Лучше быть одной, чем несчастной с кем-то.
Мэрилин Монро
Отбор команды оказался не таким простым делом, как могло показаться, а в дополнение к этому еще началось испытание плетельщиков. Все создатели должны его пройти на восьмом курсе, чтобы знать, смогут ли они использовать сведения судьбы для своих миров.
Корпус прорицателей — очень необычное место. Вроде те же каменные стены, арки, окна, но…
Везде висят невесомые плетения, видимо студенты тренируются, они очень похожи на тончайшую ажурную паутинку, вот только сделаны из живых переливающихся нитей разных цветов.
Куда ни кинуть взгляд — ощущение, что ты попал на чей-то чужой, неизвестный праздник жизни. Все так ярко, нарядно «украшено». И солнечные лучи, попадая в одну из паутинок, вызывали целый сноп магических искр, будто кто-то запустил небольшой фейерверк. Очень красиво.
А в некоторых центральных комнатах нет пола и вода, словно время, стекает вниз, а вокруг витают куски разных реальностей, от которых тонкой струйкой тянется сила-связь к этим удивительным водопадам.
Я шла и нервно теребила складки своего синего платья — за восемь лет я, кажется, уже разучилась носить другие цвета, — но отмечала прекрасные странности, виденные мною, лишь краем создания. Снедал меня сейчас страх перед неизвестностью.
Вот нужная мне дверь с золотистой табличкой и красиво выведенным на ней именем главной плетельщицы. Глубоко вздыхаю, решаюсь и уже вскидываю руку, чтобы постучать…
— Входи, чего мнешься, — слышится грудной женский голос.
Нервно сглотнув, нерешительно толкаю дверь и захожу в немного захламленный кабинет совершенно необычных оттенков. Здесь словно взорвался магический шар с красками и расписал избирательно всю мебель в разные цвета.
Я молчу уж о реках времени, которые текут через окно, впадают в стену и вылезают на потолке. Серебристые, розовые, сиреневые и многих других цветов воды.
Растерявшись, на миг я совсем забыла, где нахожусь и, крутя головой по сторонам, я отмечала все новые и новые «чудеса».
— Насмотрелась?
Повернувшись на голос хозяйки, я увидела полную, средних лет женщину, у которой в глазах плескалась вечность. И я даже не сразу обратила внимание на ее необычного, немного старомодного покроя пышное платье. Юбки шуршат, на подоле кружево.
Да такое сто лет уже никто не носит, сейчас в моде строгая классика с минимумом украшений. И сама останавливаю себя на этих странных, совершенно не к месту мыслях.
— Простите.
— Ничего. Все, кто ко мне приходят, реагируют одинаково странно. Но ты хоть извинилась.
Если раньше я чувствовала себя неудобно и неуютно, то сейчас раздрай в моей душе только увеличился.
— Значит, вот ты какая, — задумчиво проговорила женщина, словно сама с собой разговаривала.
— Э-э-э…
— А он восемь лет ни с места. Ну, вот что за дурные мужики пошли? Вот во времена моей молодости…
— Что?
— Это я об отношениях.
Кажется, она сумасшедшая.
— А этот старый хрыч совсем ничего не делает. Зачем, спрашивается, тогда интересовался?
— Кто? — удивилась я.
— Да ректор твой.
Это она главу академии называет… Ох…
— Можешь ему не говорить мое лестное мнение.
— Не-е-е… Я буду молчать, — пообещала, усиленно закивав головой.
— Но все-таки он очень расточителен. Прошлепает!
Я уже ничего не понимала и предпочитала просто стоять и не заострять на себе внимание плетельщицы. Может, она про меня забудет?
— Если до окончания он не возьмет все в свои руки, то мы поговорим! Хоть и молодой, но с опытом! Так почему же такой дурак?
Видимо, и об этом мне стоит молчать. Скоро я начну опасаться за свою жизнь — столько у меня секретов накопилось.
— Ладно, что уж тебе об этом говорить. Перейдем лучше к делу. Есть для тебя испытание — найти кинжал Аджа.
Я растерялась и от такого резкого перехода, и от того, что услышала.
— А где искать?
— В академии конечно! В этих стенах хранится этот предмет, — женщина отклонилась ближе к стене и будто старого друга похлопала по камню в кладке.
Очень помогла, ничего не скажешь. Столько информации, что боюсь, не запомню…
— А теперь иди, тебе еще надо зайти к этому слепцу, чтобы он начал выведывать у тебя задание, которое я тебе дала. Ты ему не скажешь. Придет время, и кинжал решит твою судьбу. А теперь отправляйся. Мне еще кружева моих лентяев оценивать. Курсовые работы, между прочим!
Не успела я оглянуться, как меня быстренько выставили за дверь, фактически наподдав магическим пинком, заставив непонимающе озираться по сторонам.
Из всего разговора с этой необычной и, безусловно, интересной во всех отношениях женщиной я поняла только одно — мне надо найти кинжал Аджа и это повлияет на то, как я закончу академию.
Значит, мне во что бы то ни стало нужно отыскать необходимое!
***
Как и говорила предсказательница, Фаранар вызвал меня к себе в тот же день, и я, несмотря на наши общие тайны, шла к нему с неувядающим воодушевлением, хоть и смущалась. А вдруг мне помогут или подскажут, где найти эту загадочную вещь?
Кабинет ректора встретил меня теплом, уютом и неизменным запахом хвои. А сам его хозяин сидел за столом и что-то хмуро читал в книге.
— Добрый день, — поздоровалась я, присаживаясь на стул напротив стола.
— Добрый… — отложил документ ректор. — Можете ли вы мне рассказать, что вам сообщила плетельщица?
Ничто не говорило в поведении мужчины, что он смущен или дезориентирован тем, что буквально совсем недавно упал в купальню своей студентки и она в этот момент была прикрыта лишь пеной.
— Я… Она… — попыталась честно сообщить о кинжале, но произнести ничего не смогла.
— Вот ведь невозможная мегера! — вскричал глава академии, и я аж застыла, сидя с открытым ртом.
Никогда бы не подумала, что Фаранар такой вспыльчивый! Но в гневе тот был совершенно неподражаем: глаза пылают, губы поджаты, сам вскочил, забегав по комнате взад-вперед.
Причем в движениях мужчины чувствовалась грация и сила совсем не старика. Даже хромота стала практически незаметной.
— Сейчас такое неспокойное время, а она все печется о своих тайнах и узлах! Безобразие!
Я, наконец, смогла прикрыть рот, чтобы уже в следующий момент осторожно предположить:
— Но ведь это важная часть нашей подготовки… Может, так и надо.
— Может, — хмуро взглянул на меня глава академии. — Только ей все игры, а у меня убийство было в академии. Сейчас не до шарад, но разве владычице судеб это объяснишь?
И, резко выдохнув, Фаранар передразнил, стараясь подражать голосу плетельщицы:
— Ниркор, ты параноик, а чему быть, того не миновать.
После чего, словно очнувшись, ректор обратил внимание, что бушует при своей студентке, которой, в общем-то, совсем не обязательно знать его мнение о других преподавателях.
И совсем не важно, что студентка сидит и все это время умиляется, глядя на то, какой ее наставник лапочка.
— Ну, вы помните, Элаи, что все это только между нами?
Я лишь кивнула, не в силах сдержать улыбку. Одним секретом больше, одним меньше, какая разница.
— А теперь расскажите мне, как вы смогли сплести защиту, которую не пробил даже Русир?
***
Следующие несколько дней я ходила словно в эйфории: планету мне все-таки вернули, целую и невредимую. То, что произошло на практике по деструкции, — настоящий сдвиг для меня, и я все была не в состоянии поверить в это.
Шар даже предложил это отметить и принес с одного из миров напиток, который назывался амброзией. Ох и напились мы в этот вечер. Друг что-то рассказывал, но я не запомнила. В памяти запечатлелся лишь момент в самом конце вечера, когда мы проникли в кабинет ректора, чтобы поискать там нужный мне предмет.
К словам плетельщицы я отнеслась в высшей степени серьезно и уже начала обдумывать, в каких местах может быть припрятан кинжал? В таком огромном здании искать небольшую вещь — это словно иголку в стоге сена!
А тут во время нашего празднования Шар подал гениальную идею. Амброзия — штука необыкновенно пьянящая, толкающая на подвиги, и мы пошли искать в самое надежное место в академии.
Кабинет Фаранара мы обшарили на совесть, просмотрели все тайники, что нашли, и все полки. А я между делом задавалась волнующим меня вопросом: как мы смогли так легко залезть в святая святых?
Ответ был мною получен, когда я на четвереньках искала кинжал под шкафом.
— Вам удобно? — раздался знакомый голос.
Я так и замерла, услышав его, и голову вытаскивать обратно сразу расхотелось. Более того, взгляд невольно зашарил под мебелью в поисках более надежного укрытия. Может вон тот, самый дальний темный и пыльный угол сойдет за него?
И не важно, что слишком узко и низко, я как-нибудь ужиком туда протиснусь, лишь бы не столкнуться лицом к лицу с хозяином кабинета, высокие сапоги которого замерли рядом со мной.
— Я тут в соседней лаборатории делаю интереснейший эксперимент, захожу к себе, поскольку вспомнил, что кое-что забыл, а тут сюрприз. А ну, стойте, Шар!
— Мамочки, — пропищала я, когда неведомая сила неумолимо потащила меня из-под шкафа.
На мгновение я смогла удержаться за высокую гнутую мебельную ножку, услышать скрип сдвигаемого недавнего укрытия, а затем рывок и мои пальцы потеряли надежную опору. В следующее мгновение я повисла напротив ректора.
Мужчина ехидно смотрел на меня, а я скосила глаза вбок проверить, что с Шаром. А друг в нескольких метрах застыл статуей и, вытаращившись в пустоту, стоял не мигая.
— Ваш сообщник пока не будет нам мешать, а мы побеседуем, — «обрадовал» ректор, сделав шаг ко мне, повел носом рядом со скулой. — Хотя разговаривать с нетрезвой девушкой — очень неприятное занятие, но мне придется пойти на эту жертву.
— Мы не собирались… — виновато оправдывалась я.
— Конечно, это получилось совершенно случайно, — ехидничал Фаранар. — Вам не стоит пристращаться к амброзии, Элаи, иначе мы с вашим даром тут все взвоем из-за вашего дара.
— Я и не думала!
— То, что вы не думали, я и так понял. Что делали в моем кабинете?
— Я… Это… И-и-за… — проглотила я снова объяснение.
— Значит, это ведьма вам велела залезть сюда? — рыкнул ректор.
— Нет!
— Но ваш поход связан с ее заданием? — прищурившись, поинтересовался хозяин кабинета.
— Да, — понурилась я.
— Видимо, она поручила вам что-то найти. Вот очень вовремя! И вы вместо отбора команды лазите по всей академии.
— Да не знаю я, как ее отбирать! — проныла я и, взмахнув руками, перекувырнулась в воздухе.
— Хм-м… Ну, раз требуется помощь, то я, как ваш преподаватель, просто обязан ее оказать, — иронично заметил Фаранар и в следующее мгновение подхватил меня на руки.
Ужасно удивившись, я вцепилась в ректора, который меня куда-то нес, и с испугом посмотрела в его глаза. Остановившись около большого ящика в углу, мужчина произнес незнакомое гулкое слово и, когда крышка откинулась, сделал попытку меня отпустить.
— Что вы собираетесь со мной делать? — попробовала я посмотреть через плечо, вцепляясь в него покрепче.
— Воспитывать, а заодно и помогу.
— А может, не надо? — умоляюще посмотрела я в глаза главы академии.
И пропала. Меня словно чужая воля затянула в темный омут, подчиняя и порабощая. Я теряла себя, растворяясь в другом существе. Мысли все исчезли, по телу пробежала дрожь, а внутри бушевали самые различные чувства.
Руки разжались сами собой, выпуская одежду Фаранара, а этот нехороший преподаватель безвольно опустил свои, опрокинув меня внутрь ящика.
Я успела услышать лишь растерянный мужской вскрик, прежде чем меня охватил туман. Закружив в своем сером водовороте, он опустил меня на желтое облако, и, едва я провалилась в него, предо мной предстала информация, замелькав картинками личных дел.
Вот деструкторы, кто что может, о ком что известно. Перепрыгнув на красное облако, я погрузилась в возможности студентов с факультета богов. Потом перескочила на зеленое — и мне открылась информация о контролерах.
Когда я достигла самых низких облаков, меня выкинуло обратно. Точнее из сундука, успела лишь вскрикнуть.
Я часто задумывалась, для чего этот ящик стоит здесь? Что в нем? И теперь вот узнала, что там личные дела студентов.
Ректор сидел в своем кресле и задумчиво взирал на меня, сидящую на крышке чудной мебели, словно курица на насесте, и нервно оправляющую платье и волосы. Было ясно, что до моего появления он думал о чем-то серьезном и очень для него важном.
— Как вы открыли дверь в мой кабинет?
— Она была не заперта, — рассеянно ответила я, поднимаясь на ноги и оглядываясь на сундук, вдруг еще что ценного выкинет. — Вы накажете меня за проникновение?
— Нет, иначе придется обнародовать, что вы здесь были, и разбираться официально, а сейчас на это времени нет. Поэтому к нашим секретам добавится еще один. Вы же не думаете, что я храню здесь что-то важное? Только сундук, но тот могу открыть только я.
— А это ничего, что я в нем?.. — начала я, но ректор, видимо, просек ход моей паранойи.
— Вам был открыт только поверхностный доступ. — Фаранар встал и, подойдя ко мне, обошел вокруг. — Но вы так душещипательно просили помочь… Не пейте больше амброзию, Элаи. Этот напиток не для вас.
Сейчас хмель как рукой сняло и щеки неумолимо заливала краска. От стыда хотелось провалиться сквозь землю.
— Вы в прошлом с пониманием отнеслись к некоторым моим… тайнам. Я решил отблагодарить. Теперь вам не составит труда выбрать себе правильных помощников.
Я лишь кивала, уставившись в пол, мне было очень неуютно под испытующим взглядом ректора. И жарко от стыда.
— Тогда идите, Элаи, и заберите с собой это тело, — кивнул Фаранар на Шара, так и стоявший бессловесной, таращившейся в никуда, статуей.
Быстро зашептав заклинание левитации, я поспешила покинуть помещение. Друг плыл следом и, по моим подсчетам, должен был очнуться только часа через два.
— Ой, прости, — виновато шепнула я, когда Шар не вошел с первого раза в проем, ударившись спиной о косяк двери.
Я нервничала, поэтому и, прикрывая за нами двоими дверь, снова совершенно нечаянно приложила подельника дверкой. Правда в этот раз извиняться не стала, лишь поморщившись.
Когда дверь почти захлопнулась, я успела в последний раз взглянуть на того, кто в последнее время владеет всеми моими мыслями.
Ректор остался стоять около окна в своем пустом кабинете, и чувствовалось, что в душе у него невероятное смятение.
***
Шару я сказала, что кабинет ректора ему причудился и что после последней бутылки мы отправились баиньки, поэтому и проснулись утром в своих постелях.
Правда на вопрос, почему вместо головы друг проснулся с адской болью в спине, внятно ответить не смогла. Скорее буркнула: вот она плата за развлечение — похмелье.
Первую пару мы проспали, поэтому теперь, помимо объяснительной, придется сдавать тему по практике создания. Но это лучше, чем прийти на занятие еле держась на ногах.
Смотря на висящую над рабочим столом крутящуюся планету, я мысленно вернулась к прошлому вечеру. И меня интересовали не случившиеся события, а чувства, которые я испытывала.
Я словно наяву помню его прикосновения, его взгляды, его близость, а тело отзывается на любое воспоминание. Кошмар! Я же безумна, совершенно безумна!
Как можно хотеть и думать о мужчине, что уже в возрасте? Но ведь он искусственно состарился, из-за магии, и, может быть, моя лю… Нет! Только не это!
Я перепила вчера и у меня поехала крыша: до такой глупости додумалась! Да будь он молодой или старый, я ему нужна как создателю черная дыра рядом с любимой звездой.
Но стоило прикрыть глаза, чтобы успокоиться, как предо мной встают его очи, горящие живым, молодым и яростным огнем, выдающим пылкую натуру Фаранара, которую тот прячет под маской спокойствия и благопристойности.
Что мне делать?
В отчаянии я даже постучалась головой об стол. Не помогло. Зато последующие два часа внушения сделали свое дело, и я постаралась раз и навсегда забыть странные чувства к своему преподавателю.
Теперь для меня главное — команда и еще раз команда. Ну а мальчики… а мальчики потом!
***
Ниркор Фаранар
Смотря на сгущающиеся за окном тучи, я устало потер рукой лицо. В последнее время в моей жизни происходило что-то невероятно странное.
Я не забыл цель, ради которой я пошел в эту академию, помню о ней все это время. Жаль только, что я все это время был снедаем страшной пыткой — ожиданием.
И теперь такой идеальный план достижения самой важной цели, казалось, рушится? Или нет?
Может, все не так, как мне представляется?
Я с самого первого дня почувствовал расположение к этой студентке, но ничего больше. Все семь лет я присматривался к ней, потому что она талантлива, а если подумать, то очень талантлива. Но я не испытывал к ней ничего, кроме участия.
Да и в этом году нельзя было сказать, что что-то изменилось. До сегодняшней встречи.
Увидев очень соблазнительную попу Элаи, торчащую из-под шкафа, и Шара, я понял, что именно они сделали, но не разозлился. Мне не хотелось ее наказывать, хотелось направить в выборе команды, помочь, решить ее проблемы.
И меня до сих пор гложет беспокойство: что же за задание дала ей плетельщица? Однозначно, что-то отыскать. Но что?
А еще, меня мучает вопрос: может ли быть так, что она моя пара? Сложно сказать, процесс опознавания половинки у всех происходит индивидуально…Однако есть признаки, которые обязательно должны быть.
Один из таких — это слияние сил, у нас оно произошло на первом занятии. Но это случайность и может не означать, что мы пара… Других же пока нет.
Моя душа пребывала в смятении, и, вместо того чтобы бросить все силы на то, что для меня действительно важно и дорого, мне придется отвлечься на долг.
Но может, оно и к лучшему? Может, время само все расставит по местам?
***
Ариадна Элаи
Понимая, что начинаю разрываться и метаться между делами, не говоря уже про душевные порывы, я решила отбросить все сомнения и желания в сторону и думать холодной головой.
Меня ожидает выбор команды, начало проекта, который потом станет выпускным, и выполнение задания плетельщицы. Последнее мне придется делать фоном, так как оно не столь важно, а проектом займусь сразу после набора специалистов.
Но проще загадать, чем сделать. Мне всегда было сложно найти подход к людям, а в особенности просить их о чем-то. Пару дней я походила, присматриваясь к студентам на каждом факультете, благо наш поток учился в одно время, и, кажется, выбрала, с кем хочу работать.
Что странно, как боги, присматривающие за мирами, мне понравились близнецы — Мирана и Ката Шед. Считалось, что брать в команду сразу двоих ошибка — у них схожие умения и небольшие силы. Но, благодаря помощи ректора и волшебному сундуку, где хранились личные дела студентов, я точно знала, что это не так.
Как контролер мне понравился один ботаник с их факультета — Магус Рех. Невлиятельный род и не очень большая сила, но парень был очень дотошным, ну и зануда. Однако ради первого качества можно и потерпеть.
А вот деструктора я выбрала родовитого, сильного и со странностями. Леон Сенар, являясь вторым сыном главы одного из влиятельных родов, был сложен в общении, нелогичен в поступках и с тяжелым характером, зато талантлив!
Эх, теперь бы уговорить их войти в мою команду!
Однако моя соседка по комнате имела по этому поводу свое мнение.
Поправляя кудри перед зеркалом в прихожей, она, не оборачиваясь, сказала:
— Вообще не понимаю, чего ты переживаешь? Ты одна из самых сильных на потоке, тебе всего лишь надо сказать, что набор открыт и ты рассматриваешь кандидатуры.
— И как я их рассматриваю? — насмешливо поинтересовалась я, не относясь к словам Кавы всерьез.
— Да хоть бы как мой дядя принимает жалобы — информационными шариками.
Однако, умываясь, я решила попробовать простой и совершенно не требующий с моей стороны никаких усилий метод. В конце концов, я ничего не теряю.
И в этот же день запустила эту новость, а по приходу меня ждала комната, полная шариков. Немало времени у меня ушло, чтобы переловить все и определить, от кого же послания.
Но в итоге оно того стоило — я практически собрала урожай: трое из четверых нужных мне изъявили желание со мной работать. Теперь осталось переговорить лично.
Первыми, к кому я решила обратиться, были близняшки. Выяснив их расписание, я подгадала момент, когда смогу встретить их после лекции. Одногруппники нужных мне девушек смотрели им в спины не слишком дружелюбно, когда я подманила их к себе.
Неужели я настолько желанный создатель? А ведь еще несколько лет назад все воротили нос, не зная, что я достигну высокой позиции в рейтинге. Как, оказывается, все может измениться.
Присев на лавочку рядом с аудиторией, я дождалась, когда же богини сядут рядом. Обе блондинки облачены в красивые красные платья, согласно цветовой гамме их факультета.
— Добрый день, — начала я, но меня перебили.
— Мы не согласны на номинальную работу. Только как члены команды и с равными правами с остальными.
Ого! Видимо, к ним уже сегодня подходили с предложениями о сотрудничестве, и, судя по напряженным лицам девушек, они не рассчитывают, что я приму их условия.
Ситуация у них сложная, сама бы сомневалась, не знай я того, что мне показал сундук. А к девушкам Шед, наверно, подходили и более слабые создатели, с которыми тем не удалось договориться.
Сейчас эти богини идут на большой риск: не согласись с ними работать создатели так, как они хотят, — могут остаться совсем без команды. Но я также помнила оброненную Аделаидой сплетню, что, мол, родители близнецов ничего от них не ждут.
Может, отчасти поэтому я и захотела именно их в команду, ведь выбор все-таки был.
Посмотрев на пухлых беловолосых девушек, с волнистыми волосами и карими глазами, правда немного разного оттенка, я кивнула:
— Договорились.
Те недоверчиво на меня посмотрели.
— Ты же понимаешь, что мы имеем в виду? — уточнила Мирана.
— Конечно, — улыбнулась я. — Но в ответ попрошу не меньше. Не стандартный договор, а клятву.
И я вытащила свой кулон рода в виде цветка, в котором хранилась часть моей сущности. Девушки, пару секунд поколебавшись, одна за другой схватили кулон, давая тем самым клятву, — на поверхности тут же появились засечки.
— Ну, раз договор закреплен, пойдемте, я расскажу вам о своем проекте. Начало уже есть, — сверкнула я глазами.
И мои боги потянулись следом в мою комнату, начало положено. А в душе я мысленно ликовала.
***
Я думала, что труднее всего будет уговорить Леона Сенара, однако реальность преподнесла мне сюрприз. Родовитый деструктор с мятежными взглядами нашелся недалеко от рейтингов, читал книгу, погруженный в свое занятие. Однако стоило мне сесть рядом, как Сенар повернулся в мою сторону.
Он не поприветствовал девушку, как того требуют правила приличия, не спросил о моих делах. Он просто невозмутимо молчал, ожидая, когда я сообщу цель своего визита.
— Хочу пригласить тебя в свою команду, — последовала я примеру Леона и предложила прямо и лаконично.
— Согласен, — бросил он и уткнулся в книгу.
Я в удивлении помолчала минуту и не смогла не спросить.
— Что, вот так просто?
— А что тебя удивляет? Определить, сможешь ли ты общаться и работать с создателем, можно после первых фраз, ну максимум пяти минут разговора. — Ответил он флегматично, даже не оторвав взгляда от книги.
Я смотрела на этого непростого и странного создателя, понимая, что если мы с ним не сойдемся во взглядах это будет война, но по крайней мере его работа того стоит. Значит потерпим. Да и команда у меня получается на диво странной, он логичное дополнение.
— Вот и прекрасно. Завтра встречаемся в тренировочном зале, будет знакомство команды.
Мне ничего не ответили, ну видимо приняли к сведению. Все-таки у меня очень странная команда.
***
Договориться с Магусом Рехом было гораздо сложнее. Несмотря на усталость и плохое самочувствие, перехватить его после пары труда не составило, но вот прийти к взаимному согласию…
Так же как и в первый раз, я присела на лавочку и ждала, когда то же самое сделает контролер. У меня затекла спина сидеть прямо и изображать полную невозмутимость и уверенность в себе, когда я заметила его.
Рех подошел неторопливо и расположившись рядом, сразу заявил:
— У меня есть условия.
Парень был высокий, худощавый и темноволосый. Глаза словно два всевидящих ока, которые смотрят на тебя лишь с целью изучить и использовать на благо всего народа.
А голос немного гнусавый. Я отчасти уже видела отрицательные стороны нашего сотрудничества.
— Я ничего еще не предложила.
— Но ведь не просто так пришла. Значит, хочешь принять мою заявку на вступление в команду.
— Я согласна только на клятву, — решила сначала прояснить ситуацию я.
Немного обдумав мои слова, Рех сообщил:
— Годится, но я настаиваю, чтобы ты дала слово, что созданный проект в моей области будет идеальным. Для меня это очень важно.
Надо думать. Хотя правка любых тонкостей может создать проблему, особенно если недочеты ищет Магус.
— Согласна, — вытащила я кулон, и через секунду крепкие мужские руки обхватили его, заключая между нами договор.
— А теперь мне нужно все знать о том, что у тебя есть на данный момент, прежде чем я начну свою часть работы.
И еще один гость направился в мою комнату, чтобы посмотреть на чудом уцелевшую планетку.
За то время, которое Магус у меня просидел, я поняла окончательно — тот безжалостный садист. Он иссушил мне весь мозг, пытая насчет мельчайших деталей, что я хочу и как планирую этого добиться, словно мне завтра выпускаться из академии!
И когда он ушел, я чуть ли с ног не валилась от усталости, а еще очень странно себя чувствовала.
У меня началась мигрень, хотя создатели практически ей не подвержены, если не переоценивают свои силы. Но я сегодня вообще ничего не создавала. А еще меня подташнивало и болела спина.
Распластавшись на постели, я слышала, как непогода стучит и воет за окном — снова буря. Неужели к концу дня студенты, как обычно, переборщили с магией?
Я старалась сосредоточиться на чем-то приятном, но не получалось. А стоило закрыть глаза, как передо мной все закружилось, завертелось, а спину и голову вновь пронзила боль.
«Надо пойти выпить обезболивающего зелья, иначе я всю ночь спать не буду», — мелькнула здравая мысль.
Но стоило мне с трудом подняться, как пол стал уходить из-под ног, потом верх и низ поменялись местами и я почувствовала, что падаю. А дальше были лишь удар и темнота.
Глава 7. Предложение
Поверь мне — счастье только там,
Где любят нас, где верят нам.
Лермонтов Михаил Юрьевич
Сознание возвращалось неохотно. Какими-то урывками. Сначала я услышала в отдалении голоса, потом, с трудом разлепив веки, увидела сидящего рядом ректора и тревогу, которая застыла на его лице.
— Доброе утро, — хрипло проговорила я.
— Наверное, доброе, — грустно хмыкнул мужчина.
После его слов около моей кровати сгруппировались деканы.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Русир.
Я прислушалась к своим ощущениям.
— Спасибо, неплохо.
Как-то странно все себя ведут. Но быстро оглядевшись, поняла, что лежу в корпусе целителей.
— Что вы помните последнее? — очень серьезно спросил меня Графт, разглядывая цепким, каким-то оценивающим, почти препарирующим взглядом, из-за чего в мою душу закралось подозрение.
— Я плохо себя чувствовала и потеряла сознание. — Медленно ответила я, настороженно разглядывая декана.
Все остальные, присутствующие здесь, молчали.
— Объясните, что происходит? — не выдержала я, приподнимаясь на постели.
Сейчас даже факт того, что я лежу на постели в присутствии стольких мужчин мало волновал.
— Вчера было совершено похожее убийство, что и некоторое время назад, — начал Фаранар, а я все поняла уже с первых слов, похолодев. — У нас отпали практически все сомнения, что это ритуал. Скорее всего благодаря тому, что вы столкнулись с убийцей сразу после ритуала, зацепились за него своим астральным полем. И, видимо, теперь чувствуете, когда он совершает следующее убийство. Вы теряете сознание и начинаете бессознательно кататься по комнате, кричать или что-то невнятно говорить.
Все, я пропала! Теперь этот сумасшедший найдет меня и препарирует, чтобы я не помешала его планам.
— Плохие новости, — просипела я. — Теперь мне долго не прожить.
— Нет, плохие новости заключаются не в этом, — «порадовал» меня Диан Графт, и я с опаской на него посмотрела. — Официально студентка Элаи проводила опыт и пострадала. А вот действительно плохая новость: ритуалы предположительно направлены на то, чтобы разбудить артефакт, созданный однажды одним сумасшедшим создателем. И если убийце это удастся, то академия прекратит свое существование. Навсегда.
Я сглотнула. Это не просто плохо, это ужасно!
— И еще, у него однозначно есть ключ, чтобы открыть путь к артефакту.
— Вы ведь знаете, о чем я хочу вас попросить, Элаи? — тихо поинтересовался ректор.
А я, взглянув на свои бледные руки, крепко сжимающие одеяло, кивнула:
— Все, что хотите! Я очень обязана вам.
Губы главы академии сжались в тонкую линию, цвет глаз неуловимо изменился, превратившись в серые льдинки, и неимоверно холодным голосом он процедил:
— Благодарю вас.
После чего мужчина, резко развернувшись, покинул палату, а деканы с недоумением посмотрели на меня.
— Как же теперь с этим справиться? — пробормотала я, чувствуя себя очень неуютно, неловко и …одиноко.
Внимание же мужчин вновь вернулось к чудовищному происшествию. А я, с трудом вникая в их разговор, теребила пальцами одеяло, понимая, что чем-то обидела ректора.
И что еще важнее было: надо придумать, над каким ритуалом я работала? Чтобы в нее поверил убийца, да и окружающие тоже.
***
С легендой мне помог Русир, предложив использовать мой прорыв в защите как предлог освоения новой отрасли. Ведь попытки, как известно, не всегда бывают успешными.
Что касается наших с Фаранаром отношений, то в них вроде бы ничего не изменилось, но я все равно чувствовала напряжение, которое скапливалось и скапливалось при встрече между нами.
Не зная, что в этой ситуации поделать, я искала утешение в работе над своим проектом вместе с командой и поиске в библиотеке информации о том, какой именно ритуал может проводить сумасшедший убийца. А бывало, интересовалась вещью, которую мне поручила найти плетельщица.
Вот в один из дней, листая книгу и читая о ритуалах, я спросила у госпожи Трасы, которая сидела за столом и снова что-то писала в бумагах:
— Скажите, а можно мне взять книгу об артефактах?
— Да.
— А о создании черных дыр?
— Да.
— О создателе-убийце?
— Нет!
— Как скажете, — понуро кивнула я.
Вот интересно, есть ли какая-нибудь карта тайников Академии? Мне бы она очень не помешала.
Через час, совершенно расстроенная и совсем не обогащенная знаниями, бредя по коридору и шурша теплым длинным платьем, отделанным бантиками, я знала наверняка: все ритуалы — это большое количество жертв, умерщвление которых подчинено четкой системе для определенной цели.
Я чувствовала, что ректор был согласен с догадкой, зачем совершаются убийства. Но думаю, не знает, как часто они будут происходить. А не зайти ли к нему, не испросить ли одобрения проекта? Может, подскажет что-то или расскажет. Я же теперь участвую в расследовании! Может мне положено?
Ну, хоть немножечко информации!
Но когда я подходила к двери, то увидела бледную секретаршу, что в панике на меня посмотрела. В кабинете у ректора слышались голоса, там явно происходил скандал.
Дураку понятно, что глава академии занят. И я бы тут же ушла, дабы не попасть в неловкую ситуацию или под горячую руку, если бы… если бы не знала голос, который слышался за дверью.
Что здесь делает мой отец?!
Да и он ли это вообще? Я всего несколько раз в жизни слышала, как он выходил из себя, да и то так не кричал.
Мы с секретарем в панике переглянулись, а потом дверь в кабинет ректора распахнулась, громко стукнувшись о стену, и оттуда вышел отец с поджатыми губами и горящим взглядом.
Увидев меня, испуганно переминающуюся в приемной, он остановился, пристально на меня взирая.
— Отец, — почтительно склонила голову я, чувствуя, как от волнения сердце колотится все быстрее.
В дверях появился злой ректор.
— Элаи, вы что-то хотели?
— Я… Да… Но может, мне попозже?
— Ну что вы! Сегодня у меня проходной двор, почему бы и вам не зайти? — натянуто улыбнулся Фаранар, делая приглашающий жест в кабинет.
Жалобно посмотрев на отца, увидела, как он, повернувшись, посмотрел на главу академии и негромко произнес:
— Я, надеюсь, вы обдумаете и учтете то, что я сказал.
— Всенепременно, — криво улыбнулся ректор.
Сглотнув, я деревянной походкой направилась внутрь комнаты. Фаранар же, прикрыв за собой дверь, хмуро посмотрел на меня:
— Что у вас?
— Нужно, чтобы вы утвердили проект, — достав из кармана, я протянула ему, с таким трудом сохраненную планету.
— Что собираетесь создавать?
— Систему для развитых цивилизаций первого порядка. Также собираюсь сделать черную дыру, а на основе этой центральной системы — галактику, а от галактики цепочкой другие… в будущем.
— Грандиозные у вас планы. Вы бы хоть сначала на этом курсе систему бы построили, а потом поговорим, — устало заметил Фаранар и поставил клеймо «Одобрено» на ядре планеты.
— Мне можно идти? — помялась я, подавляя желание подойти и подгладить мужчину по волосам.
— Конечно, я же вас не вызывал. Впрочем, то, что вы зашли, даже удачно. Если вы все еще согласны помочь, то я бы привлек вас к расследованию. Естественно, неофициально.
— Естественно… И я не изменила своего решения.
— Тогда на днях я пришлю сообщение. Мне нужно будет кое-что вам показать и многое рассказать.
Все, после этих слов я бы уже ни за что не отказалась от участия в этом расследовании: мое любопытство крепко подвесило меня на крючок, закинутый Фаранаром.
Встав, я направилась к двери и, уже взявшись за ручку, бросила мимолетный взгляд на мужчину. Прикрыв глаза, тот смотрел прямо перед собой и сжимал-разжимал руку в кулак.
Свет падал из окна, так что лицо было скрыто в тени и я не смогла разобрать, что за чувства на нем отражались.
***
— Привет, невезучая, — раздался за моей спиной голос Шара.
Обернувшись, я увидела улыбающегося друга.
— Почему невезучая?
— Ну, сначала неудачный опыт, потом ссора ректора с твоим отцом.
Видимо, уже все слышали об этой замечательной новости.
Зайдя в аудиторию, я села на привычное место и начала раскладывать вещи. Поделиться с Шаром правдой было очень заманчиво, но, скорее всего, неразумно. Я дала слово, а Элаи своих обещаний не нарушают.
— Видимо, черная полоса неудач. Будем надеяться, за ней настанет белая. Однако по сравнению с убийствами мои происшествия — это мелочь.
— Да, это очень неприятно. Ты знала убитого?
— Нет, но от этого не легче. Непонятно, по какому признаку он отбирает себе жертв, поэтому мысль, что завтра тебя разделает на куски психопат, не прибавляет настроения.
А уж в моем случае опасность многократно возрастает.
— Не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться, — улыбнулся Шар. — Ты сгущаешь краски.
Решив не заострять внимания на этой теме, я спросила:
— А чем ты занимался в выходные?
— Ездил домой, — пожал плечами друг.
Пристально посмотрев на Шара, с участием поинтересовалась:
— Что-то ты в последнее время зачастил к родным. Они давят на тебя? Проблемы?
— Со мной проводят поучительные беседы. Ты ведь знаешь, что у меня нет еще пары?
Понятливо кивнув, я хотела подбодрить друга, но в аудиторию вошел профессор, помощник Графта, и аудитория п