В монографии Матвеева Валентина Федоровича «Психические нарушения при дефектах зрения и слуха» в клинико-динамическом и возрастном аспекте анализируются особенности психопатологических нарушений у слепых и глухих. В работе рассматриваются некоторые общие вопросы психологии при дефектах зрения и слуха. Подробно описаны невротические реакции, неврозы, невротические и патохарактерологические развития личности, а также особенности психологических нарушений при этом виде патологии. Автор останавливается на слуховой и зрительной депривации как наиболее часто встречающихся видах сенсорной депривации.
Знание ведущего симптомокомплекса, развивающегося при различных дефектах зрения и слуха, позволяет наметить адекватные лечебно-профилактические меры и составить представление о возможном исходе болезненных расстройств, успешно решать вопросы социальной адаптации и индивидуальной реабилитации данной категории больных. Поэтому практическая ценность реферируемой книги очевидна.
Монография состоит из предисловия, 5 глав и указателя литературы.
В предисловии обсуждаются общие вопросы сенсорной депривации, дается ее определение.
В 1-й главе «Общие вопросы психологии при дефектах зрения» обсуждается проблема влияния слепоты на формирование основных психических функций. Автор справедливо замечает, что «этот вопрос с глубокой древности привлекал к себе внимание психологов, врачей, философов и педагогов». Не случайно в легендах Гомер предстает слепцом, а анамнезис (познание), по Платону, осуществляется в темной пещере. Автор рассматривает влияние слепоты на такие основные параметры психической деятельности, как познание окружающей действительности, ощущение и восприятие, внимание, память, мышление, речь, особенности моторики, личность. Наиболее полно в книге освещены вопросы психических нарушений при дефектах зрения (2-я глава) и слуха (главы 3-я и 4-я).
Несомненной удачей автора является рассмотрение психопатологических явлений в сравнительно-возрастном аспекте. Психопатология слепоты и глухоты предстает во всех основных измерениях, клинический и возрастной критерии позволяют отметить все статические нюансы и проследить особенности динамики психопатологических феноменов широкого диапазона. Тщательно описаны формирование и динамика невротических и патохарактерологических нарушений у слепых детей. Правда, аналогичный раздел главы 4-й «Психические нарушения у детей и подростков с врожденной и рано приобретенной глухотой», написанный Л. М. Барденштейном, явно слабее. Не выделены четко этапы формирования пограничных расстройств и не прослежена достаточно подробно их динамика. Непонятной остается роль почвы и среды в формировании психических нарушений.
Большой интерес в плане дифференциально-диагностического подхода представляют разделы 2-й главы «Начальные проявления патохарактерологического развития личности у детей без признаков органического поражения ЦНС» и «Начальные проявления патохарактерологического развития у слепых детей на фоне остаточных явлений органического поражения ЦНС». Автор верно отмечает, что «влияние патологически измененной почвы» (С. Г. Хислин) на формирование характера и личности слепых детей практически мало изучено. Заслуживает внимания обобщение данных, касающихся динамики психопатологических нарушений у слепых детей. Автор пишет: «Можно отметить возникновение у них в раннем возрасте (3—8 лет) массивной невротической симптоматики, которую следует рассматривать как проявление своеобразной компенсации в ответ на воздействие различных микросоциальных факторов (невроз адаптации). В последующие годы частота невротических реакций значительно снижается, они выявляются лишь в период обострения состояния и в пределах различных патохарактерологических реакций». Здесь уместно вспомнить, что еще в первой половине XIX века В. Ф. Саблер рассматривал некоторые психические расстройства как приспособительные (компенсаторные) механизмы.
Интересным представляется рассмотрение в книге взаимоотношений этиологического фактора слепоты с факторами второго разряда (неправильное воспитание, соматические болезни, остаточные явления органического поражения мозга и др.), немаловажными в структуре и динамике патохарактерологического развития личности. Здесь введение возрастного критерия проливает свет на многие клинические особенности формирования краевой психопатии. Так, автор пишет, что у некоторых детей начальные признаки заболевания появлялись уже в 10—11 лет, они чаще отмечались в 12—17 лет, а в юношеском возрасте были стойкими.
Чрезвычайный интерес представляет раздел «Соматоневрологические особенности слепых», к сожалению, очень краткий (всего 1 с). Автор пишет: «Слепота... оказывает существенное влияние на внешний облик, соматический и неврологический статус человека», слепые «подвержены аллергическим и простудно-инфекционным заболеваниям, что, по-видимому, является результатом пониженной иммунобиологической реактивности». Не здесь ли ключ к пониманию глубоких психосоматических корреляций при многих вариантах сенсорной депривации? К сожалению, эта мысль осталась нераскрытой и не подтверждается клиническим материалом.
В 3-й главе освещаются вопросы, связанные с влиянием глухоты на формирование основных психических функций (ощущение и восприятие, память, мышление, речь, личностные особенности). Правда, автор почему-то упускает из виду такие важные аспекты проблемы, как особенности предметного сознания и самосознания, субъективные переживания и саморегуляция, самопознание у слепых, глухих и слепоглухонемых.
Заключительная 5-я глава «Общие вопросы слепоглухонемоты» не вполне соответствует уровню и строю книги из-за своей конспективности. Возможно, она нужна в качестве связующего звена для будущего монографического исследования (которое желательно было бы увидеть) по столь интересной и актуальной теме, как психопатология и психология слепоглухонемоты.
Достаточно полное изложение в монографии психологических и патопсихологических нарушений при дефектах зрения и глухоте может представить несомненный интерес для многих специалистов, тифлопсихологов, тифлопедагогов, невропатологов, психотерапевтов, психиатров, а также исследователей, изучающих сенсорную и социальную депривацию в экспериментальных и производственных условиях.
1.Общие вопросы психологии при дефектах зрения.
В первой главе автор перед читателем ставит вопрос, как влияет на формирование основных психических функций выключения зрения — слепота?
Этот вопрос с глубокой древности привлекал внимание психологов, врачей, философов и педагогов. Однако систематическое и последовательное изучение этой проблемы началось только в 20 - 30-е годы XX века (Крогиус А.А., 1926; Осипова В.Н., 1926; Мнухин С.С., 1928; Villey P., 1931 и др.).
Зрение является одним из главнейших генеральных анализаторов организма, обеспечивающих получение наиболее полной динамической информации (цвет, форма, отдаленность) об окружающем мире.
В строго научном смысле слепота — полная утрата зрения, неспособность различать свет от темноты (острота зрения равна нулю). В практическом и социальном отношении человек считается абсолютно слепым, когда он утрачивает способность ориентироваться в окружающей обстановке, не может передвигаться без посторонней помощи вне своего дома, хотя бы при сохранности светоощущения. Понятие «бытовая слепота» применительно к категории практически слепых лиц, у которых остаточное зрение не превышает 0.04
Автор выделяет предмет исследования — дефект зрения в форме абсолютной и бытовой слепоты.
Ряд исследователей (Крогиус А.А. 1926; Жуковская З.М., 1930) установлено, что активное осязание у слепых отличается большей точностью, чем у зрячих. Хотя некоторые авторы (Бирелев А.В., 1901; Яковлев Е.А. 1935 и др.) утверждают, что возбудимость нервно-мышечной ткани пальцев у слепых и зрячих практически одинаково. В отношение слуховой деятельности и значения слуха для слепых еще XIX веке известный французский тифлопсихолог M. Dufour (1837) писал: «Слух является для них тем же, чем для нас зрение». Позднее было установлено(Крогиус А.А.), что слепые лучше, чем зрячие определяют направление звука и локализуют его в пространстве. Ряд исследователей не отметили у слепых физиологического утончения слуховых восприятий (Kunz M., 1902; Зимкина А.М. 1858) по сравнению со зрячими и даже обнаружили у них затруднения в локализации звуков в пространстве.
Известный тифлопедагог М. И. Земцова (1960) пишет, что отсутствие звения не влечет за собой изменения элементарной функции (осязания, слуха, обоняния); их пороги раздражения не выше чем у зрячих; но они достигают высокой степени дифференцированности.
В представлениях слепых обнаруживается плохая осведомленность в пространственных свойствах и соотношениях предметов и преобладание слуховых представлений. Представление о совокупности признаков, присущи данному предмету, связывается слепыми в одно целое с представлением о цвете, присущему этому предмету (Крогиус А.А. 1926). У некоторых слепых потерявших зрение в раннем детстве, развивается так называемый цветовой (окрашенный) слух. Те или иные звуки, слова, фразы вызывают представление определенного цвета.
Среди исследователей, изучавших психологию слепых, нет единого мнения о том, как влияет слепота на психическую деятельность человека. Одни полагали, что слепота обостряет внимание, память и психическую деятельность человека. Другие придерживались противоположного взгляда. Зимкина А.М. И соавт. (1955) в эксперименте установили, что у слепых объем внимания расширен за счет того, что в сознании слепого в каждый данный момент отражаются явления и свойства предметов, которые для зрячих остаются незаметными. В то же время S. Haus (1960) на основе обследования слепых детей пришел к выводу, что снижение зрения отрицательно влияет на качество внимания, приводя к его быстрому истощению и снижение продуктивности. Многие авторы отмечают исключительное развитие памяти у слепых. Б.И. Коваленко (1930), А.А. Крогиус (1926), М.Г. Дохманов (1929), М. И. Земцова (1960) подчеркивала особую способность слепых удерживать слова и выражения, хорошую музыкальную память.
Исследование отечественных и зарубежных авторов также и показали и снижение потенциальных возможностей интеллектуальной деятельности в условиях недоразвития зрительной функции.
S. Hayes (1929) при психологическом обследовании около 5000 слепых детей пришел к заключению, что их интеллектуальная деятельность находится на более низком уровне, чем у зрячих.
V. Plata (1961), M. Jayle (1962), Л. И. Солнцева (1966), М. С. Певзнер (1966) констатировали у слепых детей определенную степень задержки интеллектуального развития в виде более позднего формирования первичного обобщения. Они указывали также на то, что недостаточность или отсутствие зрительной информации о внешнем мире тормозит становление познавательной деятельности.
При сопоставление двух, можно сказать противоположных точек зрения исследователей по вопросу о возможностях интеллектуального развития слепых можно отметить некоторую односторонность взглядов представителей той и другой концепций. Зная какими огромными компенсаторными возможностями располагает организм, в частности ЦНС, если на ранних этапах онтогенеза (5-7 лет) принимаются правильные и целенаправленные меры педагогического характера. Многие авторы отмечают большую способность слепых к философскому, математическому мышлению, научной и музыкальной деятельности. Ряд исследователей (Костичек Н.С. 1958, Солнцева Л.И. 1966 и другие) отмечали обилие словарного запаса слепых, подчеркивая определенную «перегруженность» их речи. В то же время у слепых имеет место неправильное соотнесение между названием предмета и самим предметом, а также преобладание формальных, общих знаний над конкретными.
Многие исследователи указывают, что выпадение одного из важных анализаторов влияет на личность слепого привнося какие-то характерные черты. Изучение личности слепого проблема не менее сложная, чем изучение личности зрячего. Ряд авторов пришли к заключению, что знание о личности слепых далеко недостаточны и и представляют собой скорее «литературное мнение, чем литературу фактов».
В формирование личности и характера слепого много зависит от социальных условий, в частности от воспитания и образования, наследственных факторов, а главное от желания и собственных усилий личности, предлагаемых к достижению поставленной цели. Многие исследователи считают, что одно из главных причин, деформирующих личность слепого ребенка, является неправильное воспитание. Естественно, что у слепых, как и у зрячих, встречаются различные психические особенности, однако некоторые из них имеют, можно сказать, более или менее общий для слепых характер. Одна их главных особенностей является малоподвижность. Вследствие отсутствия зрительного восприятия слепые поневоле ограничивают свою двигательную активность,в результате чего становится инертным в физическом отношении. Совершаемые ими движения отличаются осторожностью и медлительностью. У слепого возникают убеждение, что он физически неполноценен и во всем отличается от зрячих. Он теряет интерес к учебе, к самосовершенствованию, становится безучастным к окружающим событиям.
Слепому страдающим от физического дефекта, зрение считается высшим счастьем, драгоценным благом. Он стремится восполнить его недостаток, со всем сравняться со зрячими и даже превзойти их. В результате чего у слепых возникают такие черты, как тщеславие, повышенная обидчивость, замкнутость, скрытность.
В заключение целесообразно остановится на вопросе о том имеет ли личность слепого свои какие-то характерные особенности. Личность - явление сугобо социальное, и приведенные выше данные свидетельствуют о том, что слепота при наличии активной позиции личности не является непреодолимой преградой для достижения высоких целей и задач. Из среды слепых вышли талантливые писатели, музыканты, ученые, поэты, философы, педагоги, общественные деятели.
Слепота не влияет и на биологическую основу человека. Однако выключение зрения обуславливает определенные трудности социальной адаптации, создает повышенную готовность к развитию различных невротических реакций и заостряет некоторые черты характера.