СТАДИИ ПЕРЕЖИВАНИЯ ГОРЯ
Интервью с психологом
Сергеем Александровичем Шефовым
— Каждый человек реагирует на смерть близкого по-своему. Существуют ли какие-то общие рекомендации для тех, кто желает поддержать переживающего утрату?
— В большинстве случаев все переживания, связанные с утратой, даже если они очень тяжелы или кажутся странными и неприемлемыми, — всего лишь естественные формы проявления горя. Поэтому необходимо максимально чутко и терпеливо относиться к любым реакциям горюющего. Правда, бывает и так, что человек, потерявший близкого, начинает злоупотреблять сочувствием и терпением окружающих и, пользуясь своим положением, пытается извлечь из него определенную выгоду или позволяет себе некорректное, грубое поведение. Естественно, в данном случае никто не обязан терпеть бесцеремонность и тем более позволять манипулировать собой.
Все люди чем-то похожи, поэтому можно выделить пять относительно универсальных этапов переживания горя. Понятно, что это деление условно, но оно позволяет выявить общие закономерности.
— Наверное, первая реакция на такое событие — это шок, особенно если смерть пришла внезапно?
— Да, известие о смерти дорогого человека всегда оказывается сродни сильному, оглушительному удару. Причем обычно это происходит независимо от того, является ли случившееся неожиданностью или родные знали о возможной кончине наверняка (например, близкий долго болел). Поэтому этот этап психологи называют стадией шока и отрицания.
Первая реакция на смерть может быть самой разнообразной: крик, двигательное возбуждение или, наоборот, оцепенение. Затем наступает состояние психологического шока, для которого характерно отсутствие полноценного контакта с окружающим миром и с самим собой. Все действия совершаются машинально, на автомате. Временами человеку может казаться, что всё происходящее — всего лишь страшный сон. Чувства как будто исчезают, лицо походит на застывшую маску, речь становится невыразительной или заторможенной. Со стороны такая эмоциональная холодность кажется странной, но на самом деле под ней скрывается глубокое потрясение, это защитная реакция организма на невыносимую душевную боль.
Такое оцепенение время от времени может сменяться периодами возбуждения или бесцельной активности. На человека, чаще всего под влиянием мыслей или воспоминаний об умершем, накатывают волны страдания, и он начинает рыдать, сознавая свое бессилие, или полностью уходит в проведение траурных ритуалов — прием друзей, подготовка к погребению и сами похороны. Но наиболее тяжелыми оказываются дни после похорон, когда вся связанная с ними суета осталась позади, а наступившая вдруг пустота заставляет еще острее ощущать утрату.
— А как проявляется отрицание?
— Оно может наступать одновременно с шоком или вслед за ним и иметь очень разнообразные формы выражения. В чистом виде отрицание возникает обычно в тех случаях, когда утрата неожиданна, например, если родные погибли в результате катастрофы, стихийного бедствия, теракта и т. п. В таких случаях бывает, что даже по завершении спасательных операций близкие продолжают верить, что они не умерли, а находятся где-нибудь без сознания или не могут выйти на связь.
Шоковое состояние и отрицание случившегося иногда принимают такие парадоксальные проявления, что порой заставляют окружающих усомниться в психическом здоровье горюющих. Но, как правило, это не более чем защитная реакция психики, которая не может вынести удара и стремится отгородиться от реальности, создав иллюзорный мир. Например, молодая женщина умерла во время родов, ребенок тоже не выжил. Мать умершей лишилась и дочери, и внука, рождения которого ждала с нетерпением. Вскоре ее соседи стали наблюдать странную картину: пожилая женщина ежедневно гуляла по улице с пустой коляской. Люди подумали, что она сошла с ума. На самом деле женщина таким образом пыталась смягчить боль утраты, проживая желаемый, но не сбывшийся вариант развития событий. Подтверждение тому — спустя некоторое время такое поведение прекратилось.
— А может быть так, что разумом человек понимает, что произошло, а на подсознательном уровне отказывается в это верить?
— Такое внутреннее рассогласование встречается нередко, и его можно рассматривать как вариант отрицания. Люди начинают неосознанно искать умершего глазами в толпе прохожих, разговаривать с ним, им может казаться, что они слышат его голос или он вот-вот войдет в комнату. Бывает, что по привычке, забывая или не веря в случившееся, родные готовят еду с расчетом на ушедшего или ставят на стол прибор для него.
Иногда такое неприятие принимает форму культа покойного: его комната и вещи сохраняются в неприкосновенности, как будто он может вот-вот вернуться. Всё это производит тягостное впечатление, но является нормальной реакцией на боль утраты и со временем проходит по мере того, как горюющий осознает реальность смерти.
— Тогда наступает уже следующая стадия переживания горя?
— Да, этап гнева и обиды. После осознания утраты всё острее ощущается отсутствие умершего. Переживающий смерть близкого вновь и вновь прокручивает в памяти события, предшествовавшие печальному событию. Он силится постичь то, что случилось, отыскать причины,
ответить на массу вопросов: «Почему (за что) на нас свалилось такое несчастье?», «Почему Бог позволил ему (ей) умереть?», «Почему врачи не смогли его (ее) спасти?», «Почему я не настояла, чтобы он сходил в больницу?», «Почему именно он?». Таких «почему», всплывающих в сознании многократно, может быть огромное количество. При этом горюющий не ждет ответа как такового, ведь все его вопросы — своеобразная форма выражения боли.
Одновременно с поиском причин возникают обида и гнев в адрес тех, кто прямо или косвенно способствовал смерти близкого или не предотвратил ее. При этом обвинение может быть направлено на судьбу, на Бога, на людей: врачей, родственников, друзей, коллег умершего, на общество в целом, на убийц или людей, непосредственно виновных в гибели. Такой «суд» подчас приводит к необоснованным и несправедливым упрекам в адрес тех, кто не только не виноват в случившемся, но даже делал всё, чтобы помочь покойному. Так, одна пожилая женщина, муж которой умер в больнице, упрекала его соседей по палате в том, что они «не уберегли» ее мужа, хотя те позвали на помощь сразу же, как увидели, что ему стало плохо.
Весь комплекс негативных переживаний — негодование, озлобленность, обида, зависть, желание отомстить — вполне естественен, но может осложнять общение горюющего с родными и знакомыми. Поэтому важно понимать, что такая реакция возникает в результате осознания беспомощности, и является необходимой для того, чтобы горе было пережито.
— А чем можно объяснить тот факт, что некоторые люди злятся не на окружающих или судьбу, а на самих умерших?
— Как это ни удивительно на первый взгляд, но реакция гнева может быть направлена и на ушедшего: за то, что покинул и стал причиной страданий, за то, что не написал завещания, оставил после себя кучу проблем, в том числе материальных, что не смог избежать смерти. В большинстве своем неразумность и безрассудность таких мыслей и чувств очевидна для посторонних, а иногда и сами горюющие осознают это.
Кроме того, смерть близкого человека заставляет людей вспомнить, что им тоже когда-то придется умереть. Это ощущение собственного небытия может вызывать возмущение существующим порядком вещей, выливаться в протест против конечности жизни как таковой.
— Наверное, чаще всего горюющие все-таки ругают и винят самих себя за то, что не смогли спасти, не уберегли?
— Действительно, многие страдают от угрызений совести по поводу того, что были несправедливы к умершему или не предотвратили его смерть. Это состояние знаменует переход к следующей стадии переживания горя — вины и навязчивостей. Люди способны убеждать себя, что если повернуть время вспять, то они вели бы себя по-другому, проигрывать в воображении, как бы всё тогда происходило, взывать к Богу, обещая всё исправить, пусть только Он даст еще один шанс. На смену бесконечным «почему» приходят не менее многочисленные «если бы», приобретающие порой навязчивый характер: «Если бы я только знал…», «Если бы я вовремя вызвала “скорую”…», «А если бы я не позволил им ехать в такое время…».
— Чем вызван такой поиск вариантов, ведь случившегося уже не изменить?
— Подобные вопросы и фантазии направлены уже не на поиск «виновных» со стороны, а преимущественно на себя, и касаются того, что человек мог бы сделать для спасения близкого. Как правило, причин подобного явления две.
Первая — желание контролировать события, происходящие в жизни. Но так как человеку не дано в полной мере предвидеть будущее, то все его мысли о возможном изменении произошедшего бывают нереалистичными. Они возникают не в результате рационального анализа ситуации, а связаны с переживанием потери и собственной беспомощностью.
Другим, еще более мощным источником возникновения мыслей об альтернативном развитии событий, служит чувство вины. Причем самообвинения горюющих во многих случаях не соответствуют истине: они переоценивают свои возможности предотвращения потери и степень причастности к смерти того, кто им дорог.
— А за что именно винят себя люди, потерявшие близкого?
— За что угодно. Начиная с того, что не предотвратили смерть, прямо или косвенно ей способствовали, вплоть до припоминания случаев, когда были не правы по отношению к умершему, плохо относились к нему (обижали, раздражались, изменяли и т. д.), что мало внимания уделяли при жизни, не говорили о своей любви, не попросили прощения.
Сюда же можно отнести и так называемую вину выжившего, которая возникает только из-за того, что человек продолжает жить, в то время как близкий умер. Некоторые обвиняют себя в том, что чувствуют облегчение из-за смерти родного. В этом случае горюющим необходимо объяснить, что такая реакция естественна и ожидаема, особенно если ушедший долго болел и страдал.
Многие спустя какое-то время после утраты беспокоятся, что образ умершего и воспоминания о нем меркнут в сознании, как бы отодвигаются на второй план. Тревога вызывается еще и тем, что, по мнению самого человека, а часто и окружающих, такое состояние свидетельствует о недостаточно сильной любви к умершему. Но невозможно же постоянно горевать и убиваться, жизнь не стоит на месте и в этом наше спасение.
— А может ли чувство вины приобрести хроническую форму? И как определить, когда оно становится нездоровым?
— Не стоит записывать любое стойкое чувство вины перед умершим в разряд патологии. Дело в том, что долговременная вина бывает разной: экзистенциальной и невротической. Первая вызывается реальными ошибками, когда человек действительно сделал что-то «не так» или, напротив, не сделал что-то важное для усопшего. Такая вина абсолютно нормальна и говорит скорее о нравственной зрелости человека, чем о том, что с ним что-то не в порядке.
Невротическая вина навязывается извне и затем переводится человеком во внутренний план. Например, если сам умерший еще при жизни любил повторять: «Ты меня в гроб загонишь», или если окружающие не устают говорить: «Ну что, довольна? Довела? Сжила со свету?»
Увеличению и сохранению чувства вины может способствовать идеализация умершего. Горюющие очень часто забывают, что у каждого из нас свои слабости и недостатки и обойтись без разногласий и конфликтов в этой жизни практически невозможно. Они, как правило, склонны свои недостатки преувеличивать, а минусы покойного не замечать, что только усугубляет страдание. Хотя собственно страдание составляет уже следующую стадию, которую так и называют — депрессия.
— Получается, страдание стоит далеко не на первом месте. Означает ли это, что сначала его нет, а потом оно вдруг появляется?
— Не совсем так. Речь идет о том, что на определенном этапе страдание достигает своего пика и затмевает собой все прочие переживания. Часто душевная боль и скорбь сопровождаются плачем, особенно при воспоминаниях об умершем, о прошлой совместной жизни и обстоятельствах смерти, при ощущениях одиночества, покинутости, жалости к себе. Но тоска по покойному совсем не обязательно проявляется в слезах, страдание может быть загнано глубоко внутрь и вылиться в депрессию. Человек чувствует себя беспомощным, потерянным, опустошенным, живет в основном воспоминаниями, но понимает, что прошлого не вернуть. Настоящее представляется ему невыносимым, а будущее — немыслимым без умершего. Утрачиваются цели и смысл жизни, иногда вплоть до того, что собственная жизнь кажется оконченной.
— По каким признакам можно определить, что у горюющего депрессия?
— Общее состояние характеризуется подавленностью, апатией, безнадежностью. Переживающий утрату отдаляется от семьи, друзей, возможны жалобы на отсутствие энергии, чувство разбитости и изнеможения, неспособность сконцентрироваться. Вероятны внезапные приступы плача, попытки заглушить боль алкоголем или даже наркотиками. Депрессия может проявляться и на физическом уровне: в нарушениях сна и аппетита, резкой потере или, наоборот, увеличении веса, в возникновении хронических болей.
Как ни парадоксально, но несмотря на невыносимость страдания, горюющие могут цепляться за него как за возможность удержать связь с умершим или чтобы доказать свою любовь к нему. Внутренняя логика в этом случае примерно такова: перестать горевать — значит успокоиться, утешиться — значит забыть, а не помнить равно предательству. В результате человек заставляет себя страдать, чтобы тем самым сохранить верность и душевную связь с усопшим. Бывает, что на продолжение горевания вынуждают родные, считающие длительную скорбь подтверждением любви. Это может стать серьезным препятствием на пути к принятию утраты.
— Вероятно, это и есть завершающая стадия переживания горя?
— Принятие и реорганизации, действительно, последний этап. Как бы ни было тяжело и продолжительно горе, в конце концов, человек приходит к эмоциональному принятию потери, постепенно перестает жить прошлым, возвращается к окружающей действительности и начинает с надеждой смотреть в будущее. Иными словами, жизнь вновь обретает утраченную ценность, причем зачастую открывая совершенно новые смыслы вещей и событий. Эти изменения совсем не означают забвения умершего. Он, как и положено, занимает определенное место в сердцах живущих, которые в мыслях и воспоминаниях о нем черпают силы, находят поддержку и утешение.
Конечно, перечисленные стадии переживания утраты — лишь обобщенная модель. В реальной жизни горе протекает весьма индивидуально и, к сожалению, не всегда без осложнений.
— Как отличить, когда утрата воспринимается нормально, а когда необходимо обратиться к специалисту?
— В ряде случаев переживание смерти выходит за условные рамки нормы и становится осложненным. Например, когда оно является неадекватным по силе (переживается слишком тяжело), по длительности (затягивается на долгое время) или по форме переживания (оказывается разрушительным для самого человека или для окружающих).
Конечно, очень трудно установить границу, где заканчивается нормальное горе и начинается осложненное. Но в качестве ориентира можно предложить такой подход: если скорбь серьезно мешает жить самому горюющему, если горе приводит к серьезным проблемам со здоровьем либо угрожает жизни, как его собственной, так и других людей, то тогда нужно подумать о том, чтобы обратиться за профессиональной помощью — психологической, психотерапевтической, медицинской.
— А каким образом осложненное горе может проявиться на каждой из стадий?
— Например, если нормальной процесс переживания утраты нарушается и человек надолго «застревает» на каком-то этапе или возникают диаметрально противоположные реакции, не присущие данной стадии. Во время шока — критическое снижение активности, вплоть до состояния ступора, неспособность к выполнению даже простейших, привычных действий или, напротив, необдуманные решения и импульсивные действия, чреватые негативными последствиями.
Осложненные формы отрицания утраты характеризуются тем, что человек даже на сознательном уровне упорно отказывается поверить в смерть близкого. Причем
даже личное присутствие на похоронах не помогает признать реальность потери. На этой почве могут возникнуть даже бредовые идеи.
На стадии гнева и обиды осложненной формой реакции на утрату является сильная злость, ненависть к людям, сопровождающаяся агрессивными побуждениями и выражающаяся в виде различных насильственных действий, вплоть до убийства. Причем агрессия может быть направлена на случайных людей, не имеющих к смерти никакого отношения. Так, ветеран войны в Чечне, вернувшись к мирной жизни, даже по прошествии многих лет никак не мог смириться с гибелью своих ребят. При этом он был зол на весь мир и на всех людей «за то, что они могут как ни в чем не бывало жить и быть счастливыми».
На этапе вины и навязчивостей — это тяжелое чувство невротической вины, которое толкает человека к наказанию себя или даже самоубийству. Горюющий уверен, что не имеет права жить дальше и должен быть на месте умершего, поэтому ищет разные способы, чтобы принести себя в жертву.
Во время депрессии осложненные формы достигают такой степени, что полностью выбивают скорбящего из колеи. Его собственная жизнь как бы останавливается, превалируют мысли о никчемности и безнадежности, раздумья о смерти или самоубийстве; неспособность выполнять повседневные дела; неконтролируемый плач, замедленные ответы и физические реакции; экстремальная потеря веса.
Осложненное горе, по форме соответствующее клинической депрессии, иногда приводит к прямо-таки плачевному исходу. Показательный пример тому — так называемая смерть от горя. Если бездетные супруги живут вместе всю жизнь, то смерть второй половины может оказаться настоящей катастрофой и завершиться скорой смертью оставшегося в живых мужа или жены.
— Может ли что-то помочь человеку по-настоящему принять утрату и смириться с ней?
— Смирение и принятие — не одно и то же. Пассивное смирение как бы посылает сигнал: это конец, ничего не поделаешь. А принятие происшедшего облегчает, умиротворяет и облагораживает наше существование: это еще не конец; это всего лишь завершение текущего порядка вещей. К принятию, как правило, приходят люди верующие, которые меньше боятся смерти, а значит, переживают горе легче, утешаются быстрее, соглашаются с потерей и с верой и надеждой смотрят в будущее.
Это может показаться кощунственным, но смерть близкого часто становится толчком для изменений к лучшему в душе горюющего. Утраты заставляют нас почитать ушедших, ценить оставшихся родных и жизнь в целом. Кроме того, горе учит состраданию. Перенесшие потерю люди обычно бережно относятся к чувствам других и испытывают желание прийти на помощь. Многие открывают для себя истинные ценности, сосредоточиваясь на духовной жизни.
В конечном счете смерть напоминает нам о непостоянстве бытия, поэтому заставляет еще сильнее ценить каждый миг.