Владислав Лебедько, Елизавета Миронова
Растерянная психотерапия
Рас-терянная психотерапия
Растерянная психотерапия
(а заодно и выход за постмодернизм)
«...для многих и войти в постмодернизм нелегко, ведь для этого нужно признать, что все, чем ты раньше занимался – полная хуйня»
Сергей Курехин «Морфология Популярной Механики»
«О распадающаяся структура человека,
Соединенная из холодного металла,
Ночи, ужаса потонувших лесов
И раскаленной ярости зверя»
Георг Тракль «Песня смерти на семь голосов»
«Философские понятия, когда ими пользуется психоаналитический дискурс, обретают иной смысл. Такие термины, как Бытие, Истина или Другой, отнесенные к бессознательному, фаллосу и Эдипову треугольнику, это не то же самое, что те же понятия, отнесенные, скажем к Богу или бытию как таковому»
Умберто Эко «Отсутствующая структура: введение в семиологию»
1.
«А чем вы посоветуете почистить мне рога?»- спросил, выйдя на опушку перед Ежикиным домиком, Лось. Ежик ничего не ответил.
Зато философия, смогла бы дать совет. И давала. Долго и упорно. Пытался стереть большой слой пыли Фрэнсис Бэкон. Пытался нас избавить от «идолов и ложных понятий», сковавших человеческий разум, препятствующих поиску единой и гладкой истины... Методы Декарта... Исследования пределов разума Локка... Субъект и объект... Истина и ложь... Понятный, разложенный, единый мир. ДЕРЕВО...
И немецкая классическая философия (Кант, Гегель) продолжала ту же линию. Поиск фундаментальных принципов бытия, универсальных законов осуществления природных и социальных процессов, высочайших ценностей и идеалов общечеловеческой морали не давал им покоя...
Но пришла и повернулась лицом к человеку философия Жизни, вторила ей и Экзистенциальная философия. Ницше, Шпенглер, Дильтей, Бергсон. А потом и Хайдеггер, Ясперс, Сартр…
Реальная действительность личности каждого человека, с ее отчаянием, страхом, одиночеством - есть единственная истинная реальность. А чистая теоретическая философия классического типа - просто неуместна. Так считал, критикуя абсолютный идеализм Гегеля С.Кьеркегор. Лишь «экзистенция», непосредственное переживание человеком своей собственной жизни - является единственной реальностью.
Открылись «пограничные ситуации» Страха, Ужаса, Одиночества,… Хайдеггеровский человек «вброшен в мир», где он осознает свое бытие-к-смерти...
Герменевтика, как наука о понимании и толковании текстов, художественных произведений, а через них и осмысления бытия, как такового, продолжила идеи экзистенциализма. Гадамер и Рикер полагают, что не нужно стремится к единой истинной трактовке текста или произведения искусства. Каждая личность имеет свое «предмнение», сформированное его языковой традицией, культурой, индивидуальными переживаниями. От «предмнения» нельзя избавится, а единой истины просто не может быть! Предрассудки, от которых стремилась уйти философия Нового времени - есть то, от чего избавиться невозможно. И не надо, - считает, соглашаясь с Хайдеггером, Гадамер.
Любой текст, любое произведение культуры может иметь бесконечное число толкований. И среди них не будет истинных и ложных. Ведь к Тексту культуры мы обращаемся не со стремлением правильно понять его смысл, вложенный автором, - мы обращаемся к самому вопросу, поставленному в данном тексте. Происходит не восприятие смыслов, а некое «приращение» смыслов. Смыслы наращиваются друг на друга, образуя бесконечную Сферу толкований. Поэтому критерием понимания всегда являюсь лишь Я сам. Понимание и наращивание новых и новых смыслов, становится способом моего бытия. Это уже не средство поиска истины, а беспрерывное нахождение в ней...
Так я вступаю в диалог и игру с самой Жизнью, на этой границе область бытийственного свершения находит себя в сущем. Так я начинаю ЖИТЬ, в пространстве, где смысл никогда не может быть исчерпан.
Так я играю в смыслы и бессмыслицы. И они растворяются в Сфере бесконечной Реальности…
«И молчанье! Иным показалось еще,
Будто отзвук, похожий на «джум»
Прошуршал и затих. Но по мненью других,
Это ветра послышался шум…»
(Льюис Кэрролл)
2.
Итак, мы заручились поддержкой весьма авторитетных фигур (ебись она конем на самом-то деле), и тем самым выхлопотали себе право на свободную интерпретацию философских текстов и понятий.
Для дальнейших рассуждений обратимся еще к одному авторитету – Алексею Федоровичу Лосеву и к его «абсолютной мифологии». С точки зрения Лосева, не экономика, не идеология, не политика, не искусство и не Церковь управляет историей (добавим от себя – и восприятием человека), - они сами в своем становлении и изменении управляются мифологическими силами, которые отражают различные варианты совмещения в личности ее одновременных стремлений к вечному и преходящему. Признание тотальной мифологии, в которой живет человек, по Лосеву, вовсе не означает фатальной обреченности на несвободу воли. Диалектика Лосева имеет особый смысл. Она помогает человеку не выбирать, но жить в противоречиях. Человек, обживая мир, в котором он живет, превращая его в свой «дом», тем самым преодолевает судьбу. Улавливание ритма жизни, оформление и осмысление жизни на основе диалектики, как на непосредственной основе жизни, по Лосеву, есть развертывание диалектической мифологии. Образно говоря, живя в этом мире, человек может построить свой «дом» - уютный миф, в котором он будет отгорожен от всего мира, но можно обрести «дом» и в Универсуме. Третьего у Лосева не дано. Человек обречен жить в мифе, и за рамки его выйти не может. Но какой это будет миф: или замыкающийся на себя и родные вещи, - миф человека повседневности (первичный миф), или другой миф, - тот, что связывает человека с общим, миф возвышающий, дающий силу и мужество быть Человеком с большой буквы, Человеком Универсума...
Немного свободной интерпретации «абсолютной мифологии» Лосева, - и мы приходим к следующим – основным для дальнейшего изложения – посылкам: имеется множество индивидуальных мифологий и имеется в каждый исторический период мифология общечеловеческая, то есть, доминирующая на данный момент картина мира «переднего края» общечеловеческого вектора эволюции (довольно коряво мы выразились, ну да это только даст простор для свободы интерпретаций). Кроме того, существует (опять же, в каждый исторический период) целый ряд отдельных «промежуточных» мифологий (в виде отдельных учений, философских течений, ересей и т.п.). По меткому выражению нашего коллеги – Александра Павловича Марьяненко – «В каждый конкретный исторический период “быть в контакте с Богом” - разные вещи». Разовьем его мысль: следствием того, что человек в данный конкретный исторический период находится в контакте с Богом будет то, что его личность (именно личность!) интегрирована с доминирующей в данный момент общечеловеческой мифологией.
3.
Вот отсюда мы сделаем ход конем прямо к психотерапии и ее задачам. Проблему, внутренний конфликт, невроз и иже с ними (а следовательно, повод прибегнуть к психотерапии) человек переживает в том случае, когда его личность не интегрирована с доминирующей в данный момент общечеловеческой мифологией. Иными словами – когда он не в контакте с Богом! Таким образом, основная задача психотерапии – интегрировать личность человека с той самой доминирующей общечеловеческой мифологией, которая в данный момент, так сказать, «на переднем крае».
Здесь мы намеренно не проводим тождества между этой задачей и такими словами, как «обрести контакт с Богом». Если мы будем настаивать на подобном тождестве, то понадобится пускаться в очень сложные и двусмысленные рассуждения, в которых столь легко споткнуться и застрять... Так что мы попросту не будем этого делать и ограничимся данным выше определением, которое повторим: задача психотерапии – интегрировать личность человека с доминирующей общечеловеческой мифологией. Это определение тоже рождает массу вопросов (типа: а как же свободная воля пациента, может быть, дескать, у него нет такой глобальной задачи и т.п.) Сразу и без долгих объяснений пошлем все эти вопросы на хуй. Во-первых, потому что мы говорим о предельной задаче психотерапии данного исторического времени, - предельной, - которая подразумевается, но никакого навязывания не происходит, все зависит от того, насколько до этого предела дотягивает запрос конкретного пациента. Предельная задача задает лишь направление движения. Во-вторых, потому, что мы сталкиваемся с вопросами более серьезными. А именно: дело в тех промежуточных мифологиях (учениях, ересях, сектах и прочем блядстве), которые сосуществуют с предельной мифологией (доминирующей, той, что «на переднем крае» и т.п.) Попадая к психотерапевту, учителю и иже с ними, исповедующими какую-либо из таких промежуточных мифологий, пациент движется к интеграции своей личности с этой именно мифологией, которая может быть весьма плоской и удаленной от «переднего края». Тут уж, как говорится: ну здравствуй, хуй без масла! Забегая вперед, скажем, что в эпоху, когда предельной мифологией является постмодернизм, это, в принципе, не является проблемой. Но в средние века за такие штучки вполне можно было поджариться на костре...
4.
Шутки в сторону, - продолжим наше сближение психотерапии и мифологии. И дальше мы сделаем еще один пируэт, который оставим без всяких пока доказательств. Мы очень условно выделим четыре исторических периода в обозримой истории человечества. (Они имеют оч-чень размытые временные и пространственные – государственные – границы). Итак четыре последовательно сменяющие друг друга мифологии, которые мы расположим ПОКА в традиционную для метафизики древовидную структуру, таковы:
ЯЗЫЧЕСТВО
МОНОТЕИЗМ
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
ПОСТМОДЕРНИЗМ
Справедливости ради, отметим, что в то время, когда доминирующей общечеловеческой мифологией являлся экзистенциализм, в отдельно взятых странах победившего социализма на его месте был диалектический материализм.
В метафоре дерева: язычество – корень, монотеизм – ствол, экзистенциализм – крона... (постмодернизм – разговор особый, об этом позже).
Предположим (что нам на руку), что общечеловеческий вектор эволюции движется ко все более точной аппроксимации (в смысле картины мира той или иной мифологии) Реальности, приближаясь к ней с течением времени все ближе и ближе, подобно тому, как гипербола асимптотически приближается к оси абсцисс (или ординат – один хуй), так никогда с ней и не встречаясь, но подходя со временем бесконечно близко. Отметим, что этот ход нашей мысли лежит в русле рассуждений Лосева о том, что за пределы мифа человеку все равно не выйти, но возможно все полнее и полнее расширять границы мифологии.
Тут, конечно, не все так просто, как хотелось бы. Если бы мы взялись объяснять – почему мы выбрали именно эти четыре мифологии, как основные в истории человечества, - нам понадобилось бы писать нудную толстую книгу, апеллируя к хуевой туче цитат... Естественно, экзистенциализм не вдруг вышел в доминанту общечеловеческой ментальности. Подготовка к этому началась еще в незапамятные времена и в лоне самого монотеизма (также, как и зарождение монотеизма началось в лоне язычества, а постмодернизм зародился во чреве экзистенциализма). Придется вспоминать и Иоанна Дунса Скотта, и Николая Кузанского, и, конечно же, философию Нового времени - Декарта, Паскаля, потом уже - Канта, позже Дильтея, Шопенгауэра, Киркьегера, безусловно - Ницше, а затем и Гуссерля. Подготовочка, так сказать, была нехилой. Но она шла сбоку от доминанты - монотеизма. Переход, - почти взрывной, - к новой доминирующей мифологии произошел после нескольких «факторов»: Дарвин, Ницше, Маркс, Фрейд, Гейзенберг и иже с ними. Тут уже наготове были и феноменология, и неогегельянство и много чего еще. Говоря языком синергетики – произошел каскад бифуркаций и, как следствие, - смена доминанты. Так что, как это не парадоксально звучит, но в период доминирования экзистенциализма монотеизм сам оказался на положении эдакой секты (особенно это ярко проявилось в соцстранах) - тут уж сами исторические факты дают очень весомые доказательства нашей гипотезы. При постмодернизме ситуация несколько поменялась, - там актуализировалось все и на равных правах, но об этом – позже.
5.
Итак, вспомним: задача психотерапии – интегрировать личность человека с доминирующей общечеловеческой мифологией. При этом, понятая таким образом, психотерапия каждой мифологии (а значит – конкретные психотерапевты) опиралась на тщательно разработанную картину мира данной мифологии.
В мифологии ЯЗЫЧЕСТВА основной задачей «психотерапии того времени» занимался жрец (шаман и т.п.) Картины мира особенно позднего язычества были весьма достойными (взять, к примеру, египетскую или эллинскую культуру).
В мифологии МОНОТЕИЗМА основной задачей «психотерапии» занимался священник, опирающийся на весьма и весьма развитЫе теологические доктрины.
Но вот случился кризис МОНОТЕИЗМА. Тут, собственно, и появилась психология и психотерапия. Причем те, кто ей занимались, опирались на очень мощные философские системы. Возьмем переходный период: Фрейд создал психоанализ после того, как несколько лет занимался философией под руководством Брентано. И психоанализ имеет такие мощные корни, как эмпиризм и реализм. Основной опорой Адлера и его школы была философия Шопенгауэра и Ницше (не говоря о всесторонней образованности в других философских областях), Юнг – тот перелопатил вообще все, что до него было в области философии – тут перечислять заебешься. Наконец Структурный психоанализ Жака Лакана выстроен на феноменологии Гуссерля, теории языка Соссюра и непосредственно на экзистенциализме.
И вот уже 1940-е – 50-е. Появляется и развивается психотерапия, философским корнем которой является уже ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ (так сказать, собственной персоной). Речь идет о Гештальттерапии Фрица Перлза, Психодраме Якоба Морено, гуманистической психотерапии Карла Роджерса и еще много о чем.
Отметим основную для этого параграфа мысль: все перечисленные направления психотерапии (и добросовестные психотерапевты, работавшие в русле этих направлений) опирались на целостные картины мира, отраженные в основных философских школах доминирующей мифологии. И, собственно, основная задача психотерапии, таким образом ВЫПОЛНЯЛАСЬ (порой худо-бедно, но все же).
Конец 1970-х: появление Нейролингвистического Программирования (Гриндер и Бэндлер). К ним уже возникают кое-какие вопросы, хотя авторы выглядят, как вполне приличные граждане и, вроде бы, опираются на исследования в области лингвистики и семиотики, но по их же утверждениям, всяческую идеологию отрицают, так как НЕ ЗНАЮТ, «как оно все на самом деле», что весьма похвально.
Но вот что мы имеем дальше (в Европе и Штатах – пораньше, в России - с конца 1980-х)? А имеем мы полную поебень, которая чем дальше, тем поебенестей. Опять - шаманы, холодинамики разные, дэиры, теософичеко-контактерское блядство, какие-то холистические движения и т.д. и т.п. – всех не перечислишь и слава Богу. Вроде бы, на первый взгляд, - несомненный прогресс, дальнейшее, так сказать, «энерго-информационное развитие»...Дело только в том, что у большинства этих долбоебств предельно узкие и плоские картины мира. Так что, на второй взгляд, основная задача психотерапии выполняться перестает. Народ зомбируют зауженными, частными мифологиями, системами верований совсем не отвечающими «переднему краю» общечеловеческого развития.
Что же это за хуйня? Куда мы идем? Куда катимся, едрить твою? Неужто вектор общечеловеческого развития обломался?
Спокойно! Все идет путем. Само понятие «вектор» в эпоху постмодернизма уже неадекватно. Поясним что и как: в 1970-е – 80-е произошла-таки вроде бы незаметная, но кардинальная революция и место ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА, захватив вокзалы, телефон, телеграф, а главное – средства массовой информации, занял ПОСТМОДЕРНИЗМ. Это означает, что то метафизическое дерево, которое мы обозначили вначале, где последовательно выступали ЯЗЫЧЕСТВО, МОНОТЕИЗМ, ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ... – рассыпалось в пух и прах и превратилось в весьма странную штуку – ризому (о ней мы очень подробно поговорим в п.10). Рассыпались ограничения, иерархии, структуры, появилась возможность свободной интерпретации всего чего угодно. Ризома – понятие философии постмодернизма, фиксирующее принципиально неструктурный и нелинейный способ организации целостности, оставляющий открытость для собственной подвижности и, соответственно, реализации ее внутреннего творческого потенциала самоконфигурирования.
Короче, постмодернизм постулирует отсутствие единой трансцедентальной истины, то есть, допускает равновозможность и равноправность любых культурных форм, а значит и любых форм психотерапии в том числе. Как говорится: «какая барыня не будь – все равно ее ебуть». Хочешь – иди к психоаналитику, хочешь – к гештальттерапевту, хочешь – к шаману, а то и вообще к какому-нибудь «изобретателю велосипеда»... Что не есть плохо, ибо все входит в парадигму постмодерна, как доминирующей мифологии. Получается – «невыносимая легкость бытия»...
Так что, с одной стороны поглядишь – психотерапия в эпоху постмодернизма действительно растерянная. А с другой стороны – вроде бы и нет, все идет путем. Все путем, потому что разброс личностного развития сейчас очень велик, поэтому плюральность постмодерна очень кстати. Отдельная личность за свою жизнь проходит весь исторический путь, которым шло человечество тысячелетия. Кто быстро проходит, а кто застревает. Поэтому, кому-то действительно к шаману нужно, кому-то – в церковь, а кому-то к гештальттерапевту... Важно лишь, чтобы каждый попал по адресу. Но так, увы, не получается. Поэтому и растерянная психотерапия...
Издержки ситуации еще и таковы, что несмотря на общую плюральность форм и методов, большинство психотерапий на деле держится за свою узкую мифологию и мало кто действительно выходит на весь охват и опирается на все богатство постмодерна и предшествующее ему – включенное им в себя – наследие. Потому-то мы и озаглавили это эссе все же «Растерянная психотерапия. Рас-терянная психотерапия. Растерянная психотерапия». О! – в этом названии - множество смыслов, но об этом – дальше.
6.
Растерянная психотерапия. Психотерапия-в-себе... Или: психотерапия-к-смерти (каково?). Или еще так: психотерапия-рас-терянная-в-себе-к-смерти-бытие. Это так – преамбула. Сказка будет впереди.
Один добрейший человек в ответ на наше замечание о том, что таких вещей, как, например, чакры в реальности не существует - это лишь определенная система координат, прислал письмо, в котором с праведным негодованием отстаивал эти самые родные и любимые ему чакры: «Если вам не достаточно внешних реакций человека, находящего под воздействием этих сил (энергетики чакр), вы можете проверить свои чакры с помощью энергетического маятника».
О, святая наивность! Около двадцати лет мы занимаемся практикой, - все что связано с восприятием. Из них лет десять мы работали в модели чакр настолько интенсивно, что не то, что маятник, - от них прикуривать можно было. Активизация и торможение энергетики чакр через всевозможные виды движений (статики, динамики), дыхания, и особенно внимания. Какое там - маятник - менялись событийные ряды, судьбы...
И все-таки это лишь модель, а не реальность. Причем модель текучая, свободная для бесчисленных переконфигураций. Прибегнем далее к понятию, введенному в философию 20 века Людвигом Витгеншейном - «языковая игра»: «Языковая игра - определяющая модель построения текста, в котором слова определяются в строго определенном смысле, что позволяет строить непротиворечивый контекст». При чем тут язык и слова – можно недоуменно спросить? О! Вот тут-то мы самым лихим способом проинтепретируем Жака Деррида (заручившись его же письменным разрешением – например из его работы «Письмо и различие»). Мир и человек рассматриваются Деррида, как текст. Бесконечный слой интертекстуальных связей неизбежно ведет при этом к принципиальной полисемантичности любого текста, его текучести, неопределенности. Отсюда Деррида выводит утверждение о принципиальной метафоричности любого мышления... Запомним это...
Деррида – мыслитель достаточно осторожный. Он слов на ветер не бросает (жаль здесь нет самого Деррида, - он оценил бы эту метафору в связи с его именем!) Мы же не столь осторожны, более того – дерзки и не ограничены в своих интерпретациях. Поменяем правила языковой игры (с условием, что получим также непротиворечивый контекст). Расширим понятие языка и знака на принципиально любое явление. Тогда и мир и человек предстанут в самом прямом виде, как ТЕКСТ. Если речь идет о восприятии, то мы будем подразумевать перцептивный текст. Ощущения, звуки, образы – все это – язык. Более того, - язык, это и чувство, и мысль и событие. Любое микро и макроявление мира – знак языка. (Может быть, Деррида и это имел в виду, но прямо сказать не решился, будучи мыслителем осторожным). Итак, мы имеем самую непосредственную интерпретацию базовой позиции постмодернизма о тотальной семиотичности бытия. Наивный эзотерик может спохватиться: какая, мол, тотальная семиотичность, а как же остановка внутреннего диалога и то - самое сокровенное молчание - из которого и рождается ВСЕ? (лирично, блядь, молодцы эзотерики, - хотя мы тут сами за них сказали...) Ответим: и молчание – тоже текст, ну скажем метафорически, что это пробел в тексте... Тоже – знак. Язык – никуда от него не денешься – старина Лакан это прекрасно понимал... Итак, еще раз: мир и человек – ТЕКСТ. И Деррида говорит нам о принципиальной полисемантичности любого текста, его текучести и неопределенности, метафоричности. Отлично! Вернемся теперь, вооруженные этими определениями, к чакрам и языковым играм. Попробуем слова Витгенштейна прочитать следующим образом: «Языковая игра - определяющая модель построения текста (когда речь идет о чакрах - перцептивного текста), в котором слова (читай - переживания, как совокупность телесных, психоэнергетических, эмоциональных, ментальных, событийных и ценностных дискурсов) определяются в строго определенном смысле, что позволяет строить непротиворечивый контекст». А так как любой текст, согласно Деррида, принципиально текуч и неопределен, то правила игры, в общем-то можно поменять (что сложно, т.к. есть инерция структур восприятия, заданная культуральной моделью - в данном случае моделью чакр), т.е. придать дискурсам другие смыслы и тогда исходный перцептивный текст (человек) может быть прочитан, проинтерпретирован - со всеми вытекающими отсюда следствиями и для восприятия (эмоций, мышления, телесных ощущений, событийных рядов) и уж тем более для маятника - абсолютно по другому. Можно сыграть в игру (на полном серьезе, и маятник будет соответственно реагировать) где будет не 7, а 27 или 92 чакры (просто это очень неудобно) или всего одна или ни одной вообще...
Впрочем, это не только теоретические построения. Если достаточно свободно владеть своим восприятием, то все эти варианты вполне реальны. Тем более, что в разных культурах мы встречаемся действительно с самыми разными вариантами работы с психоэнергетикой человека. Существуют традиции, где чакр действительно нет, а есть каналы и меридианы. Есть и другие – где не семь чакр, а восемь или тридцать три. И с этим люди работают. Итак, такая, казалось бы модель, которая и маятником (ебить его) измеряется (и свечи мерцают, и... вороны каркают и etc.) оказывается НЕ реальностью... - А системой координат, которая может быть удобной для решения каких-то задач и которую мы можем по необходимости менять на любую другую (разумеется, удобную, иначе смысла мало). А ведь многие современные психотерапевты и иже с ними свято верят, что так мир и устроен (не только чакры, но и вообще построения и основные понятия и переживания, на которых базируется та или иная психотерапия). А когда психотерапевт сам в это верит, то и клиенту будет эти верования насаждать, - тем самым, неизбежно ограничивая свободу интерпретаций, а следовательно и саму потенциальность и креативность его (клиента)... Вот мы и получаем, что одна, блять, частная мифология на другой сидит и третьей погоняет. Не будем, однако, об этом долго грустить и двинемся дальше.
7.
Давайте продолжим со следующего тезиса: мир и человек – ТЕКСТЫпредельно нелинейные. Нелинейность – это одно из ключевых понятий синергетики. Математические уравнения, описывающие процессы самоорганизации – существенно нелинейные уравнения. Это значит, что они имеют не одно, но множество равновероятных, но качественно различных решений. А множеству качественно различных решений нелинейных уравнений соответствует множество путей эволюции системы, описываемой этими уравнениями. Применительно к ТЕКСТАМ это будет звучать так: множество качественно различных интерпретаций ТЕКСТОВ. Можно предположить, что если бы удалось составить уравнение, описывающее Вселенную или человека (как образ и подобие), то оно было бы предельно нелинейным, то есть имеющим бесконечное число качественно различных решений. Решение таких уравнений - бесконечное количество интерпретаций. Итак, если мы исходим из базовой посылки постмодерна о тотальной семиотичности бытия, то можем утверждать, что и человек и мир - это бесконечно самораскрывающийся, саморазвертывающийся и самоинтерпретирующийся ТЕКСТ.
Существуют, конечно и линейные тексты. Это касается, прежде всего, текстов литературных (к примеру, сюда можно отнести весь массив так называемой «контактерской» поебени, ну и многие другие, конечно, произведения; некоторые из них даже весьма приятно читать). Отметим лишь, что если отсутствует свобода самоинтерпретаций, как в это происходит в линейных текстах, то у читателя может сложиться впечатление, что мир действительно таков, как повествует книга, даже если автор отталкивается не от умозрений, но от практики и опыта переживаний. (Об этом уже шел разговор в п.6). Тогда возникнет впечатление, что существуют действительно такие штуки, как чакры, субличности, незавершенные гештальты, эдиповы комплексы вместе с бессознательным, как таковым, а заодно - все и всяческие одержатели, бесы, духи, сам, бля, дьявол... - что все это и есть реальность, а не сетка координат или интерпретация текстуры предельно нелинейной, а значит, «читающейся» как угодно (в зависимости от культуральных, генетических и прочих фильтров) Реальности: «читающейся», как ТЕКСТ и в переживании, и в практике, и, естественно уже в мышлении.
Далее нам понадобятся понятия «означающее» и «означаемое», введенные в философию и теорию языка Фердинандом де Соссюром. Воспользуемся определением, которое дает Умберто Эко в своем «Введении в семиологию» («Отсутствующая структура»): «Означающее – это образ звукоряда, называющего ту или иную вещь, в то время как означаемое – это образ вещи, рождающийся в уме и соотносящийся с другими такими же образами. Связь означающего и означаемого произвольна, но, навязана языком, который является кодом».
Возьмем такой пример, как соитие двух гомосеков. И у первого из них ХУЙ В ЖОПЕ, и у второго – ХУЙ В ЖОПЕ. Одни и те же слова, но какая потрясающая разница между первым и вторым! Ситуация прямо-таки чуть-чуть не дотягивает до фундаментального Бинера Инь-Ян, а слова, повторимся, - ОДНИ И ТЕ ЖЕ. (Как тут не вспомнить Сергея Курехина: «Не важно, кто сверху, а кто снизу. Главное – кто кого ебет».) Как мы видим, означающее одно и то же, но ситуация – явно нелинейная, поэтому мы имеем, как минимум два означаемых.[1]
Однако, не будем задерживать внимание на не очень приятных (впрочем, для кого как) сценах и двинемся дальше. Однажды мы послали некий (достаточно нелинейный, на наш взгляд) текст приятелю. Он в ответ прислал отзыв. Когда мы перечитали этот отзыв, то решили поначалу, что речь в нем идет совсем о другом произведении. Но нет, - оказалось, что отзывался приятель именно о нашем тексте. Вот что мы написали ему в ответ: «То, что мы написали и То, что ты прочитал - совершенно разные вещи, ХОТЯ БУКВЫОДНИ И ТЕ ЖЕ!!!»
Если понять (вернее – прочувствовать) эту идею, тогда понятно будет и очень многое другое. На эту тему анекдот есть: наркоман играет в «Поле чудес» - отгадывает слово. В результате отгадал все буквы, а слово не смог прочесть... Это про всех нас: СЛОВО (которое было в НАЧАЛЕ (Иоанн 1,1) почти никто не может «прочесть», хотя «буквы» отгадывают многие.
Со СЛОВОМ и «буквами» изящная метафора получилась, недаром действительно В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО и т.д., а потом оно стало самоинтерпретироваться («время стало времениться», как лихо заметил Плотин). Т огда мир можно (в метафоре постмодерна) действительно рассматривать как автохронное и имманентное движение семиотических сред, - ТЕКСТОВ.
ТЕКСТОМ, напомним, будет и ощущение, и чувство, и пустота, и вообще любое явление, а не только мысль или шрифт на странице. И тогда новым взглядом (множеством новых взглядов) видна эволюция и историчность человеческого познания от язычества до постмодерна, как иногда последовательное, а иногда бифуркационное - скачком - приближение ко все более нелинейным описаниям неописуемого, приближение - допускающее сейчас абсолютный плюраллизм в выборе системы координат. И развитие отдельной личности - может быть на «переднем крае» общечеловеческого, а может тормозить на стадиях язычества, монотеизма, феноменологии, экзистенциализма, может опережать общечеловеческий (у единиц), может уклоняться в тупиковые отстойные дорожки типа дурного варианта «эзотерики» (особенно массовой) и т.п.
Возвратимся к случаю, когда читатель прочитал нечто, совсем иное, чем писал автор, хотя буквы и слова были одни и те же: мы ведь тоже для себя распаковали лишь часть спектра из написанного нами же. Это значит, что само наше авторство – под вопросом. Впрочем, - как и любое авторство, - набор букв хоть сколько-нибудь нелинейного текста – «означающее» - может быть распакован через, порой, невообразимое множество смыслов – «означаемых». Потому в постмодернизме и появляются метафоры «текст без автора» или «мир без Бога», потому что, когда текст написан - он, чем более он нелинеен, - становится самостоятельной причиной самого себя, т.е. свободен от внешней причинности, заданной автором, как и мир – предельно нелинейный ТЕКСТ, будучи сотворен, оказывается свободным от внешней причинности (Бога), - он уже сам причина сам себя.
И тут уже не помогут понятия, типа Целостности и другие расхожие представления, которые сейчас становятся во многих случаях статичными, а значит, ограничивающими ПОНЯТИЯМИ.
Рассмотрим интересный, с точки зрения психотерапии, вопрос: «кто совершает выбор?» В мифологии язычества - боги, в мифологии монотеизма – все по воле Единого (или наущению лукавого, который пользуется некоторой свободой воли человека). Промежуточная мифология психоанализа дает такой ответ: «выбирает бессознательное». В мифологии экзистенциализма – я сам и никто иной ответственен за свой выбор. В мифологии постмодерна мы скажем так: ТЕКСТ интерпретирует сам себя. И это будет ответ. Он подразумевает множество прочтений: и то, что боги, и то, что выбор – воля Единого, и то, что это я выбираю, и все комбинации вышесказанного и еще, признаться, многое и многое другое. Ответить на вопрос: «кто выбирает?» словами «ТЕКСТ интерпретирует сам себя» - это даже прикольнее, чем ответ Будды «не я хожу, а происходит прогулка», потому что включает и этот ответ в том числе...