Сто лет тому назад
И я входил в полуподвал
Садился у печи.
Чего я ждал, чего искал? –
Не спрашивай, молчи
Висел свидетелем немым
На стенке календарь
Какой был год? - не различим
Да так... вообще…январь
Вино – как кровь. И сизый дым,
Как нимб над головой.
Хозяин пьян. Простившись с ним
Пойду к себе домой....
И падал снег. И снег валил
Валил, что было сил.
Меня трамвай, на полпути
Полночный подхватил.
И он унесся вихрем прочь
Навек из тех времен.
Была длиннее жизни ночь
Похожая на сон
Остались в памяти - лишь снег
Трамвай, луны фонарь
Какой был год? Какой был век?
Неважно... был январь
***
Ангел сводил нас с тобой, или черти? –
Кто его разберет…
Жизнь круговертью своей завертит –
Все будет в свой черед…
Так не грусти, и давай-ка выпьем,
Что ли, на посошок!
Пусть за окошком весь вечер сыплет
Легкий, как сон, снежок.
Ангел ли, встречу потом назначит
Иль подгадает черт?
Я оплачу до конца, без сдачи
По предъявлению счет.
***
И вот теперь, когда страны не стало,
Когда низвергнут бездну с пьедестала
Её кумир о многих головах –
Дороже стала жизнь, дешевле водка,
Знакома кровь нам по военным сводкам
И по «разборкам», побери их прах.
Без имени, без племени и роду
Мы в решете, как раньше, носим воду.
И всё не так – и в душах, и в мозгах...
Уверены, что «завтра» будет гаже,
Чем есть «сейчас»… Дивимся мы пейзажам,
Развалинам и кладбищам в крестах,
Во времена, подобные нарывам…
Эпохи перемен - кончались взрывом –
Наш век – не исключение… и вот –
С записками бутыль бросаю в реку –
Потомку – адресату – имяреку…
Тому, кто её после подберёт.
***
Довольно весёлая штука
жить в нашей весёлой стране
Вот в это весёлое время
В которое ты вот живёшь
какое же время имеешь
Ввиду ты, весёлый поэт?
Любое, весёлый читатель
любое, какое ни взять.
АВГУСТ
С утра по телевизору балет
и генерал, с какой-то мутной рожей
чего то там вещал, чего то там итожил
четыре с боку, в общем, ваших нет
вот надо же – живёшь, не дуя в ус
и шляешься по питеру, с подругой
катаешься с ней в Царское Село
а тут тебе советский наш союз
с какого то простите перепугу
вдруг понесло
куда, зачем? Ну, нафинг, вот те на
Не то грядёт гражданская война
Не то террор. Да чёрт тут сломит ногу
прогнозам - нет числа. Прогнозы – мрак.
В кафе мы смотрим телик под коньяка,
А жизнь страны катИться к эпилогу.
Девяностые
А
Про девяностые года
Немало слов плохих
Уж сказано, а я тогда
Был молод – помню их
Не только с этой стороны –
Убейте хоть меня!
Ну, да, бардак, развал страны
И прочая хуйня
Имели место. Бандюги
В «голде» и в пиджаках,
Челночники и их тюки.
И невъебенный страх
При встрече с разной гопотой
Играющей с тобой,
Как кошки – с мышкой, перед тем,
Как съесть тебя совсем.
Но, повторяю, молодым
Я прожил это всё,
Любил и, кстати, был любим
И значит – вознесён
Над этой мерзостью срамной,
Да и вообще, башка
Была реальностью другой
Полна ещё пока.
Б
Так, жизней несколько назад,
Я сторожил детсад
Бывало, что по вечерам
«Все флаги в гости к нам»
Несли и водку, и вино,
Вели туда и баб.
Переменилась жизнь давно!
Забыть её пора б!
Но память всё же так свежа,
Как будто бы вчера
Был детский сад, где в сторожах
Я кайфовал! – Ура!
Конечно, дело не в вине
А в том что, милый друг
Себя мы ощущали вне
Реальности вокруг
а2
Ещё там Гессе, по ночам
Читал - взахлёб и всласть,
И волк степной во мне рычал
Оскаливая пасть,
И сладкий ужас подступал
(его уж не вернёшь).
О, волчий яростный оскал!
О, сладостная дрожь!
И я, как волк, бегу в ночи
Куда глаза глядят!
И следом - волк другой рычит,
Гоня меня - во ад!
Иль «Петушки» читаю, вот,
И с Веничкою – за
Бессмертье пью, как идиот,
Забыв про тормоза.
То – римский друг я, то Гуан,
То умер, то воскрес,
То от любви счастливой пьян,
А то «мне скучно, бес…»
Твердишь, впадая ты в хандру,
И думаешь: «помру»
О, чудный мир волшебных книг,
Слияний острый миг!
б2
Увы! Увы! Увы! Увы!
Наверно, стал я стар.
Как всадник я без головы,
Как Минин и пожар!
Погас огонь в моей душе,
Там – прозаичный мрак!
Как жаль, что книжечки уже
Меня не вставят так!
Всё реже открываю их,
Всё меньше балдежу!
Хоть иногда я чей-то стих
Вдруг вспомню и твержу…
А иногда, вот как сейчас,
Сам что-то напишу…
Культпоход
Идём в консерваторию? – О, да!
У нас есть батл вина и папиросы.
С портрета Бах поглядывает косо -
Немного раздражён он, как всегда,
Внезапным появленьем «этих двух» -
Терзающих гармониями слух,
Смущающих, беднягу-протестанта.
Ну, что ж, преступим. Как всегда – анданте.
К дверям придвинем, как затвор – фоно,
По пищеводу булькает вино.