Упоров Иван Владимирович
доктор исторических наук, кандидат юридических наук,
профессор, профессор кафедры конституционного и административного
права Краснодарского университета МВД России
г. Краснодар
milena.555@mail.ru
Yporov Ivan Vladimirovich
doctor of historical sciences, candidate of jurisprudence,
professor, professor of chair of the constitutional and administrative law
of Krasnodar university of interior Ministry Russia
Krasnodar
milena.555@mail.ru
Советские диссиденты 1960-х гг. и их общественно-политические взгляды
Soviet dissidents of the 1960th and their political views
Аннотация: В данной статье речь идет о советских диссидентах 1960-х гг. и их общественно-политических взглядах. В своей основе представители разных диссидентских идеологий не ставили прямо вопроса о целесообразности изменения политического строя в СССР, полагая возможным добиться декларируемых изменений в рамках социалистической системы.
Ключевые слова: политические взгляды, диссидент, идеология, концепция, общество.
Annotation: In this article it is a question of the Soviet dissidents of the 1960th and their political views. In the basis representatives of different dissident ideologies didn't put directly a question of expediency of change of a political system in the USSR, believing possible to achieve declared changes in a framework of socialist system.
Keywords: political views, dissident, ideology, concept, society.
Диссидентское движение как политическая форма протестного движения в СССР стало проявляться в период хрущевской «оттепели» в среде творческой интеллигенции, сформировалось во второй половине 1960-х гг. и прекратило свою активную деятельность в начале 1980-х гг. в результате усиления репрессивной деятельности советской власти. Основные составляющие советского диссидентства были следующие: группы, сосредоточившиеся на борьбе с нарушениями гражданских прав в СССР независимо от общественно-политических и идеологических мотиваций; литераторы, художники, люди других творческих профессий, отказавшиеся соблюдать в своей работе принятые идеологические ритуалы; объединения, создаваемые «по интересам» (например, группа за воссоединение разделенных семей); национальные движения (Украина, Прибалтика, Закавказье, «изгнанные народы» - крымские татары, месхетинцы, немцы-«автономисты» и пр.); религиозные направления; эмиграционные движения; политические движения (реформисты еврокоммунистического толка; социалисты разных оттенков; сторонники либерализма западного образца и др.)[1]. Из всех этих компонентов доминировала правозащитная деятельность (против нарушений политических прав в СССР), и именно она прежде всего ассоциируется с понятием диссидентства, наиболее известными представителями которого являлись А.Д. Синявский, Ю.С. Даниэль, А.А. Амальрик, И.A. Бродский, А.И. Солженицын, А.Д. Сахаров и др.). Диссидентское движение сыграло определенную роль в политическом развитии страны, однако в целом оно не получило поддержки в обществе.
В своей деятельности диссиденты опирались на свои общественно-политические взгляды, которые наиболее рельефно проявились во второй половине 1960-х гг. При этом нужно заметить, что у них не было какой-либо единой более или менее стройной теоретической концепции. Это объясняется прежде всего тем, что диссидентское движение включало в себя представителей разных идеологических течений, придерживающихся различных политических взглядов (от марксистских до православно-националистических). Например, В. Дремлюга (участник демонстрации на Красной Площади в 1968 г.) – проповедовал идеи русского национализма, он близок к Шафаревичу. А Е.Боннер, к примеру, - типичный либерал, западник. Тем не менее имели место и общие позиции. Так, политической философией, лежащей в основе диссидентов-либералов, был «евроцентризм», который известен в России еще со времен «западников», то есть с середины ХIХ в. На доминирование в идеологии диссидентов западных ценностей достаточно четко указывает такой известный диссидент, как Л.Б. Тарновский. В частности, он писал, что в свою диссидентскую бытность правозащитники поднимали в своих статьях и документах ряд важных социальных, экономических и общегосударственных проблем: о порочности 6-й статьи конституции и предпочтительности многопартийной системы; о свободе информации и о пагубности цензуры; о пересмотре Уголовного кодекса и необходимости отмены статей, позволяющих преследовать людей за политические и религиозные убеждения; о крепостнической паспортной системе и о прописке; о "дедовщине" и об альтернативной службе; о признании права на эмиграцию; о репрессивной психиатрии[2]. Он отмечает также, что диссиденты протестовали против оккупации Чехословакии, выступали против Афганской войны. И хотя их голос был заглушен, он все-таки звучал во все годы застоя[3]. Другой представитель диссидентского движения М. Берг указывает на то, что «именно они в незабвенные 60-е впервые в советской истории стали развивать, исследовать, отстаивать, грубо говоря, два комплекта идей. Идею рынка, парламентской демократии, общеевропейского образа жизни. И идею национального самостояния. Эти идеи носили, конечно, футурологический характер, о них (то есть о том невероятном будущем, которое наступит после советской власти) спорили, что называется, факультативно, ибо реальным оппонентом был репрессивный советский режим, заставлявший людей лгать, жить кого вполне естественной и удобной, кого неестественной и мучительной конформистской жизнью»[4]. Следует заметить, что выделенные направления в немалой степени противоречили друг другу по своей сути.
Тем не менее они находили определенное взаимодействие у одного из наиболее значимых теоретиков и практиков диссидентства - А.И. Солженицына. В своем известном «Письме вождям советского народа», изданном впервые за рубежом[5] (впоследствии ходившим «Самиздате», а с конца 1980-х гг. неоднократно изданном в России) он, в частности, касался теоретических вопросов. Так, по мнению писателя, «мы должны были протащиться всем западным буржуазно-промышленным и марксистским путём, чтобы к концу XX века узнать, опять-таки от передовых западных учёных, то, что искони понимал любой деревенский дед на Украине или в России и мог бы давно-давно растолковать передовым публицистам, если б те в своем запале нашли бы время поконсультироваться с ним: что не может дюжина червей бесконечно изгрызать одно и то же яблоко; что если земной шар ограничен, то ограничены и его пространства и его ресурсы, и не может на нём осуществляться бесконечный, безграничный прогресс, вдолбленный нам в голову мечтателями Просвещения. Нет, мы должны были брести и брести за чьими-то спинами, не зная переда дороги, пока не услышали теперь, как головные перекликаются: забрели в тупик, надо заворачивать. Весь «бесконечный прогресс» оказался безумным напряжённым нераcсчитанным рывком человечества в тупик. Жадная цивилизация «вечного прогресса» захлебнулась и находится при конце. И не «конвергенция» ждёт нас с западным миром, но — полное обновление и перестройка и Запада, и Востока, потому что оба в тупике»[6]. И одновременно Солженицын в своих убеждениях склоняется к «правильности» западных ценностей. Он в 1976 г. отмечает, например: «я глубоко верю в неповреждённость, здоровость корней великодушной мощной американской нации»[7]. Такой подход сопровождается его интенсивной критикой советского режима в «Самиздате», в зарубежных СМИ и особенно на радиостанциях, вещающих на СССР.
Помимо Солженицына, теоретиком диссиденства был также «западник» А.Д. Сахаров. В июне 1968 г. в Самиздате появились его «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» сначала в «Самиздате», за рубежом и только в конце 1980-х гг. в СССР[8]. Следует подчеркнуть, что данная работа завершалась под впечатлением атмосферы «Пражской весны», и Сахаров, разделяя надежды своих сограждан на возможность демократических преобразований в СССР в ближайшие годы, охарактеризовал свои взгляды как «глубоко социалистические». Однако желаемым направлением мирового развития Сахаров считал не «победу коммунизма во всем мире», как полагалось по официальной схеме. Он заявил себя сторонником конвергенции, то есть мирного сближения социализма и капитализма, слияния их в единое открытое плюралистическое общество со смешанной экономикой. Теория конвергенции родилась на Западе в послевоенные годы и была широко распространена в либеральных кругах. Советская научная элита, к которой принадлежал Сахаров, имела доступ к западной литературе и прессе, была знакома с теорией конвергенции и сочувствовала ей.
Данная работа Сахарова примечательна еще и тем, что она в итоговых тезисах содержит не только геопроблемы, но и концентрированное выражение диссидентской идеологии, которой будет руководствоваться это движение в дальнейшем. Не случайно свою Нобелевскую лекцию (1975 г.) Сахаров назвал очень близко к первой самиздатской работе: «Мир, прогресс, права человека». Он писал в этой работе: «Мир, прогресс, права человека - эти три цели неразрывно связаны, нельзя достигнуть какой-либо одной из них, пренебрегая другими... международное доверие, взаимопонимание, разоружение и международная безопасность немыслимы без открытости общества, свободы информации, свободы убеждений, гласности, свободы поездок и выбора страны проживания... свобода убеждений, наряду с другими гражданскими свободами, является основой научно-технического прогресса и гарантией от использования его достижений во вред человечеству, тем самым - основой экономического и социального прогресса, а также является политической гарантией возможности эффективной защиты социальных прав»[9]. НО и в этой работе Сахаров, находясь в СССР и будучи действующим членом АН СССР, нем не менее не ставит прямо вопроса о непригодности социализма как политико-идеологической системы.
Еще одно символической фигурой в движении диссидентов в контексте развития их идеологии был И.Р.Шафаревич. Он создал (и ему был создан) образ русского православного просвещенного патриота. В своих работах (в том числе «Русофобии», впервые напечатанной на Западе в 1973 г. и появившейся в нашей стране в конце 1980-х и в дальнейшем она была неоднократно переиздана[10]) речь идет о возвращении исконно русских ценностей: соборности, духовности и самобытности, что, по его мнению, советская власть выкорчевывала, и поэтому «на месте СССР, построенного по каким-то жутким, нечеловеческим принципам, должно возникнуть нормальное государство или государства - такие, как дореволюционная Россия и подавляющая часть государств мира». И в этом смысле Шафаревич стоял особняком в диссидентском движении, так же, как, например, В.Максимов или А.Зиновьев – однако те, поняв, что они «целились в коммунизм, а стреляли в Россию», резко порвали со своим диссидентским прошлым, в то время как Шафаревич продолжал свою диссидентскую деятельность[11]. К Шафаревичу примыкал и такой диссидент, как В.Н.Осипов, который издавал русофильский подпольный журнал «Вече»[12].
Из еще менее влиятельных идеологических течений диссидентства отметим «новых коммунистов». 24 февраля 1976 г., в день открытия XXV съезда КПСС, с галереи Гостиного Двора на Невском проспекте четверо юношей сбросили около 100 листовок, написанных от руки печатными буквами: «Да здравствует новая революция! Да здравствует коммунизм!»[13]. Были задержаны студенты-первокурсники А. Резников, А. Скобов, А. Цурков и десятиклассник А. Фоменко. Их исключили из комсомола и из учебных заведений[14]. В апреле 1976 г. группа, назвавшая себя Ленинградской школой, куда вошли эти юноши, утвердила платформу-тезисы, в которой заявлялось о начале ее деятельности, «направленной на преобразование существующего общества» на основе марксизма и ради достижения коммунизма. Советский строй группа называла государственно-монополистическим капитализмом. Конкретно намеченные преобразования должны были заключаться в «отстранении от власти класса государственной бюрократии» в результате классовой борьбы трудящихся во главе с интеллигенцией[15]. В правозащитной деятельности «новые коммунисты» замечены не были, а в силу сырости их теоретических конструкций и ввиду молодости их точнее называть, наверное, как «новые наивные коммунисты».
Советская власть противопоставляла идеологии диссидентства контраргументы и при этом вынуждена была использовать «тяжелую артиллерию» в виде, например, изданного в 1977 г. Постановления ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему повышение политической бдительности советских людей»[16], которое оценивает диссидентство как вредное течение, порочащее советский, государственный строй. Ю.В. Андропов в силу своей профессиональной принадлежности к органам государственной безопасности подчеркивал следующий аспект деятельности диссидентов: «Уже ни для кого не секрет, что "диссидентство" стало своеобразной профессией, которая щедро оплачивается валютными и иными подачками, что, по существу, мало отличается от того, как расплачиваются империалистические спецслужбы со своей агентурой»[17]. Своего рода «венцом», квинтэссенцией советской пропаганды, развенчивавшей и разоблачавшей диссидентов, стала книга Н.Н. Яковлева «ЦРУ против СССР». Автор данной работы давал объяснение фактически всему в диссидентском движении: причинам, содержанию, методам, союзникам и т.д. Инакомыслящие – «отдельные люди … недоучки, лоботрясы с непомерно развитым апломбом и претензиями, собственную неполноценность ставившие в вину обществу. Люди трусливые, ленивые и злобные; по ряду причин, обычно личного свойства, начали распространять слухи, порочащие советский строй, а укрепление социалистической законности восприняли как сигнал к вседозволенности и нарушению норм жизни социалистического общества. Каждый из них и все они вместе были бы ничто в многомиллионной толще советского народа, если бы не западные спецслужбы и массовые средства пропаганды, в первую очередь США»[18]. Подобных работ было издано немало. Они были идеологической основой репрессивной деятельности советской власти в отношении диссидентов, деятельность которых к началу 1980-х гг. удалось нейтрализовать практически полностью.
В целом, таким образом, идеология диссидентов не имела вполне определенной единой доктринальной концепции, поскольку включала в себя несколько разных идеологических течений (от «западников» до «патриотов»). Вместе с тем всех диссидентов объединяла критика действующего советского режима, стремление добиться больше политических свобод в СССР, в связи с чем преобладала позиция, связанная с правозащитной деятельностью, что больше соответствовало сторонникам демократического правового государства западного толка, для которых основой были работы академика А.Д. Сахарова. Другим влиятельным идеологом диссидентства был А.И. Солженицын, в работах которого превалировали идеи русской самобытности, земства. Недалеко от него находились И.Т. Шафаревич и его сторонники с откровенно русско-национальными идеями. Были и другие менее значимые идеологические течения («новые коммунисты», религиозные, национальные платформы). В своей основе представители разных диссидентских идеологий не ставили прямо вопроса о целесообразности изменения политического строя в СССР, полагая возможным добиться декларируемых изменений в рамках социалистической системы. В противовес диссидентской идеологии советская власть вела довольно активную контридеологическую работу, в которой при пассивном отношении к этой идеологическому противостоянию со стороны советских граждан власти удалось добиться преимущества, которого, однако, как показала история, хватило всего на несколько лет.
Литература:
Оришич Е.Г. Предпосылки формирования диссиденства как политической формы протестного движения в СССР // История государства и права. 2009. № 14. С. 58.
Терновский Л.Б. К истории диссидентского движения в Советском союзе // Политбиблиотечка / www.kulichki.com. 1991.
Там же.
Берг М. Политические взгляды диссидентов // www.mberg.net/dissidenty. 1995.
Солженицын А.И. Письмо вождям Советского Союза. Изд-во: YMCA-PRESS, Париж, 1974.
Там же. С. 52.
Солженицын А.И. Слово при получении премии «Фонда свободы» (США, Стэнфорд, 1 июня 1976 г.) // Рассказы. Крохотки. Публицистика. (Серия “Зеркало – ХХ век”). Екатеринбург: У-Фактория, 1999. С. 578.
Sakharov, A. D. Progress, Coexistence and Intellectual Freedom. NewYork: NewYorkTimes, 1968; Сахаров А.Д. Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе // Вопросы философии. 1990. № 2.
Сахаров А.Д. Мир, прогресс, права человека // Сахаров А.Д. О стране и мире. Нью-Йорк: «Хроника», 1976. С. 3.
Шафаревич И.Т. Русофобия. М., 2002.
Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. Кн. 2. М., 1996. С. 22.
Осипов В.Н. Из истории «русских мальчиков» // Москва. 1999. № 8-10.
Хроника текущих событий. Вып. 40. С. 129.
Там же. С. 230.
Хроника текущих событий. Вып. 51. С. 35.
Постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему повышение политической бдительности советских людей» (май 1977 г.) // Коммунист. 1977. № 6.
Андропов Ю.В. Коммунистическая убежденность - великая сила строителей нового мира. М.: Политиздат, 1977. С. 22.
Яковлев Н.Н. ЦРУ против СССР. М., 1985. С. 174-175, 178.
1. Orishich E.G. Preconditions of formation of a dissidenstvo as political form of protest movement in the USSR//state and right History. 2009. No. 14. Page 58.
2. Ternovsky L.B. To history of dissident movement in the Soviet Union//Politbibliotechka / www.kulichki.com. 1991.
3. In the same place.
4. Berg M. Political views of dissidents//www.mberg.net/dissidenty. 1995.
5. A.I.Letter's Solzhenitsyn to leaders of the Soviet Union. Publishing house: YMCA-PRESS, Paris, 1974.
6. In the same place. Page 52.
7. A.I.Word's Solzhenitsyn when receiving an award of «Freedom fund» (the USA, Stanford, on June 1, 1976)//Stories. Krokhotki. Journalism. (A series “A mirror – the XX century”). Yekaterinburg: U-trading station, 1999. Page 578.
8. Sakharov, A. D. Progress, Coexistence and Intellectual Freedom. New York: New York Times, 1968; A.D.Reflection's Sakharov about progress, peaceful co-existence and intellectual freedom//philosophy Questions. 1990. No. 2.
9. A.D sugars. World, progress, human rights//Sakharov of A.D. About the country and the world. New York: "Chronicle", 1976. Page 3.
10. Shafarevich I.T. Russophobia. M, 2002.
11. Kara-Murza S.G. Soviet civilization. Book 2. M, 1996. Page 22.
12. Osipov V. N. From history of «Russian boys»//Moscow. 1999. No. 8-10.
13. Chronicle of the current events. Vyp. 40. Page 129.
14. In the same place. Page 230.
15. Chronicle of the current events. Vyp. 51. Page 35.
16. The resolution of the Central Committee of CPSU «About measures on further increase of political vigilance of the Soviet people» (May, 1977)//the Communist. 1977. No. 6.
17. Antropov Yu.V. Communistic conviction - great strength of builders of the new world. M: Politizdat, 1977. Page 22.
18. Yakovlev N. N. of CIA against the USSR. M, 1985. Page 174-175, 178.