Репортаж с военного объекта, где приземлялся НЛО.




Дмитрий РУДЗИТ

Прежде чем предложить вниманию читателей эту документальную повесть, автор просит обратить внимание на следующие, не потерявшие актуальности, аспекты:

1. Далеко не вся информация, доступная пишущему эти строки, разрешена к публикации в открытой печати из-за своей секретности: не мнимой, а действительной.

2. Фамилии некоторых действующих лиц будут заменены инициалами как из-за п. 1, так и данного автором слова.

3. Гарантируется точность изложения фактов, но оценки событий могут оказаться ошибочными. Время покажет...

4. Истории уже больше двух лет. Но факты упрямо твердят: продолжение последует!..

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Мой первый старшина любил свои многочисленные истории из богатой армейской биографии начинать словами: «Вот, сижу я спокойно, никого не трогаю, и тут... »

Начало было универсальным и зачастую истинным: ему просто лень было кого-то за что-то трогать. Сидел в своей каптерке, считал полотенца или портянки и действительно никого не трогал. И тут все начиналось. Мы посмеивались (осторожно), выслушивали (вежливо), восхищались и набирались опыта (искренне). Знал бы незабвенный Сан Саныч, он же «Деда», что один из его бойцов в свое время так же начнет рассказ...

До...

11 сентября 1990 года
14.20. (Среднеевропейское время).

ИСТРЕБИТЕЛЬ Р-15 Бельгийских королевских ВВС в районе Остенде зафиксировал неизвестную цель на высоте 9400 метров. Наземные станции слежения подтвердили фиксацию цели и помогли пилоту истребителя выйти на ближнюю дистанцию – по ракурсу движения с задней верхней полусферы. На автоматические запросы системы опознавания «свой-чужой» цель не реагировала. При сближении на дистанцию около 4 километров цель в считанные секунды увеличила скорость до числа М2 и исчезла с экранов локаторов. Дальнейший поиск, в том числе и звеном поднятых по тревоге перехватчиков, успеха не принес.

Среднеевропейское время).

СИГНАЛ тревоги вновь поднял в воздух дежурные звенья истребителей. Наученные опытом, самолеты королевских ВВС атаковали неизвестную цель с трех направлений. Словно насмехаясь над ними, объект почти отвесно нырнул к земле, погасив скорость (где и был детально зафиксирован случайными свидетелями). Затем столь же резко ушел вертикально вверх, набирая колоссальную скорость. При его маневрах создавалось впечатление, что законы инерции на объект не распространяются...

Истребители потеряли цель через три минуты после первой фиксации бортовыми РЛС. Наземные станции, в том числе объединенной системы НАТО, «продержались» чуть дольше – пять с половиной минут...

13 сентября 1990 года.
17. 05. (Время местное).

... ИТАК, сижу я спокойно, никого не трогаю. На столе – ручка, блокнот с записями из последней командировки в Н-ский гарнизон, рядом строгий редакционный план: твори, капитан! Вовремя, качественно и в положенном объеме...

Творю спокойно, никого не трогаю. Голос Виктора Тимофеевича из секретариата (кабинет – напротив):

– Дима! Тебя к телефону!

– Господи, опять... Шедевр создать не дадут...

– Дим, ты?

– Я.

– Это Юра.

– Здравия желаю, Юрий Сергеевич!

ЗНАКОМЬТЕСЬ:

С., Юрий Сергеевич. Старший офицер. Бывший заместитель начальника особого отдела КГБ СССР в Н-ском гарнизоне, где мы совместно проходили службу в течение трех лет. Я – в редакции, он – в особом отделе. Дружили семьями, собирали грибы, ходили на рыбалку.

Профессионал высокого класса. Дважды орденоносец. Прошел Афганистан. Аналитик, обладающий неординарным и достаточно независимым мышлением. Прессу не любит (профессионально). Позвонил «по старой дружбе».

– Брось официоз, старик. Есть интересная ннформушка.

– Сейчас запишу, Юрий Сергеевич.

– Нет, писать ты пока ничего не будешь. Доложи по команде своим боссам. В семь утра я забираю тебя на машине и выезжаем в одну часть. Там кое-что веселое приключилось. Цени, старик, – ты узнаешь первый, и, наверное, один.

– Юрий Сергеевич, вы же сейчас в гражданскую систему вроде перешли... Причем тут воинская часть?

– Я же тебя учил – не трепись по открытой связи! Короче, я звоню через десять минут, докладываешь о готовности выехать. Уловил?

– Так точно...

* * *

ПОДПОЛКОВНИК С. шутил редко. К тому же без объяснений сорвать с работы офицера, да еще из другого ведомства – дело неординарное. Знает чего требует – иначе не звонил бы. Один раз такое уже было – через посыльного, ночью. Когда два семилетних пацана предложили коменданту Н-ского гарнизона за пачку жвачек... два гранатомета. Прессе там делать было нечего, но уроки той ночи – с толкотней в машине, погоней, шас-таньем по дворам и обыском сараев – пригодятся на много лет вперед. Ему можно верить. И нужно. Профессионал!

Время местное).

– ИДИ. – Тимофеич хмур: не дают работать. – Опять зовут к телефону.

– Юрий Сергеевич?

– Готово?

– Так точно. Михаил Иванович дал добро, завтра еду с вами. Но чтоб материал был печатным, иначе боссы мне шею свернут...

– Это уж ваша забота. Мое дело – показать. Короче, Дим: в семь часов, как штык, на перекрестке.

– Понял, выполняю.

14 сентября 1990 года.
07.40. (Время местное).

«УАЗик» резво выскочил по кольцевой развязке за город и помчался по шоссе. Самару и ее окрестности (тем более в этом направлении) я два года назад практически не знал. Везут себе и везут – надо будет, разберемся, куда приехали.

На все вопросы Юрий Сергеевич отшучивался, и вскоре разговор перешел на другие темы. Лишь у самого КПП части, доставая заготовленные пропуска, он вскользь поинтересовался:

– Ты летающими тарелками когда-нибудь занимался?

– Глупостями заниматься некогда.

– Ну-ну...

Время местное).

ДЕЖУРНЫЙ по КПП «зацепился» за отсутствие номера на моем журналистском удостоверении. Потратив еще минут десять на телефонные переговоры с дежурным по части и выписку какого-то дополнительного пропуска, оказались па территории. Часть как часть – казармы, столовая, размеченный линиями строевой плац. Встретил нас у штаба высокий, худой офицер в камуфлированной полевой форме.

– Подполковник Головейко, командир части.

Представились, познакомились. И уже на его, командирском «УАЗике», поехали к объектам части.

ЗНАКОМЬТЕСЬ:

ПОДПОЛКОВНИК Головейко Юрий Антонович. Кадровый офицер. Начинал службу еще на «дедушках» советской радиолокации. Освоил десятки новейших модификаций, часто сам садится к экранам. Классная квалификация: «Мастер». Опыт работы на системах обнаружения и слежения – свыше 20 лет.

Время местное).

ЕЩЕ раз перелистываю блокнот с записями и рисунками. Состояние легкого обалдения от всего увиденного и услышанного.

Пожимаем руки гостеприимным хозяевам, обещаем обязательно подъехать во время работы комиссии.

Подполковник Головейко наклоняется к дверке машины:

– Слышь, капитан, ты только про часть не пиши. Вообще ничего не называй – ну, сам понимаешь.

– Все будет нормально, у нас цензоры толковые.

– Ну, ладно. Хотя... Не напечатают это все равно. Так что не смущайся, если обещанную газету привезти не сможешь.

Время местное).

– ЧТОБЫк утру все было готово. Надо ведь еще набрать, вычитать: газету задерживать нельзя.

– Я понимаю. Рисунок сделать не успеем?

– Вряд ли. Ты пиши давай. И побыстрее. Кстати, не комментируй лишнего – тема модная, но лучше только факты.

– Будет сделано.

Время местное).

ПОСЛЕДНИЙ лист вышел из пишущей машинки. Жаль, что дали только одну полосу малого формата: не все факты вместились в текст. Ну ладно, если понравится – вернемся. Дело неординарное! Главное, что «добро» на публикацию есть, – как обещал мужикам в части, так сделал.

СЕНТЯБРЯ 1990 ГОДА.

Время местное).

РОТАЦИОННЫЕ машины набрали положенную скорость. Торопливо бегут по приемнику, складываются в пачки свеженькие номера газеты. Успели в номер! Приятно...

Вот он передо мной – уже немножко потрепанный, но бережно хранимый номер газеты «За Родину» от 16 сентября 1990 года. Седьмая страница. И репортаж, который стоил мне и моему командованию столько сил и нервов, что диву даешься, вспоминая те дни... Итак.

«НА ЛОКАТОРЕ – ЗВЕЗДОЛЕТ»

Репортаж с военного объекта, где приземлялся НЛО.

Необходимость сохранения государственной тайны не позволяет назвать конкретную точку на местности, где находится эта станция дальнего радиолокационного обнаружения. Ограничимся лишь подтверждением близости к городу Куйбышеву.

Необходимость дальнейших расследований и изучений этого явления не позволяет сделать окончательные выводы. Ограничимся лишь четко установленными фактами событий 13 сентября, которые нашли отражение в официальных документах.

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ «ПТИЧКИ»

Майор А. ДУПЛИН, начальник смены боевого дежурства:

– В начале первого часа ночи экран показал приближение к станции крупного летающего объекта. Яркость радиолокационной отметки была такова, будто на нас шел стратегический бомбардировщик. Расстояние до него было не более ста километров, и я сначала не осознал происходящего. Судите сами – до границы очень далеко, и откуда здесь могла взяться неизвестная цель, да еще такого масштаба, было совершенно непонятно.

По моей команде были произведены запросы автоматической системы опознавания. Старший сержант Микитенок немедленно доложил, что система вышла из строя – впечатление было такое, будто она «схватила» такой ответный сигнал, что не выдержали предохранители.

Планшетисты провели фиксацию цели, была уже подключена связь с дежурной сменой ПВО, и в этот момент «стратегический бомбардировщик» рассыпался. Бесформенное облако отметок стало напоминать стаю птиц.

– Может, это действительно были птицы? Осень, перелеты...

– Извините, но это – вопрос непрофессионала. Я семнадцать лет работаю на локаторах и, разумеется, в состоянии отличить стаю от летательного аппарата. Чтобы так «светиться» на экране при таком расстоянии, эти «гуси-лебеди» должны иметь оперение из кобальтовой стали!..

– Не обижайтесь, Андрей Леонидович. Но все равно как-то не верится – вдруг, ниоткуда, на экране появляется столь сильная отметка, потом – стая отметок, да еще сгоревшая система опознавания...

– Я не обижаюсь... Сам себе не верил. Но я ведь был не один – были другие наблюдатели. Кроме того, все зафиксировано приборами. Если командование даст «добро», посмотрим видеозапись с экрана и расшифровку фиксации...

Согласие было получено на удивление просто. Чувствовалось, что подполковник Ю. Головейко в некоторой растерянности – и от приближающейся комплексной комиссии, и от того, что посещение станции оказалось реальностью. Он был готов «крутить» эту запись кому угодно, даже корреспонденту, лишь бы получить ответ – что за «гость» оставил столь заметные следы на станции?

...Дисплей высветил яркую точку. Она вышла откуда-то снизу, но не сразу – словно проявилась, как на фотографии, набирая яркость и одновременно сдвигаясь к центру. В левом нижнем углу дисплея фиксировалось время – 00.07, 00.08... Через две с половиной минуты цель действительно рассыпалась – точек стало множество.

– Может, ложные отражатели? Есть же такие штуки на самолетах...

– Отражатели, выстреленные самолетом, имеют привычку падать вниз. Их отстреливают, когда идет ракета – в упор, на поражение. Но от луча локатора... Чушь!

Дальше было еще интереснее. На дистанции в сорок два километра цель «сошлась». Мощный локатор беспристрастно показал ее очертания – почти равнобедренный треугольник с плоскими гранями. Он мерцал. И очень знакомо...

– Что напомнило вам это мерцание? – прищурившись, спросил подполковник Ю. Головейко.

– Если честно, то похоже на... дыхание.

– Все так говорят... Но не это главное – обратите внимание на ритм. Он совпадает с работой локатора. И обратный луч слабее, значительно слабее посланного к объекту.

– А что это значит?

Юрий Петрович в сердцах чертыхнулся:

– Я нормальный земной человек, не псих, не шизофреник. Но это может означать только одно – «птичка» съедает наш луч. Ужинает...

ПРОПАВШИЙ ЧАСОВОЙ

Старший лейтенант В. ТОЛИТ, офицер радиолокационной станции:

– «Гость» перешел на полное поглощение наших волн на расстоянии примерно в пять километров.

– И что – пропал?

– Конечно, для нас. Мы же в бункере и видим все только на экранах. Когда он растворился на экране локатора, наверх вышла группа во главе с капитаном П. Лазейко. Он написал рапорт...

Из доклада капитана П. ЛАЗЕЙКО:

«Неизвестный объект прошел буквально у нас над головами, когда мы вышли из подземных сооружений. Высота до его днища была не более десяти метров. Мы его хорошо рассмотрели – ведь по периметру станции идет освещенное прожекторами ограждение, и здесь всегда довольно светло. Днище объекта было гладким, но не зеркальным. Похоже на толстый слой копоти. Каких-либо отверстий, посадочных устройств и иллюминаторов не заметили. Но вверх от объекта шли лучи света – три светло-голубых. Углы объекта слегка закруглены...»

Из доклада начальника караула старшего лейтенанта Б. ГОРИНА:

«Разводящий сержант А. Романов выставил очередную смену на посты и вернулся в караульное помещение. Отсутствовал вызов с поста № 4, где часовым был ефрейтор А. Блажис. Мы подождали еще несколько минут – может, задержался где-то? Но в 00.20 я принял решение: выслать на пост разводящего и двух караульных – Блажис на связь не выходил».

Из доклада сержанта А. РОМАНОВА:

«Нас послал начальник караула – сказал, что Блажис не звонит. Наверное, заснул. Идите и наведите порядок. Мы пошли, а Блажиса нигде нет. Ограждение целое, телефонные розетки в исправности, но Блажиса нет по всему периметру его поста. Я доложил старшему лейтенанту Б. Горину. И остался на посту – охранять вместе с другими часовыми. Нас было трое».

Из доклада старшего лейтенанта Б. ГОРИНА:

«Подняв караул «В ружье!», я усилил охрану всех постов и организовал поиски Блажиса. Спросил его товарищей, не собирался ли Арвидас убежать к себе домой, в национальную армию. Но я не верил, что он мог сбежать – служит уже полтора года, отличный солдат, хорошо стреляет и на политзанятиях молодцом. При нем был автомат, два магазина и шестьдесят патронов. Через полчаса поисков мне доложили с третьего поста: исчез еще один часовой – рядовой А. Вареница».

ОТВЕТНЫЙ УДАР «ГОСТЯ»

Майор А. ДУПЛИН:

«После доклада о всем происходящем по команде я принял решение лоцировать севший за оградой объект локатором ближнего действия. Успел заметить, что в концах треугольника находятся мощные источники радиоизлучения – после этого изображение пропало... ».

Капитан П. ЛАЗЕЙКО:

«Я не видел, когда развернулась антенна № 12 – заметил только вспышку. Она была внутри ограждения, и когда мы подбежали, двигатели валялись по сторонам, а сама антенна упала на бок и ярко горела. Как деревянная. Хотя она стальная».

...Сопровождавший меня офицер запретил вести фотосъемку, ссылаясь на секретность объекта. Антенна радиолокатора кругового обзора действительно была сожжена и свалена с системы наведения. Нижняя из двух антенн была на месте, а верхняя лежала на боку метрах в трех от остатков механизмов привода. Сам фургон, где собраны эти двигатели и редукторы, был оплавлен, краска почернела и вздулась пузырями. Самое жуткое впечатление производили алюминиевые детали антенны – они протекли каплями расплава. Офицеры инженерной службы единодушно утверждали, что стальные детали горели, словно под струей кислорода, – их толщина теперь не больше одного-двух миллиметров, а некоторые выгорели полностью. Но столь же единодушно инженеры не понимали, как они вообще могли гореть. И какой силы должен быть энергетический импульс, чтобы с дистанции в сто сорок три с половиной метра произвести подобные разрушения.

Ефрейтор С. ДУДНИК:

«Я стоял часовым на посту номер шесть и видел, как за внешнее ограждение прилетел треугольник. Большой – каждая сторона метров по пятнадцать. Ни окон, ничего видно не было – черный. Садился он с тихим шелестом, не очень быстро, и сверху – как вертолет. Толщина треугольника метра три – куда выше моего роста. Вспышка, которая сбила антенну за моей спиной, выходила из середины его борта. Дырок никаких там не было. Но он стрелял прицельно – иначе задел бы и меня – я был прямо на линии огня. Мне ничего, а антенну срубило. Она горела ярко».

Из доклада рядового П. БЕШМЕТОВА:

«Когда начался пожар на антенне, я прибежал к ефрейтору Дуднику – наши посты смыкаются. Он стоял возле колючей проволоки и держал под дулом автомата большой черный треугольник метрах в ста от проволоки. Я тоже изготовился к стрельбе, но Серега крикнул, чтобы я не дурил. «Глянь, что он может!» Тогда я понял, что антенну поджег треугольник. Мы не стали стрелять. И по уставу нельзя – он за линией поста».

ПРОПАВШЕЕ ВРЕМЯ

Из доклада рядового П. БЕШМЕТОВА:

«Треугольник поднялся вверх через часа полтора – мы уже потушили антенну и траву. Начальник караула приказал всем вернуться на посты и проверить ограждение. Когда я подошел к складу хозвзвода, из-за угла вышел ефрейтор Блажис. Он удивился, что я хожу по его посту, потом заметил других и спросил: «А чего вы все здесь бегаете?»

– Я его спросил, где он был столько времени?

Арвидас засмеялся и говорит: закусывать надо. Он шел к телефонной розетке, чтобы сообщить о заступлении на пост».

Сержант А. РОМАНОВ:

«Ефрейтор Блажис нашелся через два часа после заступления на пост. Он ничего не видел, ничего не помнит и говорит, что все это время шел к розетке позвонить в «караулку». Треугольника не видел и обижается, что его разыгрывают».

Из доклада старшего лейтенанта Б. ГОРИНА:

«Одновременно с ефрейтором А. Блажисом появился на своем посту и рядовой А. Вареница. Он тоже ничего не помнит и убежден, что все это время был на посту. По его мнению, мы все появились, как в мгновенном кино, – нас не было, и вдруг все кругом бегают с автоматами. Наручные часы ефрейтора А. Блажиса отстают на один час пятьдесят семь минут, у рядового А. Вареницы – на один час сорок минут. Оба убеждены, что находились только на постах и несли службу. Особого внимания требует факт исчезновения номеров на автомате и штык-ноже ефрейтора А. Блажиса. Вороненый металл в этих местах чистый и ровный, как заводской. А номеров нет».

Нечаянный удар «гостя»

Майор А. ДУПЛИН:

– Пожалуй, единственный, кто из нас всех критически и трезво оценивает ситуацию, – это командир хозвзвода старший прапорщик Воронков Борис Афанасьевич. Старый служака посадил за ограждением множество помидоров – солдатам на салаты. Там было еще много поздних сортов, так вот – этот «гость» уселся прямо посреди старшинского поля.

Из доклада старшего прапорщика Б. ВОРОНКОВА:

«Тому казав, чому ж воны не стреляли в того треугольника? Помидоры подавив, антенну пожог, а его упустили. Ходатайствую о наказании виноватых часовых за помидоры и антенну».

Рапорт и позиция хозяйственного прапорщика могут вызвать улыбку. Я тоже улыбался, пока не сходил на это поле. Листья, стебли, помидоры – все изуродовано и расплющено. Впечатление такое, что они побывали под холодным объемным взрывом – огромное ударное давление, вмята даже каменистая земля. Но что поражает – измочаленные помидоры не брызгали! Все тихо растеклось по земле/словно удар был растянут на многие и многие минуты. Никаких отдельных вмятин от колес или опор. Но и на грунт днищем он не садился – многие кусты стоят, похожие на студень. Не сломаны, а изуродованы давлением со всех сторон.

Послезавтра, во вторник, приезжает комиссия. Будем надеяться, что ее работу и особенно выводы нам разрешат осветить в газете. И последнее. Я никогда не верил в НЛО. Но пощупал руками сожженную антенну, видел Блажиса и разговаривал с людьми. Не знаю, что это было.

Слово теперь – за учеными.

После...

16 СЕНТЯБРЯ 1990 ГОДА.
14.20. (Время местное).

В КАБИНЕТЕ заместителя ответственного редактора полковника Гука раздается телефонный звонок.

– Здравствуйте, Михаил Иванович! Вас беспокоят из «Волжской коммуны». Мы по поводу материала в вашей газете: «На локаторе – звездолет». Там все точно, это не утка?

– Простите, но мы – серьезное издание...

– Вас поняли, спасибо!

КОЛЛЕГИ из гражданской газеты сочли излишним ставить в известность автора – на следующий день они без моего ведома и согласия полностью, один к одному, перепечатали наш материал. Я об этом узнал от жены, которой принесли газету в детский сад, где она работает.

– Таня, смотри, что твой муж написал! Это правда, да?

– Не знаю, спрошу у него...

Вот и все события в день выхода газеты. Не густо? На следующий день началось...

17 сентября 1990 года.
8.50. (Время местное).

ЗВОНОК. Поднимаю трубку.

– Здравствуйте. Пригласите к телефону капитана Рудзита.

– Слушаю вас.

– Говорит оперативный дежурный ПВО округа. Это где там такое приключилось?

– По открытой линии связи называть местность нельзя.

– Товарищ капитан, мне некогда вас уговаривать. Командование требует разобраться и доложить.

– У вас своя система и связи, и докладов. Я-то здесь при чем? Все, что я знал, вы уже прочитали. Добавить к сказанному мне нечего.

Дежурный положил трубку, буркнув что-то напоследок про упрямых журналистов.

Время местное).

ДВА звонка подряд – оперативный дежурный по политуправлению Приволжско-Уральского военного округа и дежурный по управлению боевой подготовки. Тот же смысл, те же вопросы, тот же ответ.

9.05. НАЧАЛЬНИК отдела очерка и публицистики газеты «За Родину» подполковник Ю. Павленко советует:

– Заведи тетрадку, отмечай звонки. Потом вспоминать будешь – пригодится!

К этому времени звонков было уже пять...

К десяти часам заместитель ответственного редактора имел первый неприятный разговор с высоким начальством: звонил заместитель начальника политуправления округа полковник Н. К. Красный и интересовался: почему материал подобного рода пошел в печать без согласования.

Отвечать и оправдываться было бессмысленно, к тому же события лишь разворачивались...

Звонили не только мне: устали отвечать на вопросы другие корреспонденты из разных отделов. Каждый прочитавший считал своим долгом перезвонить в редакцию (если там работал знакомый корреспондент) и уточнить: что-нибудь новенькое появилось?

Ничего новенького появиться не могло.

Время местное).

ЗВОНОК Юрия Сергеевича.

– Дима, кашу мы заварили крутую... Не пойму, как я – старый опытный волк, не подумал о последствиях. Как будем часть-то эту теперь прятать.

– А зачем ее прятать?

– Ты хоть немножко представляешь, где мы были?

– Ну, у локаторщиков»..

– Они разные бывают. Часть не окружного подчинения, так что скоро жди – «разборки» пойдут далеко сверху. Держись, но на меня ссылайся только в случае крайней необходимости. Я по своим каналам поддержу...

В тот момент я искренне не понимал, зачем мне может потребоваться поддержка старшего офицера госбезопасности. Но «старый опытный волк» оказался прав...

14.30. ЗАМЕСТИТЕЛЬ начальника военной цензуры округа подполковник Василий Иванович Казак:

– Ты представляешь, что наделал? Почему со мной не посоветовался? Моли бога, чтобы погоны не полетели...

– Это еще почему?

– По кочану! Ты даже не понимаешь, какой объект вскрыли!

– Там про объект вообще ни слова – там все про НЛО.

– Привязка к местности – есть. Задачи воинской части – прочитываются. Оборудование – ясно. Надо же было столько ошибок накрутить! Что мне теперь делать – на «красную черту» тебя переводить? Ты, Дима, не обижайся, но так и сделаем: обязаны. Другого выхода нет. Так что будешь фигурировать в Генштабе в списке нарушителей правил цензуры...

И вообще, я бы на твоем месте сейчас куда-нибудь в командировку поехал. Иначе съедят... Кстати, тебе майора когда получать?

– Документы вроде уже ушли.

–?! Ну, тогда ходи капитаном... Как ушли, так и придут. Помяни мое слово...

Не успел обдумать сказанное цензором, как вызывает полковник Гук. Михаил Иванович был явно расстроен.

– Сейчас вызвал по телефону командующий. Я ему объяснил ситуацию... Короче, будем с тобой ждать взысканий. Готовься.

Командующий войсками Краснознаменного Приволжско-Уральского военного округа генерал-полковник Альберт Михайлович Макашов по телефону был сух и деловит:

– Проверка показала, что в частях вверенного мне округа никаких подобных происшествий не случалось. Корреспондента за подготовку непроверенного материала накажите своей властью, а что касается вас... Я приму решение, товарищ полковник.

– Товарищ командующий, эта часть – не окружного подчинения!

– Вы поняли мое распоряжение? Выполняйте.

Альберт Михайлович Макашов окружную газету читал ежедневно и задачи редакции зачастую ставил лично. Мы прекрасно понимали, что мимо его внимания подобный материал пройти не может. Но такой реакции... Честно говоря, даже близко не ожидали.

О звонке командующего уже знали. Сочувствовали, хлопали по плечу: мол, держись, старина. Перемелется – мука будет. Те, кто поопытнее, вздыхали:

– Эх, не успел ты майора получить... Теперь будешь с выговором еще год маяться! И зачем оно тебе надо было?

Действительно, зачем?

Затем, что работа такая...

18 сентября 1990 года.
7.00. (Время московское).

РАДИОСТАНЦИЯ «Маяк» передает последние известия. Одно из сообщений прозвучало так:

«Газета «Рабочая трибуна» информирует, что 13 сентября в районе города Куйбышева произошел инцидент, связанный с посещением одной из войсковых частей неопознанным летающим объектом. Оставлены материальные следы посещения, есть повреждения военного оборудования. Группа ученых заинтересовалась происшествием и обратилась к военным властям с просьбой о посещении воинской части».

Это сообщение повторно передавалось в 11 и 12 часов дня.

Около 8 часов утра дикторы Центрального телевидения (1-я программа) на фоне фотоснимка «бельгийского треугольника» передали по всей стране:

– Ночью тринадцатого сентября неподалеку от города Куйбышева зафиксировано появление неопознанного летающего объекта. По сообщениям местной печати, которое подтверждено корреспондентской сетью ряда центральных изданий, на этот раз мы имеем дело с объектом, подобным широко известной аномалии в небе Бельгии – так называемым «бельгийским треугольником». Авторитетная комиссия, в том числе представители научных учреждений Ленинграда и Москвы, готова приступить к работе на месте происшествия. Дело осложняется лишь тем, что здесь затронуты интересы Министерства обороны – инцидент произошел на территории, находящейся в его ведении. О дальнейшем развитии событий наша программа обязательно проинформирует вас, товарищи телезрители.

Сюжет сменился, а у меня в голове калейдоскопом поплыли все предупреждения опытных старших товарищей – и госбезопасности, и военной цензуры: «Учти, ученых туда не пустят, а козлом отпущения сделают тебя...»

По дороге в редакцию с трудом отыскал в киоске газету «Рабочая трибуна». Распространяется она и за рубежом – поэтому резонанс напечатанного в ней сообщения представить было нетрудно.

На первой странице, внизу, красовалась довольно объемная информация собственного корреспондента газеты. В ней сжато и точно, весьма профессионально была пересказана суть моего репортажа. И последовал первый укол: «Никаких комментариев о происшедшем событии военное руководство не дает. Вопрос о посещении корреспондентами этой воинской части не решен. Будем надеяться на лояльность военных?»

В тот момент, складывая в папку под названием «НЛО имени Димы» первый печатный отклик на свой материал, я еще не знал, что агентство «Франс пресс» со ссылкой на «Рабочую трибуну» уже разнесло по своим корреспондентским отделениям информацию о событиях под Самарой. Западные коллеги наших уфологов среагировали мгновенно: немудрено, при их-то техническом оснащении...

Время местное).

ЗАСТЕГИВАЯ плащ, полковник Гук кратко сказал:

– Вызывает командующий... Никуда не отлучайся, жди команды. Похоже, мы влипли в неприятную историю...

На телефонные звонки отвечали всей редакцией. Не все записал: настроение было явно нерабочее. Еще бы – дамоклов меч над головой, и причем – безвинно. Но работать все равно надо. К обеду не выдержал, позвонил своему другу капитану Н., сотруднику управления кадров округа.

– Саша, как там с моим званием?

– Я же тебе говорил – документы в Москве, жди приказа. Слушай, а как ты с этим звездолетом?..

– Вот потому и звоню. Часть оказалась – не приведи, господи... Могут «звездочку» тормознуть?

– Ну что я тебе скажу... Могут, если уже не подписано. Не паникуй раньше времени, я звякну кое-кому в Москве, уточню. Хотя... Тут уже слушок прошел нехороший – мол, Альберт Михайлович что-то высказал...

Штабной, дипломатический пиетет мне был частично известен. И сказанное другом следовало понимать как один из наиболее худших вариантов: с командующим шутки плохи. Власть колоссальная, и рядовой капитан, которых в подчиненном округе тысячи, будет этой властью смят мгновенно.

Прибыл Михаил Иванович Гук. Был спокоен, сдержан, хотя все прекрасно понимали: ничего утешительного командующий ему не сказал.

– Задача такая. До трех часов продумать и доложить командующему систему опровержения.

Я открыл было рот, но Михаил Иванович жестом остановил и устало посмотрел в глаза:

– Это приказ... Хотя я все понимаю. Приказ превыше наших с тобой амбиций.

– Перед всеми заявить, что я дурак и таким родился? – обреченно спросил я и услышал в ответ:

– Вот именно этого и не надо. Давай думать...

Первая идея была такая: дать информацию о том, что при наборе и верстке из-под заглавия выпало название жанра: научно-фантастический рассказ. Идея отпала быстро – заголовок в репортаже был сделан с помощью клише, а из него выпасть что-либо не может принципиально...

К тому же на такое не согласились бы ни дежурный, ни его помощник, ни работники типографии: верстальщицы, корректоры. Такой ляп – это же ЧП! Да и подставлять под удар женский коллектив – не по-офицерски. Короче, идею отмели в зародыше. Стали думать дальше.

Раздумья были прерваны очередным телефонным звонком:

– Да... Слушаю вас... Он как раз здесь, у меня... Не надо? Понял... (Уже мне: записывай!)... неточная интерпретация фактов... искаженное восприятие действительности... породило влечение к дешевой сенсации... (Пиши! Потом разберемся!)... необходимость дальнейшего расследования... превратила репортаж в юмористическое произведение научно-фантастического характера... Приносим извинения, многочисленным читателям и объявляем о том, что виновные в тенденциозной подаче фактов будут строго наказаны... (Пиши, говорю! Сейчас не время и не место разыгрывать оскорбленную невинность!).

Я добросовестно писал. Приказ – дело святое...

К чести Михаила Ивановича надо сказать: уже позже я узнал, что в кабинете генерал-полковника Макашова он держался буквально до последнего. До тех пор, пока не был сражен таким фактом.

Примерно около 11 часов (через сорок минут после распространения информации агентством «Франс пресс») посольство Бельгии в Москве официально (!) обратилось в приемную Министра обороны СССР с просьбой: разрешить группе экспертов Национального уфологического общества Бельгии посещение пострадавшей воинской части.

Из приемной немедленно вышли на связь с командующим войсками округа и предложили:

– Подготовьте встречу, едет группа зарубежных ученых.

На что последовал ответ:

– Указанная воинская часть в моем подчинении не находится, вопрос решайте компетентными органами...

Аппарат министра обороны начал «решать вопрос», и «компетентные органы» среагировали еще быстрее, чем бельгийцы и французы:

– Ничего не было, никого не принимать и в часть не пускать.

Первые три слова и дали толчок эпопее, которая называется: «Ничего не было и быть не могло... »

Именно поэтому первый вариант предстоящего газетного опровержения лично продиктовал командующий войсками Краснознаменного Приволжско-Уральского военного округа. В моей (да и не только, наверное, в моей), практике это был первый и единственный случай, когда генерал-полковник был автором заметочки в 20 строк...

Тем не менее вопрос был решен однозначно: дать опровержение и, по возможности, наиболее убедительное.

Как только выяснилось, что техническая ошибка исключена, разговор пошел о редакции продиктованной генерал-полковником Макашовым заметки-опровержения. По целому ряду причин она не подходила: и главная была в том, что в репортаже я опирался на реально существующих офицеров, солдат, сержантов и официальные документы. Рапорт в военной системе всегда считался документом официальным и принимался не то что газетой, а даже военной прокуратурой: против лома нет приема...

Значит, надо было найти ход, который свел бы на нет все эти рапорты.

Ход нашли с помощью ныне уволившегося в запас моего коллеги, капитана Юрия Русакова:

– А с чего вы взяли, что антенну зажег НЛО? Там что, без его участия гореть нечему?

Подняв технические справочники, убедились: система наведения локатора изобилует электродвигателями, мощными редукторами, системами привода и стабилизации. В редукторах есть машинное масло, которое может воспламениться, а искру для этого вполне может обеспечить любой из множества электродвигателей.

Отсюда все и пошло: по каждому пункту рапортов мы старательно подыскали наиболее возможные и правдоподобные варианты объяснений. Хотя... Одновременное нашествие кабанов на помидоры, пожар антенны и пропажа часовых, плюс гроза и невнимательность наблюдателей, да еще совместно с неисправностью регистрирующей аппаратуры – это было уже слишком. Но деваться некуда, и мы составили довольно приличный текст.

Ознакомиться с ним выразил желание лично командующий.

Резюме последовало быстро: оставить, принять за основу и добавить... юмора. База для юмора – рапорт незабвенного старшины Воронкова: про помидоры и антенну.

Так и решили.

Опровержение вышло в следующем номере, но это было все равно, что пытаться потушить пожар чайными ложками. В это опровержение уже никто не поверил, поскольку элементарная несогласованность действий различных инстанций породила множество вопросов. Где-то утверждали, что такой части нет вообще. Другая инстанция добросовестно докладывала, что часть есть, но происшествия в ней не было. Третья всю вину валила на меня, не приводя вообще никаких аргументов. Еще более высокая инстанция в лице командующего войсками ПВО страны генерала армии Третьяка в интервью одной из центральных газет:

– Все это – досужая выдумка корреспондента. Капитан захотел дешевой популярности и написал... Никакие антенны во вверенных мне войсках не горели...

Еще бы – после пролета Руста разве может что-либо гореть?!

А насчет популярности... До Гиляровского или Максима Пешкова (в Самаре) мне очень далеко. И НЛО бы не помог добраться до их уровня. Уж для того, чтобы это понимать, у меня ума хватило бы...

Время местное).

ОПРОВЕРЖЕНИЕ готово. Неведомая, но властная рука уже проинформировала моих коллег, в том числе и из центральных изданий: будет текст опровержения, перепечатайте без ссылок и бесед...

Не тот случай: если до этого звонки шли в основном от читателей, то вечером телефон в



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-26 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: