Берснев Павел - Лабиринты ума
www.e-puzzle.ru
Текст предоставлен издательством «Амфора» https://www.litres.ru/
«Лабиринты ума »: Амфора; М.:; 2008
ISBN 978-5-367-00731-2
В книге петербургского философа-религиоведа П. В. Берснева рассматриваются возможности изучения мистического опыта человека при помощи современных достижений нейрологии. Что способствует возникновению религиозно-мистических переживаний? Можно ли достичь подобных состояний сознания искусственным путем? Эти вопросы решаются автором книги с привлечением примеров из духовных практик Древнего Востока и первобытных культов Америки.
Берснев Павел – Мозг и религиозный опыт
Памяти
Евгения Алексеевича Торчинова
Выражаю искреннюю благодарность
досточтимым Кхенчену Палдену Шерабу Ринпоче
и Кхенпо Цевангу Донгьялу Ринпоче,
доктору философских наук
Евгению Алексеевичу Торчинову,
доктору философских наук
Роману Викторовичу Светлову,
доктору исторических наук
Маргарите Федоровне Альбедиль,
кандидату медицинских наук Дмитрию Ковпаку,
Русской Христианской гуманитарной академии,
всем моим друзьям,
моей супруге Илоне
и родителям за их неоценимую поддержку.
Вступление
Ищите Бога в своем собственном сердце, вы не найдете его больше нигде.
Арабское изречение
Придя в этот мир, мы хотим знать, кто мы, где мы и зачем мы. Поначалу родители отвечают на часть наших бесконечных как, зачем и почему. Но на главные вопросы мы так и не получаем ответа. Конечно, родители, а затем и учителя в школе, преподаватели в институтах и встреченные авторитеты говорят нам что-то, что когда-то услышали сами, каким-то образом додумали и усвоили. Мы можем соглашаться или нет, внутренне отвергать или принимать эти версии, но со временем все равно перестаем задавать эти вопросы и окружающим и самим себе. Как будто мы разобрались, поняли себя и окружающий мир. Но смутная тревога нет-нет да и пробьется через пелену будничных забот, загружающих наш мозг. Эта эпизодическая и, казалось бы, случайная тревога – предвестник экзистенциального или духовного кризиса. Подобные кризисы напрямую связаны с этапами нашего личностного роста и отражают назревшую необходимость переосмыслить себя и свою жизнь, смыслы, цели, задачи, стратегии.
Кризис (от греч. krisis – решение, поворотный пункт, исход) является одним из естественных, даже неизбежных и необходимых моментов жизни, одной из движущих сил развития, необходимой составляющей жизни индивида и общества, человечества в целом как социального организма. Кризис – это всегда момент выбора из нескольких возможных альтернатив, момент выбора регрессивного или прогрессивного решения и пути дальнейшего развития. Этот факт человечество знало всегда, что блестяще закодировано в мифах и сказках всех народов: это всем известная ситуация витязя на распутье. От того, какой именно выбор будет сделан, зависит последующая судьба человека.
Характерно, что большинство словарей по психологии не дает определения кризиса, отсылая к «кризисному состоянию», «кризисной личности», «кризисной терапии», «кризисной помощи». Естественно, возникает целый ряд вопросов: что именно вызывает кризисы, какие они бывают, как их отличать друг от друга, есть ли разница в помощи, а надо ли вообще помогать, и многие другие. Четких ответов на подобные вопросы нам не удается найти в научной литературе.
Кризисное состояние напоминает обряд инициации, посвящение личности в новые тайны жизни. Именно кризисы приводят личность к глубинному переживанию смысла жизни, они толкают человека к открытию духовного пространства мироздания. Личностный кризис в психологии и психотерапии определяется как состояние дезинтеграции (на внутрипсихическом уровне) и дезадаптации (на социально-психологическом уровне), выражающееся в потере основных жизненных ориентиров (ценностей, внутренней «системы координат», базовой мотивации, поведенческих паттернов и стереотипов), что приводит к развитию девиантного поведения, нервно-психическим и психосоматическим расстройствам. Так, потеря своей целостности, гармонии с собой и окружающим миром из сферы психологической и духовной переходит на уровни поведения и физиологии организма.
Личность, вовлеченная в психодуховный кризис, испытывает переживания, которые возникают при столкновении индивидуальной психической организации с Духом, который по традиции имеет онтологический, надличностный характер. Понятие Духа не рассматривается в проблемном поле психологии как науки в связи с отсутствием методологии, инструментария и способов объективизации. Соответственно, нет в современной медицине и способа лечить духовные раны и кризисы. В настоящее время прогресс цивилизации не сопровождается прогрессом в сфере духовных ценностей, скорее наоборот, общество потребления использует развитие технологий и глобализацию экономики для сужения круга интересов человека к элементарным, приземленным потребностям.
И здесь на помощь нам может прийти мудрость, накопленная человечеством. К сожалению или к счастью, нет такого учебника, руководства или пособия, которое позволило бы исчерпывающе ответить на все наши вопросы. Но ищите и обрящете. Человек, подлинно заинтересованный в своем развитии, преодолении формирующихся психологических и духовных тупиков, сможет найти для себя все необходимое. Искренний интерес удивительным образом притягивает нужные знания и информацию, организует значимые встречи, события и ситуации, формирует необходимые навыки, опыт и даже мастерство.
Одним из таких ценных и неслучайно найденных вами источников является данная книга. Как приверженец логики и анализа, как истинный научный исследователь, как врач, препарирующий свой опыт, автор пытается (и весьма успешно!) разложить по полочкам сложнейшие вопросы веры, религии и эмпирических знаний о природе сущего, накопленных разными цивилизациями. Природа стереотипов и программ, делающих из нас зомби, способы разрушения шаблонов и стереотипных ошибок, самоограничения нашего мышления и мировосприятия – вот стержневые темы, затрагиваемые Павлом Берсневым. Как классические методы воздействия на психику человека, так и его экстремальные варианты описаны подробно, как стройный научный обзор, и завораживающе увлекательно, как мистические откровения бывалого путешественника в другие края и сферы.
Табуированная тема психоделических и наркотических препаратов может взбудоражить нездоровый интерес или предвзятый агрессивный негатив со стороны массового читателя. Наверняка возникнет и порицание «несанкционированного» открытия ящика Пандоры. Задача ученого – описание фактов и феноменов, с воздержанием от оценок и предвзятых интерпретаций. Факты, изложенные в тексте, не являются агитацией или руководством к действию в отношении средств, влияющих на психику. Они лишь наглядно демонстрируют эффекты, достижимые и другими методами (психотехники, медитация и т. д.). Использование этих фактов и материалов, во множестве (но в отрывочном и нередко извращенном вольными интерпретациями виде) тиражированных в современных изданиях и ресурсах Интернета, – целиком продукт свободной воли читателя. Это как ножик, которым можно нарезать помидор, а можно и зарезать соседа. Что с этим делать, решает только сам человек. И бессмысленно прятать ножи. Лучше терпеливо и последовательно просвещать, прививая ответственность за каждый сделанный выбор. Именно ответственность за свою жизнь отличает по-настоящему (а не только биологически) взрослого человека от инфантильного, зависимого существа. Поэтому важно, чтобы читателем этой книги была подготовленная личность, ищущая не гедонистических наслаждений, а духовного роста и развития. Лишь тот, кто ищет гармонию, увидит и в окружающем мире гармонию, лишь тот, кто стремится к духовности, уходя от ценностей, навязанных обществом потребления, получит новый импульс, прочитав эту книгу вдумчиво.
Наше с автором поколение прошло через все испытания эпохи перемен. От октябрятско-пионерского детства на «одной шестой части суши, идущей правильным курсом», через бездумную и разрушительную «перестройку» 80-х, все социальные язвы бандитского передела и эпохи «накопления первоначального капитала» 90-х к обществу потребления (и от этого же к тотальной хронической усталости, кризису смысла жизни) 2000-х. Мы не знаем точно, сколько наших сверстников спилось, сгорело в наркотическом угаре, погибло в криминальных «разборках», страшных вспышках «бытовой» агрессии или покончило с собой. Видим только, что стало нас значительно меньше. Что помогло нам выжить? Что сделало нас теми, кто мы есть сейчас? Мотивы выжить и жить дальше у каждого были свои, но общим была вера. Вера, что есть ради чего жить и терпеть лишения, что есть что-то большее, чем вещи, деньги и власть.
В представленном труде Павел Берснев выступает не в роли кабинетного ученого, а в качестве Пионера, Следопыта из романов Фенимора Купера, бесстрашного исследователя и первооткрывателя областей, неизведанных человеческим сообществом. Он и его собратья по исследованиям – отнюдь не почитатели наркотического ухода от реальности, а, наоборот, радетели за полноценное бытие и гармонию, без навязанных ошибочных и невротизирующих шаблонов и программ современного социума. Использование так называемых «растений силы» в научном эксперименте является лишь способом постижения и формирования знаний и опыта, во благо самого человека и всего человечества. И стоит быть благодарным тем, кто, как врачи прошлого, испытывавшие вакцины на себе, делится с нами своим опытом и знаниями, у которых не бывает отрицательного значения.
У всего живого есть один общий враг – энтропия, хаос, разрушение. Стремление к целостности, гармонии и порядку – вот что объединяет все конструктивные и жизнеутверждающие силы сущего. То, с чем читателю предстоит столкнуться далее, безусловно, необычная и сложная экскурсия, с глубоким погружением в таинства феномена человека и природы. Но я уверен – дорогу осилит идущий. Кто с чистым сердцем и добрыми намерениями будет открывать для себя новые грани смысла и знания, несомненно, почувствует, как благотворная гармония коснется и его души. Итак, приглашаю вас в это увлекательное путешествие!
Дмитрий Ковпак,
кандидат медицинских наук,
заведующий Санкт-Петербургским
Городским психотерапевтическим центром
«Вкусите, и увидите, как благ Господь!» [1]
В преданиях и мифах разных народов мира существует предание о том, что в начале времен миром правили боги, значительно отличавшиеся от повелителей мира, которые пришли им на смену. Некогда между древними и новыми богами состоялась вселенская эпическая битва, в результате которой древние боги потерпели поражение и вынуждены были отступить в подземный мир.
В начале ХХI века на большей части земного шара мифы прошлого постепенно предаются забвению. Нет больше на земле места для иллюзий, идеалов и небылиц. Даже призрак коммунизма перестал пугать по ночам детей Европы.
Мир стал прагматичным и циничным. С победой рыночных отношений многим людям кажется, что купить можно все – драгоценности, дворцы, яхты, самолеты и даже любые мыслимые и немыслимые удовольствия, которые доступны человеку. Все продается и все покупается. Все превратилось в ТОВАР. Или почти все…
Сумасшедшие дома и наркодиспансеры охотно принимают граждан в свои ласковые и крепкие объятья, невзирая ни на чины, ни на счета в банках. То и дело с сильными мира сего происходят трагические инциденты по «нелепым случайностям». Страницы газет пестрят заголовками о «странных» поступках и «непреднамеренных» преступлениях, совершаемых людьми, которые всю свою жизнь считались вполне разумными и добропорядочными гражданами.
Так что же это такое? Из-за чего все это происходит? И почему в эпоху высоких технологий человек нередко ведет себя как «людоед каменного века»?
Так ли уж все можно купить? Самый простой пример – кто может купить себе предварительно заказанное сновидение или «освобождение» от какого-нибудь навязчивого ночного кошмара? И это только «самый простой пример». Сколько удивительных, неподвластных человеческой воле вещей таится за гранью самонадеянного рассудка!
А всему виной – неподкупное, своевольное и пугающее… БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ. Во всяком случае, так его прозвали те, кто не хотел, столкнувшись со странным, не поддающимся объяснению явлением, употреблять «устаревшие» термины вроде БОЖЕСТВЕННОЕ и ДЕМОНИЧЕСКОЕ. «Бессознательное» звучит куда более научно, нейтрально и «толерантно».
Как бы мы ни называли ЭТО, но, соскальзывая с берегов тесного и не столь уютного островка нашего рассудка, мы оказываемся в бесконечном океане, в котором денежные знаки утрачивают всякое значение.
Наши сновидения, необъяснимое поведение умалишенных, наркотический бред, галлюцинации, «немотивированные» поступки – бессознательное прорывается в наш меркантильный, прагматический, прогнозируемый мир, минуя все создаваемые для него барьеры. Матрица нашего привычного, комфортного, рационального мира не выдерживает натиска извне. Откуда-то доносятся пронзительные крики неведомого Нечто. Подозрительный голос то и дело манит нас прыгнуть в неведомую зияющую бездну. Оно рядом.
Так что же это? Может быть, древние боги, эти хтонические, подземные чудовища, слишком рано были признаны человеком поверженными?
Реакция нормального человека на эти «раздражающие шумы за стеной» – закрыть уши, отвернуться и постараться отвлечься. Надо лишь поверить, что все в этом мире предсказуемо, описуемо и исчисляемо.
Кажется, что за невидимой стеной лишь хаос и смерть.
Существует масса способов заглушить эти неприятные звуки – телевидение, спорт, алкоголь, в конце концов, свечка в церкви (так, на всякий случай). Да мало ли что? Для психически нормального человека бессознательное, иррациональное табуировано. Это скверна, к которой позволено прикасаться лишь одной касте – психиатрам. Остальные должны мирно трудиться и думать о хлебе насущном, и надеться, что их минует «чаша сия».
Однако к счастью или нет, но не хлебом единым жив человек. С давних пор существовали те, для кого ценности мира сего, этого гигантского шумного базара адептов мамоны, были, мягко выражаясь, не очень-то важны. Они бесстрашно (и/или безумно) устремлялись туда, куда нормальные люди старались не попадать, во всяком случае, по своей «доброй» воле. Редкие смельчаки отправлялись в это туда или скорее (с точки зрения здорового рассудка) в это Никуда. Отправлялись в неизведанные пространства добровольного «сумасшествия», в странствие по лабиринтам ума.
Надо сказать, что в древние времена эта Терра Инкогнита называлась совсем иначе. Да и относились к ней с несколько большим уважением, почтительно именуя ее миром священного, сакрального. Людей, связанных с этим миром, почитали и оберегали. К ним обращались в разных случаях, но в особенности по причине болезней, неурожаев, бесплодия или предсказаний важных событий. В те «темные времена» существовала наивная вера, что эти не от мира сего общаются с богами и духами.
Шаманы, риши, садху, персидские маги и колдуны – все они считались носителями таинственной, пугающей и неведомой непосвященным мудрости. Мистический туман окутывал этих странных существ. Понятное дело, для современного здравомыслящего человека такие люди – безумцы или идиоты, верящие в сомнительную потустороннюю «романтику». Хороши они разве что в фильмах-ужастиках да детских фэнтези.
Но кому ведомо, где ключ к дверям нашей психики? Существуют ли вообще эти двери? И, собственно, как преодолеть эту дверь, дверь, магическим образом появляющуюся в стене? Как выйти в открытый космос нашего «бессознательного», в пространство Священного?
Существует точка зрения, что золотой ключик находится в лабиринтах сетей нашей НЕРВНОЙ СИСТЕМЫи в первую очередь – в ее центральном отделе – головном мозге. Однако головной мозг – вовсе не монополист всех психических процессов. Ведь нервная система охватывает все наше тело. Жизненно важные нервные сплетения имеются в области сердца, живота и даже крестца. Периферическая нервная система, подобно змее, тянется на протяжении всего позвоночного столба. А в основании этого столба таится колоссальная сила, способная оживить эту «змею». Свернутая клубком сила змеи. Змея, готовая предложить желающим запретный плод познания (… и будете как боги).
Двери в иные миры рассредоточены по всему человеческому телу. Порталы запрятаны в дебрях нервных волокон. А ключи к этим волшебным входам можно найти как ВНУТРИ, так и ВНЕ тела. Нервная система – настоящая алхимическая лаборатория, в тиглях которой экспериментаторы готовят эликсир жизни, находя все новые ключики в невероятный мир зазеркалья.
Как поется в одной известной песне 60-х:
One pill makes you larger
And one pill makes you small,
And the ones that mother gives you
Don’t do anything at all.
Go ask Alice
When she’s ten feet tall.[2]
Неудивительно, что в ходе экспериментов исследователи бессознательного столкнулись с одной из величайших загадок, которая мучила человечество на протяжении всей его сознательной истории, – с явлением так называемого мистического опыта.
Так что же представляет собой мистический опыт? Каков механизм вхождения в транс? Как взаимосвязаны деятельность головного мозга и способность перехода в измененные состояния сознания? Возможен ли выход сознания за пределы мозга и физического тела? И если этот выход возможен, то КТО и КУДА выходит?
Однако, чтобы разобраться с этими вопросами, мы должны будем осветить еще одну тему, от понимания которой зависит разрешение более частных задач. Эта тема является фундаментальной для всей философии в целом. И это вопрос о ПРИРОДЕ ВСЕГО СУЩЕГО.
Одни верят, что в основе бытия – мудрый Бог, который в силу известных лишь ему причин решает творить или разрушать миры. Другие, напротив, полагают, что материя – причина появления нашего сознания и всей жизни в целом. Но кто, в таком случае, прав? А может быть, ответ таится где-то посередине, между двумя этими крайними позициями?
Вот на эти вопросы мы и будем искать ответ в нашей книге.
Unio mystica
Принято считать, что религия и религиозный опыт – область изучения религиоведения, включающего такие дисциплины, как психология религии, история религии и философия религии. Сознание до недавнего времени было предметом изучения лишь академической психологии и философии. Изучением головного мозга занимались физиологи, анатомы и биологи.
Но существует ли наука, которая изучает связь и взаимодействие религиозного сознания и соматической системы? Существует ли наука, целенаправленно изучающая измененные состояния сознания и мистический опыт?
Религиоведение – наука, появившаяся только сравнительно недавно. Эта дисциплина возникла лишь в начале XIX века (так называемая «Вторая Тюбингенская школа»). Первоначально религиоведение занималось сравнительным анализом различных религий. Но по мере развития других дисциплин (психология, психиатрия, психоанализ, социология, герменевтика и т. д.) возникали новые направления религиоведения – социология религии, психология религии, философия религии. В дальнейшем, в связи с серьезным развитием естественных и точных наук, а также по причине возникновения новых – кибернетики[3], синергетики[4], психофармакологии[5], этнобиологии (включая этноботанику и этномикологию), этномедицины, появляются революционные истолкования религиозного феномена с использованием новейших научных моделей.
Так, на Западе возникло научное направление, занимающееся исследованием того, как связан религиозный опыт с процессами, происходящими в теле человека, в особенности в области сердца и головного мозга. Ученые, которые пытаются понять, как ведет себя нервная система во время глубоких религиозных переживаний, окрестили такое направление науки нейротеологией.
Надо сказать, в отечественном религиоведении практически не освещалась роль центральной нервной системы (ЦНС) в религиозном, мистическом опыте, если, конечно, не считать тенденциозных материалистических толкований данного вопроса и дилетантских «сенсационно-скандальных» «открытий» популистов из «паранаучных» кругов.
Несмотря на это, данные нейрологии (объединяющей такие дисциплины, как нейропсихология[6], нейрофизиология, нейробиология и т. д.), электрофизиологии, а также данные научных направлений (уходящих корнями во времена, когда еще не было даже понятия «наука», – в шаманизм), каковыми являются этология – наука о поведении животных, и психофармакология, позволяют по-новому взглянуть на религиозные феномены, такие, например, как шаманские посвящения (инициации), способы вхождения в транс, мистерии и «ритуалы перехода», йогические практики и другие психотехники.
Все же нельзя не отметить, что с выходом в свет переводов на русский язык трудов американского ученого, доктора медицины Станислава Грофа в научной среде стало заметно проявление интереса к таким темам, как «сознание-мозг» и измененные состояния сознания.
Невзирая на табуированность «сомнительной» темы в академических кругах, выдающийся российский ученый Евгений Алексеевич Торчинов осуществил обстоятельный научный анализ религиозного опыта как особой психологической реальности[7]. Религиозные феномены были классифицированы ученым в соответствии с выделенными С. Грофом базовыми пренатальными матрицами (подробнее о базовых пренатальных матрицах речь пойдет ниже). Профессор Торчинов в своих работах делал акцент именно на психологической стороне религиозного опыта.
«В свое время, – пишет Евгений Алексеевич Торчинов, – Галилео Галилей сделал глубокое и остроумное замечание, что религия учит нас тому, как взойти на Небо, а не тому, как небо вращается. А этот путь на Небо, согласно всем развитым религиям, в конечном счете заключается в некоторой психической (душевной, духовной – от греч. психэ, пневма) трансформации человека, в его духовном преображении, просветлении и пробуждении его сознания. Так утверждают религии. Но не должно ли и религиоведение (теория религии, в некотором роде „метарелигия“) сделать из этого вывод, что для научного понимания пути на небо необходима новая научная парадигма, базирующаяся не на социологии, описывающей инобытие религии, а на психологии».
Далее Е. А. Торчинов дает следующее определение понятия «религиозный опыт»:
«Под психологией религии обычно подразумевается исследование религиозных чувств, переживаний, жизненных установок и ценностных ориентаций верующих. <…> Под психологией здесь прежде всего понимается именно религиозный опыт в достаточно узком смысле этого слова. Под религиозным опытом мы будем понимать те переживания и состояния сознания, которые обычно относятся религиоведением к области мистики и которые являются объектом достаточно пристального внимания со стороны представителей глубинной психологии, прежде всего К. Г. Юнга и трансперсональных психологов (С. Гроф, К. Уиллер и др.)».
Область мистики в данном случае понимается как сфера трансперсональных переживаний. Как пишет Станислав Гроф, имея в виду трансперсональные явления: «Общим знаменателем этой богатой и разветвленной группы необычных переживаний является ощущение индивида, что его сознание расширилось за пределы Эго и трансцендировало границы времени и пространства».[8]
Определяя понятие «мистика», Е. А. Торчинов пишет следующее:
«Слово „мистика“ греческого происхождения и имеет значение тайного, сокровенного, соответствуя таким образом слову латинского происхождения – „оккультный“. В Древней Греции существовало и существительное мист, переводившееся в древнерусских текстах как „тайник“ и означавшее участника мистерий, посвященного в таинства (слово „мистерия“ и означает „таинство“), например в Элевсинские мистерии. Позднее оно начинает использоваться для обозначения самых разных аспектов религиозных и парарелигиозных учений. В религиоведческой литературе слово „мистика“ обычно употребляется для обозначения:
1) трансперсональных переживаний, предполагающих переживание непосредственного общения, единения или слияния с божеством, безличным Абсолютом или иным типом первоосновы бытия. Это может быть также переживание онтологического „ничто“ или „пустоты“, но в любом случае предполагает высшую форму святости, достижение спасения, освобождения и т. д. Здесь мы встречаемся с интенсивнейшим религиозным переживанием, выражающимся в достижении очень специфичных измененных состояний сознания (правомерность и желательность употребления последнего термина будет рассмотрена ниже). К той же группе переживаний могут быть отнесены различного типа измененные состояния сознания, предполагающие переживание архетипических (в юнговском смысле) образов и ситуаций: смерти и воскресения (обновления), гибели и воссоздания мира, духовного рождения, Великой Матери, Спасителя-Мессии и т. п. Вероятно, в качестве подгруппы этого типа можно рассматривать профетические[9]феномены, а также разного рода „экстазы“ и „трансы“ (типа шаманских), не предполагающие обретения спасения или святости в смысле развитых мировых религий;
2) разнообразных форм эзотерических ритуалов, мистерий и посвящений, иногда предполагающих, а иногда не предполагающих переживания первого рода. Вариантом этого типа мистического являются и христианские „мистерии“ – таинства;
3) различных форм оккультизма, причем иногда ярко выраженного паранаучного характера – магия, астрология, всевозможные виды мантики и т. д.
Понятно, что все эти явления совершенно гетерогенны и обычно имеют совершенно различную природу, что делает слово „мистика“ вводящим в заблуждение и создающим препятствия для понимания. Если же учесть, что в обыденном сознании к области „мистического“ относятся также всевозможные истории „про злых духов и про девиц“ с участием зомби, оборотней и вампиров, то ситуация становится просто удручающей».
Фома Аквинский в «Сумме Теологии» определяет мистику как cognitio Dei experimentalis, как познание Бога посредством опыта.
Мистик «вкушает», то есть непосредственно переживает в непосредственном опыте соприкосновение с абсолютной реальностью. В этом, пожалуй, главное отличие мистического опыта (интуиции, инсайта) от иного, опосредованного соприкосновения с божественным – через священный текст и догматическое знание.
Итак, мистик в высоком значении этого слова преодолевает пропасть между конечным и бесконечным, относительным и абсолютным, и напрямую постигает Божественную реальность, мыслимую как предвечное единство всего многообразного сущего, единство, которое основывается на общности Изначальной Природы всего многоликого бытия.
* * *
Не будет преувеличением сказать, что Евгений Алексеевич Торчинов заложил в отечественном религиоведении новый вектор в изучении «мистического опыта». Намечалась серьезная и широкомасштабная работа по исследованию сферы измененных состояний сознания. В наших планах было открытие «Института Сознания Человека». Однако неожиданная, трагическая кончина Евгения Алексеевича в 2003 году заставила нас отказаться от ряда перспективных научных проектов.
Тем не менее работа не прекратилась. Отказавшись от академического подхода и институционализации нашего исследования, мы продолжили дело, начатое замечательным русским ученым, в совершенно новой методологической форме, о которой частично пойдет речь в дальнейшем.
Несколько столетий философия была зажата в узкие границы, заданные «идолом поиска границ познания». Евгений Алексеевич верил, что нам удастся найти «обходные пути, ведущие контрабандиста-философа за пределы интеллектуальных кордонов». Сейчас можно с уверенностью сказать: «обходные тропы и рытье подкопов» дали свои долгожданные результаты, подготовили выход «за границы». Для этого нам приходится проводить тщательные, кропотливые исследования, порой небезопасные для жизни, в различных частях света, в том числе в «экзотических уголках» планеты: от амазонской сельвы в Латинской Америке до высокогорий Непала и Тибета.
Без лишней скромности мы должны сказать, что многие гипотезы в сфере мистического опыта, которые мы разрабатывали много лет назад, нашли немало подтверждений.
Религиозный и мистический опыт
Для устранения путаницы следует уточнить и соответственно разграничить понятия «религиозного» и «мистического» опыта в соответствии с определением «религии» и «мистики» как таковой. Добавим также, что для нашего исследования средств одной психологии религии будет недостаточно по двум причинам. Во-первых, до настоящего момента психологию религии не интересовал вопрос взаимосвязи религиозного опыта и нейрогуморальной регуляции[10]организма человека. Во-вторых, по нашему определению, область изучения психологии религии – психика, психическая деятельность человека (и не более того). Но мистика – это уже выход за границы психики, мистика – это уже не область псюхе и психофизической активности (об этом подробнее см. ниже главу «Религия и мистический опыт»).
Итак, одна наша задача – выяснить, какое отношение к религиозному опыту имеет человеческий мозг. Существуют ли объективные[11]методы исследования субъективных переживаний? И что нам могут дать результаты таких объективных методов исследования для анализа религиозного опыта?
Вторая наша задача – уяснить вектор мистического переживания, указав причины и условия возникновения самой потребности в мистическом опыте.
Относительно первой части исследования стоит сказать, что, с одной стороны, несмотря на глубокие перемены в религиозной обстановке в нашей стране, в большинстве естественно-научных учебников, освещающих физиологию высшей нервной деятельности, продолжает доминировать материалистическая позиция. Само собой разумеющимся считается восприятие мозга как эпифеномена[12]высокоорганизованной материи, т. е. центральной нервной системы (ЦНС).
С другой стороны, в философии, религиоведении и прочих гуманитарных науках материалистическая позиция в настоящее время считается в целом изжившей себя (заодно со старой советской марксистско-ленинской идеологией).
Религиоведение и нейрология в России продолжают существовать как бы в параллельных мирах и в целом предпочитают не сталкиваться между собой. Хотя, правды ради, следует отметить, что в нашей стране нейронаука делает попытки изучения религиозных феноменов.
Выдающийся вклад в этом направлении внесла Наталья Петровна Бехтерева, ученый-физиолог, научный руководитель Института мозга человека Российской Академии наук (ИМЧ РАН), руководитель научной группы нейрофизиологии мышления и сознания. Наталья Бехтерева создала комплексный метод исследования принципов структурно-функциональной организации головного мозга человека, механизмов мышления, памяти, эмоций и творчества. Кроме «чисто научных» и «сугубо физиологических» процессов, Бехтереву в не меньшей степени интересовали вопросы «странных» явлений, связанных с деятельностью головного мозга: сверхсильное влияние одного человека на другого или на других в заданной ситуации, причем влияние не только на психическую, но и на соматическую сферу, ви ґ дение отдаленных событий настоящего, прошлого и даже будущего (Н. П. Бехтерева. «О мозге человека»). «Выход из тела, – задается вопросом Н. П. Бехтерева, – действительно выход души или феномен умирающего мозга, умирающего не только клинической, но уже и биологической смертью?» Удивительно, но признанный, авторитетный и «серьезный» ученый, Наталья Бехтерева все-таки приходит к выводам далеко не материалистическим. «<…> Я хочу подчеркнуть, – пишет Бехтерева, – что если ранее наука противопоставлялась религии (но, кстати, не наоборот; если полистаете труды прошлых веков, вы увидите, что даже казнь Джордано Бруно была, по существу, не столько борьбой с его учением, сколько борьбой с ним самим), то сейчас, хотя по инерции или сознательно все это еще происходит, наука вошла в ту фазу, когда она скорее подтверждает, прямо или косвенно, по крайней мере ряд положений религии, которые в период младенчества науки могли быть приняты только на веру».
Эксперименты и исследования Института мозга человека РАН – научного и практического центра по исследованию мозга человека – нередко приводят к практическим подтверждениям религиозных знаний. В ИМЧ РАН уже не один год проводится изучение мозговой физиологической организации мышления, эмоций, творчества и сознания и их связи с религиозными феноменами. Для регистрации и анализа физиологических процессов в мозге и их корреляции с психическими процессами используется специально разработанный комплекс аппаратно-программных средств. Так шаг за шагом мы получаем объективные знания о субъективных религиозных переживаниях.
К сожалению, ученым, занимающимся точными и естественными науками, зачастую недостает знаний в области религии, и это приводит к односторонним, а порой и к неверным истолкованиям получаемых ими результатов. Религиоведы же, неискушенные в премудростях естественных наук, по большей части предпочитают игнорировать проблему «мозг–религиозный опыт».
Цель данной работы как раз и состоит в преодолении дистанции между гуманитарным и естественно-научным подходом в разрешении проблемы сознания, прежде всего – сознания религиозного.
Если мы взглянем на сегодняшнюю карту исследований функционирования мозга и его связи с сознанием, то увидим массу белых пятен. Человечество освоило практически все территории земного шара, но освоение территории головного мозга – пока дело будущего. Человек на протяжении своей сознательной истории неоднократно предпринимал попытки самоосвоения, стараясь определить себя в бытии или, напротив, разрушить эти пределы. По преданию, изречение «познай самого себя» было начертано на фронтоне храма Аполлона в Дельфах и принадлежало Фалесу, «основателю» древнегреческой философии. Но, как и много веков назад, в наши дни человек остается для себя самого большой загадкой.
Мы привыкли изучать мозг лишь как некое объективное, физическое явление в ряду других физических явлений. С другой стороны, как правило, мы игнорируем, оставляем за скобками роль мозга в процессе формирования нашего субъективного опыта, наших чувств и нашего мышления. Конечно, мы можем пускаться в пространные рассуждения о природе и механизмах сущего (как это принято у основной массы людей, называющих себя философами и психологами), не обращая внимания на то, что сами речь, мышление и чувства тесно связаны с функционированием головного мозга. Или, напротив, мы будем по-прежнему сканировать мозг и резать его на кусочки, не учитывая того, что эти кусочки предстают нам все в том же субъективном восприятии. Увы, продолжая в том же духе, мы не продвинемся далеко в исследованиях связи работы мозга и сознания.
Если же мы все-таки попытаемся интегрировать гуманитарные и естественно-научные знания, проанализируем в междисциплинарном исследовании имеющиеся у нас данные, многое из области, казалось бы, несовместимых явлений откроется нам в совершенно новом свете. Данная работа намечает такой интегральный подход к изучению целостного человека в его наивысших, т. е. религиозных, мистических состояниях.
Нам предстоит разобраться, какое отношение ко всему этому имеет сложнейшее и совершеннейшее из известных нам творений Природы – челове