А.С.Грибоедов. Пьеса «Горе от ума»
Комедия Грибоедова, созданная в 1824 году – более полутора веков назад, – не воспринимается как произведение архаичное, абсолютно устаревшее именно потому, что, наряду с конкретно-историческими, в пьесе поднимаются и вечные, общечеловеческие проблемы. Конкретно-историческое содержание связано с разделением дворянства в первой трети 19 века на прогрессивную и консервативную часть, с их различными представлениями о службе, чести, крепостном праве, образовании, иностранной моде в одеждах и умах. Общечеловеческими можно назвать проблемы любви, внутренней свободы, смысла жизни, нравственного выбора.
Своеобразие конфликта пьесы
Конфликт – основная категория драмы; различают внешние конфликты – (противостояние различных героев, социальных групп, героя и общества) и внутренние (столкновение разных чувств в душе героя). Своеобразие драматического конфликта пьесы Грибоедова «Горе от ума» состоит в нерасторжимом единстве внешнего и внутреннего конфликта, то есть столкновения Чацкого с фамусовским обществом и его любовной драмы.
Гончаров в статье «Мильон терзаний» писал: «Две комедии как будто вложены одна в другую». Грибоедов как основное в пьесе отмечал общественно-политическое противостояние Чацкого «обществу, его окружающему», однако значение любовной драмы не умалял, иначе многое в характере и поступках Чацкого может показаться странным, да и многообразие жизни, которое отразилось в комедии, исчезнет. Общественно-политический накал комедии потому и силен, что соединяется с борьбой Чацкого за свое чувство: каждая вспышка личной обиды влечет за собой невольное восстание Чацкого против косности окружения Софьи, против того мира, который отказывает ему в счастье.
Столкновение Чацкого с миром фамусовской Москвы
Внешний конфликт пьесы в первом действии также лишь намечается: Фамусовым Чацкий воспринимается пока лишь как нежеланный жених для Софьи, поскольку он «франт-приятель, отъявлен мотом, сорванцом». Однако мы чувствуем, что с первого появления в доме Фамусова Чацкий здесь неуместен, чужероден, а потому его столкновение с миром консервативной дворянской Москвы неизбежно.
Почти все: Фамусов, Молчалин, даже Скалозуб – пытаются объяснить Чацкому, как надо жить, навязывают ему свою систему жизненных ценностей. На вопрос Чацкого: «Пусть я посватаюсь, Вы что бы мне сказали?» - Фамусов излагает целую программу «разумной», с его точки зрения, жизни:
Сказал бы я, во-первых, не блажи,
Именьем, брат, не управляй оплошно,
А главное – поди-тка послужи.
Здесь главное – «не блажи», то есть всё, чем живет Чацкий, о чем он думает, что составляет систему его жизненных ценностей, - всё это для Фамусова лишь «блажь», к тому же опасная, потому что непонятная. Естественно, что Чацкий не может не отталкиваться от тех идей, которые ему чужды, не может не противопоставить им свой взгляд на мир и на человека. Второй монолог Чацкого - «И точно, начал свет глупеть» - становится откликом на «поучительный» рассказ Фамусова о «похвальном житье» дядюшки Максима Петровича, который «не то на серебре, на золоте едал», добившись этого «уменьем отважно жертвовать затылком», «сгибаться вперегиб». Чацкий отрицает в «веке минувшем» приверженность к духовному рабству, когда «тот и славился, чья чаще гнулась шея».
Цель жизни фамусовского мира – «и награжденья брать, и весело пожить», для чего нужно «добиться степеней известных», в то время как Чацкий мечтает «вперить в науки ум, жаждущий познаний, предаться искусствам творческим, высоким и прекрасным», то есть обратиться прежде всего к духовным сферам жизни. Герой Грибоедова мечтает не просто о службе, но о высоком служении Отечеству – он «служить бы рад», однако «делу, а не лицам», ему «прислуживаться тошно». В человеке Фамусов и ему подобные ценят прежде всего умение добиваться высоких чинов, любым путем приобретать милость сильных мира сего, приумножать свое богатство. Примером «похвального житья» для Фамусова становится Максим Петрович, который «не то на серебре, на золоте едал», добившись этого «уменьем отважно жертвовать затылком», «сгибаться вперегиб». Для Чацкого в человеке ценны прежде всего «ум бойкий, гений смелый, страсть, пылкость», умение искренне любить, свободно выражать свои мысли и чувства.
Такие монологи Чацкого, как «В той комнате незначущая встреча», «А судьи кто?», становятся едкой и непримиримой критикой консервативного мира фамусовской Москвы. Чацкий не признает права суда над собой тех, кто «грабительством богаты», кто «разливается в пирах и в мотовстве», для кого не существует ни юридического, ни нравственного суда. Чацкий мечтает о России, в которой «вольнее всякий дышит и не торопится вписаться в полк шутов», где нет раболепия перед иностранной модой ни в одеждах, ни в умах, о России, освобожденной от позора крепостного права. Чацкий восстает против консерватизма, обездвиженности, абсолютной неспособности к малейшей новой, свежей, свободной мысли тех, кто «сужденья черпают из забытых газет времен Очаковских и покоренья Крыма». Однако для фамусовской Москвы все это чуждо, все это означает «вольность проповедать», все это «блажь».
Кульминация развития внешнего конфликта – сцена бала в доме Фамусова. Фамусовский мир абсолютно отторгает Чацкого, называя его сумасшедшим. Клевета – испытанное орудие против опасных «гордецов», однако даже тогда, когда Чацкий смят клеветой, гнев гостей Фамусова не утихает, он переносится на все новое, а значит, чуждое, появившееся в жизни: лицеи и гимназии, педагогический институт и его профессоров, на князя Федора, читающего книги, и, конечно, на сами книги. Найдена истинная причина тревоги, раздражения – «ученье – вот чума». Находятся и средства – «собрать все книги бы да сжечь». Несмотря на клевету и одиночество, все же Чацкий сумел сохранить свои идеалы в чуждом ему мире, он нашел в себе силы остаться Чацким, всем своим существованием убеждая в том, что есть иные жизненные ценности, – и в этом его своеобразная победа над фамусовской Москвой.
Проблема ума в комедии
Первоначальное название комедии «Горе уму» (внешняя адресация) меняется автором на более метафорическое – «Горе от ума» (причина страданий). Подчеркивая ум Чацкого (от которого как раз и горе), автор говорил: «В моей комедии двадцать пять глупцов на одного здравомыслящего человека». Однако было бы слишком упрощенно утверждать, что Чацкий умен, а остальные – глупцы, все гораздо сложнее и глубже: в комедии представлены разные типы ума, между которыми и возникает сценический конфликт.
«Ум» в мире Фамусова практически житейский – умение добиваться высоких чинов, любым путем приобретать милость монархов, приумножать свое богатство. Именно с позиции такого «ума» Молчалин посмеет жалеть Чацкого: «Вам не дались чины, по службе неуспех?»
Наличие ума у Чацкого не оспаривает никто из персонажей пьесы, даже те, кто относится к нему недружелюбно (Лиза: «Кто так чувствителен, и весел, и остёр, как Александр Андреич Чацкий», Софья: «Остёр, умён, красноречив, в друзьях особенно счастлив», Фамусов: «Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…»). Чацкий много знает, многим интересуется, имеет собственное суждение о самых значимых жизненных и социальных проблемах: о крепостном праве, о национальном достоинстве (монолог о «французике из Бордо» «В той комнате незначущая встреча»), о смысле существования, о службе «делу, а не лицам». Он живёт своим умом, отказываясь принимать на веру опыт тех, кто «грабительством богаты», поэтому он так смел в своих суждениях, что приводит в ужас Фамусова. Ум Чацкого – синоним вольномыслия, вольнодумства, свобода мыслей и поступков, способность оставаться верным своим идеалам.
Но почему же Чацкому «горе» от его ума, почему умный Чацкий зачастую попадает в глупые ситуации, выглядит едва ли не смешным? Колкие и меткие реплики Чацкого задевают всех: Фамусова, Молчалина, Скалозуба, гостей, пришедших на именины Софьи. Враждебность всех по отношению к Чацкому и станет причиной клеветы о его «сумасшествии». В фамусовской Москве «ум» Чацкого не просто никому не нужен, он опасен. С такого «ума», который приемлем в фамусовском мире, Чацкий действительно «сошёл».
Любовная драма Чацкого
Загадка Софьи. Образ Софьи – один из самых неоднозначных в комедии, и в этом тоже достижение автора, отход от классицистической заданности характеров, четкого деления героев на отрицательных и положительных. С одной стороны, в Софье чувствуется внутренняя свобода, благородство натуры: ее чувства не зависят от морали фамусовского общества, любовь для нее – главная ценность жизни. Это Фамусов «хотел бы зятя с звездами да с чинами», а Софья полюбила бедного и безродного Молчалина по велению сердца, со всей силой первой настоящей любви. Она вынуждена скрывать свое чувство к Молчалину, однако обман для нее тягостен, жизнь во лжи не является для нее нормой («Боюсь, что выдержать притворства не сумею»). Пойти «любезничать сквозь слёз» с Чацким она готова только ради того, чтобы отвести от Молчалина опасность огласки. Свобода от общественного мнения, которого так боится Молчалин («Ах, злые языки страшнее пистолета»), возвышает Софью над фамусовским миром, делает ее достойной Чацкого: «А кем из них я дорожу? Хочу – люблю, хочу – скажу!»
У Софьи – свой «мильон терзаний»: ее первая любовь оказалась разбитой, более того - поруганной. Благородство Софьи сказывается и в самый драматичный для нее момент открытия истинной сущности Молчалина: она не позволяет ему ни оправдаться, ни вымолить прощения. Гордость Софьи скалой встала между ними.
«Кто разгадает вас?» - эти слова Чацкого действительно обнаруживают загадку Софьи: почему такая, как она, полюбила Молчалина? Софья не знала истинной натуры услужливого секретаря Фамусова, она влюбилась в тот образ, который создало ее воображение, образ скромного, внутренне благородного, искренне любящего человека. Во многом образ этот был создан по общей для всего фамусовского общества мерке удобного «мужа-мальчика, мужа-слуги из жениных пажей» - и в этом сказывается зависимость Софьи от морали московского салонного мира. Чацкий, в восприятии Софьи, слишком дерзок и самостоятелен, слишком не похож на всех, чтобы быть хорошим мужем: «Да эдакий ли ум семейство осчастливит?» Софья мыслит категорией семьи, семейного счастья – и это достойно уважения, однако она еще слишком юна и неопытна, чтобы увидеть коварство Молчалина за угодливыми, скромненькими словами.
Появление Чацкого разрушило душевное спокойствие Софьи: от его острого взгляда и ума трудно что-то скрыть, его убийственно-точные характеристики представителей фамусовского мира, особенно Молчалина, с самой первой встречи оттолкнули Софью от Чацкого. Однако Софья не мстительна, не зла, в ней нет душевной подлости, никаких планов оклеветать Чацкого она не вынашивала, всё произошло помимо её воли: сорвавшиеся с ее уст слова раздражения на Чацкого подхватил господин Н. – один из безликих разносчиков сплетен в фамусовском мире, исказил их смысл, придав им не мыслимое Софьей низкое, пошлое значение.
Развитие внутреннего конфликта комедии. Переплетение «двух комедий» ощутимо с первого момента появления Чацкого в доме Фамусова. Встретившись с Софьей, увидев ее необъяснимую холодность, Чацкий пытается оживить в воспоминаниях их былую жизнь и былые отношения: он вспоминает общих знакомых и, как прежде, подшучивает над ними, ожидая улыбки Софьи и не подозревая, что Софья теперь воспринимает это не остроумием Чацкого, когда-то так ее восхищавшим, а желчью.
Софья реагирует довольно резко: «Вот вас бы с тетушкою свесть, чтоб всех знакомых перечесть». «И все-таки я вас без памяти люблю! – восклицает восхищенный ее новой красотой Чацкий. – Велите ж мне в огонь: пойду как на обед», на что Софья тут же отзывается: «Да, хорошо – сгорите, если ж нет?» Ослепленный влюбленностью, Чацкий не замечает этого явного укола, он все еще надеется вернуть прежние отношения, хотя холод первой встречи уже затронул его сердце сомнением.
Стремление Чацкого любить и быть любимым обнажает его непохожесть на фамусовское общество, обостряет конфликт с ним, ускоряет разрыв. Чацкий появляется в доме Фамусова отнюдь не для того, чтобы «длить споры» с Фамусовым, а ради Софьи, однако именно холодность Софьи, догадки – «нет ли впрямь тут жениха какого?» - прямое признание Софьи, сказавшей о Молчалине: «Вот я за что его люблю», выбивают Чацкого из равновесия. Монолог «Оставимте мы эти пренья» выявляет драматизм борьбы Чацкого с самим собой: он чувствует, что нелюбим, что сердце Софьи, возможно, занято Молчалиным, однако не хочет до конца смириться с этим, в нем все еще живет надежда на любовь, иллюзия, что в мире фамусовской Москвы он сможет найти свое человеческое счастье. «Душа здесь у меня каким-то горем сжата», - говорит Чацкий Софье, уже навсегда от него отдалившейся.
Его иллюзии развеются окончательно лишь в последнем действии, когда Чацкий станет невольным свидетелем разоблачения Молчалина, когда в сердце главного героя вспыхнет такой пожар обиды, страсти, горечи, отчаяния, что он не сможет удержаться от горестного и страстного монолога разрыва и отторжения, обвиняя Софью в том, в чем она никогда не была виновата:
А вы! О боже мой! Кого себе избрали!
Когда подумаю, кого вы предпочли!
Зачем меня надеждой завлекли?
Зачем мне прямо не сказали,
Что все прошедшее вы обратили в смех?
Софья, конечно же, никакой надеждой Чацкого не завлекала с первого момента их встречи, не обращала в смех их прошлое, Чацкий ошибается, обрушиваясь на нее с этими обвинениями. Он уезжает из дома Фамусова, унося с собой «мильон терзаний», прощаясь со своими юношескими иллюзиями и надеждами. Именно оттого, что герой Грибоедова несчастлив в любви, что в любовном ослеплении совершает порою нелепости и ошибки, Чацкий становится по-человечески нам ближе, избегает участи многих положительных героев классицизма превратиться в рупор авторских идей.
Можно сделать вывод, что жизненность комедии Грибоедова, ее современность обусловлена как раз этим нерасторжим переплетением внешнего и внутреннего конфликта.
Чацкий и Молчалин
Чацкий включен автором в систему антитез: герой противостоит не только представителям «века минувшего», но и Молчалину, Репетилову, Платону Михайловичу Горичу. Каждая из этих антитез также связана с общечеловеческим содержанием пьесы.
Противостояние Чацкого и Молчалина выявляет еще одну вечную проблему – нравственный выбор в жизни. Чацкий, в начале пьесы назвавший Молчалина «жалчайшим созданием», в конце с горечью произнесет: «Молчалины блаженствуют на свете». Молчалин незнатен и небогат, единственный капитал, оставленный ему отцом, - завещание жить, угождая всем и каждому. Молчалин не только сохранил этот «капитал», но и приумножил его. Он выработал два удобных жизненных принципа: «надобно ж зависеть от других, пока в чинах мы небольших» и «награжденья брать, и весело пожить», для чего необходимо «добиться степеней известных». Благодаря своей «умеренности и аккуратности», Молчалин уже много добился: безродный, взятый Фамусовым из Твери, он успел сделать неплохую карьеру – получил чин асессора, стал секретарем московского вельможи Фамусова и уже заслужил «три награжденья». Но главное – сумел завязать нужные связи и приобрести полезные знакомства: «Там моську вовремя погладит, тут в пору карточку вотрёт». Всё, что презираемо Чацким, в барской Москве возвышает человека. Жизненный выбор Чацкого – честь и достоинство, свобода мыслей и поступков, служение «делу, а не лицам»; жизненный выбор Молчалина – стремление сделать карьеру в чиновничьем мире Москвы, используя для этого испытанное средство – умение «угождать всем людям без изъятья».
Чацкий и Репетилов
Нравственная проблема, связанная с противостоянием Чацкого и Репетилова, - истинное и ложное, сущностное и наносное. Уже в первом появлении Репетилова ощущается что-то сниженно-комическое, нелепое, жалкое: в его падении на полном бегу, в самохарактеристиках, где напрямую он называет себя «пустомелей», «неучем», «дураком». Если в сценической предыстории Чацкого – юношеская влюбленность, три года путешествия, где, вероятно, были встречи, наблюдения, раздумья, поиск и открытие смысла жизни, то в предыстории Репетилова – пустая жизнь, в которой «обед», «бал», «обман», «игра»:
Людьми пустыми дорожил!
Сам бредил целый век обедом или балом!
Всё отвергал: законы, совесть, веру…
Идеалы Чацкого искренни, он верит в то, что говорит и делает, а Репетилов считает себя принадлежащим к прогрессивной дворянской молодежи, не понимая сути прогрессивных идей. Единственное содержание встреч в «секретнейшем союзе», которым так гордится Репетилов, - «шумим, братец, шумим». «Сок умной молодежи» в этом пародийном союзе – гений Удушьев Ипполит Маркелыч, написавший «отрывок, взгляд и нечто», глава этого союза – «ночной разбойник, дуэлист…и крепко на руку нечист». Есть еще два брата – Левон и Боринька, о которых «не знаешь, что сказать», да князь Григорий, что «всех со смеху морит». Репетилов не вызывает у Чацкого своей пустотой ничего, кроме досады и раздражения, однако даже не замечает этого, более того – пытается навязать Чацкому свою дружбу.
Чацкий сполна узнал в доме Фамусова «мильон терзаний»:
Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок!
Карету мне, карету!
А в судьбе Репетилова нет и не может быть драматизма именно потому, что он живет бездумно и не способен осмыслить ни себя, ни мир вокруг. У него не может быть разочарования в идеалах, так как нет самих идеалов, не будет сердечных ран, потому что он не способен на истинные чувства. Слова Чацкого о «карете» пародийно отражает реплика Репетилова: «Поди, сажай меня в карету, вези куда-нибудь». У Чацкого – новый путь поисков, у Репетилова – путь в «никуда», в пустоту. Вероятно, каждое общественное движение рождает свою «пену» - легковесную, шумно-шипящую и пустую. Такой пеной становятся репетиловы, пародийно оттеняющие глубину идей и драматизм судеб чацких.
Чацкий и Горич
Есть и еще одна общечеловеческая проблема, связанная с противостоянием Чацкого и Платона Михайловича Горича, - проблема верности себе, своим идеалам, своей личностной природе. Пушкин очень точно назвал эту верность «самостояньем». Платон Михайлович Горич, в прошлом друг Чацкого, а теперь пополневший и потускневший, душевно до времени состарившийся, утративший азарт молодости, полностью подчинил свою жизнь светской пустоте. Став «мужем-мальчиком», «мужем-слугой из жениных пажей», он позволяет своей жене капризной и взбалмошной Наталье Дмитриевне Горич определять свои желания, чувства и в целом стиль жизни.
Внесценические персонажи В комедии Грибоедова большое количество внесценических персонажей, которых можно условно разделить на две большие группы: лагерь Фамусова и лагерь Чацкого. Все внесценические персонажи в комедии нужны для того, чтобы подчеркнуть характеры главных действующих лиц, раскрыть их мировоззрение. Большая часть их примыкает к фамусовскому кругу. Особенно запоминается дядюшка Фамусова Максим Петрович – вельможа при дворе Екатерины Второй, яркий пример угодливости и утраты человеческого достоинства. Фамусов, восторженно рисуя его стремительный взлет наверх, нравоучительно говорит: "Упал он больно - встал здорово. Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен? Кто слышит при дворе приветливое слово?" Фамусов забывает о другом: время тех, кто «сгибался вперегиб», забывая о человеческом достоинстве, проходит. Не случайно рассказ Фамусова вызывает у Чацкого только гнев, его ответный монолог так и начинается: «И точно, начал свет глупеть». Не менее ярок портрет Кузьмы Петровича, который тоже является для Фамусова примером «достойного житья». Кузьма Петрович сумел не только свою жизнь устроить, но и о близких не забыл: «Покойник был почтенный камергер, С ключом, и сыну ключ умел доставить, Богат, и на богатой был женат, Переженил детей, внучат... Что за тузы в Москве живут и умирают!» Упоминается в комедии и Фома Фомич – «пустейший человек, из самых бестолковых», сочинения которого, однако, с таким трепетом штудирует Молчалин, а Чацкий о них отзывается: «Я глупостей не чтец». Фамусов и Молчалин упоминают влиятельных дам, от которых зависит общественное мнение, яркий пример - Татьяна Юрьевна, которая близко знакома с "чиновными и должностными" и покровительством которой так гордится Молчалин. Имеет очень большую власть в обществе и «княгиня Марья Алексевна», мнения которой очень боится Фамусов (именно его репликой и заканчивается комедия). Грибоедов высмеивает этих "властительниц" устами Чацкого, показывая их пустоту, глупость и вздорный характер. Кроме "тузов", в дворянском обществе есть люди и помельче. Их больше, и поэтому они являются типичными представителями массы среднего дворянства, которая также во многом создается за счет внесценических персонажей, например, "троих из бульварных лиц", о которых упоминает Чацкий. Все они, сознавая свою ничтожность перед "столпами" московского дворянства, стараются им услужить, раболепствуют, завоевывая их благосклонность. Дух угодничества и лицемерия пронизывает все фамусовское общество. За счет внесценических персонажей отражается и общественно-политическая обстановка в России. В комедии много внесценических персонажей из крепостного сословья, например, арапка-девка, которую, словно вещь, привезла на бал Хлёстова. Среди внесценических персонажей есть и крупные чиновники, министры, от которых зависит нравственная атмосфера в обществе. Например, Чацкий с насмешкой говорит о родне Фамусова: «А тот - чахоточный, родня вам - книгам враг, в Ученый комитет который поселился и с криком требовал присяг, чтоб грамоте никто не знал и не учился». Этот персонаж, выведенный в комедии, подчеркивает общественно-политическую обстановку в России, раскрывает атмосферу, царящую в обществе. Все боятся образованных людей, похожих на Чацкого, потому что понимают, что недалеко то время, когда их сметет, как ненужный хлам, новая сила, то есть образованный слой передовых дворян.Внесценические персонажи, отражая раскол русского дворянства на консервативный и прогрессивный лагери, помогают понять, что Чацкий не одинок (не случайно в самом начале комедии Софья говорит, что Чацкий «в друзьях особенно счастлив»). Например, Скалозуб с сожалением говорит о своем двоюродном брате: "Чин следовал ему - он службу вдруг оставил. В деревне книги стал читать". Также выбивается из общего стиля жизни и племянник княгини Тугоуховской князь Федор: "Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник, Князь Федор, мой племянник". Можно вспомнить и профессоров педагогического института, которые упражняются «в расколах и безверье», да и сам Чацкий нередко употребляет местоимение «мы»: «Теперь попробуй кто из нас, из молодых», «Теперь вольнее всякий дышит и не торопится вписаться в полк шутов».
Все образы, даже самые незначительные, играют важную роль в развитии сюжета, что помогает осуществить основной идейный замысел комедии - дать широкую картину русской действительности того времени, показать борьбу двух лагерей, то есть "века нынешнего" с "веком минувшим".