Буддизм — великое знание древней Индии. Все цивилизации последних 2,5 тысяч лет испытали влияние буддизма: иудаизм, христианство, мусульманство появились намного позднее буддизма.
Христианство родилось в Палестине в те времена, когда буддизм уже 600 лет закладывал основы по всему цивилизованному миру. После вторжения Александра Македонского на восток, через появившуюся брешь хлынул буддизм в страны Средиземного моря, потом он проник в загадочную страну Россию и Польшу.
2,5 тысячи лет назад, пронзенный стрелой охотника, пригвоздившей великого Царя и Учителя, 125-летний Кришна покинул свое физическое тело. Для арийской расы начался Темный век: Индию сжали кастовые предрассудки, настолько жестокие, что страна Вед превращалась в тюрьму. Аборигены (шудры), будучи отверженными, подвергались казни за любое неосторожное слово, взгляд, и за это им рот и уши заливали раскаленным маслом, а в горло вонзали раскаленный кинжал. Люди отчаянно молились ведийским богам, чтобы безрадостная жизнь изменилась и они перестали бы стыдиться и бояться друг друга. Многовековая мольба была настолько сильной, коллективная тоска племен настолько жгучей, что человеческие надежды просто не могли не притянуть в страну из высших сфер Избавителя, Спасителя (так повествуют индийские мифы).
Избавитель пришел из Гималаев, юный, прекрасный, мудрый. Он был из самой высшей касты — наследник царского престола, и по всему Востоку пронесся вздох облегчения', великий дух любви начал творить новую человеческую душу.
Будда ~ это не имя, это — состояние сознания, высшая степень знания уже сверхчеловека. Будда — означает «просветленный», достигший Истины, это тот, для кого уже не существует уз физического тела — он может сбросить его, когда сочтет нужным. Правда, это живая «одежда», которая хочет есть, пить, чувствует боль и т.д. Но это уже другой человек: личность у Будды есть, но она (это низшее «я») сама по себе уже не существует, ибо она в полном повиновении у духовного разума и считается духовно просветленной материей: «по этим белоснежным одеждам могут пройти только абсолютно прекрасные, возвышенные желания и мысли».
16. Индия – яркая, красочная земля, обладающая богатейшим культурно-историческим наследием. Являющуюся прародиной древних цивилизаций, а также четырех основных религий мира: индуизма, буддизма, джайнизма и сикхизма, индийскую культуру без преувеличения можно считать фундаментом, на котором зиждутся культуры многих стран мира. До 70% мирового населения, так или иначе, осознавая это или нет, ежедневно соприкасаются в той или иной степени с элементами индийской культуры, начиная с языка, на котором они разговаривают, имеющим глубокую связь с языком древней Индии, и заканчивая индийским фильмом.
Для людей во всём мире Индия отождествляется с древними ремесленными традициями, пестрым фольклором, яркими праздниками, отражающими философско-религиозные идеи. Каждый регион Индии обладает собственными уникальными ремесленными традициями. Будь то прекрасная вышивка пхулкари из северной Индии или филигранная работа из серебра мастеров восточной части полуострова, либо резьба по камню, которой славится юг страны или восхитительные работы ткачей запада – все эти ремёсла, доведённые до совершенства, демонстрируют искусность индийских мастеров.
Древнее индийское искусство зародилось в эпоху цивилизации Долины Инда. Раскопки, проведенные в двух городах этой цивилизации – Мохенджо-Даро и Хараппе, свидетельствуют о процветании уже в этот период различных ремесел на территории древней Индии. Искусные мастера той эпохи создавали всевозможные предметы быта, различные инструменты, оружие, прекрасные статуи из бронзы и меди, а также украшения из керамики, золота и серебра. А украшения, вырезанные из раковин и кости животных, изготовленные из аметиста, бирюзы, лазурита и других полудрагоценных и драгоценных камней, подтверждают высокое мастерство ремесленников древности.
Позже, с проникновением на территорию современной Индии ариев, принесших с собой собственную культуру, начинают зарождаться новые ключевые элементы индийского искусства. Идея единства мироздания пронизывает все аспекты культуры, объединяя в себе философию, религию и искусство.
Новым толчком развития искусства Индии становится широко распространившийся буддизм, оказавший огромное влияние на все направления искусства, начиная с архитектуры, ярким примером которой является храм Махабодхи в Бодхгае, и заканчивая живописью пещерных комплексов Аджанты и Эллоры.
Бесспорно, особый вклад в развитие индийского искусства привнесла Империя Великих Моголов, подарившая Индии роскошные элементы персидской культуры, примером которых могут служить прекрасные ковровые изделия, могольская миниатюрная живопись, а также жемчужина индийской архитектуры – Тадж-Махал.
Так, пройдя долгий путь развития, соединив в себе философию и религию, искусство Индии достигло совершенства, став источником вдохновения для многих искателей истинной красоты со всех концов мира. Индийское искусство - это гигантский, непостижимый пласт мировой культуры, находящийся вне конкуренции и неподвластный времени.
17. Индия - яркая и многообразная страна, чья экономика все более и более интегрируется с мировой экономикой. Развернутые экономические реформы, предпринятые в последнем десятилетии имели далеко идущие последствия. GE Сapital называет эту страну уникальной, PepsiCo находит ее самой быстрорастущей, а Motorola уверена, что она превратиться в глобальный источник. Операции на территории Индии заняли центральную позицию в глобальной деятельности этих гигантов.
Огромный и постоянно растущий рынок, развивающаяся инфраструктура, сложный финансовый сектор, гибкая регулирующая среда, льготы, устойчивое государство и хорошая экономическая перспектива делает Индию привлекательной для инвестиций. Деловая среда Индии благоприятствует достижению высокого уровня и постоянного роста.
Индия внастоящее время находится на пути развития в экономику открытого рынка, однако все же следы прошлой политики страны остаются. Экономическая либерализация, включая отмену госконтроля промышленности, приватизацию государственных предприятий и снижение контроля над внешней торговлей и инвестициями, началась в начале 1990-ых и служила тому, чтобы ускорить экономический рост страны, который составил в среднем больше чем 7% ежегодно с 1997 года.
Экономика Индии разнообразна и охватывает традиционное деревенское сельское хозяйство, современное сельское хозяйство, изделия кустарного промысла, широкий диапазон современных отраслей промышленности и множество видов услуг. Немного больше половины рабочей силы находится в сельском хозяйстве, но сектор услуг - основной источник экономического роста. Он составляет больше половины ВВП Индии, а занята в нем только одна треть рабочей силы.
Индия извлекла выгоду из наличия многочисленного образованного англоговорящего населения и стала основным экспортером услуг в области информационных технологий и программистов. В 2010 году индийская экономика восстановилась после мирового финансового кризиса - в значительной степени из-за сильного внутреннего спроса - и рост превысил 8% в течение года в реальном исчислении. Экспорт товаров, который составляет приблизительно 15% ВВП, возвратился к докризисным уровням. Промышленное развитие и высокие цены на продовольственные товары, которые стали следствием совместного воздействия слабых муссонов 2009 года и неэффективности действий правительства системе распределения продовольствия, стали причиной высокой инфляции, которая достигла максимума приблизительно в 11% в первой половине 2010 года, однако затем постепенно уменьшалась к однозначным значениям, после серии увеличений процентной ставки Центрального банка страны.
18.Космоцентризм — философское направление античности, система философских взглядов, появившаяся в Древней Греции, согласно которой мир воспринимается как космос, разнообразный, гармоничный и одновременно способный вселить ужас. Все явления окружающего мира рассматривались через призму космоса.
Тема красоты человеческой души остается актуальной и в современном мире, так как духовная красота универсальна, как универсально духовное знание. Красота должна присутствовать на всех этапах становления личности, способствуя ее гармоническому развитию и совершенству. И действительно, красота, наряду с истиной и добром, неизменно выступает в составе исходной триады ценностей, представляющей фундаментальные основания бытия.
Социальные утопии - это идеальная модель социального устройства общества, где действует принцип социальной справедливости.Является одним из видов утопии.
19.Исла́мскийфундаментали́зм — термин, заимствованный из христианства, но используемый для общей характеристики современных мусульманских религиозно-политических движений, идеология которых в различных интерпретациях основана на обращении к религиозному, социальному и политическому опыту раннего ислама времен пророка Мухаммада[1], созданный для обозначения всякого религиозно-политического движения в поддержку строгого следования Корану и исламским законам (шариату). В этом же смысле употребляются термины «исламское возрождение», «мусульманский интегризм»[1]. Европейские специалисты для обозначения нынешней тенденции политической активизации ислама предпочитают такие понятия, как «исламизм», «исламисты». Это можно объяснить нежеланием увязывать выступление за реформу ислама с христианским фундаментализмом, свойственным США[2].
Термины «исламское возрождение», «мусульманскийинтегризм» употребляются для обозначения движений, которые стремятся обратиться к религиозному, социальному и политическому опыту ислама времен пророка Мухаммада. В политической практике исламский фундаментализм отражается в проводимой рядом исламских государств политикой исламизации. Логика возвращения к первоисточникам в целях исправления недостатков, привнесенных временем и людским несовершенством, представляет собой базовую модель для исламского мира. Она обеспечивает сохранение и развитие духовной традиции и социально-религиозного самосознания. Модель, описывающая возвращение к истокам, зафиксирована и в самой исламской традиции. В этом смысле сунниты использует термин «салафия», однако этот термин в настоящее время употребляется в более широком контексте. Исламская традиция выделяет категорию саляф, которая включает в себя три первых поколения мусульман — асхабов, табиинов и таби ат-табиинов. В шиитской традиции в аналогичной ситуации используется термин «усули»[3].
В настоящее время «радикальные» и «умеренные» исламские религиозно-политические движения чаще всего объединяются термином «исламизм». Идейные корни исламизма обычно возводятся к Джамалуддинуаль-Афгани, взгляды которого часто относят к «панисламизму». Во второй половине XIX — начала XX в. в европейской литературе и прессе термин «исламизм» соответствовал современному понятию «исламский фундаментализм». Исламистская риторика начала активно использоваться в Османской империи с 70-х гг. XIX века. Это было отражением стремления султана Абдул-Хамида II укрепить позиции династии Османов сохранить единство и престиж империи, опираясь на религиозные чувства мусульман[4].
религиозный фундаментализм — радикальное консервативное течение, направленное на возрождение традиционных ценностей, возвращение в религию идеологической "чистоты", которая якобы была утрачена большинством её последователей.
20. Теория этногенеза Льва Николаевича Гумилева выглядит одной из наиболее убедительных концепций исторического процесса. Итак, вкратце – у теории Гумилева имеются несколько аспектов: пассионарность; понятие этноса; его периоды развития; системность и антисистемность. Для нашей темы важно следующее.
Согласно историку (и в этом он солидарен со Шпенглером и Данилевским) народ есть органическое явление, которое проходит определенные периоды жизни – «фазы»: подьем, акматическая фаза, надлом, инерционная фаза, обскурация. Причем эти фазы (как и само возникновение этноса) непосредственно связаны с состоянием пассионарности (уровнем энергетики) его членов.
В фазе подъема пассионарность растет, в фазе акматики она достигает высшего накала. Происходит «перегрев системы» - борьба честолюбий, и этнос вступает в состояние надлома (резкого снижения энергетики).
В инерционной фазе (если посчастливится в нее войти, минуя депопуляцию) снижение пассионарности затормаживается и этнос живет накопленными богатствами и традициями. Этот период особенно благоприятен для «собирания плодов земных» - золотая осень цивилизации. Ярким примером здесь является Западный мир 18 – 20 веков.
Наконец, обскурация – новое резкое понижение пассионарности, мучительное падение этноса.
Надо добавить, что (по Гумилеву) имеются три категории людей: пассионарии, гармоничные особи, субпассионарии. У пассионариев энергетика избыточна. Причем это не имеет отношения к морали, идеологии, даже к таланту, есть лишь градации пассионарности-энергетики. В любом случае, пассионарий совершает поступки, выходящие за грань биологического инстинкта самосохранения. Пассионарий может быть воином, политиком, ученым, художником, писателем, террористом, просто неудачником (как герои Шукшина – «чудики»).
У гармоничного человека пассионарность и биологический инстинкт уравновешивают друг друга. Такой индивид (если есть соответствующий талант и школа) в хороших условиях стать даже отличным художником, композитором и т.д. При одном условии - если за это платят. Если нет – он займется каким либо другим делом, пусть менее творческим, зато более прибыльным (посокрушавшись, конечно).
Субпассионарий же ни на что полезное не способен. Биологические импульсы – первичные реакции (похоть, злоба, лень) намного превосходят энергетику. Типичные субпассионарии – бродяги, наемники, проститутки. Хотя, разумеется, они могут проявлять свои таланты и в иных сферах. Современную эпоху, кстати, характеризует накопление таких типов в верхах общества, как в России, так и на Западе. Видимо, вызревает переход к новой фазе развития.
Гумилев приводит массу примеров истории этносов и суперэтносов (цивилизаций). Вот как это выглядит относительно западного мира.
В 9 веке нашей эры пассионарный толчок затронул территорию Франции и Германии («феодальная революция»). После веков безвременья и варварских королевств родилась новая, рыцарская Европа. В эпоху подъема пассионарности она отстояла себя от атак викингов, арабов и венгров, покрылась романскими замками и готическими соборами, выплеснулась от переизбытка сил крестовыми походами.
В акматической фазе мы видим борьбу гвельфов и гибеллинов в Священной римской империи германской нации, Столетнюю войну Англии и Франции, борьбу королей с феодалами.
В фазе надлома происходят Реформация, религиозные войны, Тридцатилетняя война 17 века, с разгулом субпассионарного бандитизма.
В фазе инерции ликвидируется этнокультурный раскол Европы, ведутся успешные колониальные завоевания. Происходит невиданный подъем науки и благосостояния Западного мира. Эта фаза тянется до наших дней. Хотя, возможно, то явление, что возникло в конце 1960 гг. и величается загадочным словом «постмодерн» есть просто европейская форма вступления в обскурацию. Со всеми ее хищничеством и паразитарностью.
21. Основные причины возвышения Запада и упадка мусульманского Востока
Христианский и мусульманский миры были примерно равны по силе до тех пор, пока Запад не украл всё золото и серебро, которое индейцы Америки добыли за несколько тысяч лет. Дав огромное материальное богатство Западу, оно очень сильно снизило стоимость мусульманского золота и серебра. Запад теперь мог тратить значительно больше и на войны, и на технологии.
В XVI веке произошёл разрыв Мартина Лютера и его последователей с фундаменталистским христианством, и Запад начал медленную, но неполную эволюцию к демократии и свободе. Большими шагами стали Американская и Французская революции в конце XVII века. До сокрушения феодального мусульманского Востока оставалось всего сто лет.
Как пишет ДжаредДаймонд (JaredDiamond), контроль над мировыми ресурсами и технологиями, и экспансия общества посредством финансового, технического и военного превосходства – это не только история, это нынешняя история.[4] Построение Западом Суэцкого канала и железных дорог в странах Востока – свидетельство такого превосходства Запада. Добавьте богатство, награбленное в обеих Америках, Африке и Азии к богатству, изъятому из мусульманских стран, и станет ясно, что быстрый упадок мусульманского Востока был предрешён.
Подобно тому как христианский фундаментализм и феодальные правители сдерживали культурное и техническое развитие Запада в Тёмные и Средние века, сохранение мусульманами феодальных форм правления в XX веке замедлило и продолжает замедлять их развитие. Но мы также не должны забывать, что Запад сам постоянно укреплял эти марионеточные феодальные правительства с момента распада Оттоманской империи восемьдесят лет назад, и даже до этого.
До тех пор, пока Восток не имеет равного доступа к технологиям и к торговле, его богатство неизбежно будет перетекать на Запад. Уход мусульман в глубокую оборону своей фундаменталистской веры, попытка расширения через обращение других людей в ислам – это последний бастион для защиты мусульманской культуры.
22. Экстраверт — психологический тип личности, которому присущи качества: импульсивность; общительность; инициативность; социальная открытость, он хорошо адаптируется к любому обществу; открытость внутреннего мира; активность в жестах при общении. Для экстраверта крайне важно внимание со стороны других людей, общение с людьми. Он любит публичные выступления, большие компании и сборища, вечеринки. Там он стремится занять центральное место и быть душой компании. Действия экстраверта направлены на окружающие объекты, поэтому таким людям зачастую сложно понять себя, так как фокус внимания смещен вовне. Они активные, часто взбалмошные, часто самоуверенны на уровне преувеличения своих способностей. В профессиональном плане людям с типом личности экстраверт по душе будет работа с людьми, организация мероприятий, или работа общественного деятеля, управленца. Так же у него хорошо получится быть артистом или конферансье. Он не даст никому скучать в компании, будет стараться, всех вовлечь в жизнь коллектива, расшевелить и развеселить. Экстраверт – вдохновитель и прекрасный организатор, не боится бросить вызов общественному мнению и, если нужно, отстоять свое. Он может работать с большим количеством информации, но будет делать это поверхностно. Объять необъятное – это то, к чему он стремится. Его можно назвать ответственным человеком, не смотря на то, что обязанности его тяготят. Ведь для него важна свобода выбора, поэтому в ответственности он видит привилегию, а не насилие над его волей. Он активный непоседа, который просто не может бездействовать. Согласно Карлу Юнгу экстраверта интересуют социальная и практическая сторона жизни, а не погружение в мир размышлений. Он общительный оптимист, по темпераменту импульсивный, поэтому у него контроль над эмоциями и чувствами недостаточен. Распознать экстраверта можно. Простой пример человека этого психологического типа: во время перерыва на работе, вы заходите в комнату для отдыха, и видите компанию, жадно внимающую анекдоту или истории одного коллеги. Это поведение типичного экстраверта, быть в центре внимании, и душой компании, чтобы получить энергию внимания коллег, и принести коллективу пользу, рассказав что-то интересное. Из достоинств экстраверта можно назвать: легко идут на контакт с любыми людьми, даже явно недружелюбно настроенными; не испытывает страх публичных выступлений. Из недостатков: может превратить публичное мероприятие в балаган, ведь главное для него - получить энергию; заботится о получении энергии от окружающих любым путем, в том числе и отрицательных эмоций; не может вовремя остановится, если начал вызывать негативную реакцию собеседника; часто не уважает интересы собеседника; ставит только свой энергетический комфорт превыше всего.
23.«Демократия в Америке» (DeladémocratieenAmérique) — историко-политический трактат Токвиля, написанный им под впечатлением от поездки в Соединённые Штаты Америки и Канаду в 1831 году. Считается классическим изложением идеологии либеральной демократии[1] и «первым глубоким анализом американской политической жизни»[2]. Первая часть была опубликована в 1835, вторая — в 1840 году.
Алексис де Токвиль и его друг Гюстав де Бомон в течение 9 месяцев 1831 года колесили по Соединённым Штатам[3] и общались с представителями интеллектуальной элиты молодого государства. Официальной целью их поездки было изучение пенитенциарной системы США, однако Токвиля занимало децентрализованное устройство демократического общества в целом. Как действующий политик он желал перенести лучшее из американской системы на французскую почву; сопоставление родной страны с Новым светом выступает на первый план во втором томе его сочинения.
Историческая концепция Токвиля состоит в том, что на смену вековой власти аристократии повсюду неизбежно приходит народовластие. Семя американской демократии он видит в братстве пуритан, которые стояли у истоков американских колоний. Наиболее привлекательная черта американского общества для Токвиля — равенство стартовых возможностей. Несколько идеализируя децентрализованное устройство США, Токвиль противопоставляет его сверхцентрализованной Франции своего времени: Поскольку в Соединенных Штатах нет общего центра, в котором все должно неизбежно сводиться воедино, то здесь не возникает ни огромных столичных городов, ни громадных состояний, ни глубокой нищеты, ни внезапных революций.
Токвиль высоко оценивал достоинства федеративного государства:
Никто не способен больше меня оценить все преимущества системы федеративного устройства государства. Я вижу в ней самый верный залог процветания и свободы человечества[4].
Вместе с тем Токвиль видит и обратную сторону «тирании большинства» — культ материального преуспеяния, рост изоляции и отчуждения индивидов, а также упадок искусств, основными заказчиками которых традиционно выступали аристократические верхи:Воздух здесь пропитан корыстолюбием, и человеческий мозг, беспрестанно отвлекаемый от удовольствий, связанных сосвободной игрой воображения и с умственным трудом, не практикуется ни в чем ином, кроме как в погоне за богатством. Прогноз Токвиля довольно пессимистичен — всеобщее избирательное право и связанный с этим диктат широких масс «постепенно приводят к уничтожению свобод, усилению роли государства, политическому индифферентизму и стремлению граждан к опеке»
24. Образ России (как, впрочем, и любой другой страны) - категория культурологическая, и этим определяется преобладание в его структуре компонентов иррационального характера. Взаимосвязи между его содержанием, с одной стороны, и объективными характеристиками страны и ее политики, с другой, носят весьма опосредованный характер. Наши реалии со всеми их достоинствами и недостатками не столько отражаются в сложившемся на Западе облике, сколько преломляются в нем в соответствии с присущими зарубежной аудитории интересами, установками, стереотипами, предубеждениями.
Конечно, не стоит переоценивать степень автономии образа России от объективной реальности и отрицать способность Запада увидеть, например, важные позитивные тенденции в современной российской действительности. Тем не менее, несмотря на определенную эволюцию образа России, многие устоявшиеся стандарты ее восприятия, порожденные давней традицией, сохраняют свою живучесть. Автор одного из наиболее глубоких отечественных исследований, посвященных этому вопросу, подчеркивает, в частности, что западный миф о России, основы которого, по его мнению, окончательно оформились еще в 1830-х и 1840-х годах, “с некоторыми модификациями остается в силе и до наших дней, определяя отношение к России среднего человека Запада”. И причина подобной устойчивости заключается не только в том, что инерционность вообще является свойством любых стереотипов сознания. Дело еще и в том, что сложная и крайне противоречивая российская реальность при всех ее изменениях постоянно питает воспроизводство западного мифа о России. Достаточно неприятный факт состоит в том, что реалии нашей действительности позволяют западному человеку находить в них то, что соответствует его суждениям о России, сколь бы превратными и односторонними, с чьей-либо точки зрения, они ни были.
В этом смысле сложившийся на Западе образ России во многих случаях больше говорит об особенностях западного менталитета, чем о самой нашей стране. Характерна точка зрения американского историка Мартина Малиа, который считает, что существование в западном общественном мнении ряда расхожих клише относительно нашей страны объясняется скорее проблемами самого Запада, нежели России. Так, западноевропейское общественное мнение, пишет Малиа, традиционно “демонизировало или, напротив, идеализировало Россию” не столько из-за ее реальной роли в Европе, сколько из-за собственных страхов и фрустраций или же собственных надежд и ожиданий, рождаемых в европейском обществе собственными внутренними проблемами.
Восприятие России на протяжении многих веков было для Запада неким средством самопознания. Это было “самопознание от противного”. Реальности царского деспотизма укрепляли западного человека в его приверженности своим просвещенным политическим и социальным институтам. В реалиях советского коммунизма он видел убедительный аргумент, благодаря которому утверждался в выборе в пользу демократии и рынка. Учитывая подобную обусловленность отношения к России собственными интересами и субъективными характеристиками западной аудитории, сегодня трудно рассчитывать на ее объективность и непредвзятость.
По сути дела, Запад не может быть беспристрастным в своем восприятии российской действительности и российской политики, поскольку Россия является для него не просто одной из важных стран мирового сообщества, а скорее неким знаковым явлением. Если в далеком монархическом или недавнем коммунистическом прошлом Россия символизировала для одной части западного общества ее страхи, а для другой - ее надежды, то после 1991 года Россия в большей степени, чем любая другая поставторитарная страна, укрепляет уверенность Запада в превосходстве его модели социально-политического устройства. И в то же время в последние годы Россия все очевиднее материализует сомнения Запада в универсальной пригодности этой модели.