Мамой будешь ты Ангела звать...
Говорил не рожденный малыш:
“Я боюсь приходить в этот мир...
Столько здесь неприветливых, злых
Глаз колючих, усмешек чужих...
Я замерзну, я там заблужусь,
Я промокну под сильным дождем...
Ну к кому я тихонько прижмусь?
С кем оставшись, побуду вдвоем?...”
Отвечал ему тихо Господь:
“Не печалься, малыш, не грусти...
Ангел добрый, он будет с тобой
Пока будешь мужать и расти...
Будет он тебя нежить, качать,
Наклонясь, колыбельные петь.
Будет крепко к груди прижимать,
Будет крыльями бережно греть.
Первый зуб, первый шаг видеть твой.
И ладошкой слезинки стирать.
А в болезни, склонясь над тобой,
Жар губами со лба убирать...
И когда, начиная взрослеть,
Ты дорогу отыщешь свою.
Ангел будет вослед лишь смотреть,
Повторяя молитву свою...”
Как же Ангела имя? – Скажи...
Как его мне средь тысяч узнать?
Это вовсе не важно, малыш...
Мамой будешь ты Ангела звать...
Так было задумано…
Что же выходит на самом деле?
Наблюдая за детьми и их родителями в длительной психотерапевтической практике, психолог и писательница Ирина Млодикв своей книге «Метаморфозы родительской любви» подробно описывает любимые родительские воздействия, какое послание получает ребенок от взрослого, и какое на самом деле влияние они на него оказывают.
Итак…
Принуждение
Обычная ситуация: ребенок не хочет; родитель принуждает. Первый, по каким-то причинам, выбирает чего-то не делать. Второй считает необходимым не искать причины, а просто заставить.
Послание при этом примерно таково: «Ты сам не можешь, у тебя нет своей воли, своей интенции, контроля, опыта, ума, а у меня есть! И я заменяю твою внутреннюю волю своей!»
Тот, кого часто принуждают, живет во внутреннем конфликте: с одной стороны, он старается выполнять все, что от него хотят, во избежание еще большего давления; с другой, что-то в нем изо всех сил сопротивляется принуждению. Жить под принуждением, регулярно, отдавая весь контроль внешнему Другому, нам, на самом деле, совсем не хочется, поскольку вместе с контролем мы отдаем и свои желания, и свое ощущение себя, своих чувств, своей воли. Постоянная жизнь под принуждением — верный путь к окончательной потере себя самого. Выхода из такой модели, как правило, два. Либо смириться, отказавшись от всего своего, полностью подчинившись чужой воле до конца дней своих.Либо включать противоволю, пытаясь противостоять принуждению. И если окажется, что бунт строжайше запрещен, то какое-то время мы еще бунтуем через болезнь, пассивные протестные реакции, навязчивые состояния. Но потом, не в силах все время жить во внутреннем конфликте, в конце концов, отказываемся от собственной воли ради спокойствия.Таким образом, нам важно осознавать, что, регулярно принуждая детей, мы калечим их здоровую волю (в случае их полного отказа от сопротивления), закладываем в них либо мазохистский механизм (привычку страдать и терпеть), либо болезненное стремление к сверхконтролю.
Альтернатива принуждению — твердое обозначение своей родительской позиции или проявление нормальной родительской власти, желательно с обозначением и принятием детских чувств. Пример: «Да, я понимаю, что ты не любишь вставать так рано. Но в твоей школе уроки начинаются в 8 утра, и потому тебе уже пора». Другая альтернатива, для более взрослых детей — отдать им контроль за своим ранним подъемом, обозначив, что это их дело — разбираться потом с опозданиями в школу. Третья альтернатива — нормальная родительская просьба: «Ты не мог бы помочь мне…». Важно помнить, что просьба подразумевает возможность отказа. Но ваше уважительное отношение к ребенку, который может вам отказать, обернется это гораздо большим сотрудничеством и ответным уважением к вам и вашим просьбам.
Устыжение
Излюбленная родительская манипуляция, сиюминутно эффективная, но весьма токсичная в своей перспективе.
Послание при устыжении таково: «Ты плохой, ужасный, я вижу тебя насквозь, ты от меня ничего не скроешь, и особенного того, в чем ты ужасен. Все твои желания и действия порочны. Учти, я слежу за тобой, и всегда готов вывести тебя на чистую воду».
Если мы пристыдили ребенка, особенно публично, то вот что мы на самом деле сделали:
• мы продемонстрировали свое превосходство, совершив акт психологического насилия;
• мы вскрыли перед всеми то, что он предпочел бы оставить при себе, тем самым нарушили его интимность;
• мы объявили его плохим, это чувство надолго останется с ним;
• мы поселили в нем страх перед собственными ошибками, недостатками, поступками;
• мы положили еще один камень в сооружение его собственной «тюрьмы», которая не позволит ему проявляться, творить, пробовать, самовыражаться, достигать.
• мы самонадеянно посчитали, что у него нет собственного инструмента совести и понимания, что он поступил неправильно.
Поскольку испытывать стыд весьма мучительно, а стать безупречным, лишенным всего человеческого — невозможно, то ребенок просто учится тщательно скрывать, утаивать, лгать, пытаясь сохранить свою интимность, уберечь ее от вскрывания и устыжения, либо сопротивляется в виде социально неприемлемого поведения, которое позволяет ребенку совершать поступки, которых уже можно реально стыдиться, тем самым ребенок парадоксальным образом пытается взять стыд под свой контроль.Устыжение — это внешняя замена внутренней совести ребенка. Когда он не делает чего-то не потому, что осознает, что это нехорошо, неприемлемо, неуместно, а потому, что боится быть застыженным.
Альтернатива: «плохие поступки» лучше обсуждать с глазу на глаз, разбирая причины и следствия. Вы можете поделиться своими чувствами: «Я так расстроен (рассержен, обижен). Стоит просто объяснить: «Когда ты поступаешь вот так, другие люди могут чувствовать себя вот так». В таком случае, ребенку будет проще воспринять моральные нормы и социальные ограничения, не становясь ужасным, плохим, не заслуживающим вашей любви.
Наказание
Любимый способ в российской педагогике закрепить отрицательный результат. Применяется с целью предотвратить повторение поведения. Но всего лишь скрывает проявление нашей взрослой беспомощности, разочарованности и злости.
Послание: «Ты, видимо, не понял, как ужасно поступил? Так вот, я причиню тебе боль, сделаю тебе плохо, унижу тебя за то, что ты заставил меня переживать и стыдиться. Я вымещу на тебе всю боль моего разочарования. Из собственного страха оказаться плохим родителем еще раз, я хочу, чтобы ты навсегда запомнил, насколько плохо поступил, а то вдруг забудешь».
Тот, кого наказывают с помощью унижения, физического или психологического насилия, в итоге очень быстро становится насильником сам, вымещая свою злость на других детях в школе, на собственных братьях-сестрах, на бабушке, на любом, кто будет позволять ему делать это с собой. В качестве сопротивления наказанию ребенок может использовать и модель жертвы, стойко перенося все унижения, оскорбления и побои. Но его жертвенно-мазохистская модель всегда будет провоцировать окружение на нападение и насилие. Ребенок-жертва будет попадать в ситуации нападения и наказания повсеместно, где бы он ни был. Наказывая ребенка, вы не делаете его хорошим, вы отнимаете у него его достоинство, истребляете его самоуважение и способность уважать окружающих.
Альтернатива: 1)е сли ребенок не прекращает делать то, что он делает, так как ему это суперважно, тогда возможно обсуждение и возможность договориться о форме, сроках, альтернативе: «Я понимаю, что тебе так хочется ещё поиграть во дворе, но я могу дать тебе еще только пять минут, а потом мы все же пойдем, а завтра мы еще обязательно выйдем гулять», ваше уважительное отношение ребёнок заметит, и ему захочется с таким же уважением исполнить ваше желание идти домой и готовить ужин. 2) уверенное «стоп» - наше установление границы: «Прекрати, остановись, перестань, пожалуйста» - твердость ваших слов (а не уровень децибелов) будет всегда воспринята ребенком.Постоянный и истеричный крик воспринимается не как «стоп», а как сигнал вашего бессилия, а значит, приглашение к тому, чтобы продавливать ваши личностные границы дальше. 3) обсуждение случившегося: попытки понять мотивы своих поступков, обстоятельства,осознать важную потребность, которая двигала нашим поступком и последствия позволяют в итоге, научиться жить, не предавая себя и не нанося вред окружающим людям.
Угрозы
Еще один метод быстрее или надежнее добиться желаемого — родительское запугивание. Неверие в силу нашего родительского воздействия приводит к тому, что мы начинаем запугивать наших детей, манипулируя самым ценным и важным для него — его безопасностью.
Послание: «Если ты не будешь слушаться, то мы не сможем тебя защищать, покинем тебя, откажемся быть твоими родителями, отдадим какой-нибудь грозной фигуре, и ты больше никогда не будешь в безопасности. Только хорошие дети достойны того, чтобы их оберегали и защищали, ты — не достойный, и потому с тобой может случиться все, что угодно».
Ребенок, живущий в страхе покидания и в ожидании подстерегающей катастрофы, совершенно не уверен в себе, зависим, он цепляется за отношения, потому что не уверен, что может выжить без них, он готовсделать все, что угодно для важной ему фигуры. Тотальная неспособность выстроить потом собственную жизнь — вот платаза попытку обеспечить себе хоть какую-то безопасность, причитающуюся ребенку просто по праву жизни его в своей семье. Ребенок, живущий под угрозой эмоционального или физического насилия, «отрезает» от себя все спонтанное, эмоциональное, живое, оставляя себе только сверхконтроль, за счет которого и надеется выжить в мире, где большие и взрослые, вместо защиты и опоры могут стать источником страха и постоянного напряжения. Как сопротивление постоянной угрозе потери может выработаться замкнутость, холодность, отстраненность от мира, от людей, тотальное недоверие и неумение на кого-то положиться, обесценивание отношений, стремление к одиночеству, паранойя. Конечно, можно запугать ребенка до того, что он ничего не будет пробовать в своей жизни, и безопасность — единственное, что будет его заботить. Но действительно ли то, чего мы хотим в нем воспитать, это способность бесконечно бояться окружающего, постоянно ожидать катастрофы, всегда выбирать безопасность вместо развития? Или будем готовить его к встречам в этом мире и с хорошим, и с плохим и помогать все происходящее встраивать в свою и нашу жизнь, делая ее полнее, разнообразнее, интереснее.
Альтернатива: присвоение собственной родительской позиции и власти, спокойная уверенность и твердость в наших решениях, вера в то, что вырастающий ребенок справится со всеми предлагаемыми жизнью обстоятельствами, а если с чем-то он будет справляться плоховато, мы ему поможем и поддержим.
Ограничивание
Устанавливать ограничения, как нам кажется, — это именно то совершенно необходимое, доброе и важное, что в качестве родителей мы должны сделать для своих детей.
Послание: «Тебе достаточно. Я считаю, что у тебя не должно быть много, ты не сможешь сам определить меру, я определяю ее за тебя. Лучше, чтобы у тебя было меньше, во всяком случае, не больше, чем было у меня. И если я в чем-то себя ограничиваю, то и ты должен».
Ощущение «мне достаточно» — важный показатель самоконтроля, который мы сначала убиваем в ребенке со словами «съешь еще ложечку за маму, за папу», а потом отнимая, когда решаем, сколько ему чего и когда надо. Слова «тебе хватит» — вызывают возмущение и желание набираться чем-то важным впрок, причем с довольно раннего возраста. Будучи не в состоянии остановиться сам и понимая, что его вот-вот снова лишат или ограничат, ребенок будет демонстрировать родителю факт того, что он сам не может справиться со своей зависимостью, подкрепляя родительскую веру в то, что «без наших ограничений ему ни за что не справиться». Другая, не менее частая форма сопротивления — попытка обходить внешних «ограничителей», получая желаемое через ложь, уловки и ухищрения, манипуляции. То есть вся энергия ребенка уходит не на развитие своего внутреннего контроля (как хотел бы того родитель, ограничивающий ребенка), а на протестные способы обойти или снять любые ограничения. Ограничивая ребенка, мы освобождаем его от необходимости контролировать себя.
Альтернатива: д оговариваться и обучать ребенка естественным самоограничениям: «Ты сам учишься распоряжаться своим ресурсом, тем важным, что у тебя есть (временем, сладким, не очень полезной едой)», мы не закладываем в нем ощущение, что его вот-вот чего-то лишат.В случае необходимости временами можно ставить родительскую границу: «Я понимаю, что тебе еще хочется шоколада (поиграть на компьютере, погулять и т.д.), но на сегодня остановимся. В другой раз ты сможешь еще (поесть, погулять, поиграть и т.д.) Ребенок может и должен выдерживать фрустрацию своих потребностей и желаний: он не должен и не будет иметь все, всегда и по первому требованию и в тех количествах, которые хочет, но наша родительская задача обучить его нормально переносить это, разрешая ему и разозлиться, и расстроиться. С возрастом у него появляется все больше собственного контроля за тем, что ему важно, что он любит и чем ему важно научиться управлять.
Критика
Родителиубеждены, что критика заставляет детей стараться стать лучше, стремиться к высокому, к достижениям, к далеким и светлым целям.
Послание: «Вдруг ты не знаешь, где ты ошибся, в чем ты плох и несостоятелен. Моя святая задача — доносить это до тебя постоянно, иначе ты не заметишь своих оплошностей и слабых мест, возомнишь о себе, зазнаешься и не будешь стараться быть лучше».
Ребенок, которого часто критикуют, вырастает очень зависимым от чужих оценок. Страх получения плохой оценки или плохого результата делает ребенка напряженным, истощенным, зависимым, заставляя его смотреть на мир только через призму достижений, результатов, безошибочных решений, отнимая радость от любого процесса (творчества, обучения, деятельности), оставляя только радость от редких побед, периодически наполняя его жизнь ощущением собственной негодности, боязнью совершения ошибок, и бесплоднымипопыткми угодить другим людям, дабы не вызвать их критику. В некоторых случаях, уставая сопротивляться критике, что-то доказывать всем вокруг, ребенок решает стать окончательно «плохим»: двоечником, лоботрясом, хулиганом, чтобы разрушить родительские ожидания и перестать поддаваться на их манипуляции.
Альтернатива: обучение ребенка самостоятельно оценивать собственную деятельность, так как единственное сравнение, которое не мешает нам расти, — это сравнение нас с самими собой прежними. Поэтому значительно полезнее поддерживать ребенка словами «раньше ты этого не умел, а теперь умеешь все лучше и лучше. Важно также поддерживать в ребенке способность получать удовольствие от процесса, обычно свойственное детям, не замученным оценками и ожиданиями своих родителей. Получение удовольствия от любого дела сделает процесс обучения или творения увлекательным, ненасильственным, ведь тяга ребенка к развитию будет основываться на стремлении к узнаванию, расширению, удовольствию, а не на страхе наказания и стремления избежать плохой оценки.
По возможности родителям, склонным к критике, стоило бы, давая обратную связь на дела и творения ребенка, скорее, делиться чувствами, рассказывать о своих ощущениях, расспрашивать, интересоваться, чем расставлять оценки, выносить вердикты, объявлять приговоры.
Указания
Этим тоже любит заниматься не верящий в детские способности к конструктивной самоорганизации родитель.
Послание: «Ты сам не в состоянии определить, чем тебе заняться, что делать, как поступить, что чувствовать, и если я тебе не укажу, ты никогда не догадаешься, не сможешь сам».
Дети, которым постоянно указывают, вырастают инфантильными, пассивными, зависимыми, они легко управляемы каким-либо авторитетом. Послушные указаниям дети — родительская отрада на начальном этапе детства, но ближе к подростковому возрасту, родители рискуют столкнуться с двумя разными на первый взгляд, но схожими в сути своей проблемами. Потому что из послушных детей вырастают либо неспособные к взрослым решениям, безответственные, плывущие по течению, ожидающие пока кто-то и что-то за них решит, взрослые. Либо, став подростками, привыкшие подчиняться авторитету дети, выбирают для своего подчинения других кумиров, и сильно повезет всей семье, если авторитет окажется не криминальным, не наркоторговцем и не представителем религиозной секты. Такие дети очень подвержены любому влиянию, всегда в поиске сильной фигуры, всегда готовы некритично и необдуманно подчиниться. В качестве сопротивления постоянным указаниям может выработаться протестное поведение, маргинальность, социальнаядезадаптация. Такой ребенок или выросший взрослый вместо того, чтобы строить свою жизнь, продолжает бороться — с собственными родителями, с системой — тратя на это силы, здоровье, жизнь.
Альтернатива:сопровождать наших детей в их потребностях, выборах и решениях. Нам зачастую легче самим все взвесить, все обдумать, все выбрать, принять решение, а иногда и сделать за них, и.., к сожалению, чуть позже встретиться с последствиями нашего выбора. И услышать «тебе надо, ты и делай», «ты хотела, чтобы я туда поступил, я поступил, чего еще ты от меня хочешь?».
Как ни странно, если позволять ребенку с детства хотеть и выбирать, во всяком случае, в не опасных для его жизни и здоровья моментах, то он учится принимать осознанные, соответствующие именно его жизни решения. Ему значительно полезнее научиться взвешивать свои силы и возможности и в случае необходимости уметь обращаться за помощью к миру и окружающим его людям. Поэтому вопрос «Тебе помочь?» значительно полезнее, чем утверждение «Ты не можешь, дай я сделаю сам» или «Делай, как я тебе сказал, что за самовольство такое!».
Унижения, ругательства
Унижения в общении с собственным ребенком среди большинства взрослых все же не считаются полезными, хотя, к сожалению, в моменты сильного разочарования или бессилия, родителю трудно их избежать.
Послание: «Ты наверное не понимаешь, что я тобой недоволен и разочарован, поэтому я поднимаю децибелы и усиливаю акцент на том, как именно ты плох. За счет применения унизительной лексики я перевожу свое недовольство в нападение, чтобы запугать и унизить тебя, чтобы мне полегчало, а ты стал окончательно виноватым».
Те, кого часто ругают, живут с постоянно сильно заниженной самооценкой. Если они и уверены в чем-то, то только в одном — как непоправимо они плохи, как недостойны хорошего отношения, пока не сотворят чудо и не исправятся. Они ощущают себя совершенно бесправными, беззащитными, готовыми к тому, что любой взрослый может обрушить на них свое сокрушительное недовольство. Со временем становится лишь стороной, «принимающей чужие ругательства». И потому такие дети очень старательны. Дети, которых постоянно унижают, учатся самоуничижению. Бесконечное терпение унижений рождает в ребенке мазохистский характер, учит его терпеть, вбирать в себя боль, дискомфорт, страдание. Обратной стороной проявленных унижений может быть и ответное желание унижать, причинять боль другим, проявлять жестокость, насилие, садизм.
Альтернатива: уважительное отношение к ребенку, к его личности. Умение извиняться за проявленную в аффекте родительскую грубость. Способность разбираться с собственными чувствами, чтобы не направлять на ребенка те, что ему не предназначены. Осознание того, что подавление и унижение другого приводит либо к саморазрушению, либо к желанию разрушить. А усилия, направленные на то, чтобы услышать, понять, уважительно отнестись, как правило, оборачиваются обратной готовностью понять, услышать, уважать.
Похвала
Это то, что щедро раздает иной родитель, особенно тот, кто был замучен в своем детстве родителем критикующим. Ему кажется, что хвалить — значительно полезнее, чем ругать или критиковать. И это верно лишь отчасти. Важно помнить, что и похвала — это та же оценка, только положительная.
Послание: «Я замечаю, когда ты что-то делаешь хорошо. Я рад этому. И еще мне важно, чтобы ты понял, что делать что-то хорошо — это означает меня радовать. Я хочу убедиться, что тебе и впредь будет приятнее меня радовать, чем огорчать».
Ребенок, которого много хвалят, будет также сильно зависеть от внешних оценок, как и тот, которого критикуют. Он также будет старателен, будет учиться считывать потребности среды и ожидания окружающих его людей, и их выполнять, им соответствовать. Он будет испытывать колоссальный страх перед угрозой разочаровать значимых, гордящихся им близких. Неуспех или поражение, без которых все же не обходится ни одна жизнь, могут серьезно его «подкосить», потому что страх потерять расположение и восхищение близких совершенно лишает опоры. В качестве сопротивления постоянной похвале может быть и отказ от любой деятельности, которая могла бы быть оценена, неделание в принципе. Если ребенок понимает, что до заданной планки ему нипочем не добраться, и похвалу — знак того, что он принят и любим, не получить, то он, весьма вероятно, уйдет в другие защиты: недоделанные дела, незаконченные проекты, только обещания, пассивное сопротивление каким-либо достижениям, скрытый или открытый саботаж, очень серьезные и освобождающие от родительских ожиданий болезни. Регулярная похвала отнимает у наших детей свободу, свободу быть любым, совершать ошибки, пробовать, учиться и осваивать постепенно. Похвала требовательна, коварна и пронизана ожиданиями. Тактически, сиюминутно, она делает наших детей сильнее, но стратегически, в перспективе — лишает их сил, заставляя львиную долю усилий тратить на старание, на «делание вида», а не на дело, и на мучительный страх разочаровать тех, кто уже один раз их похвалил.
Альтернатива: внимательное и понимающее отношении к нашим детям, больше к ним самим, чем к их успехам и достижениям. Насколько проще сказать «молодец», насколько привычнее говорить «замечательно», чем «мне интересно, о чем ты думал, рисуя это», «мне нравится, что ты так усердно готовился к этой контрольной». Как легко и щедро мы раздаем нашим детям оценки, и как трудно жить в альтернативе.
Игнорирование
Несмотря на то, что при игнорировании не произносится никаких слов, тем не менее, оно тоже является интервенцией, причем весьма сильно воздействующей на ребенка.
Послание: «Когда ты поступаешь плохо, я наказываю тебя отвержением. Я демонстрирую тебе, что в данный момент ты настолько плох, что я отказываю тебе в общении со мной. Я горжусь тем, что я не бью тебя в этот момент и не ругаюсь. И тогда я — хороший родитель, потому что сдерживаюсь, а ты — плохой ребенок, и потому будешь страдать, пока не попросишь прощения, или пока я тебя не прощу».
Важно отдавать себе отчет в том, что эта традиционная «пытка» рождает в детях сильную эмоциональную зависимость, потому что затрагивает в ребенке глубинный страх — страх не выжить, если вся семья его отвергнет, и он окажется на улице, то есть лишится взрослой заботы. Наше взрослое сознание спокойно манипулирует этим детским страхом, потому что мы осознаем, что не собираемся отказываться от собственных детей. Но ребенку это далеко не так очевидно, как нам, и страх оказаться отвергнутым всеми вызывает в нем сильную панику, и потому такой ребенок будет делать все, что угодно, только бы не сталкиваться с угрозой нашего игнорирования. Постоянно переживаемый риск отвержения приводит к формированию слияния, как механизму, в процессе которого ребенок учится считывать малейшие колебания настроения родителя, учится под него подстраиваться, стараясь угадать и сделать все, что нужно. Он учится пассивной агрессии, потому что активная агрессия в таких отношениях строго запрещена. Он отказывается от своих желаний в пользу родительских, потому что боится, что проявление им своих чувств и желаний вызовет отвержение и наказание молчанием.
Альтернатива: Проявление своих чувств. Бывает такое, что вы разозлились на ребенка так сильно, что у вас нет никакого желания с ним разговаривать. В таком случае, лучше сказать ему об этом: «Я так зла, что не могу разговаривать, вот успокоюсь, и поговорю с тобой». В этом случае ребенок поймет, что он сделал что-то, что вас разозлило, но он не отвержен, и связь с вами не утеряна. Ребенок вполне может выдержать вашу злость, тем более, злость адекватную ситуации и проступку. Для него вполне естественно сталкиваться с агрессивной реакцией от мира и людей, если причинять им боль или серьезный дискомфорт. Когда злость пройдет, то можно и поговорить, рассказав, что он сделал не так, что вызвало столько вашей злости.
Эмоциональная зрелость родителей
Кто становится родителем? Тот, у кого появляются дети? Достаточно ли наличия детей, чтобы стать родителем? Физически и юридически — да. Мы становимся родителями тогда, когда у нас появляются дети. Но символически и психологически для того, чтобы стать родителями нам важно не только уметь принимать решения, нести ответственность за новую жизнь, но и быть для ребенка опорой: физической, финансовой, бытийной, эмоциональной.
Итак, эмоционально зрелый родитель — это тот, кто понимает, что для того, чтобы ребенок качественно взрослел, ему нужно прежде всего... обеспечить нормальное детство.
Нормальное детство — это возможность опираться на другого взрослого, доверять ему, чувствовать себя понятым, услышанным, любимым и успешным в своих детских делах. Это беззаботность и радость, неуемная активность и желание познавать, наполненность символическим: сказками, историями, фантазиями, чудесами и волшебством. Это здоровая зависимость и здоровая идеализация — вера в то, что именно его родители — самые прекрасные, мудрые, любящие, сильные, и они все могут. Это самоощущение «я — хороший, любимый. Я справлюсь. А если не справлюсь, то меня поддержат и помогут. Меня научат справляться самому. И я стану таким же успешным и уверенным взрослым, как мои родители».
Что делать, если вы все же не получили всего того, что было так нужно вам от своих родителей? Вам остается только печалиться об этом, проживать грусть, обиду, злость на то, что вам не дали того, чего вы могли ожидать по праву, взрослеть, учиться получать от мира любовь и поддержку. Учиться уважению и заботе о себе, учиться слышать и понимать самого себя и собственных детей, осознавать свои эмоциональные потребности и мотивы, создавать партнерские отношения, в которых ваши эмоциональные трудности и радости вы могли бы разделить с вашим партнером, а не взваливать их на плечи собственных детей. Не делать их заложниками вашей неудавшейся жизни, а строить, создавать ее такой, чтобы быть для своего ребенка, сколько бы лет тому ни исполнилось, неисчерпаемым источником вдохновения, мудрости, поддержки и любви.
Использованная литература: И. Млодик «Метаморфозы родительской любви, или как воспитывать, но не калечить».
Подготовила: педагог-психолог Коновалова М.А.