ALCHEMICAL INTERPRETATIONS OF MASONIC SYMBOLS IN THE RITUALS OF RUSSIAN ROSICRUCIANS OF THE XVIII – XIX CENTURIES.

АЛХИМИЧЕСКИЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ МАСОНСКИХ СИМВОЛОВ В РИТУАЛАХ РОССИЙСКИХ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ КОНЦА XVIII – НАЧАЛА XIX ВЕКОВ

ALCHEMICAL INTERPRETATIONS OF MASONIC SYMBOLS IN THE RITUALS OF RUSSIAN ROSICRUCIANS OF THE XVIII – XIX CENTURIES.

Ю. Л. Халтурин.

В статье анализируются символические механизмы трансляции алхимической традиции в сообществе российских розенкрейцеров. Основным тезисом статьи является идея о том, что символы масонских ритуалов и их алхимические толкования были не просто формой передачи алхимической традиции, но и способом ее трансформации в соответствие с розенкрейцерским мировоззрением. Все алхимические толкования масонских символов можно свести к парадигматической и синтагматической модели. При этом символы и их толкования выполняли в розенкрейцерских ритуалах две функции – суггестивную (создание сакральной атмосферы при передаче эзотерического знания) и инициатическую (посвящение посредством движения от одного смыслового уровня к другому), каждая из которых предполагала изменение статуса посвящаемого – социального или экзистенциального.

In the article symbolic mechanisms of the transmission of alchemical tradition are analyzed. The main point of the article is the idea, that masonic symbols and their interpretations were not just a form of communicating the alchemical tradition, but also a mode of its transformation according to the principles of rosicrucian worldview. All the alchemical interpretations of masonic symbols in rosicrucian rituals could be reduced to paradigmatic and syntagmatic models. Within the ritual those symbols and interpretations realized two main functions – suggestive (creating the sacral atmosphere for getting the esoteric knowledge) and initiatic (initiation through the shift from one level of hidden sense to another), which changed social and existential status of the neophyte.

Российское розенкрейцерство можно назвать гибридным феноменом. Формально оно было организовано на базе и по образцу масонских лож и зачастую рассматривается исследователями как одна из масонских «систем» или «уставов». Однако по существу это было алхимическое братство, которое занималось лабораторной и духовной алхимией, разрабатывало своеобразную алхимическую натурфилософию, соединяя алхимические идеи с христианскими доктринами. О содержании алхимических теорий и практик российских розенкрейцеров мы уже писали ранее [Халтурин 2012; Халтурин 2013а], в данной же статье речь пойдет о форме и способе трансляции алхимических знаний в рамках розенкрейцерских ритуалов.

Российские розенкрейцеры использовали самые разные способы передачи алхимической традиции внутри своего сообщества. В архивах мы можем найти переводы большинства ключевых алхимических трактатов с латинского, арабского, иврита, польского, английского и других языков. Некоторые розенкрейцеры писали и оригинальные алхимические трактаты на русском. Кроме того, они составляли сборники алхимических рецептов, которые зачастую перемежались рецептами магического (заклинания и ритуалы инвокации) или повседневного характера (от засолки огурцов до лекарства от глистов). Перенасыщенность трактатов и рецептов специфической терминологией и символикой порождала необходимость их расшифровки, для чего составлялись специальные словари. В архивах можно найти и своего рода учебники и хрестоматии по алхимии, в которых изложение алхимических концепций в максимально доступной форме сопровождается выдержками из книг наиболее известных алхимиков средних веков и нового времени. Наконец, кроме таких традиционных для алхимии форм передачи знания создавались и специальные катехизисы, по форме более близкие к традиции масонской. Эти катехизисы представляли собой последовательность вопросов и ответов, часть которых или все они целиком были посвящены алхимическим темам. Хотя по содержанию они восходили к алхимическим катехизисам, скажем к «Химической Псалтыри» Парацельса, по форме они представляли собой неотъемлемую часть масонского ритуала посвящения в ту или иную степень Ордена Золотого и Розового Креста. Вопросно-ответная форма была характерна и для бесед в ложах Теоретического Градуса, многие из которых были полностью или частично посвящены алхимии и сохранились в записи.

Все выше перечисленные формы трансляции алхимических знаний обладают одной общей особенностью: они не меняли содержание алхимической традиции, просто передавая его от учителя к ученику, от посвященного к неофиту. Нас в данной статье будет интересовать другой механизм, который выполнял не просто коммуникативную функцию, но в определенной степени трансформировал и само передаваемое содержание. Речь идет о передаче алхимических знаний в виде масонских и розенкрейцерских символов, а также их интерпретации. Подобная форма трансляции также являлась частью масонско-розенкрейцерских ритуалов, которая чаще всего называлась «Изъяснение Ковра», т.е. схематического изображения основных символов ложи той или иной степени посвящения.

Приведем пример того, как происходит трансформация содержания алхимической традиции при таком способе ее передачи. В одном из текстов, толкующих символы ковра первой степени (Ученика), дается следующая интерпретация традиционных масонских «иероглифов» - колонн Иахин и Боаз: «Столб, на коем буква J означена.Что он означает? В отношении Бога женскую силу Божества или премудрость, в отношении натуры силу страдающую, а химии селитру, в отношении человека женскую его силу…Что означает второй столб? В отношении Бога мужескую силу Божества. В отношении натуры силу действующую, а по химии соль. В отношении человека мужа» [Толкование: 3]. Как можно увидеть масонские символы получают алхимическое толкование. Однако многозначность символов и их трехуровневая интерпретация меняет само содержание алхимии – из материальной она превращается в духовную, попутно приобретая теософско-христианское измерение. Сама же трехуровневая интерпретация масонских символов отражает ключевой принцип розенкрейцерского учения – постижение единства Бога, природы и человека в их целостности [Халтурин 2013б], как и вообще значение тринитарных структур в розенкрейцерском мировоззрении [Халтурин 2011а]. Таким образом, масонская символика становилась не только способом передачи алхимических идей, но и их встраивания в контекст розенкрейцерского христианско-алхимического мировоззрения.

Алхимические интерпретации масонских символов в ритуалах российских розенкрейцеров можно свести к двум моделям – парадигматической и синтагматической. В рамках парадигматической модели каждый символ трактуется как выражение какого-либо алхимического понятия, однако сама последовательность символов и их сочетание не имеют значение. Скорее, все они вместе отражают некий общий розенкрейцерский миф и его отдельные аспекты. Подобная модель встречается в процитированном нами тексте. Приведем в виде таблицы основные толкования масонских символов ученического ковра.

Аналогичный подход можно встретить и в толковании символов ковра третей степени (Мастера): «Ибо гроб Адонирамов и слезы изъявляют истинное разрешение материи камня. Тело адонирамово именуется животным царством, акация растительным, а гроб минеральным царством, и сии то три царства исследуя соразмерно натуре, приходим мы к познанию Бога, натуры и самих себя» [Увещание: 9]. Более развернутое парадигматическое толкование давалось в четвертой Шотландской степени: «13. Что вы видели еще? Кубический камень, в котором лежали три чаши, из коих в одной F., в другой G., а в третьей циркуль. -14. Что было в чашах сих? Три первых начала всех вещей в натуре. - 15. Не видали ли вы еще чего? Видел еще пламенеющую звезду. -16. Что это значит? Св. присутствие Божие в вечном огне натуры. - 29. А квадрат? Он есть символ натуры, из 4-х элементов состоящей. - 30. Что значит треугольник? Троицу в божестве, в человеке, в натуре. - 31. Что изображают все сии символы вкупе? Сотворение мира, совершившееся силою Божиею; и движение, которое Он сообщил четырем первоначальным элементам. - 32. Что разумеете вы под четырьмя первоначальными элементами? Я под ними разумею теплоту, хлад, сухость и влажность, чрез смешение которых произошли элементы» [Акты: 2-3].

В следующей за Шотландской Теоретической степени также можно встретить алхимические интерпретации парадигматического типа: «Любезный брат, вы видите здесь связь всей философской системы мира, которая истинным Т[еоретическим] братьям для размышления их представляется. А) Шар земной есть истинная ложа, которою братья с прилежностию и трудом испытывают до самого средоточия и исследывают ее три царства Натуры. В) 7 планет суть 7 небесных тел, простирающих влияние свои посредством четырех стихий в самое средоточие земли и способствующих рождению 7 металлов. С) Пламенеющая звезда, которая в таком уважении у всех древних Мастеров, представляет Натуру, Божеское дыхание, универсальный и центральный огонь, все сотворенное оживляющий, сохраняющий и раздражающий. D) Два знака и знаменуют действующее и страждущее (agens et patiens) мужское и женское семя всего естества и творения. Е) Неотесанный камень значит первую или суровую материю философскую (materiam primam isu crudam philosophorum). F) Кубической камень значит философскую» [Градус II: 6].

Синтагматическая модель интерпретации основана на толковании ряда символов на ковре как особой последовательности, в которой каждый символ означает определенную стадию алхимического процесса. Такой подход можно встретить в одном из документов Шотландской степени, где описывается значение шагов, которые совершает неофит, передвигаясь по ковру во время церемонии посвящения. Первый шаг он должен был делать, ступая на изображение «медного моря», или «стеклянного моря» – огромной чаши, помещавшейся в Храме Соломона в стороне от жертвенника и предназначенной для омовения священников. В этой чаше, по объяснению розенкрейцеров, «долженствовала всегда быть дождевая вода. Из сей-то дождевой воды Шотландские Мастера извлекают первую составительную сущность, то есть соль, которая потом чрез седмерично повторенное разрешение (Solutio) очищается и приуготавляется. Сие седмеричное очищение открывает нам восхождение на седмеричную лествицу Соломонова храма» [Объяснение: 4].

Вторым шагом мастер должен был ступить на изображение Ноева ковчега, которое символизировало «кораблеподобный сосуд, в коем сие смешение подобно Ноеву ковчегу должно стоять пятьдесят дней», при этом речь шла о смешении серы и соли: «После сего первого обработания, долженствует вторая главно-составительная сущность, то есть сера из чистейшего злата, приложена быть к сей очищенной и небесной соли, и с оной по предписанию науки должна быть смешана» [Объяснение: 4-5].

Третий «шотландский пункт» изображался вавилонской башней, «поелику большая часть работников на сем пункте останавливается на подобие тех, кои столпотворение созидали и от смешения языков работу прекратили». Работа же эта состояла в «сохранении седмеричной металлической составительной сущности» через приложение к ней «летучего и всепожирающего духа» [Объяснение: 5-6].

Четвертый шаг делался на кубический камень и обозначал «четвертую выработку»: «Как скоро дело до полной своей величины во умножении достигло, то оно поставляется в третию степень огня и в оной приводится к равнообразному содержанию сил и металлической возможности» [Объяснение: 6-7].

Наконец, пятый шаг должен был делаться на пламенеющую звезду. Он символизировал тот этап работы, когда вещество «поставляется в четвертую и сильнейшую степень огня, в оном трижды 27 часов рдеет и чрез то превращается в светодарную тинктуру, удобную к превращению и самых простых металлов, так что одна часть тинктуры 1000 частей простого металла тингирует» [Объяснение: 7], превращая металлы в золото.

Характерно, что все эти толкования завершаются фразой, обещающей адепту не только символическое, но реальное получение желаемого результата, что свидетельствует о вере розенкрейцеров в действенность алхимических операций: «Сии шаги на сей раз вы сделали токмо церемониально; но ежели Бог сподобит вас сии пять мастерских пунктов практическим образом совершить и одною частию тысячу частей превратить, усовершить и облагородить, тогда вы воистину сказать возможете, что вам по Шотландскому Катехизису 1000 лет от роду. Что мы теперь вам позволяем говорить только аллегорически, или образовательно, а не существенно» [Объяснение: 7-8].

Как можно видеть, российские розенкрейцеры разрабатывали довольно детальную алхимическую интерпретацию масонских символов на различных ступенях посвящения. Однако перед исследователем с необходимостью встает вопрос: с какой целью использовалась эта символическая коммуникация? Ведь очевидно, что для передачи алхимических знаний она не подходит: вряд ли из подобного рода толкований можно извлечь какое-то целостное представление об алхимической натурфилософии и практике, для этого существовали более релевантные руководства и пособия, от трактатов до бесед. Иными словами, для новичка в алхимии все эти символические толкования скорее всего просто не имели бы значения и еще больше его запутывали, затрудняя восприятие предмета, а не проясняя его. Если же эти толкования предлагались продвинутому адепту, то он нуждался в них еще меньше. Конечно, можно отмахнуться от решения поставленной проблемы, заявив, что масонство всегда было склонно к красивым декорациям и ритуалам, и в данном случае это не более чем дань традиции. Или можно предположить, что алхимическое наполнение было необходимо «пустым» масонским символам, чье изначальное значение довольно трудно реконструировать, для придания масонско-розенкрейцерской традиции содержательной глубины: действительно, если масонство – это тайное общество, посвящающее в некие тайные знания, то почему бы не объявить этим тайным знанием именно алхимию? Такая версия имеет право на существование, т.к. поиск «древней традиции» и «истинного масонства» был основным мотивом перехода российских масонов от одной системы к другой, пока они не остановились на розенкрейцерском уставе, обнаружив в нем довольно глубокие эзотерические знания, основанные не только на алхимии, но также магии и каббале. Однако, это проблему не решает, т.к. вопрос о функциональности символической коммуникации все равно остается.

Для ответа на поставленный вопрос необходимо обратиться к представлениям самих розенкрейцеров о символах или «иероглифах» и их роли в инициации. Начнем с того, что розенкрейцеры придавали символическому языку очень большое значение: «Язык Иероглифический есть тот, коим Всевышний говорит, коим ангелы говорят, коим натура представлена, коим писано Св. Писание, коим мудрые говорят и потому масон должен оному изучаться» [Тезисы I: 88]. При этом символ определялся следующим образом: «гиероглиф есть назнаменование какой-нибудь неподверженной чувствам нашим вещи, через представление вещи подверженной чувствам, которая содержит в себе подобные качества изображаемой вещи» [Градус II: 8]. Иероглиф обладает двойной, скрывающе-раскрывающей природой. С одной стороны, он изобличает нечто трансцендентное, таинственное, сакральное, делая его доступным человеческому восприятию: «подобие, взятое в видимости, того что хочешь объяснить в невидимости» [Тезисы III: 109]. С другой стороны, иероглиф скрывает тайну от непосвященных, требуя расшифровки: «Актами прозревать в истину весьма трудно и почти невозможно; ибо они писаны и представлены на Иероглифическом языке, весьма кратком, сконцентрированном; почему тайныя беседы и ведения весьма нужны и без них никто своими силами ничего сделать не может» [Тезисы III: 7]. Двойственная с точки зрения розенкрейцеров природа символов делала их оптимальным средством для наставления посвящаемого, эффективным инструментом инициатического инструктажа: «Иероглиф есть облечение нагой истины в одежду или чехол, сообразный понятию того, котораго желаем научить» [Тезисы II: 125]. Символы должны были упростить понимание алхимических идей, облегчить их запоминание, укоренить их в сознании, чему должен был способствовать и весь ритуал в целом, производящий на посвящаемого неизгладимое впечатление: «для объяснения, облегчения и пособия, для чего и надобен Иероглифический язык» [Тезисы III: 109]. С другой стороны, таинственность и многозначность символов манила новыми тайнами и обещала посвящение в более высокие степени эзотерического знания. Так, например, в Шотландской и Теоретической степенях давались алхимические интерпретации соответствующих символов, но не всем, а «токмо для тех, кои в сих науках (герметических), или в сего рода чтениях упражнялись» [Описание: 6]. А в следующей степени Юниора обнаруживалось, что алхимическое значение имеют и символы низших степеней: «Как скоро кандидат наименован Rose Croix и присутствующие братья его облобызают, то первый ковер вольного каменщичества объясняют ему по истинному смыслу… Два столпа J и B не токмо что красоту и силу представляют, но изъявляют вечность и время, мужескую и женскую часть, два неугасаемых семени, действующую и страждующую часть всей натуры и твари. Солнце, луна и звезды изображают три философические начала, т.е. соль, серу и меркурий, тако же седмь ступеней изображают Премудрость Соломонову в познании Три-единицы, вкупе с 4-мя действующими свойствами, и явленно показуют 7 планет и 7 металлов. Касательно других орудий как то молоток, лопатка, цыркуль, наугольник и проч., то о них можно сказать, что они необходимо нужны, но не для построения Храма, а к познанию натуры и к изучению нужных печей и сосудов» [Увещание: 8-9]. Обобщая, можно сказать, что основной функцией алхимического языка было именно посвящение. Коль скоро алхимия воспринималась как священное тайное знание, «небесная наука», «высшая химия», «моисейская физика», передача алхимической традиции тоже должна была осуществлять в сакральной форме ритуала. Одних учебников, словарей, трактатов и рецептов было мало. Необходимо было выстроить символическую посвятительную систему, которая придавала моменту получения знания сакральное значение, производила сильное аффективное и суггестивное воздействие на посвящаемого и придавала ему новый статус, в то же время демонстрируя неполноту его знаний и обещая их обретение в более высоких степенях.

В то же время символические толкования выступали не только инструментом воздействия на посвященного, но и были для розенкрейцеров самим посвящением. При этом в ходе ритуала предполагалось изменение не только социального статуса человека в иерархии степеней, но и изменение экзистенциального статуса – переход в иной режим бытия и сознания. Поскольку каждый символ с точки зрения розенкрейцеров имел три значения – нравственное (теософское), историческое (каббалистическое) и магическое (физическое, химическое) [Халтурин 2011б], а целью посвящения являлось «познание Бога, Натуры и себя», то сам процесс толкования символов превращался в инициацию – в процесс углубления и расширения сознания посвящаемого, который должен был через понимание множественных символических связей обрести целостность и единство в понимании мироздания. Конечным итогом символического посвящения должно было стать состояние «духочеловека», который воспринимал бы и весь мир в целом как набор символов: «Духовный человек есть весь око. Всякая наружная вещь есть Иероглиф» [Тезисы I: 151]. «Все в Натуре иероглифы», «В Природе все иероглифы», - повторяли розенкрейцерские наставники. Более того, толкование символов воспринималось как своеобразная медитация, ведущая к воссоединению с объектом созерцания: «Взор силен; сказано: лишь воззришь на жену, уже любодействуешь. Следовательно и напротив, ежели ты с чистою, горячею любовию будешь взирать на ковер, то уже тут невидимо и сочетаешься с Премудростью» [Тезисы II: 165]. Можно предположить, что и алхимическое толкование символов масонского ковра вело к «сочетанию» с теми сущностями, которые эти символы обозначали, а интерпретация превращалась для розенкрейцеров в процесс Великого Делания. Это предположение подтверждается интересным документом являются «Записи по химии, магии и кабалистике». Здесь градусы масонского посвящения соотнесены с тремя алхимическими символами: первый градус –с символом луны/серебра и алхимическим понятием хаоса; второй – с алхимическим символом солнца/золота, третий – с символом креста, так что символы всех трех степеней образуют алхимический знак меркурия [Записи: 19]. Таким образом, процесс масонского посвящения превращается в Opus Magnum алхимиков. Аналогичную образность масонского посвящения как алхимического процесса можно встретить и в другом тексте по Шотландской степени: «Кратко сказать: ученик ведает первую материю камня, и над ней работает; товарищ извлекает из оной соль мудрых, а мастер, проведя ея через философическое тление, получает обе тинктуры, белую и красную, которыми и самый Caputmortum может тингировать, воскрешать и учинять зеленым» [Альбом: 89-90].

Итак, алхимические знания передавались в российском розенкрейцерстве двумя путями. Первый путь – вербальный, через тексты и беседы, при котором форма передачи не имела значения, являясь только более или менее простым способом выражения определенного содержания. Второй путь – визуальный, символический, при котором сама форма передачи (толкование масонских символов) меняла содержание алхимического учения, встраивая его в розенкрейцерское мировоззрение, христианизируя и одухотворяя алхимию. Символические толкования могли создаваться по парадигматической или синтагматической модели. Однако обе эти модели должны были выполнять общие функции: с одной стороны, суггестивное воздействие на посвящаемого и создание особой сакральной атмосферы передачи эзотерического знания, с другой стороны – к превращению символической передачи алхимического знания в подлинную алхимическую инициацию. При этом в первом случае менялся социальный статус человека, а во втором – статус экзистенциальный. Можно сказать, что в рамках первой функции трансформация сознания в ходе ритуала выступала условием обретения сакрального алхимического знания, а в рамках второй – его результатом. В обоих случая интерпретация символов была не только семантическим, но и прагматическим актом: воздействие на сознание неофита создавало правильный настрой, необходимый для понимания скрытого смысла, а многоуровневое понимание смысла вело к его трансформации, обретению посвящаемым нового экзистенциального статуса. Иными словами, российским розенкрейцерам удалось создать уникальную амальгаму алхимии и масонства, а основной для этого алхимического сплава служила идея посвящения через символическое толкование.

ЛИТЕРАТУРА

Акты - Акты в шотландскую степень. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 53.

Альбом - Альбом Ланского. ИРЛИ. Д. 4880.

Записи - Записи по химии, магии и кабалистике. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 1501.

Толкование - Краткое толкование ученическаго ковра. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 148.

Объяснение - Объяснение ковра, делаемое великим мастером. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 147.

Описание - Описание украшений ложи Шотландской // НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 91.

Увещание - Сильное увещание. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 195.

Тезисы I - Тезисы из бесед И. А. Поздеева. Часть вторая. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 616.

Тезисы II - Тезисы из бесед И. А. Поздеева. Часть первая. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 615.

Тезисы III - Тезисы из бесед И. А. Поздеева. Часть третья. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 617.

Градус I - Теоретический Градус Соломоновых Наук. НИОР РГБ. Ф. 14. Ед. хр. 227.

Градус II - Теоретический Градус Соломоновых Наук. ОР РНБ. OIII-65.

Халтурин 2012 - Халтурин Ю. Л. Алхимия и масонство в интерпретациях российских розенкрейцеров конца XVIII – начала XIX веков/ Мистико-эзотерические движения в теории и практике. «История и дискурс»: историко-философские аспекты исследований мистицизма и эзотеризма. Сб. материалов Пятой международной научной конференции (2-5 декабря 2011 г., Санкт-Петербург)/ под ред. С. В. Пахомова. – СПБ.: РХГА, 2012. С. 50-64

Халтурин 2013а - Халтурин Ю. Л. Христианство и алхимия в учении российских розенкрейцеров XVIII – XIX веков/ Феномен алхимии в истории науки, философии, культуре. Первая международная научная конференция – Вязьма,2013. С. 181-193.

Халтурин 2011а - Халтурин Ю. Л. Троица и троичность в метафизике русских масонов конца XVIII - начала XIX веков// Человек верующий в культурах России: Материалы международной конференции/ Отв.ред.Т.В. Чумакова. - Санкт-Петербург, Издательство СПбГУ, 2011. С. 162-178.

Халтурин 2013б - Халтурин Ю. Л. Эзотеризм и мировоззрение русских масонов XVIII-XIX веков: попытка определения// Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2013. № 4. С. 87-113.

Халтурин 2011б - Халтурин Ю. Л. Эзотерические аспекты учения русских масонов конца XVIII – начала XIX веков// Пламенеющая звезда. 2011. № 4. С. 38-44.