– Пока ты в безопасности. Мы можем провести тебя под землей до Нью-Джерси. Дальше ты пойдешь один. Но я не думаю, что это будет сложно.
– А чего мы сейчас ждем?
– Прихода мистера Кина. Мне нужно получить его разрешение, чтобы провести тебя по подземным переходам.
Ожидание затянулось. Наконец Блейн увидел худую фигуру мистера Кина, шедшего к ним. Он опирался на плечо здоровенного негра.
– Мне очень жаль, что у вас такие неприятности, – произнес Кин, садясь рядом с Блейном. – Очень жаль.
– Мистер Кин, – обратился к нему Смит, – если вы позволите мне провести его через старый Голландский туннель в Нью-Джерси…
– Поверьте мне, я искренне сожалею, – сказал Кин, – но разрешить не могу.
Блейн оглянулся по сторонам и увидел, что их окружила дюжина зомби, одетых в лохмотья.
– Я говорил с охотниками, – продолжал Кин, – и дал им слово, что вы вернетесь на поверхность не позже чем через полчаса. Вы должны уйти, Блейн.
– Но почему?
– Мы просто не можем позволить себе оказать вам помощь, – объяснил Кин. – В тот раз я пошел на небывалый риск, когда позволил вам осквернить гробницу Рейли. Но я сделал это ради Смита, потому что ваша судьба каким-то образом оказалась связана с его судьбой. А Смит – один из моих друзей. Но сейчас мы можем зайти слишком далеко. Вы знаете, что нам позволяют жить под землей исключительно из милости.
– Да, знаю.
– Смиту следовало принять во внимание возможные последствия. Через ту решетку, что он открыл для вас, к нам в подземелье залезли охотники. Они не нашли вас, но знали, что вы скрываетесь где-то здесь. Они искали, Блейн, как они искали! Десятки охотников обшаривали подземные коридоры, грубо обращались с нашими людьми, угрожали, кричали на них, что-то говорили по своим маленьким рациям. Вместе с ними спустились репортеры и даже какие-то зеваки. Некоторые молодые охотники нервничали и даже стали стрелять в зомби.
– Мне очень неприятно слышать об этом, – покачал головой Блейн.
– В этом нет вашей вины. А вот Смит поступил необдуманно. Наш подземный мир – не суверенное королевство. Здесь нас всего лишь терпят, и это терпение может кончиться в любую минуту. Поэтому мне пришлось встретиться с охотниками и репортерами.
– И что вы им сказали? – спросил Блейн.
– Я объяснил, что под вами провалилась проржавевшая решетка, что вы попали к нам случайно и спрятались от преследователей. Я заверил их, что ни один зомби в этом не был замешан, что мы нашли вас и вернем на поверхность в течение получаса. Они поверили мне и ушли. Мне очень жаль, но я не мог поступить по-другому.
– Я ни в чем вас не виню, – сказал Блейн, медленно вставая.
– Я не сказал им, в каком именно месте вы появитесь из-под земли, – добавил Кин. – По крайней мере, сейчас у вас положение лучше, чем раньше. Жаль, что не могу чем-нибудь помочь, но нельзя допустить, чтобы подземные коммуникации превратились в поле боя для охотников. Нам нужно оставаться нейтральными, никого не раздражать и никого не пугать. Только в этом случае мы сумеем выжить до того момента, когда наступит век понимания.
– Где я выйду из подземелья? – спросил Блейн.
– Я выбрал для вас заброшенный выход из метро на 79-й улице, Вест, – сказал мистер Кин. – Там вряд ли вас будут караулить. Кроме того, я предпринял еще один шаг, чего, по-видимому, делать не следовало.
– А именно?
– Я сообщил обо всем вашему другу. Он будет ждать вас у выхода. Только не говорите об этом никому. Ну, пошли!
Мистер Кин повел процессию по запутанному подземному лабиринту. Блейн замыкал шествие. Головная боль постепенно исчезала. Скоро они остановились у бетонной лестницы.
– Это выход, – сказал Кин. – Желаю удачи, Блейн.
– Спасибо. Я благодарен и тебе, Смит.
– Я старался сделать для тебя все, что в моих силах, – произнес Смит. – Если ты умрешь, я тоже, наверное, умру. Если же ты останешься в живых, я буду стараться вспомнить.
– А когда вспомнишь?
– Тогда я приду к тебе, – ответил Смит.
Блейн кивнул и стал подниматься по лестнице.
Была глубокая ночь, и 79-я улица казалась пустынной. Блейн остановился у выхода и оглянулся вокруг, не зная, то делать дальше.
– Блейн! – вдруг позвал его кто-то. Но это была не Мэри, как он надеялся. Это был мужской голос, очень знакомый, – может быть, Сэмми Джонса или Тезея.
Он быстро повернулся к лестнице, однако вход оказался закрыт и заперт.
Глава 28
– Том, Том, это я!
– Рей?
– Ну конечно! Говори тише. Охотники недалеко. Подожди.
Блейн, съежившись, ждал у запертого входа в метро, озираясь по сторонам. Никаких следов присутствия Мелхилла он не заметил. Не было никакого облачка эктоплазмы, ничего, только тихий голос.
– Все в порядке, – послышался голос Мелхилла. – Иди на запад. Быстро.
Блейн пошел, ощущая, как Мелхилл незримо парит где-то рядом.
– Рей, как ты здесь оказался?
– Я пришел помочь тебе, – сказал Мелхилл. – Старый Кин связался с твоей подругой, а она отыскала меня через Духовный коммутатор. Стой! Не двигайся!
Блейн нырнул за угол здания. Над домами медленно пролетел вертолет.
– Это охотники, – сказал Мелхилл. – На тебя объявлена охота, малыш. Обещано вознаграждение даже за информацию о твоем местонахождении. Том, я пообещал Мэри, что попытаюсь помочь. Только не знаю, насколько меня хватит. Силы на исходе. После этого мне придется уйти в потустороннюю жизнь.
– Рей, я просто не знаю, как благодарить…
– Не надо, Том. Послушай, мне трудно говорить. Мэри договорилась со своими друзьями. У них есть план, вот только бы успеть привести тебя к ним. Стой!
Блейн притаился за почтовым ящиком. Тянулись секунды. Мимо пробежали три охотника с оружием. Когда они свернули за угол, Блейн двинулся дальше.
– У тебя поразительное зрение, – сказал он Мелхиллу.
– Сверху все прекрасно видно, – ответил тот. – Быстро беги на другую сторону улицы.
Блейн перебежал через дорогу. Следующие пятнадцать минут он, подчиняясь указаниям Мелхилла, шел по улицам, сворачивал в переулки, кружа по городу, ставшему для него полем боя.
– Вот она, – произнес наконец Мелхилл. – Вот эта дверь, номер 341. Мы добрались наконец! Ну пока, Том. Будь поосторож…
В это мгновение из-за угла вышли двое мужчин, остановились и уставились на Блейна.
– Вот этот парень! – воскликнул один.
– Какой парень?
– За которого обещано вознаграждение. Эй ты, стой!
Они бросились к Блейну. Сжав кулаки, он тут же сбил с ног одного. Мужчина упал и потерял сознание. Блейн мгновенно повернулся ко второму, но Мелхилл держал ситуацию под контролем.
Над головой второго мужчины непостижимым образом взлетел мусорный бак. Человек замахал руками над головой, пытаясь защититься. Но бак, лязгнув, ударил его по голове. Блейн подскочил и довел дело до конца.
– Здорово мы их, – послышался совсем слабый голос Мелхилла. – Мне всегда хотелось попробовать себя в роли полтергейста. Но на это уходит столько сил… Удачи тебе, Том!
– Рей! – окликнул Блейн и замер, ожидая ответа.
Но Мелхилл исчез, и пропало ощущение его присутствия.
Не теряя времени, Блейн подошел к двери с номером 341, открыл ее, вошел и увидел узкий коридор. В конце его виднелась еще одна дверь. Блейн постучал.
– Войдите, – раздался чей-то голос.
Он открыл дверь и вошел в маленькую темную комнату с плотными занавесками.
Блейн думал, что его уже ничем не удивишь, – и ошибся. Перед ним, широко улыбаясь, стоял Карл Орк, похититель тел. А рядом, тоже улыбаясь, сидел Джо, продавец трансплантов.
Глава 29
Блейн инстинктивно отпрянул к двери, но Орк поманил его к себе. Похититель тел не изменился: все так же высок и худ, загорелое лицо вытянутое и грустное, взгляд прищуренных глаз прямой и честный. Одежда по-прежнему висела на нем, как на вешалке, словно он больше привык к джинсам, чем к брюкам, сшитым на заказ.
– А мы ждем тебя, – сказал Орк. – Ты, конечно, помнишь Джо?
Блейн кивнул. Он очень хорошо помнил хитроглазого коротышку, который морочил ему голову, пока Орк подсыпал ему в стакан сильнодействующий наркотик.
– Весьма рад встрече, – произнес Джо.
– Не сомневаюсь. – Блейн не отходил от двери.
– Проходи и садись, – сказал Орк. – Мы тебя не съедим. Честное слово. Что было, то быльем поросло.
– Ты пытался убить меня.
– Но ведь это бизнес, – ответил Орк со свойственной ему прямотой. – Теперь мы союзники.
– Почему я должен тебе верить?
– Еще никто не сомневался в моей честности, – заверил его Орк. – Особенно тогда, когда я по-настоящему честен, как, например, сейчас. Мисс Торн наняла нас, чтобы вывезти тебя из страны, целого и невредимого, и мы собираемся сдержать слово. Садись, обсудим подробности. Есть хочешь?
Блейн неохотно сел. На столе были сандвичи и бутылка красного вина. Он вспомнил, что весь день у него маковой росинки во рту не было, и набросился на еду. Орк закурил тонкую коричневую сигару, а Джо, казалось, задремал.
– Знаешь, – начал Орк, – я чуть не отказался от этого предложения. Не то чтобы мало денег, нет, мисс Торн была более чем щедра. Дело в том, что это самая большая охота в городе за последние годы. Ты когда-нибудь видел такое, Джо?
– Нет, – покачал головой Джо. – Город похож на липучку для мух.
– На этот раз «Рекс» действительно хочет заполучить тебя, – сказал Орк. – Они прикончат тебя при первой же возможности. Поневоле занервничаешь, когда против тебя такая мощная корпорация. Но я люблю, когда мне бросают по-настоящему серьезный вызов.
– Чем задача труднее, тем она больше по душе Карлу, – подтвердил Джо.
– Признаться, да, особенно если за это обещано весьма крупное вознаграждение.
– Но куда мне деваться? – спросил Блейн. – Есть ли такое место, где «Рекс» не найдет меня?
– Пожалуй, нет, – покачал головой Орк.
– А что, если покинуть Землю? Убежать на Марс или на Венеру?
– Там даже хуже. На этих планетах всего несколько городов, и все друг друга знают. Новость распространяется там меньше чем за неделю. Кроме того, там ты будешь не в своей тарелке. Кроме китайцев на Марсе, на планетах живут главным образом ученые с семьями да несколько практикантов. Там тебе не понравится.
– Тогда где?
– Именно такой вопрос я и задал мисс Торн, – кивнул Орк. – Мы обсудили несколько вариантов. Во-первых, тебя можно превратить в зомби. Я мог бы осуществить эту операцию. «Рекс» никогда не станет искать тебя под землей.
– Я предпочел бы не умирать.
– Я тоже так сказал, – согласился Орк. – Мы исключили эту возможность. Далее обсудили следующее: для тебя можно отыскать небольшую ферму в Атлантической впадине. Там очень пустынное место. Но, чтобы жить под водой, нужен особый психический склад и любовь к этому делу, и мы решили, что это тоже не подходит. Там ты можешь сойти с ума. Поэтому, тщательно изучив все возможности, мы решили, что наилучшее место – Маркизские острова.
– Что?
– Маркизские острова. Это группа небольших островов, раньше относившихся к Полинезии, посреди Тихого океана. Они расположены недалеко от Таити.
– Южные моря, – прошептал Блейн.
– Совершенно верно. Мы решили, что там ты будешь себя чувствовать как дома, лучше, чем где бы то ни было. Жизнь на Маркизских островах, как мне сказали, напоминает двадцатый век. Но самое важное то, что там «Рекс» может оставить тебя в покое.
– Это почему?
– Причина очевидна, Том. Зачем им нужно убить тебя? Да потому что они незаконно похитили тебя из прошлого и теперь беспокоятся, что правительство может привлечь их к ответственности. Но когда ты переберешься на Маркизы, то окажешься за пределами юрисдикции американского правительства. А поскольку тебя нет, то исчезнут и основания для судебного преследования. Кроме того, в «Рексе» поймут, что твое решение уехать так далеко показывает твою готовность уладить дело. Совершенно ясно, что такой шаг не свойствен человеку, желающему сотрудничать с дядюшкой Сэмом. Вдобавок, Маркизские острова, после того как от них отказалась Франция, являются независимым маленьким государством. Таким образом, чтобы продолжать там охоту за тобой, «Рексу» понадобится специальное разрешение. Короче говоря, дальнейшее преследование сулит массу неприятностей для всех, кто замешан в это дело. Правительство США, конечно, откажется от дальнейшего расследования, и тогда, вероятно, «Рекс» отзовет своих охотников.
– Это точно? – спросил Блейн.
– Нет, конечно. Это мое предположение. Однако оно основано на здравом смысле.
– А нельзя сначала договориться с «Рексом»?
Орк покачал головой.
– Чтобы торговаться, необходимо что-то предложить взамен. А у нас ничего нет. Пока ты в Нью-Йорке, им гораздо проще и безопаснее убить тебя.
– Пожалуй, верно, – согласился Блейн. – Ну и как вы собираетесь вывезти меня из Нью-Йорка?
Орк и Джо смущенно переглянулись.
– В этом-то вся трудность, – сказал Орк. – Вывезти тебя живым нет никакой возможности.
– А на вертолете или реактивном самолете?
– Они должны приземляться и платить пошлину, а тебя повсюду караулят охотники. Наземный транспорт тоже исключается.
– А что, если изменить внешность?
– Может быть, это и удалось бы в самом начале охоты. Теперь это невозможно, даже если произвести полную пластическую операцию. Сейчас все охотники снабжены сканирующими устройствами, которые мгновенно устанавливают личность. Тебя моментально опознают.
– Значит, выхода нет?
Орк и Джо снова обменялись смущенными взглядами.
– Выход есть, – заметил Орк. – Но он тебе может не понравиться.
– Мне нравится быть живым. Что это за выход?
Орк помолчал, закуривая новую сигару.
– Мы предполагаем быстро заморозить тебя почти до абсолютного нуля, как это делается при космических перелетах. Затем поместим твое тело в ящик с мороженой говядиной. Оно будет среди коровьих туш, и, скорее всего, его не обнаружат.
– Мне это кажется рискованным, – сказал Блейн.
– Не очень, – ответил Орк.
Блейн нахмурился, чувствуя какой-то подвох.
– И во время перевозки я буду без сознания?
– Нет, – произнес Орк после долгой паузы.
– Нет?
– Иначе ничего не выйдет, – объяснил Орк. – Дело в том, что твое тело придется отделить от сознания. Я с самого начала опасался, что эта часть выбранного способа перевозки тебе придется не по вкусу.
– О чем ты говоришь, черт побери? – Блейн встал.
– Успокойся, – произнес Орк. – Сядь, покури, выпей еще вина. Дело вот в чем, Том. Мы не можем транспортировать замороженное тело, сохранив внутри него сознание. Охотники ждут чего-то подобного. Представляешь, что случится, если они просканируют партию коровьих туш и обнаружат среди них дремлющий человеческий разум? Все усилия – псу под хвост! Недолго музыка играла! Поверь, Том, я не пытаюсь обмануть тебя. Другого выхода нет.
– А что будет с моим сознанием? – Блейн снова сел.
– Это по части Джо, – сказал Орк. – Объясни ему, Джо.
Джо поспешно кивнул.
– Все дело, друг мой, в транспланте.
– В транспланте?
– Я уже объяснял вам все в тот печальный вечер, когда мы встретились впервые. Помните? Трансплант – величайшее наслаждение, приятное времяпрепровождение, игра, в которую может играть каждый, стимулятор для усталых тел и новые ощущения для притупившихся сознаний. У нас широкая сеть трансплантаторов во всем мире, мистер Блейн. Это люди, которым нравится переселяться из одного тела в другое, мужчины и женщины, уставшие носить одно и то же тело. Так вот, мы собираемся включить вас в эту сеть!
– Вы намереваетесь перебрасывать мое сознание через всю страну?
– Совершенно верно! Оно будет переходить из одного тела в другое, – кивнул Джо. – Поверьте мне, это не только приятно, но и поучительно.
Блейн вскочил, опрокинув стул.
– К черту! – воскликнул он. – Я говорил тогда и снова повторяю сейчас: я не играю в вашу паршивую игру. Уж лучше рискнуть жизнью на улице. – И он направился к двери.
– Я знал, – сказал Джо, – что сначала это испугает вас, но…
– Нет!
– Черт побери, Блейн, дай же по крайней мере договорить до конца! – рявкнул Орк.
– Ну хорошо, – ответил Блейн. – Говорите.
Джо налил полстакана вина и выпил залпом.
– Мистер Блейн, – начал он, – будет нелегко объяснить все это вам, человеку из прошлого. И все-таки попытайтесь понять, что я говорю.
Блейн недоверчиво кивнул.
– Так вот. Трансплант сейчас используется как сексуальное развлечение, и именно в этом качестве я его рекламирую. Вы спросите: почему? Да потому, что люди не имеют понятия о более разумных методах его применения, и еще потому, что реакционное правительство все время запрещает трансплант. На самом деле трансплант – это куда больше, чем просто игра. Это совершенно новый образ жизни! Независимо от того, нравится вам или правительству это или не нравится, транспланту принадлежит будущее.
Глаза фанатичного защитника транспланта светились. Блейн снова сел.
– В человеческих отношениях следует выделить два основных элемента, – нравоучительно произнес Джо. – Одним из них является вечное стремление человека к свободе: свободе вероисповедания, свободе печати, свободе собраний, свободе выбирать правительство – любой свободе! А другой главный элемент в человеческих отношениях – усилия правительства не дать людям эту свободу.
Это показалось Блейну несколько упрощенным взглядом на человеческие отношения, но он промолчал и продолжал слушать.
– Правительство, – говорил Джо, – делает это по многим причинам. Из соображений безопасности, ради личной выгоды, чтобы удержать власть, а то и просто потому, что считает людей не готовыми к свободе. Но какой бы ни была причина, основные составляющие конфликта остаются прежними: человек стремится к свободе, правительство старается преградить ему путь к ней. Трансплант – это всего лишь еще одна из многих разновидностей свободы, о которой мечтает человек, тогда как правительство придерживается точки зрения, что свобода ему еще не нужна.
– Сексуальная свобода? – с насмешкой поинтересовался Блейн.
– Нет! – воскликнул Джо. – Не потому, что сексуальная свобода – дело нестоящее. Но трансплант изобретен не для этого. Действительно, мы рекламируем его таким образом, потому что люди не любят абстрактных идей, мистер Блейн, равно как им не нравятся голые теории. Им хочется понять, что может принести свобода им лично. Мы демонстрируем людям небольшую часть благ, а остальное они узнают сами.
– Так на что же способен трансплант? – спросил Блейн.
– Трансплант, – увлеченно заявил Джо, – дает человеку возможность одолеть ограничения, наложенные на него наследственностью и окружением!
– Каким образом?
– А вот таким. Трансплант дает вам возможность обмениваться знаниями, телами, способностями и опытом со всеми, кто изъявляет желание вступить в контакт с вами. Многие так и поступают. Большинство людей не хотят заниматься одним и тем же делом на протяжении всей жизни, даже если они удовлетворены своей профессией. Человек – слишком неугомонное существо. Музыканты хотят стать инженерами, агенты по рекламе – попробовать себя в качестве охотников, моряки – побыть писателями. Но обычно одной жизни не хватает, чтобы попробовать свои силы более чем в одной профессии. И даже если на это есть время, непреодолимым препятствием становится такой слепой фактор, как талант. С помощью транспланта ты можешь получить врожденные способности, опыт, знания – короче, все что угодно. Подумайте об этом, мистер Блейн! Почему человек должен всю жизнь провести внутри тела, которое он даже не выбирал для себя? Это все равно что сказать ему: ты должен жить с унаследованными болезнями и не пытаться вылечиться от них. У человека должна быть свобода выбора того тела и тех талантов, которые больше всего устраивают его личность.
– Если ваш план осуществится, – заметил Блейн, – мир окажется полным психопатов, обменивающихся телами каждый день.
– Вот такие доводы и приводились в оправдание отказа от введения новых свобод, – воскликнул Джо, сверкая глазами. – На протяжении всей истории пытались доказать, что у людей не хватит здравого смысла для выбора собственной религии, или у женщин недостаточно интеллекта, чтобы голосовать, или не следует предоставлять людям возможность выбирать своих представителей, потому что их выбор может оказаться глупым. Разумеется, в мире немало психопатов, которые даже в раю способны натворить черт знает что. Однако гораздо больше разумных людей – таких, кто сумеет правильно использовать данные им свободы. – Джо понизил голос и доверительно зашептал: – Необходимо понимать, мистер Блейн, что человек – это не его тело, потому что он получает тело в результате случайного совпадения обстоятельств. Это и не его опыт и приобретенные навыки, поскольку их источником часто является необходимость. Человек не есть сумма его способностей – ведь способности являются наследственными или появляются в результате воздействия окружения. Наконец, человек – это не болезни, к которым он может быть предрасположен, и не окружение, формирующее его. Нет, человек представляет собой сумму всего этого, он содержит в себе все эти вещи, – и все-таки он нечто большее, чем просто их сумма. В его власти изменить свое окружение, излечить свои болезни, усовершенствовать навыки – и, наконец, выбрать свое тело и способности! Это и есть грядущая свобода, мистер Блейн! Она исторически неизбежна независимо от того, нравится она вам, или мне, или правительству или не нравится. Это необратимый прогресс, потому что у человека должны быть все возможные свободы!
Джо закончил свою пламенную и несколько бессвязную речь и откинулся на спинку стула. Лицо его покраснело, он тяжело дышал. Блейн взглянул на Джо с чувством глубокого уважения. Он понял, что перед ним настоящий революционер 2110 года.
– Он дело говорит, Том. Трансплант является законным в Швеции и на Цейлоне, и в этих странах он ничуть не подорвал общественные устои.
– Придет время, – добавил Джо, наливая стакан вина, – и весь мир станет пользоваться трансплантом. Поверьте, это неизбежно.
– Может быть, – произнес Орк. – Или изобретут какую-нибудь другую свободу вместо него. Как бы то ни было, Том, ты видишь, что существуют разумные доводы в пользу транспланта. К тому же спасти твое тело можно только этим способом. Итак, что скажешь?
– Ты тоже революционер? – спросил Блейн.
Орк ухмыльнулся.
– Пожалуй. Я вроде тех парней, что прорывали блокаду во время гражданской войны в Соединенных Штатах, или тех, кто продавал винтовки повстанцам из Центральной Америки. Все они работали ради денег, но не были против изменений в обществе.
– Ну и ну, – насмешливо произнес Блейн. – А я-то думал, что имею дело с обыкновенными преступниками.
– Ладно, забудем о прошлом, – добродушно улыбнулся Орк. – Ты готов попробовать?
– Разумеется. Вы убедили меня. Вот уж не знал, что окажусь в авангарде социальной революции.
Улыбка на лице Орка стала еще шире.
– Отлично. Надеюсь, все пройдет хорошо. Закатай рукав. Не будем терять времени.
Блейн закатал рукав, а Орк достал из ящика стола шприц.
– Это чтобы отключить сознание, – объяснил он. – Аппаратура находится в соседней комнате. Основную работу выполнит она. Когда придешь в себя, то будешь уже гостем в чьем-нибудь сознании, а тело тем временем переберется через всю страну в замороженном состоянии. Как только опасность исчезнет, сознание вернется в твое тело.
– Через сознания скольких людей мне придется пройти? – спросил Блейн. – И в течение какого времени?
– Я не знаю, сколько людей понадобится. Что касается продолжительности, то промежутки времени будут разными: несколько секунд, минут, возможно, полчаса. Мы будем переводить тебя из одного сознания в другое как можно быстрее. Знаешь, это будет не полный трансплант. Ты сможешь занять чье-нибудь тело не целиком, а лишь крошечную долю сознания, как наблюдатель. Так что веди себя спокойно и естественно. Понял?
Блейн кивнул.
– А как действует аппаратура? – спросил он.
– Как йога, – ответил Орк. – Аппаратура делает за тебя то, что ты мог бы сделать сам, если бы в совершенстве владел техникой йогов. Она расслабляет каждый мускул и нерв, успокаивает и концентрирует сознание. После того как достигнут нужный потенциал, ты готов перейти к астральной проекции. За тебя это тоже сделает машина. Она поможет тебе освободиться от тела, осуществить то, что йоги могут делать без посторонней помощи. Ты попадешь в тело выбранного нами человека, и его сознание уступит тебе место. Притяжение завершит процесс. Ты ныряешь в его сознание, как выброшенная на берег рыба ныряет обратно в воду.
– По-моему, это рискованно, – усомнился Блейн. – А вдруг я не смогу попасть туда?
– Приятель, ты не сможешь туда не попасть! Послушай, тебе приходилось слышать, как человеком овладевают так называемые демоны? Легенды об этом встречаются у всех народов мира. Разумеется, некоторые из тех, в кого якобы вселился дьявол, – шизофреники, а кое-кто просто симулянт. Но зарегистрировано немало случаев подлинного духовного вторжения, когда чужим сознанием завладевали те, кто овладел процессом переселения своего сознания в тела других людей. Раньше они обходились без помощи машин и легко преодолевали отчаянное сопротивление. Теперь мы пользуемся специальной аппаратурой, да и те, в сознание кого ты вселишься, готовы тебя принять. Как видишь, оснований для беспокойства нет.
– Ну хорошо, – согласился Блейн. – Как выглядят Маркизские острова?
– Великолепно, – ответил Орк, вонзая иглу шприца в руку Блейна. – Тебе понравится.
Блейн начал погружаться в туман забытья, думая о пальмах, белом морском прибое, набегающем на коралловый риф, и темноглазых девушках, поклоняющихся каменному богу.
Глава 30
Он не ощутил ничего – ни пробуждения, ни перехода. Он пришел в сознание внезапно, словно на экране перед ним появился цветной слайд, окрашенный в ослепительно яркие цвета. Подобно неожиданно ожившей кукле, Блейн начал жить и двигаться.
Теперь он был не только Томасом Блейном. Одновременно он был и Эдгаром Дайерсеном. Или Блейном внутри Дайерсена, неотъемлемой частью Дайерсена, глядящим на мир слезящимися глазами Дайерсена, думающим мыслями Дайерсена, смутно ощущающим отрывки воспоминаний, надежд, страхов и желаний Дайерсена. И все-таки он продолжал оставаться Блейном.
Дайерсен-Блейн сошел со вспаханного поля и прислонился к деревянной изгороди. Он был старым фермером из Саут-Джерси, придерживающимся прежних методов ведения хозяйства, а потому обходился минимумом машин, которым все равно не доверял. Ему было почти семьдесят лет, и его здоровью могли позавидовать многие. Правда, суставы побаливали от артрита – но молодой толковый врач из деревни почти вылечил его, – да спина иногда ныла перед дождем. И все-таки он считал себя здоровым, здоровее многих, и полагал, что способен протянуть еще лет двадцать.
Дайерсен-Блейн направился к своему коттеджу. Серая рабочая рубашка пропиталась потом, и на старых джинсах виднелись белесые пятна.
Он услышал, как вдалеке залаяла собака, и с трудом разглядел приближавшийся желто-коричневый силуэт. (Очки? Нет, спасибо. Я и так неплохо обхожусь.)
– Эй, Чамп! Ко мне, псина!
Собака обежала вокруг него и послушно затрусила рядом. В зубах она держала что-то серое: крысу или, может быть, кусок мяса – Дайерсен не мог разобрать.
Он наклонился, чтобы погладить Чампа по голове…
И снова не было никакого чувства перехода или ощущения прошедшего времени. Просто на экране появилась проекция нового слайда, и ожила новая кукла.
Теперь он был Томпсоном-Блейном, девятнадцати лет. Он лежал, разомлев от солнечных лучей, на шероховатой палубе швербота, небрежно держа в загорелой руке шкерт от паруса и румпель. Справа проплывал низкий восточный берег, а слева виднелась гавань Балтимора. Швербот легко скользил, подгоняемый легким летним бризом, и под форштевнем весело журчала вода.
Томпсон-Блейн пошевелился, потом повернулся всем долговязым загорелым телом и уперся в мачту. Он вернулся домой всего неделю назад после двух лет работы и учебы на Марсе. Было очень интересно, особенно археология и спелеология. Работать на фермах в песках было иногда скучно, однако управлять уборочными машинами ему нравилось.
Сейчас он дома, будет проходить ускоренный двухлетний курс обучения в колледже. Затем должен снова лететь на Марс, где станет управляющим фермой. Таково условие получения стипендии. Однако если он не захочет работать на Марсе, никто не сможет его заставить.
Может быть, он вернется на Марс. А может быть, и нет.
Девушки на Марсе все как одна деловые. Выносливые, крепкие, способные и любят всем распоряжаться. Когда он полетит на Марс – если полетит, – то возьмет с собой жену с Земли. Конечно, там у него была Марсия – это девушка хоть куда. Но ее кибуц перебрался к Южной полярной шапке, и она не ответила на его три последних письма. Нет, все-таки ничего особенного в ней не было, пожалуй.
– Эй, Сэнди!
Томпсон-Блейн поднял голову и увидел Эдди Дулитла в парусной шлюпке, машущего ему рукой. Томпсон-Блейн небрежно махнул в ответ. Эдди всего семнадцать, он никогда не покидал Земли и хочет стать капитаном космического лайнера. Ха! Как бы не так!
Солнце спускалось к горизонту, и Томпсон-Блейн был рад, что приближается вечер. У него назначено свидание с Дженнифер Хант. Они отправятся на танцы в «Старслинг» в Балтимор, и отец разрешил ему взять вертолет. Боже мой, как выросла Дженнифер за эти два года! А как она смотрит на него, застенчиво и дерзко одновременно. И неизвестно – что может произойти после танцев, на заднем сиденье вертолета. Может быть, ничего. А может быть…