10.1. Включение в закон обязанности по «созданию условий для сбережения здоровья», «по недопущению употребления ребенком, алкогольной и спиртосодержащей продукции, табака…» и т.п. (ст. 7) также приведет к дополнительному вмешательству в семью.
Например, любой факт курения несовершеннолетним, который «самоопределился» и решил для «самореализации» попробовать сигарету, может привести к привлечению родителей к ответственности, поскольку свидетельствует о «неисполненной надлежащим образом обязанности» родителей по ст. 7 Закона об ОР.
10.2. По п. 4 ст. 7 Закона об ОР «родители обязаны принимать меры по защите ребенка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, в т.ч. от национальной, классовой, социальной нетерпимости, от рекламы алкогольной продукции и табачных изделий, от пропаганды … религиозного неравенства, от информации порнографического характера, размещаемых в сети Интернет и СМИ, а также от распространения печатной продукции, аудио- и видеопродукции, пропагандирующей насилие и жестокость, наркоманию, токсикоманию и антиобщественное поведение».
Полагаем, якутский законодатель перепутал, кто здесь обязан защищать детей – это государство «обязано» принимать упомянутые меры. Буквально пара вопросов, ответы на которые показывают абсурдность норм закона:
1) Как родитель «обязан» защитить детей от «распространения продукции, пропагандирующей насилие»? Если в любом ларьке, по любым телеканалам и в Интернете (которым детей «обязывают» пользоваться в школе) «распространяют» такую продукцию, и государство с этим ничего не может сделать, что «обязаны» делать родители, чтобы препятствовать такому «распространению»? Уйти в лес?
2) Как родитель «обязан» защищать ребенка от «пропаганды религиозного неравенства», если он считает единственно верной свою, исповедуемую им, религию? Якутский законодатель не принимает во внимание, что «равенство религиозных объединений перед законом» - это совсем другой вопрос, не имеющий никакого отношения к воспитанию ребенка в семье.
Напомним, что для защиты детей от распространения вредной продукции принят ФЗ РФ от 29 декабря 2010 г. № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Указанный закон вполне справедливо относит вопросы защиты детей от подобной информации не на счет родителей, а на счет государства и распространителей информации.
10.3. В пункте 4 Ответа процитирован, но не проанализирован поднятый нами вопрос о таком опасном принципе как «равное участие родителей в воспитании и развитии ребенка» (п. 3 ст. 4 Закона об ОР).
Вместе с тем, согласно п. 1 ст. 61 СК «Родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права)».
Равные права/обязанности и равное участие – это разные вещи. Нет никаких оснований включать в закон в качестве принципиального положения обязанность по равному участию родителей в воспитании. Это невозможно проверить и сложно реализовать, особенно в отношении маленьких детей, с которыми мамы находятся в декрете. Они естественным образом больше по времени занимаются детьми. Получается, что отцы в таком случае нарушают принцип закона о «равном участии в развитии и воспитании ребенка».
Такой принцип почти всегда нарушается и в случае разъезда/развода родителей. И это станет основанием для признания родителей «не исполняющими обязанности».
Предупреждаем, что введение такого принципа в ФРГ привело к убийственной политике изъятия детей от матерей, которые «не обеспечивают» равного участия отцов в воспитании. Изъятие совершается якобы для благой цели «обеспечить равное участие родителей» и отсутствие привязанности только к одному из родителей. В итоге дети теряют не только отца, но и мать (см. M.J. Leonard. Schwarzbuch Jugendamt. Eine Streitschrift gegen die Masseninobhutnahmen durch deutsche Jugendaemter, 2010).
Об «участии ребенка в принятии решений» (кас. п. 5 Ответа).
В Ответе Госкомитета сказано, что «реализация права ребенка участвовать в принятии решений » по ст. 4 закона якобы соответствует СК РФ. При этом приведена ссылка на ст. 57 СК РФ, в которой вообще–то сказано о «выражении мнения ребенка », что не равнозначно «участию ребенка в принятии решений». Однако, автор ответа ошибся в другом: в финальной версии принятого закона ст. 4 проекта была изменена: в ней осталось лишь право ребенка «выражать мнение». Но поскольку оно полностью дублирует СК РФ, оно все равно не имеет смысла.