Лезгинский язык — один из языков лезгинской подгруппы дагестанской группы иберийско-кавказских языков.
Лезгинский язык относится к агглютинативно-флективному морфологическому типу.
Носители лезгинского языка занимают юго-восточную часть Дагестана и северную часть Азербайджана. В Дагестане они населяют Сулейманстальский, Курахский, Магарамкентский, Ахтынский, Докузпаринский, частично Хивский, Рутульский, Дербентский, Кизилюртовский и Хасавюртовский районы. В Азербайджане проживают в Кусарском, Кубинском, Хачмасском, Исмаилинском, Куткашенском и Варташенском районах.
Число говорящих на лезгинском языке по переписи 1989 г. — свыше 466 тыс. чел.
Лезгинский язык дифференцируется на три крупных наречия. Кюринское наречие включает в себя гюнейский диалект, легший в основу лезгинского литературного языка, яркинский и курахский диалекты. К этому же наречию примыкают два самостоятельных смешанных говора — гилиярский и гелхенский. В самурское наречие входят два диалекта — ахтынский и докузпаринский и смешанные говоры: курушский, джабинский и фийский. Кубинское наречие, на котором говорят в основном лезгины, проживающие в Азербайджане, состоит из собственно кубинского и кузунского диалектов и нескольких других диалектов и говоров.
До 1928 г. лезгинами использовалась письменность на арабской графической основе. Затем письменность была переведена на латинскую графическую основу, а в 1938 году был принят алфавит на основе русской графики, который функционирует и в настоящее время.
Задолго до XX века лезгины в известной степени пользовались письменностью на арабском языке, который выполнял функции языка религии, науки и просвещения.
Наиболее полным и сохранившим свое значение до настоящего времени трудом по лезгинскому языку, созданном в XIX в., является монография П.К.Услара «Кюринский язык». Систематическое научное изучение лезгинского языка началось с конца 20-х годов, когда появляются статьи и книги исследователей по лезгинскому языку. Это работы по диалектологии А.Н. Генко, по грамматике Л.И.Жиркова, по синтаксису М.М.Гаджиева, по диалектологии, фонетике, грамматике, лексике, фразеологии и т.д. исследования У.А.Мейлановой, Р.И.Гайдарова, Б.Б.Талибова, Г.В.Топуриа, А.Г.Гюльмагомедова, Н.А.Абдулжамалова, М.Е.Алексеева, Ш.М.Са-адиева, Ф.А.Ганиевой, Э.М.Шейхова и др.
После создания письменности начал складываться лезгинский литературный язык, в основу которого лег гюнейский диалект кюринского наречия. Лезгинский литературный язык — это язык школьного обучения, периодической печати, радио и др. На нем создана большая оригинальная и переводная литература, функционирует национальный театр, несколько народных театров, культурно-просветительные учреждения. На лезгинском языке издаются республиканская газета, периодические журналы, научно-техническая и научно-популярная литература.
Преподавание на лезгинском языке в школе ведется до третьего класса, в старших классах национальных школ родной язык и литература преподаются как предмет. В Дагестанском государственном университете, Дагестанском педагогическом университете и Дербентском педагогическом училище имеются специальные группы, готовящие преподавателей лезгинского языка и литературы для средних школ. Основным языком обучения в школе и в высших учебных заведениях является русский язык как язык межнационального общения, способствующий приобщению лезгин к русской и мировой литературе. Контактируя с русским языком, лезгинский язык обогащается и развивается довольно высокими темпами. Из русского языка и через его посредство в лезгинский язык широким потоком поступают слова различных лексико-семантических разрядов, в особенности общественно-политические и научные термины. Одновременно русский язык ускоряет процессы развития всех уровней языка, мобилизующим его внутренние возможности словообразования и формообразования.
Большинство лезгин практически двуязычны, русский язык для них является языком межнационального общения. Многие лезгины трехъязычны — они владеют и языками народов бывшего СССР, в частности азербайджанским.
Под влиянием русского языка лезгинский язык обогащается во всех сферах развития: на фонетическом уровне функционируют гласные о, ы, чуждые диалекту, легшему в основу литературного языка, наблюдается тенденция к сокращению падежной системы, появилась новая морфологическая категория фамилий и отчеств, образованных по морфологической модели русского языка, развился гипотаксис и увеличился удельный вес сложных предложений в языке, растет роль суффиксации и основосложения при словообразовании, расширился фонд заимствованной лексики из русского и через него из других языков.
Для лезгинского литературного языка характерно наличие пяти гласных фонем. В изолированном положении, а также в ударной позиции и в анлауте функционируют гласные а, э(е), и, у, уь. В заимствованных словах и в диалектах встречаются лабиальные о, оь, умляутизированный аь и гласный заднего ряда верхнего подъема ы.
Вокалистическая система осложняется такими процессами, как сингармонизм или конкордация гласных, назализация гласных, монофтонгизация дифтонгов, редукция гласных и т.д.
При относительной простоте и немногочисленности гласных фонем лезгинского языка целый ряд фонетических процессов приводит к появлению у гласных фонем множества аллофонов, различных комбинаторных вариантов, к появлению долготы и краткости гласных и т.д.
Основными фонетическими процессами в системе гласных можно считать назализацию гласных — ослабление и выпадение сонанта н в абсолютном конце, и на слогоразделе и появление носового оттенка у соседнего гласного: балкIан «лошадь, инсан «человек, гъун «приносить; квантитативизация монофтонгов и появление долготы у предыдущего гласного: байкъуш «сова» — баакъуш, хтайла «когда придет, — хтаала, къачудай «брал, — къачудаа; сингармонизм или конкордация гласных: вил «глаз, > вилиз «в глаз, т/уьн «есть, кушать» > тут/уьн «не есть, лам «осел» > ламар мн.ч., фер «трещина, > ферер мн.ч.; редукция гласных (цал «стена» > цлар мн.ч., арабадин гиг «ось арбы» > арабад гиг, сикI «лиса» > скIре эрг.п.) и др.
Основными фонетическими процессами в системе согласных являются: оглушение звонких смычных б > пп (йаб «ухо, > йаппар мн.ч., къиб «лягушка» > хъиппер — мн.ч.); д > mm (paд «кишка, > раттар мн.ч.), г > кк (муг «гнездо» > муккар — мн.ч. цегв «муравей, > цекквре эрг.п.), гъг > къ (муьгъ «мост» > муькъел «на мосту, нагъв «слеза, > накъвар — мн.ч.), ж (дж) > чч (саж «приспособление для выпечки хлеба» > саччар — мн.ч.), раж «запас зерна» > раччар — мн.ч.), з (из) > цц (къаз «посевы, «зелень, > къацар — мн.ч., мез «язык» > меццер — мн.ч.); преруптивизация п > пп (чип «жребий» > чиппер — мн.ч.), хъ > кь (къвехъ «щека, > хъуькъвер — мн.ч.), ч > чч (хъач «сорняк, > хъччар мн.ч.), ц > цц (муьхц «сарай» > мухццер — мн.ч.).
Ударение в лезгинском языке силовое (экспираторное), имеющее твердые закономерности и рождающее определенные нормы акцентуации. Оно фиксированное и падает на второй от начала слог; оно не может падать на ряд аффиксов словоизменения и словообразования, такие, как: -да, -бур, -на, -ра, -вал. Ударными могут быть такие аффиксы, как: -ре, -ра, -е, -и, -а, -ун и др. Ударение обладает разграничительной дифференцирующей функцией: къвалар «осадки» — къвалар «бока, къалун «шуметь, — къалун «показывать.
МОРФОЛОГИЯ
В лезгинском языке выделяются следующие семантико-грамматические разряды слов: имя существительное, имя прилагательное, местоимение, числительное, глагол, причастие, деепричастие, наречие, послелог, союз, частицы, междометие.
Категория грамматического класса как живая функционирующая категория в лезгинском языке отсутствует. Сохранились рудименты класса почти во всех частях речи. Такие универсальные категории, как личность — неличность, классная принадлежность, одушевленность — неодушевленность, передаются синтетическим способом соответствующими лексемами, а единичность — множественность, падежное значение для имен и время, наклонение и др. для глагола — специальным морфологическим инвентарем.
Имена существительные как простые — корневые, так и сложные и составные имеют категорию числа и падежа.
Различаются единственное (немаркированное) и множественное (маркированное) числа. В ед. числе имена имеют чистую, ничем не осложненную основу (гъал «нить, кьил «голова), мн. число осложняется показателями -ар (-яр), -ер (-эр), присоединяемыми к форме именительного падежа ед. числа. Выбор того или иного показателя мн. числа в основном зависит от структуры самого слова. Показатель -яр сочетается со словами на гласный исход и на й: диде «мать» — дидеяр, гада «мальчик, «парень» — гадаяр, къай «ветер» — къаяр, цIай «огонь» — цIаяр. Показатель -ар сочетается со словами с согласным исходом: балкIан «лошадь» — балкIанар, цицIиб «цыпленок» — цицЫбар, парахуд «пароход» — парахудар, с односложными словами с гласными заднего ряда: сал «огород» — салар, тум «семена» — тумар. Показатель -ер (-эр) употребляется с основами на гласный переднего ряда: вил «глаз» — вилер, хуьр «село» — хуьрер.
Кажущиеся исключения легко объясняются. С некоторыми заимствованными словами могут функционировать аффиксы множественности, заимствованные из азербайджанского языка -лар, -лер: дагъ «гора» — дагълар, багъ «сад» — багълар, сел «ливень» — селлер, дев «дракон» — девлер.
Лезгинский язык относится к многопадежным, в нем насчитывается восемнадцать падежей.
Падежи делятся на общеграмматические (именительный, эргативный, родительный, дательный) и местные (четырнадцать падежей), разделенные на пять серий, каждая из которых образована с помощью определенных аффиксов, и выражают разнообразные нюансы локативное™ и иные значения.
Выражение субъектно-объектных отношений находится в прямой зависимости от семантики глагола. Именительный падеж является падежом имени реального субъекта при непереходных глаголах (Буба кIвализ хъфена «Отец ушел домой») и прямого объекта при переходных глаголах (Стхади Klapacap хазва «Брат дрова колет»). Эргативный падеж выражает реальный субъект при переходных глаголах (Хци цлаз мих язава «Сын в стену гвоздь забивает»).
Исходной формой для образования косвенных падежей служит эргативный. Эргативный падеж имеет множество окончаний: -ди//-ци, цIи, -чи, -чIи, -жи, -и, -ни, -а, -у, -уь, -ра, -ре. Окончание -ди присоединяется ко всем многосложным и некоторым односложным словам, остальные окончания — только к односложным. Имя в родительном падеже выступает определением: къванцин цал «каменный забор» бубадин балкIан «отцовская лошадь. Дательный падеж в основном указывает лицо или предмет, по отношению к которому совершается действие (аялдиз гана «ребенку отдал»). При глаголах чувствования и внешнего восприятия форма дательного падежа выражает реальный субъект (Гададиз руш кIанда «парень любит девушку»).
Основное значение местных падежей — выражение различного рода локальных отношений. Однако многие из этих падежей приобрели и абстрактную семантику. Отдельные из них могут выражать объект и даже субъект действия при определенных группах глаголов, например, исходный I падеж может выражать субъект действия при глаголах, выражающих случайное, непреднамеренное действие; местный I падеж — объект сравнения, сопоставления; местный II — предмет обмена, цену; исходный III падеж — объект стыда, страха; направительный V — орудие действия. Посессивность выражается формой род.п. существительного, выступающего, как правило, в роли относительного прилагательного (дидедин рикI «материнское сердце»).
По совпадению и несовпадению форм эргативного и местного IV падежа со значением «в, внутри ч-л.„ различается два типа склонения. К первому продуктивному типу относятся слова, у которых эргатив и местный IV падежи ед. числа имеют разные показатели, а ко второму архаическому типу склонения относятся слова, у которых суффиксы - окончания эргатива и местного IV падежа ед. числа совпадают.
Прилагательные обозначают признак предмета и делятся на качественные и относительные. Притяжательных прилагательных в лезгинском языке нет, а их функцию выполняют имена существительные в форме родительного падежа. В атрибутивной форме прилагательные не изменяются (чIулав гъал «черная нить», чIулав гъалар «черные нити», хъсан руш «хорошая девушка», хъсан рушаз «хорошей девушке»). В предикативной форме, субстантивируясь, прилагательные принимают суффикс -ди (ед. ч.), -бур (мн. ч.) и изменяются в числе и падеже. Все субстантивированные прилагательные склоняются по II типу склонения.
Местоимения включают в себя семь разрядов.
Личные: зун «я„, вун «ты», чун «вы», куьн «они». Для указания на третье лицо используются указательные местоимения ам «он», абур «они».
Возвратные: жув «я сам», «ты сам», вич «он сам», чеб «они сами».
Личные и возвратные местоимения склоняются по II типу склонения.
Указательные: и «этот», а «тот» (близкий), aтIа «тот» (дальний), гьа «тот» (упомянутый раньше), агъа «тот» (нижний), вини «тот» (верхний).
Вопросительные: вуж? «кто?», вуч? «что?», гьи? «который»? Первые два местоимения при склонении изменяют основу вуж > ни (эрг.), вуч > куь (эрг.) и затем регулярно образуют падежные формы от эргатива.
Местоимение гьи склоняется в субстантивированной форме: гьим > гьида (эрг.), гьидан (род.), гьидаз (дат.) и т.д.
Определительные: вири «все», весь, все», гьар «каждый, всякий». Они склоняются так же, как указательные местоимения: вирида, гьарда (эрг.), виридан. гьардан (род.) и т.д.
Неопределенные: маса «другой, иной», муькуь «другой», флан «гакой-то, некий», са «один, некто, некий», бязи «некоторый, некий». Неопределенные местоимения склоняются по образцу указательных местоимений.
Имя числительное включает в себя пять разрядов.
Количественные числительные — простые и композиты: сад один, кьвед два, пуд три, кьуд четыре, вад пять, ругуд шесть, ирид семь, муьжуьд восемь, кIуьд девять, цIуд десять, къад двадцать, яхцIур сорок, виш сто, агъзур тысяча. От 11 до 19 образуются сочетанием с названием «десять»: цIусад < цIуд + сад «одиннадцать», цЫкьвед < цIуд + кьвед «двенадцать» и т.д. И далее счет идет по двадцатиричной системе.
Числительное может изменяться по падежам при самостоятельном его употреблении, а являясь определением существительного, в неизменной форме примыкает к нему: пуд руш «три девушки», пуд рушаз «трем девушкам» и т.д. В сложных и составных числительных по падежам изменяется последняя лексема: цIувад «пятнадцать» — цIувадаз (дат.п.), къанни ругуд «двадцать шесть» — къанни ругудахъ (мест.п.) и т.д.
Порядковые образуются сочетанием количественного числительного с причастием лагьай «сказанный»: вад лагьай «пятый», виш лагьай «сотый» и т.д.
Дробные образуются постановкой знаменателя в форме исх. IV падежа, а числителя — в им. падеже: кьудай сад «одна четвертая» кIуьдай кьвед «две девятых» и т.д.
Кратные образуются присоединением суффикса -ра к количественным: кьведра «дважды», къудра «четырежды» и т.д.
Разделительные образуются редупликацией основы количественных числительных: пуд-пуд «по три», цIувад-цIувад «по пятнадцати» и т.д.
Глагол не различает классов, не изменяется по числам и лицам (исключение 1 и 3 лица императива), нейтрален в отношении залога. Однако глагол в лезгинском языке обладает широко разветвленными формами времени, имеет морфологически оформленные категории каузатива и повторяемости действия.
По своей структуре глаголы делятся на простые, производные и сложные.
К простым глаголам относятся первообразные основы, состоящие из корня и флексии масдара: гун «давать», кьин «умирать», хъун «пить», фин «идти». Сюда же относятся глаголы, начинающиеся с гласного (акун «видеть», ифин «нагреваться»), а также с префиксальными согласными (къачун «брать», лугьун «говорить», кхьин «писать»).
Производные образуются от простых при помощи различных словообразующих префиксов и превербов: аг-, ав-, ал-, ак-, акъ-, гал-, как- и др. (аватун «падать, выпадать», алатун «спадать с поверхности», агатун «приближаться», акатун «попадать под что-л.», галатун «оторваться», хкатун «выходить из-под чего-л.» и др.). К производным относятся и глаголы, выражающие повторяемость действия: тIуьн «есть» > хуьтIуьн, тун «вложить» > хутун.
Сложные глаголы образуются при сочетании именных или глагольных основ с вспомогательными глаголами авун «делать», и хьун «становиться, быть, произойти», а также с некоторыми другими глаголами: кIвалах авун «работать», кIан хьун «любить», хабар гун «извещать» и др.
При помощи хьун образуются непереходные, а при помощи авун переходные глаголы. Последние могут от ряда глаголов быть образованы и морфологическим способом при участии элемента -ар: къацIун «пачкаться», къацIурун «пачкать»; ацукьун «садиться», ацукьарун «сажать».
Образование времени глагола. Основными формами глагола, дающими начало многочисленным глагольным временам и наклонениям, являются формы масдара, целевая форма и причастие прошедшего времени.
Масдар характеризуется флексией -н с предшествующим гласным, присоединяемым к основе (авун «делать», къачун «брать», фин «идти»), целевая форма — флексией -з с гласным (ийиз «делать, къачуз «брать», физ «идти»). От этих лексем образуются четырнадцать временных форм.
Морфологическая категория наклонения включает в себя восемь самостоятельных форм, относящихся к изъявительному, повелительному, запретительному, вопросительному, отрицательному, условному и уступительному наклонениям.
Изъявительное наклонение выражает реально происходящее действие в формах почти всех времен.
Повелительное наклонение, выражающее побуждение или понуждение к действию, образуется многотипно и здесь различаются первое, второе и третье лицо. I тип — повелительная форма совпадает с основой глагола: къачун «брать» > къачу «бери», килигун «смотреть» > килиг «смотри». II тип образуется путем редупликации корневого согласного: чуьхуьн «мыть» > чуьхуьх «мой», aтIyн «резать» > aтIyтI «режь». III тип образуется заменой окончания масдара -н на экспонент -р: кутун «подложить» > кутур «подложи», тун «оставлять» > тур «оставь». IV тип — сложные глаголы с вспомогательными глаголами авун и хьун; повелительная форма образуется аналитически — постановкой этих вспомогательных глаголов в повелительной форме: кIвалах авун «работать» > кIвалах ая «работай», акьуллу хьун «умнеть» > акьуллу хьухь «умней».
Целый ряд глаголов повелительное наклонение образует супплетивно фин «идти» > алад «иди», кьун «держать» > йахъ «держи», гъун «приносить» > гъваш «принеси».
Запретительное наклонение образуется в основном постпозитивным присоединением элемента -мир: къачу «бери > къачумир «не бери», aтIyн «резать» > атIумир «не режь».
Вопросительное наклонение образуется с помощью вопросительной частицы -ни, присоединяемой к основе глагола разных времен: атун «приходить» > атанани «пришел ли?, къедани «придет ли?», атанайни «приходил ли?
Отрицательное наклонение — присоединением к формам различных времен суффиксов отрицания -ч, -чир: атана «пришел» > атанач «не пришел», къведа «придет» > къведач «не придет», къведай «приходил» > къведачир «не приходил».
Условное наклонение образуется при помощи аффикса -тIa, присоединяемого к формам различных времен: атана «пришел» > aтaнaтIa «если пришел», къведа «придет„> къведатIа «если придет», къедай «приходил» > къведайтIа «если приходил».
Уступительное наклонение образуется регулярно, присоединением к формам условного наклонения элемента -ни: къведатIани «если и придет», къведайтIани «если и приходил».
Кроме перечисленных выше глагольных форм, встречаются и такие глагольные образования, которые играют важную роль в различных синтаксических конструкциях. Так, например, форма временного подчинения образуется при помощи аффикса -ла, присоединяемого к форме причастия прошедшего времени: къачур «взятый» > къачурла «когда взял», фейи «пошедший» > фейила «когда пошел».
Причастие и деепричастие как самостоятельные части речи в лезгинском языке, можно сказать, не получили развития. Роль причастия того или иного времени выполняют различные временные формы глагола. Самостоятельную форму, образованную от масдара с помощью аффиксов -ур (-уьр), ай (-айи), -ей (-ейи), имеет только причастие прошедшего времени: кьун «поймать» > кьур, тIуьн «кушать, есть» > тIуьр, гъун «приносить» > гъайи, фин «идти» > фейи
Субстантивируясь при помощи аффиксов -ди (ед.ч.) и -бур (мн.ч.), причастия склоняются по типу прилагательных.
В роли деепричастия также выступают особые формы глагола. Функцию деепричастий образа действия выполняют сочетания из повторяющихся целых форм глагола и прошедшего совершенного I времени: хкадриз — хкадриз хъфена «подпрыгивая ушел»; ацукьна незва «сидя ест». Функцию деепричастия времени выполняют сложные глагольные формы, при помощи которых создаются сложные предложения: аквазвайла «когда видел», акурла «когда увидел», акунмазди «как только увидел».
Наречия в лезгинском языке также окончательно не сформировались. Они сохранили живую связь с именами, от которых произошли. Многие наречия еще способны изменяться по некоторым падежам: зулуз «осенью», зулухъай «с осени», зулухъди «к осени», зулу (эрг.п.), зулалди «до осени» и т.д. Но большинство наречий уже застыло в определенной форме и классифицируется на следующие лексико-семантические разряды.
Пространственные (наречия места) — это в основном падежные формы указательных и личных местоимений: инал «здесь», гъарна «всюду», винелай «сверху», агъадихъ «внизу».
Наречия образа действия и качества образованы разными суффиксами, в число которых входят и падежные флексии: рикIивай «серьезно», яхъдиз «пешком», гишила «голодно», шаддиз «радостно».
Наречия времени — в основном самостоятельные имена существительные с лексическим значением времени: къе «сегодня», накь «вчера», гила «теперь», ахпа «потом» и др., а также ряд падежных форм: гатуз «летом» (от гад «лето»), йифиз «ночью» (от йиф «ночь»).
Наречия меры и степени также самостоятельные лексемы: жизви «еле-еле», михьиз «весь», пара «очень, весьма», xyпl «удивительно».
Наречия причины, как правило, падежные формы имен существительных: къастунай «нарочно, умышленно», хъиляй «назло», кичIевиляй «со страху».
Наречия количества — самостоятельные лексемы, среди которых много заимстований: тЫмил «мало», гзаф «много», тамам «достаточно», хейлин «много». Таким образом, преобладающее число наречий — это слова производные и, как правило, мотивированные.
В наречии различаются и сложные образования, созданные сочетанием разных простых наречий: тIимил-тIимил «мало-помалу», аста-аста «потихоньку», фад-фад «быстро», юкъуз-йифиз «постоянно, днем и ночью».
Послелоги, как правило, представляют собой грамматикализовавшиеся падежные формы имен, временные и другие формы глаголов. Соответственно этому послелоги делятся на три разряда: отыменные послелоги (къвалав «у, около» от къвал «бок, сторона», кIаник «под» от кIан «дно, основание»); отглагольные (галаз «с, имея» от глагола гола «быть», гваз «находясь, имея» от гва «есть», килигна «глядя на..», «ввиду того что» от килигун «смотреть»); наречные (жигьетдай «о, относительно», кьулухъай «сзади, за», гуьгъуьниз «за, после, затем»). Послелоги управляют всеми падежами лезгинского языка.
Частицы. Первообразные (нерасчленимой структуры) и производные (делящиеся на морфемы) частицы лезгинского языка в зависимости от выполняемой ими функции делятся на семь групп: вопросительные (-ни, -жал, -бес, -ман, -mla, -яраб), указательные (ингье «вот» — по отношению к ближнему, атIангье «вот» — по отношению к дальнему, агъангье «тот нижний», винингье «тот верхний»), определительные (кьван «столько, до», анжах «только»); утвердительные эхь «да», гьелбетда «конечно», икибашдан «конечно»); отрицательные (ваъ «нет», бежагьат «вряд ли»); сравнительные (хьиз «как», кьван «так же как, подобно», хыпин «подобно, как»); усилительные (декIени «хорошо бы», валлагь «клянусь», мегер «разве», хьи «ведь»).
Союзы в лезгинском языке немногочисленны — их роль выполняют различные именные и глагольные формы, кроме союза -ни, осуществляющего связь между словами и предложениями. В этой же роли выступает и заимствованный союз ва. Основное большинство союзов — заимствования: амма «а, но»; ки, хьи употребляется при повествовании; гагь, «то, то-то»; нагагь «если»; эгер «если» и др.
К междометиям относится небольшая группа простых корневых лексем, таких как: ёъ — радостное удивление; пагь — приятное удивление, обида: йаъ — неприятное удивление, раздумье, разочарование; уф — выражение усталости; вув — выражение разочарования, вагь — выражение неожиданности; гьей — оклик, призыв и др. В функции междометий могут выступать и сложные образования, состоящие из двух или трех компонентов, куда входит междометие и знаменательное слово: вай гьарай — крик о помощи, айгьарайгъа — неприятное удивление, пагь бабай — разочарование. Сюда относится целый ряд слов и выражений — поздравлений, приветствий и др., многие из которых также заимствования: хвашкалди, хийирар «здравствуйте», мубаракрай «поздравляю» и т.д. Особую группу междометий составляют обращения к животным и птицам.
Основными способами словообразования являются: суффиксация основосложение, обособление, префиксация (лишь в области глаголов). Суффиксы существительных: -а (хъурца «рысак» < хъурц «рысца»), -аг (къекъвераг «попрошайка» < къекъуьн «прохаживаться»), -ак, -ек, -ик (бицIек «малыш» < бицIи «маленький»), -акь (тумакь «короткохвостый» < тум «хвост»); -ал (кукIвал «заплата» < кукIун «липнуть», эчIел «прополка» < эчIин «полоть»), -ац (яргъец «долговязый» < яргъи «длинный», кIулац «горбун» < кIул «горб»), -уцI (ракьуцI «шлак» < ракь «железо»), -уш (кукIуш «макушка» < кIукI «вершина»), -бан (нехирбан «пастух» < нехир «стадо»), -вал (кесибвал «бедность» < кесиб «бедняк»), -ей (дагъви «горец» < дагь «гора»), -ган (хуруган «передник» < хуру «ворот»), -лух (ципицЫух «виноградник» < ципицI «виноград»), -тI (сафутI «соломенная шляпа» < саф «сито»), -х (цIарх «царапина» < цIар «линия»), -хъан (хпехъан «овцевод» < хеб «овца»), -чи (багъманчи «садовод» < багъ «сад»). Суффиксы прилагательных: -ан (шазан «прошлогодний» < шаз, «в прошлом году») -и (мекьи «холодный» < мекь «холод»), -ин (ичин «яблочный» < ич «яблоко»), -н (гилан «нынешний» < гила «теперь»), -нин (цIинин «этого года» < цIи «в этом году), -у (цуру «кислый» < цур «кизиловая патока»); суффиксы наречий: -ба (беркьвеба слепо» < буьркьуь «слепой»), -да (кирида «напрокат» < кири «плата»), -дай (эхирдай «к концу» < эхир «конец»), -даказ (хъсандаказ «хорошо» < хъсан «хороший»), -ди (йифди «всю ночь» < йиф «ночь»), -диз (гуьрчегдиз „красиво» < гуьрчег «красивый»), -з (экуьз «светло» < экуь «светлый»), -кIа (цIийикIа «по-новому» < цIийи «новый»), -ла (мекьила «с холоду» < мекь «холод»), -ра (кьудра «четырежды» < кьуд «четыре»); глагольные суффиксы: -ар (ацукьарун «посадить» < ацукьун «сесть»), -ун (тIушунун «месить» < «мять»). Основосложение: иричарар «сычуг» (букв, «семь слоев»), пудфер «поминки» (букв, «три ночи»), кьвечхел «развилка» (букв, «все ветки»), кIелун «читать, учиться» Шел «чтение, учеба» + ун, авун «делать»), мезгъвел «умасливание» (мез «язык» + гъвел «крошка»).
СИНТАКСИС
Лезгинский язык относится к языкам эргативного строя. Здесь представлено несколько конструкций предложения: номинативная, эргативная, дативная и локативная. При номинативной конструкции предложения реальный субъект при непереходных глаголах выступает в именительном падеже: Аял кIвале ксанва «Ребенок дома спит». Эргативная конструкция оформляет имя субъекта действия эргативным падежом при переходных глаголах, а имя прямого объекта — именительным падежом: Бубади чар кхьизва «Отец письмо пишет»: Тракторди ник цазва «Трактор поле пашет». Дативная конструкция характеризуется тем, что при глаголах чувствования и внешнего восприятия реальный субъект стоит в дательном падеже: Рушаз буба кIанда «Дочь любит отца» Гъуьрчехъандиз къуьр акуна «Охотник зайца увидел». Локативная конструкция характеризуется тем, что при определенной группе глаголов реальный субъект оформляется исходным I падежом, и такое сочетание передает оттенок возможности, невозможности, непреднамеренности или случайности действия: Дидедивай нек алахьна «У матери сбежало молоко», Бубадивай кIелиз жеда «Отец может читать».
Обычный порядок слов: субъект — объект — предикат. Определение, как правило, стоит перед определяемым. Возможные перестановки (что характерно для поэзии, сценической речи и т.п.) связаны с логическим ударением и влекут за собой изменение смысловых оттенков сообщения.
Простое предложение делится на следующие типы: повествовательное, включающее в себя утвердительное и отрицательное предложения; вопросительное, образующееся интонацией, вопросительной частицей -ни (фидани? «пойдешь?») и вопросительным словом (местоимением, наречием); восклицательное; повелительное, которое подразделяется на разрешительно-повелительное, желательно-повелительное и непосредственно повелительное и побудительное.
Сложные предложения представлены сложносочиненными и сложноподчиненными. Связь между простыми предложениями, соединенными в сложное, может быть выражена морфологическим или лексическим путем, а также при помощи интонации. Существуют союзные и бессоюзные сложносочиненные предложения. Союзные сложносочиненные предложения могут быть соединены при помощи соединительных, разделительных и противительных союзов (ни, ва, гьам... гьам, я, амма и др.). При бессоюзном соединении предложений основными являются интонация и общность значения высказывания.
Наиболее употребительным видом выражения подчинительной связи являются конструкции с различными причастными, деепричастными и другими отглагольными формами. Здесь под влиянием русского языка идет интенсивный процесс образования союзов и союзных слов. Сложноподчиненные предложения делятся на предложения с придаточными особого типа (где сказуемое придаточного выражается причастными, деепричастными и масдарными оборотами) и предложения с развитыми придаточными.
Придаточные предложения делятся на придаточные подлежащего, придаточные сказуемого, дополнительные, определительные, обстоятельственные (времени, места, образа действия, степени и сравнения, причины и цели), условные и уступительные.
ЛЕКСИКА
Лексика лезгинского языка состоит из основного фонда исконных корневых слов, восходящих к пралезгинскому языку — основе, и заимствованных слов. Развитие лексики происходит в основном за счет собственных словообразовательных возможностей.
Однокорневые исконные слова постепенно обрастают различными морфемами и другими словообразовательными элементами, соответственно с чем видоизменяют или вовсе меняют свое лексическое значение. Так, при помощи превербов ав~, ал-, к- и других от глагола атун «приходить» образуются глаголы с видоизмененным пространственным значением аватун «упасть внутрь», алатун «упасть вниз», «сползти с горизонтальной поверхности», кутун «подложить под» и др. При помощи морфемы би- образуется новое слово 6итIиш «курносый» (тIиш «рыло», «нос»); при помощи элемента й- образуется слово йахъди «пеший, пешеход» (раьхъ «дорога» > йахъ).
Различные новые значения передаются в лезгинском языке и описательными оборотами, которые постепенно переходят в устойчивые словосочетания и идиомы.
Обогащение лексики в большой мере происходит и за счет расширения значения слов. Так, например, кьил «голова», кек «ноготь» стало означать, соответственно, «ножка шкафа, стола», «крючок»). Появляются омонимы. В лезгинском языке основным видом омонимии является лексическая омонимия. Лексические омонимы делятся на именные, глагольные и глагольно-именные: гъед «рыба» и «звезда», атIун «резать», «копать», «свертываться» (о молоке) и т.д: кьун «козел», «держать». Вместе с тем появляется множество слов, по-разному передающих одно и то же значение или уточняющих оттенки определенного значения. Подобные слова-синонимы возникают в литературном языке за счет диалектов того же языка или заимствований из других языков. Так, наряду с лезгинским иер «красивый» бытуют заимствованные из азербайджанского слова гуьрчег, гуьзел, алагуьзли с тем же значением.
Появление неологизмов, которые являются таковыми лишь в определенную эпоху жизни языка, идет в основном за счет заимствования из других языков.
В заимствованных словах происходит постепенная звуковая деформация, и эти слова перестают со временем восприниматься как неологизмы, а на соответствующих этапах развития общества и языка они могут перейти в разряд архаизмов. Такой процесс происходит в лезгинской лексике по отношению к некоторым старым арабо-персидско-тюркским заимствованиям, связанным с различного рода культовыми обрядами.
Русский язык является основным источником обогащения лексики. Преобладающее большинство международных, политических, общественных, хозяйственных и др. терминов лезгинский язык заимствует через русский язык.
ЛИТЕРАТУРА
Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. I: Простое предложение. Махачкала, 1954.
Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. II: Сложное предложение. Махачкала, 1963.
Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка. Махачкала, 1977.
Гайдаров Р.И. Фонетика лезгинского языка. Махачкала, 1982. (На лезг.яз.)
Гайдаров Р.И. Морфология лезгинского языка: (Учеб. пособие). Махачкала, 1987.
Гюльмагомедов А.Г. Основы фразеологии лезгинского языка. Махачкала, 1975.
Гюльмагомедов А.Г. Фразеологический словарь лезгинского языка. Махачала, 1975.
Гюльмагомедов А.Г. Краткий словарь синонимов лезгинского языка. Махачкала 1982.
Жирков Л.И. Грамматика лезгинского языка. Махачкала, 1941.
Мейланова У.А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей лезгинского языка. Махачкала, 1961.
Мейланова У.А. Очерки лезгинской диалектологии. М.: Наука, 1964.
Мейланова У.А. Лезгинский язык // Языки народов СССР. IV: Иберийско-кавказские языки. М., 1967.
Мейланова У.А. Гюнейский диалект — основа лезгинского литературного языка. Махачкала, 1970.
Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. М., 1966.
Талибов Б.Б. Сравнительная фонетика лезгинских языков. М.: Наука, 1980.
Топуриа Г.В. Основные морфологические категории лезгинского глагола. Тбилиси, 1959.
Услар П.К. Этнография Кавказа: Языкознание: Кюринский язык. Тифлис, 1896.
Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков. Махачкала, 1993.