Я весьма счастлив тем, что часть из последних двадцати лет я потратил на интервью с директорами и офицерами ЦРУ, профессиональные карьеры которых охватывали период продолжительностью в шесть десятилетий. Я особенно благодарен Ричарду Хелмсу, Уильяму Колби, Стэнсфилду Тернеру, Уильяму Вебстеру, Бобу Гейтсу, Джону Дейчу, Джорджу Тенету, Джону Мак-Магону, Тому Тветтену, Милту Бирдену, Тому Полгару, Питеру Сичелу, Фрэнку Линдсею, Сэму Хэлперну, Дону Греггу, Джиму Лилли, Стиву Тэннеру, Джерри Госсенсу, Клайду Макэвою, Уолтеру Пфольцхеймеру, Хэвиленду Смиту, Фреду Хитцу и Марку Ловенталю. Особую благодарность хочется выразить историкам ЦРУ, которые вносят свой важный вклад в дело гласности перед лицом жесткого противодействия секретной службы, а также нынешним и прежним сотрудникам агентства по связям с общественностью.
Я в глубоком долгу перед Чарльзом Стюартом Кеннеди, сотрудником дипломатической службы в отставке, основателем и директором Программы устной истории международных отношений. Созданная им библиотека является уникальным и неоценимым источником. Историки Государственного департамента, которые издают «Международные отношения Соединенных Штатов», официальный документ американской дипломатии с 1861 года, в вопросах публикации секретных документов за предыдущее десятилетие сделали больше, чем любое другое подразделение правительства. Они, наряду с персоналом президентских библиотек, заслуживают искреннюю благодарность всего народа.
Репортер может считать себя везунчиком, если за всю карьеру ему удастся отыскать хотя бы одного превосходного редактора. Мне в этом смысле повезло гораздо больше, таких редакторов было несколько, и за многие годы мои редакторы давали мне время и свободу для мыслей и творчества. Джин Робертс организовала мне достойный старт в «Филадельфия инкуайрер». Билл Келлер, Джилл Абрамсон, Энди Розенталь и Джон Лэндман ежедневно помогают «Нью-Йорк таймс» сохранять свою неповторимую притягательность. Они – хранители общественного доверия.
Эту книгу помогли создать три неутомимых исследователя. Мэтт Малиновски расшифровал километры магнитофонных лент с интервью, Зу Чейс штудировала историю дипломатии и архивы Совета национальной безопасности, а Кора Курье занималась новаторскими исследованиями в Национальном управлении архивов и документации. Я благодарен своей приятельнице по средней школе Лавинии Курье за то, что та познакомила меня со своей умницей дочкой. Зу – дочь покойного Джеймса Чейса и сестры Беки Чейс, двоих моих друзей, воспоминания о которых придают мне дополнительные силы в работе.
Хочу передать искренний привет журналистам, которые писали о ЦРУ, о борьбе в Ираке и Афганистане и об агонии американской национальной безопасности со времен трагедии 11 сентября. Среди них Джон Бернс, Декстер Филкинс, Мэтт Перди, Дуг Джел, Скотт Шейн, Карлотта Голл, Джон Кифнер и Стив Кроули из «Нью-Йорк таймс»; Дана Прист, Уолтер Пинкас и Пэм Констэбл из «Вашингтон пост»; Вернон Лоэб, Боб Дроджин и Меган Стэк из «Лос-Анджелес таймс»; и Энди Мейкат из «Филадельфия инкуайрер». Мы помним наших братьев и сестер, которые отдали свою жизнь ради свежих новостей, и среди них Элизабет Нойффер, Марк Файнман, Майкл Келли, Гарри Бертон, Азизулла Хайдари, Мария Грация Кутули и Хулио Фуэнтес.
Выражаю искреннюю благодарность Филлису Грэнну, который взял на себя труд отредактировать и издать эту книгу, и Кэти Роббинс, самому лучшему литературному агенту в мире.
Эта книга фактически обрела форму в «Яддо», уютном пристанище для художников и писателей в Саратога-Спрингс, штат Нью-Йорк. В течение двух долгих месяцев добрые люди из «Яддо» давали мне приют и кормили меня, в то время как мой неутомимый и верный ноутбук записывал тысячи слов, рождающихся в моей голове. Я имел честь стать первым номинантом благотворительного фонда имени Норы Сейр за небеллетристическую литературу – фонда, созданного в ее память с целью поддержки ее литературного наследия. Тысяча благодарностей поэту Жану Валентайну за то, что тот представил мою скромную персону в «Яддо»; Элайне Ричардсон, президенту корпорации «Яддо»; а также кураторам, сторонникам и служащим этого великолепного комплекса.
Книга стала еще более объемной и обрела новые черты и краски в доме моих родственников по линии супруги, Сюзанны и Бокера Дойл, которые искренне поддержали меня, оказав радушный прием.
Вообще, желание писать возникло у меня, когда я впервые увидел, как моя мать, профессор Дора Б. Вейнер, уединившись в цоколе нашего дома, работает в предрассветной тишине над очередной книгой. Сорок пять лет спустя она по-прежнему пишет, преподает и вдохновляет своих студентов и своих сыновей. И всем нам очень жаль, что моему отцу так и не довелось держать в руках эту книгу…
Книга заканчивается так же, как она, собственно, и началась: словами нежности моей любимой, Кейт Дойл, нашим милым дочерям, Эмме и Руби, и надеждой на то, что и остальная часть нашей совместной жизни пройдет столь же гладко и счастливо.
Послесловие
Как видно из книги Тима Вейнера «ЦРУ. Правдивая история», две характеристики применимы к деятельности ЦРУ на всем протяжении истории управления: страх перед неожиданным, а именно «Перл-Харбор навсегда» и «грязное это дело – политика», другими словами – «плохие парни делают свое дело».
А была ли необходимость в столь грозных силах, направленных и на восток, и на запад, и на юг? Ведь сегодня, кроме «никуда не годного ЦРУ», в США работает целое Разведывательное сообщество, которое состоит из 16 федеральных органов, занимающихся разведкой, включая Государственный департамент США, по европейским понятиям являющееся министерством иностранных дел (читатель вспомнит, сколько сотрудников американской разведки становились полномочными послами США).
Не чрезмерно ли?
Большевики Ленин и Троцкий, романтики мирового коммунизма, сошли в могилу. Страшному тирану Сталину была уготована роль сломать шею европейскому фашизму и национал-социализму. Все силы Хрущева, который мог бы приступить к развитию социалистической идеи, ушли в волюнтаризм, Брежнева – в застой, а на Горбачева уже сняли мерки для другого костюмчика. Это породило немалое количество перебежчиков из СССР, самое страшное – из двух советских разведок, и вполне достаточно было суммировать полученные от них сведения, чтобы сделать вывод о том, где и когда надо подтолкнуть советский социализм в пропасть. Что и случилось.
А тогда напрашивается вопрос: что это было? Истинный порыв венгров, чехов и словаков или многолетнее подстрекание их к бунту? Высадка борцов за свободу в заливе Свиней или послание на убой кубинских несогласных? Борьба за свободы простых вьетнамцев или банальная смена марионеток путем убийства президента Дьема и его брата? Свободные полеты над Индонезией или бомбардировки мирного населения этой страны? И сошла ли за крепостную стену тень «отца иракского народа» Саддама Хусейна? А «арабская весна»? А может быть, это все же – «арабское домино»?
Тим Вейнер, как автор большого, серьезного труда, конечно, переживает за главную спецслужбу своей родины и имеет на это право и как патриот, и как налогоплательщик.
Есть и другие.
Жаль только, что у Уинстона Черчилля был только один попугай.
Е.М. Анташкевич
Первоисточники
– Материалы Центрального разведывательного управления, полученные с помощью поисковой технологии CIA Records Search Technology в Национальном управлении архивов и документации (National Archives and Records Administration/NARA);
– Материалы ЦРУ или перепечатанные Центром ЦРУ по изучению разведки (CIA/CSI);
– Материалы ЦРУ, полученные через Систему рассекреченных документов (CIA/DDRS);
– Национальное управление архивов и документации (National Archives and Records Administration/NARA);
– «Внешние сношения Соединенных Штатов» (FRUS). Материалы ЦРУ в томе FRUS «Критическое положение правящих кругов разведки, 1945 – 1950», в дальнейшем «FRUS-разведка»;
– Устная история международных отношений (FAOH);
– Президентская библиотека Франклина Д. Рузвельта, г. Гайд-парк, штат Нью-Йорк (FDRL);
– Президентская библиотека Гарри Трумэна, г. Индепенденс, штат Миссури (HSTL);
– Президентская библиотека Дуайта Д. Эйзенхауэра, г. Абилин, штат Канзас (DDEL);
– Президентская библиотека Джона Ф. Кеннеди, г. Бостон, штат Массачусетс (JFKL);
– Президентская библиотека Линдона Б. Джонсона, г. Остин, штат Техас (LBJL);
– Президентская библиотека Ричарда М. Никсона, г. Йорба-Линда, штат Калифорния (RMNL);
– Президентская библиотека Джеральда Р. Форда, г. Гранд-Рапидс, штат Мичиган (GRFL);
– Президентская библиотека Джимми Картера, г. Атланта, штат Джорджия (JCL);
– Президентская библиотека Джорджа Г.У. Буша, г. Колледж-Стейшн, штат Техас (GHWBL);
– Архивы Гуверовского института, Стэнфордский университет, Стэнфорд, штат Калифорния;
– Материалы Отдельной сенатской комиссии по изучению деятельности правительства в связи с деятельностью разведывательных служб (в дальнейшем – Комиссия Черча).
Материалы, относящиеся к истории секретной службы ЦРУ, формировались на основе рассекреченных документов и неофициальных источников. ЦРУ нарушило свои обещания, высказанные из уст трех последовательных директоров Центральной разведки – Гейтса, Вулси и Дойча. Они были связаны с рассекречиванием девяти крупных операций: во Франции и Италии в 1940-х и 1950-х годах; в Северной Корее в 1950-х годах; в Иране в 1953 году; в Индонезии в 1958 году; на Тибете в 1950-х и 1960-х годах; а также в Конго, в Доминиканской Республике и Лаосе в 1960-х годах. Документы, связанные с событиями в Гватемале, были в конце концов рассекречены в 2003 году, большая часть документов по операции в заливе Кочинос опубликована, на события в Иране тоже пролито немало света. Все остальное до сих пор находится под официальным запретом. Когда я получал разрешения в Национальном управлении архивов на использование части материалов ЦРУ при написании данной книги, агентство в издевательство над законом и в нарушение собственных обещаний как раз предпринимало определенные усилия, чтобы повторно засекретить многие из материалов, датированных 1940-ми годами. Тем не менее труд историков, архивариусов и журналистов создал документальную основу, на которой и возникла эта книга.
Комментарии
Часть первая
Глава 1
«Когда я вступил в должность»: из обращения Трумэна к Дэвиду М. Нойесу, 1 декабря 1963 г., материалы Дэвида М. Нойеса, HSTL.
…«в условиях глобальной и тоталитарной войны…»: из обращения Донована к Объединенному комитету по психологической войне, 24 октября 1942 г., NARA.
…«возможности, намерения и действия иностранных наций» и «подрывная деятельность за границей»: из обращения Донована к Рузвельту. «Значительные полномочия, необходимые при учреждении Службы центральной разведки». 18 ноября 1944 г. Перепечатка Томас Ф. Трой, CIA/CSI, переиздано под названием: Донован и ЦРУ / Donovan and the CIA, Фредерик, Мэриленд: University Publications of America, 1981. C. 445 – 447.
…«залажить киль нового судна»: из обращения Донована к Рузвельту, папка УСС, материалы секретаря президента, FDRL. Однажды Рузвельт не без злого умысла проговорился, что Донован мог бы и сам стать президентом, не будь он ирландцем, католиком и республиканцем.
«Его воображение было безграничным»: процитировал Брюс в речи Даллеса, «Уильям Дж. Донован и национальная безопасность», без указания даты, но, вероятнее всего, 1959 г., CIA/CSI.
… «чрезвычайно опасной штукой в условиях демократии »: цитата Бисселла из статьи Троя «Донован и ЦРУ», с. 243. Это была широко распространенная точка зрения. Руководитель армейской разведки, генерал-майор Джордж Стронг, пристально следил за новой и независимой УСС Билла Донована и решил учредить собственное разведывательное подразделение. Он распорядился о создании организации в октябре 1942 г., поручив это дело шефу Службы военной разведки Военного ведомства, бригадному генералу Хейнесу Кронеру. Кронер, в свою очередь, выдернул из организации Донована одного перебежчика, капитана американской армии по имени Джон «Французик» Громбах, и отдал ему несколько необычных приказаний: сосредоточиться на шпионской и подрывной деятельности, которую ведут против США его военные союзники, Великобритания и Советы. Громбах назвал свое подразделение разведки «Прудом». Оно было неподконтрольно высшим властям и не пользовалось особым авторитетом вследствие чрезвычайной ненадежности его донесений. По подсчетам самого Громбаха, до 80 процентов его работы выполнялось впустую. «Пруд» в основном отличался прежде всего своей секретностью. «О его существовании ничего не было известно», – говорил генерал Кронер. Лишь горстка людей, включая «самого президента, который должен был быть в курсе хотя бы потому, что санкционировал определенные операции, знала о его существовании». Однако честолюбивые приказы Громбаха стали важной исторической вехой: «Он не только учредил секретную разведывательную службу, обращаясь к текущим военным устремлениям, но и заложил фундамент постоянной, дальновидной, целеустремленной секретной разведывательной службы, – сказал Кронер. – Это было рождением высококлассной разведки и секретных разведывательных операций высокого уровня в нашем правительстве (Закон о национальной безопасности 1947 г., Слушания перед Комиссией по расходам в Исполнительных департаментах, 27 июня 1947 г.). См.: Стаут М. Пруд: Управление агентами для государства, войны и ЦРУ / The Pond: Running Agents for State, War, and the CIA // Studies in Intelligence. Т. 48. № 3. CIA/CSI. Доступно в сети Интернет по адресу: https://www.cia.gov/csi/studies/vol48no3/article07.html.
… короткий ряд деревянных картотечных шкафов в помещении Государственного департамента: в октябре 1941 г. капитан Дин Раск, будущий госсекретарь, получил приказ организовать новое подразделение разведки сухопутных войск, охватывающее значительные территории: от Афганистана до Индии и даже Австралии. «Потребность в информации, – сказал Раск, – нельзя переоценить. Мы сталкивались с подобным фактором невежества». Он попросил показать, какие материалы имелись на тот момент в распоряжении Соединенных Штатов: «Пожилая дама по имени миссис Норд показала мне один из картотечных ящиков. В нем находился «Туристский путеводитель Мерфи» по Индии и Цейлону, на котором стоял штамп «Секретно», потому что это был единственный экземпляр в городе и они предполагали по нему проложить маршрут; отчет 1925 г. военного атташе из Лондона о британской армии в Индии и большое количество газетных вырезок из «Нью-Йорк таймс», в которых упомянутая старая леди, госпожа Норд, лично собирала еще с Первой мировой войны. Вот и все». «Во время Второй мировой войны, когда американские пилоты пересекали Гималаи от Индии до Китая и обратно, они летали фактически вслепую, – вспоминал Раск. – У меня даже не было карт, которые в масштабе один к миллиону отражали бы местность, на которой мы действовали». Когда Раск пытался организовать бирманское подразделение для армии, «мы принялись искать в Соединенных Штатах урожденных бирманцев… Наконец нашли одного, но оказалось, что тот помещен в психиатрическую лечебницу. Что тут поделаешь, пришлось вытащить его из психиатрички, и мы сделали из него инструктора по бирманскому языку» (Показания Раска, Президентская комиссия по расследованию деятельности ЦРУ (Комиссия Рокфеллера), 21 апреля 1975 г., с. 2191 – 2193, строго секретно, рассекречено в 1995 г. GRFL).
Проведя полночи в горестных размышлениях…: из книги Троя «Донован и ЦРУ», с. 265.
«Как вы думаете, что это значит для нашей организации?»: Кейси, цитата из книги: Персико Дж.Э. Кейси: жизнь и тайны Уильяма Дж. Кейси: от УСС до ЦРУ. Нью-Йорк: Viking. С. 81.
…«серьезный вред гражданам…»: доклад Парка, материалы Роуза А. Конуэя, УСС / папка Донована, HSTL.
«Недостатки и опасности такой ситуации общепризнаны: из беседы Донована с Трумэном, «Постановка принципов», FRUS-разведка, с. 17 – 21.
Глава 2
«Прежде всего, не следует забывать…»: из интервью Хелмса с автором.
«Мне это все представляется крайне нецелесообразным »: из обращения Стимсона к Доновану, 1 мая 1945 г., Исторический сборник разведки ЦРУ, CIA/CSI.
…«текущие операции УСС должны быть доведены до конца»: из обращения Макклоя к Магрудеру, 26 сентября 1945 г., FRUS-разведка, с. 235 – 236. Материалы, подробно описывающие возрождение Центральной разведки после упразднения Трумэном УСС, содержатся в FRUS-разведке, с. 74 – 315; см., в частности, очерк Магрудера об операциях агентурной разведки и доклад Ловетта.
…«священное дело центральной разведки»: из высказывания Магрудера в книге: Уорнер М. Спасение и ликвидация: Создание Группы Центральной разведки / Salvage and Liquidation: The Creation of the Central intelligence Group. Исследования по разведке. 1996. Т. 39. № 5. CIA/CSI.
«стало совершенно ясно, что наша первоочередная цель – выяснить намерения русских»: из интервью Полгара с автором.
…«мы стали свидетелями полного поглощения русскими восточногерманской системы»: из интервью Зихеля с автором.
…установил успешную связь: Виснер, 27 марта 1945 г., CIA/DDRS.
«Секретные разведывательные операции так или иначе связаны с постоянным нарушением всех правил…»: из обращения Магрудера к Ловетту, «Вопросы разведки», без указания даты, но, скорее всего, оно датируется концом октября 1945 г., FRUS-разведка, с. 77 – 81.
«Усилия по сбору разведывательных данных зашли в тупик»: Куин У.У. Бизон Билл вспоминает: Правда и храбрость / Buftalo Bill Remembers: Trunt and Courage. Фаулервилль, Мичиган: Wilderness Adventure Books, 1991. C. 240.
…«нечто состряпанное наспех и недолговечное»: из книги: Хелмс Р., Худ У. Взгляд через плечо: Жизнь в Центральном разведывательном управлении / ALOOK over My shoulder: Alifa in the CIA. Нью-Йорк: Random House, 2003. С. 72.
Полковник Куинн был главным офицером разведки 7-й армии в Северной Африке, во Франции и Германии, работая в тесном контакте с УСС. Он столкнулся с жесткой оппозицией новой разведывательной службы в Вашингтоне. Он доставил пакет секретной информации по советскому Балтийскому флоту адмиралу в Управлении военно-морской разведки. «В вашу организацию просочились коммунисты, – ответил адмирал. – Я, наверное, не могу принять ничего из того, что вы хотели мне передать». Случилось несколько таких отказов. Поэтому Куинн решил, что ему нужно карантинное свидетельство от единственного человека в Вашингтоне, который мог его предоставить: Эдгар Гувер из ФБР. Он отправился к Гуверу, изложил свое дело и увидел, как Гувер улыбнулся и задумчиво облизал губы. «Знаете, это – настоящее облегчение, – сказал Гувер. – Полковник, я не жалея сил боролся с Биллом Донованом, особенно по поводу операций на Юге и в Центральной Америке». После войны ФБР запретили вмешиваться в дела любой страны к югу от Рио-Гранде; агенты ФБР сожгли свои разведывательные досье, предпочитая не передавать их Центральной разведке. Это было началом их бесконечного противостояния. Теперь прибытие Куинна в ФБР немного охладило пыл Гувера.
– Я восхищался Донованом, но, естественно, не любил его, – продолжал Гувер. – Здесь мы стоим уже в конце того пути. Что вы хотите, чтобы я сделал?
– Господин Гувер, – ответил Куинн, – простой ответ на ваш вопрос состоит в том, чтобы выяснить, есть ли коммунисты в моей организации.
– Хорошо, мы можем это сделать, – сказал Гувер. – Мы можем провести такую проверку в масштабах всей страны.
– Поскольку вы все равно сделаете это тайно, не могли бы вы заодно проверить их с точки зрения уголовного права?
– Хорошо.
– Прежде чем мы решим, как это сделать, ради будущих поколений и ради окончательного сотрудничества, я хотел бы попросить вас направить ко мне представителя, который будет служить вашей связью с моей организацией.
Гувер едва не выскочил из своего кресла. «Я знал, что творилось у него в голове, – вспоминал Куинн. – Он, вероятно, думал: боже мой, этот парень просит о прямом проникновении в его агентство». Получается, Куинн только что пригласил ФБР шпионить за его собственными шпионами. Он нуждался в антикоммунистической прививке от Гувера, чтобы выжить в начале большой красной паники, которой был охвачен Вашингтон в течение почти целого десятилетия. Его решение временно укрепило положение и репутацию Центральной разведки внутри страны.
Директор Центральной разведки Ванденберг в июле 1946 г. назначил полковника Куинна главой Управления специальных операций, руководителем шпионских и секретных операций за границей. Он считал свое новое назначение «противоречащим любым принципам организации, командования и управления, которое я когда-либо испытывал». В поисках материальной поддержки он отправился на Капитолийский холм и попросил нескольких членов конгресса выделить 15 миллионов долларов на шпионаж. «Я лишь знал, что этим людям не известно ничего о том, что мы делаем», – рассказал он. Тогда Куинн попросил созвать секретное исполнительное заседание, на котором рассказал участникам душещипательную историю об уборщице в Берлине, которая была завербована в качестве шпионки и ночью фотографировала советские документы. Конгрессменов это явно заинтриговало. Куинн получил свои деньги неофициально, из-под полы, и эта сумма помогла поддержать американскую разведку.
Он также пытался повторно завербовать ветеранов УСС, таких как Билл Кейси, которому тридцать пять лет спустя предстояло самому занять пост директора Центральной разведки. Но в далеком 1946 г. Кейси больше хотелось зарабатывать деньги на Уолл-стрит, нежели продолжать служить своей стране. Он и его друзья из УСС опасались, что разведка останется косоглазым пасынком военных служб, которыми управляют генералы и адмиралы, являющиеся заложниками временной тактики, а не квалифицированные гражданские лица, сосредоточенные на большой стратегической картине. Будущее американской разведки, писал Кейси Доновану, «находится под угрозой нынешнего морально-политического климата, который я в значительной степени приписываю нашему покойному главнокомандующему», то есть президенту Рузвельту. Список рекомендаций Кейси, адресованный Куинну, включал Ганса Тофте, который позднее пытался управлять тайными операциями против Китая во время корейской войны, и Майка Бурке, который в начале 1950-х управлял операциями по ту сторону железного занавеса (Куинн. Бизон Билл вспоминает. С. 234 – 267; письмо Рассела Форгана Куинну, 8 мая 1946 г.; письмо Кейси Форгану, 25 января 1966 г.; письмо Кейси Доновану, 20 августа 1946 г.; все три письма в материалах Дж. Расселла Форгана, Гуверовский институт, Стэнфордский университет).
«Не думаю, что в моей жизни когда-нибудь был или мог быть более грустный или мучительный период»: (Кент Ш. Воспоминания о меняющейся жизни / Reminiscences of a Varied Life. Б.д. Неофициальное издание. С. 225 – 231). В 1946 г. Кент написал: «С самого начала ощущались значительные административные волнения, большая часть которых была преодолима; кадровые решения: новые назначения, замены и запоздалые продвижения по службе – и все это осуществлялось с черепашьей медлительностью. Жизнь вне правительства становилась все более привлекательной для незаменимых профессионалов. Они начали уходить в порядке собственной важности для организации; и, поскольку достойной смены им не было, моральный дух организации явно ослаб» (Перспективы Службы национальной разведки / Prospects for the National Intelligence Service // Yale Review. 1946. Осень. Т. 36. № 1. С. 116). Уильям Колби, будущий директор Центральной разведки, написал, что отделение специалистов по исследованиям и анализу от шпионов секретной службы создало две культуры в рамках одной и той же профессии разведчика, обособленных, неравных и высокомерных по отношению друг к другу. Такое положение сохранялось в течение первых шестидесяти лет работы ЦРУ.
Смит предупредил президента: это предупреждение, рассекреченное Белым домом в 2004 г., было названо «Разведка и деятельность правительства по обеспечению национальной безопасности» и датировалось 20 сентября 1945 г., то есть днем, в который президент приказал упразднить УСС.
Он опасался, что американская разведка будет попросту уничтожена, причем самым главным должностным лицом государства: материалы Гарольда Д. Смита, «Дневники Конференции с президентом», 1945, FDRL.
…«с разведкой обошлись самым позорным образом»: Леги процитировал в докладной записке Смита, «Конференция в Белом доме по разведывательной деятельности», 9 января 1946 г., FRUS-разведка, с. 170 – 171.
«Сегодня во время ланча в Белом доме…»: дневник Уильяма Д. Леги, 24 января 1946 г., Библиотека конгресса; Уорнер. Спасение и ликвидация. CIA/CSI.
«Трумэн заявил, что нуждается лишь в ежедневных разведсводках…»: Расселл Джек Смит, впоследствии заместитель директора ЦРУ по разведке, вспоминал, что, когда в январе 1946 г. была впервые сформирована Группа Центральной разведки, «Трумэн принялся ежедневно спрашивать: «Где моя газета?» Казалось, что в деятельности ГЦР самым важным для себя Трумэн считал составление ежедневного новостного резюме». В 1949 г. его предшественник Шерман Кент писал, что ЦРУ должно стремиться к тому, чтобы уподобить себя «крупным столичным газетам» с их «небольшими группами благопристойных и весьма смышленых продавцов», способных «продвинуть свой продукт». И этим продуктом являлась, как оказалось, личная газета президента. Она обрела известность как Ежедневная президентская сводка. Вручаемая курьером лично в руки президента в течение почти шести десятилетий, это был единственный более или менее постоянный источник власти ЦРУ. Но последнее, чего хочет или в чем нуждается шпион, вовлеченный в шпионский бизнес, – так это ежедневное соблюдение сроков выхода «газеты». Шпионаж – это вовсе не источник стабильного потока новостей, который можно подавать в назначенный срок. Это медленный поиск истины, направленный на то, чтобы выяснить – путем похищения государственных тайн, – чем живет и о чем думает противник. Всегда было и остается «противоречие между реальными требованиями шпионажа и заявленными потребностями текущей разведки», – писал Уильям Р. Джонсон, ветеран тайной службы ЦРУ с двадцативосьмилетним стажем. Заключалась ли работа американской разведки в том, чтобы попросить у кого-нибудь, позаимствовать или заготовить впрок нужную информацию и затем подать ее в новой «упаковке» президенту? Или она должна заниматься расхищением государственных тайн за рубежом? Этот конфликт не был разрешен в пользу шпионажа. Джонсон пришел к выводу, – и в этом смысле он выражал интересы большей части секретной службы после трех десятилетий тяжелой работы, – что текущая разведка находится вне пределов полномочий ЦРУ. И, кроме того, написал он, «что касается активных политиков, владельцев средств массовой информации и радиовещательных служб, а также взяткодателей продажных политических деятелей, то пусть они устраиваются и договариваются так, как им вздумается. Их работа не яв ляется тайной… Пусть Совет безопасности отыщет для них место подальше от настоящего шпионажа (Джонсон У.Р. Секретность и текущая разведка / Clande stimity and Current Intelligence // Исследования по разведке. 1976. Осень. CIA/CSI, переиздано в: Westerfield H.B. (ред.). Внутри неофициального мира ЦРУ: Рассекреченные статьи из Неофициального журнала агентства 1955 – 1992 гг. Нью-Хейвен, Коннектикут: Yale University Press, 1995. C. 118 – 184).
«Назрела чрезвычайная потребность в кратчайшие сроки начать качественную и тщательную разведку в отношении СССР»: Соерс. Развитие разведки по СССР. 29 апреля 1946 г. FRUS-разведка, с. 345 – 347.
«Мы привыкли, особенно через собственный военный опыт, к наличию великого врага»: интервью Кеннана для сериала Си-эн-эн о холодной войне, 1996 г., расшифровка стенограммы Архива национальной безопасности, доступна в онлайне по адресу: https://www.gwu.edu/~ nsarchiv/coldwar/interviews/-espisode-l/kennanl.html.
…«самым лучшим наставником»: Уолтер Беделл Смит о Кеннане: Смит У.Б. Мои три года в Москве / My three Jears in Moscow. Филадельфия: Lippincott, 1950. С. 86.
Холодной, звездной ночью в апреле 1946 года…: Там же. С. 46 – 54.
…«начинающий жонглер»: Хелмс Р., Худ У. Взгляд через плечо. С. 67.
«…нет более наглядной иллюстрации того, как безрассудно швыряются на ветер деньги…»: Там же. С. 92 – 95. Шеф Берлинской оперативной базы признавался, что разведывательная информация, которую сообщал он и его люди, была перемешана со «слухами, сплетнями высокого уровня и политической болтовней» (из обращения к Р. Хелмсу, «Отчет по Берлинской оперативной базе», от 8 апреля 1948 г., рассекречен в 1999 г., ЦРУ). В одной из подобных афер Карл-Хайнц Крамер по прозвищу Стокгольмский абвер продал американцам детализированные донесения по поводу российской авиационной промышленности, которые, по его утверждению, поступили от его обширной агентурной сети в Советском Союзе. На самом деле его источником информации были несколько справочников по самолетам, купленных в одном из книжных магазинов в Стокгольме (Милано Дж.В., Броган П. Солдаты, шпионы и крысиная линия: необъявленная война Америки против Советов / Soldiers, Spies, and the Rat Line: America’s Undeclaved War against the soviets. Вашингтон: Brassey’s, 1995. С. 149 – 150). В другом эпизоде Центральная разведка купила кусок «радиоактивного урана», который якобы выкрали из партии груза в Восточной Германии, предназначенной для отправки в Москву. Политический скандал пытались раздуть из кусочка свинца, обернутого алюминиевой фольгой. Этот провал вынудил генерала Лесли Гроувза, человека, который руководил Манхэттенским проектом, секретной программой по созданию атомной бомбы, создать собственное подразделение разведки, занимающееся выявлением всевозможных источников урана в мире и отслеживанием разработок атомного оружия в Советском Союзе. Генерал Гроувз, считая людей Хелмса «неспособными действовать удовлетворительно» и, следовательно, неспособными следить за планами Сталина по созданию советской атомной бомбы, держали существование этого подразделения и его миссии в тайне от Ванденберга и его людей в Центральной разведке. Это не могло не сказаться на провале ЦРУ в точной оценке перспектив американской монополии на оружие массового поражения (Протокол Шестого заседания Управления Национальной разведки, 21 августа 1946 г., FRUS-разведка, с. 395 – 400; докладная записка Гроувза в Комиссию по ядерной энергии, 21 ноября 1946 г., FRUS-разведка, с. 458 – 460).
…сделать вышеупомянутую Группу «оперативным агентством»: меморандум Элси, 17 июля 1946 г., CIA/CSI.
…для финансирования работы «агентов разведки во всем мире»: Протокол Четвертого заседания Управления Национальной разведки, 17 июля 1946 г., FRUS-разведка, с. 526 – 533. По поводу военной паники 1946 г. см.: Марк Э. Паника 1946 года и ее последствия // Дипломатическая история. 1997. Лето. Т. 21. № 3.
в центре «заговора, интриг, озлобленности, лицемерия, непорядочности, беспорядочных убийств и целенаправленных покушений»: из интервью Хостлера с автором. Заключительные месяцы войны Хостлер на временном назначении в Италии. Он работал в королевском дворце на 1200 комнат в окрестностях Неаполя, помогая Джеймсу Дж. Энглтону из УСС в «усилении контроля над итальянской разведкой и агентурными сетями». По поводу подоплеки румынского фиаско см.: Хостлер Ч.У. От солдата до посла: От высадки в Нормандии до войны в Персидском заливе / Soldier to Ambassador: Prom the D-Day Normandy Landingto the Persian Gulf War, A Memoir Odyssey. Сан-Диего: San Diego State University Press, 1993. С. 51 – 85; Хазард Э.У. Суровое испытание холодной войны / Cold War Crucible. Боулдер, Колорадо: Восточноевропейские монографии, 1996. Хазард – дочь Фрэнка Виснера.
Глава 3
…«необычайно знаменательные события…»: цитата из высказываний Виснера (Хейман К.Д. Светский клуб Джорджтаунских леди / The Georgefown Ladies’ Social Club. Нью-Йорк: Atria, 2003. С. 36 – 37).
…идеи малоизвестного дипломата: Кеннан со временем дезавуировал свои интеллектуальные концепции для доктрины Трумэна и ЦРУ. Доктрина Трумэна, написал Кеннан два десятилетия спустя, сформировала «структуру универсальной политики» из уникальной проблемы: «Все, что нужно было сделать другой стране, чтобы претендовать на полноценную американскую помощь, – так это продемонстрировать существование коммунистической угрозы. Так как почти ни одна страна не обходилась без коммунистического меньшинства, это предположение было весьма далекоидущим». Но доктрина была прочитана почти всеми американцами в 1947 г. как звонкая декларация для сил свободы. В день произнесения Трумэном своей знаменитой речи американский разведчик Джеймс Маккаргар работал в Будапеште. В течение многих месяцев подряд настроения в американской дипломатической миссии «менялись то в одну, то в другую сторону, потому что мы видели, что русские добиваются того, что хотели, а ведь им нужно было целиком подмять под себя Венгрию». История повторялась на всех Балканах, и, возможно, – кто знает? – ей суждено было повториться во всей Европе: «не было никаких сомнений в том, что разгорается жестокая гонка, настоящая конфронтация» между Соединенными Штатами и Советским Союзом. «Мы становились все более подавленными» – и так продолжалось до того дня, когда была провозглашена доктрина Трумэна. «В то утро мы все вышли на улицы с высоко поднятыми головами, – сказал Маккаргар. – Мы собирались поддерживать демократические силы во всем мире, как только могли» (Кеннан Дж.Ф. Мемуары 1925 – 1950. Нью-Йорк: Pantheon, 1983. С. 322); устная история Маккаргара, FAOH; из интервью Маккаргара с автором; докладная записка Ванденберга «Предмет: особый консультант директора Центральной разведки», 27 июня 1946 г. CIA/CSI.
Происхождение доктрины Трумэна прослеживается в военной панике 1946 г. В пятницу, 12 июля 1946 г., когда стали обретать очертания первая тайная операция и первые военные планы против Советов, Гарри Трумэн, потягивая бурбон, беседовал в Белом доме со своим советником Кларком Клиффордом. Он попросил, чтобы тот поведал что-нибудь о тайнах Советов, – то, что, к его удовлетворению, казалось не по зубам его новостной службе Центральной разведки. Клиффорд, уже немного сбитый с толку своей близостью к власти, решил выполнить задание самостоятельно. В кругу приближенных к Трумэну не нашлось бы менее квалифицированного в этом смысле персонажа. «У меня не было никакой реальной подготовки в области внешней политики или национальной безопасности, – сказал Клиффорд. – Приходилось учиться на ходу, нужно было использовать любую возможность». Трумэн был не первым президентом, которому хотелось создать собственное учреждение разведки в Белом доме. И не последним. Труд Клиффорда, написанный им вместе с помощником Трумэна, Джорджем Элсеем, был представлен в начале сентября 1946 г. Автор заимствовал и фактически основывал свои выводы на высказываниях Кеннана, а затем совершал длинный прыжок в неизвестное (устная история Клиффорда, HSTL. Объединенный комитет по разведке, CIA/CSI, 2000).
Соединенным Штатам приходилось допускать, что Советы могут напасть в любой момент, и поэтому президент должен был быть готов развязать «атомную и биологическую войну» против Советского Союза, поскольку «язык военной мощи – это единственный язык», понятный Советам, говорилось в работе Клиффорда. Единственной надежной альтернативой являлись бы в таком случае международные усилия Соединенных Штатов по оказанию «поддержки и помощи всем демократическим странам, которые так или иначе подвергаются угрозе или опасности со стороны СССР». Для этого стране необходимо было построить новый и унифицированный набор внешней политики, военных планов, программ экономической помощи и разведывательных операций, чтобы оказать достойный отпор Советам. Соединенные Штаты должны были возглавить остальную часть западной цивилизации «в попытке построить собственный мир»