Направляющая избирательность




– В тот момент начала зарождаться в человеке направляющая избирательность, и на смену безразличию пришло различение. Но самым, пожалуй, удивительным было проживание сути Законов, исходя из их звучания. Ведь так просто знать, что вúдение приходит за слышанием. Хочешь увидеть – научись слышать. И стало это возможным благодаря сингулярному видению. А ключом к нему послужила одна интересная картина с названием «Сингулярное регулирование», которая доступна не всем, ибо хранится она во втором зале хранилища Сианы. Картины этого зала тоже представлены в естественном масштабе, но имеют сингулярную совместимость, настраивающую мерность видимого на уровень восприятия обозревающего или созерцателя и хранящую отпечаток всех слияний с нею.

Вот один из отзывов:

«Я примерно так скажу, я видел это просто: Изначально Вышестоящий Отец призвал к себе Мать планеты и говорит:

– Давай поработаем с планетой.

Мать планеты берет и достает из Хум в центре груди маленькую искорку, вот так – на пальчике. Потом отпускает. Искорка закругляется, расширяется, и перед Отцом зависает наша Планета. Они что-то с Матерью смотрят, что-то регулируют, потом Планета вот так же собирается в точечку-искорку и опять ложится в Хум Матери. И я вижу, что физически наша планета крутится вокруг Солнца, как объект, а как субъект огня и энергии – находится, как крупиночка-искра Огня Жизни, в Хум Матери планеты. У Отца Метагалактики – как искорка, находится в Хум вся Метагалактика, у Отца Универсума – весь Универсум, у Отца Единого – всё Единое, У Отца Всеединого – Огнематерия Всеединая. Все эти виды материи – помощь в росте и организации Человека более высокого».

А есть такая запись:

«Ослепительная яркость высветила мне огненную надпись: дополнение стандартов с учетом всех индивидуальных корреляций Омег по подобию, или Новое Рождение».

Или:

«Растворение в Сотворении попробовал вынести на физику: физика уместилась в одной точке из написанного текста, пришлось компактифицировать и урезать, урезать и компактифицировать, в итоге проскочил свою остановку, вышел в трех парсеках от Альфы Льва. Очень смешно. Теперь меня преследуют чистильщики. Прячусь в зале картин. Придется поселиться в одной из них. Люди, помогите, кто услышит! »

– Эмиль, мне кажется, что ты только что это всё придумал, чтобы я не приставала, – решила разоблачить его Яна.

– Очень мне надо выдумывать. Я много листьев переформатировал в саду Ники. Правда, помню не все, ну, неважно, и никак не мог понять, для чего. Они все такие старые, заскорузлые. Хотя, когда их читаешь, бывает интересно, бывает – сопереживаешь, бывает – приходит полное недоумение. А последнее я так и не раскрыл, даже не дотронулся до него, лишь мельком взглянул, хотя Мироника сказала, что его Ника специально принесла, но увидела, что я еще не готов. Тогда почему оставила? А сейчас мне показалось, что я просто не готов услышать просьбу о помощи, не готов реагировать. Ре-агент еще не доработан. Интересно звучит. Выходит, что агенты все относятся к сфере Регула. И здесь я уже получил определенный опыт. Но этого оказалось мало. Яна, помоги мне сообразить, что я должен делать?

– Вот, видишь, когда я у тебя спросила, что мне делать с узлом, ты промолчал, вернее, в школу меня отправил за ответом, а сам просишь о помощи. Ответить тебе тем же? Учись, Эмиль, в школе лучше, может, тогда и откроются перед тобой нужные двери в нужный момент. Что, не устраивает? – Яну веселила серьезность, с которой Эмиль всё воспринимал, и он это понял.

– Ты считаешь всё происходящее несерьезным, пока дело не касается твоей работы. Но ведь я тоже стою на пороге неизвестности, как и ты. Одно из двух: или мы идем вместе, или порознь, – условие прозвучало неожиданно для обоих, но слово – не воробей, и даже не то, что под этим подразумевается, а своеобразный алгоритм в общей программе вития, переключающий движение в указанном направлении, даже если это произошло случайно.

– Вот так вот, ты, значит, ставишь вопрос ребром. Один уже когда-то поплатился за нецелевое использование ре берных ре сурсов.

Яна преднамеренно отделила слог «ре » для большей жесткости воздействия, и Эмиль понял, что сейчас придется чем-то жертвовать, потому как что-то над ним нависло. Яна тоже увидела эту картину и резко притормозила. Вернее, расхохоталась и смягчила готовящийся удар:

Си ди: си туация под контролем.

Некоторое время они оба сидели молча, и этого хватило, чтобы все пространственные вектора оскаляризовались в ожидании новой порции направляющей избирательности.

– Вечно голодное, – прокомментировал Эмиль.

– Соподчиненное энтропийному принципу соответствия скорости усвоения степени неоднородности, – уточнила Яна.

– Я бы назвал еще ту картину: «Допустимость недопустимого». Ведь если должны сосуществовать разные виды окружающей реальности, и необходимая в Доме Отца огненность выражения Отца недопустима в материи, то эта материя должна иметь возможность быть защищенной в Матери своей и при этом развиваться избирательно направленно.

– Ты всё о далеком? Давай, лучше поговорим о близком, – предложила Яна.

– Не получается, – признался Эмиль, – с некоторых пор я не чувствую себя устойчиво ни в чём: мне всё кажется, что во всём существует более глубокий, более устойчивый уровень, и меня непрестанно влечет эта глубина.

В этот момент их беседы вернулась Елизавета Михайловна:

– Ну что, спасли мир в очередной раз, воины Огня? – спросила она громко, – или всё еще разбираете завалы Вселенной?

– Мам, ты так быстро вернулась, что многим страждущим придется ждать следующего акта возрождения, – Яна вышла в прихожую, – а ты все свои земные дела обустроила? Может, присоединишься к нашей миссии?

– Нет уж, увольте, я ваших молодежных огней не выдерживаю: у нас, взрослых, свое царство-государство, со своими огнями, помягче.

– Это ты о чем? – не могла сообразить Яна.

– Да всё о том же. Сроки поджимают, и руководство давит. Или, говорит, перестраивайтесь, или уступайте дорогу молодым. Одно спасает, что начальство само немолодо и понимает, что цепная реакция может начаться, и их также снесет, как и нас, поэтому им удобнее, чтобы перестроились.

– Интересные вещи, оказывается, в мире происходят, а мы ни сном, ни духом. Ладно, мы тебе уступаем уютное пространство квартиры и идем в массы, позажигаем немного.

– Погода чудесная для этого времени года, – согласилась Елизавета Михайловна.

Во дворе Яна взяла Эмиля под руку, и они пошли размеренным шагом. Ощущения шумов и запахов улицы наслоились на внутреннее состояние, рассеяли внимание, и одни мысли поблекли, а другие просто сбежали, восприняв прогулку, как отгул.

– А где твоя мама работает? – неожиданно спросил Эмиль.

– Что, просчитываешь варианты и выгоды от сватания? – также неожиданно вопросом на вопрос ответила Яна, и, не настаивая на переходе хода, продолжила, – моя мама работает в секретном отделе института метафизики пространства и времени. Даже мне она не говорит, чем они там занимаются. Но именно благодаря ее связям я учусь там, где учусь. Такой ответ тебя устраивает?

– Вполне, но тогда получается: или она нас не воспринимает всерьез, или я не владею тонкостями ее языка, или она умеет хранить тайну.

– Такие тайны, как у нее, хранить легко: обычному человеку они ни к чему, а все необычные знают друг о друге больше, чем каждый о себе. Вот я, например, о тебе знаю больше, чем сам ты, потому что ты постоянно копаешься в себе и не видишь того, что находится на поверхности, – Яна мечтательно смотрела сквозь вещественное, физическое проявление действительности и представляла ту действительность, которая скрыта от глаз мирских.

– Вспомнил выражение «мир не меняется» и подумал, какому глупцу это пришло в голову, ведь способность изменяться заложена в основу всего, – Эмиль, наоборот, вышел из мечтательного созерцания.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-12 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: