— О, Боже! Боюсь, я только добавлю вам проблем.
— А в чем дело?
— Пока я не начну работать, у меня вряд ли будут деньги, чтобы оплатить лечение.
Дэн рассмеялся, сильно смутив Эстеллу.
— Извините, — сказал он. — Вижу, что вы удивлены. Дело в том, что нам редко платят наличными за оказываемые услуги.
Эстелла не смогла скрыть удивления.
— Кайли сказала, что вы наш новый ветеринар, — продолжал веселиться Дэн.
— Это так.
— Надеюсь, вы приехали сюда не потому, что думали заработать кучу денег. Думаю, Росс Купер умер, так и не получив долги от людей, чьих животных лечил, а там наверняка могла быть очень приличная сумма. На самом деле здесь совсем не редкость, когда тебе за работу платят бараньей ногой или полсотней яиц, что, в принципе, совсем неплохо, если задуматься. У меня, например, целый шкаф забит бумерангами, копьями и разными шкурами... Все говорю себе, что как-нибудь отвезу это в Аделаиду и продам. Мне эти деньги очень даже пригодятся.
— Я, конечно, не ожидала нажить здесь состояние, но все-таки надеялась, что буду получать достаточно, чтобы хватало на жизнь и оплату счетов.
Дэн Дуган пожал плечами.
— Будем надеяться, что у вас это получится.
Эстелла до сих пор не могла поверить, что разговаривает с тем же самым человеком, которого вчера видела в баре совершенно пьяным. Теперь он казался таким здравомыслящим, таким интересным и милым собеседником. И все же это был тот самый доктор Дэн.
— Как... как вы... себя чувствуете сегодня? — спросила она, наконец, не выдержав.
— Я? — врач на какое-то время растерялся, а потом в его глазах промелькнуло смущение. — А, вы заметили это? — он коснулся пальцами пластыря на лице. — Ничего страшного. Я иногда бываю довольно неуклюж, особенно когда сильно устаю... А это бывает почти постоянно.
Он напряженно улыбнулся, а потом, подойдя к окну, раздернул занавески. Ослепительный свет солнца буквально затопил комнату, и Эстелла зажмурилась. Вместе со светом в помещении появилось и несколько крупных мух. Из окна было видно стоявший у магазина грузовик дряхлого вида — молодая женщина тут же подумала, что он не проедет по местным дорогам и мили. Вокруг него столпилось несколько мужчин. Эстелла узнала Чарли Купера и Майкла Мерфи. Они разгружали ящики с товарами и мешки с продуктами. Какая-то молодая женщина, вышедшая из магазина, давала им указания.
— Как хорошо, что у нас в городе появится новый человек! — воскликнул вдруг Дуган. — Позвольте мне официально приветствовать вас в Кенгуру-кроссинг! И знайте — даже если вам не станут много платить, будьте уверены, что ваши услуги оценят очень высоко.
Эстелла почувствовала благодарность за то, что хотя бы один человек рад видеть ее в этом городе. То, что им оказался Дэн Дуган, который произвел на нее накануне столь неблагоприятное впечатление, сейчас заставило молодую женщину устыдиться.
— Спасибо, — прошептала она. — Но, как я поняла, моя работа здесь будет временной.
Казалось, Дэн удивился.
— Местным жителям очень повезло, что вы сюда приехали. И, честно говоря, мне кажется, они уж слишком оптимистичны и самонадеянны, если думают, что найдут еще кого-нибудь на место Росса Купера. По правде говоря, всем нам его очень не хватает... Росс был не только отличным ветеринаром, но и настоящим другом, таким, о котором только можно мечтать. Мне ли не знать, как трудно найти квалифицированного специалиста для работы в австралийской глубинке! Я уже несколько лет ищу себе ассистента, но все безрезультатно.
— Думаю, профессионалы не видят в таких городках своего будущего, — сказала Эстелла, подумав, что, может быть, именно поэтому доктору тяжело жить в Кенгуру-кроссинг и он так много пьет.
Если это так, значит, он слабохарактерный человек, потому что другие наверняка чувствуют то же самое, но, однако, справляются со своим проблемами без одурманивания алкоголем.
— Может, сам городок и мал, но окружающие его пастбища и фермы не выжили бы без него. Все необходимые им службы находятся именно здесь.
Эстелле показалось, что она уловила в голосе доктора горечь обиды.
— Конечно, такая постоянная изоляция сказывается на нервах, — продолжил свою мысль Дэн, и в его глазах мелькнула какая-то боль.
Эстелла убедилась в том, что была права. Доктор именно из таких людей — слабохарактерных.
— Нужно иметь недюжинную выдержку, чтобы справляться с этим, — Дэн сказал это, глядя в окно.
— А как узнать, какая у тебя выдержка?
— Да никак. Только время покажет, а здесь... здесь время кажется бесконечным.
Доктор Дуган вышел из комнаты, а молодая женщина задумалась над тем, что он сказал. «Может быть, ему кажется, что он стал заложником ситуации, потому что не может найти себе замену?» Эстелла надеялась, что с ней такого не случится. Она мысленно представила, как через несколько лет, накопив достаточно денег, чтобы уехать и жить с ребенком безбедно, вдруг тоже попадет в такую ловушку, вздрогнула и постаралась отогнать от себя эти думы.
В это время в комнату вошла Кайли, одетая в белый халат и форменную шапочку медсестры. Эстеллу такая формальность поразила. В конце концов, здесь не было начальства, которое стало бы настаивать на форменной одежде, да и доктор Дэн был одет не по-рабочему.
— Ваше дежурство заканчивается? — спросила Эстелла.
— Да, через несколько минут. Каков диагноз доктора Дэна?
Молодая женщина улыбнулась.
— Я совершенно здорова, но не могла ведь ему это сказать!
— Но все равно, мэм, намного лучше услышать это от специалиста, ведь правда?
Эстелла кивнула.
— А где вы учились на медсестру, Кайли?
— В Аделаиде, в королевской больнице. Я была первой коренной жительницей континента, прошедшей этот курс. С тех пор там учились еще две наши девушки. Филлис Эдвардс, которая управляет магазином вместе со своим отцом, Марти, научила трех других аборигенок читать и писать, но я не могу заставить их попробовать сдать экзамены на эти курсы, хотя и не оставляю надежды. Нам здесь очень бы пригодились медсестры.
Эстелла догадалась, что у грузовика на улице она видела именно Филлис.
— На вид вам не дашь больше девятнадцати лет, Кайли — сказала молодая женщина.
— Мне двадцать три года.
Эстелла взглядом поощрила медсестру к дальнейшему разговору, и та улыбнулась:
— Если бы я осталась со своим народом в Непабанна, у меня сейчас уже было бы четверо или пятеро детей.
Англичанка в изумлении приоткрыла рот.
— Наши девушки беременеют после второй или третьей менструации...
— А разве это законно — выходить замуж в таком юном возрасте?
— Они редко выходят замуж, мэм. По крайней мере, не так, как вы это себе представляете.
Эстелла не верила услышанному, и это было заметно по ее лицу.
— У аборигенов все не так, как у белых людей, мэм. Семья строится совсем по-другому. Члены одного клана помогают друг другу растить детей, независимо от того, чьи они.
Эстелле стало ясно, что она совсем ничего не знает о других народах и, уж конечно, о коренных жителях Австралии.
— Вчера вы что-то говорили о том, что в городе живут жены и дети аборигенов. Вы имели в виду межрасовые браки?
— Да, мэм. В Австралии очень мало представительниц белой расы, поэтому парни иногда женятся на аборигенках. Но эти женщины все равно периодически уходят со своим племенем и забирают с собой детей. Для них очень важно сохранять свои корни.
— Чарли Купер, кажется, обмолвился о том, что какие-то аборигенки отправились на равнину «побродить». Что это значит?
— Таков наш образ жизни. Иногда это нужно для души. Как, например, когда белые ходят в церковь, — Кайли улыбнулась. — Аборигены — кочевой народ. Они переходят с места на место. И некоторые из мест, которые они посещают, имеют для них особенное религиозное значение.
— А они приходят в больницу лечиться, если заболеют? Или у них есть свои лекари?
— Я все время уговариваю их приходить к нам, но в племенах есть свой врачеватель — колдун, кедайтча. Обычно он пугает членов племени медициной белых людей. Впрочем, в последнее время аборигены все больше болеют, и им нужны лекарства, чтобы вылечиться... А что вы собираетесь делать, мэм, когда уйдете из больницы? — Кайли сменила тему разговора.
На лице Эстеллы Лофорд появилась гримаса отвращения.
— Мне придется делать генеральную уборку в доме Росса Купера, чтобы переехать туда жить. И это будет та еще работа! Я была там вчера вечером... Ужасный беспорядок! Если честно, именно поэтому я и вернулась сюда. Там так отвратительно грязно, что я не смогла оставаться.
Кайли кивнула.
— Я очень рада, что вы вернулись, мэм. Не люблю оставаться здесь по ночам одна...
Эстелла ее прекрасно понимала. Она подумала, что Кайли, наверное, побаивается доктора Дэна, когда тот пьян.
— Чарли просил аборигенок убраться там, но у них предрассудки — они не хотят заходить в дом, где умер белый. Они боятся его духа.
— Росс Купер умер в том доме?
— Да, мэм. Чарли оставался с ним до конца, и это очень подействовало на него. Братья были очень дружны...
Теперь Эстелла поняла, почему Чарли так и не смог вернуться в этот дом после смерти Росса. Ей вдруг стало ужасно стыдно, что она была так резка с дядей прошлым вечером.
— А почему же Росс не лег в больницу?
— Доктор Дэн в то время был на одном из пастбищ с очень тяжелым пациентом, и Росс не согласился на то, чтобы его перенесли в больницу. Он все говорил, что плечо просто сильно отбито. Никто не знал, что тромб уже двигался к его сердцу. Это трагическая случайность.
— Он был еще молод... — сказала Эстелла, впервые по-настоящему задумавшись о смерти Росса Купера — своего отца.
— Да, мэм, молод... А может, вам дать что-нибудь для уборки? Ведро и швабру, веник, тряпки?
— В доме Росса я ничего такого не видела.
— У нас всего этого много — вы можете взять.
— Благодарю вас, Кайли.
— Не за что, мэм. И, если хотите, я могу помочь.
— О, спасибо! Но, вероятно, это не совсем удобно... Вы же всю ночь дежурили.
Медсестра широко улыбнулась, сверкнув идеально ровными белыми зубами.
— Вам, мэм, уход был не нужен, поэтому большую часть ночи я продремала. Если честно, одна бы я в этот дом не пошла, но если вместе с вами, тогда все в порядке.
— Но вы все равно, наверное, устали.
— Мне на работу только завтра, поэтому я смогу спать целый день.
В дверях появился Дэн Дуган — с подносом в руках.
— Вот ваш завтрак, — сказал он. — Если вам станет плохо от этой еды, то вы, по крайней мере, почувствуете это в больнице.
Он рассмеялся, увидев пораженное лицо Эстеллы.
— Думаю, с вами все в порядке. Официально я вас уже выписал, так что в любую минуту можете нас покинуть. И, пожалуйста, не забывайте пить побольше жидкости и несколько дней отдыхайте.
Эстелла бросила взгляд на Кайли.
— Мне придется заняться уборкой в доме Росса Купера, но перетруждаться я не буду.
— Вот и хорошо.
— Думаю, пока я не привыкну к жаре, мне придется трудновато.
Дэн грустно улыбнулся.
— Это миф, что к ней можно привыкнуть, — сказал он. — Конечно, до некоторой степени вы акклиматизируетесь, но организм никогда не смирится с жарой или отсутствием дождей. Вопрос лишь в том, хватит ли у вас терпения ее выносить. А пока — до свидания, мне нужно идти.
Он протянул руку, и Эстелла пожала ее. Секунду они смотрели друг на друга, а потом доктор вышел из палаты.
Молодая женщина все еще не верила, что вчерашний пьяница и этот милый доктор — один и тот же человек. Она не знала, что и думать.
— А где вы живете, Кайли? — спросила Эстелла, чуть погодя.
— У меня комната в том крыле больницы, мэм. Она не очень большая, но есть ванная.
— А доктор Дэн?
Казалось, Кайли смутилась.
— Большую часть времени он спит в своем кабинете. Вы завтракайте, а я пока пойду переоденусь.
Эстелла как раз допивала чай, когда в приоткрытую дверь ее палаты тихо постучали. Она подняла глаза и, увидев Майкла Мерфи, торопливо натянула на себя простыню. Заметив в его глазах веселую искорку после своего приступа скромности, молодая женщина мгновенно почувствовала раздражение.
— Удивлен, что вы снова здесь, — сказал пилот, улыбнувшись. — Я думал, вас выписали еще вчера.
Майкл был одет в чистую рубашку и выглаженные брюки. Шляпу он держал в руках, и его волосы выглядели только что вымытыми и казались еще светлее, чем вчера. Эстеллу удивило, как сильно они вьются, но ей пришлось признать, что ему это очень идет.
— Поздновато узнавать, как я себя чувствую, вам не кажется? — спросила она, поставив чашку на блюдце.
— Да я, собственно, не только за этим пришел. Мне нужно было поговорить с Дэном, а он сказал, что вы здесь.
Эстелла отвернулась к окну, чтобы пилот не видел, как она покраснела.
— Так почему же вы снова здесь?
— А доктор Дэн вам разве не сказал? — с сарказмом в голосе ответила вопросом на вопрос молодая женщина.
— Врач не имеет права обсуждать состояние своего пациента, вы же знаете.
— Рада слышать, что некоторые правила соблюдаются и у вас.
— Значит, вы все еще плохо себя чувствуете? — спросил Мерфи, бросив на нее внимательный взгляд.
— Со мной все в порядке, — спокойно ответила Эстелла.
— Отлично, — Мерфи развернулся, чтобы уйти, но потом остановился. — На самом деле я хотел... извиниться за то, что вчера подшучивал над вами. Это ваш первый день здесь... и вы столько пережили, пока добрались до Кенгуру-кроссинг.
Эстелле показалось, что он говорил искренне.
— Спасибо. Извините меня за то, что я слишком эмоционально реагировала на некоторые вещи... и за то, что была чересчур... обидчивой. Честно говоря, я не знала, что моя работа в должности городского ветеринара временная.
Мерфи покачал головой.
— Эстелла, в Кенгуру-кроссинг абсолютно все приезжают на время. Но потом по той или иной причине люди остаются здесь надолго или даже навсегда.
Молодая женщина еще сама не знала, как ей понравится перспектива застрять в городке с таким крохотным населением. Одно дело — иметь постоянную работу, но совершенно другое — когда эта работа превращается чуть ли не в пожизненное заключение.
— Кстати, у меня к вам претензия. Почему вы мне не сказали, что население города в общей сложности составляет всего тринадцать человек?
Мерфи на какое-то время задумался.
— Неужели всего тринадцать? — спросил он в недоумении.
— Да что такое со всеми здешними жителями? Сначала Чарли, а теперь вот вы... Как вы можете об этом не знать?
— Может быть, потому, что все время приезжает и уезжает столько народу...
Эстелла увидела, что он повернулся и улыбнулся кому-то в коридоре. Она подумала, что это, наверное, сестра Бетти, но поняла, что ошиблась, услышав, как Мерфи сказал:
— Привет, ребята!
На пороге ее палаты стояли трое аборигенов. Они смотрели на Эстеллу... Темные лица, широкие носы и курчавые волосы копной придавали им свирепый вид. Но больше всего молодую женщину поразили их одеяния. Точнее, почти полное отсутствие таковых — кроме набедренных повязок на мужчинах ничего не было. Двое из них прошли дальше по коридору, но один шагнул в палату и внимательно огляделся темными, горящими как угли глазами. Эстелла застыла, когда он, указав на нее, сказал что-то Мерфи на своем языке, показавшемся ей набором неразборчивых звуков, быстро следовавших друг за другом. Пилот усмехнулся и ответил аборигену на том же наречии, после чего тот вышел из палаты и отправился вслед за своими товарищами.
Посмотрев на Эстеллу, Мерфи сказал:
— Ну, мне пора идти.
— Подождите минутку! Что сказал этот человек?
— Кто? Баджита?
Эстелла бросила на него негодующий взгляд.
— Да... этот полуодетый мужчина, который только что вышел.
— О... он сказал, что вы... вы выглядите... — Мерфи сделал вид, что тщательно подбирает слова. — Как это лучше перевести? Что вы выглядите... очень соблазнительно... Вернее, аппетитно...
Глаза Эстеллы расширились от возмущения и негодования.
— Что?!
Мерфи рассмеялся.
— Ну, конечно, о вкусах не спорят, но он явно находит вас... привлекательной.
— Привлекательной в качестве чего? Закуски... или главного блюда?
Глаза Мерфи расширились, а потом он расхохотался так, что буквально согнулся пополам. Когда же наконец пилот пришел в себя и посмотрел на Эстеллу, он понял, что молодая женщина сказала это серьезно.
— Неужели вы думаете... — он снова расхохотался.
Эстелла бросила на Майкла сердитый взгляд.
— Уходите, — сказала она, чувствуя себя глупо, потому что неправильно его поняла.
— Не могу поверить... неужели вы действительно подумали, что Баджита?.. — Мерфил снова рассмеялся, и Эстелла возмущенно отвернулась.
— Уходите, я вам сказала! — огрызнулась она.
— Конечно-конечно, ухожу... Но вам бояться не надо, здесь в округе нет племен людоедов, — он пытался подавить смех, но не очень успешно. — По крайней мере, я о таких не слышал.
— Всего хорошего, мистер Мерфи, — сказала Эстелла, на этот раз еще более настойчиво.
Она слышала, как пилот продолжал смеяться, выходя из палаты и потом, когда шел по коридору.
Глава 7
Порывы обжигающего ветра поднимали занавески в палате Эстеллы, что позволяло ей видеть высушенный красно-бурый пейзаж между больницей, магазином и двумя жилыми домами, стоявшими на некотором расстоянии. Периодически перед взором молодой женщины появлялись вихри пыли, а на горизонте, она просто стояла стеной. Эстелла пробыла в этом городе среди безжизненной равнины всего один день, а ей уже страшно захотелось увидеть озеро, реку или море, но единственной влагой, доступной ее взору, был собственный пот, который, казалось, безостановочно выделялся изо всех пор.
Эстелла поймала себя на мысли, что мечтает о прохладной ванне. Она была так увлечена мечтами о купании, что не услышала шагов, раздавшихся сзади.
— Здравствуйте, дорогая!
Очнувшись от своих грез, Эстелла обернулась и увидела пожилую женщину, стоявшую на пороге ее палаты. Одета она была в просторное хлопчатобумажное платье с выцветшим на солнце узором в виде фиалок. На ногах — сандалии, а на голове — широкополая соломенная шляпа, украшенная шелковой лентой. Из-под шляпы выбивались короткие седые волосы.
По тому, как уверенно чувствовала себя эта женщина в больнице, Эстелла догадалась, что это сестра Бетти.
— Здравствуйте, — ответила она, улыбаясь.
— Я сестра Уилсон, сотрудница этой больницы. Бетти Уилсон.
— Я так и подумала, что вы Бетти... Я хотела сказать — сестра Бетти... — Эстелла смутилась, и обе женщины рассмеялись. — А я миссис Эстелла Лофорд.
— Доктор Дэн сказал мне, что у нас очень важный пациент. Большинство больных он лечит прямо у них дома. У нас здесь больные не часто остаются на ночь, не говоря уже о таких уважаемых людях.
В глазах сестры Бетти сверкнула искорка удовольствия: очевидно, ей, как жительнице маленького городка, было приятно видеть нового человека. Представив себе подобную ситуацию в Лондоне, Эстелла поняла, что там она была бы лишь обычной девушкой в толпе. Поэтому, даже при своем нынешнем настроении, миссис Лофорд испытала некоторое удовлетворение от того, что ее считают кем-то «особенным», даже если так думает только персонал больницы Кенгуру-кроссинг.
— Вряд ли я такая уж важная особа... и к тому же просто потеряла сознание, отчего сейчас чувствую себя какой-то обманщицей.
— Вы наш новый ветеринар, так ведь?
— Да...
— Тогда поверьте мне, в этом городе вы станете важной персоной и принесете много пользы тем, кто работает на пастбищах. А уж как они вас будут ценить! Что же касается вашего здоровья, я всегда говорю, что лучше перестраховаться, чем потом жалеть о том, что не захотели что-то сделать.
Эстеллу потрясли слова сестры Бетти. Они были прямо противоположны тому, что она слышала в баре накануне вечером, когда все эти мужчины дали ей понять, что она вовсе не годится в ветеринары и, уж конечно, совершенно не нужна в их городе.
— Как я поняла, вас уже выписали, — сказала Бетти Уилсон, — что очень жаль. Мы могли бы выпить чашечку чая и отлично поболтать после того, как я закончу свою бумажную работу.
— Уверена, у нас еще будет много возможностей поболтать за чашкой чая, — сказала Эстелла.
И ей действительно этого очень хотелось, потому что сестра Бетти чем-то напомнила ей тетю Фло. Эстелла предчувствовала, что жители города и обитатели пастбищ не собирались выстраиваться в очередь, чтобы воспользоваться ее услугами как ветеринара, что бы там ни говорила Бетти Уилсон, поэтому у нее будет много свободного времени.
— Это было бы замечательно, но я в этом очень сомневаюсь. Если вы хороший ветеринар, в чем я уверена, то будете с ног валиться от усталости... Вам ничего пока больше не нужно? Полотенце или еще чашку чая? А то я скоро буду занята, — сестра Бетти оглядела комнату.
— На самом деле, если уж мы заговорили о полотенцах... — сказала Эстелла, удивленная и приятно пораженная тем, что Бетти Уилсон так высоко ценит ее способности, — я как раз думала, что было бы чудесно принять прохладную ванну. Но понимаю, что в городе нехватка воды.
Сестра Бетти легко коснулась плеча Эстеллы.
— Да, воды в городе маловато, но у нас в больнице очень большой резервуар, поэтому ванну вы принять сможете, — сказала она. — Конечно, до краев вы ее не нальете, но воды, чтобы хорошенько поплескаться, хватит.
— Правда? — Эстелла не могла скрыть своего удовольствия. Ей казалось, что она ужасно потная и липкая, и очень хотелось вымыть голову.
— Да. Идите в ванную. Она в дальнем конце коридора. Только не сливайте воду, пожалуйста. Кев — мой муж — потом ее заберет, чтобы полить огород.
— О... Хорошо, не буду, — Эстеллу такая экономия поразила.
На какое-то мгновение молодая женщина даже почувствовала себя виноватой, но тут же отбросила эту мысль. Ей казалось, что если она сейчас же не примет ванну, то просто умрет. При необходимости она бы даже обошлась ведром воды. Вспомнив, как бесцеремонно Баджита вошел в ее палату, Эстелла от всей души понадеялась, что ванная комната в больнице запирается.
— Кев здесь работает кем-то вроде слесаря. На самом деле мы оба вроде как прислуга за все, но нас очень ценят, и нам это нравится. Раньше у нас было свое стадо овец и пастбище, поэтому мы привыкли работать с утра до ночи, а теперь уже трудно остановиться. Там, в шкафу у кровати, есть чистые полотенца, но если вам нужно еще, вы, пожалуйста, скажите.
— Спасибо, Бетти!
Эстелла встала с кровати, чтобы взять полотенца, и в это время в палату вошла Кайли. Одетая в шорты и легкую рубашку без рукавов, завязанную узлом на поясе, девушка выглядела еще моложе, чем в форме медсестры.
— Доброе утро, Бетти! — воскликнула она. — Я только что видела, как по дороге шла Мэри Уангаджери.
— Ох, наконец-то! Надеюсь, она ведет с собой малыша? Ему уже давно пора осмотреть уши.
— Мне показалось, что Мэри захватила с собой всех своих детей, но направлялась в бар, — сказала Кайли. — У нее был очень решительный вид, поэтому, я думаю, она ищет Уилли.
— А скотоводы с пастбища Ганнеда сейчас в городе?
— Да, в городе. Уилли наверняка с ними.
— Я попробую перехватить Мэри, — сказала сестра Бетти. — Ты не подежуришь несколько минут у телефона? Кев еще не пришел, а Сара Томас собиралась позвонить нам, если у малыша Дэниела будет все такая же высокая температура.
— Конечно, подежурю, — кивнула Кайли. — Но будь осторожна, Бетти. Помнишь, что случилось, когда ты прошлый раз вмешалась в ссору Мэри и Уилли?
Бетти Уилсон дотронулась до своей щеки.
— Да, я не забуду пригнуться. Мы еще увидимся, миссис Лофорд, — сказав она уже на пороге.
Кайли повернулась к Эстелле — та немного смутилась, услышав, что сестре Бетти, возможно, придется вмешаться в спор между мужем и женой.
— У Мэри и Уилли бывают споры, — сказала Кайли. — Но вы не волнуйтесь, с Бетти все будет в порядке. Чарли проследит, чтобы ничего не случилось, — она посмотрела на полотенца в руках молодой женщины.
— Я собираюсь принять ванну, но постараюсь экономить воду, — сказала Эстелла. Тут ей в голову пришла одна мысль. — А где я буду брать воду, когда стану жить в доме Росса Купера?
— У нас в каждом доме есть резервуар для сбора дождевой воды. На заднем дворе.
— Но ведь в Кенгуру-кроссинг уже несколько месяцев не было дождя... Разве нет?
— Да, дождей не было. Поэтому воду нам теперь приходится покупать.
— Где?
— Если Диамантина пересыхает, грузовик привозит воду из Гойдерс-Лагун, и мы заливаем свои резервуары. Я не знаю, сколько воды в резервуаре Росса, но скоро мы это выясним.
Через полчаса, когда Эстелла Лофорд вместе с Кайли шла к бывшему дому Росса Купера, она сосчитала дома. В Кенгуру-кроссинг их было пять. Удивительно, но дома стояли довольно далеко друг от друга. К каждому вела своя подъездная дорога — конечно, пыльная — и у каждого был свой указательный столб с испещренной пулевыми отверстиями адресной табличкой, то есть улиц было несколько. Это дало Эстелле основания считать, что в свое время местные жители думали, что их город будет расти.
Дом Росса Купера стоял на Торренс-стрит, которую, как сказала Кайли, назвали так в честь реки, протекающей через штат Аделаида. Здание из бревен и камня было немаленьким по сравнению с другими — совсем небольшими и при дневном свете выглядело несколько обшарпанным.
Размеры дома были единственным, что порадовало Эстеллу. Краска на подоконниках и рамах облезла до такой степени, что было трудно сказать, какого они цвета. Металлическая обшивка на крыше во многих местах покрылась ржавчиной. Эстелла Лофорд попыталась представить себе, что в этом доме будет жить ее ребенок, и очень расстроилась.
А еще она разозлилась на Росса, который не поддерживал дом в надлежащем порядке и не сделал даже самый неотложный ремонт. Сад представлял собой не что иное, как покрытый пылью участок с какими-то высохшими растениями и тем, что когда-то, вероятно, было клумбами.
— Мэм, а какой у вас был дом там, где вы жили раньше? — спросила Кайли.
Эстелла Лофорд даже вздрогнула, услышав этот вопрос, но потом поняла, что Кайли очень мало знает об Англии и уж точно ничего не знает о прекрасных домах в районе Мейфер.
— У меня был очень большой дом, Кайли. И чудесный сад, полный разных цветов — роз, колокольчиков, нарциссов и гвоздик.
Девушка нахмурилась.
— Должно быть, вам приходилось много работать, чтобы поддерживать в порядке такой большой дом и сад.
Молодую женщину охватило желание снова увидеть свой дом в Англии, но она знала, что его уже нет — продан за долги. Как Эстелла могла объяснить Кайли, что в Англии есть садовники и домашняя прислуга, и ничего не сказать о том, что она беременна и притом рассталась с мужем? Снова осмотрев дом Росса Купера, Эстелла поняла, что здесь у нее помощницы по хозяйству не будет, и ей вдруг захотелось, чтобы новое жилище было поменьше.
— Это хороший дом, — сказала Кайли, уже стоявшая на веранде. — Его просто нужно немного подремонтировать, но Росс был постоянно занят, — она посмотрела на Эстеллу и по выражению ее лица поняла, о чем думает англичанка. — У Росса Купера на первом месте всегда были его друзья, работа и животные, — сказала она. — Таким уж он был человеком.
Эстелла вспомнила о Джеймсе — поверхностном во всем, эгоистичном и пустом человеке. Мистер Лофорд никогда бы не поставил на первое место интересы своих друзей или пациентов-животных — самым главным для него были его нужды, и даже жена мало что для него значила по сравнению со своей собственной персоной.
— Росс готов был на все для любого человека, — продолжила свою мысль Кайли. — Жена бросила его вскоре после того, как они сюда приехали. Думаю, она не поняла, какой у нее был прекрасный муж.
— Купер рассказывал вам о своей супруге? — спросила Эстелла, почувствовав, как быстро забилось ее сердце.
— Нет. Росс никогда не говорил о себе, но ведь в маленьких городках люди постоянно судачат друг о друге. Я не знаю, что случилось с его женой... Но ей повезло, что у нее был такой муж, как Росс! Он был очень мягким человеком, совсем не таким, как парни в нашем племени. Наши мужчины постоянно бьют своих женщин...
— Боже мой, какой ужас! А их нельзя за это арестовать?
Кайли отрицательно покачала головой.
— По законам аборигенов бить женщину можно, а белые люди не вмешиваются в наши семейные дела.
Эстелла попыталась представить свою мать в доме Росса Купера.
— А может, жена Росса не смогла привыкнуть к жизни в Австралии, ведь здесь она совсем не похожа на то, к чему она привыкла в Лондоне...
— Может быть, и так, мэм.
Собравшись с духом, Эстелла распахнула входную дверь. Ее тут же чуть не сбил с ног ужасный запах — тот самый, от которого молодую женщину едва не стошнило вчера вечером. Сегодня позывов к рвоте, слава Всевышнему, не было. Кайли, захватившая с собой из больницы ведро, швабру и несколько тряпок, последовала за ней.
При дневном свете дом выглядел еще грязнее, но Эстелла была полна решимости навести здесь порядок, даже если это пристанище и станет для нее временным. У молодой женщины не было выбора — к такому грустному, но очевидному выводу она пришла, проснувшись сегодня утром в больнице.