По слухам, в то время в Йокогаме работал телохранитель высочайшего класса.
Дай ему меч — и он зарубит сотню отпетых злодеев, дай копье — и он один выстоит против целой армии. Мастер всевозможных боевых искусств, включая джиу-джитсу и фехтование, и большой эрудит, предпочитающий проводить выходные за чтением и игрой в го, он был знаменит своим непоколебимым спокойствием и профессионализмом, гарантировавшим сохранность жизни клиента при любых обстоятельствах.
Если у него и был недостаток, то это нежелание ни с кем сотрудничать; он всегда работал один и никого не посвящал в подробности своей личной жизни.
Другими словами, он был одиночкой.
Независимый и отчужденный, о нем говорили, что «он в жизни ни с кем не сойдется и скорее небо упадет на землю, чем он примкнет к какой-то группе или позволит собой командовать».
Никому неподконтрольный сребровласый волк.
А звали его — Юкити Фукудзава.
Эта короткая история повествует о нелегкой жизни одного мужчины, о взрослении…
И о воспитании.
* * *
Фукудзава пребывал в ужасном расположении духа.
Он широким шагом шел по проспекту, и люди, которые в этот выходной день толпами текли по улицам, перед ним расступались. На перекрестках велосипедисты, даже если горел «зеленый», останавливались, пропуская его. Таким сердитым казался Фукудзава.
Хотя на самом деле он не сердился. Скорее переживал острый приступ ненависти к себе.
Его заказчика убили.
Для него известие об этом стало как гром среди ясного неба.
Все заказы Фукудзавы можно было разделить на две группы. Первая состояла из работы по контракту инструктором по безопасности и, при возникновении необходимости, непосредственно телохранителем (этим он занимался чаще всего). Вторая — из единичных случаев краткосрочной охраны людей или каких-то предметов (которые случались крайне редко). Убитая утром заказчица — директор одного предприятия — принадлежала как раз к первой категории официальных нанимателей. Фукудзава только несколько дней назад договорился стать ее телохранителем.
Они не обсуждали ничего, кроме работы. Фукудзава всегда избегал разговоров о личном, поэтому о заказчиках знал лишь тот минимум, что был необходим ему для исполнения обязанностей. Ничего сверх того его не интересовало. Единственное, в памяти осталось приглашение директора пойти к ней начальником службы безопасности, на которое Фукудзава, ненавидящий подчиняться другим и самому отдавать распоряжения, ответил немедленным отказом.
Возможно, если бы он находился при ней в качестве постоянного сотрудника, это бы что-то изменило.
Как ему было известно, директора рано утром вытолкнули из окна ее кабинета. Все необходимые улики для предъявления обвинения уже собрали, а наемного убийцу поймали.
Фукудзава направлялся к зданию, где все и случилось. Это было старое, но крепкое строение из красного кирпича, стоящее на вершине холма относительно недалеко от порта.
Почти у самого входа его взгляд наткнулся на полицейские ленты, перегораживающие часть пешеходной дорожки прямо под окнами кабинета директора.
Было ветрено, и желтые полоски громко трепыхались. Фукудзава отвел глаза.
Тело директора уже забрали криминалисты, но на асфальте еще оставалось ничем не прикрытое кровавое пятно. Фукудзава, подавив эмоции, прошел мимо, шагнул в двери под вывеской «Коммерческое предприятие ОАО “СК”» и поднялся на лифте к кабинету директора.
Где ее секретарь был в самом разгаре битвы с горой документов.
На место убийства это было совсем не похоже.
Весь пол не очень просторного помещения, где впритык могли поместиться человек тридцать, был аккуратно застелен листами бумаги. Та же самая картина наблюдалась на столе и полках, другими словами, все горизонтальные поверхности были без единого зазора прикрыты документами крайней важности.
А раскладывал их не кто иной, как секретарь — бледный мужчина в черном пальто и темно-красном галстуке.
Выложив очередной ряд документов, он некоторое время их внимательно изучал, после чего возвращал несколько в шкаф и брался за следующую стопку.
— Что вы делаете? — не выдержал Фукудзава.
— Привожу в порядок документацию, — отозвался секретарь. — Больше никто не сможет разобраться во всех этих бумагах.
Для объяснения его слова прозвучали как-то чересчур отстраненно. Что именно в них показалось ему странным, Фукудзава не понял, с другой стороны, он мало что смыслил в офисных делах. И не ему было судить, черств этот секретарь или обязателен, раз копается в документах сразу же после убийства своей начальницы. Как бы то ни было, эта мысль заставила Фукудзаву вспомнить о цели своего визита.
— Мои соболезнования, — поклонился он. — Это ужасная утрата… Я слышал, ее вытолкнули из окна прямо отсюда?
Из широкого окна кабинета директора был виден город. Сейчас оно было плотно закрыто.
— Заказное убийство, — и без того угрюмое лицо секретаря еще сильнее помрачнело. — Страшный удар по всей компании. Я сам в шоке, директор для меня была учителем, она пригласила меня к себе с моей прошлой работы, буквально вырастила из меня профессионала. Единственное утешение во всем этом кошмаре, что мерзавец получит по заслугам.
Взгляд секретаря переместился на дверь в боковую комнату.
— Убийцу уже схватили. После расправы над директором он попытался сбежать, но на первом этаже его скрутили охранники. Сейчас он сидит там, в наручниках. Как сказали криминалисты, с одежды директора сняли отпечатки десяти пальцев, и все они совпали с теми, что хранятся в его досье в полицейской базе.
— Что? — изумился Фукудзава. — Убийца до сих пор там?
— Видимо, смирился со своей участью и ведет себя тихо, как мышь. Можно подумать, что спит.
У Фукудзавы были все основания для удивления. В Йокогаме, в отличие от других городов, наемные убийцы представляют особую опасность. Именно сюда, в «Дьявольскую Йокогаму», с окончанием последней мировой войны страны-союзники направили вооруженные контингенты, которые под предлогом «наведения порядка», действуя крайне варварски и не считаясь с законом, захватили город и поделили его на независимые сектора. Из-за этого сейчас в Йокогаме существует множество — не сравнить с военным временем — районов, живущих по своим законам. И если городская полиция еще как-то реагирует на отдельные происшествия, то военная полиция, береговая охрана и прочие армейские структуры бессильны. Сегодня Йокогама — это настоящий рай для нарушителей закона и гигантский котел, в котором варятся вооруженные бандформирования, иностранные теневые капиталы, преступники и наемные убийцы.
Не говоря уже об обладателях сверхъестественных способностей.
Если в Йокогаме происходит заказное убийство директора крупного предприятия, любой — не только постоянно имеющий с ними дело Фукудзава — в первую очередь подумает, что исполнителем мог быть человек со сверхспособностью.
В этом мире существуют люди, обладающие силами, попирающими законы природы. Их очень мало, поэтому столкнуться с ними в повседневной жизни практически нереально, отчего большинство горожан считают их выдумкой. Но Фукудзаве как телохранителю не раз приходилось с ними встречаться и иметь дело с преступлениями, совершенными с помощью сверхспособностей.
При этом сам Фукудзава был мастером боевых искусств, но сверхспособностью не обладал.
Невозможно было предугадать заранее, чем бы закончилась его схватка с опытным наемным убийцей и смог бы он выйти из нее невредимым.
Предположение, что киллер мог обладать сверхъестественной способностью, взволновало Фукудзаву. В этом случае не было никаких гарантий, что наручники действительно его удержат. Это все равно, что оставить в соседней комнате высокочувствительную взрывчатку.
— Я бы хотел увидеть убийцу.
— Пожалуйста.
Фукудзава уже хотел направиться к двери, но остановился.
— Да, но…
Ступить было некуда. И это не было фигуральным выражением — девяносто пять процентов поверхности пола от входа и до самой двери в боковую комнату занимали ровные ряды документов. Добраться туда, не наступив ни на один лист, было решительно невозможно. Разве что верхом на спасательном роботе на восьми ногах, каких запускают в завалы.
— Вы не против, если я их подвину? — спросил Фукудзава, указав на документы.
— Не трогайте! — закричал секретарь, впервые за время их разговора повысив голос. — Ни в коем случае! Это все важнейшие документы, от которых зависит будущее компании! Боюсь представить, какие неприятности обрушатся на нас, если повредить хотя бы один из них, да что там, просто слегка поцарапать печать! Так что я вас прошу, идите, куда вам хочется, но так, чтобы ничего не касаться! Уж вам-то это наверняка по силам!
Фукудзава едва удержался от саркастического: «Да ну?».
Ничего себе, заявление. Он все-таки был мастером боевых искусств, а не акробатом. Как ни смотри, а зазоры между листами были слишком узкими, чтобы туда поместились стопы взрослого мужчины.
— Можно спросить… Зачем вы вообще раскладываете документы?
— Логичный вопрос. Вот вам мой ответ. Я думаю, что истинной целью наемника была кража либо порча каких-то из этих важных бумаг. Полагаю, его наняли наши конкуренты, чтобы нас уничтожить, а директор случайно наткнулась на него, когда он проник сюда, поэтому он от нее избавился… И теперь я на всякий случай проверяю всю документацию.
Действительно, для совершения убийства кабинет директора был не очень подходящим местом. В здании полно охраны, проникнуть сюда незамеченным постороннему не так-то просто. Но если его целью были хранящиеся здесь документы, тогда совсем другое дело. Предположение секретаря, сейчас без передышки просматривающего бумаги, было вполне разумным.
— А можно на время убрать назад в шкафы ту часть, что мешает пройти?
— Нельзя, — помотал головой секретарь. — Все документы разложены в строгом порядке, призванном сбить с толку потенциальных воров. Даты, исполнители, степень важности… Все закаталогизировано согласно специальному протоколу, которому я научился на своей прошлой работе перед тем, как перейти сюда. Никто другой во всей компании его не знает. Возвращать документы в папки необходимо по особому порядку. Достаточно нарушить его хотя бы раз, и мы можем никогда не узнать, из-за чего погибла директор.
Фукудзава мало что понял из объяснения секретаря, но проникся серьезностью выражения его лица. Мысль, что из-за необдуманных перемещений бумаг мог начаться страшный переполох, его не обрадовала. В конце концов, в офисных делах он был полным профаном. Ему даже сложно было представить, каково это, быть директором предприятия, подписывать кипы документов, управлять сотрудниками, заключать договоры. Поэтому в данном случае он предпочел довериться специалисту.
Если на то пошло, Фукудзава в принципе не собирался спорить с секретарем. Ведь в случившемся была часть его вины. Если бы он, как положено телохранителю, вовремя выявил угрозу и защитил от нее директора, сегодняшней трагедии бы не случилось. И этому секретарю не пришлось бы проверять уйму документов. Он всего лишь выполнял свою работу. А значит, Фукудзаве не оставалось ничего иного, кроме как молча выполнить свою.
Он рассчитал на глаз расстояние до двери — примерно пять шагов. С его физической подготовкой ему вполне хватило бы пары прыжков, но это бы означало, что на середине пути ему пришлось бы наступить на важные для компании документы. Причем он наверняка на них поскользнется и, вполне вероятно, порвет. Для него как телохранителя это стало бы несмываемым позором.
Фукудзава отступил к входной двери в кабинет и мысленно собрался. Затем разбежался и прыгнул.
На один из шкафов, стоящих вдоль стен. Оттолкнувшись ногой от едва заметного резного узора, декорирующего его поверхность, он сменил направление движения назад к центру кабинета и приземлился на руки на стул для посетителей, стоящий на небольшом расстоянии от входа в боковую комнату. И застыл. Ни разу не покачнувшись. Любой мастер древних боевых искусств обязан уметь контролировать положение центра тяжести тела, даже стоя на руках.
Затем он опустил ногу на самый кончик письменного стола, так, чтобы не задеть лежащие на нем бумаги, повернулся вбок и, удерживая равновесие на одной руке и кончиках пальцев ноги, вытянулся всем телом в сторону заветной двери.
Привычным движением из джиу-джитсу, будто хватая противника сбоку за воротник, он сжал кончиками пальцев дверную ручку и повернул кисть в запястье.
Дверь приоткрылась. Не отпуская ручку, Фукудзава оттолкнулся от стула, проскользнул в узкую щель и приземлился на ноги уже в другой комнате. Его повело назад, но он схватился за косяк и удержал равновесие.
Так Фукудзава, не потревожив ни единого документа, добрался до места назначения.
— О-о-о! — раздался позади восхищенный возглас секретаря.
«Какое уж тут “o-o-o”», — самокритично подумал Фукудзава. Он ведь все-таки слегка прогнулся в спине, когда запрыгнул на стул. Если бы он там сорвался, от его репутации не осталось бы камня на камне. Пусть Фукудзаве обычно было плевать на мнения окружающих, но собственное несовершенное исполнение ранило гордость.
Но главное, он в комнате. Оставив дверь открытой, Фукудзава повернулся к сидящему на стуле наемному убийце.
Он оказался неожиданно мелким. Узкие плечи. Руки заведены за спину и привязаны к спинке стула, ноги — к передним ножкам. Лица не видно — голову закрывает плотный черный мешок.
От человека в таком положении действительно не стоило ожидать сопротивления или побега. Он даже собственный нос почесать не в состоянии. Руки и ноги его были связаны толстыми шнурами с металлической нитью, разорвать которые, даже обладая нечеловеческой силой, практически невозможно. А с комплекцией этого убийцы — тем более.
Из одежды на нем была обычная темно-синяя рубашка, рабочие штаны и кожаные туфли. Оружие спрятать решительно негде. Всем своим видом он напоминал простого «форточника», который проникает в здание, хватает все, что плохо лежит, и убегает.
Любой обычный охранник наверняка бы так и подумал.
Но у Фукудзавы сложилось иное мнение.
Эта комната была кабинетом для совещаний. Здесь стояли безликие шкафы под документы, стол для переговоров, никаких картин или других украшений. Фукудзава подошел к убийце, специально громко топая.
Когда он только запрыгнул в комнату, наемник едва заметно повернул голову на звук. То есть он не спал.
Фукудзава зашел ему за спину и, немного выждав, с размаха хлопнул ладонью по стене. Звук вышел резким и громким.
Однако убийца на него никак не отреагировал. Не обернулся, не сменил позы, даже не вздрогнул. Хотя из-за мешка видеть Фукудзаву не мог.
«Профессионал», — интуитивно понял телохранитель.
По специфике своей работы ему было известно о наемных убийцах намного больше, чем простым обывателям. В отличие от Фукудзавы, скованного положением «дающего отпор», киллеры были свободны в выборе времени и способа нападения. Поэтому он не упускал ни единого слуха, собирая информацию об известных и особо опасных наемниках, чтобы в случае необходимости суметь им противостоять.
Фукудзава какое-то время понаблюдал за убийцей. По одному внешнему виду предположить, кто перед ним и чего от него стоит ожидать, было невозможно. Как и определить, обладал ли он сверхспособностью или нет.
Телохранитель перевел взгляд на маленький столик в углу кабинета, где следователи оставили личные вещи наемника.
Два пистолета и кобуры, и то и то изрядно потрепано временем, но видно, что за ними тщательно следят. Рядом лежали несколько монет и проволока вместо отмычки. На этом все.
Фукудзава вновь посмотрел на мелкого убийцу. Тот так и не пошевелился. Обычно люди, даже сидя спокойно, все равно производят какие-то движения, но этот мужчина словно окаменел. Несмотря на мешок на голове и связанные руки и ноги, он сохранял удивительное спокойствие.
Телохранитель взял со стола авторучку, снял колпачок и провел кончиком по бумаге для заметок, проверяя, не закончились ли в ней чернила.
Затем он, отведя назад локоть, прижал левый кулак с зажатым внутри колпачком к левому боку. Правую руку он согнул в локте и выставил перед собой, так что ручка оказалась тоже прижата к его левому боку.
Подвинув левую ногу немного вперед и вбок, Фукудзава слегка наклонился вперед. И замер. Он видел, как напряглись плечи до этого момента никак не проявлявшего себя убийцы. Телохранитель глубоко вдохнул, затем сделал шаг вперед правой ногой и резко выпрямил перед собой правую руку с зажатой в ней ручкой.
Будто нанес удар вынутым из ножен мечом.
Убийца бросился вперед вместе со стулом. Словно пытался уйти от «атаки». По кабинету разнесся грохот от его падения на пол.
Фукудзава, проследив за ним взглядом, плавно, будто выписывал носком дугу, отвел правую ногу назад и сделал такое движение, словно возвращает невидимый меч — авторучку — в ножны — в колпачок.
— Успокойся. Это всего лишь ручка.
Задвинув колпачок, он вернул ее на стол.
Убийца извивался на полу.
Не осталось сомнений, что он на самом деле ничего не видит, иначе он бы не среагировал на выпад ручкой.
Но при этом, когда Фукудзава хлопнул ладонью по стене, он даже не вздрогнул. Чем отличались эти два момента?
Разница состояла в том, что в этот раз телохранитель бил с намерением убить, и наемник это понял. Пусть его оружием была всего лишь авторучка, Фукудзава во время проведения приема заставил себя поверить, что собирается зарубить врага. Убийца почувствовал это кожей и бросился всем телом вперед, уходя от удара.
А значит он далеко не новичок в своей профессии. Без богатого опыта выпутывания из самых разных опасных ситуаций подобные рефлексы не развить. Наверняка он один из элитных наемников, которых даже на территории Йокогамы, в этом поствоенном гадюшнике, где правят сверхъестественные способности и преступные сговоры, могут позволить себе нанять очень немногие. Высокопрофессиональный киллер, который никогда не подведет и во что бы то ни стало выполнит заказ. Только сумму запросит такую, что глаза на лоб полезут.
Но в этом случае возникал вопрос.
Разве возможно, чтобы наемник его уровня голыми руками вытолкнул директора из окна, а затем оказался схвачен обычными охранниками во время побега?
— У вас там все в порядке? — донесся из соседнего кабинета голос секретаря.
— Да, все хорошо, — ответил Фукудзава. — Так… я правильно понимаю, вы позвали меня из-за него?
— Чтобы вы его увели, — подтвердил секретарь. — Как вы сами можете видеть, он не желает говорить, что бы у него ни спросили. Его нужно доставить в полицию, но они сказали, у них не хватает людей… А вы как сами считаете, хватит двоих офицеров, чтобы с ним справиться?
— Точно нет, — отрезал Фукудзава.
Секретарь поступил мудро. Сейчас, связанный, убийца не представляет опасности, но для его перемещения путы придется ослабить, а в этом случае он в одно мгновение расправится с обычными полицейскими. Куда эффективнее поручить это дело Фукудзаве.
Тот в свою очередь был не прочь хотя бы частично снять с души груз вины за убийство директора. Разумеется, мстить он не собирался, но надеялся в определенном смысле исполнить свой долг, передав преступника в руки правосудия.
— Этот человек наверняка ждет подходящего момента, чтобы сбежать. Лучше будет увести его отсюда, прежде чем он что-нибудь придумает и начнет действовать, — сказал Фукудзава. — Вы не против, если я выведу его отсюда?
— Разумеется, нет, — улыбнулся секретарь. — Только не наступайте на документы, пожалуйста.
Фукудзава молча посмотрел на него.
Тот, тоже молча, посмотрел на Фукудзаву.
Нереально.
Телохранитель, сохраняя на лице нейтральное выражение, мысленно прикидывал аргументы, которые смогут убедить секретаря подготовить для них путь к выходу из кабинета, и в этот самый момент…
— Извините! — услышал он жизнерадостный и громкий, как кукареканье петуха, голос.
Обернувшись, Фукудзава увидел на пороге кабинета мальчика.
На вид лет четырнадцать-пятнадцать. Одет в очень простой для города теплый плащ, на голове — школьная фуражка. Короткие волосы острижены неровными прядями, будто он сам их кромсал, не потрудившись посмотреть в зеркало. В руке держит старую, антикварного вида папку для бумаг. Большие узкие глаза в окружении длинных ресниц. Короче говоря, внешность у этого мальчика была запоминающейся.
— Ну и ветрище сегодня! Вот бондарь из второго района наживется[3]! Но это его дело, лучше скажите, нельзя этой компании переехать куда-нибудь в другое место? Здесь море рядом, воняет солью, пока на холм поднимаешься — ноги отвалятся, если вообще вспомнишь, как сюда добраться, о чем вообще ваша директор думает! Поэтому я и говорю, что в Йокогаме жить невозможно! Хотя по пути сюда мне попалась одна отвратительная чайка. Настолько отвратительная, что я не удержался и скормил ей один онигири из своего бэнто, — протараторил он, ни разу не переведя дыхание.
С улыбкой на лице.
Стоя на пороге кабинета директора.
— А?.. — ошеломленно выдохнул секретарь. Видимо, ничего больше в голову не пришло.
— Не «а», а чайка, чай-ка! Не знаете, что такое чайка? Это такой монстр с крыльями. Наверняка все чайки в прошлой жизни совершили нечто ужасное, у них ведь такой взгляд — ну откровенно безумный! Но кстати говоря, раз уж зашла об этом речь, мне как раз того отданного онигири и не хватило, чтобы наесться, у вас не найдется ничего перекусить?
— Что? Я хочу сказать… Что? — тупо повторил секретарь. Явно еще не отошел от оторопи.
Мальчик, трещавший с беззаботной улыбкой на лице, вдруг обвел взглядом кабинет и закрыл рот. Затем еще раз посмотрел по сторонам и сильно сощурил свои и без того узкие глаза.
— Хм… — промычал он. — Как нехорошо…
На этом моменте Фукудзава наконец пришел в себя. Кто этот мальчик? Что-то подсказывало ему, что добром его появление не кончится.
— Ну да это не мое дело. В общем, где обещанная бумага? А-а, дайте угадаю, одна из этих? Предлагаете мне ее поискать? Вот же не было печали… А хотя, раз так, господин секретарь, найдите ее для меня, ладно, вы же все равно балду пинаете? Мне-то без разницы, чьи отпечатки или волосы остались в этой комнате.
У Фукудзавы голова закружилась от его загадочных заявлений: «Балду пинает? Отпечатки?»
Но не успел телохранитель ни до чего додуматься, как мальчик вдруг решительно направился к центру кабинета. Прямо к бумажному «ковру». И все так же без толики сомнения занес ногу над одним из листов в первом ряду, так что его каблук должен был угодить ровно на ту его часть, где темнели кругляшки нескольких печатей — то был явно очень важный для компании документ.
— Не-е-ет! Стой, стоять, замри немедленно! Ты хоть представляешь, сколько у нас ушло лет на заключение этого контракта?! — в последнюю секунду, схватив его за плечо, остановил мальчика секретарь.
Тот недоуменно на него посмотрел, после чего, немного подумав, ответил:
— Понятия не имею.
И вновь занес ногу.
— Сто-о-ой!!! Остановись! — взвыл секретарь, хватая с пола документ.
В следующий миг на это самое место со стуком опустился каблук.
— Ну вот, ничего же сложного, — улыбнулся мальчик.
— Ты… Ты вообще кто такой?! Место преступления или нет, но здесь кабинет директора, сюда нельзя посторонним!
— Я в курсе, — невозмутимо кивнул мальчик. — Но я не посторонний. Я пришел на собеседование. А то непонятно.
«Собеседование?» — повторил про себя Фукудзава.
— А… А-а, так ты один из претендентов, кого пригласили на собеседование? Припоминаю, директор не так давно упоминала что-то о приеме на работу помощника офис-менеджера…
Телохранителя удивило, с какой уверенностью мальчик произнес: «А то непонятно». Он бы никогда не подумал, что тот пришел наниматься на работу. Этот мальчик скорее напоминал дзасики-вараси или маленького демона, который теперь, после смерти директора-хозяйки, явился требовать плату за свои труды.
Настолько чужеродно он здесь смотрелся.
Фукудзава наблюдал за препирательствами секретаря и мальчика. Он бы вмешался, но стоял у двери в соседнюю комнату, так что их разделяли ряды разложенных на полу бумаг. Только и оставалось, что молча смотреть.
— Эх, ну и устроили вы тут завалы. Ладно, вы не хотите, чтобы кабинет осмотрели, но это же не повод… Вот не понимаю я взрослых. В мире вообще слишком много непонятного!
— Ч… Что за ерунду ты несешь! — фальцетом возразил секретарь.
Фукудзава насторожился. От него не укрылось выражение паники, на секунду мелькнувшее на бледном лице мужчины.
— Я понял, зачем ты пришел, — продолжил секретарь. — Но сейчас нашей компании не до тебя! Директора убил киллер! Поэтому никаких собеседований не будет. Я должен проверить все документы, составить список того, что пропало, и передать его полиции в течение двух суток, чтобы они сумели предъявить обвинение задержанному. Так что, пожалуйста, уходи сейчас же. Ну же, давай.
— Говорю же, я в курсе, — скривился мальчик. — Зачем объяснять, если и так все понятно? Мне нужна справка, что меня приглашали на собеседование. А то вы сами не знаете.
— Справка?.. А-а, подтверждение для центра занятости? — уточнил секретарь.
По всей видимости, этот мальчик получал пособие от государства по безработице. Сейчас в послевоенной Йокогаме совершается очень много преступлений безработными и несовершеннолетними. Поэтому правительство ввело пособие, которое должно было служить стимулом к поискам работы. Мальчик, не желая лишиться поддержки государства, пришел к директору за справкой-подтверждением, что он на собеседование явился, чтобы потом предъявить ее центру занятости.
— Она наверняка где-то здесь… — Мальчик обвел взглядом кабинет. — Ну и морока… Господин секретарь, можно я просто возьму и поищу, все равно все эти бумажки никому и даром не сдались?
— Нельзя! — отрезал секретарь. — Все эти бумаги разложены в определенной последовательности, чтобы сбить с толку преступников! Кроме меня и директора никто…
— Ага!
Мальчик, не слушая его, принялся собирать лежащие перед ним бумаги, но это ему быстро надоело, и он стал кончиками пальцев разбрасывать их в стороны, освобождая себе проход.
— А-а-а! — издал душераздирающий вопль секретарь. — П-прекрати, слышишь?! Не трогай больше ничего, ты все запутал! У меня пять часов ушло, чтобы их разложить!
— Но мне же надо найти мою справку.
— Сядь в коридоре и молча жди! Потом я ее тебе найду!
— Опять врете и не краснеете, — с непонятной уверенностью отозвался мальчик. — Я сам найду. Это дело пары секунд.
«Пары секунд? — удивился про себя Фукудзава. — Но ведь в кабинете сейчас разложены несколько сотен бумаг, понять, что из них к чему относится — совершенно невозможно. Как он собирается за пару секунд найти среди них нужную?»
— Это отсюда вытолкнули директора?
Пока телохранитель размышлял, мальчик успел добраться до широкого окна и теперь разглядывал стекло и раму.
Секретарь в панике раскладывал документы по местам. Из-за настырности мальчика часть аккуратного «бумажного ковра» оказалась буквально сметена. На ее восстановление уйдет немало времени и сил.
— Мальчик, — не выдержал Фукудзава, — как ты собираешься в этом море документов найти один-единственный, нужный тебе?
— Ух ты, дядь, так вы умеете разговаривать? — без тени почтения к старшим вскинул брови мальчик. — А то все молчите и молчите, я уже решил, что вы в принципе немы как рыба… Да все просто: мне нужна справка, которая печатается на особой бумаге с правительственным гербом. Она толще обычных листов.
«Дядя?.. Мне, вообще-то, только тридцать два», — хотел возразить Фукудзава, но конец фразы его отвлек и заставил нахмуриться.
«Толще обычных? И всё? Разве этого достаточно, чтобы найти в этих бесконечных рядах абсолютно одинаковых на первый взгляд листов один, что слегка отличается от других толщиной? Все равно для этого потребуется уйма времени и терпения…»
Мысли Фукудзавы оборвались на полуслове, когда он увидел, как мальчик берется за раму. Раму отодвигающегося вбок окна, из которого вытолкнули директора…
За ним виднелось голубое небо.
«А ведь сегодня ужасно ветрено…»
— Да начнется праздник! — весело объявил мальчик.
И распахнул окно.
Все документы одновременно, будто спасая свои жизни, взметнулись и разлетелись в разные стороны.
— А-а-а-а-а-а-а-а!!!
Казалось, в кабинет залетела стая белых птиц и закружила в водовороте из свежего прохладного воздуха… Но секретарю было не до любования красотами.
— Т-т-т-т-ты что наделал?!!
— О, нашел!
Мальчик взял единственный оставшийся на столе документ. Из-за толстой гербовой бумаги ворвавшийся из окна дикий порыв ветра подвинул его совсем чуть-чуть. Унеся все другие.
«Вот зачем он открыл окно», — немного не к месту восхитился про себя Фукудзава.
— Какое еще «нашел»?! А-а-а! Теперь всё сначала начинать!.. — схватился за голову слегка обезумевший секретарь.
Но мальчик, и не подумав извиниться, широко улыбнулся:
— Подумаешь! Все равно все документы на месте.
Телохранителю почудилось, что на секунду воздух в кабинете застыл.
— Что? — повернулся к мальчику секретарь.
А тот как ни в чем не бывало продолжил:
— Так ведь никаких бумаг не украли, да и киллер, если на то пошло, директора не убивал, и вообще, это ведь вы ее убили, господин секретарь.
— Что? — тот распахнул рот и наклонил голову набок. — Что? — повторил он, наклонив голову еще сильнее. — Что? — еще раз выдохнул он, при этом его голова стала практически параллельна полу.
— Зачем три раза-то повторять? Вот не понимаю я взрослых, совершенно не понимаю, ну очевидно же, что это вы — преступник, очевидно, что наемник нужен вам, чтобы спихнуть на него вину, но почему-то стоящий там дядя ничего не предпринимает. Отличное исполнение служебных обязанностей. Будь здесь моя мама, она бы уже скрутила преступника и вышвырнула его в окно!
Все произошло так быстро, что Фукудзава так и замер, пытаясь осмыслить случившееся, даже в лице не поменялся.
«Директора убил не наемник? Настоящий преступник — секретарь?»
— Быть не может… — начал он, но осекся. Что-то не давало ему покоя. В груди точно заноза засела.
Наемный убийца вооружен пистолетами, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он владеет ими мастерски.
Но он почему-то выталкивает свою жертву из окна, да еще голыми руками, оставляя на ее одежде отпечатки, а потом, во время побега, позволяет себя схватить?
— А я ведь так и сказал, дядь, — самоуверенно улыбнулся мальчик, будто прочтя мысли телохранителя.
— Ч-что вы делаете такое страшное лицо, Фукудзава-сан? И вообще, хватайте этого наглеца, я выпишу вам за него бонус! Устроил тут черт знает что, вся компания теперь под угрозой…
— Мальчик, — взяв себя в руки, уже совершенно спокойно произнес телохранитель. На его лице не отражалось ни единой эмоции. — Не стану утверждать, будто твоя идея, что истинный преступник — не наемник, лишена хоть какой-то логики. Но на одежде жертвы остались его отпечатки. Все десять пальцев. Расположенные так, как если бы он действительно ее толкнул. Как ты объяснишь это? Потому что я не могу позволить даже такому ребенку, как ты, безосновательно обвинять человека в убийстве. Каковы твои доводы?
— Ну вот опять! Это что, проверка? Вечно у вас, в городе, все не как у людей! Всякий раз заставляете объяснять то, что и так всем понятно, а потом даете оценку.
— Пожалуйста, — слегка повысил голос Фукудзава.
Он хотел тем самым добавить тону убедительности, ничего более. Но мальчику и секретарю почудилось, что воздух в кабинете натянулся, как струна, и откуда-то потянуло холодом.
Большинство хулиганов, когда Фукудзава обращался к ним таким тоном, немедленно ударялись в слезы и бросались наутек.
— А… Ладно, хорошо, — мальчик посерьезнел и закрыл окно. — Значит, секретарь подозвал директора к окну, скорее всего, предложил посмотреть на что-то внизу или еще что-нибудь в этом духе. После чего, воспользовавшись моментом, толкнул ее в спину. И она выпала из окна.
— Что ты…
— Сюда не пускают посторонних, так? — продолжал мальчик, не обращая внимания на разъяренного секретаря. — То есть никакой наемник, даже трижды гениальный, не смог бы подобраться к директору незамеченным. Ведь ее стол стоит прямо напротив входа. Значит, она должна была оказать отпор… но в этом случае на ее одежде остались бы не аккуратные следы от толчка в спину, а куча смазанных следов от борьбы, правильно? Но, как я слышал из коридора перед тем, как зайти, на ее одежде обнаружили отпечатки десяти пальцев. То есть директор до самого толчка не подозревала о грозившей ей опасности. Получается…
«Ну и парень… Какая поразительная наблюдательность. Ведет себя, как совершенно несносный юнец, но при этом умудряется подметить и разложить по полочкам всю необходимую информацию. Но все равно, этого…»
— Этого мало, — озвучил свои мысли Фукудзава. — Может, директор уже стояла у окна, а убийца подкрался к ней сзади и толкнул.
— Кто станет торчать у открытого окна в такой ветреный день? — поморщился мальчик.
— И все равно этого недостаточно, чтобы обвинить кого-то из ее окружения, — не сдался телохранитель. — В мире взрослых принято отвечать за свои слова. Ты обвинил человека, которого видишь впервые в жизни, в убийстве — одним желанием пошутить тебе это с рук не сойдет.
— Да понял я, понял! — надул щеки мальчик. — Хотя при чем тут отвечать или не отвечать за слова, я же правду говорю? Ну так вот… Почему на одежде директора остались отпечатки наемника, а не настоящего преступника? Да потому что их подделали. Мне папа рассказывал, что подделать отпечатки на самом деле ничего не стоит. А секретарь явно раньше работал в правоохранительных органах, иначе с чего он так уверенно говорил, что обвинение задержанному нужно вынести в течение именно сорока восьми часов?
«Кстати говоря, секретарь действительно несколько раз упоминал о предыдущем месте службы, и что его оттуда переманила к себе директор…»
— А значит, он должен знать, как подделывать отпечатки — сделал слепки пальцев наемника, к примеру, из замазки, залил туда термопласт…
— Ч-что ты несешь! — заорал, брызгая слюной, секретарь. — Предположим, я знаю, как подделать отпечатки, но как ты себе это представляешь, что киллер просто позволил мне сделать слепки своих пальцев и не убил бы меня при этом?! Фукудзава-сан, сделайте уже что-нибудь с этим паршивцем!
Но Фукудзава ничего не ответил. Просто стоял и смотрел на своего собеседника.
Под его взглядом на лицо мальчика вернулась улыбка.
— А с вами, дядь, все-таки можно иметь дело. Так вот, почему наемник позволил сделать слепки своих пальцев? Да потому что секретарь же его и нанял.
«Секретарь? Не третья сторона, представляющая фирму-конкурента? Но тогда что секретарь до сих пор делает здесь?»
— Наемники никого не слушаются, они подчиняются только своим заказчикам. А заказчик в свою очередь может и без всякой замазки добыть необходимые отпечатки и впустить киллера в условленный час в здание.
— Погоди. Этот киллер не какой-то там бандит с дороги. Он наверняка запросил огромный гонорар. Обычному служащему его ни за что не выплатить.
— А кто сказал, что он будет его выплачивать? — нетерпеливо возразил мальчик. — Он, наверное, и позвал его сюда как раз под предлогом обсуждения вознаграждения или еще что-нибудь. Но это была не первая их встреча, ведь секретарь должен был заранее подготовить слепки. Наемник, заподозрив неладное, попытался сбежать, но охранники его поймали. Дешево и сердито. Точнее, бесплатно и сердито. Дешевле даже продающихся перед вокзалом бэнто… Ну вот, теперь мне есть захотелось. Можно мне сходить за бэнт