С конца 19 столетия, когда в ведущих странах Европы и Сев. Америки произошла так называемая «индустриальная революционная» потребность в туризме как в рекреационной деятельности сформировалась у самых широких слоев общества. В "Справочнике народного хозяйства Швейцарии" зa 1905 г. было дано определение туризма как "феномена новейшего времени, возникшего вследствие усиления потребности в восстановлении сил и перемене климата, пробуждения эстетического интереса к произведениям искусства и природным ландшафтам, стремления к общению с природой." Это определение указывало на то, что туризм как "феномен новейшего времени" в значительной степени был откликом на индустриализацию общества.
Именно на рубеже 19 -20 вв. формируется понимание туризма как рекреационной деятельности в свободное время, связанной с воспроизводством "жизненных сил" и потреблением рекреационных услуг. Можно сказать, что туризм становится не просто престижным времяпровождением, но и необходимым видом релаксации, которая компенсирует то, чего человек лишен в условиях жизни в промышленном городе. Наряду с традициями отдыха аристократии на дорогих курортах (которые мало изменились, если не считать того, что избранный круг "общества на водах" со второй половины 19 в. все заметнее разнообразился за счет разбогатевших представителей нового класса) появилась традиция длительного дачного отдыха для представителей среднего класса, а однодневные или двухдневные экскурсии, походы и поездки на природу становятся желательной и необходимой формой отдыха для самых широких слоев общества.
Нужно отметить, что туризм как вид отдыха распространялся именно в городской среде. Дело в том, что крестьянство, независимо от уровня благосостояния, в силу особенностей крестьянского труда и образа жизни, более тесно привязано к постоянному месту жительства. У крестьянства вырабатывались свои традиционные формы рекреации, отличные от городской культуры. Даже в наше время, как показывает статистика международного туризма, доля сельских жителей (фермеров) среди туристов весьма незначительна.
Широкое туристское движение " навстречу природе " смыкалось с народной традицией странствий, идущей еще от подмастерьев и ремесленников Средневековья, и облегчало вовлечение в туризм тех слоев городского населения, которым была близка эта культурная, или фольклорная традиция. Походы по родному краю, соединяясь с другими народными традициями проведения досуга, порождали разнообразные формы туризма, некоторые из которых соединялись с целями общественных движений.
Но в конце 19 в. характерным для мироощущения эпохи становится отношение к природе не как к предмету эстетического любования или изучения, а как к объекту, подлежащему освоению и преобразованию. Исследовательский дух того времени в этом смысле далек от современных общественных движений, направленных на защиту окружающей среды. Пафос освоения новых пространств и распространения цивилизации приобретает оттенок миссионерства. С середины 19 в. героями современности становятся исследователи-географы и другие носители цивилизации (миссионеры, знаменитые охотники), которые, каждый по своему, осваивают неизведанные пространства колониальных владений европейских стран в Африке и Америке (Д. Ливингстон, Г. Стенли).
По существу, туристские клубы брали на себя обязанность нести, говоря словами Р. Киплинга, "бремя белого человека". Эти настроения отражались, в частности, в популярности тем и мифов, связанных с освоением дикого Запада, золотой лихорадкой и т.п.
На развитии традиций рекреационного туризма более состоятельных слоев населения сказывался также дух исследования и утверждения цивилизации в борьбе с природой, присущий тому времени. В число популярнейших литературных жанров входят приключенческие романы о путешественниках, индейцах и т.п. Юноши того времени мечтают стать исследователями неизведанных земель, охотиться на бизонов и сражаться с индейцами (эти настроения отражены, в частности, в рассказе Чехова "Мальчики"). На волне такого интереса к игре в "следопытов и разведчиков" канадский писатель Сетон-Томпсон основал молодежное движение бойскаутов, которое быстро стало международным и остается жизнеспособным до сих пор.
В конце 19 в. входит в моду спорт и, соответственно, спортивный туризм, в чем-то сходный по мотивации с исследовательско-приключенческими путешествиями. С середины 19 в. в Англии, а затем и в целом ряде других стран, включая Россию, возникают спортивные туристские клубы и ассоциации (альпинистские, велосипедные туристские клубы и т.п.). Спортивный туризм мыслился также как способ развития в молодежи пытливости ума и любознательности, что вместе с движением на свежем воздухе должно было "способствовать физическому развитию и укреплению органов" (из Устава Крымского Горного клуба 1890 г.)
Желание увидеть своими глазами величественную горную природу, испытать себя в борьбе с ней представляло собой своеобразную трансформацию руссоизма и укладывалось в романтическое мироощущение. По этой причине историки туризма обычно выделяют горный туризм этого времени в отдельную категорию, хотя такие путешествия по целям и функциям в чем-то соотносились с лечебно-оздоровительным туризмом.
С середины XIX в. центром горного туризма становится Швейцария. (первая зимняя поездка английских туристов в Ст.-Мориц состоялась в 1864 г.). Со временем в горном туризме образовалось два направления, одно из которых тяготело к современному спортивному туризму, а другое - к традиционному аристократическому курортному туризму. На фешенебельных горных курортах (таких, как Ст.-Мориц) собиралось не менее изысканное общество, чем «на водах».
13 августа 1857 года, успешно завершив восхождение на одну из альпийских вершин, четверо британских горных туристов приняли решение создать в своей стране Альпийский клуб. В первой половине 60-х годов XIX века восхождения в Альпах приобретают невиданный размах. Бурное развитие альпинизма требовало создания на местах новых клубов. Так, вслед за английским клубом возникает в 1862 году австрийский, который позднее, к 1872 году, сливается с немецким, образуя одно из самых многочисленных для того времени объединений любителей путешествий и восхождений в горах.
Швейцарский клуб, возникший в 1863 году, включил в свой Устав не только спортивные, но и широкие исследовательские цели. В 60-80-х годах возникают подобные клубы в странах Европы, Азии и Америки. В программы их деятельности входят "научное изучение гор и облегчение путешествий в горных областях".
Уже в начале прошлого века, вдохновленные полотнами – надо ли уточнять, не живописью, а сюжетами? – Гогена, на Таити устремились сотни состоятельных господ с воспаленным сексуальным воображением и дам в поисках нового руссоистского рая; примерно тогда же европейцы открыли «патриархальную нетронутость» индонезийского острова Бали; в ту же категорию переквалифицировали и Грецию, античные руины которой трактовались новым туристским контигнентом как passe, а на первый план вышли не изгаженный промышленным развитием пейзаж и примитивный крестьянский быт, короче, все та же натуральность.
С конца 19 века в США и Канаде начинают появляться и первые национальные парки. Абсолютной красоты, для всех и на все времена, не существует, она - понятие условное и переменчивое, у разных народов существуют свои представления о прекрасном. Иными словами, критерии красоты появляются вследствие определенного, всегда конкретного культурного процесса.
В XIX веке записки путешественников пользовались не меньшей популярностью, чем полицейское чтиво. Газеты нередко финансировали экспедиции, телеграммы первопроходцев печатались на первых полосах, иллюстрированные отчеты с места шли с продолжением из номера в номер. Особенно богатую пищу поставляли полотна появившейся в конце 1850-х нового направления в американской живописи, Rocky Mountain School of Landscape.
В наэлектризованной религиозными исканиями Америке в считанные годы пейзажи далекого Запада оснастились библейской лексикой и образами. "Они стоят со дня Творения, не тронутые ничем, кроме огня", - писал о гигантских секвойях восточной Калифорнии Томас Кинг в бостонской "Evening Trans-cript" (1860); "Они уже несли свои стволы к небу, когда Давид танцевал перед скинией", - делился впечатлениями с тремястами тысячами читателей издатель нью-йоркской "Tribune" Гораций Грили (1859); "Как знать, - мечтательно вздыхал корреспондент "Boston Daily Advertiser",– может, она (секвойя) выпустила свой росток в тот момент, когда над Вифлеемом взошла звезда..." (1869).
В сознании предыдущего поколения леса восточного побережья ассоциировались с врагом, безбожными индейцами, а поселение - с необходимостью полностью очистить территорию от дикого леса и диких людей. Для поколения, воспитанного на романтической прозе Фенимора Купера, весть о чудесных деревьях на западе была знаком Божьего благоволения, вторым шансом, данным американцам для того, чтобы понять священный смысл, вложенный Им в природу". Так, или по совокупности всех описанных причин вместе взятых, но начиная со второй половины XIX века природа постепенно входит в сакральный канон американской цивилизации.
Поначалу «чудесам природы» отводилась роль памятников цивилизации, отсутствующих в Америке. Соответственно, парк мыслился небольшим, состоящим из самого чуда и естественной рамки-оправы. Так, первый национальный парк, Йосемитский[1] (Калифорния, 1864), включал в себя только внутреннюю часть долины, в то время как все окружающее ее пространство служило пастбищем для тысяч овец и коз. Защитникам природы потребовались годы, чтобы убедить законодателей в необходимости расширить заповедник. С самого начала и на десятилетия вперед обсуждение любого проекта нового парка в Конгрессе начиналось с вопросов, нет ли там полезных ископаемых, нельзя ли использовать землю под фермерские хозяйства, не создаст ли парк дополнительных проблем для железных дорог? Сторонники проекта старались заручиться свидетельствами ученых и уважаемых специалистов-практиков, которые во всеоружии научной терминологии, вызывавшей уже тогда священный трепет у политиков, объясняли, что земля совсем бросовая, badlands.
В 1891 году общая площадь находившихся под федеральной опекой земель составляла 13 млн. акров; в 1901-м - 46 млн. За семь с половиной лет Президент Теодор Рузвельт утроил размеры охраняемых государством территорий (150 млн.). В созданную Рузвельтом систему государственной опеки земельного фонда вошли не только уже существовавшие и новые заповедники. В 1906 году Президенту удалось провести закон о национальных памятниках – причудливом сочетании исторических и природных достопримечательностей; памятниками объявлялись и руины древних индейских поселений, и мемориальная усадьба Джефферсона, и возвышающийся над равниной гигантский базальтовый монолит Башня Дьявола (Devil's Tower) в Вайоминге. Правительство также поощряло штаты на создание своих отдельных заповедников и памятников. Важным историческим событием, повлиявшим на развитие экономики и на отношение американцев к природе, стало учреждение в 1905 году государственной лесной службы (US Forest Service), под контроль которой попали все не принадлежавшие частным лицам лесные массивы.
Земля «полнилась слухами» об открытых первопроходцами на западе от Скалистых гор чудесах природы, но видели их немногие. Для большинства американцев того времени водопады Йосемити, гигантские секвойи и грандиозные каньоны входили в тот же мифологический ряд, что Багдад "Тысяча и одной ночи", Эйфелева башня и индийский Тадж-Махал. Железнодорожный проезд с востока на запад обходился примерно в триста долларов, сумму неподъемную для 99,999 процентов жителей Соединенных Штатов. Леса и горы без дорог, реки без мостов доступны лишь одиночкам; в более обжитых местах людей подстерегало другое препятствие – частная собственность. Это правда, что заборы и изгороди создают добрососедские отношения, но они также отрезают всех остальных от непосредственного контакта с природой за изгородью. Превратив леса в общественную собственность, разрешив железнодорожным компаниям прокладывать там дороги, администрация Теодора Рузвельта – в буквальном смысле – открыла природу миллионам граждан.
В 1903 году, в конце первой ознакомительной поездки Теодора Рузвельта по стране, произошел курьезный эпизод, который может служить притчей об амбивалентном отношении тогдашних американцев к природе. Прибыв в Санта-Крус, где его встречали восторженные толпы почитателей, Президент проследовал к горюче-красной секвойе в центре города и, стоя под ней, произнес пламенный панегирик благословенной природе Калифорнии и ее достопочтенным жителям. Произнося речь, он обернулся к древнему дереву... и увидел десятки прибитых гвоздями приветствий и рекламных объявлений. "Это насмешка и надругательство над величием природы, - внезапно сменив тон, гневно продолжил Рузвельт, - и я призываю граждан Калифорнии впредь воздерживаться от подобных актов вандализма и глупости".
Лозунг " Если хочешь увидеть Европу, на здоровье, но посмотри сначала Америку ", вызревший в голове председателя коммерческой палаты Солт-Лейк-Сити Харриса, вызвал энтузиазм в культурных и коммерческих кругах запада. В январе 1906 года Харрис пригласил единомышленников в Юту на учредительный съезд общества "Увидь сначала Америку". Тогда, их начинание ни к чему не привело. В эпоху без выходных дней и отпусков, во времена, когда требование рабочих ограничить рабочий день десятью часами казалось анархической крамолой, обеспечить массовость внутреннего туризма было невозможно.
Подводя итоги, можно сказать, что рекреационный туризм становится одним из способов компенсации отрицательных последствий жизни в условиях индустриальной городской цивилизации. Это способствует вовлечению в туризм широких слоев населения. Другим важным последствием индустриализации является развитие спортивно-рекреационного туризма, который понимается как средство физической закалки и самоутверждения в духе определенных нравственных принципов.