Помимо этого, в конструкцию на разных уровнях вмонтировали пять киноэкранов. Центральный — широкий, четыре боковых — обычного формата. Экраны, изготовленные из специальной пленки, позволяли давать рирпроекцию, то •есть направлять проекционный луч сзади, на просвет. Для этого между деревьями, а кое-где и прямо в развилке стволов смонтировали пять площадок с кинопередвижками и проекционными аппаратами. Энергия для них (как и для прожекторов на сцене и за кулисами) подавалась от специальной передвижной.дизель-электростанции. Рядом с киномеханиками на деревьях сидели радисты, принимавшие команды режиссера с центрального пульта. Ветви деревьев, которые мешали проекционному лучу, пришлось подвязать веревками и отвести в стороны (рис. 26).
Световую аппаратуру и лихтвагены любезно предоставили нам студия «Ma-фильм» и венгерское телевидение. Всего дополнительной аппаратуры было Установлен^: на задней балюстраде — шесть мощных дуговых прожекторов, на 'боковых вышках и за дорогой между деревьями — четыре световые «пушки»,
Рис. 26. Конструктивное решение сценической площадки- в Зеленом театре. Гала-концерт советской делегации. Будапешт, остров Маргит, 1975 г. Художник А. Стрельников.
справа и слева в кулисах на уровне сцены и на уровне дороги — пятикиловатт ные прожекторы, на площадках конструкции — обычные театральные подсветы, за экранами — мощные подсветы с цветными фильтрами, под деревьями за сценой—>подсветы с галогенными лампами, на рампе — световой занавес из ав томобильных фар и стробоскоп. Кроме того, мы активно пользовались «живым* огнем: кострами, факелами, свечами и т. п.
Со звуком проблем не было. При изумительной природной акустике Зеленого театра оказалось достаточным установить три микрофона для солистов и несколько обычных динамиков.
2. Стадион. Всесоюзный пионерский лагерь «Артек»
Стадион находится на горном уступе над морем. С одной стороны — естественный крутой склон и на нем амфитеатром расположены трибуны, с другой -почти отвесный обрыв. Гаревая дорожка не окружает все зеленое поле, как на любом другом стадионе, а выходит из левых ворот, проходит вдоль трибун и уходит в правые ворота. На противоположном от зрителей краю поля — высокая проволочная сетка, чтобы мяч. (а не дай бог — игроки) не скатился в пропасть. И соответственно фон — не противоположные секторы трибун, замыкающие ограничивающие круг зрения, а огромное пустое пространство; слева вдали — Медведь-гора вполнеба, справа — водная гладь до горизонта. На таком фон все поле стадиона — лишь зеленый пятачок, а человек на этом поле — соринка.
Свет, как и на любом стадионе, только общий, правда, достаточно интеь-сивный. Акустика — ужасная, так как нет никакой стены, отражающей и направляющей звук.
Перед режиссерско-постановочной группой стояло множество задач: закрыто фон, сконцентрировав внимание непоседливых зрителей на сравнительно небольших сценических площадках; «задействовать» все поле стадиона, максимально использовав его выразительные возможности и превратив недостатки в достоинства; постараться увлечь ребят игрой, а для этого продумать возможность мгновенной трансформации сценических площадок, чтобы они не успели наскучить;
добиться «кадровки» светом, чтобы освещать не весь стадион, а каждую площадку в отдельности; попытаться усилить и направить звук; смонтировать киноаппаратуру и экраны и т. д. и т. п.
В сценарно-режиссерском решении был задуман образ основной сценической площадки — корабль. Этот корабль «плыл» по маршрутам Всесоюзного пионерского марша «Берем с коммунистов пример», итоги которого как раз подводились на слете пионеров в «Артеке». Таких маршрутов было шесть. И следовательно, на стадионе по мере «причаливания корабля» появлялось шесть новых сценических площадок: «Страна знаний», «Порт «Пионерстрой», «Берег отцовской славы», «Материк прекрасного», «Океан дружбы», «Олимпийские вершины». А возникать они должны были быстро, легко и неожиданно. Мы решили, что одни площадки будут выезжать, другие выносить сами пионеры, а третьи — заранее смонтированы на стадионе, но временно спрятаны, укрыты, закамуфлированы под цвет травы
Основная сцена («Республика «Пионерия») монтировалась в самом центре стадиона из деревянных щитов. На планшете нарисована стилизованная контурная карта Советского Союза с эмблемами пионерской организации — горнами и барабанами, галстуками и значками. Эта площадка отводилась под массовые хореографические номера и пантомимы. У верхнего, «северного» края площадки, там, где территория СССР омывается волнами Ледовитого океана, «швартуется корабль» — невысокий (примерно один метр) станок — «палуба». На нем находится детский духовой оркестр и «команда корабля». В центре станка располагались широкие ступени — «палубные надстройки», они же — площадка для хора. За станком стояла вертикальная конструкция, смонтированная из стандартных строительных лесов. Высота ее достигала 10—12 м. Это были «мачты» и «реи». На них крепились небольшие игровые площадки, связанные между собой металлическими и веревочными лестницами — «вантами» и «фалами».
На верхней части конструкции закреплены и-свернуты в трубку три огромных экрана. Когда «команда корабля» их распускала, они превращались в «паруса». А после того как пионеры укрепляли по краям «палубы» ограждения из каната — «леера», вешали по борту «спасательные круги» (надутые и покрашенные автомобильные шины) и якоря, ставили на верхней ступеньке штурвал и поднимали на центральной мачте вымпел, конструкция окончательно превращалась в «корабль, готовый к отплытию».
Проволочную сетку за стадионом мы тоже закрыли деревянными щитами.
На каждом таком щите была написана одна огромная буква, а вместе они скла
дывались в лозунги «Берем с коммунистов пример!» и «Идем дорогой Ленина,
дорогой Октября!» (девиз следующего Всесоюзного пионерского марша). Под
трибунами на специальных подставках устанавливались три мощных стационар
ных кинопроекционных аппарата. '
На ничем не защищенном от моря пространстве естественна сильная ветровая нагрузка на конструкцию. Это опасно, тем более что на площадке работали Дети. Поэтому экраны делались не из сплошного куска материи, а из пригнанных вплотную тонких прочных киперных лент. Сама конструкция была раскреплена на четыре стороны стальными тросами-растяжками, крепившимися к огромным бетонным кубам. Два передних куба, стоявших на виду у зрителя слева и справа от «корабля», мы обмотали толстыми канатами, и они превратились в «кнехты». Тросы-растяжки стали «причальными канатами», и по ним в момент <'отплытия» скользили и поднимались к мачтам морские флаги расцвечивания, набранные в сигнал «Счастливого пути».
Первой по ходу «плавания» появлялась «Страна знаний». Площадка монтировалась на грузовой автомашине с платформой-прицепом. Машина декорировалась под большую школьную парту. На прицепе находилась огромная грифельная доска (фон) и перед ней — большой глобус. На доске можно было писать и рисовать, глобус вращался, и на нем загорались контуры стран и звезды столиц.
«Порт «Пионерстрой» тоже появлялся на грузовике. Машину очень легко гревратили в пирамиду из бетонных кубов. Кузов — большой куб, кабина—> средний, ступени схода — малые кубы. На кубах надписи, аналогичные тем,
Рис. 27. Конструктивное решение сценического пространства на стадионе. VII Всесоюзный слет пионеров. «Артек», 1976 г. Художник А. Стрельников.
какие пишут строители электростанций на бетонных кубах, сбрасываемых э проран плотины: «Покорись, Енисей!», «Даешь Токтогульскую ГЭС!» и т. п. Впоследствии дети сами выносили на эту площадку множество маленьких картонных кубиков (длина грани — 50 см), из которых строили стену с четырьмя меняющимися сюжетными картинками (по принципу детской игры «кубики»).
«Берег отцовской славы» и «Материк прекрасного» заранее монтировались на поле стадиона. Это были невысокие (30 см) станки. Первый имел форму пятиконечной звезды. Верх станка сделали из оргстекла, внутрь поставили красные подсветы, и вся звезда ярко горела в ночи. Второй станок имел форму палитры с семью красками, которые тоже светились изнутри в.еми цветами радуги. Эти две площадки были до поры до времени накрыты зеленой ворсистой материей. По ходу действия пионеры быстро снимали чехлы и устанавливали в углах станков две невысокие (около двух метров) мачты. Первая изображала винтовку со штыком, вторая — кисть художника.
Пятую и шестую площадки, то есть «Океан дружбы» и «Олимпийские вершины», пионеры монтировали на стадионе сами. Это были большие куски голубой ткани. На одном нарисована фестивальная «ромашка» с переплетенными в центре цветными пионерскими галстуками. На другом — пять олимпийских колец. Эти полотнища растягивались и крепились за специальные петли боль* шими «кнопками», легко входившими в землю при нажатии каблуком. Кроме того, на эти две площадки устанавливались невысокие (по 1,5 м) чаши — для фестивального и олимпийского огней (рис. 27)
Гаревая дорожка оставалась свободной. По ней выходили и выезжали веете, кого «корабль» встречал на своих маршрутах: дети союзных республик, ветераны революции, войны и труда, ученые, артисты, спортсмены. По ' этой-же дорожке доставлялись на стадион символические факелы: факел революции, факел победы, факел мирного труда, факел искусства, олимпийский факел и факел дружбы. От огня этих шести факелов зажигался в финале представления огромный пионерский костер.
Помимо костра, факелов и подсветов на отдельных площадках было еще много световых эффектов. Под трибунами мы установили четыре «пушки», а прямо на стадионе — несколько больших осветительных приборов, которые превратились в морские прожектора. Стояли они на бетонных кубах — «кнехтах», на «палубе корабля» и т. д. Осветителей одели в тельняшки, бушлаты и бескозырки. Они не только освещали нужный участок поля, но и участвовали тт игре — семафорили светом, искали лучами «человека за бортом» и т. д. Спра-
^F та и слева от трибуны стояли две ремонтные машины, с каких чинят на ули-Н цах провода. Их мачты были полностью выдвинуты, в верхних «корзинах» на-• холились осветители и прожектора бокового освещения. Машины и мачты задекорировали под «маяки». На площадках основной конструкции и на «палубе» под экранами установили скрытые подсветы. По всей площади строительных ле-.сов гирляндой лампочек был очерчен контур корабля, на фоне Медведь-горы ярко горели световые плакаты на зданиях Горного лагеря, на самих склонах горы полыхали костры, а в финале с ее вершины и с берега из-под обрыва взлетели в небо ракеты, шутихи и бомбы грандиозного самодельного фейерверка. И только с озвучиванием представления на стадионе ничего хорошего не.получилось. Несмотря на то что динамики стояли по всему периметру гаревой дорожки через каждые десять метров, несмотря на то что весь текст был заранее записан на фонограмму и специально произносился замедленно и под-•черкнуто четко — все равно на трибунах были «звуковые ямы» и «провалы», шли «наложения» и «завязки».
3. Улицы, площади и набережные. Геленджик
В честь 60-летия Октября в этом городе-курорте был проведен большой праздник. Длился он весь день. Основные мероприятия — торжественная мани-1 «фестаЦия с остановками у памятников и мемориалов и театрализованными ритуалами возле них, о которой мы уже говорили, и карнавальное костюмированное шествие с остановками и выступлениями на площадях. Средства и силы, как я уже сказал, были самые минимальные.
Манифестация происходила с 10 до 12 часов утра. Остановки: аллея перед.■памятником В. И. Ленину, бульвар перед мемориалом Памяти героев гражданской войны, набережная у памятника Воину-освободителю, площадь у Доски ■почета.
Необходимо было оформить эти площадки, а также всю трассу шествия. Начали с того, что вынесли на улицу экспонаты местного краеведческого ■музея. Геленджик — город исторический. С самого начала XX века Геленджик ■был базой крупных исторических событий: базой для подготовки знаменитой ■стачки новороссийских цементников 1905 года; базой формирования легендарной Таманской армии — «Железного потока» в 1918 году; базой героической 18-й армии и десанта на Малую землю; базой снабжения армии и флота, освободивших Новороссийск; базой лечения раненых солдат и офицеров. А сегодня.город стал базой отдыха трудящихся. И все эти события нашли отражение на -стендах музея, которыми были тематически оформлены подходы к каждой пло-лцадке. Помимо этого, на площадях и перекрестках стояли круглые афишные тумбы с плакатами разных лет — от 1918 года до наших дней. Вдоль всей трассы шествия от дерева к дереву, от одного фонаря к другому висели морские ■флаги расцвечивания. А под ними сплошным живым коридором стояли линейные: матросы, цограничники, прибывшие на праздник, и пионеры из многочисленных «крестных пионерских лагерей. У всех на груди алые банты.
Возле каждого памятника была передвижная трибуна — прицеп-платформа грузовика. Трибуну соответствующим образом декорировали и украсили. На лоследней площадке лестничные марши кинотеатра «Буревестник» тоже превратили в трибуны. Помимо этого, на каждой площадке смонтировали знамен-яую площадку. У памятника В. И. Ленину установили флаги всех союзных республик. Возле памятников героям гражданской войны и Воину-освободителю — подлинные боевые знамена соответствующего исторического периода (из местного музея, музея г. Новороссийска, Музея Революции и Музея Советской Армии в Москве). На ступенях кинотеатра и у Доски почета стояли ударники труда со знаменами лучших предприятий, колхозов и здравниц.
Белые колонны ротонды, перед которой установлен памятник В. И. Ленину, ■украсили огромными кумачовыми, бантами. Такие же банты, но поменьше развесили на фонарях, окружавших памятник партизанам 1919 года. Стволы деревьев за памятником Воину-освободителю оплели громадной гвардейской лентой (примерно 50 м длиной и* 2 м шириной), ограничивающей полукруглое пространство, в центре которого стоял монумент. Фоном для последней площадки послужил стеклянный фасад кинотеатра. На стекле художники нарисо-аали гуашью громадное панно на тему труда. Ну и конечно, все площадки
устлали живыми цветами, собранными в букеты, узоры, клумбы, целые тематические композиции (например, Вечный огонь из алых гвоздик).
Что касается-звукоусиления, то в нашем распоряжении находилась одна примитивная радиомашина, которую стационарно установили на последней площадке у кинотеатра. На остальных площадках смонтировали самодельные установки из бытовых магнитофонов, а также микрофонов и динамиков, взятых в местном Дворце культуры и у вокально-инструментальных ансамблей, игравших вечерами на танцплощадках. Собрать и смонтировать всю эту нестудийную аппаратуру, направить динамики так, чтобы всем и все было слышно,— архисложная задача. И наш звукорежиссер М. Л. Челганский выполнил ее один, и выполнил отлично!
Но еще более сложные задачи нам пришлось решать вечером того же дня.
В карнавальном шествии участвовало 114 театрализованных групп, и все их надо было оформить, осветить и озвучить, кроме того, оформить всю трассу, особенно две площадки (площадь Лермонтова и площадь у входа в порт), где проходили театрализованные представления.
Еще за неделю до карнавала художники расписали и разрисовали нитрокрасками мостовые и парапеты набережной по трассе шествия: в основном были надписи рекламного характера, например: «Внимание! Это место наиболее удобно для обзора всего карнавала!» или: «Здесь шествие остановится на 47 секунд!» Помимо этого, везде, где только можно, висели специальные плакаты, афиши, «приказ штаба карнавала», эмблемы, стихотворные листовки и т. д. После окончания утренней манифестации, когда были убраны стенды, на круглых афишных тумбах появились плакаты карнавала. Фонари вдоль трассы шествия были одеты в комические колпаки, шляпы и разрисованы веселыми клоунскими рожицами. С 13 часов в городе работала карнавальная ярмарка. Предприятия торговли выставили на улицы и площади сотни ларьков и киосков, лотков и тележек. Все они были разрисованы и украшены, продавцы одеты в маскарадные костюмы, а с наступлением темноты над каждым ларьком и киоском загорелся какой-нибудь затейливый фонарик, изготовленный мастерами местной артели по производству сувениров.
Все машины и пешие группы оформила бригада художников в составе шести человек. Главный художник рисовал эскизы и контролировал всю работу. Пятеро остальных с утра до ночи вырезали шаблоны и трафареты в натуральную величину. По шаблонам столяры предприятий и здравниц, готовивших ту или иную машину, вырезали из фанеры детали, сколачивали их и водружали на автомобиль. После этого готовая конструкция поступала к малярам, которые накладывали на нее соответствующий трафарет и проводили по нему кистью указанного цвета. Вчерне разрисованная машина вновь поступала к художникам для окончательной отделки. По этому же принципу готовились костюмы. Около 400 костюмов мы взяли в аренду на киностудии «Ленфильм». Но в шествии участвовало более 1500 человек. Это не считая продавцов на ярмарке. Помимо личной изобретательности самих участников карнавала, мы предлагали выкройки и трафареты, по которым можно было сшить и разрисовать костюмы. Например, музыканты одного из духовых оркестров оделись в белые тенниски с нарисованной на груди и на спине эмблемой карнавала, а на голове у них красовались картонные цилиндры с огромными ромашками. Все оформление удалось выполнить за две недели.
Использован был практически весь автопарк города, кроме рейсовых автобусов. В шествии участвовали милицейские, медицинские и пожарные машины, грузовики и такси, мотоциклы и велосипеды, шлюпки и катера (на платформах), электрокары и телеги, трехколесные велосипеды и самокаты, автобусы и самоходные самолетные трапы, трактор и поливальная машина, лошади, ослик и даже... корова.
Оставалось лишь все это осветить и озвучить, а в нашем распоряжении не было ни одного театрального прожектора и никакой студийной звуковой аппаратуры. Но несмотря на это, несмотря на настойчивое желание многих местных руководителей облегчить себе задачу и провести карнавал днем (это летом-то, на юге, когда все плавится от жары!), нам удалось поставить представление поздно вечером и интересно осветить его. На всей трассе карнавального шествия
были отремонтированы все фонари, в некоторых заменены лампы на более мощные. Внутри листвы между деревьев вдоль трассы были протянуты гирлянды электрических лампочек. В бухте стояли на якоре иллюминированные рыболовные суда, а на склоне горы светилась выложенная из электрических лампочек громадная надпись «60 лет Октября» (местные электрики «подключились» для этого к высоковольтной линии электропередачи, пересекающей горы над Геленджиком). У площади Лермонтова мы поставили две современные пожарные машины, которые направили на площадку свои мощные прожекторы. Такие же прожекторы, но с прогулочных и пожарных судов, освещали площадь у порта. И, наконец, мы постарались создать местный, локальный подсвет в костюмированных группах. Каждая автомашина шла на дистанции 10 м вслед за пешей группой и освещала ее фарами. Кроме того, третья фара выводилась в кузов и подсвечивала снизу свою группу. Милицейские, медицинские и пожарные машины шли с включенными мигалками. Автобус превратился в огромный аквариум На его боковых стеклах светились наклеенные изнутри рыбы, медузы, морские коньки, крабы из прозрачной цветной целлофановой пленки. (В салоне горел свет, а светильники накрыли голубыми «морскими» фильтрами, так что и рыбы, и весь «аквариум» светились изнутри.) В оформлении машин и костюмов широко применялись светящиеся краски, светоотражающая фольга, всевозможные блестки и осколки зеркал. Наконец, мы максимально разнообразно использовали возможности «живого» огня. В первой колонне сияли, светились и искрились: пиротехническое колесо (головная машина с эмблемой), бенгальские факелы (на мотоциклах с названием каждой тематической колонны), бенгаль-» ские огни (в многочисленной пешей группе «Дружба народов»), лампы на шахтерских касках, подсоединенные к карманным аккумуляторам (группа «Слава труду!») и т. д. «Историческую колонну» освещали: стеариновые плошки («греческая галера»), факелы («отряд римских воинов»), фонари со свечами внутри («петровский фрегат»), керосиновые лампы (группа «1905 год»), китайские фонарики (карета с «дореволюционными курортниками»), елочные гирлянды, подсоединенные к аккумуляторам машины (группа «.гуляющая знать»), церковные поминальные свечи (в руках у огромных кукол — «генерала», «помещика», «банкира», «попа», которых везли на тачках Рабочий, Крестьянин, Матрос и Красногвардеец), фонарь «летучая мышь» (у Комиссара, читающего декрет) и т. д. В «Рекламной колонне» работали фальшвейеры (реклама морского порта), кондукторские двухсветные фонари с аккумуляторами (реклама железнодорожного узла), карманные фонари (реклама Аэрофлота), костер в кузове машины (реклама туризма), канделябры с витыми свечами (реклама курортной моды) и т д В «Сатирической колонне» мы пользовались фотовспышкой, детскими автоматами с мигающей лампочкой на конце ствола, свернутыми в труб-ку и подожженными газетами, зажигалками и даже... одновременно зажигаемыми спичками (группа «курильщики»).
Теперь расскажем о звуковом оформлении карнавального шествия.
На двух площадках мы использовали те же звукоусилительные установки, что и во время дневной манифестации. Внутри карнавальных групп собственное звукоусиление имели только милицейские и пожарные машины. Отдельными группами шли и ехали несколько духовых и эстрадных оркестров. Но поскольку в каждой группе шло свое маленькое театрализованное представление, свое действие, то необходимо было для каждой группы дать свое музыкальное оформление, а многим — средства усиления голоса. С последним дело обстояло просто. В каждой здравнице, на каждом судне, на спасательной станции, у пограничников, у милиции и т. д. есть мегафоны, их с лихвой хватило на всех участников карнавала. Что же касается музыки, то мы еще в Москве подготовив ли более 100 кассет с мелодиями для каждой тематической группы. Мелодия была записана подряд, без перерыва, много раз и на двух дорожках. В Геленджике мы собрали все имеющиеся в наличии транзисторные магнитофоны: у жителей, медперсонала, культпросветработников, работников артели «Говорящее письмо», даже у отдыхающих в здравницах и прямо на пляже. Таким образом, в каждой группе был магнитофон со своей тематической музыкой. Все они работали на полную мощность, но... все равно слышно было плохо. Не хватало усилителей, динамиков, радиомикрофонов и т. п.
Какие выводы можно сделать из этих примеров?
Прежде всего, одной из основных задач режиссера и художника при постановке массового театрализованного представления на открытом воздухе или на нетрадиционной сценической площадке является организация пространства. Выбранное место действия может быть благоприятным для данного представления, то есть соответствовать теме и сверхзадаче, подталкивать фантазию режиссера, подсказывать художнику решение площадки и т. д. Но очень часто (в тех случаях, когда место действия выбирается из престижных или иных, не имеющих отношения к творчеству соображений) оно может мешать режиссеру и художнику в реализации идеи. В этих случаях надо твердо усвоить и прочувствовать один непреложный закон: не следует прятать недостатки площадки, а надо стараться превратить их в достоинства.
В подобной ситуации пришлось оказаться нам с художником А. В. Стрельниковым, когда мы ставили представление в концертном зале «Россия», мало подходящем для массовых театрализованных представлений (см. главу IV). Огромная сцена размером 36 м по горизонтали и 8 м по высоте в то же время очень неглубока, так как ограничена конструкцией широкоформатного киноэкрана, две половины которого двигаются по рельсам на втором плане. В открытом состоянии экран образует как бы ворота шириной метров 10—12, ведущие в глубь сцены, где зрителям, сидящим сбоку, уже ничего не видно. Кроме того, вся сцена увешана и диафрагмирована различными видами мягкой одежды — основным и интер-медийными занавесами (раздвигающимися или поднимающимися), кулисами и падугами, раздержками и шторами-маркизами. На сцене установлены дополнительные приспособления для подъема и раздвигания занавесов и штор — лебедки, барабаны, тросы. Наконец, вся пышная обстановка зала — бархат и бронза, мрамор и ценные породы дерева, очень подходящая для блестящих эстрадных концертов, активно «сопротивлялась» строго документальному, суровому колориту представления о войне.
От сверхзадачи и условий места действия родился принцип оформления. Несмотря на активное сопротивление постановочной части концертного зала, нам удалось в буквальном смысле слова «раздеть» сцену. Когда исчезла вся мягкая одежда и обнажилась конструкция, «недостатки» сцены стали превращаться в достоинства. Опорные бетонные столбы превратились в доты с бойницами; решетчатое металлическое основание экрана, сваренное из двутавровых балок, — в противотанковые «ежи»; вместо элегантного парапета из бронзовых столбиков и бархатных шнуров, ограждающего боковые пандусы, появилось заграждение т колючей проволоки, колья которого легко вошли в те же пазы. Мы использовали карманы и галерки сцены, проходы и пандусы зала, а две половины громадного экрана работали, как военные карты 1941 и 1945 годов (диапро-екция), как два боковых киноэкрана обычного формата (на них с помощью специального устройства проецировались одни и те же кинокадры в зеркальном отображении) и как громадные символические ворота, которые могли с грохотом сдвигаться («Окружение Сталинграда») н раздвигаться («Прорыв блокады Ленинграда»). Все, что мы добавили к этому (фотографии, детали военного быта, покореженный лист железа, шинельное сукно и т. д.), мною уже описано..
В последние годы работу по оформлению места действия для массового представления стали называть созданием окружающей среды.
Сам по себе термин «окружающая среда» в достаточной мере нов и пришел в театроведение из совершенно иной области — из области экологии. Однако это модное определение как нельзя бо-
лее удачно отражает ту работу по подготовке и оформлению места действия массового театрализованного представления, которую уже ни «изготовлением декораций», ни даже «сценографией» не назовешь и которая включает в себя целый ряд качественно новых по сравнению с традиционным театром элементов.
Во-первых, создание окружающей среды предусматривает глобальное оформление всего места действия, включая подходы к нему, с целью погрузить зрителя в определенную, необходимую для данного представления атмосферу (этой же цели во многом служит световое и'звуковое оформление). В традиционном театре, как мы уже говорили, сама архитектура зала, его интерьер и т. д. несут в себе привычную атмосферу праздничного зрелища. В условиях массового представления, происходящего на открытом воздухе, атмосферу данного праздника призваны создать режиссер и художник.
Примером подобного возникновения праздничной атмосферы посредством создания специальной окружающей среды (хотя в те годы такого термина еще и в помине не было) может служить Всемирный фестиваль молодежи и студентов в 1957 году в А1оскве (главный режиссер И. М. Туманов, главный художник по оформлению города М. Ф. Ладур). В связи с фестивалем были соответ-"^ ствующим образом трансформированы и оформлены не только стадионы, залы и площадки, где происходили представления, митинги, соревнования, гулянья и т. д, но также все пароходы, поезда и самолеты, которые везли делегатов в Москву; все вокзалы, порты, аэропорты и пограничные станции; все улицы, переулки и дома столицы. Многие улицы Москвы на эти две недели сменили свои названия и стали проспектами Мира, Дружбы, Счастья, улицей 15 республик и т. д. (Кое-какие названия так и остались с тех пор навечно, скажем, 1-я Мещанская улица стала проспектом Мира) По этим улицам ехали сотни автобусов и грузовиков, окрашенные в цвета пяти континентов и украшенные фестивальными ромашками. В создании необходимой атмосферы были использованы самые разнообразные средства художественной выразительности — от гигантских плакатов и иллюминации до маленьких значков, эмблем и сувениров... По эскизам художников промышленность подготовила и выпустила десятки тысяч специальных декоративных пакетов с наборами цветных флажков, бумажных ромашек, голубей и т. п. Жители столицы наклеили их на стены, балконы и окна своих домов, и весь город превратился в яркую, праздничную окружающую среду фестиваля...
Очень интересно были украшены улицы и площади Ленинграда в дни празднования 50-летия Октября. Создание атмосферы праздника, посвященного революции, развивалось в двух направлениях — по линии воссоздания документально подлинного облика Петрограда 1917 года и по линии сооружения аллегорических композиций, олицетворяющих значение Октября, подчеркивающих ту роль, которую сыграли районы Петрограда в развитии победоносного восстания. Эти две линии оформления, причудливо переплетаясь, создали неповторимый облик города.
На всех улицах были установлены старинные круглые афишные тумбы с декретами, плакатами и листовками тех незабываемых дней (точные копии с ятями, ижицами и твердыми знаками). На перекрестках находились стенды с документальными фотографиями, отображающими весь ход подготовки к восстанию. В аллеях у Смольного горели костры, стояли ружья, собранные в пирамиды. На многих заводах появились дореволюционные вывески. Наконец, крейсер «Аврора» был переведен к бывшему Николаевскому мосту, где он стоял в ночь с 24 на 25 октября 1917 года.