Два или три года назад, когда много говорили о водородных и атомных бомбах, учёный Цудзи Дзиро написал в одном журнале: "Невинные дети проникли в сердце пещеры, которую давным-давно вырыли их предки. Посередине, в самом конце пещеры, они увидели большой сундук, а когда открыли замок, то нашли продукты научного прогресса: атомную и водородную бомбу".
Он говорит о невинных детях. Невинные, ничего не знающие дети наткнулись на оружие, которое им завещали их предки. С одной стороны СССР, с другой стороны США. Ничего не знающие дети, махающие ужасным оружием. И если бы кто-нибудь захотел встать между ними, чтобы предупредить их об опасности, то он был бы первым, кого бы они побили. Японии, у которой нет ни атомных, ни водородных бомб, не остаётся ничего другого, как спрятаться в углу. Цудзи говорит, что единственный выход состоит в том, что люди наконец-то повзрослеют. Не постепенно, а прямо сейчас!
Что означает стать взрослым? Это означает обладать религией. Но что означает обладать религией? Люди считают, что каждая вера и каждая религия отличается от других. Но если бы в учении Будды действительно существовали различные веры, то это не было бы истинным учением Будды. Тот, кто рецитирует имя Будды, просто рецитирует имя Будды. Кто практикует дзадзэн, изо всех сил практикует дзадзэн. Кто читает сутры, читает сутры. Сто процентов, без сравнения: это учение Будды.
Когда я жил Кумамото, профессор Омодака, эксперт Манёсю, он на 10 лет младше меня, ещё преподавал японский в пятой гимназии в Кумамото (Омодака Хисатака, японский литературовед, 1890-1968, стал известным за счёт своих исследований древнего японского, в особенности Манёсю, классического сборника стихов 8-ого века. Пятая гимназия, в которой он преподавал до своей деятельности в университете в Кёто, была одной из пяти элитарных школ Японии. Она была основана в 1887 году, и вначале там преподавали известный японский писатель Нацумэ Сосэки и Лафкадио Хирн, один из первых японологов запада. Многие ученики пятой гимназии посещали Саваки, чтобы практиковать с ним дзадзэн, когда он ещё жил в затворничестве в Маннъитидзан, неподалёку от Кумамото). Позднее он стал профессором в университете в Кёто, но тогда ему было ещё 29 лет, а мне 39. Он любил слушать мои лекции и часто приглашал к себе домой, чтобы практиковать дзадзэн со своими учениками. Даже когда он переехал в Кёто, то нередко звал меня к себе на еженедельные курсы дзадзэн.
Однажды, когда Омодака проходил по закоулкам Кумамото, то он увидел в одном доме буддийского священника, который, обмахивая себя веером, бубнил какую-то сутру: "Я принимаю прибежище в Татхагате бесконечной жизни, да здравствует прекрасный свет!". Человек, который пригласил его к себе домой и заплатил за церемонию, спал на заднем плане. Профессор Омодака выразил это таким образом: "Один ненужный полагается на другого".
Для буддийского священника чтение сутр должно быть частью его религиозной практики. К сожалению, из него получилось средство заработка денег. Часть вины лежит и на верующих, которые постоянно просят священников проводить для них церемонии. Нет ничего плохого, если верующие подношениями вознаграждают священника за его услуги. Если кто-то платит 10000 или 100000 йен, чтобы ему прочитали короткую гатху Истинной веры (яп. Сёсингэ, строфы Синрана, 1171-1262, в которых он обобщает суть учения о вере в Амитабха Будду), то я не имею ничего против. Наоборот, было бы ошибкой считать, что за короткую сутру полагается мало денег, а за длинную много. Поскольку тогда из рецитации делается средство для зарабатывания денег.
Лично мне не пришло бы и в голову читать сутры за деньги. Я уж лучше попрактикую дзадзэн. Но тут есть один недостаток, за него мне никто не даёт денег. Но я просто не могу ничего сделать против своих привычек...
Обычно священник читает сутры не только в одном доме, а в 10 или 15 домах, один за другим. Поскольку чтение сутр вообще не кажется ему важным, то он не хочет сильно потеть или же рецитировать, пока не потеряет голос. Поэтому вполне понятно, что во время чтения он использует веер.
В отличие от верующего. Верующему читают сутры не каждый день, и ему не платят, чтобы он их слушал. Ему важно почтить память предков, умершего ребёнка или родителей. Поэтому в тот день, когда приходит священник, он должен был бы прийти в особое религиозное настроение. Но и он не считает это всё таким серьезным. Он засунет деньги в конверт, как и полагается, и выпьет рюмочку водки. Кто хочет слушать сутры в напряжённом состоянии? И в конце рецитации, когда священник звякнет в колокольчик, то верующий проснётся и поблагодарит его за работу. Выражаясь словами профессора Омадака: "Один ненужный полагается на другого".