Шел как-то Алдаркосе и повстречал юношу. Тот, вместо того, чтобы приветствовать старшего, поспешно отвернулся. Алдаркосе снова вышел ему навстречу. Тот опять отвернулся и даже сошел с дороги. Алдаркосе повторил все в третий раз. Когда они сошлись лицом к лицу, Алдаркосе спросил:
– Почему ты меня избегаешь?
Парень ответил:
– Перед смертью отец позвал меня и сказал: «Ты ещё молод и не можешь отличить ложь от истины, поэтому старайся избегать безбородого».
Алдаркосе стало обидно и горько. «Никогда не обманывал я честных людей, особенно если они бедны, – думал он. – И все-таки некоторые из них не доверяют мне и опасаются. Вот и этот джигит явно честен и беден, а поди ж ты… Надо сделать ему добро, пусть изменит своё мнение».
– Вот что, друг мой! – мягко сказал Алдаркосе. – Знай, что я никогда не обижаю людей, которые меня не трогают. Своей невежливостью ты оскорбил меня, но я прощаю твоей молодости и хочу помочь тебе. Куда ты идешь?
Юноша рассказал, что до него дошел слух, будто у падишаха есть дочь прекраснее гурий из садов пророка. Каждый, кто заплатит десять тюменов, может посмотреть на красавицу. Вот он скопил нужную сумму и торопится узреть луноликую деву.
– Зачем тратить на это десять тюменов? – усмехнулся Косе. – Хватит и одного крана.
Юноша с радостью вручил Алдаркосе монетку, и они отправились на базар. Купили там козлёнка, приволокли его к падишахскому дворцу, как раз под окна царевны, свалили его наземь и Косе поранил его в нескольких местах. Бедный козлик забился в судорогах, испуская неистовые крики. Сам Косе тоже стал охать и вскрикивать. Кончилось тем, что царевне захотелось узнать, что за странный шум у её окна, и вышла на балкон.
– Смотри на неё! – шепнул хитрец юному другу.
Тот и рот раскрыл от восторга.
– Что вы делаете с козленком? – спросила дочь падишаха голосом нежным, как у птицы.
– Хотели зарезать его на обед, но что-то не получается, – развел руками хитрец.
– Перережьте бедному животному горло, – посоветовала девушка.
Алдаркосе так и сделал.
– Сагбол, спасибо, красавица, сагбол, – забормотал он и быстро снял с козленка шкуру, повесил тушку на сук и развёл под ней огонь. Мудрено сварить обед таким образом. Дочь падишаха улыбнулась, покачала головой и велела одной из своих служанок вынести этим смешным людям казан. Косе рассыпался в благодарностях. Потом он поставил казан кверху дном, примостил на нём тушку и снова разжег костёр.
– Казан нужно перевернуть. Тогда только мясо будет жариться, – сказала царевна сквозь смех.
Косе сделал все, как она ему советовала. Когда мясо было готово, они взяли по куску и, притворяясь, что не умеют есть, стали тыкать ими, то в нос, то в уши. Царевна и её служанки хохотали, не таясь.
– Приведите сюда этих чудаков, – сквозь смех и слезы приказала она.
– Разве так едят? – спросила царевна у странных путников.
– А как? – наивно полюбопытствовал Косе. – Нас всегда кормили жены своими руками, и мы понятия не имеем, как они это делали.
Царевна, чуть не падая от смеха, жестами велела своим девушкам покормить их. Когда закончилась эта трапеза, неоднократно прерываемая взрывами хохота, было уже совсем темно.
– Как же мы теперь пойдём в свой аул? Мы боимся… – захныкал Алдаркосе. Юноша тоже скорчил плаксивую гримасу.
Дочь падишаха приказала устроить неожиданных гостей на ночлег в одной из комнат своих покоев. Их уложили, укрыли одеялами и ушли. Но они не долго лежали смирно. Продырявили одеяла посредине, просунули в отверстия головы и принялись бить друг друга подушками. Шум подняли невообразимый.
– О боже, что творят там эти сумасшедшие? – забеспокоилась царевна. – Они всех перебудят.
Она встала и, позвав одну из служанок, отправилась с ней в комнату смешных гостей.
– Что случилось с вами? Отчего вы так шумите?
– Когда мы ложимся спать, наши жены ложатся вместе с нами, – сказал Косе. – Глядя на них, и мы засыпаем. А сегодня их нет, и мы не можем уснуть.
Безбородый хитрец стукнул приятеля подушкой. Тот дал сдачи. Потасовка возобновилась, а с нею и дикий шум.
– О, перестаньте! – взмолилась девушка. – Вы опозорите меня перед людьми!
Куда там! Потасовка разгорелась с новой силой. Царевна задумалась. Если выгнать этих бесноватых, они наверняка попадутся на глаза ночной страже, а та доложит падишаху. Будет неприятность. Если оставить их – на шум рано или поздно сбегутся люди, и падишах всё равно узнает, что в её покоях ночевали мужчины… Опять позор! Не найдя другого выхода, дочь падишаха легла рядом с Алдаркосе, приказав служанке разделить ложе с парнем.
Пробудившись чуть свет, Алдаркосе залез на самую высокую башню падишахского дворца.
– Что ты собираешься делать? – изумилась царевна.
– Мне пора выкрикивать свой азан, – важно сказал Косе и сложил руки, приготовившись к молитве.
– Не делай этого! – взмолилась девушка. – Если падишах узнает, что вы тут ночевали, он убьёт нас всех!
Но Косе встал на колени и сделал вид, что собирается заорать.
– Не кричи, я дам тебе сто тюменов, – быстро сказала дочь падишаха.
Косе не обратил на неё внимания.
– Двести тюменов…
Хитрец и ухом не повёл.
– Триста тюменов! – в отчаянии крикнула царевна.
Вот это другой разговор. Получив триста тюменов, Косе отдал половину своему юному Другу, и они отправились по домам.
Алдаркосе, лиса и дэвы
Алдаркосе шел за хворостом и повстречал лису.
– Если ты отдашь мне сгой чурек, я соберу тебе хворост, – предложила рыжая проказница.
Алдаркосе отдал, а сам улёгся в холодке спать. Проснулся и видит: нет ни лисы, ни хвороста. «Вах, плутовка провела меня, – с досадой подумал он. – Ну, ничего, ты мне ещё попадёшься!» – Собрал несколько веток и пошёл домой.
На следующий день он опять был в лесу. Лисица и на этот раз вышла ему навстречу. Она вывалялась в пыли, надеясь, что он примет её за другую.
– Эй, человек! – крикнула она. – Хочешь, я соберу для тебя хворост? Но за это ты отдашь мне свой чурек.
Алдаркосе узнал обманщицу и бросился, чтобы схватить её, но лиса умчалась быстрее ветра. Он побежал за ней и по дороге наткнулся на фазана, высиживающего яйца. «Пригодится», – решил он и положил птицу за пазуху, а яйца в карман. Потом ему попалась черепаха. Её он тоже прихватил. Наконец он наткнулся на труп ишака. На всякий случай оторвал у него хвост и присоединил его к другим находкам.
Желание настигнуть рыжую нахалку не покидало Косе, и он всё шёл и шёл по её следу и даже не заметил, как оказался перед незнакомой горой. Обойдя её, он увидел вдали какие-то серые бугры. Подошел ближе и разглядел, что это уселись в кружок сорок дэвов и бьют друг у друга вшей. Дэвы тоже увидели Косе.
– Эй ты! – сильнее грома прогремел один из них. – Разве ты не знаешь, что если сюда залетит птица, у неё отпадают крылья, если забредет кулан – теряет копыта?!
– Я не птица и не кулан, я человек и ничего не боюсь, – спокойно ответил Алдаркосе.
«Наверно это не простой человек, – решили дэвы. – Он совсем нас не боится. Нужно избавиться от него пока не поздно».
– Эй, человек, давай сравним наших вшей, – предложил один из дэвов.
– Давай, – согласился Алдаркосе.
Дэв почесал в голове и вытащил насекомое величиной с кулак. Косе вытащил из-за пазухи черепаху.
– Ба! – удивился первый дэв. – У него и размером больше, и тверже наших.
– А какие у тебя блохи? – спросил второй дэв и показал свою блоху, величиной в два кулака.
Косе вытащил фазана, тот подскочил вверх и полетел в свое гнездо.
– Вот так блоха! – сказали дэвы и поглядели на человека с опаской.
Третий дэв предложил сравнить волосы. Он вырвал у себя волос, а Алдаркосе вытащил ослиный хвост.
– Ну и волосы у него! – ещё больше поразились дэвы.
Четвёртый дэв, чтобы испугать необычного человека так топнул ногой, что до самого неба поднялся столб пыли. Алдаркосе воспользовался этим и закопал в землю яйца фазана. Когда пыль улеглась, он сказал презрительно:
– Поднять пыль и дурак может, а вот попробуйте выжать из земли масло.
Дэвы спросили с недоверием:
– А ты разве выжмешь?
– Сколько угодно, – пожал плечами Косе.
– Ну так мы тем более!
Дэвы принялись толочь, мять, давить землю и скоро превратили её в песок, но ничего путного у них не получилось.
– Эх, вы! – с сожалением сказал Алдаркосе. Он стал на то место, где зарыл фазаньи яйца, и земля моментально стала жёлтой.
Дэвы затрепетали. Они ещё больше укрепились в своём намерении избавиться от этого страшного человека, но виду не подали. Наоборот, почтительно осведомились, не желает ли человек быть их гостем.
– Если сумеете угодить мне, – проговорил Косе, – пожалуй, можно.
Дэвы пригласили Косе обедать. Он снисходительно принял приглашение, но заявил, что привык есть один, в отдельной комнате, без помех.
– А мы все сорок едим из одного котла, – сказали дэвы. – Как же быть? Сделаем так: вот в этой пещере варится наш обед, входи и ешь, а мы пообедаем после.
Алдаркосе вошёл и увидел, что в огромном казане варится мясо. Он съел, сколько хотел, а остальное выбросил в яму.
– Больше у вас ничего нет? – спросил он, выйдя из пещеры. – Я только-только червячка заморил…
Дэвы поспешили в пещеру и увидели: казан пуст. «Ну и аппетит у этого человека, – расстроились они. – Если не убьём его, он нас с голоду уморит».
Наступила ночь. Дэвы сказали:
– Храбрый пальван-богатырь, мы любим спать спокойно, посмотри, чтобы никто нам не мешал, а следующую ночь мы будем стеречь твой сон.
– Согласен, – отозвался Косе. Он взял шубу, принесённую дэвами, и вышел из пещеры. Убедившись, что за ним не следят, он пристроил её на куст недалеко от входа, а сам забрался в расщелину и спокойно заснул. Выглянули дэвы, увидели шубу и давай кидать в неё огромные камни; всю завалили и, успокоенные, вернулись досыпать. Утром Алдаркосе, живой и невредимый, приветствовал их, как ни в чем не бывало.
Дэвы переглянулись, потом один из них спросил:
– Эй, человек, пойдёшь с нами за дровами?
– А чего ж, можно…
– Держи топор, – один из дэвов протянул ему огромную железную глыбу. Алдаркосе и тут нашёлся:
– Я привык собирать дрова без топора, – ответил он.
Пришли в лес. Взмахнёт какой-нибудь дэв гигантским топором – валится огромное дерево. В пять минут выросла целая гора дров. Алдаркосе сидел на пне и думал, как бы выйти из этого затруднения и посрамить чудовищ. Но такой уж он был человек: ему больше времени требовалось на то, чтобы обуть чарыки, чем придумать что-нибудь. Вскарабкался наш хитрец на дерево и начал связывать его ветки. Перелез на второе и сделал тоже.
– Вах, что ты делаешь, сын человека? – удивились дэвы.
– Буду выдёргивать деревья пучками, так быстрее, – ответил Косе.
«Он весь лес повалит,» – испуганно подумали дэвы и заявили, что на сегодня хватит дров.
Ночью они опять стали просить могучего и отважного гостя посторожить их. Косе согласился. Как и прошлой ночью он набросил шубу на куст, а сам спрятался и заснул. Злые дэвы вскипятили огромный казан воды, вышли потихоньку из пещеры и вылили кипяток на шубу, а сами улеглись спать в полной уверенности, что теперь они избавились от гостя.
Едва рассвело – в пещере появился Алдаркосе. Вид у него был неказистый – как у мокрой мыши. Но сам он был здоров и весел.
– Как ты провёл ночь, сын человека? – спросили потрясённые дэвы.
– Недурно, – улыбнулся Алдаркосе, – только вот шуба промокла: ночью лил тёплый дождь.
«Что за наказание!» – Дэвы пришли в ярость. Изо ртов и ноздрей у них повалил дым и показалось пламя. Поднялся вихрь. Один из них бросился на Алдаркосе. Но тот уже как пушинка летал под сводами пещеры.
– Эй, батыр, – с насмешкой прокричали дэвы, – что ты там делаешь?
– Я, кажется, начинаю злиться, – отозвался Алдаркосе, – и думаю, на ком бы из вас сорвать своё зло.
Дэвы перетрусили. Один из них поймал Косе и поставил его на землю. Почувствовав, как человек лёгок, он опять обнаглел и предложил тому бороться. Алдаркосе принял вызов. Дэв схватил его огромной ручищей за шиворот и поднял высоко над головой. У Косе глаза чуть не вылезли из орбит. Дэвы опять стали над ним потешаться.
– Что это у тебя с глазами, пальван?
– Смотрю и намечаю, кого из вас я брошу в море, кого на гору, а кого – на звёзды, – ответил Косе.
Дэвы затрепетали. «Нет, нам его не убить, лучше проводим его по чести», – решили они и спросили, не хочет ли человек возвратиться домой.
– Заплатите, тогда уйду, – сказал Косе.
Дэвы не могли понять, за что они должны платить.
– Не тратьте время на пустую болтовню! – оборвал их Косе. – Я уйду домой только при условии, что один из вас понесёт меня, а другой плату – хум золота.
«Пропади пропадом всё золото, лишь бы убрался, наконец, этот человек, от которого ни минуты покоя,» – подумали дэвы. Один взял хум золота, другой подхватил Косе, и они понеслись.
– Слов нет, ты могуч, человек, – сказал тот, что нёс Алдаркосе. – Но уж больно мало ты весишь.
– Это потому, что я за небо держусь, – сказал Косе. – Если б я всей тяжестью на тебя навалился, ты бы иначе думал.
– А ну, навались…
Косе взял шило и воткнул его дэву в затылок.
– Ай-ай! – взвыл тот. – Хватайся скорее за небо, сын человека!
Когда Алдаркосе оказался дома, он пригласил дэвов отобедать у него в кибитке. Они отказались. Тогда он крикнул жене.
– Принеси сюда!
Жена сразу поняла мужа, как нужно отвечать, недаром она столько лет прожила с ним в мире и согласии.
– Сегодня у нас обед опять из дэвов. Не знаю, понравится ли он тебе. Остались только две головы. Какую подать? От чёрного дэва или белого?
«Этак они и нас сварят!» – мелькнуло у чудовищ, и они скрылись в мгновенье ока.
Долетев до леса, они спустились на землю. Навстречу им лиса, та самая, что обманула однажды Косе.
– Куда вы, дэвы? – спросила она.
– Вах, мы чуть было не попали на обед к одному безбородому, – дрожа от страха, ответили они в один голос.
– К безбородому? Знаю этого человека, всегда съедаю его чурек. Идёмте со мной. Я его обману, а вы убьёте.
– Ты и нас обманешь! – сказали дэвы.
– Если не верите, то давайте свяжемся одной верёвкой, – предложила лиса.
Дэвы согласились.
Алдаркосе увидел эту троицу и смекнул в чём дело.
– Салам, лиса, – сказал он своей старой знакомой. – Почему ты ведёшь только двух дэвов? Ведь твой отец должен мне сорок штук!
«Вот, негодная, она хочет отдать нас в счёт долга своего отца!» – подумали дэвы и понеслись прочь.
А так как привязанная к ним лиса за ними не могла угнаться, то они тащили её до тех пор, пока от неё не осталось не только шкуры, но и костей.
Алдаркосе и шайтан
В искусстве обводить вокруг пальца Алдаркосе достиг такого совершенства, что шайтанам после него нечего было делать. Бедняги обратились за помощью к своему старшему, которого звали яшули Азазыл. Тот выслушал их и решил сам проверить, насколько справедливы все эти разговоры. Приняв облик пожилого и дородного муллы, он появился перед Алдаркосе.
– Дошло до меня, о великий хитрец, что ты мастер обманывать, – сказал староста шайтанов. – Сумеешь ли меня обмануть?
– Сумел бы, да вот жалость – обманное дерево оставил дома, – ответил Косе.
– А ты пойди принеси его, – предложил шайтан.
– Хорошо, – согласился Косе. – Только вам, яшули, придётся в моё отсутствие подержать стену, чтобы она не упала (он в это время стоял, прислонившись к ней).
Старый шайтан подпер плечом стену и стал ждать возвращения Алдаркосе. Терпеливо простоял он до вечера, но безбородый не пришёл. Тогда шайтан, с силой оттолкнувшись от стены, отскочил, опасаясь, чтобы она его не придавила. Но та стояла как ни в чём не бывало. Понял шайтан, что его обманули, и, сгорая от стыда, удалился. С тех пор он стал тенью Алдаркосе: повсюду ходил за ним в надежде, что представится случай отплатить той же монетой.
Как-то раз шайтан, принявший облик почтенного старца, и Алдаркосе оказались рядом на праздничном тое. Хозяева расстелили перед гостями сачак и подали баранью голову. По обычаю она ставится перед старшим из собравшихся. Алдаркосе спросил у своего соседа-шайтана, сколько ему лет.
– Я родился на сто лет раньше всего живого на земле, – важно ответствовал тот.
Алдаркосе прикрыл лицо руками и захныкал, делая вид, что плачет. Все заволновались, стали спрашивать, в чём дело.
– Как вспомню, так не могу удержать слёз, – тяжело вздохнув, сказал он. – В день рождения этого яшули я потерял своего младшего сына; он был тогда уже взрослым юношей… Такой был славный!..
Баранью голову поставили перед ним.
Потерпев поражение, шайтан всё же не отказался от мысли расквитаться. Как-то он появился в кибитке Косе и предложил ему вместе вести хозяйство. Тот согласился. Решили посеять лук. Шайтан не один десяток дней трудился в поте лица, пока созрел урожай.
– Какую часть возьмёшь, – спросил у него Косе, – ту, что в земле, или ту, что над землёй?
«Что он меня, за дурака считает?» – подумал шайтан и поспешно сказал:
– Над землёй!
Выкопали они лук и повезли на базар. Все берут головки и никто – сухие стебли. Шайтан понял, что опять его обвёл безбородый.
На следующий год шайтан снова явился и стал договариваться о совместном хозяйствовании. Косе ничего не имел против. Посеяли кукурузу. Когда она созрела, Косе спросил напарника:
– Какую часть…
– Ту, что в земле, – не дав ему даже договорить, сказал шайтан. А про себя не без гордости подумал: «Больше ты меня не надуешь!»
Отправились на базар. Алдаркосе опять выгодно продал свою долю, а шайтан – уехал ни с чем.
Как-то отправился Косе по делам. Староста шайтанов, по обыкновению, сопровождал его. Поболтали они о том о сём и решили петь песни. Пели-пели и додумались: пока один поёт, другой везёт его, кончается песня – они меняются местами.
– Пой ты первый, – предложил Косе.
Шайтан влез ему на спину и запел. Поёт, а Косе везёт его. Только песня скоро кончилась, и шайтан слез. Косе уселся на него поудобнее, взял в руки палку, словно это был дутар, и запел: «те-те-те, те-те-те, те-те-те…» Так он пел долго-долго. Шайтан устал до изнеможения.
– Послушай, скоро ты допоешь свою песню? О чём она?
– Скажу, когда кончу, – отмахнулся Алдаркосе и продолжал: – те-те-те, те-те-те…
Так он пел, пока они не добрались до места. Вконец измученный шайтан свалился без сил. Больше Алдаркосе его не видел, и за ним окончательно укрепилась слава непревзойденного обманщика.
Эсенполат
Всего пугаюсь
Когда Эсенполат был маленьким, его часто посылали за водой. Как-то он нёс полный сосуд, а сосед сгружал челек с верблюда. Тот испугался чего-то, один бочонок сорвался и разбился. Больше на этом верблюде воду не возили. Эсенполат решил: «Разобью кяды, скажу – с испугу, тогда меня тоже не будут посылать».
На следующий день мать говорит:
– Эсенполат-джан, сходи за водой.
– Знаешь, мама, – сказал мальчик, – я всего пугаюсь, когда несу воду.
Но мать и слушать не хотела отговорок.
– Ай, сынок, – пожурила она его, – ты разве скотина, чтоб всего пугаться? Смотри не скажи этого еще кому-нибудь – засмеют.
Эсенполат пошёл, наполнил кяды, но, подойдя к кибитке, сделал вид, что испугался, и упал. Тыква – вдребезги.
– Вай, Эсенполат, ты оставил нас без чая, – с досадой сказала мать.
С тех пор его перестали посылать за водой.
Пусть сами едят
Эсенполат с другом остановились в кибитке одного бая. Хозяин был жаден и предложил им на обед только чурек. Поели они его без особого удовольствия. Эсенполат то и дело рыскал глазами по сторонам и вдруг заметил в углу чашку с кислым молоком.
– Пожалели для нас, так пусть и сами его не отведают, – пробормотал он и тихонько предложил другу: – Давай затеем драку и опрокинем посудину.
Только вышел хозяин, Эсенполат запустил в товарища половинкой чурека, тот стукнул его целой лепешкой, и они принялись барахтаться до тех пор, пока Эсенполат «нечаянно» не зацепил чашку ногой. Молоко разлилось по полу.
– А теперь пойдем, – сказал Эсенполат. – Пусть сами едят сухой чурек.
Всю ночь маялся
Эсенполат с товарищем заночевали у скупого человека. Когда хозяин уснул, Эсенполат сказал:
– Пошарь-ка там, друг, нет ли масла или ещё чего. В дороге поедим.
Нащупав кувшин, товарищ достал из него масло, завернул в платок, сунул в свой тельпек и они заснули.
Утром хозяин разжёг очаг, вскипятил чай и разбудил гостей:
– Вставайте, чайку попьём.
От раскалённого очага в кибитке стало жарко, а тут ещё чай горячий. Масло в тельпеке у друга стало таять и течь по лицу. Бедняге приходилось то и дело вытираться рукавом халата.
– Что это ты так потеешь, гость? – спросил хозяин.
Эсенполат поспешил на выручку:
– Ай, он нездоров… Всю ночь маялся!
Кто даст на подкладку
У одного бая умер брат. Бай боялся, что во время похорон Эсенполат станет смешить людей и тем опозорит его, поэтому он позвал весельчака и сказал:
– Если ты будешь хорошо вести себя на похоронах, я дам тебе на халат.
Когда все вернулись с кладбища в село, родные стали причитать:
– О, брат!..
Эсенполат продолжил:
– Ты дал мне на халат! Кто же даст на подкладку?
– Получишь и на подкладку, только перестань! – взмолился брат умершего.
Ребёнок был голоден
Довелось Эсенполату как-то быть гостем у молодой женщины. Хозяйка собиралась печь чурек и попросила:
– Ага, если малыш в люльке проснётся, покачайте его.
Ребёнок проснулся и стал хныкать. Эсенполат взял его на руки и стал укачивать, но нянька из него не получилась. Тогда он нашел миску к кислым молоком и помазал ребёнку губы. Тот зачмокал и уснул. Эсенполат снова положил его в люльку, а остальное молоко выпил.
Вернулась хозяйка.
– Кажется, ребёнок беспокоил вас? – спросила она.
– Ничуть, – ответил Эсенполат. – Только он был очень голоден – всё молоко выпил.
Зачем нож?
Шагая вдоль линии железной дороги, Эсенполат увидел зарезанного поездом верблюда. «Вах, сам аллах посылает мне обед», – подумал он, отнял ляжку и потащил домой.
Встретился мулла.
– Где ты взял мясо, Эсенполат? – спросил он.
– Верблюда зарезало поездом, а мы давно не ели жаркого, вот я и прихватил на всякий случай.
– Тьфу, тьфу, – отплюнулся мулла. – Этого верблюда не касался нож, значит, мясо его поганое.
– Зачем нож? – удивился Эсенполат. Под ним была сталь, над ним была сталь, и главное, есть его будет Полат – стальной. человек.
Скупой кувшин
Эсенполат с товарищем остановились переночевать у одного бая. На ужин им подали только чай. Легли они, но голод не давал уснуть.
– Эй, друг, пошарь-ка около себя, не найдётся ли чего пожевать, – шепотом сказал Эсенполат.
Тот долго возился, но ничего не нашёл.
– Поищи ты, – сказал он.
Эсенполат протянул руку и наткнулся на кувшин. Полез в него – масло. Взяв полную горсть, хотел вытащить – рука застряла. Как он ни старался, даже вспотел – всё напрасно. На помощь пришёл товарищ, но и его усилия не дали результата.
Утром хозяйка вскипятила чай и сказала мужу:
– Буди гостей, попейте, пока не остыл.
Бай поднял их и стал умываться. Эсенполат прикрыл руку с кувшином шубой, а товарищ стал его умывать.
– А что у тебя с рукой? – спросил хозяин.
– Отлежал ночью, – буркнул Эсенполат.
Сели пить чай.
– Эй, жена, приготовь-ка нам шурпу, – сказал бай.
Хозяйка стала искать масло. Кувшина на обычном месте не было. Выйдя во двор, она позвала мужа.
– Кувшин с маслом пропал…
– Что, его шайтан унёс, что ли? – рассердился бай. – Ищи хорошенько.
– Искала уже – нету. Как сейчас помню, с вечера ставила его в комнате, где гости спали.
Услышав разговор, Эсенполат сказал:
– Не ругай из-за нас жену, браток, не нужно нам шурпы.
– Нет, Эсенполат-ага, я заставлю её найти кувшин с маслом, – ответил хозяин и заорал на жену: – Эй, женщина, ты разбазариваешь моё добро и ищешь виновных там, где их нет!
– Что же делать? – спросил у друга Эсенполат.
– Лучше всего позвать хозяина и всё ему рассказать, – посоветовал тот.
Так и сделали. Эсенполат сказал:
– Хочу рассказать тебе одну вещь бай-ага, но стесняюсь.
– Да говори, чего там!
– Ночью, во сне, я раскинул руки, одна из них возьми да попали при этом в кувшин с маслом. Я хотел её вытащить – не идёт, товарищ стал помогать – тоже напрасно. Кувшин твой оказался скупее тебя, бай-ага. Ночью мы были очень голодны, и если бы рука вылезла – обязательно полакомились бы маслом. Но он не позволил нам этого сделать.
Я думал, кто-то умер
Услышал Эсенполат, что в ауле, где выросла жена, устраивают большой той. Пришёл он домой и говорит;
– Ты давно просила, чтобы я отвёз тебя к родителям. Готовь скорей подарки, поедем.
Женщина быстро сделала пресные лепешки-пишме, пожарила их в масле, сложила в хурджум. Эсенполат усадил её позади себя на коня, и они поехали.
Той был в разгаре. Увидев Эсенполата, многие закричали:
– Скорее, скорее, отвози жену и сюда!..
Эсенполат, что было силы хлестнул коня, и тот
понесся птицей. С жены слетел борык и платок.
– Остановись, – закричала она. – Борык потеряла.
– Держись крепче, – ответил Эсенполат, – а то сама свалишься, а борык потом подберёшь. – И он, ещё раз огрел коня камчой.
У самой кибитки родственников жена слетела с коня. Те подхватили её и запричитали:
– Вай, вай, убил!..
Эсенполат развернулся и устремился туда, где его ждали. На славу угостившись и повеселив дайхан, он явился к родителям супруги. Слышит, а в кибитке стон стоит. Эсенполат, не долго думая, тоже зарыдал.
– Мы плачем от твоих проделок, – сказали родственники жены, – а ты-то от чего?
– Вах, – удивился Эсенполат, – я решил, что кто-то из вас умер.
Эртеки
Батрак
Это случилось давно, а может, никогда не случалось. Жил у одного бая батрак. Бай ничего не платил ему – обещал отдать в жёны дочь. А так как парень был без ума от неё, то трудился не щадя себя, день и ночь. Девушка тоже любила батрака, и они иногда украдкой встречались.
Когда пришло время рассчитаться, бай продал девушку, несмотря на её протесты и слёзы, другому баю. Батрак побежал к хозяину:
– Бай-ага, ведь вы же мне обещали свою дочь!
– Работай, как прежде, хан мой, и я найду тебе не менее достойную жену, – ответил тот.
Батрак бросил всё и пошёл, куда глаза глядят. Долго или коротко он шёл, но пришёл в какой-то аул. Видит, собралась огромная толпа. Оказывается, это были любопытные. Они смотрели, как двое делили землю. Судьёй у них был знаменитый пир. Став между спорящими, он провозгласил:
– Пусть пыль с одного участка не попадёт на другой, – и пошёл по своим делам. «Совсем как мой хозяин, – сказал себе парень. – Впрочем, это всё-таки пир».
Вечерело. Батрак задумался о ночлеге. Знакомых у него тут не было, поэтому он отправился в мечеть и прилёг в уголке. В полночь проснулся от шума. В мечети оказались какие-то люди и среди них, за главного, тот самый пир.
– Идёмте туда, – указал пир вниз.
Загремели ключи, застучали засовы, открылась огромная дверь. Рядом с мечетью была мельница. Пир приказал остановить воду, и все спустились в какое-то подземелье. Батрак незаметно проскользнул за ними. Он увидел покои, в которых было множество женщин всех возрастов – от старух до совсем ещё девочек. Каждый из спустившихся выбрал себе наложницу. Самая красивая и нарядная досталась пиру. Потрясённый юноша чуть не вскрикнул, – ведь это была та самая дочь падишаха, за которую обещана большая награда, – но вовремя закрыл рот рукавом халата. Пятясь, он выбрался из подземелья и мечети, и поспешил во дворец.
– Мой повелитель, – сказал он молитвенно сложив руки на груди, – я берусь отыскать вашу дочь, если вы на три дня уступите мне трон.
Убитый горем падишах согласился, и бывший батрак стал править.
Юноша велел привести своего прежнего хозяина. Потом отправил нукеров за его дочерью и зятем. С остальными всадниками поехал к пиру.
– Набросьте верёвку на шею этому подлецу, – сказал он, – и ведите его в темницу.
Нукеры отказались исполнить приказ.
– Разве можно обращаться так со святым человеком? – А падишаху сказали: – Этот молокосос требует, чтобы мы связали почтенного пира!
– Сейчас он ваш повелитель, – ответил падишах.
Батрак велел объявить, чтобы пришли все, у кого пропали дочери. Когда все собрались, юноша повёл их к мельнице. Остановили воду, открыли вход в подземелье и увидели измученных женщин. Многие из них сейчас же бросились к родным, а те, кто был украден давно и не помнили матерей и отцов, – да и их узнать было очень трудно, так изменились, состарились они от горя, – стали расспрашивать, искать. Слёзы радости лились потоком. Когда освобождённые женщины рассказали, что их главным мучителем был пир, толпа пошла к темнице, вытащила и растерзала его.
Батрака, которому ещё вчера негде было переночевать, сегодня не знали куда посадить, чем накормить. Он велел казнить подлеца-бая, своего бывшего хозяина, а заодно и его зятя. Приказ был тотчас же исполнен. Влюблённые обрели друг друга и счастье.
Умная гелин
Жила-была у одного бая дочь, настоящая красавица. Полюбила она батрака, а тот давно мечтал о ней. Молодой человек знал, что отец девушки никогда не согласится отдать за него дочь. Тогда они договорились бежать. Взяли денег, сколько смогли унести, лучших коней из табуна и, едва наступила ночь, ускакали. Поселились они в большом городе и жили очень счастливо.
Беда пришла нежданно. Один из приближённых падишаха оскорбил бывшего батрака, и тот, защищая свою честь, поколотил его. Явились стражники и отвели его в темницу. Распустив волосы, целый день горько плакала жена о своём любимом, а потом осушила слёзы и поклялась не только вызволить его, но и отомстить тем, по чьей воле он попал в тюрьму.
Заплела она косы, одела свой самый лучший наряд, повесила самые богатые украшения и вышла из дому. Вначале она пошла к кази. Сластолюбивый судья давно приметил красивую гелин и был удивлён и несказанно рад её приходу.
– Входи, луноподобная, не стесняйся, – засуетился он. – Скажи, что тебя ко мне привело.
Мило смутившись, женщина сказала:
– Моего мужа посадили в тюрьму… О, по недоразумению!.. Говорят, нужна бумага от вас, чтобы его выпустили…
Кази схватился за карандаш, намереваясь сейчас же сделать всё, что надо, но гелин остановила его.
– Я не хочу отрывать вас от более важных дел, кази-ага. Вот мой адрес, я сейчас живу одна, может быть, заглянете ко мне вечерком, после намаза? Тогда и напишете бумагу…
Не стоит говорить, что кази с радостью согласился и с нетерпением ждал ночи.
Молодая женщина вышла от кази и направилась к визирю. Царедворец сидел один в большой комнате, когда она, приоткрыв дверь, заглянула туда.
– Заходи, заходи, – сказал как можно нежнее визирь. – С какими вестями ко мне, гелин?
– Ах, визирь-ага, мой муж по ошибке попал в тюрьму. Говорят, для его освобождения нужна ваша бумага. – И она подняла на него свои прекрасные глаза.
Не говоря ни слова, визирь взял перо.
– О, не сейчас, визирь-ага, – сказала гелин. – Может быть вы зашли бы после намаза к бедной женщине в гости. Там можно и написать.
– Великолепно! Замечательно! – воскликнул визирь.
Гелин пошла к падишаху.
Чтобы попасть во дворец, нужно было миновать стражу. Женщина подняла яшмак до самых глаз и подошла к часовому.
– Куда идёшь? – спросил тот.
– К падишаху, – ответила гелин. – У меня к нему дело. – И выразительно подмигнула.
«Кажется, это та самая красотка, что ходит к падишаху», – подумал стражник и пропустил.
Гелин подошла к внутреннему караулу.
– Куда идёшь?
– К падишаху. – И она будто невзначай приспустила яшмак.
– О-о-о! Вы подождите, я спрошу у его величества…
Войдя к падишаху, стражник сказал:
– Мой повелитель, вас хочет видеть одна очень красивая гелин.
– Что же ты стоишь, болван? – сверкнул глазами падишах. – Скорее впусти её! – И сам поспешил к двери. Увидев красавицу, он даже за бороду схватился.
– Входи, моя пери, – с умильной улыбкой сказал падишах, взял её за руку, усадил рядом с собой. – Откуда ты, кто такая и что тебе нужно?
– Я из страны Джам, дочь Нусрет-бая, имя моё Гульджехре, а муж мой Омар, сын Кайсар-хана. Не знаю, по какой причине ваши люди схватили его и посадили в тюрьму.
– Сейчас же напишу, чтобы его освободили, – сказал падишах.
– О мой повелитель, с этим не надо спешить, – остановила его гелин. – У ваших ворот стоит много бедняков, которым ваша помощь сейчас нужнее. Выслушайте их, а вечером, после намаза, я была бы счастлива видеть вас у себя.
Падишах принял приглашение. «Какая красавица и какая умница, – думал он. – Она из страны Шамов, дочь знатных людей. Провести с ней вечерок – блаженство…»
А Гульджехре ещё раз взглянула на него многообещающе и удалилась.
Из дворца гелин пошла на базар, нашла знаменитого плотника и заказала ему четыре больших сундука, попросив доставить их к ней домой.
– Простите, что я не могу вам сейчас заплатить, – сказала она. – Приходите вечером, после намаза, я рассчитаюсь.
Гульджехре расставила сундуки, расплатилась с амбалами. С мечети раздался голос муллы, призывая правоверных к молитве. Едва он умолк, в дверь постучали – пришел кази. Хозяйка захлопотала вокруг него, помогла снять халат, усадила на подушки. Кази попросил бумаги и чернил. Написал: «Освободить мужа этой гелин» и тут же захотел получить плату. Он протянул руку, имея намерение обнять ее.
– Не торопитесь, кази-ага! – ответила молодая женщина и легонько оттолкнула руку. – Сначала чай, чурек, а потом и… остальное.
Судья согласился неохотно. Наливая в пиалу чай, он глаз не сводил с красивой гелин. В дверь постучали.
– Кто это?
Кази боялся, что ему помешают насладиться.
– Не волнуйтесь, ага, – сказала хозяйка. – У меня есть слабоумный брат, это, наверно, он. Дам ему поесть чего-нибудь и выпровожу.
– Не нужно, чтобы он видел меня, – забеспокоился кази.
– Как же быть? – задумалась гелин. – Полезайте-ка вот в этот сундук.
Судью упрашивать не пришлось. С ловкостью кота он забрался в сундук, а гелин закрыла его на замок, и побежала отворять дверь. На пороге стоял визирь. Он уже начал сердиться, что его так долго не впускают, но хозяйка подарила его такой улыбкой, что он тут же пришёл в хорошее настроение. Гульджехре старалась изо всех сил угодить высокому гостю. Она постелила ему самые красивые ковры, подложила самые мягкие подушки. Визирь, чтобы на заботу ответить заботой, тут же сел и написал распоряжение, которое хотела получить от него гелин. Окончив писать, он заговорил о своей любви.
– Ох, вы и нетерпеливы, – игриво повела бровями хозяйка. – Успеете. Поужинаем, а потом будем о любви говорить.
Она расстелила сачак, подала вкусные яства. Едва визирь протянул руку к блюду, раздался резкий стук в дверь. Визирь забеспокоился, а гелин стала его уговаривать и повторила версию о слабоумном брате. Но сановник не больше судьи хотел, чтобы кто-то увидел его здесь, и Гульджехре спрятала его во второй сундук.
Быстрее птицы выпорхнула она из комнаты, что бы встретить падишаха. Всё повторилось в том же порядке. Так же хозяйка позаботилась об удобствах гостя, так же обещала после ужина вознаградить повелителя за распоряжение об освобождении мужа и опять помешал стук в дверь. Это пришёл за деньгами плотник.
– Нет уважаемый, – ответила сердито хозяйка, – денег я тебе не дам. Я предупреждала тебя, чтобы сундук был вместительный. А что же оказывается? В него даже человек не умещается.
– Как это так? – не поверил мастер и влез в четвертый сундук. Гульджехре быстро захлопнул крышку и повернула ключ в замке.
С помощью бумаг она без труда освободила мужа. Придя домой, супруги составили сундуки друг на дружку, по