Введение.
Как в малой капле сверкает суть океана, так в маленьком пункте выражалась вся боль царской России. Долгожданная революция, освобождение народа очень значимо для нашего города. Так исторически сложилось, что Верхняя Пышма, наша малая Родина, имеет идейную значимость для целой России. Как птица Феникс, забитый Пышминско-Ключевской Медный рудник воскрес после смерти и превратился во флагман цветной металлургии.
Мы гордимся предками. Мы во всю высь взвиваем красное знамя свержения самодержавия и вместе с великим поэтом жаждем: «Пусть сильнее грянет буря! »[1] Пусть беспощадней низвергнется иго самовластья.
Целый век! Целый век зрела революция. Ни восстание декабристов, ни кружки петрашевцев, ни благородные жертвы народовольцев, ни всеобщая политическая стачка октября 1905 г, ни критика Госдумы – ничто не поколебала самовластья. Наоборот, самодержавие - пирамида произвола - достигла пика своего извращения. Проходимец Распутин, как перчатки, менял министров державы, распродавал должности великой страны. Какая там оборона Родины, какая там экономика – всё заглохло в полицейском удушье, все обращения обездоленных затоплены в крови.
Ни о каком правовом государстве не могло быть и речи. Все знают, как Демидовы топили людей в шахтах. Многие знают расстрел углежогов Ревды. Мало кто знает, как рабочие Сысерти из десятилетия в десятилетие безуспешно боролись с грабежом заводчиков. Зато всем известны Ленские расстрелы. Знают, что физическое насилие было образом жизни тех лет. «Пороть, пороть и пороть » - вот черносотенный принцип. Но! Никто не знает о злодеяниях царизма здесь, в Пышминско-Ключевском Медном руднике. Как бы забылось.
Дело в том, что революция в России подаётся современными СМИ, как в безпланетном пространстве. Как будто свержение царя было лишь в России. Как будто нет других стран на планете. Как будто не было в жизни - первобытности, рабства, феодализма. Развития человечества в капитализм. Как будто не было, вообще, истории. Так, в истории Сванидзе люди существуют только при «тоталитаризме», с 1917 по 1991 гг. В истории «Ельцин-центра» плеть рабства была, вообще, от Рюрика до Ельцина.
Ныне, после воссоединения Крыма с Россией, стало известно, что против нас ведётся идеологическая война. Что одним из направлений этой информационной войны является фальсификация истории. Самой понятной для широких масс ложью стало наименование СССР агрессором во 2 мировой войне. Уж мы-то знаем, что страна была не готова к войне. Все знают, что Гитлер именно путём молниеносного блицкрига планировал свою победу. Навязываемая нам идея, что Красная армия собиралась напасть на Германию, что СССР был агрессором, - это голимая ложь.
Подобно этой лжи, навязываемая людям идея, что «царь не отрёкся », что «манифест об отречении - подделка », что «царь невинно убиённый », что «царь предал свой народ отречением », что «отречение привело к катастрофе », - все эти посылы есть вопиющая ложь. Фальсификация!
Эта фальсификация есть очередная агрессия Запада. «Словом, у нас есть все основания полагать, что пресловутая политика сдерживания России, которая проводилась и в XVIII, и в XIX, и в ХХ веке, продолжается и сегодня. Нас постоянно пытаются загнать в какой-то угол за то, что мы имеем независимую позицию; за то, что её отстаиваем; за то, что называем вещи своими именами и не лицемерим. »[2]
«Свердловский государственный академический театр музыкальной комедии» поставил ныне драму «Декабристы». Конечно, в рамках всеобщего антисоветского настроя СМИ можно было ожидать негативного изображения декабристов. Могли б поизголяться над «идеалами». Попенять великокняжеским фамилиям за их тягу к свободе. Или того хлеще: призвать, чтобы «декабристы не будили Герцена ». Всё возможно в наше время.
Надо отдать должное авторам и артистам. Они не стали сильно изобличать декабристов. Да и царскую клику не стали уж чрезмерно обелять. Они постарались дать объективную оценку движения декабристов. И вот, какие два выводы должен сделать современный человек.
Первое, что известно всем, но намеренно игнорировалось. Свержение самодержавия зрело в населении России сотню лет. Конкретно, с декабря 1825 г по март 1917 г.
Второй вывод, который непроизвольно должен сделать каждый из публики. Революция в России стала зреть после французской революции. После революций других стран! Наши - не просто насмотрелись на бедствия русского народа. Они восприняли заграничные идеи. Идеи французской, идеи английской революции. Из книг Просвещения и учений протестантизма. И здесь, в этом пункте, думающий человек должен вспомнить, что антифеодальные движения, процесс, свергающий самодержавие, - произошли на всей планете.
Наши же демократы революцию России рассматривают вне мира, как бы в пустом пространстве. Как будто она произошла в среде неизменных стран. Как будто отречение - лишь у нас. Как будто короны не валялись на других мостовых. Достаточно кинуть взгляд на планету и окажется. Россия не единственная страна, которая отреклась от самодержавия. В 1918 г, 9 ноября отрёкся император Германии. 11 ноября 1918 г Карл1 отрёкся от австрийского престола, через 2 дня от венгерского престола. В 1922 г турки упразднили султанат. В 1931 г. Альфонс13 отрёкся от престола Испании. При этом, революции свершались и до 1-ой мировой: в 1910 г – революция в Мексике. В 1911 г - сверг императорскую власть Китай.
Факт, что свержение династий не случайность.
Даже самые, самые отсталые страны свергли свои династии, чтобы ввести строй представительный. Повсеместно прогресс олицетворяется с выборностью. Так, устранение тоталитаризма приветствуется именно как распространение на планете представительной. А не наследственной системы!
Кроме выводов, которые возникают от премьеры «Декабристы», думающему человеку нужно понять, что свержение самодержавие есть разложение феодализма и генезис капитализма. Более того! Необходимо понимать также историческую необходимость феодализма! И далее - процесс его развития, и тем самым, его неизбежной гибели. Даже шире - надо понимать место в истории и феодализма, и капитализма. Их исторические корни и их исчезновение.[3]
Это естественноисторический процесс. Было когда-то рабство. Его сменил феодализм. Феодализм превращается в капитализм, ликвидируется капиталом.
При рабстве работники, как и средства производства, принадлежат эксплуататору. Он может кормить работника, как свой скот; может убить. А может принуждением извлекать труд. Феодал не может убить работника. Которого уже чтут за человека. Однако у феодала огромные пространства земли и много средств производства. Который называется «феод». Вот, малыми клочками он раздаёт землю крестьянам. Предоставляя её на условиях отработки: крестьянское держание. Но! Феодально-зависимый крестьянин живёт теперь самостоятельно, кормиться уже за счёт своего хозяйства. Более свободнее, чем раб.
Неспециалисты отождествляют феодализм с крепостничеством. Однако это ошибка. Феодальная зависимость не сводится к торговле людьми, к прикреплению к феоду. К покорности овец, которых рубят бичом в картинках «Ельцин-центра». В истории - крестьянин должен быть зажиточным. Должен смочь прокормить и своё хозяйство, и семью феодала, и содержать национальное государство. Не даром в 1612 году народ путём выбора возродил наследственную систему. А не выборную, как в Голландии, или как в Англии. Практически, в тоже время.
Конечно, крестьянина, как раба, насильно принуждают создавать продукт питания для феодала. Прямой барщиной. Или оплатой продуктами, деньгами. Труд такого работника не свободный. Зависимый, принудительный и бесплатный. Однако, он всегда имеет вольность торговать. Более того! Крестьянское хозяйство есть источник и саморазвитие товарно–денежных отношений.
А когда развиваются товарные отношения, то появляется найм труда. Труд по договорённости, труд стоимостный. И в этом смысле - свободный.
Так, до возникновения нашего Медного рудника на территории верхней Пышмы были золотые прииски. На этих приисках - даже феодальный округ ВИЗа – имел до 95% вольнонаёмного труда. «В 1860 г на золотых приисках Невьянского завода Яковлева было занято более 1150 вольнонаёмных, которые составляли половину всей рабочей силы, занятой на заводе. Почти вся добыча золота здесь производилась вольнонаёмными. »[4] «На горных работах (Пышминско-Ключевского медного рудника) [5] в то время было занято 135 людей заводских, т.е. приписанных к руднику крепостных, да 171 вольно-наёмных, в том числе смотритель рудника, штейгеры, запальщики и прочие служилые люди. » И это - ещё до отмены крепостного права!
Историк Рындзюнский П. Г.[6] в своих исследованиях крестьянского хозяйства ясно выявил переход от труда феодального к капиталистическому. Для яркости он взял два противоположных по доходам хозяйства. Первое - крестьянское, которое существовало за счёт своего натурального хозяйства. А второе домохозяйство – отходническое, которое существовало за счёт получения заработной платы по найму. Он подробно, копейку за копейкой, отслеживал доходы каждого хозяйства. В итоге получил следующий вывод.
Домохозяйство, которое жило за счёт натурального продукта, в годовом бюджете имело до 38% дохода от неземледельческих промыслов и работы по найму. Почти все денежные средства уходили на оплату повинностей – помещику и казне. Производилось ржи на 20 руб. 50 коп, а потреблялось в год на 26 рублей. Значит, хлеба прикупали, также прикупали мясо, рыбу на 5 рублей. Натуральное хозяйство не могло покрыть расходы этого домохозяйства.
Домохозяйство, которое жило в основном за счёт наёмного труда, в годовом бюджете имело до 47% дохода от работы по найму. Половина дохода была от земледельческих работ женщины. Зато дохода мужчины хватало не только на оплату повинностей, но создавало некоторый излишек в доме.
Итог однозначен.[7] Натуральное хозяйство не может прокормить семью. Все крестьяне – в меньшей или большей степени – обеспечивают себя уже наёмным трудом. Переходят от феодального производства к производству капиталистическому. К труду договорному, и поэтому - к свободному!
Вот! когда отживает царизм. Когда развивается вольнонаёмный труд. Стоимостный, договорной. И свободный.[8]
Критерием смены феодальных отношений капиталистическими является машинное производство, паровая энергия и железнодорожный транспорт. Индустриализация России.
Выход из системы непосредственной обработки предмета труда человеческим организмом стал тем скачком, который развил наёмный труд. Скачок начался с ввода машин на фабриках в 1840-ые гг. И завершился бумом 1890-ых гг железнодорожного строительства. Когда металлургия, железные дороги и паровые двигатели срослись в единую саморазогревающуюся систему. Для продажи металла требуются железные дороги; для действия железных дорог требуются машины; для создания машин и дорог требуется всё больше и больше металла. Период 40-90 гг 19 века, задолго до 1917 г, ликвидирует самодержавие.
Вот он корень свержения царизма. В разделе наёмного и принудительного труда.
Социально-экономическое положение жителей Медного рудника.
Мы привыкли представлять себе дореволюционных рабочих как замученных, затравленных, неразвитых людей. Современный «Ельцин-центр», вообще, рисует стада согбённых рабов, которых хлещёт неимоверный бич. Вглядитесь в лица фотографий.[9] Верхнепышминцы, как рабочие Екатеринбурга и Петрограда, не выглядят затравленными. Они полны чувства собственного достоинства; в глазах ум, уверенность, знания.
Дело в том, что на рудниках и на Пышминско-Ключевском медном заводе пред революцией установлены различные машины, прогрессивные печи, электростанция. В рудниках тачку сменили вагонетки. Порох уступил работу динамиту. И главное! Ломовая работа кайлом уступала труду перфораторного бурения. Бурения механизированным станком!
Да что там. Вся металлургия Урала топилась ещё древесным топливом. А наша – на верхней Пышме - дореволюционная медеплавильная печь нагревалась донецким коксом! «Тщательный контроль за качеством кокса позволял сохранить подаваемый воздух до зоны плавления. »[10]
Герои нашего очерка высококвалифицированные специалисты. Петров Михаил Степанович – универсальный механик, машинист, монтажник. Сыромолотов Фёдор Фёдорович – инженер, доменный техник и глава общества горных техников, геолог, а также журналист и государственный деятель. Быстров Сергей Матвеевич – аптекарь, знал фармакологию, лечебное дело. Дресвянников Филипп Прокопьевич – взрывник, бригадир шахтёров. Хабаров Александр Сергеевич, Хабаров Егор Сергеевич и Попов Василий Дмитриевич числятся на медном заводе, но по лицам видно – квалифицированные рабочие. Бояринов Григорий Егорович в советское время – вообще - народный судья. 20 лет работал! Олесов Николай Тимофеевич уже в первые месяцы Советской власти руководил производством. Рабочий Поляков Н. Г. стал самым первым, после революции, Председателем Совета рабочих депутатов. Крестинский Николай Николаевич, вообще, имел высшее образование; как Ленин, закончил юридический факультет Петербургского университета.
Эти люди поколения Михаила Евгеньевича Медведевского. Который в 1906 г закончил горнозаводскую школу, а уже в 1924-26 гг техник нашего Медеплавильного завода. Виртуоз литейного дела стал строителем ПМЭЗ и позже начальником цеха ПМЭЗ. Он - заслуженно награждённый наш земляк и прославленный металлург страны.
Творцы революции, значимые для нашего Рудника: Белобородов Александр Георгиевич и Ляхин Николай Ефимович, Лепа Альфред Карлович и Сосновский Лев Семёнович, Загвозкин Роман Фёдорович и Черепанов Сергей Александрович, Толмачёв Николай Гурьевич и Свердлов Яков Михайлович – все, не просто революционеры, но люди образованные, передовые, высокой квалификации.
Так, самый первый Председатель Совета солдатских депутатов революционного Екатеринбурга – Быков Павел Михайлович - был горным техником. Трудился на нашем Пышминско-Ключевском медном руднике: работал в шахте на буровом станке.
Борцы за народное счастье - плоть от плоти народа, неотъемлемая составляющая тех производительных сил. На Пышминско-Ключевском медном руднике в шахтах и на поверхности, на медеплавильном заводе и в посёлке было передовое оборудование. Опись перечисляет следующие средства производства, находящиеся в натуре на 1 августа 1910 г.[11]
На Ивановской шахте котлы системы «Нейера» – 3 шт. Паровые машины «Арчер» - 1. Динамо-машины – 1. Компрессоры – 1. Паровое отопление. Паровые насосы для откачки воды из шахты: Горизонтальный насос «Шкода», производительностью 20000 ведер воды в час. Паровая донка «Шкода» на углублении шахты, производительностью 1500 ведер воды в час. Вертикальный паровой насос «Отто Шкода», производительностью 12000 ведер воды в час. Паропроводы, водопроводы, воздухопроводы на поверхности и в шахте, всего 354 сажени. Перфораторы пневматические – 10 шт. Перфораторы «Маленьких-Удалейких» - 2 шт. Рудоподъёмники – Копёр на поверхности шахты. Ручник для подъёма руды из шахты.
Оборудование на Мариинской шахте. Рудоподъёмники. Клети железные рудоподъёмные с кулачным механизмом. Паровое отопление. Паровые насосы для откачки воды из шахты: вертикальный насос, производительностью до 6000 ведер в час. Вертикальный насос «Блека», производительностью до 3000 ведер в час.
Кроме шахты «Ивановская» в отчётах постоянно звучат «Александровская», шахта №909-ая, шахта «Пышма», «Центральная», а также относящимся к ним производственные участки: Старательский участок (где работают 12 артелей), Механическая сортировка.
Норматив производительности всего П-ключевского медного рудника (всех шахт) – 300 000 пудов медной руды в месяц.
Отдельно от завода, в качестве принадлежности к шахтам фиксируется оборудование механической мастерской. Одноцилиндровая горизонтальная подовая машина, и при ней паропровод. Динамо-машина с соединительным кабелем. Токарный станок. Сверлильный станок.
«Имущество движимое»[12] перечисляется в следующих частях П-Ключевского рудника:
1. Подённый цех рудника,
2. 1-й район рудника,
3. 3-й район рудника,
4. Подённый цех завода,
5. Шахтные печи,
6. Регенеративная печь,
7. Пожог (видимо пожарная часть – В. Г.),
8. Механическая,
9. Прииск и торфяники,
10. Материальные склады,
11. Лаборатория,
12. Чертёжная,
13. Фельдшер,
14. Больница.
Специально обращаем внимание читателей на оборудование Пышминско-Ключевского медного завода.[13] Печь шплейзофейная – 2 штуки. Мотор в сборе – 1. Вентилятор «Шиле и К». Мотор – 1шт. Сверлильный станок. Шахтные печи – 3 штуки. Вентиляторы. Печь «Ватер-жакет» – 2 шт. Отражательная печь - 1 шт.
Электрическая станция: Локомобиль №1 - нагрузка свыше 270 кв\ч. Локомобиль №2 – нагрузка свыше 250 кв\ч. Локомобиль №3 – нагрузка свыше 230 кв\ч.
Необходимо отметить, что «Правление Верхне-Исетского округа израсходовало 479,8 тыс. руб. на упорядочение производства меди на Пышминско-Ключевском заводе. В 1916г на заводе в дополнении к имеющемуся ватержакету построена регенеративная печь для плавки медных руд производительностью 100 тонн руды в сутки. »[14]
Абсолютные цифры ничего нам не говорят. Для сравнения высоких возможностей нашего Пышминско-Ключевского завода приводим восторженный отзыв о Кыштымском заводе. «Приехав в 1911 г – во второй раз в Кыштым, я был прямо поражён, увидев, с каким чисто американским размахом все эти заводы, планы и предположения были осуществлены.
На Карабаше построен новый медеплавильный завод с 2 огромными ватер-жакетами (а теперь строиться 3-я такая же печь), проплавляющими по 25-30 тысяч пудов руды в сутки. Получаемый штейн перерабатывается здесь же на чёрную медь в двух громадных 40-тонных конвертерах… Затем в Нижне-Кыштымском заводе устроен самый большой в России электролитический завод с производительностью около 1000 пудов меди ежедневно. Причём эту производительность предполагают теперь, с установлением новых динамомашин, почти удвоить.
Наконец. В самые последние дни в Вехнем Кыштыме построена гигантская регенеративная печь Сименса, длиною в 14 футов… Все эти устройства поражают своими размерами, ещё невиданными в России. Питать эти устройства рудой, флюсом, топливом и прочая является делом весьма сложным. Поэтому между заводами и рудниками устроена железная дорога с большим подвижным составом, рассчитанным на миллионы пудов грузов. На самих заводах применяются паровозы, электровозы, электрические краны, пневматические подъёмники и т.п. »[15]
Эти восторженные сведения сообщает в «Горном журнале» за 1912 г профессор Асеев Н. П. Сравните этих гигантов, которые плавят по 30 тысяч пудов в сутки, с нашей печью в 100 тысяч пудов в сутки. Дореволюционный Пышминско-Ключевской медеплавильный завод был на уровне своего времени. Благодаря заводу Верхне-Исетский округ был третьим на Урале по выпуску меди. См. производительность нашего медеплавильного завода.
| № | Производство в тоннах | |||||||||||||
| Пышминско- Ключевской медеплавильный завод |
Такие прогрессивные средства производства соответственно требовали передовую рабочую силу. Каждая смена на шахте использует от 5 до 10 пневматических перфоратора Всё время фиксируются молотки, вероятно отбойные. Потому что это оборудование относится к категории рабочих – забойщики.
Кроме забойщиков всегда фиксируются «катали» - возчики, «прочие рабочие» (видимо обслуга). Например, сигнальшики, десятники, плотники, рабочие по очистке штреков. Однако, без категории машинистов остальной труд просто не состоялся бы.
Всего работающих на руднике около 1770 русских рабочих. Количество подёнщин за месяц в период конца 1916 г и января-февраля 1917 г доходит до семи тысяч человеко-смен:[16] декабрь 1916 г – 6916, ноябрь 1916 г – 7693, октябрь 1916 – 7843, сентябрь 1916 г – 7529.
Сравните количество рабочих на одном Верхне-исетском заводе: 1850 человек в 1912 г. «К 1914 г количество рабочих на заводе увеличилось до 2036 человек. »[17]
В годы 1-й мировой войны на нашем Пышминско-Ключевском руднике жили 200 военнопленных, 300 китайцев, 36 (вероятно 100 – В. Г.) киргизов. Они работали на заводе, в шахтах и на поверхности, в основном, во вспомогательном деле. Однако среди пленных были бельгийцы, которых явно привлекают на высококвалифицированные работы.
Вот на примере военнопленных ярко проявляется противоречие между высокоразвитой рабочей силой и царскими производственными отношениями. Пленные отбывают труд по принуждению, никакой заинтересованности в результатах труда у них нет.
Китайцы, а также киргизы, хоть наняты по вербовке. Но отношение к ним настолько унизительное; видно, что не только администрация, а простое население к ним отчуждено. «Общие соображения по руднику. В средних числах сентября (1915 г) ожидается приезд рабочих-китайцев. Квартир на руднике для них не имеется. Частные квартиры под китайцев не дают. Подготовительные работы слишком запаздывают благодаря отсутствию достаточного количества рабочих рук. »[18]
На бесчеловечном отношении к китайцам во всю силу проявляется эксплуатация русских рабочих: нищенская оплата и перманентные обсчёты, беспросветность жизни и безжалостные условия труда, выражающиеся увечьями и гибелью. В итоге, даже нанятые китайцы теряют заинтересованность в результатах труда. Вот как отзывается заводская администрация о производительности таких рабочих:
«…в настоящее время (24 января – 1 февраля 1916 г) на 200 человек пленных и 300 китайцев считаются «больными» 136 человек пленных и 40 человек китайцев, которые дали бы руды 20000 пуд в день, т.е. за 8 дней с 24 января по 1 февраля – 80000 пудов. »[19]
Как увидит читатель ниже, первые требования рабочих после Февральской революции были требования повышения заработной платы. Кажется, в этом - ничего удивительного. Все, прежде всего, управители заводов знают, что хотят, что ждут рабочие. Тем не менее. Управляющему Пышминско-Ключевским медным рудником даже в голову нейдёт о какой-то зарплате, о повышении мотивации к труду. В голове лишь поиск виновных, упор на «праздность» трудо-обязанных. «К рапорту за 20.12. – 27.12. (вероятно 1915 г). Общие соображения по руднику.
Ещё раз обращаю внимание на то печальное и нехорошее для дела положение, которое в настоящее время заняла больница. Десятникам даются отпуска для поправки (по запискам больницы) на продолжительные сроки. На самом деле эти десятники, пользуясь больницей, безобразничают и не выходят на службу. Количество больных военнопленных достигло до 40%. Больница идёт навстречу всяким основательным и неосновательным заявлениям о болезни военнопленных и всегда, даже в сомнительных случаях, даёт записку о том, что «больной и работать нельзя».
С китайцами проделывается тоже самое. Часто бывают случаи, что в течении получаса один и тот же рабочий бывает «больной» и «здоровый». Последнее свидетельствует очевидно о глубоком невпечестии у нас больничного персонала. За неделю пропущено военнопленными по болезни 428 упрячек. » [20] (Текст оригинала не изменён. – В. Г.)
Как тут не вспомнить поэму Некрасова «Кому на Руси жить хорошо ». Вероятно, ни царю плохо живётся, ни попу, ни барину – хуже всех живётся на Руси заводчику.[21] Ведь вот беда: все работники – лодыри и «безобразники ». Просто сплошная у него беда, катастрофа – некому работать!
Низкая мотивация к труду горнозаводских рабочих отражает их полукрепостническое состояние. Если вся Россия более полсотни лет назад скинула оковы крепостничества. Крестьяне освободились от рабского ига. То рабочие посессионных округов Урала всё ещё тянут это ярмо. Принуждены работать, поскольку относятся к заводскому округу.
Наш Пышминско-Ключевской Медный рудник входил в Верхне-Исетский горнозаводской округ наследников графини Стенбок-Фермор. Этот округ наследников Саввы Яковлева состоял к 1917 г из следующих предприятий. Верхисетский завод, Режевский завод, Нейво-рудянский завод, Верхне-тагильский завод, Уткинский завод, Верх-невинский завод, Шайтанский завод, Сылвинский завод, Нижне-сылвенский завод, Пышминско-Ключевской медный рудник и Медеплавильный завод, Калатинский рудник, а с 1913 г Калатинский медеплавильный завод.. При общем размере основного капитала в 16 млн рублей, одной прибыли округ получил в 1915 году 1,2 млн рублей.
Такие округа были трёх видов: казённые, посессионные, частновладельческие.
Частный собственник заинтересован в эффективности производства и, неизбежно, приходит к повышению заработка и улучшению условий труда. Казённые предприятия могут быть даже убыточны, их снабжает казна, поэтому у них низка склонность к эксплуатации рабочих. Посессионный округ имеет от государства дармовыми леса, месторождения и работников. Так называемую «помочь» - посессию от государства. Свою финансовую эффективность он видит в применении наи-дешёвой рабочей силы. Он не рыщет на рынке рабочего. Потому что рабочий уже живёт у него, на заводе.
Остаток крепостничества отражался в скрытой армии безработных и полубезработных. «В 1897 г из 57,6 тыс. мужского населения рабочего возраста в посессионных округах Пермской губернии имели заводскую работу 29,7 тыс. или 53%. Не имели заводской работы: в Невьянском округе – 79%, Верхне-Исетском – 58%, Нижне-Тагильском – 51%, Алапаевском – 40%, Шайтанском – 38%, Сысертском – 12%. »[22]
В итоге заработная плата, реальные материальные условия рабочих лишь снижались и ухудшались. Павел Петрович Бажов описывал, что даже занавеска на окне рабочей лачуги всеобще признавалась за роскошь.
Рабочие Пышминско-Ключевского медного рудника путём заработка боролись за выживание, а заводчики, её администрация изыскивала, как бы урвать от этого, заработанного, ещё толику. «Кроме «узаконенного» грабежа крестьянского и рабочего труда производилась специальная надбавка, определяющаяся ловкостью приёмщика и его аппетитом… После 12 часов огневой работы сдатчики от смены, конечно, не имели большого желания задерживаться ещё на час - на два, и вот начиналась «маховая работа». Железо проходило по весам, но точно не взвешивалось. Только и слышались короткие выкрики: «С весу, пиши 41. – С весу! Пиши 38». Опытный глаз весовщика работал в пользу заводоуправления. Получался «поход» сверх «дохода» - за быстроту записи и наметанность глаза. Такого дополнительного «похода» набиралось по всем заводам также свыше десяти тысяч пудов в год. »[23]
Обсчёт рабочих, мошеннический обмер был только толикой откровенного грабежа с заработной платы. Рабочих заклёвывали штрафы. Абсолютный размер штрафа в Пышминско-Ключевском медном руднике был установлен в 1 рубль. «Рабочие штрафовались за неподчинение приказам, за откатку неполно нагруженных вагонов, за неявку на работу, за выход на работу в пьяном виде. »[24] Фактически штраф налагался за всё. Приёмщики придирались к качеству. Управляющий хлестал штрафами, устанавливая порядок. Хозяин мог оштрафовать за непочтение. «Штрафы на заводе Ятеса, как убедился Павел Ким, укоренились прочно. Штрафовали рабочих за всё, даже за то, что не снял вовремя шапку перед начальством или, упаси боже, перед хозяином. »[25]
«Пермская губернская земская управа в 1899 г констатировала, что на многих заводах губернии «заработные платы спускаются нередко ниже минимума естественно необходимых потребностей человека ».[26]
«По данным съездов горнопромышленников Урала, в 1900 г средняя годовая заработная плата рабочего на Урале составляла: на заводах – 209 рублей, на горных работах – 172 руб, на приисках – 166 руб, на работах по лесному хозяйству, перевозкам и заготовкам – 123 руб, на рудниках и других горных работах – 139 руб, на вспомогательных работах вне завода – 132 рубля в год. »[27] Если эти заработки конкретизировать к конкретной подёнщине, а не к средней оплате за отработанный день, то эти средние скатятся к копейкам, которые могла заработать основная масса тружеников.
«По данным Е. И. Рагозина, на рубеже 19-20 вв на уральских заводах рабочие получали в среднем в день в доменных цехах: мастер – 1 рубль – 1,25 руб, формовщик – 80 копеек, прочие – по 50 копеек в день. В механических цехах: слесарь, токарь, инструментальщик – 1 – полтора рубля, строгальщик – 70 коп, сверлильщик – 50 копеек. Рудокопы получали от 40 до 60 коп., углекопы – от 50 до 60 коп. Такую же плату получали чернорабочие на лесных заготовках. Подёнщина женщины или подростка оплачивалась на 15 коп. меньше мужской.» [28] Сравним эти средние платы с оплатой дня по Пышминско-Ключевскому медному руднику.[29] Здесь только плотники и кузнецы зарабатывали по рублю в день.
Все остальные получали меньше рубля. При этом основная масса работающих – катали, возчики руды – получали по 60-70 копеек. Но женщинам за ту же смену оплачивали лишь 40 копеек. Менее 13 рублей в месяц.
Высоко квалифицированные рабочие, в нашем табеле машинисты, зарабатывали 25-35 рублей в месяц. «По данным Е. И. Рагозина, в среднем в день машинисты получали от 1,2 рубля до 2,4 рубля. »[30] По расчётам В.В. Берви-Флеровского, только эта категория рабочих могла жить «вполне обеспечено », чтобы рабочий «в состоянии был жить и воспитывать своих детей, не вредя своему здоровью ».
Как уже показано на примере наших революционеров, к началу 20 века культурный и образовательный уровень квалифицированных рабочих в сравнении с крепостничеством неизмеримо выросли. Однако быстрое возрастание социальной составляющей в стоимости рабочей силы вело к ещё большему разрыву между потребностями рабочих и степенью их удовлетворения. «Поэтому, не смотря на рост реальной заработной платы, разрыв между получаемой рабочими зарплатой и необходимым, для удовлетворения насущных материальных и духовных потребностей, уровнем расходов всё более увеличивался, что неизбежно вело к росту недовольства рабочих, к обострению классовой борьбы на Урале. »[31]
По выявленным С. П. Постниковым закономерностям, реальная заработная плата с 1900 по 1914 гг ещё более повысилась на Урале именно в аспекте квалификации. «В рабочей среде края существовала наиболее оплачиваемая по меркам Урала (и в то же время, среднеоплачиваемая по российским характеристикам) категория рабочих, связанная с наиболее сложными технологическими операциями, сдельщиной, занятая на казённых заводах и крупных частных предприятиях, построенных в кон 19 – начала 20 в. Месячный заработок рабочих (в 1913 г) составлял 31,3 – 32,5 рублей и выше. А годовой 375-390 руб. и выше, т.е. примерно на треть выше среднего общероссийского показателя и в среднем в 1,5 раза выше общеуральского. В эту категорию входило (лишь!) 18% рабочих цензовой промышленности. »[32]
Постников С. П. выделяет среднеоплачиваемую категорию по уральским меркам (низкооплачиваемую по российским), а также низкооплачиваемую категорию даже по уральским понятиям категорию рабочих. К этой категории относились рабочие, труд которых связан с простейшими техническими операциями, повременной оплатой труда.
«Месячный заработок рабочих среднеоплачиваемой группы рабочих составлял (в 1913 г) от 20,8 до 32,5 рублей. А годовой составлял от 250 до 390 рублей. »[33]
«Месячный заработок низкооплачиваемой группы рабочих (в 1913 г) составлял не более 16 руб, а годовой – не превышал 195 рублей. »[34]
Заводчики Урала сплошь и рядом нуждались в деньгах. Особенно остро требовались деньги на оборотные средства. В связи с этим заводчики залезали в кредиты, платили проценты, оставались должны государству, земству, частным банкам и лицам.
Поэтому управляющие заводами периодически не выплачивали рабочим даже заработанное с отчислениями. Министр торговли и промышленности царской России на запрос уполномоченного от рабочих Нижне-Тагильского округа не отрицал ни систематической задержки зарплаты с 1907 г, ни расплаты талонами, ни волнений рабочих, вызванных голодовкой. «Он признал задолженность рабочим, накопившуюся с 1907 г в сумме 750 тысяч рублей и потребительским общества (талоны в частные лавки) в 200 тысяч рублей. Но Тимашев С. Н. в тоже время подчеркнул, что при Тагильских заводах кормиться около 60 тысяч человек, что минимальная заработная плата в год составляет 5 млн. рублей, следовательно, выключая 1 млн долга, рабочие всё же за 2 года получили 9 млн. рублей заработной платы. »[35]
Успокоил! Мол, подумаешь 1 не заплатили. Зато 9 выплатили, радуйтесь. Видно, как царизм относятся к рабочим. Сытый голодного не разумеет. Да ещё и попрекает. Мол, что бузите, и так о вас заботимся. Люди здесь, как принадлежность. Так, нерадивый хозяин не успел свою кошку покормить. И её же попрекает. – «Что, мол, шипишь; потерпи - не сдохнешь.»
Горнозаводские рабочие Урала лишь принадлежность заводчиков. Ещё не люди, а рабочая живность. Крепостнический вол. Документы свидетельствуют об этом.
Так, после Февральской революции Управитель Пышминско-Ключевского медного рудника в докладе ярко вскрывает принудительность работ. «Господину Управляющему Округом Верх-Исетских заводов. В дополнении к рапорту о производительности рудника за Февраль 1917 г. Должен довести до сведения Главного Управляющего, что в последние дни наблюдается массовое требование немедленного обмера дров возчиками, доставляющих их по принудительным нарядам, несмотря на то, что наряды ими не выполнены. Часть крестьян мотивирует своё желание теперь же получить справку о вывезенных дровах – невозможностью продолжать вывозку дров по той или иной причине (больная лошадь, сломанные сани, недостаток фуража), а часть открыто говорит о своём нежелании продолжать вывозку по нарядам полиции, упразднённой и допустившей при развёрстке неправильности. В то же время кладка ухудшилась до крайней степени. (Возникали недоразумения на этой почве при приёме.) Нужно ожидать, что в недалёком будущем подвозка дров по принудительным нарядам почти прекратится. Предполагаемая на Март (1917 г) добыча показана мной лишь 180000 (пудов) ввиду наблюдающегося в последние дни падения производительности труда. »[36]
Кроме принудительности назначенной выработки, документ также вскрывает факт обмера, мошеннического обсчёта работников. Возчики потому и требуют обмера, что знают, как их обсчитывали.
Другим документальным (и многочисленным) источником по истории Пышминско-Ключевского медного рудника являются прошения людей о компенсации в связи с увечьями и со смертью кормильца. Таких прошений из месяца в месяц, из года в год по-фамильно и с изложением, как произошла производственная травма, - всё фиксирует Фонд №72 Госархива Свердловской области. Своеобразная перепись нашей отчины.
Она – обвинительный акт крепостничеству в рамках нашего маленького населённого пункта. Приговор в бесчеловечности в отношении к нашим предкам.
«Не кручинься народ:
Скоро солнца восход
Озарит твою землю родную,
Скоро рабству конец,
Скоро царский венец
Мы растопчем, как гадину злую! »
При этом! Все – и царизм, и горнорабочие, и горные инспекторы, и общественное мнение, и даже сами заводчики – все! Все хотят ликвидировать посессионные отношения. Все жаждут избавиться от кабального бремени.
Что пагубного в посессии? Обязательность отношений. Цепи, которые связывают рабочих с заводчиками. Недаром поэт представлял крепостничество как связь, которая ударила одним концом по барину, другим по мужику.
Металлургия Урала возникла и унаследовала систему натурального производства 18 в. Мануфактурная стадия металлургии уже отказалась от мужицкого завода – кузницы, где ручной труд и малые температуры. Мануфактура 18 века имела водяной двигатель, значительные печи – домны. И обрабатывала горячие громады не ручной кувалдой - обрабатывала молото