Хотя психологическая основа неоправданной уверенности сложна, ключевым элементом оказывается недостаточное осознание людьми того, что их знания основаны на предположениях, которые часто являются незначительными. Например, 30% респондентов в психологических экспериментах были твердо убеждены, что убийства более часты, чем самоубийства. Этих испытуемых вводил в заблуждение тот факт, что примеры убийства гораздо легче припомнить, и они оказывались, в силу своей уверенности, неспособными оценить, что легкая запоминаемость событий – это несовершенная основа для подобных выводов.
По данным американских исследователей, 94% университетских профессоров полагают, что они лучше своих коллег справляются со своей работой; 25% студентов колледжей уверены в том, что они принадлежат к тому 1% учащихся, которые умеют легко ладить с остальными; 70% студенток считают себя обладателями лидерских качеств, превосходящих средние показатели. Только 2% студентов приписывают себе способности ниже среднего уровня. Таким образом, чрезмерная уверенность в себе способствует неадекватной самооценке и ведет к самообману.
Психологи объясняют феномен самообмана многими причинами: принятие желаемого за действительное, предубеждение, угроза, другие неосознанные психологические факторы, которые негативно влияют на человека и формируют у него намерение принять определенную точку зрения. Кроме этих причин, которые можно объединить под общим названием бессознательной мотивации, самообман может быть вызван так называемыми когнитивными причинами, т.е. неспособностью адекватно оценивать имеющуюся информацию. Это, во-первых, ложное восприятие произвольной информации и выявление закономерностей там, где их на самом деле нет. Во-вторых, неправильная интерпретация неполной или неубедительной информации, а также умозаключения в условиях особой сосредоточенности на подтверждающих фактах, игнорирование неблагоприятных данных и отказ от их поиска.
Многочисленные исследования показали, что в основном люди придают чрезмерное значение информации, которая подтверждает их убеждения. Намного удобнее видеть, что какие-то сведения поддерживают нашу точку зрения, чем убедиться, что они выступают против нее. В то же время отрицательные примеры требуют усилий даже просто для того, чтобы признать их таковыми, тем более, чтобы счесть их значимыми. Было доказано, что именно склонность уделять больше внимания и веры положительной и подтверждающей информации влияет на память человека. Извлекая из памяти информацию, связанную с тем или иным утверждением, люди, вероятнее всего, вспоминают именно подтверждающие его сведения.
Риски инвестиций
Порой человек, сделавший безнадежное вложение денежных средств, не принесшее ему никакой прибыли, рассуждает так: „Я не могу бросить это дело, иначе я потеряю все то, что я уже вложил“. Разумеется, он прав, но из его рассуждений никак не следует, что необходимо продолжать вкладывать деньги в это проект. Все вложенные средства уже потеряны. И если нет никакой надежды на будущий успех последующих вложений, тот факт, что уже потрачена значительная сумма, должен привести человека к выводу о том, что благоразумнее будет ретироваться и оставить этот проект в прошлом. Продолжать вкладывать деньги в безнадежный проект – значит, действовать нерационально. Такое поведение служит трогательной попыткой оттянуть момент столкновения человека с годами собственных ошибочных расчетов. Нелогичность позволяет сохранить «имидж» и выглядеть умным в глазах других людей в ситуации, когда на самом деле человек ведет себя как идиот.
Иллюзии риска
Первостепенное влияние на восприятие и дальнейшее поведение может иметь определенный формат представления риска. Например, деятельность, увеличивающая годовой шанс смерти от 1 на 10000 до 1,3 на 10000, вероятно, казалась бы намного более рискованной, если бы была описана как дающая 30%-ное увеличение риска смертности.
Согласно современно научной „теории перспективы“ (prospect theory), исходы (результаты событий), которые лишь просто возможны, недооцениваются в сравнении с исходами, которые имеют место наверняка (с вероятностью в 100%). Как результат, любые защитные действия, которые уменьшают вероятность вреда, скажем с 0,01 до нуля, будут оценены значительно выше, чем действия, уменьшающие вероятность с 0,02 до 0,01. Ученые отмечают, что умственной репрезентацией защитных действий (или мысленным представлением о риске) можно легко манипулировать с целью изменения кажущейся уверенности. Например, страховой полис, который охватывает пожары, но не наводнения, можно было бы представить либо как полную защиту от специфического риска пожаров, либо как сокращение в переделах общей вероятности потери собственности. Теория перспективы предсказывает, что полис будет казаться более привлекательным с точки зрения первой перспективы (названной „псевдоуверенностью“), по которой он предлагает безусловную защиту от пожара.
Американские психологи провели эксперимент в контексте одного конкретного вида защиты – вакцинации. Респондентам предлагалось две формы, в которых описывались необходимость вакцинации и ее результаты. Форма № 1 (вероятностная защита) описывала болезнь, которая, как ожидалось, охватит 20% населения, и в ней спрашивалось, желают ли люди добровольно привиться вакциной, которая защищает половину из привившихся. Согласно Форме № 2 (псевдоуверенность), существовало две взаимоисключающих и равновероятных разновидности болезни, каждая из которых, вероятно, охватит 10% населения, а вакцинация даст полную защиту от одной разновидности болезни и никакой защиты от другой. Участники исследования были набраны по объявлению в студенческой газете Университета штата Орегон. Половина из них получила Форму № 1, другая – Форму № 2. После прочтения описания они оценивали вероятность того, что они пройдут вакцинацию в такой ситуации, используя шкалу, ранжированную от 1 («почти наверняка не буду прививаться») до 7 («почти наверняка буду прививаться»). Хотя обе формы показывали, что вакцинация уменьшала общий риск человека с 20% до 10%, психологи ожидали, что она покажется более привлекательной тем, кто получит Форму № 2, чем тем, кто получит Форму № 1. И результаты подтвердили это предсказание: 57% тех, кто получил Форму № 2, показали, что они пройдут вакцинации, в сравнении с 40% тех, кто получил Форму № 1.
Эффект псевдоуверенности придает первостепенное значение контрасту между сокращением и ликвидацией риска. Более того, манипуляции уверенностью, по-видимому, используются страховыми компаниями и различными специалистами по оценке рисков при разработке и описании разнообразных форм защиты (например, медицинское лечение, страхование, деятельность по защите от наводнений и землетрясений).
Один из наиболее распространенных эффектов предвзятой оценки фактов является тенденции привязки суждений к изначально представленным фактам (цифрам, оценкам). Так, в одном эксперименте первой группе испытуемых сообщили, что 50 тысяч людей ежегодно погибают в автомобильных авариях, а второй группе – что одна тысяча ежегодных смертей происходит от удара током. Хотя оба сообщения были точны, разница в оценках риска смерти по разным причинам в двух группах отличались в некоторых случаях в 5 раз. В другом эксперименте испытуемые оценивали риск смерти от гриппа. Одна группа дала среднюю оценку 393 смерти на 100 тысяч случаев заболеваний гриппом. А второй группе сообщили, что 80 миллионов людей в год подхватывают грипп. В этой группе смертность от гриппа оценили в среднем равной 6 на 100 тысяч случаев заболеваний, что приблизительно в 65 раз меньше результата в первой группе.
Кроме того, были выявлено еще очень много особенностей восприятия и оценки людьми рисков. Люди оценивают опасность совершенно иначе, когда они рассматривают ее в парах (например, муж и жена), чем когда судят о ней по отдельности. Решение о покупке страхового полиса часто отменяется, когда проблема выглядит как выбор между участием в рискованном предприятии, сулящем в будущем большую сумму денег, или потерей меньшей суммы денег, но уже сегодня. Подобные опции риска, описанные в терминах спасенных жизней, могут быть оценены совершенно иначе, будучи структурированными в терминах потерянных жизней. То есть очень важны и значимы эффекты формата подачи данных и контекста, в котором эти данные преподносятся. Такие незначительные различия в представлении риска имеют сильно психологическое влияние на то, как возможный риск воспринимается, и это наводит на мысль, что люди, ответственные за информационные программы и данные, имеют вполне реальные возможности манипулирования восприятием. Более того, поскольку эти эффекты не являются широко известными, люди неумышленно могут манипулировать своим собственным восприятием посредством спонтанных необдуманных решений о том, как организовать свою жизнь.