Слушание, лишённое мудрости

Однажды вечером в нашем буддийском центре зазвонил телефон.

- Могу я поговорить с Аджаном Брахмом? - потребовал сердитый голос.

- Извините, - ответила религиозная жен­щина азиатского происхождения, которая по­дошла к телефону. - Он отдыхает в своей ком­нате. Пожалуйста, перезвоните через полчаса.

«Р-р-р! Через полчаса он будет мёртв», - рявкнул звонивший и бросил трубку.

Спустя двадцать минут, когда я вышел из сво­ей комнаты, пожилая женщина всё ещё сидела с белым лицом и тряслась. Другие люди, окружив её, пытались выяснить, что случилось, но она была слишком потрясена, чтобы говорить. Однако, когда я стал её успокаивать, женщина выпалила: «Кто-то идёт сюда убить вас!»

Я консультировал одного молодого австра­лийца с тех самых пор, когда ему впервые сооб­щили, что у него обнаружена ВИЧ-инфекция. Я обучал его медитации и многим мудрым стра­тегиям, чтобы помочь ему справиться с этим. Теперь он находился при смерти. Я навещал его всего за день до этого события и ожидал звонка от его партнёра в любое время. Поэтому очень быстро я вычислил, что означал этот звонок. Не я должен был умереть через полчаса, а молодой человек, больной СПИДом.

Я помчался к нему домой и увидел его на по­роге смерти. К счастью, я успел объяснить воз­никшее недоразумение испуганной женщине, прежде чем она тоже успела бы умереть - от шока! Как часто бывает, то, что было сказано, и то, что мы услышали, не совпадает!

 

Чем мудрость не является

Несколько лет назад в международной прессе появились публикации о скандальных историях, в которых были замешаны тайские монахи. Для строгого соблюдения целибата монахи связаны определёнными правилами и нормами. В рам­ках моей традиции, дабы избежать каких бы то ни было подозрений, касающихся нарушения обета безбрачия, монахам запрещается и любой вид физического контакта с женщинами, для монахинь - физический контакт с мужчиной также непозволителен. В тех скандальных публикациях говорилось, что некоторые монахи не придерживаются этих правил. Это были безнравственные монахи. А прессе известно, что её читатели интересуются исключительно падшими монахами, а не скучными занудами, хранящими свои обеты.

Когда всё это случилось, я подумал, что на­стало лучшее время для того, чтобы сделать соб­ственное признание. Поэтому в пятницу вече­ром в нашем храме в Перте перед собранием, на котором присутствовали примерно триста человек, и некоторые из них на протяжении долгого времени являлись нашими спонсора­ми, я призвал всё своё мужество и рассказал им правду.

«Я хочу сделать признание, - начал я, - это не так просто. Несколько лет назад...» Я коле­бался.

«Несколько лет назад, - мне удалось продол­жить, - я провёл несколько самых счастливых часов в своей жизни...» Я вынужден был снова остановиться.

«Провёл несколько самых счастливых часов в своей жизни... в любящих объятиях жены друго­го мужчины». Я сказал это. Я признался.

«Мы обнимались. Мы гладили друг друга. Мы целовались», - закончил я. Затем я опустил голову и уставился в ковёр.

До меня донёсся звук воздуха, внезапно, от неожиданного потрясения, вдыхаемого множеством ртов. Руки прикрывали открывшиеся рты. Я расслышал шёпот: «О нет! Только не Аджан Брахм». Я вообразил, как наши постоянные спонсоры направляются к выходу, что­бы никогда уже не вернуться. Даже буддисты-миряне не вступают в отношения с жёнами других мужчин - это прелюбодеяние. Я под­нял голову, доверительно посмотрел на публи­ку и улыбнулся.

«Эта женщина, - объяснил я, прежде чем все покинули здание, - эта женщина была моей ма­терью. Это случилось, когда я был ребёнком». Люди в зале разразились смехом, который при­нёс всем облегчение.

«И это правда! - прокричал я в микрофон над гулом голосов. - Она была женой другого мужчины, моего отца. Мы обнимались, мы гла­дили друг друга и мы целовались. Эти часы были одними из самых счастливых в моей жизни».

Когда публика утёрла слёзы и прекратила хихикать, я обратил внимание людей на то, что почти все они осудили меня ошибочно. Несмотря на то, что они услышали слова из моих собственных уст и значение этих слов казалось предельно ясным, они склонились к неверному умозаключению. К счастью, или скорее потому, что это было тщательно спланировано, я смог указать на их заблуждение. «Как часто, - спро­сил я их, - мы не настолько удачливы и впадаем в заблуждение на основании факта, который кажется таким бесспорным, а на самом деле ошибочен, губительно ошибочен?»

Безоговорочное вынесение приговора «Это правильно, а всё - нет!» не является мудростью.

 

Опасность открытого рта

Наши политики славятся своей открытостью, особенно в области между носом и подбородком. Эта традиция существовала на протяжении многих веков, как показывает следующая притча из буддийских Джатак.

Много веков тому назад некий король злил­ся на своего министра. Когда при дворе на­чиналось обсуждение какого-либо вопроса, этот министр всегда прерывал дискуссию и начинал свой монолог, который, казалось, бу­дет длиться вечно. Никто, даже король, не мог вставить ни единого слова. Более того, инфор­мация, сообщаемая министром, была ещё ме­нее интересной, чем содержимое шарика для пинг-понга.

После ещё одного безрезультатного заседа­ния король отправился на поиски упокоения в своём саду, подальше от неудач придворной политики. В общественной части сада он заметил небольшую группу детей, которые возбуждён­но смеялись, собравшись вокруг сидящего на земле мужчины-калеки средних лет. Дети дали калеке несколько монет, указали на маленькое покрытое листьями дерево и попросили у него курицу. Мужчина достал сумку, наполненную маленькими камушками, металлическую трубку, служившую игрушечным духовым ружьём, и на­чал пулять камнями в дерево.

Листок за листком он обнажил маленькое дерево скорострельными выстрелами из свое­го игрушечного ружья. За невероятно корот­кое время и с безупречной точностью мужчина придал дереву форму петуха. Дети дали ему ещё немного денег, показали на большой куст и по­просили слона. Вскоре калека-стрелок с помо­щью своего игрушечного ружья превратил куст в скульптуру слона. Пока дети хлопали в ладоши, у короля родилась идея.

Король подошёл к калеке и предложил сле­дующее: он даст ему такое богатство, какое не могло привидеться ему даже в самых необуздан­ных грёзах, только если он поможет справиться с маленькой досадной проблемой. Король про­шептал что-то на ухо мужчине. Мужчина кивнул в знак согласия, и король впервые за несколько недель улыбнулся.

Следующим утром, как обычно, началось за­седание. Никто не обратил большого внима­ния на новый занавес возле одной из стен. На обсуждении у правительства был вопрос об очередном повышении налогов. Только король объявил повестку дня, как помешанный на болтовне министр принялся разглагольствовать. Но стоило ему открыть рот, и он почувствовал, как что-то маленькое и мягкое ударилось о заднюю стенку горла и провалилось в желудок. Он продолжил говорить. Через несколько секунд что-то маленькое и мягкое снова попало ему в рот. Министр быстро проглотил это на середине предложения и продолжил речь. Во время выступления ему снова и снова приходилось глотать, но подобные помехи не могли остановить его словоизлияния. Спустя полчаса непрерывного чтения лекции и проглатывания каждые несколько секунд чего-то (чем бы оно ни было), он ощутил сильную, очень сильную тошноту. Но министр был так упрям, что не остановил поток своего красноречия. Ещё через несколько минут его лицо приобрело болезненно зелёный цвет, живот скрутило, и появились позывы к рвоте, и тогда он прекратил говорить. Держа одну руку на больном животе, а другой крепко зажимая рот, чтобы не дать ничему выйти наружу, он отчаянно устремился в поисках ближайшей умывальни.

Довольный король ушёл за занавеску и, от­кинув её, показал всем калеку, который прятал­ся там со своим игрушечным ружьём и сумкой боеприпасов. Король беспомощно затрясся от смеха, когда увидел эту огромную и теперь поч­ти пустую сумку для боеприпасов - шариков куриного помёта, - которые с потрясающей точностью были заброшены в глотку несчаст­ного министра!

Этот министр несколько недель не появлял­ся на заседаниях при дворе. Поразительно, как много дел удалось завершить в период его отсутствия. А вернувшись, он почти ничего не говорил. А если говорил, то всегда аккуратно при­бывал рот правой рукой⁸.

Возможно, на сегодняшний день присутствие на парламентских заседаниях такого меткого стрелка позволило бы правительству работать куда более эффективно!

 

Болтливая черепаха

Возможно, нам следует учиться умению мол­чать уже в самом начале своей жизни: в даль­нейшем это поможет избежать множества трудностей. Следующую историю я рассказываю посещающим наш монастырь детям; она о том, как жизненно необходимо уметь хранить молчание.

Много лет назад в горном озере жила болт­ливая черепаха. Встречая кого-нибудь из жи­вотных, чей дом располагался на берегу этого озера, черепаха всегда говорила с ними так мно­го и так долго, не останавливаясь ни на секунду, что её слушатели сначала начинали скучать, за­тем испытывали беспокойство и, в конце кон­цов, приходили в сильное раздражение. Часто они задавались вопросом: как болтливая чере­паха может говорить так долго, не вдыхая воз­духа? Животные думали, что она, должно быть, дышит ушами, поскольку черепаха никогда не использовала уши по назначению – чтобы слушать. Болтливость этой черепахи была настолько невыносимой, что при ее приближении зайцы стремглав запрыгивали в свои норы, птицы взлетали на верхушки деревьев, а рыбы прятались за подводными камнями. Все уже знали, что если болтливая черепаха заговорит с ними, то они застрянут здесь на многие часы.

На самом деле, болтливая черепаха была очень одинока.

Каждое лето на озеро прилетала отдохнуть пара великолепных белых лебедей. Они были добры, потому что позволяли болтливой черепахе говорить с ними столько, сколько ей хочется. Или, может быть, они просто знали, что пробудут здесь только пару месяцев. Болтливая черепаха обожала находиться в компании лебедей. Бывало, она разговаривала и разговаривала с ними, пока на небе не начинали сверкать звезды, а лебеди всегда терпеливо слушали.

Когда лето пошло на убыль, а дни стали холодными, лебеди засобирались домой. Болтливая черепаха начала плакать. Она ненавидела холод и расставание со своими друзьями.

- Если бы только я могла отправиться с вами, - вздохнула она. – Иногда, когда снег покрывает склоны и моё озеро замерзает, мне так холодно и одиноко. Мы, черепахи, не умеем летать. А если я отправлюсь пешком, к тому моменту, когда я преодолею только малую часть пути, настанет время возвращаться назад. Черепахи передвигаются медленно.

Печаль болтливой черепахи тронула состра­дательных лебедей. Поэтому они предложили следующее:

- Дорогая черепаха, не плачь. Мы сможем взять тебя с собой, если ты всего лишь сдержишь одно обещание.

- Да! Да! Я обещаю! - взволнованно сказала болтливая черепаха, хотя она ещё даже не знала, что должна пообещать. - Мы, черепахи, всегда держим слово. На самом деле я прекрасно пом­ню о своём обещании кролику, что буду старать­ся хранить молчание; это произошло всего не­сколько дней назад, после того как я рассказала ему всё о различных видах черепашьих панци­рей и...

Спустя час, когда болтливая черепаха закон­чила говорить и лебеди смогли продолжить, они сказали:

- Черепаха, ты должна пообещать, что бу­дешь держать рот закрытым.

- Легко! - сказала болтливая черепаха. - В сущности, мы, черепахи, известны тем, что умеем держать рот закрытым. Да мы почти со­всем не говорим. Как раз то же самое я объясня­ла одной рыбе буквально на днях...

Спустя ещё один час, когда болтливая чере­паха снова умолкла, лебеди велели ей ухватиться зубами за середину длинной палки и удостове­риться в том, что рот её закрыт.

Тогда один лебедь взялся клювом за один ко­нец палки, а другой подхватил клювом второй конец. Они захлопали крыльями, и... ничего не вышло! Болтливая черепаха была слишком тяжёлой. Люди, которые много говорят, склонны много есть. Болтливая черепаха была такой толстой, что порой даже не могла втиснуться в собственный панцирь.

Лебеди нашли прут полегче. Тогда каждый лебедь взялся с обоих концов за палку, черепаха вцепилась зубами в середину, лебеди заработа­ли крыльями с таким усердием, на какое пре­жде вряд ли был способен хотя бы один лебедь, и они поднялись в воздух. Лебеди поднимали вверх палку. Палка поднимала вверх черепаху.

Впервые за всю историю этого мира черепа­ха летела.

Они набирали высоту. Озеро болтливой че­репахи становилось всё меньше и меньше. Даже огромные горы теперь, вдали, казались такими крошечными. Черепаха рассматривала изуми­тельные виды, какие доселе не доводилось ви­деть ни одной черепахе.

Она внимательно старалась запомнить все, конечно, чтобы по возвращении домой расска­зать об этом своим друзьям.

Они перелетели через горы и затем, пролетая над равниной, снизились. Всё было замечатель­но до тех пор, пока, примерно в половине чет­вёртого после полудня, они не подлетели к шко­ле, из которой только что вышли дети. Случайно маленький мальчик посмотрел наверх. Что, вы думаете, он увидел? Летящую черепаху!

- Эй! - закричал он своим друзьям. - По­смотрите на эту глупую черепаху, она летит!

Черепаха не смогла сдержаться.

- Кого ты назвал... ой! Глу-у-у-у-упо-о-о-ой!

- Шлёп! - раздался звук, когда черепаха свалилась на землю. И это был последний звук, ко­торый она издала⁹.

Болтливая черепаха умерла, потому что не могла держать рот закрытым, когда это действи­тельно было нужно.

Поэтому если вы не научитесь хранить мол­чание в нужное время, когда это будет очень важно, то не сможете удержать рот закрытым. Подобно болтливой черепахе, вы можете за­кончить тем, что станете похожими на расплю­щенный гамбургер.

 

Свобода слова

Я удивлён, что в условиях современной рыноч­ной экономики речь до сих пор является бес­платной. Должно быть, это только вопрос времени: когда какое-нибудь безденежное прави­тельство посчитает слова ещё одним товаром и обложит налогом речь.

Поразмыслив, придётся признать, что это не такая уж плохая идея. В таком случае молчание вновь стало бы золотом. Телефонные линии не были бы заняты болтающими тинейджерами, а очереди в кассы супермаркетов двигались бы легко и свободно. Браки длились бы дольше, по­скольку стоимость споров была бы не по карма­ну молодым парам. В качестве утешения мы бы знали, что некоторые наши знакомые делают достаточно большой вклад в государственные доходы для обеспечения бесплатными слухо­выми аппаратами тех, кого они оглушали года­ми. Бремя налогов перешло бы с плеч усердных работников на усердных говорунов. Конечно, самыми щедрыми плательщиками при столь за­мечательной налоговой системе стали бы сами политики. Чем больше они спорят в парламенте, тем больше поступает средств на школы и боль­ницы. Какая убедительная мысль!

И в заключение для тех, кто может подумать, будто подобная налоговая система неосуще­ствима: а кому по карману будет активно оспа­ривать эту систему?

 

Ум и действительность

Заклинатель

Это правдивая тайская история о сверхъесте­ственном, история о сверхъестественной мудрости удивительного мастера Аджана Ча.

Староста близлежащей деревни в сопрово­ждении своих помощников в большой спешке пришёл к хижине Аджана Ча, где тот принимал гостей. Предыдущим вечером одна из женщин деревни стала одержима жестоким и вредонос­ным духом. Они не смогли помочь ей, поэтому привели женщину к великому монаху. Всё время, пока они говорили с Аджаном Ча, где-то непо­далёку раздавались крики.

Аджан Ча немедленно приказал двум по­слушникам разжечь костёр и вскипятить воду; затем двум другим послушникам он велел вы­копать вблизи хижины большую яму. Никто не знал зачем.

Четверо крепких мужчин из деревни - силь­ные крестьяне с северо-востока страны - с трудом удерживали извивающуюся женщину. Пока её тащили через один из самых святых монастырей, она выкрикивала непристойную брань.

Аджан Ча увидел женщину и рявкнул на уче­ников: «Копайте быстрее! Приготовьте ки­пящую воду! Нам нужна большая яма и много горячей воды». Никто даже среди монахов и крестьян, находившихся возле хижины Аджана Ча, не мог вообразить, что великий учитель со­бирается делать.

Когда четверо мужчин приволокли пронзительно кричащую женщину к хижине Аджана Ча, у неё в буквальном смысле слова изо рта шла пена. Налитые кровью глаза расширились от безумия. Лицо женщины бешено перекосилось; с руганью она метнулась на Аджана Ча. Чтобы удержать плюющуюся женщину, к первым че­тырём присоединились другие мужчины.

«Яма ещё не выкопана? Быстрее! Вода кипит? Поторапливайтесь! - прокричал Аджан Ча, за­глушая вопли женщины. - Мы должны бросить её в яму. Облить кипятком, а затем закопать. Это единственный способ избавиться от этого злого духа. Копайте быстрее! Кипятите больше воды!»

По опыту мы знали, что никогда нельзя быть уверенным в том, что может сделать Аджан Ча. Это была сама непредсказуемость в обличье мо­наха. Люди из деревни, несомненно, подумали, что он действительно готов бросить одержимую в яму, ошпарить её кипятком и закопать. И они позволили бы ему сделать что угодно. Женщи­на, должно быть, тоже это сообразила, потому что стала утихать. Прежде чем яма была вырыта, а вода вскипела, она уже мирно в изнеможении сидела перед Аджаном Ча и смиренно принима­ла благословение. Затем её осторожно отвели домой. Блестяще!

Аджан Ча знал, что внутри каждого из нас - даже у одержимых или просто безумных - су­ществует нечто мощное, то, что называется инстинктом самосохранения. Он мастерски и очень эффектно нажал на эту кнопку в женщине и позволил страху боли и смерти изгнать овладевшего ею демона.

Это мудрость: интуитивная, непосредственная, неповторимая.