Последнее обращение в прокуратуру в ноябре 2007 года ничем новым для Марины не закончилось, хоть и появился у нее адвокат. Однако это показательное обращение – на свое заявление она получила любопытное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное 17 ноября. Мы взяли на себя смелость прокомментировать постановление об отказе, уж простят нас, дилетантов, ответственные работники следственных органов. В ходе проверки, сообщает следователь, собраны следующие материалы:
1) заявление о временном отказе от Андрюши; 2) распоряжение председателя комитета о помещении ребенка в детский дом (как мы знаем, от 14 августа 1998 года); 3) акт, согласно которому Андрюша поступил в больницу; 4) сведения о матери, в том числе информация о том, что младенца никто не посещал, и о том, что он нуждается в детском учреждении. Эта информация неизвестного происхождения; 5) ответ на запрос, направленный комитетом по управлению Правобережным округом: копия распоряжения об определении Кутузова А.Ю. в детское государственное учреждение, а также сообщается, что опека округа не участвовала в судебных заседаниях по усыновлению Кутузова А.Ю.; 6) акт вскрытия от 23 апреля 1998 года, согласно которому Кутузов Андрей умер в возрасте 6 суток. Документы под номерами 2, 4, 5 и 6 противоречат друг другу самым жесточайшим образом. Как умерший, согласно акту вскрытия (п. 6), ребенок мог быть определен – согласно распоряжению администрации (п. 2, 5) – через четыре месяца после смерти в детский дом? И если он умер через несколько часов после поступления в больницу (п. 6), о каком посещении его родными (п. 7) может идти речь и о какой нужде этого ребенка в государственной опеке (п. 4) может говорить следователь?
Итак, ничего утешительного Марина Кутузова из обращения в прокуратуру не почерпнула. «В ходе проведенной проверки установлено, что заявленные гражданкой Кутузовой доводы не нашли своего подтверждения. Ее ребенка никто не похищал, соответственно в действиях врачей родильного дома Ивано-Матренинской детской клинической больницы и сотрудников органа опеки по Правобережному округу г. Иркутска отсутствует событие преступления, предусмотренного ст. 105, ст. 126 УК РФ, поскольку ребенок Кутузов А.Ю. родился с врожденными заболеваниями и умер на шестой день жизни в ИМДКБ г. Иркутска». Неужели на основании документов о смерти и об устройстве покойного младенца в детское учреждение можно сделать вывод, что преступления совершено не было?
...Что касается события преступления – похищения, так не нужно ли для начала все-таки установить, жив ребенок или мертв? И если он мертв, то где тело? А если нет тела, то где хотя бы запись ЗАГСа о том, что человек мертв – как достоверное свидетельство об этом?..
«Не ищем ребенка, а боремся с органами...»
– Понимаете, получается, что мы сегодня не ищем ребенка, а боремся с правоохранительными органами. Мы собрали еще документов. У нас теперь полный набор. И все, что нужно сделать органам прокуратуры, это с пристрастием побеседовать с фигурантами: с бывшим главврачом, с бывшим начальником Правобережного отдела опеки, с заведующей отделением, где лежал мальчик и откуда он таинственно исчез, – считает Вячеслав Трофимов.
У Марины Кутузовой пятеро детей. Младшему ребенку год, старшая девочка учится в восьмом классе. До недавнего времени только она знала, что у нее есть брат, который пропал девять лет назад. Не так давно Марина рассказала о пропавшем брате остальным своим детям. Они надеются, что Андрюшу скоро найдут, и ждут его, заочно уже любя.
Хотя Марина, как это для нее ни тяжело, допускает: если у сына все хорошо, возможно, она не станет вмешиваться в его судьбу. Ведь столько времени прошло.
– Но я хочу точно знать, жив ли мой сын, и если да, то все ли у него в порядке, любят ли его. И мы его обязательно найдем.
Светлана Михеева, «СМ Номер один»
|
| 664025, г. Иркутск, ул. Чкалова, 2 Тел.: (3952) 24-39-95 Факс: (3952) 24-39-95 | ОКПО 02068226, ОГРН 1033801008218, ИНН/КПП 3808013278/380801001 |
ПОДПИСКА
Мне, Ташлыковой Марине Борисовне, заведующему кафедрой русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета, разъяснены права и обязанности эксперта, предусмотренные ст. 57 УПК РФ. Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ предупреждена.
13.07.2008. Ташлыкова Марина Борисовна
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТА
г. Иркутск, ул. Чкалова, 2
Производство исследования: начато в 15.00 часов 12.04. 2009.
окончено в 17.00 часов 12.05.2009.
Эксперт Ташлыкова Марина Борисовна, имеющая высшее филологическое образование (специальность «Филолог», ученая степень – кандидат филологических наук, ученое звание – доцент) и стаж работы в области языкознания 27 лет, на основании постановления, вынесенного 05.06.2008 г. Куйбышевским районным судом г. Иркутска, по материалам гражданского дела № 2-517-08, произвела лингвистическую экспертизу.
Обстоятельства дела известны в объеме изложенного из постановления о назначении лингвистического исследования:
· Предоставленные материалы – Гражданское дело № № 2-517-08 в 1 томе.
· Фабула дела: частный обвинитель Михайлова Е.В. полагает, что в статье «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?» (газета «СМ Номер один» № 7 от 21 февраля 2008 г., рубрика «Отдел происшествий») распространены не соответствующие действительности сведения, которые порочат ее деловую репутацию как социального работника, честь и достоинство гражданина.
Для лингвистической экспертизы предложено 12 вопросов:
1. Имеется ли в публикации газеты «СМ Номер один» № 7 от 21 февраля 2008 г. в рубрике «Отдел происшествий под заголовком «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?», а именно в заголовке и в тексте смысл, утверждающий участие социального работника в совершении группой лиц преступления, связанного с продажей ребенка за границу?
2. Имеются ли намеки в статье об участии в продаже группой лиц ребенка за границу социального работника – начальника отдела опеки и попечительства Михайловой Е.В.? Имеются ли скрытые смыслы, утверждающие участие Михайловой Е.В. в совершении преступления группой лиц по продаже ребенка за границу?
3. Могут ли оспариваемые истицей предложения в тексте публикации вызвать у читателя представление о социальном работнике – начальнике отдела опеки и попечительства Михайловой Е.В. как о безнравственном, корыстном, недостойном, нечестном и непорядочном человеке, социальном работнике, руководителе структурного подразделения муниципального органа управления?
4. Чем является фраза «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?» – мнением, вопросом или утверждением?
4.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
4.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
4.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
5. Чем является фраза «Я трижды писала заявление о пропаже малыша, как мне посоветовала завотделом. И ждала по полгода и больше, чтобы получить ответ на свое заявление» – мнением, вопросом или утверждением?
5.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
5.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
5.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
6. Чем является фраза: «Оказывалось, что ее заявление то ли затерялось, то ли не передавалось, тогда она писала снова» – мнением, вопросом или утверждением?
6.1.Характеризует ли данная фраза Истицу?
6.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
6.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
7. Чем является фраза: «Мне говорили: «Поищите там-то», – мнением, вопросом или утверждением?
7.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
7.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
7.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
8. Чем является фраза: «Наконец… было добыто распоряжение от 14 августа 1998 года…» – мнением, вопросом или утверждением?
8.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
8.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
8.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
9. Чем является фраза: «Копия этого распоряжения была подписана отделом опеки и попечительства Екатериной Михайловой», – мнением, вопросом или утверждением?
9.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
9.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
9.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
10. Чем является фраза: «Марина встречалась с Екатериной Михайловой, тогдашней начальницей отдела опеки и попечительства…», – мнением, вопросом или утверждением?
10.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
10.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
10.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
11. Чем является фраза: «Зачем завотделом опеки столько времени морочила несчастной матери голову, заставляя ее писать всякие заявления о пропаже сына, если она знала о распоряжении – не могла не знать», – мнением, вопросом или утверждением?
11.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
11.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
11.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
12. Чем является фраза: «Марина утверждает, что ходила по замкнутому кругу, нарисованному работниками этого богоугодного учреждения», – мнением, вопросом или утверждением?
12.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
12.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
12.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Исследовательская часть
Методические основания экспертизы опущены. Подробно с этим фрагментом можно ознакомиться в первом экспертном заключении (см. с.).
Анализ текста
Поскольку два первых вопроса тесно взаимосвязаны и предполагают анализ одних и тех же фрагментов оспариваемой публикации, далее они рассматриваются вместе.
Вопросы 1-2
1. Имеется ли в публикации газеты «СМ Номер один» № 7 от 21 февраля 2008 г. в рубрике «Отдел происшествий под заголовком «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?», а именно в заголовке и в тексте смысл, утверждающий участие социального работника в совершении группой лиц преступления, связанного с продажей ребенка за границу?
2. Имеются ли намеки в статье об участии в продаже группой лиц ребенка за границу социального работника – начальника отдела опеки и попечительства Михайловой Е.В.? Имеются ли скрытые смыслы, утверждающие участие Михайловой Е.В. в совершении преступления группой лиц по продаже ребенка за границу?
Ответ
Рассматриваемая публикация содержит информацию о пропаже ребенка иркутянки Марины Кутузовой. Эта информация включает несколько смысловых блоков:
Ø утверждение о факте исчезновения ребенка и возможной «продаже» его заграничным усыновителям;
Ø анализ противоречивых сведений, поступивших автору из разных источников, о первых днях (месяцах жизни ребенка);
Ø формулировка гипотез о судьбе ребенка;
Ø попытка определить виновных произошедшего события.
Языковые способы оформления данного содержания в разных фрагментах статьи различны.
Заголовок по форме представляет собой вопросительное предложение: Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?
Специфика вопросительных предложений заключается в наличии специальных языковых средств, которые выражают «стремление говорящего узнать что-л. или удостовериться в чем-л. Вопросительные предложения … информируют о том, что хочет узнать говорящий» [Русская грамматика, 1980, Т. 2, с. 386]. Важно подчеркнуть, что, по мнению академических источников, «вопрос может совмещаться также с теми значениями, которые обычно выражаются невопросительными предложениями. Так, вопрос Ведь ты домой идешь? содержит элемент утверждения; вопрос Молока не продашь ли, хозяюшка? содержит просьбу; вопрос Почему бы не вспоминать почаще об этом опыте? содержит совет. В некоторых случаях граница между вопросом и утверждением оказывается нечеткой, предложение выступает как полувопрос-полуутверждение (Здесь и далее выделено мной. – М.Т.)» [Русская грамматика, 1980, Т. 2, с. 386].
В рассматриваемом случае вопрос представляет собой рамку, внутрь которой встроено утверждение о факте (такой прием в языкознании называется «ассерция, маскирующаяся под пресуппозицию»). [Ср.: Можно ли назвать сегодняшнюю пятницу тяжелым днем? Можно ли принимать этого негодяя в приличном обществе? (утверждается: сегодня пятница, он негодяй)].
Из презумпции осмысленности любого языкового выражения следует, что вопрос типа Кому продали квартиру? может быть задан только в том случае, если квартиру действительно продали. Утверждение о продаже квартиры, таким образом, подается в вопросе как данность, точка отсчета, некий исходный тезис. Такой способ введения информации широко используется в манипулятивной коммуникации.
Следовательно, в заголовке утверждается, что младенца из Иркутска продали за границу; под вопросом остается, кто именно осуществил это действие: врач детской больницы и социальный работник или какие-то другие лица? Словосочетания врач детской больницы и социальный работник служат обозначением предполагаемых субъектов названного действия – в противном случае они бы не были упомянуты в заголовке (ср. возможные варианты: Кто продал младенца из Иркутска за границу? Младенца из Иркутска продали за границу?).
Аналогичным образом устроен заголовок фрагмента 5 Андрюша продан в Финляндию? В данном случае утверждаемой является информация ‘Андрюша продан’; собственно вопрос относится ко второй части фразы (в Финляндию или куда-либо еще?).
Как известная и не требующая обоснований информация подаются сведения о «продаже А.Кутузова» во фразе Она (М.Кутузова) вместе с адвокатом приехала домой к бывшему главному врачу больницы Татьяне Ляшенко и спрашивала ее о продаже ребенка.
Эти же сведения появятся в статье еще раз со ссылкой на некую безымянную женщину из медперсонала: Когда уже выходили из больницы, какая-то добросердечная женщина из медперсонала шепнула, что ребенок ваш, мол, продан в Финляндию.
Таким образом, в статье содержится информация о продаже А.Кутузова за границу. При этом заглавие статьи вводит информацию о предполагаемых виновниках этого деяния. Важно подчеркнуть, что «заглавие открывает текст, являясь отправной точкой его развертывания. Оно неразрывно связано с текстом: его отделение невозможно без разрушения самой текстовой структуры» [Веселова, Орлицкий, 1998, https://magazines.russ.ru/arion]. Можно поэтому утверждать, что заголовок статьи определяет читательское восприятие дальнейшей информации.
В четвертом фрагменте анализируемой статьи («Никакой информации о ребенке не имеем») утверждается, что согласно распоряжению от 14 августа 1998 г., подписанному исполняющим обязанности заместителя мэра Иркутска, Кутузов Андрей Юрьевич был направлен в детский дом; копию этого распоряжения подписала начальник отдела опеки и попечительства Е.Михайлова: Наконец, в декабре из архива администрации Иркутска было добыто распоряжение от 14 августа 1998 года, подписанное исполняющим обязанности заместителя мэра Иркутска Журавлевым. Распоряжение красноречиво гласило: «Рассмотрев документы, предоставленные Ивано-Матренинской детской клинической больницей, и руководствуясь ст. 122 Семейного кодекса РФ, определить в детский дом Кутузова Андрея Юрьевича. Мать Кутузова Марина Юрьевна временно оставила ребенка ». Копия этого распоряжения была подписана начальником отдела опеки и попечительства Екатериной Михайловой.
Языковые формы, использованные в процитированных высказываниях, позволяют однозначно интерпретировать их как утверждения о факте.
На это указывает отсутствие специальных вводных конструкций и наречий, выражающих неуверенность, сомнение (возможно, вероятно, как кажется, думается и т.п.), или конструкций, указывающих на субъекта мнения (считаю, полагаю, по моему мнению), использование сказуемых в форме изъявительного наклонения, выбор повествовательных предложений (см. [Понятия чести и …, 1997]).
Далее автор статьи ссылается на противоречия в документации (Из этого распоряжения вытекает одна абсурдная вещь: Андрюшу решили устроить в детдом в августе 1998 года – то есть через четыре месяца после того, как младенец якобы умер) и заключает: Андрюшу не определяли в детский дом, он не выходил за стены больницы. Во всяком случае, под именем Андрея Кутузова. Но вероятность того, что он жив, велика. Марина Кутузова и адвокат Трофимов сделали более конкретный и прямой вывод – Андрюшу обманным способом отдали на усыновление.
Вывод М.Кутузовой и адвоката Трофимова журналист оформляет как резюме рассматриваемого фрагмента, что косвенным образом способствует установлению связи между деятельностью Е.Михайловой, которая подписала копию заведомо «абсурдного» документа, и тем фактом, что А.Кутузова обманным способом отдали на усыновление.
Фрагмент 5 («Андрюша продан в Финляндию?») также содержит отдельные сведения о Е.Михайловой. В этом фрагменте, в частности, приводится мнение бывшего главного врача Ивано-Матренинской больницы Т.Ляшенко[12], прямо обвинившей в продаже ребенка завотделом опеки и попечительства Правобережного округа и завотделением, где выхаживают недоношенных.
Далее цитируются слова М.Кутузовой: – Она [Е.Михайлова] заявила, что вообще ничего не знает про ребенка и мои заявления и обращения направляла в различные детские учреждения, чтобы найти ребенка. Но почему она скрывала, что есть распоряжение о направлении Андрюши в дом ребенка? – недоумевает мать.
Эта цитата сопровождается текстом от автора статьи, построенным в форме риторического вопроса: И правда, зачем завотделом опеки столько времени морочила несч а стной матери голову, заставляя ее писать всякие заявления о пропаже сына, если она знала о распоряжении – не могла не знать, ведь все такие дела проходят через опеку?
Вопросительные предложения, построенные таким образом, используются во вторичной функции: они «ориентированы не на получение ответа, а на передачу позитивной информации, – всегда экспрессивно окрашенной» [Русская грамматика, 1980, Т. 2, с 395]. В данном случае в вопросе «заключено уверенное экспрессивно окрашенное отрицание», которое акцентирует «категоричность отрицания, невозможность, ненужность или нецелесообразность отрицаемой ситуации» [Русская грамматика, 1980, Т. 2, с 395]. Другими словами, форма такого вопроса помогает автору экспрессивно выразить мысль, что Е.Михайловой незачем было вводить в заблуждение М.Кутузову, рекомендуя последней писать заявления о пропаже сына, поскольку она (Е.Михайлова) знала о распоряжении передать А.Кутузова в дом ребенка.
Таким образом, использование риторического вопроса позволяет журналисту еще раз (притом в особо экспрессивной форме) подчеркнуть, что Е.Михайлова заведомо вводила М.Кутузову в заблуждение.
Эта идея дополнительно акцентируется благодаря выбору устойчивого выражения морочить голову – ‘сбивать кого-л. с толку, лишать способности здраво рассуждать; вводить в заблуждение, обманывать, дурачить’[13].
Нежелание Е.Михайловой обсуждать ситуацию с представителями редакции выглядит в общем контексте статьи как отсутствие или недостаток возможностей продемонстрировать свою правоту: Редакция со своей стороны попыталась связаться с Екатериной Васильевной и получить комментарий – ведь убитая горем мать может несколько исказить события. Однако Екатерина Михайлова была категорична: «Без комментариев». Приведенное высказывание, во-первых, обеспечивает позитивную самопрезентацию журналиста и редакции в целом: здесь подчеркивается стремление к объективности (см. первое предложение). Во-вторых, оно усиливает интригу: отказ Е.Васильевой прокомментировать ситуацию может быть истолкован читателем произвольно. Поэтому можно полагать, что задача автора в данной части – намекнуть на отсутствие у Е.Михайловой доказательств своей непричастности к делу.
Итак, первая часть пятого фрагмента статьи сосредоточена исключительно на фигуре Е.Михайловой.
Во второй части пятого фрагмента излагаются следующие сведения:
· заведующая отделением, где находился в 1998 г. А.Кутузов, сказала М.Кутузовой и В.Трофимову, что такой ребенок к ним никогда не поступал;
· в книге регистрации поступающих и убывающих из больницы детей напротив фамилии А.Кутузова – только галочка и знак вопроса;
· в отделе опеки Ленинского района, где проживает семья М.Кутузовой, ничего не знают о лишении последней родительских прав.
Наконец, в завершающей части рассматриваемого фрагмента статьи (в предпоследнем абзаце) приведены слова В.Трофимова: Здесь имеет место либо подделка документов и мальчик был через суд, официально усыновлен по поддельным бумагам. Либо здесь нужно говорить о похищении ребенка через криминальный канал, скорее всего тоже по поддельным документам, – уверен адвокат.
Поскольку, как следует из проделанного анализа, в центре данного фрагмента статьи находится фигура Е.Михайловой и ситуация в больнице, можно утверждать, что эта часть публикации осуществляет навязывание скрытого дедуктивного вывода о причастности Е.Михайловой и работников Ивано-Матренинской больницы к пропаже ребенка.
Вывод
В публикации газеты «СМ Номер один» № 7 от 21 февраля 2008 г. в рубрике «Отдел происшествий» под заголовком «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?» содержится информация о продаже А.Кутузова за границу. Эта информация вводится с помощью приема «ассерция, маскирующаяся под пресуппозицию».
Прямые утверждения об участии Е.В.Михайловой в совершении преступления группой лиц по продаже ребенка за границу в тексте статьи отсутствуют.
Однако структурно-семантическая организация отдельных фрагментов статьи способствует навязыванию скрытого дедуктивного вывода о возможной причастности Е.В.Михайловой (прямой или косвенной) к данному преступлению. Намеки такого рода обеспечиваются введением информации об отдельных действиях Е.В.Михайловой (см. выше), которая сопровождается формулировками типа Андрюшу обманным способом отдали на усыновление; Здесь имеет место либо подделка документов… либо здесь нужно говорить о похищении ребенка.
Характеризуя подобный прием введения информации, лингвисты указывают, что «элементарные знания стилистики русского языка позволяют обнаружить здесь скрытое оскорбление: просто сопоставляя имя человека и инвективу, даже как бы отрицая здесь какую-либо связь, автор эту связь неизбежно устанавливает, ибо одна лишь принципиальная возможность даже предположить правдивость подобного заявления (в нашем случая заявления «Имярек имеет отношение к продаже ребенка за границу ». – М.Т.) оскорбительно для Имярек… Соположение имени и факта заставляет предположить, что это имя и этот факт вступили в определенные отношения» [Жельвис, 2004, с. 141].
Вопрос 3
Могут ли оспариваемые истицей предложения в тексте публикации вызвать у читателя представление о социальном работнике – начальнике отдела опеки и попечительства Михайловой Е.В. как о безнравственном, корыстном, недостойном, нечестном и непорядочном человеке, социальном работнике, руководителе структурного подразделения муниципального органа управления?
Ответ
Как следует из вышеизложенного, а также из нижеследующего (см. ответы на вопросы 4, 5, 6, 11, 12) анализируемая публикация конструирует такой образ Е.В.Михайловой:
· Е.В.Михайлова недостаточно хорошо выполняет свои должностные обязанности, о чем свидетельствует ее подпись на «абсурдном» документе (распоряжении о передаче А.Кутузова в дом ребенка);
· Е.В.Михайлова либо не владеет информацией, которая должна быть ей хорошо известна в силу ее служебного положения, либо намеренно скрывает ее;
· Е.В.Михайлова недостаточно хороший руководитель, поскольку не смогла организовать эффективную деятельность подведомственного ей отдела (сотрудники то теряют заявления, то не передают их; отправляют мать, потерявшую ребенка, искать его самостоятельно);
· Е.В.Михайлова нарушает моральные принципы и нормы деловой этики, обманывая человека, который пришел к ней за помощью (морочила несчастной матери голову);
· Е.В.Михайлова, по мнению бывшего главного врача Ивано-Матренинской больницы, распространенному газетой, «виновата во всем».
Таким образом, оспариваемые истицей фразы могут вызвать у читателя газеты представление о Е.В.Михайловой как недостойном, непорядочном, нечутком человеке, неэффективном руководителе структурного подразделения муниципального органа управления.
Вопрос 4
Чем является фраза «Младенца из Иркутска продали за границу врач детской больницы и социальный работник?» – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Как следует из ответа на вопросы 1-2, эта фраза представляет собой вопросительное предложение, в котором утверждается, что младенца из Иркутска продали за границу; под вопросом остается, кто именно осуществил это действие: врач детской больницы и социальный работник или какие-то другие лица? Словосочетания врач детской больницы и социальный работник служат обозначением предполагаемых субъектов названного действия – в противном случае они бы не были упомянуты в заголовке (ср. возможные варианты: Кто продал младенца из Иркутска за границу? Младенца из Иркутска продали за границу?).
4.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Поскольку словосочетания врач детской больницы и социальный работник в составе данной фразы обозначают предполагаемых субъектов действия, относительно которых и задан вопрос, следует констатировать, что данная фраза характеризует Истицу косвенным образом – через намек на ее возможную причастность к названному преступлению.
4.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Оспариваемая фраза имеет порочащий характер, так как в ней допускается возможность причастности социального работника к продаже ребенка.
4.3. Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза не может быть проверена на достоверность, так как представляет собой вопрос, а не утверждение.
Вопрос 5
Чем является фраза «Я трижды писала заявление о пропаже малыша, как мне посоветовала завотделом. И ждала по полгода и больше, чтобы получить ответ на свое заявление» – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением.
5.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Данная фраза характеризует Истицу как человека черствого, не предпринявшего никаких шагов, чтобы помочь матери, потерявшей ребенка, как чиновника, плохо справляющегося со своими обязанностями.
5.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Оспариваемая фраза имеет порочащий характер, поскольку содержит информацию о недобросовестности Е.В.Михайловой при осуществлении профессиональных обязанностей, нарушении ею деловой этики, неэтичном поведении в общественной жизни.
5.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза может быть проверена на достоверность, для чего необходимо выяснить даты подачи заявлений М.Кутузовой и даты получения ею ответов на них.
Вопрос 6.
Чем является фраза: «Оказывалось, что ее заявление то ли затерялось, то ли не передавалось, тогда она писала снова» – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением М.Кутузовой, которое цитирует автор статьи. Форма глагола оказывалось (как и формы других глаголов с суффиксом -ыва-) вводит представление о том, что событие, о котором идет речь далее, совершалось неоднократно. Утверждается, что заявления М.Кутузовой терялись или не передавались, поэтому М.Кутузова писала их снова.
6.1.Характеризует ли данная фраза Истицу?
Данная фраза характеризует Истицу косвенным образом – как руководителя, неспособного организовать работу должным образом.
6.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Да, поскольку характеризует Е.В.Михайлову как недостаточно добросовестного работника.
6.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Если заявления М.Кутузовой действительно были утеряны, а в новых заявлениях отсутствует какая-либо помета, сигнализирующая о их вторичности, проверить данную фразу на достоверность невозможно.
Вопрос 7
Чем является фраза: «Мне говорили: «Поищите там-то», – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением М.Кутузовой.
7.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Взятая вне контекста, эта фраза никак не характеризует Истицу.
7.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Нет, не имеет, поскольку не содержит сведений, на которые распространяется признак порочащие.
7.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Очевидно, в данном случае слова М.Кутузовой могут быть сопоставлены с показаниями работников отдела опеки и попечительства.
Вопрос 8
Чем является фраза: «Наконец… было добыто распоряжение от 14 августа 1998 года…» – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением.
8.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Это утверждение никак не характеризует Истицу.
8.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Оспариваемая информация не имеет порочащего характера.
8.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза может быть проверена на достоверность. Глагол добыть имеет значение ‘достать, разыскать, получить’. Если М.Кутузова и ее адвокат получили распоряжение от 14 августа 1998 г., они могут предоставить его копию.
Вопрос 9
Чем является фраза: «Копия этого распоряжения была подписана отделом опеки и попечительства Екатериной Михайловой», – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением.
9.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Это утверждение не характеризует Истицу.
9.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Это утверждение само по себе не имеет порочащего характера. Визирование документа, очевидно, может быть осуществлено с нарушением действующего законодательства, однако констатация этого факта находится за пределами компетенции лингвиста.
9.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза может быть проверена на достоверность.
Вопрос 10
Чем является фраза: «Марина встречалась с Екатериной Михайловой, тогдашней начальницей отдела опеки и попечительства…», – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением.
10.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Нет, не характеризует.
10.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Вне контекста эта фраза не имеет порочащего характера. Однако фрагмент текста, непосредственно примыкающий к данной фразе, содержит рассказ М.Кутузовой, в котором, в частности, утверждается следующее: Е.В.Михайлова заявила, что вообще ничего не знает про ребенка и мои заявления и обращения направляла в различные детские учреждения, чтобы найти ребенка. Но почему она скрывала, что есть распоряжение о направлении Андрюши в дом ребенка? – недоумевает мать.
В этой части текста утверждается, что Е.В.Михайлова скрывала от М.Кутузовой информацию о наличии распоряжения направить сына последней в дом ребенка, нарушая тем самым этические нормы и нормы делового общения.
10.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза может быть проверена на достоверность.
Вопрос 11
Чем является фраза: «Зачем завотделом опеки столько времени морочила несчастной матери голову, заставляя ее писать всякие заявления о пропаже сына, если она знала о распоряжении – не могла не знать», – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Как отмечалось выше (см. ответ на вопросы 1-2), данная фраза построена как риторический вопрос, использованный в своей вторичной функции и ориентированный не на получение ответа, а на передачу экспрессивно окрашенной утвердительной информации. Здесь утверждается, что (а) Е.В.Михайлова знала о распоряжении о передаче А.Кутузова в дом ребенка; (б) Е.В.Михайлова напрасно вводила в заблуждение М.Кутузову, рекомендуя последней писать заявления о пропаже сына.
11.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
Данная фраза содержит негативную информацию о Е.В.Михайловой, так как сообщает о нарушении ею моральных норм и норм деловой этики. Использование риторического вопроса и просторечного оборота морочить голову (‘сбивать кого-л. с толку, лишать способности здраво рассуждать; вводить в заблуждение, обманывать, дурачить’) обеспечивает особо экспрессивную форму выражения этой характеристики.
11.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
Как следует из вышеизложенного, оспариваемая информация имеет порочащий характер.
11.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверность?
Оспариваемая фраза не может быть проверена на достоверность.
Вопрос 12
Чем является фраза: «Марина утверждает, что ходила по замкнутому кругу, нарисованному работниками этого богоугодного учреждения», – мнением, вопросом или утверждением?
Ответ
Данная фраза является утверждением М.Кутузовой.
12.1. Характеризует ли данная фраза Истицу?
К Истице эта фраза имеет косвенное отношение; поскольку речь в ней идет о работниках этого учреждения, можно полагать, что в виду имеются разные люди, в том числе, возможно, Е.В.Михайлова.
12.2. Имеет ли оспариваемая информация порочащий характер?
В анализируемой фразе утверждается, что М.Кутузова не могла добиться результата в своих поисках ребенка, так как они были ограничены теми сведениями, которые она получила от работников отдела опеки и попечительства (ходила по замкнутому кругу, нарисованному работниками этого богоугодного учреждения).
Использованный в анализируемом фрагменте образ бесплодной, безрезультатной ходьбы по нарисованному чиновниками кругу, эпитет богоугодный, характеризующий отдел опеки в ироническом ключе, выражают негативную оценку деятельности этого отдела. Однако признать эту характеристику порочащими сведениями в том смысле, который определен Постановлением Пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2007 г. № 3, не представляется возможным.
12.3.Может ли оспариваемая фраза быть проверена на достоверно