(от 10.03.2017)
Ульяна (У.): Ну, что ж, для затравочки. Юбилейный тур начался…
JEFF: Ну, можно сказать, да.
У.: Многие города ждут вашего приезда...
JEFF: Надеемся.
У.: Ждут, ждут, не сомневайся.И в связи с этим – первый вопрос: как собственный настрой, Игорь? Как настрой группы? Ведь, что ни говори, тур предполагается достаточно масштабный, с большим охватом...
JEFF: Ну, хорошо, что мы всё-таки стали умными ребятами и больше не катаем по месяцу-два подряд, как бывало когда-то. Потому что это, конечно, совсем не дело в нашей стране, где огромные расстояния между городами и не всегда удобная логистика. А когда не всё и не всем удобно, ты уже на третьей неделе изматываешься, как чёрт, и концерты начинают идти… ну, не то, чтобы не в радость, но уже не так бодро, как могли бы. Поэтому мы дробим тур на сегменты: два-три-четыре города максимум «делаем» в одной связке (исключая, конечно, Сибирь:она будет долгая), и не больше. В итоге, мы возвращаемся домой, успеваем отдохнуть между концертами, и поэтому они, наверное, получаются лучше, да и нам проще и комфортнее работать в таком формате. Сыграли в Калуге, в Москве, отдохнули немножко – съездили в Питер. Отдохнём – и потом уже по нарастающей. Это во-первых.
А, во-вторых, мы только что закончили работу над всей этой симфонической историей и настолько измотаны и умотаны (ну, я, по крайней мере), что сейчас что-то конкретное и вразумительноесложно сказать про чувства и прочее. Есть чувство удовлетворения, что всё получилось хорошо, но отдохнуть,немножко прийти в себя всё равно, конечно, надо. А так – настрой нормальный, боевой.
У.: Что ж, очень радует, что вот уже на протяжении двадцати лет CATHARSISсохраняет бодрость духа. А дата-то внушительная! Давай немножко поговорим о том, как все начиналось. Вот, к примеру, музыка: вы начинали с doom-а…
JEFF (заdoomчиво): Ну, можно сказать, что с «дума», хотя тогда его по-другому называли... Впрочем, пускай будет «дум».
У.: А наFebrisErotica и Dea уже прослеживается определеннаяheavy-power-ность…
JEFF: Да понимаешь, если первую пластинку взять – ту, которую как раз и причисляют к «думу», – то и на ней найдется пара песен («GatesToNowhere» или «ChildOf TheFlowers»), где думовой составляющей никакой, в сущности, нет. Там уже читается эта («паверная») мелодика, и всё достаточно бодренько и активненько – просто рычащий гроул звучит, и у всех сразу ассоциация:«дум-дэт» какой-то. А, на самом деле, это не совсем так. Если первые песни переписать с чистым вокалом, чуть поменять аранжировки, они, по большому счёту, будут очень похожи на то, что ты слышишь на «FebrisErotica» и «Dea». Поэтому отличия здесь – в основном в голосе…
Нона первом альбоме мы всё-таки малочто умели, это сейчас поднаторели уже.А тогда маленькие были, и всё это «дарк-дум-дэт»-направление было не то что популярным, но… клёвым, что ли. Мы с удовольствием играли с разными группами наподобиеMENTALHOME илиDECEPTIVE, которые в этом ключеработали и были «большими именами» на сцене. Все немножко бредили западом, пытались походить на разные западные коллективы: кто-то на AMORPHIS, кто-то на TIAMAT, или ещё на что. Это было в какой-то степени общей «движухой»: все как-то бессознательно, слушая «тусамую» музыку, её, собственно, и играли. Поначалу. А потом в голове начало оформляться, чего мы хотим в действительности, и тогда уже обозначилиськакие-то личные предпочтения, не общественные. Как-то так.
У.: И всё же, на взгляд обывателя, наиболее заметные преобразования в музыкальном стиле CATHARSIS произошли с появлением в группе Олега Мишина. Поведай, как именно происходила «перестройка».
JEFF: С Олегом Мишиным у нас, получается, сменился основной композитор. Безусловно, это повлияло, но кардинально мы стиль не поменяли. Когда мы с Олегом встретились и начали обсуждать концепцию коллектива, мы уже понимали, что будем развивать ту мелодическую составляющую, которая частично была представлена на Dea: с чистым голосом, с бодрыми ритмами и темпами. Но Олег Мишин, как ни крути, один из самых профессиональных людей на нашей сцене:профессиональный композитор со специальным образованием, талантливый мультиинструменталист, «человек-музыка», который уже много лет работает в профессиональных оркестрах. И вот, когда он с нашими материалами ознакомился, согласился, что направление заданохорошее, что емуинтересно в нём работать и соответствующие идеи имеются, но воплощать все это мы будем теперь, скажем так, более правильно, чем раньше, потому что люди, которые занимались этим прежде, не имели такой специальной подготовки.Олег Мишин своим приходом, по сути, как бы подтянул всю группу на несколько иной, более серьезный, уровень,поменял мышление; мы начали больше мыслить аранжировкой, структурой композиции… И, если говорить об «Имаго»,первой с Олегом работой, то она, на мой взгляд, действительно более профессионально сделанный альбом. Его слушали и ребята из STRATOVARIUS, и многие другиезападные музыканты, на которых мы тогда тоже немножко равнялись. И все они признавали, что это –фирмА, фирмОвая работа, и что сделано все очень правильно, по законам, стандартам и канонам. Однако направление мы все-таки вели прежнее, Мишин нашу работу просто как-то «упрофессионалил», что ли.
У.: Что ж, спасибо за обстоятельное разъяснение. А как родилась идея перейти к чистому вокалу и, в частности, как и почему выбор пална Олега Жилякова?
JEFF: Как я и говорил, на первой пластинке собственно «думдэтовость»создавалась,в основном, за счёт рычания, хотя мелодической составляющей там было предостаточно. И вот, когда мы ко второй пластинке подошли, то уже сознавали, что хочется нам чего-то более музыкального, мелодичного, а гроулзажимает музыку в определённые рамки, и, хоть ты тресни, хоть уиграйся на инструментах, он всё равно будет её сдерживать. Вокал – это всегда важно. Так и решили попробовать с чистым.
Поскольку Серёжа Бендриков чистым вокалом петь у насникак не мог, мы начали поиски нового вокалиста, попробовали несколько вариантов;на «FebrisErotica» взяли сессионного человека, но ему работать на постоянной основе было не интересно в принципе. С другим товарищеммы даже сколько-то концертов отыграли, но опыт вышелне самый лучший – пришлось увольнять кандидата за профнепригодность прямо из стен студии…
И тут мы вспомнили, что есть такой замечательный парень – Олег Жиляков. Его тогда называли «Чёрный Плащ», потому что он в чёрном плаще и с чёрной чёлкой в группе AMONпел, был ярким фронтменом и в плане вокала очень выделялся. Попробовали обратиться – сказал: «Клёво, интересно». А дальше все всё знают: встретились тут, в Сокольниках, на выставке «Музыка Москва». Мы так-то чуть-чуть друг друга знали: на концертах вместе играли. Ну и, как я понял,мы его заинтересовали, потому что у его коллектива тогда, мягко говоря, уже стагнация началась, и он понимал, что в AMON никаких перспектив не ожидается. С тех пор мы с ним. Не, он сразу вписался в группу, идеально подошёл: сильный,самобытный, яркий вокалист с собственным «почерком», вопросов нет.
У.: Еще немного об истории.25 мая 2002 года состоялся ваш первый концерт в полностью обновленном составе (с Олегом Мишиным, Александром Тимониным и Андреем Ищенко– прим.ред.) с новой программой, и проходило все это…
JEFF: В Лужниках.
У.: Вот-вот, именно, и сразу перед пятью тысячами зрителей. В тот вечер вы выступали на суппорте у легендарныхBlindGuardian.
JEFF (улыбается): Было дело…
У.: Как ты, да и вообще музыканты группы, такие молодые, чувствовали себя тогда, играя «в поддержку»прославленных фирмачей, да еще и перед жутко огромной аудиторией?
JEFF: Ну, музыканты мы тогда все уже были чуть-чуть не молодые, но, конечно, это был дебют полный: с абсолютно новым материалом, составом… В общем, всё было новое. И сразу, опять же: такая площадка. Было, конечно, жёсткое волнение: занимались, старались… Да, прям очень жёстко волновались, это я помню. Но песни с третьей всё как-то так хорошо пошло, что сразу стало понятно: всё, наверное, нормально. И отпустило…А на завершающей товыступление композиции «Crusader» (тогда еще англоязычный «Воин Света»), зал уже так принимал нас, что сомнений не осталось, направление дальнейшего развития мы выбрали правильно! (улыбается)
У.: А насколько изменились чувства теперь, когда уже ваши концерты открывают другие коллективы, а вы зачастую возглавляете масштабные музыкальные марафоны и фестивали?
JEFF: Да ничего у нас в головах не изменилось: как были придурошными, так и остались (смеется). Нет, ну, какие-то требования дополнительные появились к себе, но это уже связано конкретно с качеством выступления. А отношение… По-моему, у нас в группе ни у кого ничего не поменялось: это, скорее, тогда были какие-то загоны, заскоки по молодости. Ну, да, теперь мы встали немножко «во главу угла», и с нами многие выступают уже в формате саппорта. Мы только этому факту рады, особенно – есликоллективы интересные, а их, к сожалению, мало... Мы это только поддерживаем.
У.: Звёздной болезни не появилось?
JEFF: Поначалу, может быть, проскакивало что-то подобное,опять же – по молодости. Но вообще – нет. Звёздная болезнь – это глупо, бредовенько. Нам это не близко.
У.: Ну, теперь можно перейти и к крупнейшему концертному событию в вашей истории, то бишь – к большому Юбилейному концерту с оркестром ГЛОБАЛИС (5.11.16, Москва, «BudArena» – прим.ред.). Сразу выскажемся от себя лично…Jeff, вот без преувеличения: мы были в шоке!
JEFF (смеется): Да мы сами были в шоке, когда всё это увидели!
У.: Уверена, что уж это-то шоу не оставило равнодушным никого из тех, кому посчастливилось на нем поприсутствовать. А каковы твои впечатления от концерта, от собственного выступления, выступления группы?
JEFF: Ну, в момент выступления у меня лично был точно конкретный нервяк, потому что такого мы не делали никогда, была огромная работа проведена. И, когда мы вышли на сцену, я, честно говоря, даже не думал о том, что играется, как играется: всё было настолько врепетировано, что шлоабсолютно «на автомате». Что именно случилось, я понял…ну, может быть, через день-два,когда уже какие-то первые видео посмотрел на Youtubе. А в момент концерта я думал только об одном: чтобы ничего не сломалось, ничего не отвалилось, не открутилось, чтобы прозвучало всё, как надо, и чтобыв организационном плане (там же больше сотни человек было задействовано в процессе подготовки и проведения самого концерта, учитывая съемку!) всё прошло гладко. Надевяносто процентов гладко. На девяносто –не на сто – но это допустимый «процент брака» для такого мероприятия. Ну а масштаб того, что в итоге получилось, я оценил уже после, и только тогда смог воспринять этокак какой-то результат. В «Арене» была задача, чтоб всёработало, чтобы вся эта махина срослась, как единое целое, и ничего, не дай бог, нигде не сбоило. Ну, можно сказать, что не сбоило.
У.: А каково было ощущать на одной сцене рядом с собой, помимо привычных коллег по коллективу, целый оркестр?
JEFF: Ой, уж какофигенно! Это ж вообще офигенно, ощущение непередаваемое, когда у тебя сзади ребята сидят с такими штуками крутыми и всё это исполняют! Я ещё на репетиции это заметил (первая репетиция оркестра была)… Помню,иду я по коридору в концертный зал, который мы тогдаспециально снимали, и слышу, как целый оркестр играет, по-моему, «Помни меня». У-у,ну это вообще: заходишь, сидят люди, играют песню, и причем именно в формате оркестра… Очень круто! А когда это все на сцене происходит – мы же и на сцене потом вместе репетировали – впечатления совсем ни с чем несравнить, абсолютно. Это совершенно другой эффект.
У.: А не возникало страха: вдруг кто-нибудь собьется, не ту ноту возьмет – и вся эта сложная музыкальная гармония, «махина», как ты говоришь, расстроится?
JEFF: Ну, в оркестре-то мы были уверены: это же, все-таки, музыканты очень профессиональные… тем более –ГЛОБАЛИС! Поэтому мы больше за себя переживали. И ладно еще, когда мы «демо» записывали, какие-то материалыготовили… Это одно. Другое дело – как оно повернется, когда мы все вместе возьмём в руки инструменты ивместе, уже вживую, заиграем. Вот здесь – не будет ли какого диссонанса? Вот вдруг не пойдёт что-то… Но всё пошло. И за это я переживал. За всё остальное – нет, а за оркестр – уж и подавно, потому что там ребята просто ставят перед собой ноты и играют всё с листа без проблем.
У.: Игорь, 5 ноября вы отсняли уже третье за свою историю концертное DVD-видео. Расскажи, как непосредственно ты, да и другие музыканты CATHARSIS, ощущаете себя, работая «на камеру» (тем более – на два десятка камер сразу)? Влияет ли чувство съёмки на выступление, на эмоции и мысли во время игры?
JEFF: Вообще не влияет.
У.: Неужели и не бодрит, и не мешает?
JEFF: Нет, ну оно, может, и прибадривает малость, но в целом... Снимают и снимают, и ради бога. Может быть, чуть больше чувствуешь ответственности, понимаешь где-то в подсознании, что не стоит совсем-то дуракавалять, а так... Уже всё равно.
У.: А в первый раз было иначе?
JEFF: В «Горбушке»-то? Ну, там, опять же,мы больше думали не о том, что нас снимают, а о том, что мы впервые сольником берём «Горбушку», аона тогда была залом, подвластным только единицам. Вот это больше волновало, а съёмка... Мы не боимся камер, как мне кажется. С одной стороны, позёрничать не любим, а, с другой, – ну, снимают; значит, так надо. У нас ведь на всех концертах – фотографы, видеооператоры… Обычно группы запрещают съёмку, только три песни, а по нам – да снимайте вы, что хотите, хоть всё, от начала до конца! Камера на нас никак не воздействует. Чуть ответственней становимся, придурипоменьше себе позволяем – да и всё.
У.: Давай немножко поговорим о Симфоническом проекте, в рамках которого вся эта металлически-оркестровая феерия, собственно, и затевалась. Все мы прекрасно помним, что завершился он ошеломительным успехом.
JEFF: Ну, вроде как, да. Хотя для нас сейчас всё только начинается.
У.: Ты о реализации уже говоришь, а я – пока только о цифре на «планетовском» табло…
JEFF (улыбается): Это да. Хорошая цифра.
У.: Хорошая, согласна, и особенно шустро она пошла в рост в самые последние дни кампании. Помню, отметился там товарищ, купивший акцию «генеральный продюсер проекта» за шестьдесят тысяч…
JEFF: Был такой, это правда. Многие думают, что мы сами число накрутили... А нет: это абсолютно реальный человек, теперь я его знаю.
У.: Что ж, по мне – весьма достойное вложение в достойное дело. И все-таки, если о самом волнующем моменте. Ведь сумма сбора продолжала увеличиваться вплоть до последних минут! Что чувствовал ты в вечер завершения проекта, в первые часы после?
JEFF: О, этот вечер я всегда очень люблю, особенно, если он успешно проходит. Но тут, опять же, нужно понимать, чтонад такими проектами специальные люди работают. Благо, у нас есть замечательная промо-команда, которая знает, как правильно выстроить всю эту историю, как правильно ее подать, раскрутить, как заинтересовать людей… Поэтому, в принципе, я изначально думал, что всё будет, наверное, хорошо, но насколько хорошо – не знал. И в этом смысле, конечно, финальный вечер – это подведение итогов: ты уже осознаешь, что и в каком объеме было сделано, насколько правильно оно было сделано, видишь результат и испытываешь реальное удовлетворение… А еще через день понимаешь, что, блин, теперь надо всё это реализовывать. И начинается второй акт, наиболее сложный. Вот им-то мы потом четыре месяцаи занимались.
У.: Ну и как, сами-то довольны результатом?
JEFF: Я не могу его объективно оценить. От видео меня сейчас, честно говоря, подташнивает, потому что лично я его смотрел… не знаю… ну, три-четыре сотни раз, это точно, причём не просто в формате «смотреть», а в формате «выписывать каждую секунду: здесь убрать, здесь добавить, здесь поправить, что касается звука, что касается света, что касаетсядраматургии, сценографии»... Каждая песня прокручивается так по сотне раз, всё по сто раз выписывается, потом согласовывается с нашими монтажёрами и звукорежиссером, проверяются все камеры (то есть каждый план с каждой камеры: где он лучше, где он хуже, а там ихаждвадцать три!)... Поэтому, когда всё это завершалось, я ужемало что воспринимал, просто следил за механикой. И до сих пор смотреть ничего не хочу. Нет, ну,конечно, пару-то раз глянул, уже так, немножко абстрагировавшись, и понимаю, что, да, наверное, всё получилось. Окончательно я это пойму и пересмотрю видео наше с удовольствием,может быть, месяца через три, это дай бог. А сейчас я вижу результат, но оценить его полноценно, чтобы с какими-то эмоциями, у меня пока не получится при всём моём желании.
У.: А вообще-то начал уже «отходить» после такого рабочего стресса?
JEFF: Да это не стресс, это "нормальный рабочий" график для такого проекта. По-другому дело делать просто нельзя, иначе ничего не получится. У меня впереди – ещё минимум месяц на доведение до ума всех «планетарных» акций, сейчас как разblu-ray доделывается, с винилом мытоже кое-какие пертурбации затеяли по сведению, по мастерингу... Так что для меня процесс еще не завершился, и завершится только в апреле(плюс-минус, что-то раньше, что-то позже),после окончательной рассылки акционерам. Тогда, наверное, можно будет немножко отдохнуть… Хотя – некогда: там следующие планы. Но, может, летом я смогу на всёэто по-другому посмотреть, уже включить, и прям: «О, клёво!». Сейчас я так сделать не могу.
У.: А что вообще помогает тебе восстанавливаться после стрессов, после таких рабочих интенсивов? Как любишь отдыхать?
JEFF: Да не знаю, для меня лучший отдых – это смена работы, смена трудовой деятельности. Нет, ну самое важное – поспать. Спать надо всегда, особенно когда не спал долго; хотя бы пару-тройку дней надо выспаться. Если выспался – у тебя уже организм восстановился. А вообще... Да просто сходить вот так с друзьями посидеть, немножко попить пива, отвлечься, посмотреть футбол, в конце концов… Короче, сделать что-то кардинально другое. Наверное, так.
У.: Еще к слову о хобби. Как и в каком возрасте ты увлекся тяжелой музыкой и когда понял, что это – не просто увлечение, а дело твоей жизни?
JEFF: В 86-м году, по-моему, это было …Шла тогда такая передача по телевизору, шведско-советская, типа телемоста, «Лестница Якоба» называлась. В то времяначалась, как раз,оттепель, вся эта перестройка, и у нас на телевидении стали появляться западные артисты, а у них – наши. И вот, в этой передаче (мне тогда было девять лет, получается) увидел я группу EUROPE, «TheFinalCountdown»… А был-то ведь тогда еще, по сути, Советский Союз, и я до этого даже не знал, что что-то подобное бывает! И у меня как чердак тогда отъехал: япросто шокирован, зомбирован был этим видео, тем, как это круто!..
И всё. И чердак отнесло. Сначала просто в формате «посмотреть-послушать», а потом я, естественно, как и все, захотел стать музыкантом. И буквально с того времени, может, года через два, я понял, что это – абсолютно моя жизнь: стал заядлым коллекционером, начал обмениваться с западом, переписываться с всякими «MetalHammer'ами»…А там еще студии звукозаписи начали открываться... В общем, так и пошла руда, ну а дальше – понятно.
У.: Акак друзья, близкие отнеслись к твоему решению серьезно заниматься музыкой, играть в группе?
JEFF: У меня родители в этом смысле всегда очень лояльны были: «Ну, нравится – и нравится, тебе решать...». Нет, они, конечно, наверняка думали, мол, перебесится, сейчас подрастёт, образумится, а пока пускай волосы поотращивает…Меня и из школы выгоняли за длинные волосы, всё это было. (смеется) А теперь папа смотрит, отслеживает нас регулярно на Youtube и говоритгордо: «Какой концерт!».
У.: Игорь, и всё-таки CATHARSIS –не единственная область приложения твоих профессиональных усилий: ты ведь еще и арт-директор культового журнала «DarkCity», правильно понимаю?
JEFF: Ну, учредитель, арт-директор, издатель, в общем-то… В принципе,вопросом издания журнала у нас занимаются три человека, и мы не то чтобы сильно разделили области деятельности: у каждого есть свое определённое направление, но все как-то занимаются всем по «чуть-чуть», в чём-то друг другу помогают. Правда, это, наверное, в большей мере всё-таки хобби, потому что пресса печатная умерла. Денег такая работаприносит,конечно, немного, но удовольствие своё мы получаем и планку качества снижать не хотим. Хотя могли бы сейчас делать что-нибудьпопроще: чёрно-белое, к примеру, выпускать... Но этого не хочется.
У.: А в чём конкретно твоя работа в «DarkCity» заключается?
JEFF: Ну, основная… Всё, что рисуется, оформляется, верстается, дизайнится – то есть всё, что вы держите потом в руках, –полностью делаю я, от корки до корки. Плюс, присутствуют еще некоторые моменты с контактами: с типографиями, с рекламодателями…. связи с общественностью, можно так сказать. В последнее время приходится периодически помогать изданиюфинансово, чтобы онодержалось. Сейчас – как-то так… А раньше я занимался всем издательством в принципе, был издательским директором; потом понял, что у меня на это времени не хватает, и немножко отошёл в сторону. Теперь только фрагментарно принимаю в этом участие.
У.: Итак, давай разберемся… В«DarkCity» – трудишься, гитаристом группы– трудишься… ДиректоромCATHARSIS?..
JEFF (с гордостью): Да, выходит что так (смеется).
У.: Ага, и ещё про«JC-Sound» (концертное агентство – прим.ред.) не будем забывать...
JEFF (снова с гордостью): Да. Вот «JC-Sound» у нас с Андреем (Андрей Максимкин – прим.ред.), с нашим партнёроми моим другомхорошим, – самое серьёзное направление, самое сложное и самое, пожалуй, ответственное, потому что устраивать здесь, у нас, концерты замечательных западных артистов – это здорово и очень интересно, хоть и ой как непросто. Поэтому мы, собственно, этим и занимаемся: нам оно близко. И это уже попытка делать какой-то бизнес: не всегда получающийся, но – тем не менее.
У.: Jeff, а откровенно: сложно совмещать музыканта, директора группы, директора журнала и организатора концертов в одном своем лице? 24-х часов в сутках вообще хватает?
JEFF: Если никуда не торопиться, то, наверное, не сложно. В любом случае, все эти направления, как ни крути, где-то да пересекаются. Все они связаны с музыкой, поэтому как-то выходит совмещать. Надо просто пытаться грамотно (я сам не очень это умею, но, по крайней мере, учусь) расставлять приоритеты. Если, к примеру, ты знаешь, что тебе в ближайший месяц нужно сделать это, это, это и это, и правильно раскидаешь все свои проекты, хотя бы в теоретическом направлении, по каким-то дням и неделям, всё получится, авот если всё делать навалом, скопом, пытаться сделать одновременно, не получится ни черта. Поэтому, даже когда мы что-то планируем с «JC-Sound», я всегда смотрю на график наших западных концертов, особенно больших, и, естественно, никогда в жизни не совмещу западный концерт и какие-то движения вCATHARSIS. И, наоборот: если у меня идёт некая большая постановка с CATHARSIS, значит, каких-то западных артистов мы будем стараться передвинуть на «попозже» или на «пораньше», чтобы у меня оставались такие вот временные слоты. Тогда – получается. Сложно, конечно: страна у нас весёлая, обстоятельства зачастую не позволяют делать всё, что мы хотим, как надо, и иногда приходится напрягаться. И не спать.
У.: А как протекает твой личный творческий процесс – во всех областях, в которых он, собственно, имеет место быть?
JEFF: Ну, в группе я не так много музыки написал, прямо скажем. И не считаю себя хорошим композитором. Если ты об этом.
У.: А если о лирике, о стихах говорить?
JEFF: Стихов много, да. С этим как-то проще.
У.: Откуда черпаешь вдохновение, что помогает в творчестве?
JEFF: Жизнь. Просто жизнь: когда видишь весь этот идиотизм вокруг себя, возникают какие-то мысли – правильные, наверное, – как сделать что-то лучше. Бывает еще, фильмы какие-то попадаются, бывает – книги. А вообще неизвестно, непонятно, откуда все это приходит.
У.: А можешь привести примеры фильмов, книг, которые когда-то тебя вдохновили?
JEFF: Ну, вот тебе,пожалуйста: композиция «Вечный странник», стихи… Это – по книге «Трое из леса» Юрия Никитина. По сути, песня как раз и навеяна Олегом, одним из главных героев, каликой, этаким вечным странником. Замечательная тема. Дальше – «Спарта»… Фильм «300 спартанцев». Потрясло кино, хотя все говорят «попса, Голливуд…». А мне понравилось, хорошо сделано.
У.: А «Призрачный свет»?
JEFF: А это я не знаю, откуда взялось, оно вообще ни с чем не связано. Мы тогда делали песню, музыка была готова. Называлась она, вроде, «Пыль дорог». Хотя нет, это по-моему первая версия «Зов Зверя» так называлась, которую я тоже потом полностью переделал. Не помню, кто стихи к ней писал, но, ей-богу, меня настолько коробил этот текст! Я, помню, говорю Олегу Мишину: «Ну как?! Такая музыка и-и…ужас!», а он мне: «Ну, а что? Я не знаю, у меня мыслей нет, я вообще тексты не пишу. Вот, напиши сам». Ну, и я как-то напрягся, сел, написал, что в голову пришло, принёс… Спели. Все говорят: «Круто! Оставляем». И оставили. С тех пор я стал писать намного больше. А откуда пошло всё, так и не знаю. Из музыки, наверное... Может, она навевала какие-то образы:океана и прочего… По музыке мне эта штука всегда нравилась. А они всё «пыль дорог» разносят. Нет, ребята, ну это никуда не годится!
У.: На сегодняшний день на счету CATHARSIS– весьма внушительное число песен. Многие из них – общепризнанные хиты, исполняемые практически на каждом концерте, другие играются значительно реже. А какие композиции ближе лично тебе – и в плане слушания, и в плане исполнения на сцене?
JEFF: Как сказал однажды наш Толик: «Моя любимая песня – однозначно, «Крылья»,потому что она играется последней, а, значит, концерт закончен, и больше бить в барабаны не надо». Это он очень хорошо отметил, грамотная мысль, я могу с ним согласиться… (смеется) А вообще-то у меня всё – взависимости от настроения: иногда баллады как-то прямо очень хорошо вштыривают, а, бывает, боевичковкаких-то хочется быстрых выпилить. Мне лично всегда нравилась песня «Рассветный зверь». Не знаю, почему мы её так мало исполняем: она совершенно бесподобная, брутальная, а текст-то какой! Я просто больше любитель более тяжёлой музыки, не совсем такой, которую мы играем, а вэтой песне – прямо мясо, прямо в уши! Вот это нравится. «Воин света» нравится: хорошая песня, боевая такая, драйвовая… Но, опять же, всё – по настроению, однозначно стопроцентного хита в голове нет. Сейчас «Оставь наше небо» почему-то стала нравиться, и «Гонки за мечтой» – когда мы новыйDVDмонтировали. На альбоме она сведенав плане гитар плохо была, не уследил за некоторыми моментами, в ней многое не понравилось тогда... а, может, потому и не понравилось, что моя песня. А когда с оркестром её сделали, смотрю и думаю: блин, а песня-то хороша!
Ну, это очень всё… размыто, что ли; нет того, что всегда-всегда нравится. Есть песни, которые не нравятся: не нравятся вообще, но они есть, и исполняются.
У.: Уточнишь? Не для протокола?
JEFF: А что ж не для протокола? Мне не нравится песня «Талисман». Вот совсем никак. Если музыкально она ещё худо-бедно тянет, то текст совершенно какой-то… Никакой. И как я просмотрел этот момент? Кто-то говорит: «Да ты что?! Крутая песня!», а мне не нравится. Не люблю – и всё.
Не очень нравится «Выше кубки». При всём при том, что она, вроде бы,и классная, и бодренькая, текст совершенно великолепный, Ритин (Маргарита Пушкина – прим.ред.)… а музыкально сделана скучнее, чем могла бы быть. Могли сделать лучше, а так…Она – как варёная колбаса, что ли, никаких спадов-подъёмов нет, развития. Мне не очень это нравится. Олег Мишин говорит: «Да ну, она клёвая!». Ну, клёвая – так клёвая, пусть… Можно было, наверное, доработать все-таки.
У.: Как говорится, сколько людей – столько мнений. А мне вот хочется спросить о парочке очень уж зацепивших конкретно наскомпозиций. Я, собственно, о ваших «каверах» (с EP «COVERSIS & OK’OUSTIC» - прим.ред.)…
JEFF (смеётся): Ну, да, есть такие. Так это же дуракаваляние сплошное, как мы и планировали…
У.: Ага, зато в официальном сообществе в последнее время по сему поводу то и дело вспыхивает полемика, причем особый резонанс вызывает новое прочтение арийского «Потерянного рая». Расскажи немножко об истории появления композиций сингла: как, кому и когда пришла в голову идея записать такие «шутейные» каверы?
JEFF: Так получается, что основной двигатель креативный у нас в группе я (улыбается). Не помню, почему тогда всё это в голову взбрело: дело ж давно достаточно было. Просто появилось желание провернутьэдакое«стебалово», шутку: сделать белое чёрным, черное – белым. Пошли (ну, то есть, я пошёл) по материалу: что взять, что не взять. Сначала думали, может, западное что-то поиграть, потом решили не играть… Адальшеоформились более конкретные варианты: сделать из арийской баллады (ну, например, из арийской) боевик, а из «Черного обелиска» – совершеннейшийдэт-метал.Его не доделали, не успели записать… доделаем, может, когда-нибудь, песня полностью готова, Даня Захаренков когда услышал ее демо, мягко говоря «охренел» (смеется). Когдаматериал нужный собрался, мыегосдуру, естественно,сразуанонсировали – как мы любим. Сейчас так уже не поступаем, а тогда всемнаобещали, и только потом вопросом задались – а когда мы всё это делать будем? Но, раз уж сказали «А», надо было и «Б» говорить, и вот: протянули 5 лет, в итоге – записали.
У.: Ну, лучше поздно, чем никогда. И, кстати, ведь здорово вышло!Плюс, еще эта«фишка» с детским хором… как она, кстати, вызрела?
JEFF: Так там же даже в оригинальной арийской теме, по-моему, идёт хоровая вставка, нет? Вот мы и решили тоже хорсделать, но только весёлый, и детишки у нас там жгли прямо напалмом. Им самим это очень нравилось, и получилось забавно. Люди всё интересуются: а что это у вас дети так нестройно поют? А они там ни разу и близко не стараются петь стройно, просто шутку юмора многие не оценили. Это ведь абсолютно несерьёзный проект, записан был на репетиционной базе, подсведен немножко в студии… А в нем какие-то подвохи искать начали. Зря. Это ж юмор. Винокур.
У.: Тебе-то самому нравится итог?
JEFF: Мне, по приколу, – вообще с удовольствием. Мы записали все в один день буквально: то есть, в один – записали, во второй – приехали на студию «Дай Records», все дорожки привезли, пробежались по ним, кое-что подправили в плане сведения. И всё! Там даже клавиш нет, ни одной клавишной ноты: мы просто сыграли всё на гитарах, как оно есть. И теперь слушаю – ну прям «рок» (смеется)!Отлично всё: кривенько, косенько, живенько… Но зато дышит.
У.: А остальным как?
JEFF: Нашим всем понравилось: кому-то сразу, кому-то – нет. Но все оценили шутку. Юле, правда, не очень понравилось по известным причинам: «Что это, клавиши больше не нужны?». И все ей в ответ такие: «Да на фиг! Смотри, как получилось!». От этого она немножко напряглась. Но ничего-ничего (смеется) … На Новый Год, вон, что-то даже нажимала под эту песню. Под «Рай», то бишь.
У.: Да уж, Metal-Ёлку кавер на «Арию» зажег в прямом смысле слова. Не планируете его повторить на сцене на каком-нибудь концерте?
JEFF (загадочно улыбается): А кто знает? И тогда-то ведь не планировали. Это мы случайно: «А давай?» - «Давай!». У нас так обычно и бывает.
У.: И все-таки, шутки – шутками, а работа музыкального коллектива, особенно – когда он приобретает определенную известность, неизбежно связана с критикой. Наверняка, и вы получаете самые разнообразные отзывы: как хвалебные, так и откровенно негативные, причем далеко не всегда – вежливые и с аргументами. Как ты, да и группа в целом, относитесь к отрицательным отзывам в свой адрес?
JEFF: Я к этому отношусь плохо. Не к тому именно, что нас ругают: ругайте себе, сколько влезет. Мне не нравится тот факт, что у нас большинство людей (подчёркиваю, большинство) – по крайней мере, которые «сидят» в Интернете, на каких-то специализированных форумах, – ну такой грязью всё и вся поливают, прямо желчью! Я не понимаю, зачем им это нужно. Мы-то группа уже взрослая, и нам уже, честно говоря, на многое стало наплевать: ну, нравится им так себя вести – и нравится, пусть. А ты поставь себя на место какого-нибудь молодого музыканта. Я себя ещё помню лет двадцать тому назад: записал первую песню, кипишь весь, как её воспримут, кто что скажет…И вот, вывесит такой молодой талант творение своё на какой-нибудь форум, опубликует, и там его порвут по полной программе – просто потому, что так, видимо, принято у них общаться, и, чем ты хлеще извернулся в плане какой-нибудь гадости, тем круче стал в глазах остальных «форумчан». А человек просто бросит заниматься музыкой – и всё, если у него, к примеру, тонкая душевная организация. Это же отвратительно.
На западе я такого не вижу. Нет, там, конечно, тоже что-то подобное есть, но, по сравнению с нами, это небо и земля. У нас столько ненависти в этой среде!Ладно, нас ругаете – хоть уругайтесь, нам все равно, но за многих, даже в большей степени за мэтров, обидно: когда начинают АРИЮпросто в хвост и в гриву панибратски обгаживать, Кипелова…
У нас тоже своя история была: мы когда работали над фотосессией для «Индиго» (альбом Catharsis 2014 года – прим.ред.), привлекли впервые новых ребят(теперь уже друзей наших), профессиональных фотографов, которые не имеют никакого отношения к металлической тусовке, и они справились, сделали классную фотосессию. Всё хорошо получилось, мы материалы опубликовали… И тут же полилась на нас вся эта грязь. Мне тогда позвонила девушка, старшая у ребят этих, и говорит: «Игорь, у вас настолько злая, жестокая публика… Я просто снимаю перед вами шляпу! Как вы вообще для них работаете?!» Аведь онавсего лишь фотографии свои хотела посмотреть, хорошие фотографии, отзывы почитать о работе – и так зацепило её!Но там, если честно, и правда, кошмар, что творилось! И на обложкунаезжали… но это уже дело десятое.
Так что… Критика – хорошо. Обсуждение – хорошо. Спор – хорошо. А такая вот гадость откровенная– это очень плохо. Поэтому и относимся мы к этому очень плохо, хотя нам всем давно безразлично, что о нас пишут.
У.: То есть уже не реагируете на такие «выпады»?
JEFF: А это глупо. Просто глупо и бессмысленно. Иногдалюди пишут что-то аргументированное (не для того, чтобы обгадить), и тогда можно даже прислушаться: бывает, что-то не заметили мы, упустили…Бывает. Но когда просто так, отвратительно, грязью поливают… Что за культура?! Куда она делась? Не было ведь раньше такого!Раньше, если по одной стороне улицы шел человек в майке «METALLICA», а по другой – человек в майке «SEPULTURA», они автоматически уже понимали что являются, по сути, братьями, а если кто-то еще и музыкантом был, пускай даже совсем небольшой группы, он считался просто самым главным братом, потому чтовсю эту музыку, к тому же, играл, а, значит, развивал всю культуру соответствующую. Сейчас эта культура превратилась в какую-то… ну, просто впомойку. И мы очень рады, что наш слушательв подавляющем большинстве не такой. У нас– людидумающие и, что самое важное, в основном, позитивные. И пусть критике они нас подвергают нещадной иной раз, но критике аргументированной, она нам только помогает.
У.: Ну и последний вопрос. На сегодняшний день CATHARSIS и ты лично многое пережили и многого достигли. Было, наверняка, немало хорошего, но встречались и продолжают встречаться и трудности, и препятствия. Если бы ты мог повернуть время вспять и вернуться на двадцать лет назад, или в любой момент из этих двадцати лет, что бы изменил, зная итог?
JEFF: Абсолютн