Причины, приведшие к упадку буддизма




Состояние упадка, в котором находился буддизм, было вызвано множеством причин. Эти причины были отчасти внутренними, отчасти внешними. Сначала обратимся к внутренним причинам.

Нравственное разложение

Нравственное разложение и постепенный спад в духовных достижениях буддийских монахов и монахинь к седьмому и восьмому столетиям нашли свое отражение в записях китайских паломников; на это же вполне открыто намекает и индийская литература того времени. По словам Сюань Цзана, монахи в Болоре (Bolor) и Балти (Balti) не обладали какими либо определенными познаниями и при этом в своих поступках проявляли пренебрежение к нравственности [43А]. Китайский паломник приводит яркое описание того, насколько недисциплинированными и вовлеченными в мирские дела были монахи школы Саммития (Sammitīya) в Синдхе (Sindha). Это были праздные, никчемные люди, предающиеся распутству. И хотя они носили монашеские одеяния, тем не менее, они убивали животных, разводили скот, содержали жен и детей. Их вполне можно было бы назвать организованным «женатым монашеством», – образованием, которое получило распространение в Непале и до сих пор существует в Тибете [44А] и Японии.

Кашмирский историк Калхана (Kalhaṇa) так же указывает на эту особенность среди монахов тех краев. В вихаре, построенной Юкадеви (Yūkadevī), женой правителя Мегхаваханы (Meghavāhana), одна половина была выделена для обычных монахов, придерживающихся нравственного поведения, а другая была отдана тем, кто имел жен, сыновей и имущество, и кто, таким образом, был достоин порицания [45А].

Небезызвестны разнообразные случаи преступления, – из-за недостатка нравственности, – правил монашеского целомудрия в раннюю эпоху буддизма [46А].

Очень похоже, например, что могло быть много и других монахов, менее известных, чем Бхартрихари (Bhartṛhari), который целых семь раз кидался от «радости отречения», присущей лесному житию, к «сладостным объятиям» прекрасной молодой особы [47А].

В некоторых литературных произведениях, относящихся к седьмому и восьмому векам, буддийские монахи и монахини представлены как активные участники в политических, военных и брачных делах того времени.

В драме «Малати и Мадхава» [13П] (Mālatīmādhava), принадлежащей перу Бхавабхути (Bhavabhūti), мы находим, что Камандаки (Kāmandakī), престарелая монахиня, вместе с двумя своими сподручницами, оказывается вовлеченной в обустройство интимного союза двух влюбленных. Интриганство Камандаки и ее занятия, почти противоположные буддийским, являются в этой драме указателями на то, в каком состоянии разложения находилось буддийское духовенство в ту эпоху [48А].

Сходным образом в романе «Дашакумара чарита» [14П] (Daṣakumāracarita), написанном Данди (Daṇḍī) и «отражающем испорченность нравов в обществе», буддийские монахини выступают в роли сводниц, а женщина-буддистка изображается как истинный знаток в этом деле [49А]. В пьесе «Маттавиласа прахасана» [15П] (Mattavilāsa-prahasana), – принадлежащей перу образованного правителя Паллавы, Махендраварману I (Mahendravarman), правившему в 600-630 гг. н.э., – буддийские монахи высмеиваются, наряду с шиваитами, за отсутствие у них самоконтроля и потворство чувственным желаниям [50А].

Уже в драме Калидасы «Малавика и Агнимитра» [16П] (Mālavikāgnimitra [51А]) мы находим бездомных искателей истины (parivrājika) выступающими в роли сводников. В одноактных пьесах бханас (bhāṇas), – буддийская священная терминология, – звучит в разговорах на сексуальные темы из уст весьма безнравственных людей из среды простонародья; буддийские монахи и монахини оказываются вовлеченными в любовные заигрывания. В «Чатурбхани» [17П] (Caturbhāṇī [52А]), – произведении, написанном, вероятно, в седьмом и восьмом веках н.э., – не только правители, брахманы, поэты или ученые языковеды, но так же и буддийские монахи изображаются завсегдатаями домов терпимости [53А]. Монахи и монахини предстают бесстыдниками и бесстыдницами [18П]. Образ буддийской монахини Сангхадасики (Saṃghadāsikā) способен вызвать у читателя чувство презрения к ней. Она находит утешение у опустившегося монаха, повторяющего слова Будды. Этот испорченный монах по имени Сангхалика (Saṃghalika) подвергается яростному поруганию и осмеянию со стороны компании пьяных людей, ищущих любви и предающихся распутству. Они так же нападают на учение Будды, на монашество вообще и на монашескую общину, которая оскверняется такими негодными монахами. Сам же Сангхалика, оказывается, старательно соблюдает правило приема пищи в положенное время, но полностью пренебрегает пятью правилами нравственного поведения (pañcaśikṣāpadas) [54А].

В «Сутре лотосового лика», переведенной на китайский язык в 584 г., содержится пророчество, в котором сказано, что «монахи будут находить удовольствие только в дурных поступках. Они станут воровать, грабить, ухаживать за лугами и возделывать землю» [55А].

Не сомневаясь по поводу возрастания богатства и жадности у монахов, И Цзин сокрушается о том, что большинство монастырей в Индии занимаются возделыванием полей, выращивают зерно, держат быков и монастырских слуг. Отдельные монастыри крайне скупы и не делятся с другими тем, что произвели сами [56А]. В одном месте своих записей он замечает: «Не похоже, чтобы монастырь, обладающий огромными богатствами, амбарами, полными портящегося зерна, множеством слуг и служанок, деньгами и драгоценностями, припрятанными где-то в его тайниках, не пользовался чем-либо из всего этого» [57А].

Изображение Васантасены, худ. Раджа Рави Варма (1848–1906).
Источник: www.wikipedia.org

Будон пишет, – по тексту «Чандрагарбха-париприччха шастры» (Candragarbha-paripṛcchāsātra), – что спустя 1300 лет после смерти Благословенного (то есть примерно в 800 г. н.э.) монахи станут жаждать богатства и предметов удовольствия [58А].

Комедия «Бхагавад Адджука» (Bhagavadajjukam), – комментарий к которой приписывает ее авторство Бодхаяне (Bodhāyana), но которая, как считают некоторые, может быть написана Махендраварнамом, правителем Паллавы, – показывает, что разного рода нищенствующие стекались в буддийскую общину с тем, чтобы получить бесплатную еду и другие материальные удобства только лишь за то, что они обрили голову и надели желтые одеяния [59А]. С другой стороны, в некоторых монастырях при жизни И Цзина обитали монахи, которые распределяли все необходимое между собой, но не обеспечивали едой других проживающих там монахов, вынуждая тех самостоятельно заниматься поисками пропитания. Такие монастыри, где, должно быть, жили самолюбивые и жадные монахи, «не позволяли остановиться в них путнику; таким образом, эти монастыри сами побуждали тех, кто приходил к ним, откуда бы они ни явились, вести недозволенную жизнь» [60А].

«Раштрапала-париприччха сутра» (Rāṣṭrapāla-paripṛcchā-sūtra), произведение, обычно относимое к шестому веку н.э., очень правдоподобно изображает и, вместе с тем, высмеивает нравственные недостатки буддийских монахов. Там говорится, к примеру: «Мои монахи будут лишены стыда, у них исчезнет добродетель; одурманивая себя хмельными напитками, они станут высокомерны, напыщенны и гневливы. Держа знамя Будды, они будут только прислуживать домохозяевам. Они обзаведутся скотом и рабами, станут заниматься сельскохозяйственными делами и торговлей; они перестанут следовать правилам нравственного поведения, начнут обманывать, будут иметь жен, сыновей и дочерей. Они пренебрегут правилами приема пищи и будут несдержанны в еде и любовных заигрываниях; у них не будет ни знаний, ни уважения, они перестанут жить в соответствии с правилами пратимокши и будут так же необузданны, каким бывает слон без анкуши [19П]» [61А] Как замечает Винтерниц (Winternitz), эта картина «должна была отражать то, что и было в действительности» в 6-м веке н.э. [62А]

Из подобных описаний становится ясно, что упадок буддизма в Индии соотносим, – по крайней мере, в какой-то степени, – с упадком нравственной и духовной дисциплины среди буддийских монахов и монахинь. То, что они были вовлечены в нерелигиозные дела, засвидетельствовано в таком драматическом произведении, как «Мриччхакатика» [20П] (Mṛcchakaṭika), а так же в записях о первых вторжениях арабов в Индию. Ранее уже было упомянуто о «шраманке» [21П] Буддхаракшите из Синдха, у которой была семья и которая принимала активное участие в политических и военных делах правителя [63А].

В «Мриччхакатике» показано, что буддийские монахи не пользовались уважением в Удджайне (Ujjainī). Деятельность одного из монахов, работающего в прачечной, оказывается тесно связанной с основной интригой драмы – он сопровождает куртизанку Васантасену (Vasantasenā), к монахине, обитель которой примыкала к саду правителя. Монах Самвахака (Saṃvāhaka), которому брамин Чарудатта (Cārudatta) благодарен за спасение жизни Васантасены, по рекомендации Чарудатты назначается главой монастырей в царстве [64А].



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-04-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: