Комплекс провоцируемой измены (далее обозначается КПИ) заключается в склонении к этому поступку полового партнера, что вызывает сексуальное возбуждение, испытываемое во время фантазий на эту тему или в ходе описания (нередко вынужденного) партнером процесса измены. Прежде чем перейти к более подробному описанию упомянутого комплекса, хочу поделиться с читателями одним наблюдением. Столкнувшись в первый раз в своей терапевтической практике с таким случаем, я был свято убежден, что имею дело с экзотически редким явлением. Получив письмо с изложением подобной ситуации, напечатал в студенческом журнале "ИТД" статью, после чего ко мне обратились несколько человек и, кроме того, я получил пару письменных откликов. Сейчас же наблюдается настораживающий рост числа случаев КПИ: не проходит недели, чтобы ко мне не приходили люди за советом, помощью, разъяснениями, что следует думать о таком поведении со стороны партнера и как нужно на него реагировать.
КПИ намного чаще проявляется у мужчин. Его суть состоит в том, что партнершу настойчиво уговаривают завязать роман с каким‑нибудь мужчиной, а потом подробно рассказывать обо всем происходившем. Сначала предложения носят робкий обобщенный характер: "Интересно, как бы ты себя чувствовала с другим, может быть, хочешь попробовать?" или "Не желаешь заняться этим с кем‑нибудь еще? Я бы не имел ничего против". Женщина, услышав такие заявления, сначала думает, что у нее пытаются выяснить, испытывает ли она сексуальное удовлетворение в союзе (обычно половая жизнь у партнеров складывается удачно), склонна ли хранить верность, не страдает ли от монотонности и скуки. Некоторые расценивают это как не совсем удачную шутку со стороны мужа. Однако предложения становятся все более конкретными, сопровождаются увещеваниями типа "ведь ничего плохого в этом нет", "это благоприятно скажется на наших отношениях", "другие тоже так поступают". Если уговоры не помогают, партнер обычно прямо говорит, что это для него важно, необходимо, он очень желает этого и даже требует. Провоцирование к измене становится очевидным.
Женщины по‑разному реагируют на складывающуюся ситуацию. Одни возмущаются, выражают обиду, обрывают разговор. Другие испытывают шок и не знают, имеют ли они дело с какой‑то сексуальной девиацией, болезнью мужа; утаиваемой им изменой, которую он пытается таким образом оправдать; склонением их в столь завуалированной форме к групповому сексу или обмену партнерами. Случается также, что они поддаются уговорам, желая удовлетворить ожидания мужа либо ощущая (под воздействием его агитации) пробуждение аналогичных сексуальных запросов. Мне встречались также ситуации, когда жена ради "святого спокойствия" признавалась в несовершенной измене и начинала фантазировать на тему того, как это происходило. В случае мнимого или подлинного исполнения такой просьбы женщины с изумлением убеждались, что партнеры действительно благодарны им, выглядят довольными и проявляют большую активность в половой жизни, требуя от женщин лишь подробного описания процесса измены, собственных реакций и поведения другого мужчины. Это возбуждает сексуальное воображение мужа, действует на него как эротический допинг и постепенно становится основным сексуальным возбудителем. Как правило, одной измены бывает недостаточно, партнер настаивает на ее повторении, требует смены кавалеров и описания разницы между ними. Он явно хочет, чтобы измены совершались чаще, носили все более изощренный характер и отличались одна от другой. Повторяющиеся описания перестают возбуждать его, он постоянно ожидает чего‑то нового, неизвестного.
Партнерши таких мужчин обращаются ко мне на разных этапах развития событий. Одни приходят, убедившись в том, что их партнер действительно заинтересован в измене, они хотят узнать, что же нужно думать об этом. Другие являются в состоянии шока и с жалобой на испытываемое теперь сексуальное отвращение к партнеру, у них все отчетливее исчезает потребность в близости. Еще для кого‑то сигналом тревоги стала внушенная им потребность в измене, они "вошли во вкус" и стали всерьез задумываться, не воспользоваться ли этим разрешением, которое вполне отвечает их нынешним потребностям. Многие женщины обращаются за помощью, будучи вконец измученными подобной ситуацией и ощущая полное истощение фантазии, столь необходимой для описания мнимых измен. Иногда, устав от притворства, они наконец говорят правду "обманутому" мужу и сталкиваются с его злобой, агрессивностью, отказом от интимной близости. Некоторые женщины осваиваются с навязанной им ролью, но не знают, что им делать дальше: продолжать ли эту "игру" или, может быть, отказаться от необычного брака? Иногда они приводят или присылают ко мне своих мужей, но большинство из них избегают подобного рода визитов. Одни утверждают, что они здоровы, нормальны и не видят необходимости в беседе с врачом, другие опасаются возможности выявления у них какой‑либо сексуальной девиации. В итоге проблема нередко обсуждается в отсутствие заинтересованного лица.
Большинство задаваемых мне вопросов независимо от этапа развития событий касается причин появления таких потребностей. Жена хочет знать, имеет ли она дело с половым извращенцем, с больным или с нормальным, но "чудящим" партнером, не является ли КПИ чем‑то нормальным для современных нравов, а она сама безнадежно отстала от новейших форм секса.
Предлагаемое мною описание КПИ может вызвать у читателей ошибочное представление, будто при освещении затронутЬго вопроса я руководствуюсь лишь познавательной рациональной стороной дела. Чтобы понять, что это не так, нужно увидеть драматические и полные боли переживания этих женщин, заплаканных, переполненных страхом за себя и мужа, за бу‑
дущее их брака, благополучие детей. Они уже не уверены в том, кто тут нормален, а кто нет; что является нормой, а что патологией; где проходит граница того, что можно, а чего нельзя делать; в какой степени стоит пойти навстречу просьбам партнера, а в какой – воспротивиться его требованиям и каковы будут последствия всего этого.
Итак, КПИ таит в себе различные возможные. мотивы и причины. Я перечислю лишь те, с которыми сталкивался в своей практике чаще всего:
– оргиастические потребности. Измена партнерши дает воображению множество стимулов, является эротическим допингом, удовлетворяет ограничивающиеся сферой воображения в собственном Я мужчины скрытые потребности оргиастического секса, которые он по разным причинам не хочет реализовать лично с другими партнершами;
– мазохистские тенденции. Измена партнерши приносит страдание и боль, что является долгожданным сексуальным возбудителем для скрываемых мазохистских склонностей;
– разновидность кандаулезизма. Кандаулезизм
– один из видов эксгибиционизма, объединенного с мазохизмом; заключается в достижении сексуального возбуждения при демонстрации обнаженной партнерши другим мужчинам. Если женщина не выразит согласия на это, следует обращение к сфере воображения, к переживанию подобной ситуации при воспроизведении процесса измены. Му&чина как бы наблюдает за обнажением партнерши с некоторого расстояния;
– потребность в групповом сексе. При наличии преграды для занятия групповым сексом создается его замена с помощью КПИ;
– потребность в унижении женщины. Это может явиться последствием антифеминизма, скрытых
гомосексуальных наклонностей, преодоления чувства вины перед партнершей, например, после измены ей;
– потребность самопроверки в роли мужчины, сексуального партнера. Подтверждения своей ценности ищут в сравнении себя с другими партнерами собственной подруги. Ее описание сожительства с кем‑то другим и переживаемых при этом чувств служит основанием для сравнений;
– завуалированная форма провоцирования к прекращению связи,, обретения "права" на аналогичные поступки.
Разумеется, возможно совмещение перечисленных мотивов и механизмов поведения, причем в некоторых из них конкретный мужчина даже не отдает себе отчета.
Многие женщины, втянутые в ситуации подобного рода, проявляют обеспокоенность возможными последствиями КПИ, будущим их брака. Трудно сказать однозначно, какими могут быть эти последствия, – ведь к врачам обращается лишь часть заинтересованных лиц. В других случаях события развиваются таким образом, что распознать КПИ бывает крайне сложно, поскольку эти проблемы не афишируются. Поэтому представленная ниже информация касается лишь части случаев КПИ. В собранном мною материале зафиксированы следующие последствия:
– глубокий конфликт в браке, возникший на этапе выявления партнером своих потребностей и ожиданий. Конфликт обязан своим рождением либо шоку, который пережила жена, либо несоответствию предложения исповедуемой ею системе ценностей и нежеланию участвовать в чем‑то подобном, либо разочарованию в муже. Эти женщины говорили, что, осознав наконец, чего хочет их партнер, испытали шок и чувство унижения, вызванное отношением к ним не как к подругам жизни, а как к инструментам для удовлетворения сексуальных потребностей. Они пережили жестокое "прозрение" по поводу истинной натуры мужа и теперь начинают копаться в прошлом в поисках воспоминаний, подтверждающих это открытие. В одних случаях дело закончилось разводом, в других
– сексуальным отвращением, нежеланием близости и совместным проживанием исключительно в интересах детей;
– глубокий конфликт в браке на этапе мнимой или действительной измены. Причинами конфликтов явились: усталость от непрерывного разыгрывания несуществующей неверности; встреча с другим партнером и вступление с ним в прочный союз; разрыв внебрачных связей, которые воспринимались как вынужденные, служащие сохранению супружества, удовлетворению потребностей мужа (в этих случаях нередко возникали обобщенное отвращение к мужчинам вообще и отказ от половой жизни);
– превращение КПИ при постоянном сожительстве с мужем и другими партнерами в своего рода институт, образ жизни, отвечающий запросам обоих супругов, причем жена даже входит "во вкус" предоставленной ей сексуальной свободы;
– установление контактов с другими парами (обмен партнерами, групповой секс), ставшее основной формой удовлетворения сексуальных потребностей обоих партнеров;
– возникновение психического заболевания у женщины.
Как следует из сказанного, среди последствий КПИ явно превалировали те, которые оказывали отрицательное влияние на прочность рассматриваемого союза, связь между партнерами. Цена КПИ оказалась выше для женщин. Это и понятно, поскольку подобная ситуация лишила их чувства безопасности, ощущения стабильного, прочного брака, вызвала обеспокоенность за возможные последствия для детей, ударяла по чувству собственного достоинства, по системе исповедуемых ценностей. Для полноты картины добавлю, что КПИ чаше всего давал о себе знать в союзах с определенным стажем (в среднем 5 – 10 лет), у зрелых партнеров, на фоне удачной половой жизни и супружеских связей, в которых ничто не предвещало такого развития событий. Многие из этих женщин выражали претензии по поводу того, что в печати не пишут о подобных ситуациях достаточно ясно и понятно, зато слишком часто, по их мнению, секс рекламируется как удовольствие. Часть из них была убеждена, будто потребность в подобного рода половой активности появилась у их мужей именно под влиянием упомянутой периодики. И действительно, у некоторых мужчин после чтения и просмотра таких изданий могло возникнуть желание испробовать в интим ‑ной жизни нечто новенькое, сопровождаемое твердым убеждением: раз этим занимаются другие, значит, таковы теперь нравы. Однако на самом деле возникновение потребностей, характерных для КПИ, чаще всего является выражением уже имеющихся предрасположений, скрытых мотивов и ожиданий, к которым "достраивается" соответствующая идеология.
Как я уже упоминал вначале, КПИ главным образом отмечается у мужчин, но это вовсе не означает, что он не встречается у женщин. Мотивы при этом бывают те же самые. У части из них КПИ ограничивается лишь сферой воображения, когда партнера представляют во время сексуального контакта с другими женщинами. Моральные и воспитательные тормоза часто являются эффективным барьером для непосредственного выражения мужу своих потребностей. Женщины чаще опасаются возможных отрицательных последствий для прочности их брака.
КПИ не расценивается в качестве девиации (хотя он может включать в себя склонности и поведение такого типа) или болезни. Он относится к нарушениям связи между партнерами. Трудно сказать, каков диапазон его распространения: подверженные ему часто скрывают свои проблемы, а во врачебные кабинеты, консультации и на страницы периодики попадает лишь часть этих случаев. КПИ также может ошибочно отождествляться с иными ситуациями: например, с поощрением партнера проверить себя с кем‑нибудь другим в связи с возникшими затруднениями в половой жизни, с попытками испытать его верность, чувство удовлетворения качеством сексуальной и партнерской связей.
Подлинный КПИ – это вызов партнерским узам, любви (по сути дела – ее отрицание), а также проявление скрытых потребностей и мотивов, которые лучше удовлетворять не столь рискованным способом, а призвав на помощь терапию.