Данное выше определение личности позволяет нам сделать важные разграничения, имеющие непосредственное отношение к повседневной реальности. Мы говорили, что личность есть человек, утверждающий новую норму. Всякая новая норма обладает двумя свойствами: во-первых, она отличается от тех норм, которые были приняты в данном социуме ранее, т.е. она обязательно другая; во-вторых, она рассчитана именно на данный социум. Имеется в виду тот факт, что всякая норма не может быть внедрена изолированно, сама по себе. Она вводится в культуру, т.е. в уже существующее до нее нормативное пространство и так или иначе соотносится с уже существующей нормативной системой. Важно понять основания возникновения новой нормы. Структурно-диалектический метод позволяет нам утверждать, что нормативная система, как и всякая структура, имеет фрактальный и уровневый характер. Соответственно новая норма по отношению к уже существующей системе норм может быть только нормой нового уровня. Включение в систему нормы такого рода предполагает сохранение существовавших до ее возникновения уровней, а значит, и самой системы в целом. Естественно, в силу фрактальности нормативной структуры новая норма обладает тремя свойствами: 1) обязательно несет в себе главный принцип нормативной системы; 2) ее уровень; 3) то новое, что отличает данную норму от предыдущих норм. Другими словами, мы говорим о том, что новая норма развивает нормативную систему.
Под развитием системы мы подразумеваем такой процесс, который характеризуется не только появлением в ней новых единиц, но и сохранение предыдущих уровней. Появление нового и сохранение старого и есть, с нашей точки зрения, основной показатель развития, В противном случае мы имеем дело не с развитием системы, но с ее изменением.
Итак, новая норма может развивать нормативную систему.
Однако новая норма может быть построена совсем на других основаниях, чем существовавшая до ее возникновения нормативная система. Внешне с ее введением в нормативной системе, как и в случае с развитием, будут происходить изменения, но само развитие прекратится. Новая норма не сможет войти в состав уже сложившейся нормативной системы в силу того, что она не несет на себе ее основного нормативного принципа. Удерживание новой нормы в нормативном пространстве приведет к вытеснению старой системы из культуры.
Приведем пример из Плутарха. Он описывает результат, к которому привело новое постановление Ликурга. Нововведение заключалось в том, что Ликург намеренно ввел в обращение новую денежную единицу, которая нарушала основной принцип предыдущей единицы - не выполняла функцию сокровища. «Прежде всего он изъял из обращения всю золотую и серебряную монету, приказав употреблять одну железную, но она была так тяжела, так массивна при малой своей стоимости, что для сбережения дома десяти мин нужно было строить большую кладовую и перевозить их на телеге. Благодаря такой монете в Лаконии исчезло много преступлений: кто решился бы воровать, брать взятку, отнимать деньги другого или грабить, раз нельзя было скрыть своей добычи, которая не представляла ничего завидного и которая даже разбитою в куски не годилась ни на что? Говорят, Ликург велел опускать раскаленное железо в уксус. Этим он лишал его твердости, делал ни на что не годным, бесполезным по своей хрупкости для выделки из него каких-либо вещей. Затем Ликург изгнал из Спарты все бесполезные, лишние ремесла. Впрочем, если б даже он не изгонял их, большая часть из них все равно исчезла бы сама собою вместе с введением новой монеты, так как их вещи не нашли бы себе сбыта, - железные деньги не ходили в других греческих государствах; за них ничего не давали и смеялись над ними, вследствие чего на них нельзя было купить себе ни заграничных товаров, ни предметов роскоши. По той же причине чужеземные корабли не заходили в спартанские гавани. В Спарту не являлись ни ораторы, ни содержатели гетер, ни мастера золотых или серебряных дел - там не было денег. Таким образом, роскошь, не имея больше того, что могло поддерживать ее, давать ей средства к существованию, постепенно исчезла сама собой. Богач не имел никакого преимущества перед бедным, так как богатством нельзя было похвастаться публично - его следовало хранить дома, где оно было мертвым грузом»[14. С. 100]. Из примера видно, как введение Ликургом монет из плохого железа разрушило всю систему привычного (нормативного) взаимодействия людей.
Итак, мы можем сделать вывод, что новая норма может как развивать существующую нормативную систему, так и разрушать ее.
Внешне же этот процесс на начальном этапе может выглядеть весьма привлекательно для лиц, вовлеченных в него, хотя бы потому, что, как мы уже отмечали, нормативная ситуация и вся нормативная система в целом содержит внутри себя известное свернутое напряжение, которое готово к тому, чтобы разрушить саму систему.
Обратимся к историческому примеру из нашего времени. Достаточно вспомнить, с каким энтузиазмом бывшие члены КПСС публично сжигали свои партийные билеты. Смысл происшедшего заключался в том, что. конечно, КПСС была организована как жесткая нормативная система с нормами, весьма сурово ограничивавшими именно эгоцентрические тенденции ее членов. Например, осуждались внебрачные сексуальные связи. Вообще осуждалось все, что противоречило линии партии, т.е. шло не от системы, а от отдельных индивидов. Создавалось известное напряжение: люди сидели на партсобраниях, ходили на различные мероприятия, выполняли принятые решения и т.п. Поэтому освобождение от напряжения и вылилось в акт сожжения билетов. Хотя, строго говоря, бывших членов КПСС никто не заставлял демонстрировать свое отрицание прошлого. Это был именно внутренний энтузиазм. М.Захаров, принимавший в этом действии участие, в интервью по прошествии времени оценил его отрицательно, как пошлый и дешевый акт. Тем самым он подчеркнул: что то, что первоначально воспринималось как положительное (ибо он сам в этом участвовал), в дальнейшем было оценено иначе, более сдержанно.
Итак, повторяем, что новая норма может как развивать существующую нормативную систему, так и разрушать ее. Но так как новую норму создает конкретная личность, то она и может занимать различные позиции по отношению к нормативной системе. Представителем первой позиции является функционер. Его главная черта состоит в том, что он не создает никаких новых норм, а воспроизводит уже существующие. Его активность носит репродуктивный характер. Он удерживает существующую нормативную систему. Функционер в нашем понимании не является личностью, но он необходим для того, чтобы личности были возможны.
Вторая позиция - революционер. Она характеризуется тем, что человек создает новую норму и тем самым развивает нормативную систему, переводя ее на другой (а значит, новый качественный) уровень.
Третья позиция - творец. Творец сохраняет существующую систему, создает новую норму и тем самым развивает нормативную систему, переводя ее на другой (а значит, новый качественный) уровень.
В качестве итога отметим, что в данном контексте функционер, революционер и творец представляют собой именно позиции, в которых может оказываться человек. Действительно, выполняя те или иные установленные нормы, человек обезличен, он функционирует, т.е. выступает как функционер. Кардинально меняя нормативную систему, например как Ликург он выступает как революционер. Но дальше, после того как смена произошла, он становится функционером в новой системе. Точно так же и творец, придумав норму, например профессиональную (новый метод исследования какого-то явления или новый термин и т.п.), после того как норма была присвоена профессиональным сообществом, он сам начинает подчиняться этой норме, переходя на позицию функционера. Конечно, наша цель не может быть ограничена только определением названных позиций, она включает и изучение тех психологических следствий, которые из них вытекают. Но, прежде чем рассматривать их, нам важно более подробно остановиться на анализе строения самой нормативной системы.