Путь восхождения: нести Крест

В предыдущей главе мы несколько раз затронули во­прос служения Господу. Так как сейчас мы будем рас­сматривать, как разрешил Бог эту трудную задачу, ко­торую представляет для человека его душа. Подходя к этому вопросу, нам будет полезно рассмотреть спер­ва принцип, на котором основано служение. Богом ус­тановлены определенные условия, которым подчинено наше служение Ему и которые не может обойти ник­то из тех, кто хочет Ему служить. Основой нашего спа­сения, мы это хорошо знаем, является смерть и вос­кресение нашего Господа; так и условия нашего слу­жения определены с такой же точностью. Как смерть и воскресение Господа являются основанием, благодаря которому Бог принимает нас, так тот же принцип смерти и воскресения является основанием нашей жиз­ни и нашего служения Ему.

Основа всякого истинного служения

Никто не может быть истинным служителем Божиим, не пройдя через принцип смерти и принцип воскресения. На этом основании было служение Самого Господа Иисуса. В 3-ей главе Евангелия от Матфея сказано, что, прежде чем начать Свое служение, наш Господь крестился. Он прошел через воды крещения не потому, что на Нем был какой-нибудь грех или что-либо, что надо было очистить. Нет, мы ведь знаем значение крещения - это символ смерти и воскресе­ния. Господь не начал Своего служения, не став пред­варительно на это основание. После того, как Господь крестился, приняв добровольно основание смерти и воскресения. Дух Святой сошел на Него; тогда Он на­чал Свое служение.

Какое наставление для нас во всем этом? Наш Гос­подь был Человеком без греха. На этой земле не бы­ло никого другого, кроме Него, кто был бы без гре­ха. А между тем, будучи Человеком, Он имел Личность, отличавшуюся от Своего Отца. Касаясь Личности на­шего Господа, мы приступим к этому со святой осто­рожностью. Вспомним, что сказал Господь о Самом Себе: „Не ищу Моей воли, но воли Пославшего Меня" (Иоан. 5, 30). Что значат эти слова? Безусловно, они не означают, что Господь не имел Своей воли. Мы ви­дим из Его слов, что у Него была Своя воля. Будучи Сыном Человеческим, Он имел Свою волю, но Он ей не подчинялся. Он пришел для того, чтобы исполнить волю Отца. Это было самым главным. Разница, отли­чавшая Его от Отца, происходила от человеческой ду­ши, которая была в Нем, которую Он принял, сделавшись „подобным человекам" (Фил. 2, 7). Будучи со­вершенным Человеком, наш Господь имел душу и те­ло, как и мы имеем душу и тело, и Он мог бы действо­вать Своей душой, то есть поступать самостоятельно, по Своей воле.

Мы знаем, что тотчас после крещения и до того, как Господь начал Свое служение, приступил к Нему сатана, искушая Его. Он предложил Господу для удов­летворения насущной потребности превратить камни в хлеб; немедленно заставить признать Себя Сыном Божиим, чудесным образом спустившись на паперти храма; немедленно захватить предназначенную Ему власть над этим миром. Нам кажется странным, что искуситель старался заставить Его сделать все это. Нам кажется, что сатана мог бы постараться толкнуть Его на более грубый грех. Но он этого не сделал. Более сообразительный, чем мы, он только сказал Господу: "Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами" (Мат. 4, 3). Что диавол хотел этим сказать? В сущности это был вызов: „Если Ты Сын Божий, то докажи это на деле. Несомненно, многие будут гово­рить о том, чем Ты Себя делаешь. Почему не выявить Себя сразу же, подтвердив это неопровержимыми до­казательствами?" Хитрая цель лукавого врага состояла в том, чтобы заставить Господа действовать самосто­ятельно, - то есть своей душой - но Господь кате­горически отверг всякое действие, исходящее от на­шей ветхой природы. В Адаме человек действовал сам независимо от Бога; вся трагедия Едемского сада про­изошла из-за этого. Но теперь, находясь в том же по­ложении, Сын Человеческий избрал другое основание. Позднее Господь определяет Свой образ действий, как основной принцип Своей жизни: „ Сын ничего не может творить Сам от Себя" (Иоан. 5, 19). (Это „от Себя" в греческом подлиннике, - „как исходящее от Самого Себя", звучит особенно выразительно.) Все служение Господа было основано на отречении от жизни Своей души.

Мы можем с уверенностью сказать, что все, что сотворил Господь на этой земле до Своей смерти на Кресте, было совершено Им на основании принципа смерти и воскресения, тогда как историческое событие Голгофы еще только предстояло в будущем. Итак, все было совершено Господом на этом основании. И если Сын Человеческий, чтобы исполнить Свое служение, должен был пройти через смерть и воскресение (сим­волически и в принципе), то может ли это быть ина­че для нас? Безусловно, никакой Божий служитель не может служить Ему, не познав действие того же прин­ципа в своей жизни. Это вне всякого сомнения.

Перед своим вознесением Господь ясно указал на это Своим ученикам. Он умер, и Он воскрес, и Он велел им ожидать в Иерусалиме сошествие Святого Духа. Что означала эта сила Духа Святого, эта „сила свыше", о которой им говорил Господь? Это не что иное, как сила Его смерти. Его воскресения и Его вознесения. Образно выражаясь, Святой Дух - это сосуд, в кото­рый вложена вся ценность смерти, воскресения и воз­несения, для того чтобы все это могло быть дано нам. Святой Дух „содержит" эти ценности и делает людей причастниками их. Поэтому Дух Святой не мог быть дан людям до тех пор, покамест Господь не был прославлен. Только после этого Дух Святой мог сойти на мужчин и женщин, чтобы они могли быть Его свидетелями. А без ценности смерти и воскресения Христа это свидетельство невозможно.

В Ветхом Завете мы видим тот же принцип. Я хочу вам напомнить хорошо известное место из семнадцатой главы Книги Числа. Там говорится о том, что слу­жение Аарона оспаривалось. Был поднят вопрос: под­линно ли Аарон был избран Богом? В народе царило известное недоверие, и люди говорили: „Мы незнаем, был ли этот человек действительно назначен Богом; мы этого не знаем!" И Господь показал, кто является Его служителем и кто не является таковым. Как Он это сделал? Двенадцать сухих, мертвых палок с име­нами, надписанными на каждой из них, были поло­жены пред Господом в скинии собрания, перед ковче­гом откровения, и были оставлены там целую ночь. И утром Господь указал избранного Им служителя через жезл, который пустил почки, расцвел и принес миндали.

Мы все знаем значение этого. Жезл, покрывшийся почками, говорит о воскресении. Смерть и воскресе­ние свидетельствуют о том, что служение признано Богом. А без этого мы не представляем никакой цен­ности. Расцветший жезл Аарона показал, что он слу­жит на верном основании. Бог признает Своими слу­жителями только тех, кто, пройдя через смерть, под­визается на основании воскресения.

Мы уже видели, что смерть Господа имеет раз­личные действия и имеет несколько аспектов. Мы зна­ем ее действенность в отношении наших грехов. Мы знаем, что прощение наших грехов основано на про­литии Крови и что без пролития Крови не бывает прощения. Затем мы видели, из 6-ой главы к Римля­нам, что смерть освобождает от власти греха. Мы уз­нали, что наш ветхий человек был распят, дабы нам не быть уже рабами греха, и мы поблагодарили Господа за то, что Его смерть освободила нас также и от влас­ти греха. Потом еще встал вопрос воли нашего „я", и для нас стала явной необходимость в посвящении себя Богу. После этого мы видим, что смерть действует в нас, чтобы освободить место Духу, предрасполага­ющему нас отвергнуть нашу волю и пребывать в по­слушании Господу. Все это составляет лишь исход­ную точку нашего служения, но не затрагивает еще главной сути вопроса. У нас, может быть, еще не дос­тает знания о значении души.

И в 7-ой главе Послания к Римлянам нам откры­вается еще другая фаза, где встает вопрос святости жизни - святости личной и живой. Мы видим здесь ис­тинного человека Божия, который, стараясь угодить Богу своею праведностью, становится под закон; и за­кон открывает ему его греховную сущность. Этот че­ловек пытался угодить Богу своими плотскими сила­ми, и Крест должен привести его к тому, что, наконец, прозрев, он воскликнет: „Я не в состоянии угодить Бо­гу своими силами; единственное, что я могу сделать, это доверить себя Святому Духу, чтобы Он выполнил во мне это". Я думаю, что некоторые из нас прошли через глубокие воды, чтобы уразуметь эту истину и понять всю ценность смерти Господа, действенную также и в этой области.

Заметим, что есть большая разница между „плотью", о которой говорится в связи со святостью жизни в 7-ой главе к Римлянам, и деятельностью природной силы души в служении Господу. И даже когда мы будем знать все то, о чем мы сейчас говорили, - и знать все это на опыте, - то все же, остается еще одна сфера, в которой также нужно действие смерти Господа, что­бы мы могли быть годными для служения Ему. Господь не может употребить нас на служение, покамест и это действие Его смерти не будет выполнено в нас. Сколько служителей Божиих, по китайской поговорке, строят стену в четыре метра только для того, чтобы разрушить ее потом до основания! Мы трудимся в од­ном направлении, и в то же время мы разрушаем не только свою работу, но часто и труд других, потому что в нас еще есть нечто, не затронутое Крестом.

Мы сейчас рассмотрим, как Господь разрешил во­прос души, чтобы нам понять ее влияние в служении Господу.

Субъективное творчество Креста

Мы возьмем четыре места из четырех благовествований: От Матфея 10, 34-39: „Не думайте, что я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч. Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку - домашние его. Кто любит отца или мать бо­лее, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее: а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее".

От Марка 8, 32-35: "И говорил о сем открыто (о Своей смерти). Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, вос­претил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что челове­ческое. И подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною. Ибо, кто хочет душу свою сбе­речь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ра­ди Меня и Евангелия, тот сбережет ее".

От Луки 17,32-34: "Вспоминайте жену Лотову. Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее, а кто погубит ее, тот оживит ее. Сказываю вам: в ту ночь бу­дут двое на одной постели; один возьмется, а другой оставится".

От Иоанна 12, 24-26: "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то ос­танется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в этом мире сохранит ее в жизнь вечную. Кто Мне слу­жит, Мне да последует, и где Я. там и слуга Мой бу­дет; и кто Мне служит, того почтит Отец Мой".

Эти четыре места имеют общие черты. В каждом из этих мест Господь говорит о деятельности челове­ческой души, и в каждом из них Он касается иного об­лика или иного проявления жизни души. В этих стихах Господь очень ясно указывает нам, что вопрос челове­ческой души можно разрешить, но для этого есть толь­ко один способ - это каждый день нести свой крест, следуя за Господом.

Как Мы только что видели, жизнь души или природ­ная жизнь, о которой идет здесь речь, значит гораздо больше, чем ветхий человек или плоть, о которых го­ворится в других местах Писания. Мы старались ука­зать, что в отношении нашего ветхого человека - Бог ясно, определенно это подчеркивает - Он выполнил все, распяв нас со Христом на Кресте. В Послании к Га-латам мы видели, что аспект „распятия" на Кресте упо­минается три раза как нечто уже совершившееся. И в Послании к Римлянам 6, 6 тоже ясно сказано, что „наш ветхий человек был распят", следовательно, если время глагола „был" имеет значение - мы можем это выразить таким образом: „Наш ветхий человек был окончательно и навсегда распят". Это уже было выпол­нено, и мы должны принять сказанное нам как Божие откровение и верою применить к себе.

Но есть еще другой аспект Креста, который вклю­чает это выражение: „каждый день нести свой крест". Я был распят на Кресте; теперь я должен его нести; и „нести свой крест" - это вопрос нашего внутреннего состояния. Это то, что мы подразумеваем, когда гово­рим „субъективное творчество Креста". Кроме того, это еще и ежедневное хождение, это - следовать за нашим Господом шаг за шагом. Перед нами теперь во­прос нашей души, и заметим, что ударение не то же самое, как оно было, когда речь шла о нашем ветхом человеке. Нам здесь не сказано о „распятии" самой души в таком значении, как если бы наши дарования и наши природные способности, наша личность и на­ша индивидуальность должны быть полностью устра­нены. Если бы это было так, то слова, призывающие нас стоять „в вере ко спасению души" (Евр. 10, 39), не были бы нам сказаны. Или же эти: "радуетесь радостью неизреченною и преславною, достигая наконец верою ва­шею спасения душ" (1 Пет. 1, 8-9). Или: "Терпением ва­шим спасайте души ваши" (Лук. 21, 19). Нет, не в таком смысле мы теряем наши души, потому что это было бы полной потерей нашего индивидуального существо­вания. Наша душа со всеми ее природными дарова­ниями оставлена нам, но Крест должен провести эти дарования через смерть, - Крест должен поставить на этих дарованиях печать смерти Христа - чтобы вернуть их нам потом воскресшими в той мере, как будет уго­дно Богу.

Это то, что имеет в виду апостол Павел, когда пи­шет Филиппийцам, изъявляя свое желание „познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его" (Фил. 3, 10). Эта печать смерти всегда оставлена на душе, чтобы привести ее в полное и постоянное подчинение Духу и чтобы она никогда не действовала самостоятельно, то есть независимо от Духа. Только Крест, действующий таким образом, мог из такого выдающегося человека, как апостол Па­вел, с таким умом и природными способностями, о которых он вскользь упоминает в Послании к Филиппийцам в 3-ей главе, сделать из него человека, который до такой степени боится собственных сил, что пишет ко­ринфянам: „Ибо я рассудил быть у вас не знающим ни­чего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого; и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете. И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человечес­кой мудрости, но в явлении духа и силы" (I Кор. 2, 2-4).

Душа - это местопребывание наших чувств, и мы знаем, какое влияние они оказывают на наши решения и на наши действия! Заметим, что в самих чувствах нет ничего плохого, однако это они порождают в нас есте­ственную склонность к другой личности, что может в результате повлиять неправильно на все наше пове­дение. Поэтому, в первом из четырех приведенных на­ми мест. Господь предостерегает нас: „Кто любит от­ца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня" (Мат. 10, 37-38). Мы видим, что путь Креста указан нам, как единственный правильный путь, чтобы следовать за Господом. И Господь тот­час добавляет: "Сберегший душу свою потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, сбережет ее" (Мат. 10, 39).

В этой тонкой деятельности наших чувств есть тай­ная опасность сойти с пути Божиего; и главная суть этой опасности - наша душа. Крест должен действо­вать и в этом, я должен „потерять" свою душу в том значении, какое придает этому слову Господь и ко­торое мы стараемся сейчас объяснить.

Многие из нас знают, что значит потерять свою ду­шу. Это означает, что мы не можем больше испол­нять ее желания; мы не можем больше ей уступать; мы не можем больше ей угождать; это и есть „потеря" души. Мы проходим через тяжелые переживания, что­бы отучить нашу душу от требований, предъявляемых ею. И надо сознаться, что очень часто не определен­ный грех препятствует до конца следовать за Госпо­дом. Очень часто мы бываем удержаны на этом пути какой-нибудь скрытой любовью или какой-нибудь вполне естественной привязанностью, которые могут заставить нас сойти с истинного пути. Да, чувства иг­рают большую роль в нашей жизни, и Крест должен войти в нашу душу, чтобы совершить свое творчество в ней.

Теперь мы перейдем к 8-ой главе от Марка. Я ду­маю, что это место имеет очень важное значение. Наш Господь по дороге в селение Кесарии Филипповой только что открыл Своим ученикам, что Он должен много пострадать от руки старейшин иудейских и быть убитым. Тогда Петр, движимый любовью к своему Учителю, прекословил Ему: „Господи, не делай этого! Пожалей Себя! Да не будет этого с Тобою!" - Из любви к своему Учителю он умоляет Его пощадить Себя. И Господь осуждает Петра так, как Он осудил бы сатану, потому что Петр не думал о том, что Божие, а о том, что человеческое. И всем присутствующим там Господь еще раз повторяет эти слова: „Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною; ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее" (Map. 8, 34-35).

Еще раз встает вопрос о душе, и здесь особенно вы­ступает ее желание сохранить себя. Мы видим тонкую политику души, которая говорит: „Если я смогу жить, то я буду делать все, что угодно, я готова на все; но надо чтобы я жила!" Как если бы она воскликнула в отчаянии: „Идти на Крест, быть распятой? Но это слишком много! Пожалей самого себя! Подумай о се­бе! Неужели ты пойдешь против самого себя, чтобы следовать за Господом?" Некоторые из нас хорошо зна­ют, что, следуя за Господом, нам часто нужно идти про­тив голоса души - кашей души или против голоса дру­гих душ - и предоставить Кресту привести к молча­нию этот инстинкт самосохранения.

Боюсь ли я Божией воли? Святая женщина, о кото­рой я уже упоминал и которая так повлияла на тече­ние моей жизни, часто задавала мне этот вопрос: Лю­бите ли вы волю Божию?" Я не знаю другого вопроса, который так глубоко проникал бы в сердце, как этот. Помню, однажды у нее были затруднения. Она знала, что хочет от нее Господь, и в глубине своего сердца она тоже этого хотела, но ей было трудно исполнить это. И я слышал, как она молилась: „Господи, я при­знаюсь, что мне это не нравится, но молю Тебя не усту­пай мне. Потерпи, Господи, - и я уступлю Тебе". Она не хотела, чтобы Господь, сжалившись над ней, умень­шил Свои требования к ней. Она ничего другого не желала, лишь только исполнить Его волю.

Иногда, чтобы исполнить Его волю, мы должны быть готовы оставить даже то, что мы считаем хоро­шим и ценным - да и может быть даже что-нибудь из Божиего дела. Забота Петра о своем Господе была продиктована природной, душевной любовью. Mы, мо­жет быть, думаем, что Петр, который так любил Гос­пода, мог позволить себе упрекнуть Его. Только очень сильная любовь могла побудить его сделать это! Да, но когда дух чист, освобожденный от всякой примеси чувств души, тогда мы не впадем в ошибку Петра. Тогда мы распознаем Божию волю, и только в ней мы найдем радость нашему сердцу. И мы не прольем ни одной слезинки из сочувствия к нашей плоти. Да, действие Креста проникает очень глубоко, и здесь мы еще раз видим, насколько его действие должно быть реальным в отношении нашей души.

Господь еще раз говорит о нашей душе в 17-ой гла­ве от Луки, и на этот раз Он говорит о ней в связи со Своим вторым пришествием. Он говорит о том дне, "когда Сын Человеческий явится", и Он проводит парал­лель между этим днем и днем, „в который Лот вышел из Содома" (стих 29 и 30). Немного ниже Он говорит о „восхищении" этими словами, трижды повторен­ными: „ Один возьмется, а другой оставите" (стих 34-36). Но между ссылкой на призыв Лота выйти из Содома и намеком на восхищение Господь произносит эти за­мечательные слова: "В этот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад: вспоминайте жену Лотову" (31-32). Вспоминайте жену Лотову? Почему? Потому что, „ кто станет сберегать душу свою, тот погу­бить ее; а кто погубит ее, тот оживит ее (ЗЗ)".

Если я не ошибаюсь, это единственное место в Но­вом Завете, где говорится о нашем ответе на призыв к восхищению. Может быть, мы думаем, что, когда Сын Человеческий придет, мы будем взяты, так ска­зать, автоматически, потому что мы прочли в Послании к Коринфянам, что мы „все изменимся вдруг, во мгно­вение ока, при последней трубе...". Но, как бы мы не согласовали эти два места, во всяком случае, сказанное нам в 17-ой главе от Луки должно заставить нас за­думаться, так как здесь сильно подчеркнуто, что один берется, а другой оставляется. Здесь речь идет о на­шей реакции в тот момент, когда будет призыв к вос­хищению, и поэтому Господь так настоятельно увеще­вает нас быть готовыми. "Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш прийдет" (Мат. 24, 42).

Несомненно, для этого есть причина. Ясно, что при­зыв к восхищению в последнюю минуту не создаст в нас чудесную перемену без всякой связи с нашим следованием за Господом. Нет, в этот момент откро­ется, что является истинным сокровищем нашего сердца. Если это Сам Господь, то мы не станем огля­дываться назад. Один взгляд, брошенный назад, решит все. Так легко привязаться к Божиим дарам больше, чем к самому дарующему, - и я добавлю, к делу Божию больше, чем к Самому Богу.

Позвольте мне привести пример. Я сейчас пишу кни­гу. Я уже написал восемь глав, и мне надо закончить последнюю, девятую, главу, из-за которой я взываю к Господу, прося Его помощи. И если бы в этот мо­мент раздался призыв - „Подымайся в высь!" - а моей реакцией будет - „А моя книга!" - то я могу получить такой ответ: „Хорошо, оставайся внизу и заканчивай книгу!" Это ценное дело, которое мы делаем здесь на земле, „в Его доме", может оказаться достаточным, чтобы задержать нас, как гвоздем прибитых к земле.

Это все тот же вопрос, жить ли нашей душой или жить по духу. В этом отрывке из Благовествования от Луки жизнь души описана как занятая земными делами; и заметим, что эти дела не преступные. Гос­подь перечисляет все эти действия, вполне законные: женились, садили, ели, продавали, - и в которых, по существу, нет ничего плохого. Но самый факт быть поглощенными до такой степени, что наши сердца привязаны ко всему этому, будет достаточным, чтобы удержать нас здесь на земле. Единственный способ из­бежать эту опасность - это потерять свою душу. Это замечательно иллюстрировано поступком Петра, когда на берегу озера он узнал воскресшего Господа. Хотя он вместе с другими учениками вернулся к своим преж­ним занятиям, он не подумал в этот момент ни о лодке, ни даже о чудесно наполненных рыбой сетях. Когда Петр услышал сказанное Иоанном: „Это Господь", тогда - читаем мы - он "бросился в море" (Иоан. 21, 7).

Это - истинное отрешение. Для нас весь вопрос в этом: где мое сердце? Крест должен произвести в нас подлинное отрешение от всего и от всех, кроме Само­го Господа.

Но, обсудив все это, мы обсудили лишь только внешние стороны деятельности души. Душа, попуска­ющая своим чувствам управлять ею; душа, усиливаю­щая в самой себе и желающая вмешиваться во все; душа, поглощенная земными интересами, короче го­воря - все это только поверхностное, еще не затра­гивающее сердцевины вопроса. Есть еще нечто более глубокое, которое мы попытаемся сейчас обсудить.

Крест... и много плода!

Прочтем еще раз это место: "Истинно, истинно го­ворю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее: а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную" (Иоан. 12:24-25).

Мы видим здесь внутреннее творчество Креста, о ко­тором мы уже говорили - о потере своей души - свя­занным и сравниваемым с аспектом смерти Самого Господа Иисуса, изображенного пшеничным зерном, то есть с Его смертью ввиду приумножения. Цель, которая имеется здесь в виду, это плод, много плода. Господь Иисус - пшеничное зерно, в Котором есть жизнь, но „Он пребывает один". Он имеет власть дать Свою жизнь другим, но для этого Он должен вкусить смерть.

Мы знаем путь, пройденный Господом Иисусом. Он вкусил смерть, и Его жизнь возникла во мно­гих других жизнях. Сын умер, и Он воскрес как Первенец среди „многих сынов". Он отдал Свою жизнь для того, чтобы мы могли ее принять. В этом аспекте Его смерти призываемся умереть и мы. Этим Господь ясно указывает нам ценность нашего подобия Его смерти, что означает потерю нашей природной жизни и потерю нашей души, чтобы быть теми, которые дают жизнь, которые разделяют с другими но­вую Божию жизнь, находящуюся в нас. Это путь ис­тинного служения, путь подлинного плода Богу. Как говорит апостол Павел: "Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтоб и жизнь Иису­сова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас" (2 Кор. 4, 11-12).

Итак мы приходим к сердцевине нашего вопроса. Если мы приняли Христа, то в нас есть новая жизнь. Мы все имеем это драгоценное благо, это сокровище в со­суде. Слава и благодарение нашему Господу за Его истинную жизнь в нас! Но почему же Его жизнь так слабо выражена в нас? Почему же на практике Он ос­тается один? Почему же Его жизнь не переливается так, чтобы передаваться другим? Почему же она так слабо выражена даже в нашей жизни? Причина, от­чего так мало признаков этой жизни, тогда как она дей­ствительно в нас, это оттого, что наша душа обвола­кивает и ограничивает эту жизнь (как верхняя оболоч­ка обволакивает пшеничное зерно), так что новая жизнь не может проявиться. Мы живем нашей душой. Мы работаем и служим нашими собственными при­родными силами. Мы не живем Божией жизнью. Это наша душа препятствует проявлению Божией жизни. Потеряем ее ~ это путь полноты.

Темная ночь - утро воскресения

Итак, мы возвращаемся к жезлу миндального де­рева, положенного в святилище на всю ночь - темную ночь, когда ничего нельзя было видеть, - и утром жезл Аарона расцвел. Это прообраз смерти и воскресения, жизни отданной и жизни вновь найденной, и тогда слу­жение одобрено. Но, как осуществить это на практи­ке? Как я буду знать, что Бог одобрил мое служение?

Прежде всего нам нужно выяснить один очень важ­ный пункт. А именно, нам надо знать, что наша ду­ша со всем своим запасом энергии и со всеми природ­ными способностями будет сопутствовать нам до са­мой смерти. И до самой смерти, изо дня в день, посто­янно будет необходимо глубокое действие Креста, чтобы устранять этот природный источник. Это не­пременный закон служения, утвержденный этими сло­вами: „ Отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною" (Map. 8, 34). И мы никак не можем обойти его, ибо, кто хочет избежать его, "тот не достоин Меня" (Мат, 10, 38), и „mom не может быть Моим уче­ником" (Лук. 14, 27). В нашей жизни смерть и воскре­сение должны быть постоянно действующим прин­ципом, чтобы нам „потерять" нашу душу и чтобы Дух имел полную свободу.

Возможно, что нам придется пройти через какие-нибудь переживания, вследствие чего наша жизнь полностью изменится, а также и наше служение Богу. Это узкая дверь, через которую мы вступаем на со­вершенно новый путь. Яков пережил такой кризис в Пенуэле. Яков сваей природной силой старался служить Богу и исполнить Его намерение. Он хорошо знал сказанное Богом, что ^больший будет служить мень­шему" (Быт. 25, 23), и он силился выполнить это Божие намерение своим природным умом и своими при­родными силами. И Бог вынужден был парализовать эту природную силу в нем, и Он это сделал, коснув­шись сустава бедра его. И хромал потом Яков на бедро свое, но он стал другим Яковом, что повлекло за собою перемену его имени. У Якова остались ноги» и он мог ходить, но сила их была задета, и он стра­дал от болезни, от которой он никогда не выздоро­вел полностью.

Бог должен привести нас к тому, - я не могу вам сказать, как Он это сделает, но Он это сделает - что природная сила будет задета и основательно ослаблена, так что мы не посмеем больше доверять себе. Господь должен был действовать очень строго в отношении многих из нас. Он повел нас путем трудным и болез­ненным, чтобы привести нас к этому. В нашей жизни наступает такой момент, когда мы боимся делать что-нибудь для Господа. Но это как раз то состояние, ког­да Бог, наконец, сможет начать пользоваться нами, как Своим орудием.

Я могу вам сказать, что через год после моего об­ращения у меня появилась страсть проповедывать. Я не мог молчать. Как бы какая-то внутренняя сила зас­тавляла меня говорить, и я должен был ей подчиняться. Проповедывать стало моей жизнью. Господь, по Его великой милости, может позволить нам продолжать такое служение довольно долго и даже благословлять его до известной степени, покамест не наступит день, когда эта движущая нами природная сила будет затро­нута. И в дальнейшем мы не станем это делать, по­тому что нам это нравится, а потому что Господь это­го хочет. До этого переживания мы могли проповеды­вать из-за удовлетворения, которое мы получали от та­кого служения Богу. Однако, Господь не мог получить от нас того, что Он желал, потому что такое служение не может удовлетворить Господа. Мы жили нашей при­родной, капризной жизнью, рабы нашего темперамента. Если наша впечатлительность нас побуждает, то мы отдаем все наши силы на Божие дело, но если наши чувства будут толкать нас в противоположную сторо­ну, то мы отказываемся действовать, даже в том слу­чае, когда наши обязанности требуют этого. Мы не по­корны в руках Господних. И Он должен ослабить в нас эту силу наших чувств, наших симпатий и антипатий, чтобы мы делали то, что желает Господь, а не то, что нравится нам. И тогда мы будем делать то, что угодно Господу независимо от того нравится ли нам это или не нравится. Мы не станем делать то или иное Божие дело только потому, что мы получаем от этого какое-то личное удовлетворение. Нет, мы будем его де­лать, потому что такова Божия воля, и не ожидая при этом никаких радостных ощущений. Истинная радость, которую мы познаем, исполняя Его волю, гораздо глу­бже наших переменчивых чувств.

Бог хочет научить нас, чтобы мы, как только Он вы­разит Свою волю, исполняли ее немедленно. Это - дух служителя. „Я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне: Я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце" (Пс. 39, 8-9). Но та­кой дух не появится ни в ком „естественно". Такой дух может появиться только тогда, когда наша душа, очаг нашей энергии, нашей силы воли, наших природных чувств, узнает прикосновение Креста. Такой дух служи­теля ищет Бог, и Он хочет, чтобы такой дух был в каж­дом из нас. Путь, ведущий нас к этому, может быть для одних скорбным и длительным, для других же внезап­ным и острым кризисом. У Бога - Свои пути для каждого, и мы должны чтить Его волю.

Каждый истинный Божий служитель, в какой-то момент своей жизни, должен пройти через такой перелом, после чего он никогда уже не сможет оправиться совсем, так как никогда больше он не будет таким, ка­ким он был до этого. В нас должен водвориться под­линный страх самих себя. Мы будем бояться чего-либо, исходящего от нас самих, или делать что-либо своей собственной силой, потому что, как Яков, мы будем знать, какому строгому наказанию будем под­вержены, если будем действовать от себя. Мы будем знать, какое мучение испытаем мы в наших сердцах пред Господом, если будем действовать по побужде­нию нашей души. Мы все в той или иной степени знаем наказывающую нас руку Бога любви, Который „поступает с нами, как с сынами" (Евр. 12, 7). Сам Дух свиде­тельствует духу нашему, что мы дети Божии и Его наследники, и о той славе, которая откроется в нас, „если только с Ним страдаем" (Рим. 8, 16-17), и терпим наказание, покоряясь „Отцу духов", и взываем: „Авва, Отче!"

Но когда все это действительно будет пережито нами, то мы будем на новом основании, которое мы назовем: „основание воскресения". Может быть для того, чтобы на опыте познать принцип смерти, нам придется пережить настоящий перелом в нашей жиз­ни, но зато потом мы увидим, что через воскресение Бог освободил нас. То, что было утеряно, будет воз­вращено нам, но впредь уже на новом основании. Те­перь закон жизни действует в нас, - это новая способ­ность, новая сила, одушевляющая нас и дающая ис­тинную жизнь. Да, утерянное нами будет возвращено нам, - но отныне в повиновении Духу и под Его кон­тролем.

Я хотел бы, чтобы мы это ясно поняли. Если мы хо­тим быть духовными мужчинами и женщинами, то для этого нам не нужно отсекать ноги и руки, наше тело ос­тавлено нам. И таким же образом и наша душа со всеми ее способностями оставлена нам, но теперь она больше не является источником нашей жизни. Мы больше не живем нашей душой, мы больше не черпаем в ней нашу энергию, чтобы жить ею, мы теперь только поль­зуемся ею. Если тело становится нашей жизнью, то мы живем, как животные. Если душа становится нашей жизнью, то мы живем, как беглецы, как непокорные Богу, - может быть талантливые, культурные, образо­ванные, но чуждые Божией жизни. Но когда мы живем в Духе и по Духу, то хотя мы и пользуемся способ­ностями нашей души, как и нашими физическими си­лами, но теперь они употреблены на служение Духу; и когда мы приходим к этому, тогда Бог действитель­но может употребить нас на служение.

Большим затруднением для многих является эта темная ночь. Один раз в моей жизни Господь по вели­кой милости Своей отстранил меня на долгие месяцы, оставив меня в абсолютной темноте. Это было поч­ти, как если бы Он оставил меня совсем, - как если бы больше ничего не было, как если бы все было кончено. И потом постепенно Он мне вернул то, что казалось навсегда утерянным. Всегда появляется соблазн помочь Богу и самим все поправить; но будем помнить, что нам надо провести целую ночь в святилище, целую ночь в темноте. Мы не можем ускорить конец. Бог знает, что он делает.

Нам хочется пережить смерть и воскресение в тече­ние одного часа. Нас пугает мысль, что Бог может от­странить нас на долгое время; мы не переносим ожи­дания. Я не сумею сказать, сколько времени Господь найдет нужным продержать нас в таком состоянии, но я думаю, что в принципе для каждого из нас есть опре­деленный срок. Нам кажется, что все идет не так, как надо. Все, что было дорого нам, выскальзывает из на­ших рук. Нам кажется, что мы находимся за глухой стеной без выхода. Нам кажется, что служение других благословляется, тогда как мы сами покинуты и забы­ты. Но будем ждать терпеливо! Все покрыто тьмой, но это только на одну ночь. Действительно нужно, что­бы прошла целая ночь, но она пройдет. И мы увидим, что все нам возвращено в славном воскресении. И раз­ница между тем, что было раньше и сейчас, неизме­рима!

Однажды я сидел за чайным столом с одним мо­лодым братом, которому Господь тоже говорил о на­шей природной энергии. И этот брат сказал мне: „Ка­кое благословенное переживание знать, что Господь нашел нас и коснулся нас таким существенным обра­зом и что мы приняли это ослабляющее нас прикосно­вение". На столе стояла тарелка с печеньем, я взял одно из них и разломил на два, как бы желая его есть. За­тем, тщательно составив вместе обе половины, я ска­зал ему: „Это печенье кажется восстановленным, од­нако оно уже никогда не будет таким, каким оно было прежде. Не так ли? Так же и когда наши силы один раз сломлены, то мы предоставляем себя Богу, при Его малейшем прикосновении.

Это всегда так. Господь знает, что Он делает со Сво­ими. Своим Крестом Господь выполнил все нужное, чтобы слава Сына проявилась в сынах. Я думаю, что Его ученики, последовавшие по этому пути, могут повторить слова апостола Павла, который мог сказать, что он служит Богу: "духом моим в благовествовании Сына Его" (Рим. 1, 9). Как и апостол Павел, они также поняли, в чем состоит истинное служение: „Мы, слу­жащие Богу духом, и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся" (Фил. 3, 3).

Мало чья жизнь была так активна, как у апостола Павла. В своем Послании к Римлянам он напоминает, что он проповедывал Евангелие от Иерусалима и до Иллирика (Рим. 15, 19) и что он готов идти и в Рим (1, 10), а оттуда, если возможно - в Испанию (15, 24 и 28). Однак