В противоположной стороне огромного пространства, по традиции располагался кабинет главы дома, олицетворяя власть и принадлежность к высшему сословию: деревянная обшивка и книги в кожаных переплетах, широкий стол с кожаным блоттером и сочетающимся креслом, витражные окна… при виде этого великолепия в его груди разлилась горечь ностальгии. Столько лет прошло с того времени, когда он жил в подобных условиях, в каких лачугах он только не ночевал с тех пор. От той эпохи его также отделяла убогость и пошлость, смерть и кровь, животный секс.
Не такой жизни он когда-то хотел для себя, и, воистину, какую бы связь Тро не чувствовал с Шайкой Ублюдков и их главарем, сейчас он считал время, проведенное с ними, дурным сном, неумолимый ураган злого рока пронесся по его судьбе, чтобы затем обрушиться на голову другого несчастного.
Вот где его место.
На самом деле из всех домов, что он посетил в Новом Свете, этот особняк подходил ему больше всего. Он был не самым крупным из тех, что можно было встретить среди друзей его любовницы, но обставлен по высшему разряду, подобную мебель он бы выбрал для собственной резиденции…
Вскоре выберет для своей резиденции, поправил он себя. Когда станет править расой…
– Ты недолго протянешь с ней.
Тро повернулся на пятках. Хеллрен, престарелый вампир восьми-ста-с-чем-то-лет, еле передвигая ноги, вышел из уборной, расположенной рядом с библиотекой, шум смываемой воды в туалете вернее сообщил о его появлении, нежели его слабый голос или запах старости.
– Прошу прощения? – пробормотал Тро, хотя он прекрасно расслышал старика.
– Ты не протянешь с ней дольше, чем все остальные. К Новому году тебя выставят за порог.
Тро улыбнулся, отметив про себя трость, с помощью которой передвигался старик. Мгновение он развлекал себя фантазией, как палка выскальзывает из его пораженной артритом руки, и мужчина теряет равновесие, падая на жесткий мраморный пол.
– Старик, я думаю, ты сильно недооцениваешь мой шарм. – Тро поменял хватку на Книге, прижав ее к груди. Забавно, казалось, от нее покалывало кожу в районе сердца. – Но это неподобающая тема для разговора, разве нет?
Седые волосы, кустистые брови, пучки волос, что росли из ушей… ох, эти оскорбительные проявления старости, подумал Тро. А также неизбежная эректильная и сексуальная дисфункция. В конце концов, «виагра» эффективна, но до определенных пределов. Даже если члену удастся затвердеть благодаря фармацевтике, когда остальная часть тела была также приятная взору, как гнилая оленья туша, что еще оставалось молодой женщине, кроме как завести более аппетитного любовника?
– Она ушла, ты в курсе? – сказал мужчина дрожащим голосом.
Почему у трости не было речевого эквивалента? – гадал Тро. Небольшой громкоговоритель, улучшающий качество речи? Может, помимо регулировки громкости еще и с функцией прибавления баса.
– Да, ушла, – Тро пропел с улыбкой. – Я наказал ей найти еще одну женщину, с которой мы смогли бы позабавиться. Мы делали это раньше… она вернется и приведет мне, кого я хочу.
Когда мужчина захлебнулся от шока, Тро подался вперед и понизил голос до шепота, словно он и ее хеллрен разделяли общий секрет:
– Уверен, что впредь это будет происходить на регулярной основе. Ты должен осознать, милостивый господин, что я не похож на мужчин, с которыми она развлекалась в прошлом. Я говорю ей, что делать, и она выполняет мои указания. В этом разница между тобой и мной, не находишь?
Старик быстро надел маску хладнокровия и махнул своей тростью.
– Вот увидишь. Так уже было раньше. Я – тот, без кого она не сможет прожить, потому что я содержу ее. Ты же – бродяга, мошенник, разорившийся аристократ, не в состоянии сделать это.
Что ж, изумился Тро, похоже, он ошибся относительно малахольного характера этого мужчины. Впрочем, неважно.
Тро склонил голову.
– Твоя правда. Но это не меняет реальности, не так ли? Желаю хорошего вечера.
Когда он направился в кладовку дворецкого, хеллрен сказал более громко:
– Пользуешься дверьми для слуг, да? Вот твой уровень. Когда-то ты был членом Глимеры, но не сейчас… с тех пор, когда твой род прогнал тебя и вычеркнул твое имя из древа наследования. Какая жалость. Но если посмотреть на ситуацию их глазами… позор нужно искоренять, иначе он угрожает всему роду.
Тро застыл. И медленно повернулся.
Сузив глаза, он ощутил знакомый гнев, скручивающийся в животе подобно гадюке, готовящейся к нападению.
– Осторожней, старик. Повторяю последний раз… я не похож на остальных.
– Ты – жиголо. Ты продаешь свое тело за еду и кров, как обычная шлюха. Хороший костюм не скроет прогнившую плоть под тканью.
Тро смутно осознал, что Книга начала нагреваться у его груди. И его подмывало выпустить свою ярость так, как никогда в жизни.
Но потом он вспомнил, ради чего спустился вниз. И чем займется в своей спальне, когда найдет все необходимое.
Тро снова улыбнулся.
– Тебе повезло, что я тебе нужен.
– Уж помни об этом. Ей тоже стоит.
– Буду держать это в памяти, обещаю. Особенно когда твоя шеллан придет в мою постель. – Тро двинулся дальше, оставляя хеллрена заниматься чем бы то ни было до конца ночи… а весельем это не назовешь. Учитывая его проблемы с опорно-двигательным аппаратом, старик проводил свои вечера, опираясь на посторонние предметы, напоминая статую с разбитым постаментом, преимущественно в задней части библиотеки, что выходила на застекленную террасу.
Поэтому, когда придет время… найти его не составит труда.
А пока ему нужно отправится в кладовку и собрать ингредиенты.
Определить местоположение хранилища сухих продуктов с множеством полок и рядами банок, коробок и сосудов, оказалось проще простого. Но чтобы найти то, что требовалось конкретно ему, потребовались время и все внимание: окинув взглядом запасы всего, что закупили для домашнего питания, Тро был сбит с толку.
Но что-то подсказало ему, что не стоит просить помощи у персонала.
Книга, – понял он позднее. Да, Книга общалась с ним без слов, скорее как животное, способное передавать сообщения взглядом и движениями морды, и невербальные знаки понимали лишь они одни.
Тро уложил книгу на разделочный стол и, перевернув обложку, улыбнулся, когда зашелестели страницы, открывая ему нужный абзац. А потом он приступил к поискам ингредиентов, указанных в списке.
Месиво будет на редкость мерзким.
Настойка ангостуры[121]. Винный уксус. Имбирь. Солодка. Руккола. Шафран. Кунжутное семя.
А потом ему понадобится воск черной свечи. И… моторное масло? Автомобильное? Он чуть не застонал при мысли о том, каких усилий будет стоить собрать все это, натура вечного слуги снова вскинула свою голову. Но потом книга неодобрительно зашелестела страницами.
– Да, – сказал он ей. – Я все выполню.
Взяв корзину возле входа, как в магазине, Тро начал собирать с полок требуемое.
О, и медный котелок. Он надеялся найти его в кухне.
Да, отвар будет фееричным. Но вряд ли из него удастся сотворить армию, скорее всего, ничего не выйдет…
Книга зашелестела страницами, как обиженный пес.
Тро улыбнулся ей.
– Не принимай все близко к сердцу. Вера во мне, я – в вере.
Странная фраза, но рефрен укоренился в его голове, вырываясь изо рта тихим бормотанием:
– Вера во мне, я – в вере. Вера-во-мне-я-в-вере, веравомнеяввереверавомнеяввере…
Глава 44
Зайфер привел Шайку Ублюдков назад в их убежище до восхода солнца. Буря была столь сильной и бушевала так долго, что сорвала не только их планы по возвращению в Старый Свет, а также планы других жителей этого города. Воистину, Колдвелл и его окрестности превратились в засыпанный снегом город-призрак, на непроходимых дорогах не было ни одной машины, ни одного пешехода на заметённых тротуарах.
Прошлой ночью они пытались найти Кора, и пришли к решению, что то был последний раз. Но так как они застряли на Восточном побережье, а их перелет через Атлантику был отложен, они решили снова и точно в последний раз отправиться на поиски вожака.
И, как и в прошлый раз, они ничего не нашли. Из-за шторма или же…
О, кого он обманывал, – устало подумал Зайфер, завернув за угол переулка, который стал им хорошо знаком. Кор безвозвратно потерян, вполне вероятно, он уже в могиле. Им действительно пора оставить тщетные поиски, особенно сейчас, когда они были не просто раздражены своим бессилием, но и обморозились до костей. Сейчас предпочтительней отдохнуть, а с приходом ночи они займутся поисками рейса или другого способа вернуться на родину.
Он с нетерпением ждал одного – возможности вернуться в их замок.
Заброшенный ресторан, в котором они спали, был лучше, чем некоторые места их ночлега за последние несколько веков, но он не мог сравниться с хорошо отапливаемой каменной плиткой их дома в Старом Свете. Однако они выжали максимум из временного жилища, пробив туннель в соседнее здание, обеспечив тем самым дополнительный выход, также они отслеживали опустевшие заведения на случай, если люди решат возродить район, пребывающий в упадке.
Да, он будет рад покинуть материк, хоть он и оплакивал того, кого пришлось оставить здесь.
Зайфер первым подошел к двери, и, действуя по протоколу, встал в стороне, охраняя своих собратьев, пока воины заходили в помещение… хотя никаких угроз не было.
Случалась бы буря, подобная этой, чаще, – думал он, – и люди бы не вылезали из своих укрытий по вечерам.
Син последним пересек порог, а потом Зайфер снова окинул взглядом занесенный снегом переулок и опустевшие, заброшенные здания напротив. Потом он тоже скрылся внутри. Здесь было не теплее, чем на улице, зато менее ветрено.
Это облегчение – не чувствовать снега, забивавшегося в глаза и уши.
Слушая, как его собратья отряхивали снег с обуви, шапок и перчаток, он подумал о стаде коров, стучащих копытами под аккомпанемент пения птиц. Не то, чтобы он когда-либо наблюдал такую картину, но в своем воображении он считал…
– Запах подозрительный.
– Здесь кто-то был.
Учуяв присутствие незваного гостя, все приняли оборонительные стойки, чуть присев, достав оружие. Но это не…
– Порох? – спросил кто-то. – Похоже на сигнальный огонь…
В это мгновение прямо за ним открылась дверь…
Все застыли, учуяв запах. Учуяв запах… и увидев размер мужчины, появившегося в дверном проеме… ощутив ауру власти, сопровождающую его…
Дверь медленно закрылась. Они все еще не двигались.
Голос, который Зайфер уже не ожидал услышать в своей жизни, четко произнес:
– Не поприветствуете своего вожака? Или я отсутствовал слишком долго?
Зайфер сделал шаг вперед в темноте. Второй.
Потом дрожащей рукой достал из куртки фонарик на батарейках и включил его.
Это был Кор. Похудевшая, постаревшая версия Кора, но это был он.
Зайфер протянул руку и прикоснулся к тяжелому плечу. Потом, да, прикоснулся к лицу.
– Ты выжил, – выдохнул он.
– Да, – прошептал Кор. – С трудом. Но да.
Он не знал, кто пошел навстречу первым, он или его главарь. Они обхватили друг друга руками, прижались грудь к груди, настоящее наконец стало соответствовать прошлому, в котором всегда был этот мужчина, стоявший перед ним благодаря какому-то чуду.
– Брат мой, я не думал, что эта ночь наступит. – Зайфер закрыл глаза. – Я потерял всякую надежду.
– Я тоже, – ответил Кор хрипло. – Я тоже.
Когда Зайфер отступил, к нему подошел Бальтазар и остальные вслед за ним. Один за другим, они все обнялись, похлопывая друг друга по плечам. Если на глаза и набежали слезы, то они остались непролитыми, но голоса были не способны к речи… даже Син сжал его в объятиях, худший из них попал под влияние момента.
Их попытки найти Кора живым превратились в негласное решение, что, может, если они просто выяснят, что произошло или найдут его останки, то смогут примириться с реальностью. Но они давно потеряли всякую веру на это воссоединение, даже не надеялись на возвращение столь важного для них человека.
– Это было Братство? – требовательно спросил Бальтазар. – Они захватили тебя?
– Да.
В холодном, недвижимом воздухе раздалось рычание, принадлежащее стае волков, обещание боли в обмен на причиненные им беды.
– Нет, – сказал Кор. – Все намного сложнее.
***
Кор из своего укрытия через улицу наблюдал за входом в заброшенный ресторан, ожидая, когда кто-нибудь из его воинов прибудет сюда перед рассветом. Он предпочел провести ночь на открытом воздухе, а не внутри загаженного ресторана, учитывая, что Куин с Тором, а может и остальные, вышли на охоту: он опасался погибнуть в засаде.
Поэтому он затаился в многоэтажном доме без лифта, предоставлявшим хороший обзор и возможность дематериализоваться сквозь простое стекло, если даже свист ветра покажется ему подозрительным. Но с течением времени его мысли все чаще возвращались к Лейле, ему на радость, ведь перед глазами вставало ее обнаженное тело, согревавшее его, побуждавшее держать ухо востро и противиться непривычной усталости. Но с приближением рассвета он задумывался, чем займется после восхода, но одно знал наверняка – он не вернется на то ранчо.
По крайней мере, с восходом солнца Братья перестанут искать его.
Проблемы с дневным светом оказывали на них то же влияние, что и на всех остальных вампиров.
Но потом появились его собратья, материализовавшись посреди бури как призраки на кладбище, их огромные тела одно за другим возникли в потоках бушевавшего снега. Он был так рад видеть воинов, что открыл рот и едва не окликнул их со своего места возле окна. Но годы войны заставили его проглотить приветствие до того, как оно вырвалось изо рта.
Ему потребовалась каждая крупица терпения, чтобы выждать, просто чтобы убедиться, что за ними не следили.
А потом, когда он вошел в место их ночлега, то был не уверен, что его прихода желали, он опасался, что силовая структура, которую он создал и держал в страхе, могла взбунтоваться против него.
Но его приветствовали как брата. Как потерянного брата, которого они оплакивали.
Жаль они не могут задержаться в этом настрое эмоционального единства. Но времени оставалось мало, и чем дольше он оставался с ними, тем опаснее для них.
– Значит, ты освободился от Братства, – сказал кто-то с нескрываемой гордостью. – Скольких ты убил?
Он вспомнил Куина, который пытался выбраться из пещеры.
– Я не убил ни одного. И я не свободен.
– Что это значит? – спросил Зайфер.
Стоя под прямым лучом фонаря в руках парня, Кор скрестил руки на груди и посмотрел каждому из своих ублюдков в глаза.
– Я принес клятву Слепому Королю. Я поклялся в верности трону.
Молчание, последовавшее за его заявлением, было ожидаемым.
– Значит, тебя принудили? – спросил Зайфер. – Ценой твоей свободы ты принес Рофу клятву?
– Нет, я принес клятву после того, как получил свободу.
Бальтазар покачал головой.
– Дело в Избранной, значит.
– Нет, дело в Короле. – Кор говорил медленно и разборчиво, надеясь, что долгие годы, проведенные вместе с ними в сражениях, придадут его словам убедительности и веса. – Я пришел к Рофу, сыну Рофа, по своей воле, независимо от Избранной Лейлы и не для того, чтобы искупить вину за свои прошлые деяния.
– Ты покорился Королю? – заключил Зайфер.
– Да, и должен сказать, что Король также жаждет получить клятву от всех вас.
– Таков твой приказ? – спросил Зайфер.
– Нет. – Кор снова посмотрел им в глаза по очереди. – Он хочет ваших клятв, дабы освободить вас от смертного приговора. Он простит вам государственную измену и позволит безопасно отплыть в Старый Свет, если вы принесете ему клятву верности.
– Таков твой приказ нам?
– Я буду сражаться с вами плечом к плечу до самой смерти. Но я никогда не заставлю вас склонить голову перед своим лидером. Для этого я слишком сильно уважаю вас и, ко всему прочему, сдается мне, что Роф узнает об этом. Несмотря на его слепоту… он видит вещи с невероятной ясностью.
Среди бойцов прошлась волна шепота. А потом низкий голос сказал:
– Что они сделали с тобой.
Это был Син, и в его интонации не было вопроса.
– Они поддерживали во мне жизнь.
– Предатель для них, – сказал ублюдок, выступая вперед. – Ты предатель в их глазах, и они поддерживали в тебе жизнь?
– Я был ранен на поле боя. Они забрали меня и спасли мне жизнь.
Зайфер покачал головой.
– По слухам, в Рофе не больше милосердия, чем в тебе. Это нелогично.
– Это – правда. – Кор поднял обе руки вверх. – Я выкладываю все так, как это произошло. Я был ранен на поле боя, они забрали меня и убедились, чтобы я выжил.
Чтобы затем пытать меня, да. Но если он хотел мира между Братством и Ублюдками, то придется опустить это.
– Я сбежал и сейчас стою перед вами.
– Это нелогично, – вторил Син низким, зловещим голосом. – Если ты сбежал, как они заставили тебя принести клятву Рофу? Или тебя удерживало Братство, а Король был не в курсе?
– Детали несущественны.
– Черта с два. И я не понимаю смысла твоей клятвы. Не в твоей природе склонять голову перед другим.
Кор холодно улыбнулся.
– Давно ты не произносил за раз столько слов, Син.
– Для этого не было подходящего повода. И, скажу снова, в этом нет смысла, и я не понимаю, с чего ты склонил голову перед другим.
– Мое мышление претерпело изменения.
– Или твой член.
Несмотря на существенную разницу в весе, Кор без единой сознательной мысли набросился на Сина.
Обнажив клыки, он зашипел:
– Ты переходишь границы. Я отношусь к вам как к равным, но не испытывай меня.
Какое-то время они стояли вплотную, смотря друг другу в глаза, остальные же отступили от них, опасаясь развития конфликта.
– Из-за женщины, значит, – протянул Син.
– Из-за любви всей моей жизни. Запомни мои слова, ублюдок, – сказал Кор, и его слова сопровождались связующим запахом, вспыхнувшим в воздухе, который привлек внимание остальных. Син удивленно вскинул брови, мужчина отпрянул, но это заметил лишь тот, кто знал его вдоль и поперек… а Кор знал.
Спустя мгновение Син еле заметно, но все же склонил голову.
– Мои извинения.
– Приняты. И она не имеет к этому никакого отношения. – Группа шумно выдохнула, когда агрессия отступила, но Кор не дал им времени расслабиться. – Как я уже сказал, в обмен на ваши клятвы Роф освободит вас от наказания, но вы должны будете вернуться в Старый Свет. Равно как и я.
Зайфер рассмеялся.
– Воистину, там мы и планировали уже находиться. Мы собирались отправиться, но снежная буря помешала нашим планам, словно это воссоединение было предопределено Девой-Летописецой.
– Великая удача, воистину.
Собравшиеся замолчали, и Кор дал им достаточно времени, чтобы изучить его и обдумать все, что он сказал. Но он не мог задерживаться среди них.
Этой ночью в него уже стреляли. Он не хотел привести Братьев сюда.
– Вот как обстоят дела, – сказал он. – И сейчас я должен оставить вас наедине с вашими мыслями. Если вы решите не подчиняться, есть шанс вернуться на родину и какое-то время прожить в безопасности. Но я устал от такого существования. Нельзя жить, постоянно оглядываясь через плечо, и даже не сомневайтесь, что Роф найдет вас. На это уйдет время, ибо сейчас его заботят другие проблемы. Но в конечном итоге его месть настигнет вас. Этот мужчина предпочитает мир, но он далеко не тряпка.
– Подожди, – вмешался Бальтазар. – Если ты за Короля, то почему тебе небезопасно оставаться с нами? Ведь поэтому ты уходишь?
Кор помедлил, а потом решил сообщить им нужную информацию:
– Есть среди Братства те, кто не принял мою клятву.
– Отец детей той Избранной, значит, – сказал кто-то из воинов. Кор пропустил комментарий мимо ушей – это было логичное заключение и вместе с тем не касалось никого, кроме него. Он никогда не отрицал, что Избранная Лейла была беременна, но и не распространялся по этому поводу… и уж точно не станет обсуждать свою личную жизнь сейчас.
Кор направился к выходу.
– Сейчас я должен вас покинуть. Вам о многом предстоит подумать. Я найду вас ровно через сутки от сего часа, в месте нашего сбора. Тогда и дадите свой ответ.
Он подозревал, что они уже знали, как поступят. Но ему нужно время, чтобы убедиться в вопросе их безопасности, прежде чем вести своих людей к Рофу.
– Куда ты отправишься? – спросил Зайфер.
– Мы встретимся завтра в четыре часа. – Кор отвернулся. И прежде чем выйти, он оглянулся через плечо. – Я и не думал, что увижу вас снова.
Голос сорвался, но он никак не мог на него повлиять. Это также служило ярким доказательством того, насколько сильно он изменился.
Не то, чтобы он стал совсем другим мужчиной, – думал он, взяв себя в руки и выйдя на холод и снег.
Нет, скорее он вернулся к тому, кем был изначально, возвратился к мужчине, которого совратили амбиции и жестокость. И он был рад этому возвращению так же, как оказался рад видеть своих воинов, кто всегда были его единственной семьей, которая приняла его, когда другие – по крови и все остальные – отвернулись от него.
Снег ударил ему в лицо, ветер проник под одежду, которую он одолжил в убежище, и Кор молился, чтобы ради безопасности его воинов ему удалось заключить прочный мир с Королем, которого он когда-то пытался свергнуть.
Если ему не суждено остаться с женщиной, что была его душой и сердцем? По крайней мере, он позаботится о тех, кто служил ему на протяжении долгих лет.
Он перед ними в большом долгу.
Глава 45
Проснувшись следующим вечером, Лейла сразу же потянулась к своим малышам… но повода для беспокойств не было. Рэмп и Лирик лежали рядом с ней на ложе в личных покоях Девы-Летописецы, драгоценные реснички были опущены, глубокое дыхание и серьезное выражение на личиках свидетельствовало о том, сколько усилий они прилагали, чтобы вырасти большими и сильными.
Повернувшись на спину, она ощутила, что на Земле уже наступала ночь. Так было всегда: отголоски смены суток и времен года чувствовались в Святилище.
Осторожно, стараясь не потревожить малышей, Лейла поднялась с кровати и какое-то время просто стояла и смотрела на их сладкие мордашки. Она чудесно провела время в уединении с малышами, наслаждаясь каждым мгновением, каждой улыбкой и прикосновением, наполняла свое сердце этими воспоминаниями.
Как ей оставить их сегодня?
Это будет так сложно, словно вскрыть рану, едва затянувшуюся за эти тихие часы.
Чтобы уберечь себя от слез, она отвернулась и прошла по мраморному полу. Мысль, что она спала со своими малышами в покоях Девы-Летописецы, казалась невероятной, но с другой стороны, раньше она не могла вообразить, что наступит такая ночь, когда Прародительница всей расы исчезнет, а между Лейлой и Куином установится график общения с детьми.
Но, увы, перемены приходят без спроса, и порой остается одно – смириться и извлечь максимальную пользу.
И, к тому же, покои оказались очень удобными, кровать невероятно мягкой, белые мраморные полы, стены и шкафчики успокаивали встревоженный разум…
Лейла нахмурилась. Одна из дверей шкафа, стоявшего напротив нее, была слегка приоткрыта. Странно. Стройные ряды мраморных панелей были полностью закрыты, когда она только пришла сюда.
Подойдя ближе, Лейла испытывала странное беспокойство. Там ведь не могла прятаться Дева-Летописеца?
Подцепив ручку пальцем, она потянула дверь. Не зная, чего ожидать…
– О… Боже…
Леггинсы под зебру. Черная кожаная куртка. Огромные ботинки размером с ее голову, боа из розовых перьев, синие джинсы, футболки «Хайнс» черного и белого цветов…
– Я пытался не разбудить тебя.
Услышав мужской голос, Лейла резко обернулась и тут же накрыла рот ладонью, боясь разбудить малышей. Но увидев, кто это был, она опустила руку, нахмурившись в смятении… а потом – от откровенного шока.
Нет, он же не мог быть…
Падший ангел Лэсситер, улыбнувшись, подошел к ней, его светлые и черные волосы покачивались у бедер, все тело сияло благодаря золотым пирсингам и цепочкам.
А, может, совсем по иной причине.
Лейла прокашлялась, когда ее мозг пришел к нужным выводам.
– Ты… она… она… что…
– Знаю, я – причина твоему красноречию, – сказал он. – Я настолько великолепен, что ты лишилась речи.
Лейла покачала головой… потом кивнула, не желая оскорбить мужчину.
– Просто… в смысле… ты?!
– Ага, я. Дева-Летописеца выбрала меня, меняяяя. – Он демонстративно запрыгал как шестилетний ребенок с леденцом в руках и в туфлях для чечетки. Но он также быстро прекратил паясничать и с серьезным выражением посмотрел ей в глаза. – Я пока никому не говорил, и тебе нельзя. Но раз ты собираешься именно здесь периодически проводить время с мелкими, то рано или поздно все узнаешь, ведь я переезжаю сюда.
Она встревоженно посмотрела на кровать, но Лэсситер вскинул руки.
– О, меня не будет, когда здесь будете вы. Я знаю, что ты хочешь уединения и уважаю твое желание. Я также хочу помочь. На тебя столько всего свалилось.
Неожиданно сострадание и понимание Лэсситера заставило ее расплакаться.
– О, Дражайшая Дева-Летописеца, я так… – Она замолкла, осознав, что это восклицание потеряло свою актуальность. – Э-э…
– Ну, я не девственник и писать ненавижу. Придется придумать другое обращение. Я подумывал о Высокопоставленном Пу-Бе, Главном-По-Всему-Остальному[122], но у людей, кажется, уже есть такой? Вот незадача.
– Эм… – Лейла пребывала в таком глубоком шоке, что не могла вымолвить ни слова. – Ну, уверена, ты что-нибудь придумаешь.
Одному Богу известно, что это будет.
– А что до этих покоев, – сказала она, – я не хочу причинять тебе неудобства. Я переселюсь в спальный корпус…
– Нет, я здесь не сплю. Просто решил перевезти кое-что из шмоток на первое время. Мне это повышение тоже далось нелегко… изучаю новые силы и все такое. – Он подался вперед и прошептал заговорщически: – Например, как много мне спустят с рук. Кстати! Ты знала, что я умею создавать снег?!
– Что?
– Снег. – Он пальцами изобразил, как что-то падает в воздухе. – Я могу создать хренову тучу снега. И знаешь, что самое уморительное? Наблюдать, как человеческие ученые пытаются выяснить, откуда взялась буря. Они запоют об изменениях в климате и погодных моделях, но я должен был помочь твоему парню.
– Кору? Прости… я не понимаю.
– Длинная история. Сама-то как? Как малыши?
Словно больше ничего и не происходит.
– Прости меня, эм…
– Попробуем Ваше Превосходительство.
Лейла моргнула.
– Хорошо. Простите меня, Ваше Превосходительство, но как вы помогли Кору?
– Нужно было задержать его бойцов на восточном побережье. Поэтому – ну здравствуй, норд-ост[123]!
– Так он нашел их!
– Как выяснилось, судьба – так еще задачка для кого-то вроде меня. – Лэсситер пожал плечами. – Кто же знал, сколько нужно приложить усилий, чтобы дать людям шанс сделать свободный выбор. Мир – словно шахматная доска, на которой выставлены все, за кого я отвечаю. Поэтому за раз приходится играть сто пятьсот партий.
– Ничего себе!
– Я в курсе, да. Хвала Богу за синдром дефицита внимания с гиперактивностью! – Он ухмыльнулся… а потом нахмурился. – Хотя, скорее, благодарить надо самого себя.
Лейла улыбнулась.
– Ваше Превосходительство, вы точно произведете фурор.
Лэсситер повел плечами.
– Нет, звучит странно. Давай лучше Преосвященство. Нужно выбрать что-то более привычное.
– Хорошо, Ваше Преосвященство.
Он размял шею.
– Нет. Всё не то. Нужно поразмыслить над обращением… ой!
Падший Ангел… э-э, руководитель всего… эм… подпрыгнул так, будто его ткнули чем-то острым в бок.
– Ладно, я тороплюсь. Береги себя, и да, ты знаешь, каким будет твой следующий шаг.
– Правда?
– Да. У тебя на руках есть козырь, который нужно выложить на стол, образно выражаясь. Ты понимаешь, о чем я говорю. И помни, – Лэсситер приложил палец к губам, – ш-ш. Моя новая работа – наш секрет до дальнейшего распоряжения с моей стороны.
– О, ну разумеется…
– Чао!
С этими словами Лэсситер исчез, оставив за собой сноп искр… и в это мгновенье в дверном проеме показалась Кормия.
– Ну, как ваши успехи? – спросила Избранная.
А, он ушел, чтобы его не застукали, – подумала Лейла.
Встряхнувшись, она взяла себя в руки.
– О, все чудесно. Очень хорошо. Спасибо.
Избранная подошла к малышам.
– Привет, ребята. Вы просыпаетесь? О, привет-привет.
Лейла незаметно подошла и закрыла дверь шкафа, пряча принт под зебру… а потом попыталась изобразить улыбку, будто ничего такого, она просто мимо проходила.
– Они чудесно справились. Но я подстроила их день под нужный час. Позволь забрать мусор, и отправимся вниз.
Она подошла к вещевой сумке, в которую сложила использованные памперсы, и закинула ее на плечо. Потом подошла к кровати.
– Уверена, Куин будет счастлив увидеть их. Я знаю, что когда я… в общем, я рада, что ты пришла и поможешь перенести их. Спасибо.
Взгляд Кормии был полон печали, но ее голос звучал уверенно и с демонстративной радостью:
– Ну разумеется! Кого ты возьмешь?