежал, но когда уже думал, что находится в безопасности, повстречал глаза той женщины! Он как бы стоял над пропастью, его дорога была заблокирована со всех сторон. А женщина думала, что непростительно оскорбила монаха своим сном. И она не знала, что ей делать. Она полностью отпустила своё эго, с обеих сторон — только раскаяние. Таким образом они оба были очищены.
Если мы однажды хорошенько подумаем над этим, то заметим, что с самого начала у нас нет ничего, за что мы должны были бы хвататься. Но мы всю свою жизнь ведём себя так, как будто бы нам было чего терять, и эта иллюзия выводит нас из состояния равновесия. Какую ненужную ношу мы таскаем с собой! Когда ты чётко увидишь это и оставишь её, то каждый день будет для тебя хорошим днём, каждый год хорошим годом. Для этого тебе не нужно достигать чего-то особенного. Совершенно ничего. Если ты просто поймёшь, что всё то, что ты считал необходимым, на самом деле излишне, то день за днём у тебя будут хорошие дни.
(Лекция, прочитанная 5-ого марта 1963 года в городе Мацуяма)