При упоминании Раваной ракшасы Каматура все собравшиеся многозначительно заулыбались. «Каматур» значит «больной от любви», или «безумно влюбленный»; так как он был без ума от Ситы, то эпитет «Каматур Ракшаса», т. е. «Безумно влюбленный Титан», стал негласно применяться к Раване во всех группках сплетников вокруг ланкийского двора, поскольку, как в наше время, так и тогда подданные свободно и детально обсуждали недостатки своего монарха, хоть и преданно за него сражались и храбро умирали.
На самом деле это прозвище ему дал его собственный добродетельный брат Бибхишана, который, несмотря на верность брату и его правлению, постоянно возражал против несправедливого удержания Ситы и предупреждал его о фатальных последствиях упорствования в таком поведении. Однако это была не единственная причина тайной иронии.
Среди внимавших рассказу о сне, среди сенапати, или военачальников, занимал подобающее ему место настоящий ракшаса Каматур, упоминавшийся в рассказе Раваны. Он был самым старым другом и соратником царя титанов, а также любимцем всех его придворных. Однако ему было свойственно такое ироническое умонастроение и так эксцентрично было его поведение, что простое упоминание его имени, прочно ассоциировавшееся с юмором, в контексте столь мрачного повествования, почти трагического по своей общей окраске, стало слишком сильным контрастом серьезности собрания.
Изначально этого титана звали Кападаной; это имя указывало на сочетание в его характере гнева и щедрости, но с тех пор, когда он руководил ловлей жемчуга, его изменили на Каматур. Дело в том, что, отправляя эти функции, он в течение нескольких месяцев оказывал гостеприимство группе прекрасных апсар, чья добродетель равнялась их красоте; небесных нимф, танцующих как дымка на солнечных лучах, — и страстно влюбился в одну из них, по имени Рамания33, что значит «Чаровница». Его любовь была столь же рыцарской, сколь пылкой, и поскольку объект его страсти отозвался на нее не более чем благодарной дружбой, он ограничил выражение своей любви тем, что по ночам в полном обмундировании нес стражу у входа в башню, где располагалась комната красавицы, и разгонял якшей и пишачей, наводнивших окрестности с намерением выкрасть ее.
Одной из примечательных причуд Каматура была его (якобы) любовь к диким животным. Он собирал всевозможных зверей и птиц, попадавшихся ему под руку, и роскошно кормил их; он строил огромные больницы для содержания животных (вроде современных пинджара-пуров в Сурате и Бомбее) и поводил немало времени в их обществе. Он был хорошо известен среди оленей, вепрей, овец, козлят, павлинов, цаплей, голубей и т. д. и любим ими; в его благородном служении животным ему помогал буддийский монах; при этом, как ни странно, его привязанность была обманчива. Он забивал своих любимцев одного за другим и с наслаждением вкушал их — не только без малейшего раскаяния, но даже с жестоким рвением, выдававшем скрытого титана.
Истинное решение такой непоследовательности заключалось в следующем: Каматур был убежденным сторонником переселения душ. Однако к этой общей доктрине он привил собственную теорию, а именно, что счастье души после каждого ухода зависит от ее состояния (счастливого или несчастного) в момент перехода из одной сферы жизни в другую. Таким образом, величайшей милостью, которую можно оказать животному, является прекращение его существования в тот момент, когда оно полностью откормлено, пребывает в довольстве и наслаждается жизнью. По всей видимости, эта теория была ему подсказана бедственным положением старых и больных животных, влачивших жалкое существование в пинджара-пурах, или приютах для животных, что в немалой степени послужило ее оправданию. Кроме того, оказалось, что она замечательно гармонирует с очень здоровым вкусом титанов к доброму жирному бараньему филейчику, оленьему бедру и зажаренной целиком кабаньей туше.
Другой его особенностью было использование мохан-астры и восторг, который он при этом испытывал. Астры — это весьма загадочный на первый взгляд вид оружия, постоянно упоминаемый в древних индийских легендах. Иногда они имеют осязаемую форму, и то обстоятельство, что они поражают противника огнем, наводит нас на мысль, что это не что иное, как ракеты или снаряды, и что древние индийцы были прекрасно знакомы с порохом. Однако дальнейшее знакомство вносят поправки в это представление. Мы находим описания того, как использующий это оружие стоит на поле боя со сложенными руками и всего лишь силой внутренней медитации посылает свои астры, чтобы остановить или уничтожить вражескую армию.
Мы читаем о таких «стихийных» астрах как «Влажная Молния», «Сухая Молния», «Астра Дождя», «Астра Засухи», «Астра Мороза»; о духовных астрах вроде «Чар», «Обольщения», «Безумия», «Опьянения», «Трепета» и «Паники» и о физиологических типа «Склонения ко сну», «Усмирения» и «Паралича». Так мы приходим к выводу, что всё это вооружение имеет сверхфизический характер и должно истолковываться в категориях аналогии трем сферам европейской мысли и опыта, а именно магии, месмеризма и современной электробиологии.
Мы помещаем здесь любопытный перечень этих видов оружия, взятых из Рамаяны. Рукописи значительно разнятся между собой в этом отношении, даже печатные издания Шлегеля и Горресио несколько отличны друг от друга в том, что касается порядка, количества и наименования астр. Полиграфически совершенное издание Горресио, текст которого, тем не менее, в целом выверен не столь тщательно, как у Шлегеля, содержит более полный список. Нижеследующий каталог магического оружия мы составили на основе сравнения обоих изданий34:
Список астр, или сверхъестественного оружия,
доставленного Раме мудрецом Вишвамитрой для битвы с титанами
«Брахма Аста», ужасная для всех трех миров.
Астра, или Диск, Кары, истребляющая людей.
Астра, или Диск, Дхармы (Немезида) — сам рок.
Необоримая Астра, или Диск, Судьбы.
Эфирный «Диск Вишну».
Беспощадный «Диск Индры».
Неодолимая «Молния», великолепный «Трезубец Шивы».
Ужасная «Голова Брахмана», астра, подобная стреле.
Несравненная «Брахманическая Астра», «Шанкар-астра» с пылающей пастью.
Две прекрасные дубинки Мондаки и Шикара.
Увенчанная железной головой дубинка Вишну Каумодаки.
«Петля Закона» и «Петля Судьбы».
Удивительная «Петля Варуны» (Бога вод).
Две молнии Индры, «Влажная» и «Сухая».
Астра Носителя Трезубца и «Нараяна-астра».
Огненная астра «Точка» и астра ветра, называемая «Вихрь».
Астры «Смалывающая до атомов», «Разбивающая вдребезги» и «Разрывающая врагов на куски».
Астра «Конская Голова»; «Молот» и «Клюв Цапли».
Два копья: «Бьющее в цель» и «Победоносное».
Ужасные «Пест для скелета», «Браслет из черепов» и «Звенящий Пояс из Гремящих Костей», носимые титанами.
Великая астра видхьядхаров (поднимающихся в небо, держа во рту волшебную таблетку) под названием «Восторг».
Астры «Погружающая в глубокий сон», «Полностью Умиротворяющая» и «Парализующая».
Астры «Солнечная», «Дождь» и «Засуха».
«Сжигающая» и «Марающая».
Астры «Соблазн» и «Сводящая с ума»35, близкие сердцу Купидона.
Обожаемая гандхарвами астра Мохана, или «Чары».
Астра Сура, лишающая блеска и красоты; «Разрывающая врагов».
Астра Пайшача, или «Дьявольская», называемая также «Поедатель кровавой плоти».
Астра «Кубера» (осыпающая золотом).
Астра «Ракшаса», или «Титан», лишающая противника удачи, храбрости и жизни.
Астры «Лишающая чувств», «Хлещущая», «Трепет» и «Настигающая врага».
Астры «Потоп», «Пучина» и «Тромбовка».
Астры «Истина» и «Ложь», а также Махамайа, или «Великая Магическая Иллюзия».
Астры «Героизм», «Величие» и «Похищение чужой славы».
Астры «Луна» и «Мороз», а также астра Тваштра, или «Демон Хаоса», страшная для врагов.
Непобедимая «Разящая астра»; астры Дайтья и Данава.
«Златоконечная Стрела», специфически человеческая астра.
Чисто духовная природа этого оружия, а также тот факт, что оно вызывается и материализуется магической формулой, хранится в разуме и пускается в ход внутренним актом воли, становится очевидным из следующего отрывка, следующего за перечнем астр:
Тогда, лицом повернувшись к востоку, выдающийся чистый муни
Довольному Раме вручил несравненную коллекцию астр:
Даже Богам это непросто постичь.
Те астры он Раме довольному устно доставил,
Бормоча про себя мантрамов список длиннейший;
Астры в видимой форме явились
И выстроились в ряд перед принцем.
Все эти астры, радуясь,
Руки покорно сложив, Раме сказали:
«Вот мы, великодушнейший Рагху потомок!
Слуги твои — прикажи нам».
Рама, их приняв благодарно, рукою их тронув36,
Так повелел им:
«В разуме мирно покойтесь
И, когда о вас вспомню,
Верно служите мне».
Когда профессор биологии простым актом воли и сказанным словом заставляет свою жертву не только поверить, что ей холодно, но самым натуральным образом дрожать от мороза в разгар летней жары, он просто своим сознанием направляет на нее «Морозную Астру». Когда он заставляет пациента прятаться под стол от атак безжалостного шторма, он использует «Влажную Молнию» и «Астру Дождя». Когда он заставляет его почувствовать вкус вина от глотка чистой воды, почувствовать опьянение и, вследствие оного, шататься на ногах, — это действие «Астры Опьянения». Когда слово приковывает ноги пациента к полу или заставляет его закрыть глаза так, что он не в состоянии их открыть, — это «Астра Паралича».
«Погружение в глубокий сон», «Полное успокоение» и «Астра паралича» имеют свои соответствия в гипнозе, к которому биология тоже имеет некоторое отношение.
«Сожжение», «порка», «размалывание до атомов», «разбиение вдребезги», «Астра паралича» и прочие астры физических страданий напоминают наказания, которыми маг Просперо угрожал непокорному Калибану в соответствии со своей хорошо известной профессиональной практикой. Астры соблазна, очарования, пленения, сведения любовью с ума принадлежат к числу признанных приемов магии; собственно говоря, любовь как таковая признается магической и месмерической силой, действующей через глаза.
Сила влияния на мозг через глазной нерв путем фиксирования взгляда на одной точке, особенно, светящейся, к которой прибегает биолог и которая представляет собой всего лишь иную форму гипноза, используемого г-ном Брейдом, а также фиксация взгляда на блестящем жестяном блюде, практикуемая Якобом Беменом, с незапамятных времен использовалась экстатическими школами Индии: многие йоги, следуя рекомендациям Кришны в Бхагавадгите, сосредотачивали взгляд на кончике носа, а другие — на уголке брови.
Однако это нечто весьма отличное от «очаровывания» посредством фиксации пристального взгляда на глазах лица противоположного пола, которая затрагивает саму душу. Нам нет нужды заострять свое внимание на вполне естественном использовании этого приема и на его последствиях в любовных занятиях. Гораздо более интересно современное применение этой практики с целью вызвать гипнотический сон, что доказывает существование несомненной связи между магией, гипнотизмом, очарованием и любовью, понять которую было бы весьма полезно.
Использование этого способа гипноза посредством взгляда тем более любопытно, что он упоминается как практиковавшийся в Индии более двух тысяч лет назад, чтобы обаять или парализовать волю женщины, или же, как ни странно, чтобы уберечь ее от встречного очарования со стороны любовника.
Ученик по имени Випула, попечению коего его учитель торжественно вверил свою жену, обнаружил, что она склонна придавать слишком много значения лести и комплементам некоего небесного визитера, по павлиньи распускавшего перед ней хвост во время отлучек ее мужа, загипнотизировал ее, глядя ей в глаза, и настолько сковал ее волю, что она утратила способность говорить и двигаться.
Эта история, изложенная в Анешасана парва, адхьяя VI, Махабхараты, является одной из самых любопытных во всём корпусе индийской литературы. Как ни странно, теоретическая основа здесь совершенно иная и чисто индуистская, несмотря на используемый Випулой метод и характер его воздействия на женщину. В данном случае дух, или разумное начало, Випулы покидает его тело и входит в тело женщины через глаза и рот; его же собственное тело на это время становится как бы безжизненным.
Вот эта история, — следует лишь отметить, что Шакра — другое имя Индры, Юпитера-громовержца индуистского Пантеона, но при этом весьма второстепенно божества, в сущности, просто ангела грома и дождя в той форме индуизма, которая пришла на смену ведической и к настоящему времени с некоторыми модификациями уже почти три тысячи лет господствует в Индии. Он такой же повеса, как и его олимпийский аналог, чьим прототипом в данном отношении он, в сущности, является, однако более последовательно представить его прекрасным небесным юношей, сошедшего на землю из Сварги.
Випула, муни-аскет, гипнотизирует Ручи, жену своего наставника,
чтобы уберечь её обольстительных речей Индры, или Шакры
Этот Випула, могучий аскет, сев рядом с супругой наставника,
Зачаровал всей силой своей прекрасную женщину, что сидела напротив.
Глазами своими глядя в ее, так что луч сливался с лучом, Вошел в ее тело Випула, как ветр заполняет пустое пространство,
Взор ее своим взором и ртом своим рот её [проницая].37
Неподвижным муни остался, тени подобно внутрь себя погрузившись;
В нем пребывая,
Управлял он женщины телом
Стремясь безопасность ей обеспечить;
однако вторженья его она не узнала.
Он охранял ее всё время, пока наставник отсутствовал
И пока домой не вернулся духом могучий, жертву свою завершив.
Однажды Дэвов Владыка, в тело красы неземной облачившись,
Думая: «Время настало моё», к муни жилищу приблизился.
В красе несравненной, страсть вызывающей, людей повелитель
В жилище вошел, красотою сияя.
Там увидел он тело муни Випулы,
Неподвижно сидевшего с взглядом застывшим, изваянью подобен,
И Ручи со взором прекрасным, с округлыми формами и грудью молочной,
С глазами как лотос и лицом, что луна в полнолунье.
Увидев его, она возжелала подняться,
Его красотой пораженная, спросить захотела: «О кто ты?»
Однако же дама, встать пожелав, была Випулой удержана;
Скованная, о Владыка людей, не могла шевельнуться.
Дэвов Владыка к ней обратил в высшей степени нежную речь:
«Знай, что Дэвов Владыка явился к тебе, чья улыбка чиста,
Страдая любовью к тебе и страстью влекомый.
Спеши же! Времени мало осталось».
Шакру, что к ней так обратился, муни Випула услышал:
Устроившись в теле супруги наставника,
Дэвов Владыку увидел.
Сия непорочная женщина встать не могла,
Не способна была она вымолвить слово, Випуле подвластна.
Сын Бхригу, смотревший в теле супруги наставника,
Силой обильный пресветлый мудрец йогой сковал её, о повелитель;
Узами йоги замкнул он все её органы чувств.
Муж Сачи, узрев безразличье её, опять,
Ошеломленный, обратился к ней, зачарованной силою йоги.
Ответить ему она захотела: «Приди, о приди!»
Но Випула изменил все слова супруги наставника,
И «Боже, зачем ты пришел?» — было ответом ее,
Украшавшим матрону, что вышел из уст ее чистых, подобных луне.
Она поразилась, произнеся эту речь под контролем чужим; Изумлен был Городов Разрушитель, стоявший пред ней.
Царь Дэвов при виде ее отвращенья,
Тысячеглазый, бросив взгляд своего (духовного) небесного ока,
Муни узрел в её теле, которого видел
Как в зеркале образ, отраженный в теле супруги наставника;
Он созерцал Городов Разрушителя, вооруженный укрощеньем ужасным.
Затрепетал тот, крайне встревожен, страшась проклятья ужасного.
Випула, знаменитый аскет, выйдя из тела супруги наставника
И вернувшись в своё, так обратился к дрожащему Шакре:
«О раб своих чувств, злонамеренный, грешный Городов Разрушитель!
Недолго будут люди и боги продолжать тебя чтить!
Не забыл ли ты, Шакра, то, что помнить ты должен:
Как был Гаутамой отпущен, заклеймённый позором?
Я знаю тебя, обладателя детского разума и бесконтрольного духа:
Глупец! Эта женщина мною хранима, — так изыди, откуда пришёл, проказник несчастный!
Не заставляй меня, о слабоумный, испепелить тебя светом священным.
Из состраданья, Сын Васу, к тебе не хочу тебя сжечь.
Но если более страшный Повелитель Ума, мой наставник, застанет тебя замышляющим злое,
Он на месте спалит тебя взором, гневом горящим.
Впредь так поступать ты не должен; брахманов должен ты чтить.
Тот, кто в Писании назван «сыном моим и слугой», сражает силою Бога,
И против него собираешься ты согрешить, доверившись мысли: «Я ведь бессмертен».
Берегись же и помни: нет того, что невозможно свершить силой аскезы.»
Услышав речи Випулы, сильного духом, Шакра,
Пристыженный, слова не молвив, на месте растаял.
Но вернёмся от рассказа о чарах к теме астр. Заметьте, что в списке этих разновидностей духовного оружия одна астра, а именно «златоконечная стрела», названа специфически человеческой. Следует признать, что он изрядно смахивает на «хладную сталь», что была излюбленным оружием нашего знаменитого соотечественника, лорда Гоу, причём мы весьма склонны сомневаться в духовности этого оружия. Тем не менее, некоторые несомненно духовные его разновидности достаточно устрашающи.
Существует «разящая», или «убивающая» астра, вроде той, что используется черными магами; астра страха, сеющая панику среди противника; астра обморока, или безумия, в мгновение ока парализующая свою жертву потерей сознания, а также «губящая врага»; смутные воспоминания о них сохранились в нашем языке популярных проклятий.
Кроме того, существует класс демонических астр, которые, должно быть, оказывали кошмарное влияние на воображение, таких как Дьявольская Астра, «Пожиратель плоти», и астра ракшасов «Канкала-Мушала», название которой Шлегель переводит как «пест, дробящий кости» (borrendum pistillum ossifragum), однако его лучше перевести как «Пест скелетов», что полностью гармонирует с двумя ее спутницами, «Браслетом из черепов» и «Звенящим Поясом из Гремящих Костей», которые так любили носить титаны.
Однако есть некий более своеобразный и поразительный вид духовного оружия, чем любая способность причинения страданий, которую до сей поры сумело породить западное искусство сверхъестественного. Это оружие называется «Дхарма-Паша», что мы в полном согласии со Шлегелем переводим как «ПЕТЛЯ ЗАКОНА»:
Tunc legis laqueum, fatique laqueum invictum,
Varuni quoque laqueum do tibi celebratissimum.
(Вот петлю закона, непобедимую петлю судьбы и знаменитую петлю Варуны вручаю тебе.)
Европейские колдуны и ведьмы могли сеять гибель, чуму и разные недуги кончиками своих пальцев. Американский биолог умеет поочередно бросать своего пациента в жар или холод, полить его дождем, заморозить и застращать ураганом или громом и молнией. Однако лишь оригинальный и тонкий гений индийской магии был способен наделить своих адептов силой, которая позволяла им, удобно расположившись в собственной комнате, простым усилием «астрической» воли набрасывать на врагов «Петлю Закона» и заставлять их страдать от всех мыслимых неприятностей, напастей, мук и потерь, а также от издержек воображаемого судебного преследования в Верховном Суде! Такова была вершина магической мести.
(В конце концов, мы можем по ходу дела задаться вопросом: а реальны ли все эти астры, являются ли они настоящими духовными способностями, которыми могут обладать и пользоваться по своему усмотрению более высокие по сравнению с человеком разумные существа? Само слова «астра» — производное от корня АС, т. е. «бросать», или «посылать»; это выпущенная духовная стрела. Не заключается ли в этом некоторой аналогии посланникам, или АНГЕЛАМ, смерти, чумы, наказания и т. д., о которых мы читаем в Священном Писании?
Когда мы читаем о духе, сказавшем «Я буду духом лжи в устах его пророков», не напоминает ли нам это «Астру лжи»? Когда ангелы поражают преследователей Лота слепотой и сумасшествием, не является ли это появлением способности, подобной астре безумия, отупения и миража? Не является ли величественный образ Ангела Господня, глядевшего из столба и мучившего египтян, примером сверхъестественного проецируемого воздействия, напоминающего астру страха и паники?
Наконец, не узнаём ли мы мучительно «Астру божьей кары, вызывающую уничтожение людей», в образе ангела кары, пред которым гибнут воинства — ангела гнева, посланного, чтобы уничтожать? Всё это заслуживает серьезного раздумья.
Теперь, после длительного, но не вполне бесполезного отступления, мы можем вернуться к ракшасе Каматуру; астра, которую он использует в этом диком повествовании, — это астра гандхарвов, Мохан, или «Астра Очарования», — случаи и характер ее применения совершенно невинны и весьма занятны. Подобно прочим ветеранам-военачальникам, Каматур имел обыкновение с восторгом рассказывать свою излюбленную историю о двух гигантах, Амуке и Тамуке, в которой он тоже фигурировал, так многократно и часто, что все успели выучить её наизусть и устали от необходимости выслушивать её вновь и вновь. Поэтому, как только он начинал произносить «Помнится, однажды Амук сказал Тамуку», все вокруг, включая даже его старого друга Равану, более чем прочие, терпимого к нему, без промедления разбегались. Это очень удручало Каматура, так как рассказывать историю об Амуке и Тамуке стало для него жизненной потребностью. Поразмышляв некоторое время на эту тему, он оседлал своего серого коня Ваюбхакшу, что значит «Питающийся Ветром», и помчался к риши Мариче.
Марича был мудрецом-аскетом, жившим в своем ските в одном из южных лесов, деля свое время между тремя великими путями поиска индуистской трансцендентной мудрости. Первый путь, который можно несколько условно обозначить термином «покорение себя», в свою очередь включает три стадии: тьягу, или отречение от мира и отказ от всех вещей; вайрагью, или достижение бесстрастия, безразличия и незаинтересованности путем подавления всех страстей и желаний, и тапас, или героическое умерщвление плоти путем продолжительного и мучительного покаяния.
Второй, созерцание, также включал три стадии: йогу, или воссоединение разрозненного духа путем строгого самоконтроля и удаления его из окон чувств, выходящих во внешний мир; самадхи, внутренний мистический транс, или пробуждение навстречу духовному миру как результат продолжительного сосредоточения на себе, и джняну, или гносис, интуитивное знание, ясновидение, исконное состояние духа, восстановление коего наступает вследствие предварительной подготовки.
Третий, сиддхи, или магическая сила, по идее состоит из восьми ступеней, однако, как явствует из дальнейшего, их различные перечисления, даже за вычетом всех чисто ментальных, таких как удовлетворение ума, свобода от желаний, свобода от печали и т. д., а также чисто физических и притом негативных, вроде освобождения от болезней, боли, жары, холода, влияния стихий и т. п., увеличивают число магических способностей по крайне мере до тринадцати.