Бурные этнические процессы конца XX столетия более чем убедительно свидетельствуют, что этнокультурные взаимоотношения и взаимосвязи составляют весьма важную часть жизнедеятельности современных государств и народов. Это находит свое выражение в объединении этнических общностей для борьбы за обладание природными ресурсами, политическую власть, территориальную и культурную целостность. Многочисленные этнические конфликты, регионы этнической напряженности, националистические, религиозные, культурные движения и объединения показывают, что этнокультурные проблемы в новейшей истории не утратили своей значимости и актуальности.
В настоящее время практически невозможно найти ни одной этнической общности, которая не испытала бы на себе воздействие со стороны культур других народов. Именно эта тенденция культурной глобализации особенно обостряет интерес к культурной самобытности. Культурное многообразие современных народов даже увеличивается, и каждый из них стремится сохранить и развить свою целостность и культурный облик.
Эта тенденция осознания и отстаивания собственной неповторимости и сохранения культурной традиции подтверждает в очередной раз общую закономерность: человечество, становясь все более взаимосвязанным и единым, не утрачивает этнического многообразия. Мы продолжаем жить в крайне разнообразном культурном пространстве, и это разнообразие проявляется во всех сторонах нашей жизни.
Социальные и культурные изменения всегда составляли важнейшую часть человеческой эволюции, и было бы ошибкой рассматривать этносы как некие раз и навсегда сформировавшиеся общности. Эти общности и есть прежде всего результат развития и взаимодействия культур, а новые формы культурных различий, как и новые традиции, постоянно возникают из самых разных источников в процессе человеческой жизнедеятельности. Одна из задач этнологии — дать обстоятельное и научное объяснение этим этнокультурным процессам современности.
Этнокультурная проблематика уже давно привлекла внимание представителей самых разных наук, однако, несмотря на многолетние диспуты и обилие точек зрения, до сих пор отсутствует какое-либо общепринятое определение этнической культуры.
Не вдаваясь в общую культурологическую дискуссию по определению термина «культура», остановимся лишь на его этнологическом контексте.
В общем контексте культурологических исследований роль этнологии состоит в том, чтобы описывать и объяснять особенности культуры, мышления и поведения прошлых и современных обществ.
Современное состояние изучения этнических культур основывается на методах этнографического и исторического анализов, социологии, достижениях структурной лингвистики. Культура при этом рассматривается как система символов и значений, которая требует интерпретации и объяснения.
В контексте нашей работы мы исходим из понимания культуры как внебиологически выработанного (незакрепленного генетически) и передаваемого способа человеческой деятельности.
В вопросе о функциональном назначении культуры в большинстве гуманитарных наук утвердилась точка зрения, согласно которой современная культура выполняет следующие функции:
— инструментальная функция — создание и преобразование окружающей среды;
— инкультурация — создание и преобразование самого человека;
— нормативная — система средств организации коллективной жизни;
— сигнификативная (знаковая) — «означивание», благодаря которому осуществляются умственные и эмоциональные действия человека. Это формирование имен и названий. Если какое-то явление или предмет не названы, не имеют имени, не обозначены человеком, они для человека не существуют;
— познавательная — дает возможность человеку создать картину мира, поэтому тесно связана с сигнификативной;
— коммуникативная — обеспечивает передачу этнокультурной информации в диахронном (между поколениями) и синхронном срезе, обеспечивая пространственную стабильность и культурную интегрированность.
Все этнические функции культуры служат важнейшей цели — психологической защите индивида. Они дают ему возможность определить себя в мире и получить такой образ мира, в котором он мог бы безопасно и надежно существовать. То есть этническая культура содержит в себе защитные механизмы этноса, среди которых можно выделить специфические и неспецифические.
· Специфические механизмы направлены на преодоление конкретной угрозы извне. Угроза маркируется, получает название, и тем самым вписывается в иерархию бытия — определяется способ защиты от данной угрозы (ритуальное или реальное действие). Приведем в качестве примера знакомую всем ситуацию. Каждый из нас хотя бы раз в жизни болел (не легкой простудой, а какой-то достаточно серьезной болезнью, с которой мы встречались впервые). При этом болезненные ощущения и чувство слабости и беспомощности были не единственным, что мы испытывали. Обычно в таком состоянии в голову приходят разные неприятные мысли, в том числе и о возможном смертельном исходе болезни, вспоминаются симптомы всех болезней, о которых только приходилось слышать. Ощущение неясности своего будущего значительно ухудшало общее состояние. В таких случаях вызывают врача, который ставит диагноз и назначает соответствующее лечение, что снимает психологическое напряжение. Это связано с тем, что таким образом угроза нашей жизни получает название (имя), тем самым вписывается в существующую у нас картину мира, что автоматически выдает нам возможные средства борьбы с этой угрозой.
· Неспецифические механизмы — это сама этническая культура, образ мира, упорядоченная и сбалансированная схема космоса, та призма, через которую человек смотрит на мир, упорядоченный образ мироздания. Она выражается через философию, литературу, мифологию, идеологию, а также в поступках людей. Содержание ее большинством членов этноса осознается фрагментарно, являясь достоянием немногих специалистов-культурологов. Мы уже выяснили, что эта картина мира основана на этнических константах, составляющих центральную зону культуры и лежащих в бессознательном слое психики каждого члена этноса. Фактом сознания является не содержание этнической картины, а ее наличие и целостность (вернее, представление о ней как об упорядоченной и гармоничной, так как объективно она внутренне противоречива). Эта картина не будет одинаковой у всех членов этноса, так как внутри этноса всегда существует множество социальных групп и слоев, чьи цели и интересы противоречат друг другу, а значит, ведут к формированию различных картин мира. Кроме того, картина мира неизбежно меняется со временем. Но любые этнические картины мира (внутри одного этноса), при всем их внешнем несходстве, будут иметь общие этнические константы-аксиомы.
Как действует защитный механизм этнической культуры, каковы уровни адаптации этноса к окружающей среде? Об этом говорит в своей концепции С. Лурье.
Во-первых, в качестве защитного механизма используется сама этническая культура — такая первичная систематизация мира, которая дает принципиальную возможность действовать. Это связано с формированием центральной зоны культуры, содержанием которой являются этнические константы, т.е. с формированием пласта этнического бессознательного.
Во-вторых, центральная зона культуры адаптируется к конкретным условиям существования этноса (это связано с кристаллизацией вокруг нее инвариантов этнической картины мира), что способствует его самоконструированию.
В-третьих, члены этноса воспринимают реальность искаженно, т.е. они невосприимчивы к информации, противоречащей содержанию этнических констант (можно смотреть, но не видеть).
При столкновении с опасностью этнос прежде всего старается вписать ее в уже существующую картину мира, часто закрывая глаза на имеющиеся несоответствия. Это связано с высокой устойчивостью этнической картины мира. Только когда реальность слишком явно не укладывается в эту картину, традиционное сознание этноса начинает распадаться. Это означает, что этносу нужно сформировать новую картину мира, сохраняя в неприкосновенности центральную зону культуры. Будучи не в силах изменить мир, этнос меняет себя. Начинается период смуты, который есть не что иное, как кризис самоидентификации. Нужно по-новому истолковать факты реальности, приписать им новый взгляд на себя, т.е. произвести трансфер (приписывание себе новых качеств — автотрансфер). Изменение трансфера и автотрансфера идет синхронно, что позволяет сохранить столь необходимый для этнической культуры и выполнения ее защитной функции баланс добра и зла в картине мира. А затем вокруг этих ключевых объектов реорганизуются и все другие объекты реальности.
Естественно, что изменение трансферов — ключевых значений этнических констант — происходит не вдруг и не на пустом месте. Мы уже говорили, что этнос внутри себя культурно и социально стратифицирован, в любом этносе есть конфликтующие группы, связанные между собой через центральную зону культуры. Именно эти группы и представляют спектр возможных изменений этнической традиции в переломные моменты существования этноса. Победа одной из этих групп во многом зависит от личностного фактора — внутри этноса всегда есть люди, которые основные детерминанты культурной традиции выбирают для себя сами, т.е. их сознание менее детерминировано, чем у большинства членов этнической группы. И хотя выбор происходит на бессознательном уровне, именно эти люди определяют будущее для своей этнической группы.
В результате такого активного пути развития этнос совершает трансферы, образуется новая картина мира, в которой адекватно узнается изменившаяся реальность. На этой базе идет новое самоконструирование этноса — как взаимодействие его социальных групп, имеющих различные ценностные ориентации. Ценностные ориентации победившей группы станут ценностными ориентациями всего этноса.
Возможен также пассивный путь изменения этнической картины мира. Он связан с созданием дополнительных заслонов между миром и этносом, позволяющих большинству этноса вообще игнорировать изменение условий его существования (например, турецкие крестьяне, которые считают, что до сих пор живут в великой империи и ориентируются на прежние традиционные ценности: коллективизм, культ армии, идея превосходства).